Ребёнок для бывшего Рей Полина
- Мы можем прислать тебе немного, - предложил отец.
- Зачем, если я могу жить в студии? - вскинула я брови. - Или с этим есть какие-то проблемы?
Отец поджал губы и прежде, чем отключить связь, скороговоркой ответил:
- Пока не знаю. Буду говорить с мамой. Но особо на квартиру не рассчитывай. Она нам на старость куплена, она приносит неплохой доход. Наберу тебя.
После чего его лицо исчезло с экрана. Разговор был завершён.
- Пипец! - выдохнула Надька. Пояснять ничего было не нужно, подруга слышала всё собственными ушами. - Это не родители, это враги какие-то.
Она устроилась за столом напротив, до этого находившись вдоволь по кухне.
- Ну, если честно, особой надежды ни на что у меня и не было, - развела я руками, игнорируя горечь, которая появилась на кончике языке.
Я не врала. Действительно ни на что не надеялась. Согласись папа сразу на моё проживание в той квартире - я бы сильно удивилась подобному исходу событий.
- Так. Пока поживи у меня. Хозяйка, конечно, не обрадуется. Но на пару-тройку дней точно остаться сможешь. Что с вещами? Когда забираем?
Я смотрела на Надю и у меня в голове была целая карусель спутанных мыслей. Вновь возникло ощущение, что всё это шутка. Не со стороны мужа, так со стороны судьбы. Такая злая насмешка, претворившийся в жизнь не смешной анекдот. Ещё сегодня утром я и думать не думала, чем завершится этот день.
- Спасибо, - просто поблагодарила подругу. - Пока возвращаться туда совсем не хочется. Хотя, ты права. Вещи забрать нужно.
Я сцепила зубы, потому что мне снова захотелось плакать. Не любила жалость в любом её проявлении, а тут испытывала именно это чувство. И именно по отношению к себе. Ни к прожитым годам, выброшенным, по сути, на помойку, а к себе…
- А ребёнок? Я не пойму, правда, почему эта скотина не должен делить с тобой эту ответственность? - вновь раздухарилась Надя, видимо, понимая, в каком состоянии я нахожусь и по-своему меня поддерживая.
- Я не знаю… смогу ли его оставить, - тихо проговорила, глядя на свои руки.
Прозвучало просто ужасно. Мне показалось, что я предаю этого кроху, которого только-только обрела. Да, возможно, это пока был всего лишь набор клеток, но он для меня с самого начала, с момента, когда увидела две полоски на тесте, стал живым. Настоящим. У него ведь уже даже приданое стало появляться. Черт, кажется, покупать вещи заранее и впрямь плохая примета.
- Ксюнь… тут вообще не знаю, что сказать, - вздохнула подруга. - Правда. Дело твоё и тело - только твоё. Но ты хорошо подумай над этим. Чтобы потом не жалеть о том, что уже вернуть будет нельзя.
Я сжала переносицу пальцами. Кажется, в ближайшее время мне придётся погрузиться в миллиард самых разнообразных мыслей и принять множество решений, которые могут стать фатальными.
Но я не была к этому готова. Меня словно бы выдернули из привычной жизни, подержали под водой, где я едва не задохнулась, а затем вернули обратно, только теперь мир, что меня окружал, стал перевёрнутым с ног на голову.
Да и можно ли быть готовым к подобному? Сейчас я в принципе сомневалась, что даже самому стойкому и разумно мыслящему человеку это под силу.
Но раскисать мне было нельзя. Никто вместо меня Ксению Теплову из этого болота не вытянет.
- Я хорошо подумаю, - кивнула подруге. И добавила: - Давай уже о чём-нибудь отвлечённом. А то я с ума сойду…
- Ксюш! Ксюша-а! - позвала меня Надя, и я резко распахнула глаза.
Казалось, только заснула и вот уже утро. Перед сном всё никак не могла успокоиться. Представляла, как в квартире, которую я до этого дня считала своей, властвует Веро, и меня корёжило. Наверняка теперь она считает себя полноправной хозяйкой. Может, даже уже продумывает, как сделает детскую…
- Чёрт! - подскочила я с постели, и сердце моё застучало, как бешеное.
- Что случилось? - испугалась подруга.
- Чёрт! Ну почему я так ступила?
Я начала метаться по комнате, при этом кровь по венам у меня неслась с такой скоростью, что начало закладывать уши. И почему я вчера не подумала об уликах, оставленных в той квартире, где теперь жили муж с любовницей?
- Да что случилось-то? - не могла понять Надька. - Ещё немного, и я побегу за корвалолом.
- Лавандовая пенка-а-а! - простонала в ответ.
Подруга смотрела на меня так, как будто размышляла, не вызывать ли санитаров.
- Пенка, которую я купила для малыша! Она осталась в пакетах… Ну, вчерашние покупки!
- А-а-а! Ты об этом? И что тут такого?
Я взвыла в буквальном смысле этого слова. Неужели Надя не понимает? Я категорически решила, что Слава о ребёнке не узнает, а тут ему на блюдечке доказательство того, что у нас будет малыш.
- Я сама пользуюсь детским кремом, - успокаивающе сказала Надя, когда я мрачно взглянула на неё, подбирая ответ на её вопрос. - И это вовсе не значит, что я беспрестанно беременна.
Подойдя ко мне, подруга взяла меня за плечи и несильно встряхнула.
- Возьми себя в руки, Теплова! И кстати, я пришла тебя будить, потому что отпросилась с работы - сказала, что приеду позже. Едем за твоими вещами!
Успокоившееся, было, сердце застучало быстрее снова. Конечно, мне рано или поздно предстояло вернуться в свой дом и забрать оттуда всё своё имущество. Но как-то сейчас, пожалуй, я не была к этому готова.
- Думаешь, это хорошая идея? - вяло спросила я у Нади.
Та решительно кивнула.
- Ещё какая! Не станешь же ты оставлять барахло этой змее подколодной? А в другой день я могу и занята быть. Так что давай-ка… Завтракаем и в путь.
Вздохнув, я растёрла лицо руками. Обещала же самой себе стать сильной. А большой путь в тысячу километров, как известно, всегда начинается с маленького шага.
- Хорошо, - кивнула подруге, и когда та приняла решительно-боевой вид, с облегчением рассмеялась.
- Пройдёмся пешком, - сказала я Наде, когда мы добрались до моего района.
Вышли из автобуса на остановку раньше и неспешно направились к дому. Глупо, но я словно выторговывала время, не желая вновь встречаться с Веро или Славой. Или же с обоими вместе.
- Наверное, всё не поместится, - в который раз посетовала подруга, несущая большую полиэтиленовую сумку, в которой лежало ещё несколько пустых пакетов.
- Я же сказала - берём самое необходимое, - ответила ей.
- И ценное! - добавила Надька.
То, что я осталась почти «на бобах», было исключительно моей виной. Но если бы я знала, что попаду в такой переплёт, конечно, откладывала бы понемногу на чёрный день. Так что ценное, как его назвала подруга, мне сейчас очень пригодится. Правда, не особо-то и много у меня его накопилось. Несколько комплектов серёжек, в основном, бижутерия. Цепочки и кулоны, которые дарил мне муж. А ещё подарок от дяди - массивный браслет из золота, который достался ему от отца. Конечно, его я постоянно не носила, надевая лишь по праздникам. А вчера, находясь в смятении, напрочь забыла забрать первым делом.
- Ксюх! Господи, а это что такое? - ужаснулась Надя, когда мы добрались до дома.
Я посмотрела туда, куда она указывала, и обомлела. На ветвях деревьев, на кустах, на газоне - всюду валялись мои вещи. И то, что их никто не забрал, можно было назвать чудом, если бы не одно «но». Потому Перед тем, как выбросить, Веро порезала их на куски и перепачкала в чём-то.
А потом попросту отправила в полёт из окна, как это сделала вчера я с её скарбом.
Проклятая дрянь…
- Трындец, Ксень… У меня руки чешутся вырвать кому-то патлы! - донёсся рык Нади словно через толщу воды.
Меня повело в сторону, подруга в последний момент подхватила под локоть и повела к скамейке. Усадила, заговорила быстро, как будто опасалась, что я в любой момент могу шлёпнуться в обморок, а она не успеет сказать главного.
- Не волнуйся! Барахло купим! Главное у этой тварюшки забрать твои драгоценности. Прямо сейчас я звоню в полицию.
- Подожди, - остановила её, когда она уже вынула из кармана телефон. - Давай сначала поднимемся наверх. Может, дома никого нет и браслет на месте?
К чёрту все кулоны и копеечные серёжки. Я хотела вернуть то, что было по-настоящему ценным. И вовсе не в денежном эквиваленте.
- Ладно. Но потом - полиция.
Кивнув, я поднялась со скамейки и пошла к подъезду на негнущихся ногах. Забрать вещи и забыть хотя бы на время о случившемся как о страшном сне не получится. Интересно, а Слава был в курсе того, как вещи его жены летели из окон квартиры? Стоял ли рядом и посмеивался? Или вообще поучаствовал в этом?
Я так и представляла себе, как муж подтаскивает своей Веро мои блузки, юбки, платья…
- Ксю, не волновайся только! - намеренно исказила Надя слово, натянуто улыбаясь. - Думай не только о себе. Всё решим!
Видимо, моя мертвенная бледность, которую я ощущала физически, пугала даже Надьку, которая лицезрела меня не раз ещё и не в таком виде. Я и сама опасалась, что отключусь. Такие нервные перегрузки в моём положении были под запретом. И организм, похоже, реагировал на них так, чтобы максимально оградить ребёнка от угрозы.
- Не подходит! Ключ не подходит! - воскликнула я, с третьего раза пытаясь открыть дверь.
- Они что, поменяли замки? - округлила глаза Надя. - Ну-ка, отодвинься!
Оттеснив меня плечом, подруга принялась с усилием вставлять ключ в замочную скважину, но её попытки, как и мои, не увенчались успехом.
- Сволочи! - раздасадованно выкрикнула она, на эмоциях саданув по двери ногой. - Нет, ну какие же сволочи!
Она обернулась ко мне, я же вдруг испытала ледяное спокойствие. Хватит эмоций. Это война и значит, мне нужна холодная голова.
- Звоню Славе. Запишу разговор. А потом давай вызывать наряд, - сказала отстранённо.
Надька кивнула, а я принялась набирать номер мужа.
- Да! - рявкнул он в трубку, сразу расставляя все акценты в предстоящей беседе.
Ясно. Муж не только мысленно уже со мной распрощался, но ещё и теперь давал понять, что я - лишний элемент его бытия с первых букв нашего общения.
- Я возле нашей квартиры. Вы поменяли замки? - спросила безо всякого приветствия.
- Веро настояла. - Голос Славы был спокойным, даже ленивым. - Вещи можешь забрать.
Я не сдержалась и горько расхохоталась. Грешным делом даже начала подозревать, что у мужа на меня зуб. Как это порой бывает в женских романах, когда героиню зазря обвиняют во всех смертных грехах, а потом оказывается, что напрасно её казнили. Ну не может же быть так, чтобы за какие-то считанные дни человек стал настолько другим?
- Вещи забрать могу, да. Изрезанные, испачканные, выброшенные из окна.
Я произнесла это, стараясь изо всех сил сделать так, чтобы голос не дрогнул, однако, не вышло. А когда взглянула на одежду, разбросанную то там, то сям, к глазам подступили злые обжигающие слёзы.
- Что? - Слава, после некоторого молчания, вдруг сделал то, чего я никак не ожидала. Начал смеяться. - Веро выбросила твои вещи в окно? Ну, теперь, мои девочки, счёт между вам один-один.
Мне стало так мерзко, что к горлу подкатил рвотный позыв. И эта сволочь ещё называет меня и свою любовницу «мои девочки»?
- Я имею право зайти в квартиру. Мне нужен мой браслет. И всё, что там ещё осталось целого, - процедила в трубку.
Чувство гадливости заместилось агрессией. Такой лютой, что мне от собственных ощущений стало не по себе. От них даже на месте подбрасывало, чего со мной никогда в жизни не бывало.
- Вечером приеду и пущу, - сказал Слава. - А сейчас извини, мне нужно работать.
Он, видимо, уже собирался отключить связь, когда я выпалила скороговоркой:
- Я сейчас же вызываю полицию. Имею полное право пользоваться той жилплощадью, на которой прописана! Так что изволь оторвать свою задницу от дел и приехать пустить меня в квартиру!
Судя по всему, муж такого не ожидал. Он довольно продолжительное время молчал, после чего зашипел в трубку:
- Послушай, Ксюха, очень внимательно. Я хочу разойтись по-хорошему. Без истерик, склок и прочего. Я готов дать тебе компенсацию. Вещи, ну, точнее, что от них осталось, ты сможешь забрать вечером. Захочешь пожить втроём - велкам. Но не парь мой мозг всякой хренью, ты поняла? Квартира моя. Выписать тебя - дело времени. Шмотки ты первая начала из окон выкидывать, а это всего лишь ответка. Не нравится получать то же, что творишь сама - думай, прежде чем делать фигню. А сейчас поезжай… откуда ты там приехала и жди моего звонка. И не тревожь Веро, ей сейчас не до тебя. Ясно?
Он не дождался ответа и положил трубку. А мне и нечего было ему отвечать. Всхлипнув, я до боли закусила губу, чтобы снова не разреветься.
Чем я заслужила такое отношение? Что такого сделала? И ведь самое поганое, что мне ещё очень многое предстоит перед тем, как мы со Славой разойдёмся официально.
- Поняла, звоню в полицию, - мрачно сказала Надя и я, после короткого раздумья, кивнула.
Часть 3
Ждать наряда пришлось около двух часов. Это время мы провели в кафе с подругой, которая позвонила на работу и сказала, что сегодня точно не выйдет. Сидели, просматривали статьи в интернете, всякие истории, подобные моей, которых было с избытком, и то жарко обсуждали прочитанное, то просто молчали, потому что сказать было подчас нечего. Однако я была очень благодарна за то, что прохожу через всё это не одна. И очень надеялась, что власть имущие нам всё же помогут. Я так и видела, как они наказывают любовницу Славы за то, что она натворила. Сидела, слушала Надьку, а сама сжимала и разжимала кулаки.
Когда же полиция приехала, первым делом я поняла, что все зря. Двое мужчин в форме и вовсе очень развеселились, увидев мои вещи повсюду. Впрочем, под взглядом женщины-майора, которая всячески давала им понять, что шутки и посмеивания здесь неуместны, оба быстро вошли в разум.
Хотя, я видела, что и майор, представившаяся Суворовой, заранее решила, что это дело проигрышное. Возможно, она уже не раз выезжала на такие вот бытовые разборки и уже знала, что соваться к двоим или троим людям, выясняющим отношения, смысла нет.
- Поднимемся в квартиру. Хозяин на месте? - спросила она у меня после того, как я вкратце рассказала ей, почему мы их вызвали.
И, надо признаться, в моих устах даже для меня самой повествование звучало жалко и… смешно. Мелькнула мысль, что я и сама, пожалуй, со стороны отреагировала бы точно так же.
- Он на работе. Но там… в общем, та любовница, о которой я говорила.
Суворова пожала плечами.
- Пусть откроет. Поговорим.
Оставив нерадивых сотрудников ждать в машине, она направилась к подъезду. Мы с Надей, переглянувшись, пошли за ней. Веро, на удивление, оказалась дома и даже открыла нам дверь. Выглядела она трогательно-милой в домашней одежде, без косметики и… со шваброй в руках. Видимо, приезд полиции не прошёл мимо неё, потому нас она встречала во всеоружии. И главным в её арсенале была улыбка. Ну просто ангел, сошедший с небес!
- Добрый день, - поздоровалась она. - Вы ко мне? Или к Вячеку? Его нет дома, он работает.
Она перевела взгляд с Суворовой на меня и, разулыбавшись ещё более жизнерадостно, проговорила:
- Привет, Ксения! А я как раз тебя ждала. Вячек сказал, что ты заберёшь вещи. Ну, вы же с ним это обсуждали? Вот.
И она отступила, продемонстрировав нам две внушительных сумки.
Мы с Надей опять переглянулись. Похоже, кое-кто здесь собирался играть в свои игры. И наверняка в них я в мыслях Веро была на стороне проигравших.
- Да? Вроде бы обсуждали, - соврала я.
Потёрла лоб ладонью и, шагнув к сумкам, опустилась перед ними на корточки.
- Давай посмотрим, что тут за добро, - мрачно проговорила Надя и, устроившись рядом, открыла первый баул.
В нём обнаружилось две моих старых куртки. Выбросить их рука не поднималась, потому я пристроила их для выездов на дачу к Славиным родителям. Такие вылазки были редкими, с родными мужа у меня установились довольно прохладные отношения, но иногда мы всё же ездили за город.
Я вздохнула. И зачем только всё это время желала быть хорошей женой и хорошей невесткой. Сейчас бы не было так обидно за время, которое потратила на Теплова.
- Это ваше? - спросила Суворова, до этого момента наблюдающая за всем со стороны.
- Моё, - пробормотала я, открывая вторую сумку. В неё было напихано три комплекта постельного белья и всякая мелочёвка вроде ополовиненного бальзама для волос. - Но здесь чёртовы куртки и простыни! Остальное она выбросила в окно!
Распрямившись, я вперила взгляд в Веро, которая невинно захлопала ресницами.
- Ксения, ты что? - картинно приложила любовница Славы руки к груди. - Сама же вчера и устроила целое шоу с выбрасыванием вещей. Все соседи в курсе. А некая… ммм… Любовь Пална видела всё собственными глазами!
Я мысленно застонала. Любовь Павловна невзлюбила нашу со Славой семью крепко и давно за то, что муж однажды ей нахамил. Да она в лепёшку расшибётся, чтобы мне досадить! Даже играя на стороне Славиной актрисульки погорелого театра.
- Мне нужен мой браслет. Где он? - процедила, понимая, что проигрываю по всем фронтам.
Промчалась в спальню, открыла секретер… Ни единой безделушки в нём не было. Да и полка, на которой лежали мои вещи, была полупуста. А то, что на ней успела расставить Веро, принадлежало ей и Славе.
- Где мой браслет?! - не сдержавшись, закричала я.
Подлетев к любовнице Славы, схватила её за плечи и встряхнула. О, как же я ненавидела сейчас эту дрянь! Как же мечтала сомкнуть пальцы на её шее и держать так, пока она не посинеет и не свалится бездыханной к моим ногам.
- Ксения Дмитриевна… Не переходите границ, - раздался рядом голос Суворовой, и я с сожалением отступила. - А вы, Вероника, будьте добры, предъявите документы.
Веро хмыкнула и, пожав плечами, жалостливо проговорила:
- Вячек предупреждал меня. Говорил, что его жена так просто не согласится на развод. А ведь мы готовы на все её условия! Даже предлагали пока жить здесь.
Она отошла к сумке, лежащей на стуле, принялась рыться в ней.
- Вячек так и думал, что Ксения начнёт придумывать всякую ахинею, товарищ майор.
С этими словами она протянула паспорт Суворовой.
- Почему же ахинею? - не удержалась Надя, всё это время передвигающаяся следом за нами. - Ксюша оставила здесь свои драгоценности и теперь они пропали.
Веро взглянула на мою подругу и пожала плечами.
- Я ничего не знаю. Не видела ни единой побрякушки.
Она отошла и принялась разбирать вещи. Только сейчас я заметила, что буквально каждый свободный сантиметр комнаты заставлен барахлом Славиной любовницы. А они с Тепловым времени зря не теряли.
- Не смеем вас больше задерживать, заявление Ксения Дмитриевна может написать и в отделении полиции, - сказала Суворова, возвращая паспорт владелице и, повернувшись ко мне, добавила: - Оснований пребывать в данном помещении у Вероники Сергеевны с избытком. Она здесь прописана.
Я сделала короткий рваный вдох. Это было ударом под дых. Слава уже успел сделать регистрацию для Вероники? Но когда?
А впрочем, какая разница? Факт оставался фактом - муж за моей спиной основательно подготовился к тому, о чём я даже не подозревала - расставанию.
- Она… прописана? - тупо переспросила я, старательно отводя взгляд от довольного донельзя лицо Веро.
- Если верить соответствующей отметке в паспорте - да, - размеренно сказала Суворова и, кивнув на выход из квартиры, спросила: - Идём? Или собираетесь остаться?
Я сжала руки в кулаки. Снова начали накатывать волны агрессии, которую я едва контролировала. Однако вцепляться в волосы Вероники в присутствии майора полиции было не лучшей идеей. Отсидеть пятнадцать суток и порадовать тем самым и мужа, и его любовницу - ну уж нет.
Выйдя в прихожую, я проигнорировала стоящие там сумки и, толкнув перед собой входную дверь, обернулась к Веро, поспешившей нас проводить.
- Не распаковывай то, что собрала. Настанет день, Слава вышвырнет тебя так же легко, как и меня. Тогда тебе и понадобятся чужие обноски.
Сказав это, я вышла из квартиры с чувством творящейся здесь и сейчас ужасающей несправедливости. И, пожалуй, она убивала меня ничуть не меньше, чем осознание, какой нож в спину засадил мне муж. Правда, пока я с этим поделать ничего не могла.
- Ксения Дмитриевна! Подождите! - окликнула меня Суворова, когда мы втроём вышли из подъезда и я решительно направилась к автобусной остановке.
Надька, мой верный друг и соратник, отставала от меня лишь на полшага.
Я обернулась и вопросительно воззрилась на майора. Она поджала тонкие губы, как будто тотчас пожалела, что вообще меня остановила, но, быстро оглядевшись, словно нас могли подслушать, кивнула в сторонку.
Мы отошли и Суворова заговорила:
- Ксения Дмитриевна, мой вам совет - обратитесь к адвокату. Причём хорошему. Мы можем принять у вас заявление, но… Всё, чем закончится, понятно заранее. Шмарова будет всё отрицать, а доказать, что драгоценности были на месте, вы не сможете, ведь так?
Она смотрела на меня, а я не понимала, почему Надька стоит рядом и её трясёт от хохота. Как по мне, весёлого здесь не было от слова совсем.
- Простите… Шмарова? - не удержалась подруга. - Шмарова-а-а. Ахахаха. Теперь ясно, почему она так торопится стать Тепловой.
И Надя, извинившись, отошла, чтобы отсмеяться.
Я же тяжело вздохнула. Мне сейчас было совсем не до шуток и прочих радостей жизни. К чёрту Славика, к чёрту Шмарову… Меня корёжило от мысли, что эта дрянь прикарманила то, что было для меня столь ценным. И я вовсе не о муже.
- Не смогу. Моё слово против её слова, - согласилась я.
- Я так и думала, - кивнула майор. Вытащила телефон и принялась в нём копаться. - Впереди у вас развод. Вам нужен хороший адвокат. Могу дать контакты проверенного человека, а вы уж сами думайте, к нему обращаться, или поискать другого.
Надя, живо нарисовавшаяся рядом, кивнула и, закусив губу, принялась записывать номер, который диктовала Суворова. Вот и славно, было видно, что мне действительно хотят помочь хотя бы в этом, а это значит, хорошим адвокатом я в итоге обзаведусь. Осталось только понять в обозримом будущем, где мне взять денег на этого профессионала. Его услуги наверняка стоили недёшево. Но, как говорила героиня одного известного романа: «Я подумаю об этом завтра».
Вскоре мы, распрощавшись, разошлись. Я поблагодарила майора. Конечно, помощи особой не получила, но мне хотя бы стало легче от того, что моя ситуация не осталась проигнорированной.
- Шмарова! Нет, ну ты подумай! - похихикивая, забавлялась Надя, пока мы шли к остановке.
- Прямо как у Гоголя… говорящая фамилия, - рассеянно согласилась я.
Подруга же начала озираться и на мой вопросительный взгляд с готовностью пояснила:
- Так как работу я сегодня не работаю, давай заскочим в магазин. Мне - красненького, тебе, как почётной матери-героине - сока. А потом просто посидим дома и посмотрим какое-нибудь кино.
Я слабо улыбнулась. Надя была права - я нуждалась в перезагрузке. В том, чтобы хоть ненадолго вынырнуть из этого болота и сделать спасительный глоток кислорода. Потому кивнула и просто ответила:
- Давай. И спасибо.
- Так, продукты в холодильнике есть. Если кто в дверь будет звонить - не открывай. Соседка любит то за солью, то за спичками зайти. Часа на два. Ну и в общем, всё! Если что - набирай меня.
Я провожала Надю на работу. С утра пришлось спасать подругу аспирином, ибо накануне Антонова немного перебрала. Но стойко собиралась отпахать и за вчера, и за сегодня.
- Надюх, я не ребёнок, - улыбнулась подруге. - Справлюсь. Ещё и ужин нам сготовлю, обещаю.
- Ладно. - Надя потёрла виски и, взяв сумку, вышла из квартиры. - Но сильно не перенапрягайся, мамуля.
Она ушла, оставив меня с мыслями, которые теперь занимали большую часть моего времени. Ребёнок. В самое ближайшее время мне следовало решить, что делать со своей беременностью. И от этого я приходила в ужас. Рожать, рассчитывая только на себя? Я не верила в то, что в обозримом будущем в моей судьбе случатся такие кардинальные изменения, что я смогу не думать о банальном куске хлеба. Давать жизнь человеку, зная, что я могу его и не прокормить… Без жилья, без работы… Да, я могла признаться во всём Славе, а потом стребовать с него алименты. Но знала так же, как мужчины умеют или не дать денег на самое необходимое, или же накопить долгов по этой части. А ребёнка, тем временем, нужно было кормить и одевать с той самой минуты, когда он появится на свет.
Эти мысли меня убивали. Находясь замужем за Славой и считая, что у меня сытая обеспеченная жизнь, я ни на минуту не сомневалась в том, что оставлю малыша. Жаль, продлилось данное время всего несколько часов. И теперь всё было иначе.
Я услышала звук входящего звонка и с удивлением обнаружила, что мне звонит мама. Она делала это крайне редко, но сейчас я примерно понимала, что послужило причиной того, что родительница всё же набрала мой номер. Конечно же, моя личная жизнь, которая для мамы, кажется, таковой совсем не являлась.
- Что у тебя со Славиком? Отец сказал, что вы разводитесь! - без приветствия начала мама, и я поняла, что разговор не заладится.
- Да, разводимся, - как можно спокойнее ответила. - Но речь не о Славе. Папа сказал тебе, что мне нужно где-то жить?
Я перешла сразу к главному. Что толку ходить вокруг да около и разводить политесы. И мне, и маме всё было ясно с самого начала. И квартирный вопрос был гораздо острее, чем расставание с Тепловым. Причём для мамы в первую очередь.
Она недовольно поджала губы. Видимо, рассчитывала сходу расставить все точки в том, что касалось вопроса моего будущего проживания в квартире-студии, переведя разговор на Теплова, но не вышло.
- Мы обсуждали с ним этот вопрос, - сказала она отстранённо после небольшой паузы. - И пришли к выводу, что квартиру эту покупали себе на обеспечение старости.
- То есть, взрослая дочь в вашем понимании претендовать на неё права не имеет? - вскинула я бровь.
Меня начало ощутимо трясти. О своей родной кровиночке ни мама, ни папа даже помыслить не желали. Ладно бы это просто было моим капризом… Но я ведь попала в ситуацию, когда мне нужна была помощь! И боялась представить, что получила бы, например, случись со мной беда в виде тяжёлой болезни. Похоже, меня бросили бы в гордом одиночестве и предпочли бы забыть, что у них в принципе когда-то была дочь.
- А о родителях ты подумала? То, что мы за границей, не значит, будто у нас тут денежные фонтаны хлещут. Та сумма, что мы получаем с аренды, прекрасное подспорье.
Подспорье, значит. Им двоим. А я так… отрезанный ломоть.
Внезапно мне пришла в голову мысль рассказать о том, что и я теперь совсем не одна. Раз уж мама и папа настолько зависимы от этих денег вдвоём, то им вполне стоит узнать, что нас теперь тоже двое. Я рассчитывала на понимание, хотя бы на его кроху. Ведь они всё же мои родные люди, а теперь у них будет внук или внучка. И пусть мы ни разу не обсуждали моё вероятное материнство, я почему-то считала, что уж на это у них с отцом будет позитивная реакция.
- Я беременна, мам, - тихо призналась в том, что совсем недавно было радостью, а сейчас вдруг показалось тяжеленной, больше нескольких пудов, ношей. И добавила увереннее: - У меня будет ребёнок.
Лицо мамы сделалось таким, каким я не видела его ни разу в жизни. На нём отразился самый настоящий шок. Причём сразу стало ясно - она удивлена крайне неприятно.
- И ты… беременная уходишь от Славы? - выдохнула она так, как будто я только что призналась, что ем на завтрак, обед и ужин младенцев.
- Я ухожу от Славы потому, что он притащил домой любовницу, которая каждый раз, как я отбываю из дома долее, чем на сутки, тут же тащит в нашу квартиру свои трусы и зубные щётки. А ещё потому, что он мне прямо заявил, чтобы я и думать не думала претендовать на ту квартиру, которую я буквально вылизала, когда мы с ним съехались. Ещё потому, что Веро - это его любовница, кстати, - носит его ребёнка. А ещё она…
- Стоп! Хватит!
Мама потянулась к экрану телефона, видимо, решив, что на этом наш разговор с ней закончен. Но прежде, чем всё же положила бы трубку, выдала:
- У тебя пока есть муж и прописка. Хочешь прописаться в нашу квартиру, а потом прописать туда и ребёнка? Не выйдет. Иди к Славе и проси его с тобой не разводиться. И вообще… теперь же вас с ним развести не должны! И как я сразу не сообразила?
Мама была крайне довольна тем, что вспомнила о такой «мелочи», как закон, по которому нас со Славой развести были не должны, пока нашему ребёнку не исполнился бы год. Вот только не учла один факт.
- Я не собираюсь оставаться его женой! - с нажимом сказала я, пребывая в ужасе от этого разговора и того, куда он в итоге повернулся. - Это ниже моего достоинства - выпрашивать, угрожать, шантажировать. Неужели тебе это не ясно? Ты же тоже женщина.
Мама усмехнулась и на лице её появилось выражение из разряда - какая же ты дура.
- Если бы я вспоминала чаще о гордости, чем о том, что бабе в наше время надо как-то выживать, я разошлась бы с твоим отцом раньше, чем мы вообще бы задумались о ребёнке. И мой ответ - нет. Про квартиру забудь и возвращайся к мужу. Прощай.
Последнее слово повисло в воздухе дамокловым мечом, занесённым над моей несчастной головой. Я сделала рваный вдох и растёрла лицо ладонями.
Да, мне теперь придётся как-то выживать. Искать полноценную работу, снимать жильё. И делать всё, что угодно, кроме одного. К Славе я не вернусь даже если он будет ползать на коленях и умолять об этом.
Впрочем, я была уверена - именно этого никогда и не случится.
- Итак, что мы имеем, - сказала Надя, прибывшая с работы раньше времени.
Я понимала, что подруга сильно переживает за меня, вот и явилась не в шесть, как обычно, а в четыре. И я была ей за это очень благодарна. Окажись с ворохом своих проблем один на один, просто сошла бы с ума. Сидела бы, перебирала в голове разные варианты, а сама потихоньку бы слетала с катушек.
- Итак, студия - вычёркиваем.
И она действительно взяла лист бумаги, написала на нём слово «студия», после чего поставила на нём крест. В буквальном смысле этого слова.
- Родители тоже поддержки никакой не окажут, это ясно, как божий день, - продолжила Надя и теперь участь студии постигла моих маму и папу. - Теперь Слава.
Она постучала концом карандаша по столу. Я не удержалась и фыркнула. Как раз с мужем, к которому теперь был применим термин «бывший», всё было яснее ясного. Я бы не вернулась к нему даже под дулом пистолета. Ну, если вдруг предположить, что Теплов бы «бросил свою кикимору» и ползал бы передо мной на коленях.
- Первое - ты признаёшься в беременности. До родов и момента, пока ребёнку исполнится год, вы не разводитесь и Слава тебя содержит, - сказала Надя, выписывая на листе имя Теплова.
- Исключено, - покачала я головой. Подруга посмотрела на меня с прищуром и я пояснила: - Я много об этом думала. Даже если во время беременности это и сыграет мне на руку, я не представляю, что будет после родов. А если Славик решит поиграть в добропорядочного отца? Пофантазируем о том, как меня будет передёргивать, когда он станет забирать нашего малыша и они будут гулять вчетвером - Веро, он и двое детей?
Меня и вправду перетряхнуло от обрисованной картины. Нет, такое даже в мыслях нельзя было допускать. Что они станут говорить моему сыну или дочери? Как настраивать ребёнка против собственной матери? Что будет происходить с ним, когда папа привезёт его обратно после того, как он побывает у него в гостях? Истерики? Скандалы? Заверения, что отец хороший? Не стану ли я тогда врагом номер один, а потом, когда малыш подрастёт, не останусь ли у разбитого корыта?
- Ладно. Хорошо. Тогда второе - ты не признаёшься в беременности, вы разводитесь, пока у тебя не нарисовалось пузо, а потом просто становишься матерью-одиночкой.
Надя вдруг наставила на меня карандаш и проговорила менторским тоном:
- Кстати, если вдруг в этот момент Вячек узнает про то, что ты родила от него, он может вполне инициировать ДНК экспертизу. И попретендовать на ребёнка.
Я закрыла лицо руками и замотала головой.
Читать бесплатно другие книги:
