Спасательный корабль Гаррисон Гарри

Глава 14

– Невероятная история, Эдель, – прошептал директор Горнодобывающего комплекса планеты 20 В-40. Это был маленький розовощекий человечек, очевидно бывший арбайт, получивший высшее образование и благодаря своему мастерству и прочим выдающимся качествам достигший этого поста. А пост действительно довольно высок, вынужден был напомнить себе Джайлс. Амос Барси был ближайшим помощником представителя Земного правительства на этих горнодобывающих планетах. – Вы позволите налить вам еще?

Джайлс улыбнулся в знак согласия и протянул Барси свой высокий стакан, а потом смотрел, как темное и холодное местное пиво льется, поднимаясь пенистой шапкой. Замечательное зрелище! Рука его дочерна загорела под воздействием ультрафиолетового излучения, проникавшего сквозь иллюминаторы спасательного корабля. Слишком много времени они провели в нем – рука выглядела теперь не только загорелой, но и костлявой, точно птичья лапка с когтями, сжавшими запотевший стакан. Рядом с ухоженными здоровыми руками Барси контраст был особенно заметен.

– Благодарю вас, – сказал Джайлс. – Вы очень любезны.

Он пил, чувствуя, как прохлада льется ему в горло.

– Все еще кажется совершенно невероятным, – проговорил он почти мечтательно, – что этот кошмар позади. С навигационными приборами я сумел справиться лучше, чем ожидал. Только вот никто из нас и не подозревал, что включенный радиомаяк все это время посылал сигналы о помощи.

– Вы же знаете, это не помогло бы, – откликнулся Барси, – не окажись вы в состоянии привести корабль на достаточно близкое расстояние от нашей солнечной системы. Только после этого ваши сигналы услышал здешний радист.

Барси неожиданно захихикал.

– Никогда не видел, чтобы эти инопланетяне так волновались! – сказал он. – Они все еще не могут поверить, что вы сумели справиться с управлением спасательного корабля, а их соплеменница не сумела.

– Это произошло не по ее вине, – сказал Джайлс.

– Да, надеюсь, что так. – Барси искоса глянул на Джайлса из-под кустистых бровей, и тон его стал более сухим и отчужденным. – Страницы в книге не хватает… и так далее… Очередная тайна. Но я полагаю, что навигационная книга могла пострадать, когда был взорван сам космический корабль.

– Это возможно, – сказал Джайлс.

– М-да… – Барси в своем огромном кресле на колесиках подплыл к столу и вытащил из ящика какой-то листок бумаги. – А вот и еще одно таинственное явление. Ничего особенно важного, но что там произошло с лозой? Жители Альбенарета утверждают, что лоза пострадала от ядовитого вещества, однако космическая ремонтная станция на нашей планете не располагает необходимым оборудованием для химического анализа. Они прислали образец питательной жидкости в нашу лабораторию для проведения соответствующих анализов. В осадке содержится целый перечень органических веществ, однако ни одно из них, насколько мы можем судить, не способно повредить растению. Возможно, эксперты с Альбенарета и сумеют найти среди этих компонентов что-либо вредное для лозы… Мы же обнаружили слабые следы еще одного вещества. – Глаза Барси скользнули по лицу Джайлса, встретились с его взглядом и переметнулись на какой-то предмет в дальнем углу комнаты. – Это наркотик, которым пользуются люди, дрянь под названием «тонк». Наши химики полагают, что именно в нем-то и загвоздка, в том случае, если наркотика в питательную жидкость попадало много и в течение длительного времени. Невозможно определить, когда именно произошло отравление растения – я имею в виду точный момент. Может быть, кто-то из пассажиров космического лайнера использовал спасательный модуль для хранения запасов своего наркотика во время любого из пятидесяти последних перелетов. Упоминать об этом в разговоре с жителями Альбенарета не имеет смысла. Я уже предупредил наших химиков. Как мне кажется, подобные разговоры могут вызвать лишь негативные чувства.

Он посмотрел Джайлсу прямо в глаза. Листок покачивался в его пальцах.

– Я бы все-таки не стал упоминать о наркотиках при инопланетянах. – Он бросил листок в раскрытый верхний ящик письменного стола. – Это только затруднит поиски решения, тем более что наши медики не обнаружили ни у одного из ваших арбайтов ярко выраженных признаков приема наркотиков, обследовав их сразу после приземления.

– Да, – пробормотал Джайлс, – не думаю, чтобы вы обнаружили среди них активных наркоманов.

– Вот именно, – заявил Барси. – Что ж, пожалуй, хватит об этом. Теперь перейдем к другому вопросу. Вы таки задали нашим медикам задачку, требуя непременно вернуть вам костюм, который носили на борту спасательного корабля. Вот он, пожалуйста.

Он потянулся к столу, открыл ящик и вытащил оттуда драный оранжевый костюм Джайлса.

– Спасибо, – сказал Джайлс. И стал шарить в карманах куртки. Там было немного вещей, но среди них – документ о выдаче преступника, который он вынес с горящего корабля и хранил. Документа в карманах не оказалось.

– Что-нибудь пропало? – спросил Барси. Он явно следил за ним.

– Ничего такого, без чего нельзя обойтись, – ровным голосом ответил Джайлс. Что было правдой. Судейский чиновник с планеты 20 В-40, который подписал документы, был тем самым человеком, с которым Джайлсу полагалось вступить в контакт от имени Ока-фронта. Но имя этого чиновника Джайлс запомнил. Теперь нужно только встретиться с ним и получить либо копии тех документов, либо доступ к убежищу Пола, чтобы Джайлс мог осуществить террористический акт здесь, на 20 В-40. Без них уничтожение Пола на 20 В-40 повлекло бы за собой обвинение в убийстве, однако теперь Джайлс говорил себе, что стоит задуматься и о более серьезных вещах, чем просто нежелание быть пойманным. Он доставил арбайтов на планету, не потеряв ни одного человека, так что его доброе имя, имя Джайлса Стила, осталось незапятнанным. Что произойдет теперь, особенно если это произойдет на благо всех землян, ему почти безразлично. Тем более что на совести у него еще и смерти тех, кто погиб в огненной ловушке на борту космического лайнера; этот грех еще ждет искупления. Искупить его можно лишь тем, что обеспечит будущее для всего человечества. Это, в свою очередь, поможет обеспечить и нормальное будущее для жителей Альбенарета. Команда инопланетян погибла в горящем корабле по своей воле; и все же… Джайлс заставил себя отвлечься от собственных мыслей и стал слушать, что говорит ему директор Комплекса.

– …это довольно изолированный и заброшенный мир, – рассказывал между тем директор. – Здесь нет Эделей, за исключением вас, сэр; и то, что мы во всем зависим друг от друга в этих Колонизованных мирах, сделало нас более близкими – близкими даже инопланетянам, жителям Альбенарета, у которых здесь тоже есть станция. Вы и сами увидите, – Барси откашлялся, – что мы воспринимаем многое несколько иначе, чем те, кто остался на Земле, – как арбайты, так и, простите меня, Эдели.

Он тут же взял себя в руки.

– Но я вовсе не собирался так много распространяться на эту тему. – И продолжил: – Скоро, дня через два, отсюда отправится на Землю корабль. Как я понимаю, вы бы хотели полететь на нем?

– Верно. – Джайлс поднялся. – Но мне нужно повидаться с одним моим старым другом. Вы, наверное, знаете его. Он один из ваших судейских чиновников – Олаф Ундстед.

– Олаф? Ах, как жаль! – Барси с трудом выбрался из кресла и встал. Вид у него был самый несчастный. – Он умер… только на прошлой неделе. Вы говорите, он ваш старый друг?

– Я и прилетел-то сюда, чтобы с ним повидаться, – сказал Джайлс.

– Какая неудача… но я дам вам его адрес. – Барси быстро нацарапал что-то на листке бумаги. – У него был приятель, что-то вроде его эконома. Свободный человек, бывший арбайт. Звали его Вилло. Арне Вилло.

Он протянул листок Джайлсу, тот машинально взял его, чувствуя в душе неприятный холодок.

– Да, спасибо большое, – сказал он тоже машинально.

– Арне сможет рассказать вам о нем все, – сказал Барси. – Если я еще что-то смогу для вас сделать, сразу же возвращайтесь и приходите ко мне.

– Конечно, – сказал Джайлс. – Конечно, мы с вами вскоре увидимся…

Он повернулся и вышел. Выйдя из здания управления Горнодобывающего комплекса, Джайлс взял двухместный автокар и отправился по адресу, написанному Барси.

Он надеялся, что это место находится внутри Комплекса, напоминавшего огромный купол. Планета 20 В-40 обладала атмосферой, и воздух был пригоден для дыхания, однако в течение большей части года на ней царили арктические холода. Сейчас, в летний период и на широте Комплекса, погода на планете напоминала скучную бесснежную зиму. Кругом расстилались залитые лавой поля и разбросанные в беспорядке груды валунов. Но Джайлс обнаружил, что за последние годы число поселений на планете значительно увеличилось, люди жили или отдельно, под своими собственными маленькими куполами, или группами, под куполами побольше. Джайлс понял, что его автокар направляется к выездным воротам, там служитель одел его в термический костюм с прозрачным шлемом и пересадил на место водителя в грузовую вагонетку – простое трехколесное устройство, снабженное компьютерным управлением и электродвигателем.

Джайлс удалялся прочь от купола; вагонетка с огромными, куда больше обычного, колесами мягко подскакивала на неровной каменистой поверхности. Невероятно далекое солнце – белый карлик – освещало изрытый шахтами ландшафт; такой свет на Земле могла бы давать полная Луна, да и контрастное сочетание белого света и черных теней тоже наводило на воспоминания о лунной ночи. У него за спиной возвышался Комплекс, похожий на скрючившегося гигантского зверя, становившегося все меньше и меньше.

Автопилот уверенно вел вагонетку по заданному курсу, хотя цель их путешествия Джайлсу была по-прежнему невидима. В сумеречном свете солнца-карлика поверхность планеты 20 В-40 казалась небольшим каменистым плато, окруженным множеством звезд. Джайлсу вдруг пришло в голову, что после долгих дней скитаний в космосе на крошечном спасательном корабле эти необъятные, непостижимые глубины пространства продолжают оказывать на все его чувства особое воздействие, хотя теперь он твердо стоит на поверхности планеты. На спасательном корабле все эти звезды казались всего лишь светящимися точками на экране. Здесь же они предстали во всей своей красе, они реальны, близки, их, казалось, можно было потрогать.

И эта реальность окружающего мира обволакивала его. Она пробиралась даже под его термический костюм, леденя, точно прикосновение зимнего ветра, способного заморозить до костей, если осмелишься предстать перед ним обнаженным. В слабом свете далекого бледного солнца, правящего этим безжизненным миром, все его собственные представления о людях и жителях Альбенарета, обо всех личных планах, целях и обязанностях как бы съежились, превратились в нечто преходящее, несущественное – в некие теплые касания, приятные в застывшей от холода Вселенной. Касания, что длятся лишь мгновение и не оставляют ни следа, ни какого-либо знака.

В конце концов, сказала та атавистическая часть его «я», что давно уже спряталась глубоко в душе, важно только выжить. Все остальное не считается. Все остальное просто не имеет значения.

Нет, возразил ей его упрямый высокоразвитый мозг. Во всем остальном тоже непременно должен быть свой смысл. Выживание без смысла – это ничто.

Выживание важнее, заявило его атавистическое «я», спрятавшееся глубоко, где-то в животе.

Нет, смысл важнее, – то был голос разума.

Выжива…

Он постарался отвлечься от споров с самим собой. Вагонетка приближалась к куполу, который, судя по размерам, был, скорее всего, жилищем для одной семьи. Вагонетка неслась к куполу с такой скоростью, будто собиралась вдребезги разбиться о его гладкую изгибающуюся поверхность. Однако метров за пять до стены в ней открылась диафрагма дверцы, и вагонетка влетела туда. Дверца закрылась за ними. Внутри оказалась вполне обширная стоянка, способная принять еще по крайней мере три такие же вагонетки, но совершенно пустая. Джайлс припарковался и подошел к дверце со звонком во внутренней стене купола. Он позвонил, однако ответа не последовало. Он попробовал нажать на защелку замка, и та поддалась; замок щелкнул, и дверь перед ним раскрылась.

Он шагнул и оказался в комнате отдыха, просторной, с белым потолком и стенами, удобными креслами, но совершенно пустой. Только в одном кресле сидел человек; завидев Джайлса, он поднялся. Это был Хэм, державший в руке лазерный пистолет.

Глава 15

– Хэм! – Команда прогремела совершенно инстинктивно. – Сейчас же опусти эту штуку и не целься в меня! Положи пистолет!

Хэм мгновение помедлил с озадаченным видом, потом лицо его сморщилось от раскаяния.

– Простите, ваша честь, сэр, – сказал он. И сунул пистолет за ремень серых рабочих штанов. Джайлс перевел дыхание.

– Что это ты здесь делаешь? – спросил он.

– Я должен оставаться здесь, – заявил Хэм, и лицо его просияло, – чтобы охранять вас.

– Охранять меня? – Джайлс почувствовал покалывание в спине, от шеи вниз потекли струйки холодного пота. Он собрался было приказать Хэму отдать ему оружие, но если тот получил приказания относительно пистолета, такая прямая команда прозвучала бы глупо. И Джайлс решил изменить тактику.

– И все-таки, Хэм, что ты здесь делаешь? Разве не здесь живет человек по имени Арне Вилло?

– О да, здесь, – сказал Хэм, – но он куда-то уехал на несколько дней.

Джайлс начинал терять терпение. Он велел себе успокоиться. Это не вина Хэма, что его приучили отвечать на вопросы по-школьному. Что-то здесь явно происходило, и частью происходящего был лазерный пистолет, такая же опасная игрушка в руках этого великана, как противотанковая граната, которой забавляется пятилетний малыш. Хэм сунул оружие за пояс, а не положил его на стол так, как приказал ему Джайлс. Может быть, это еще ничего не значит, но в такой ситуации задавать вопросы нужно с особой осторожностью.

– Итак, ты здесь совершенно один, Хэм? – спросил его Джайлс.

Хэм кивнул.

– Они все пошли проверить, не гнался ли кто-нибудь за вами.

– Кто «они», Хэм?

– Вы же знаете, ваша честь. Все. Все, кто с корабля.

– Понятно, – сказал Джайлс. – Ты хочешь сказать, что и Мара, и Бисет, и Грос, и все остальные?

Хэм снова кивнул. Он, казалось, забыл о пистолете, заткнутом за ремень. Джайлс медленно приближался к арбайту. Если ему удастся подойти достаточно близко, он выхватит пистолет и…

– Они, наверное, скоро вернутся, да, Хэм? – спросил Джайлс. Если парень будет занят ответами на его вопросы, вряд ли он обратит внимание на что-то другое.

Хэм кивнул.

– А знаете что, ваша честь? Догадайтесь! – сказал он.

– Погоди минутку, – сказал Джайлс, медленно и осторожно приближаясь к Хэму, – сейчас попробую отгадать. Но откуда вы узнали, что я собираюсь сюда?

– Это она узнала, – сказал Хэм.

– Она? Ты хочешь сказать, Мара?

Хэм отрицательно помотал головой.

– Нет. Не Мара. Эта нюхачка… Бисет.

– Ага, – проговорил Джайлс. До Хэма ему оставалось буквально несколько шагов. – Следовательно, Бисет знала, что я приду сюда. А откуда ей это стало известно?

Хэм с растерянным видом покачал головой.

– Этого я не знаю, ваша честь, сэр. Она не сказала. Она сказала только, что все мы должны явиться сюда, потому что рано или поздно вы непременно сюда придете. А потом, когда вы придете, чтобы все обязательно посмотрели, не идет ли кто за вами следом. Когда на стоянке зажегся свет, все отправились проверять. Все, кроме меня.

Джайлс с огромным трудом сдержался: ему страшно хотелось обернуться и посмотреть, не стоит ли кто-нибудь у него за спиной. Бисет и остальные могли вернуться в любой момент. Он все-таки рискнул и быстро глянул через плечо, но комната была по-прежнему пуста, никого, кроме него самого и Хэма.

– А все-таки, сэр, попробуйте угадать знаете что? – снова заговорил Хэм. Его широкое лицо буквально сияло от возбуждения и счастья.

– Что? – спросил Джайлс, делая еще один шаг вперед.

– Я еду домой! – почти крикнул Хэм. – Я возвращаюсь назад, на Землю.

– Возвращаешься назад?

Джайлс так удивился, что даже забыл сделать еще шаг.

– Ты говоришь, что возвращаешься назад? – медленно повторил он.

Хэм с энтузиазмом закивал.

– Я скоро увижу Джейза! – заявил он. – И я собираюсь сказать ему: «Догадайся-ка, Джейз, где я был?», и Джейз, он у меня спросит: «Ну где? Тебя что, в другие казармы перевели?» А я ему скажу: «Меня вообще на Земле не было. Я летал в космосе на большом корабле и еще на маленьком, спасательном, и побывал совсем в другом мире. Ты смотри, Джейз, – скажу я ему, – я привез тебе кусочек этого другого мира, другой планеты!» Понимаете, сэр…

Хэм порылся в кармане и вытащил небольшой осколок вулканической породы, явно подобранный где-то неподалеку от купола.

– И Джейз тогда скажет мне: «Эй! Вот здорово, что ты вернулся!» И еще он скажет: «Я ждал твоего возвращения, очень ждал. Я потому больше ни с кем в пивную не ходил».

Джайлс держал ушки на мушке. Ему показалось, что где-то внутри купола раздался шум. Нет, наверное, померещилось. Он обернулся к Хэму, который все еще репетировал беседу с Джейзом в момент встречи.

– Минутку, Хэм. – Джайлс воспользовался тем, что гигант остановился и перевел дыхание. – А почему ты, собственно, решил, что непременно полетишь обратно на Землю?

– Она сказала, что я могу это сделать, – ответил счастливый Хэм.

– Она?

– Бисет.

– Ах вот как, черт бы ее побрал! – воскликнул Джайлс, внезапно рассвирепев. – Хэм, послушай меня, Бисет не имеет никаких прав распоряжаться вашим размещением. И она не может организовать отправку обратно на Землю, в ваши казармы.

– Да, сэр, – подтвердил Хэм торжественно и печально. – Она ведь из полиции, сэр. Все знают, что такие способны на что угодно.

– Неужели способны?

– Конечно, ваша честь, сэр. Они могут засадить тебя в тюрьму, бить, а потом оставить сидеть там всю жизнь. Или наоборот, могут перевести тебя в любое место, куда пожелаешь, если ты им понравишься. Они могут даже просто убить тебя, и судья и все остальные скажут, что так и надо.

Джайлс, прищурившись, смотрел на гиганта.

– Хэм, – спросил он его, – кто вбил тебе в голову всю эту чушь? В Межгалактической полиции никого не избивают. Такие вещи там запрещены уже по крайней мере лет двести.

– Да нет, ваша честь! – Хэм говорил совершенно искренне. – Эделей они не бьют, это верно, а вот любого арбайта, который оказался не там, где надо, или сделал что-то не то, они бьют обязательно, правда, иногда и не очень сильно. Даже арбайтов-чиновников. Раза два они избивали нашего табельщика за то, что он отпускал нас большими группами в город из казарм, а потом однажды они вообще никого обратно не пустили. Конечно, с теми, кто рангом повыше, они ведут себя осторожнее – их сажают или посылают на работу куда-нибудь в плохое место.

– Послушай-ка меня, Хэм, – жестко сказал Джайлс. – Тебя запугали небылицами. Ты просто не понимаешь: если кто-то из Межгалактической полиции совершил бы поступок вроде тех, которые у тебя на уме, в это оказались бы замешанными почти все отрасли общественного контроля – суды, архивные отделы… да все!

Хэм выглядел совершенно несчастным.

– Но ведь они делают это, ваша честь, – сказал он. – И они могут человека куда угодно заслать. И она тоже может послать меня обратно на Землю, эта Бисет!

Джайлс решил сменить тему.

– Ну хорошо, Хэм, – сказал он. – Об этом мы еще поговорим с тобой в другой раз. Скажи мне вот что: почему именно Бисет собирается помочь тебе вернуться на Землю?

– Да, сэр, – ответил Хэм, заметно повеселев. – Она сказала, что все это из-за вас. Потому что я помогу ей насчет вас.

– Поможешь… – начал Джайлс и умолк. Хэм улыбался так, что было ясно: он совершенно не понимал, что имела в виду Бисет.

Слабый шорох позади – кажется, шаги по гладкому полу – заставил Джайлса напрячься и похолодеть. Он резко обернулся. Мара, Грос, Эстивен, Ди, Фрэнко. И Бисет, в руках которой, как и у Хэма, лазерный пистолет. Однако, в отличие от Хэма, в руки этой особы оружие попало не случайно.

– Ни с места! – сказала Бисет. – Не вздумайте шевельнуться, пока я не разрешу!

Лазер был направлен прямо ему в грудь. Джайлс стоял неподвижно. Из-за занавески в дальнем углу комнаты появилась седьмая фигура. Это был мужчина, Эдель, высокий, прямой, с тонким, красивым лицом, но, в отличие от большинства смуглолицых Эделей, совершенно не загорелый.

– Ну что ж, Пол… – проговорил Джайлс.

– Привет, Джайлс, – сказал Пол Ока, вставая рядом с Бисет. – Значит, ты меня и здесь выследил?

– Только вот порадоваться он не успеет, – сказала Бисет почти с удовольствием. – Он только что узнал об этом.

– Да, действительно. – На какое-то мгновение лицо Пола помрачнело. – Знаешь, Джайлс, из всех Эделей того прославленного дискуссионного клуба, который я создал, ты, на мой взгляд, должен был когда-то прозреть истину. Наступило время перемен, и ничто не может их остановить. Помнишь «Смерть Артура» Теннисона? О том, что меняются прежние порядки…

– Да, – сказал Джайлс, – наверное, Пол, старый порядок должен смениться. Однако не обязательно именно тем путем, который представляется наилучшим тебе.

– Неужели? – Пол Ока изумленно поднял брови.

– Именно, – ответил Джайлс. – Во всяком случае, никому до сих пор и в голову не приходило, что у жителей Альбенарета почти те же проблемы, что и у нас. Никто не замечал, сколь схожи наши ситуации, по той простой причине, что наши и их взгляды на жизнь и на смерть невообразимо различны. Однако мы вполне можем помочь друг другу…

– Ну-ну, Джайлс, – прервал его Пол, качая головой. – Сколько же еще ты и подобные тебе будут хвататься за соломинку в надежде на перемены в нашем обществе без каких-либо травматических последствий? Перемены всегда происходят непросто. Повернись, наконец, лицом к этому факту. В данном случае цена успешных перемен – это никак не меньше, чем ампутация двух бесполезных, загнивающих элементов общества с тем, чтобы истинная, срединная культура человечества одержала победу.

– Ампутация? – Джайлс пристально посмотрел на него.

Пол кивком головы указал в сторону Хэма – так порой показывают на телеграфный столб или на животное, к этому столбу привязанное. Голос его звучал более проникновенно.

– До тех пор, пока существуют Эдели и генетически подавленные субъекты, именуемые арбайтами, вроде вон того типа, всякие перемены в нашем обществе блокируются. Однако человечество не может терпеть подобного на пути своего развития. Мы должны вырваться из пут любой ценой и создать новый сильный класс профессионалов из числа лучших арбайтов внутри той культуры, которая создана исключительно самими арбайтами – только ими.

– Из числа лучших арбайтов? – Джайлс пронзил его взглядом. – С каких это пор ты так заботишься о судьбе именно лучших арбайтов?

Аристократическое, бледное лицо Пола стало, пожалуй, еще чуточку бледнее.

– Давай не будем жонглировать словами, Джайлс, – сказал он. – Совершенно очевидно, что какая-то их часть должна оставаться под контролем, пока вызревает средняя культура.

– Что же это за группа? И что значит «вырваться из пут любой ценой»? Не можешь же ты просто построить всех из рода Эделей и всех работников физического труда в две колонны и расстрелять?

В лице Пола ничто не дрогнуло. Холодный как лед, скульптурный мраморный лик в замерзшем зимнем саду. Молчание, которое, собственно, и было его ответом, повисло в комнате.

– О господи! – Джайлс с трудом перевел дыхание. – Ты собираешься убить миллионы людей – миллионы! – чтобы воплотить в жизнь собственные замыслы!

– Сделать это совершенно необходимо, Джайлс, – сказал Пол. – Именно поэтому мы не могли допустить, чтобы ты нашел меня. Потребуется еще полгода, чтобы организовать всемирную и мгновенную чистку как среди Эделей, так и среди арбайтов…

– Эй, – постаревший, хриплый голос Хэма прервал речь Пола. – Вы ведь не повредите Джейзу, а? Вы ведь не сделаете этого, а?

Слова Хэма с трудом доходили до слуха Джайлса, волком смотревшего на Пола.

– Кто это «мы», Пол? – спросил Джайлс.

– Послушай, Бисет, – теперь Хэм обратился к представительнице полиции, – послушай, ты можешь и не отсылать меня обратно на Землю. Только Джейзу не вреди, пожалуйста.

Бисет рассмеялась.

– Неужели ты, парень, думаешь, что мы ради твоего удовольствия собирались послать тебя на Землю? – спросила она. – Ты нам пока нужен, ты нам можешь быть полезен – там.

– Там? – растерянно спросил Хэм.

– Ну, хватит, – сказала Бисет.

Совершенно спокойно она подняла лазерный пистолет, прицелилась и нажала на кнопку. Бледный, едва видимый луч коснулся груди Хэма, колени его подогнулись. Он медленно сполз на пол, и Бисет еще раз успела выстрелить ему в грудь.

Упал Хэм ничком. Потом со стоном перевернулся на бок и посмотрел вверх, на Бисет.

– Больно, – проговорил он. – Почему…

На большее у него не осталось ни сил, ни слов. Веки еще раз вздрогнули, ресницы затрепетали, и глаза Хэма закрылись. Он лежал неподвижно.

– Почему? – обратилась Бисет к мертвому телу. – Потому что все те, кто последует за твоим высокорожденным и могущественным другом Эделем, найдут здесь свою смерть.

По-прежнему держа в руках лазер, она обернулась к Джайлсу. Сейчас она пристрелит и его, понял Джайлс. Он пригнулся, собираясь прыгнуть. Но левое плечо его пронзил мертвящий холод, и ноги отчего-то стали ватными. Ухватившись за спинку кресла, он удержался на ногах и, как сквозь туман, увидел, что Мара вырывает пистолет у Бисет. Потом зрение его прояснилось, и он увидел: Мара держала в руках пистолет, нацеленный на Бисет.

– Идиотка! – нервно выкрикнула Мара. – Я ведь сказала тебе, что сама пристрелю его! Рана должна быть нанесена с анатомической точностью, если вы хотите, чтобы он прожил столько, чтобы успеть благополучно отбыть с этой планеты. А теперь ты все испортила!

Бисет рычала, почти как дикий зверь.

– Не смей мне приказывать! Ты с горсткой своих фанатиков ничего не решаешь! Ассоциация готовила этот день целых двести лет – и только Ассоциации с ее могуществом и силой дано править, когда произойдут перемены. И я не намерена плясать под твою дудку, а вот ты под мою – будешь!

Джайлс по-прежнему держался за спинку кресла, хотя начал понемногу приходить в себя после ранения. Лучи лазера смертельны, попадая в жизненно важную точку человеческого тела, в прочих случаях они оставляют ранки с очень чистыми, как бы специально обработанными краями, приносящие человеку значительно меньше страданий, чем другие виды оружия. Казалось, Джайлса аккуратно проткнули насквозь очень тонкой шпагой, раскаленной добела. Выстрел Бисет, догадывался Джайлс, попал в верхнюю часть плеча, не задев, однако, кости или крупного кровеносного сосуда. Ему повезло. Но, пожалуй, не стоит показывать, что он уже вполне оправился.

– Ассоциация? – спросил Джайлс, непонимающе глядя на Бисет. – Какая Ассоциация?

Бисет рассмеялась ему в лицо.

– Глупец! – сказала она. – Сверхобразованный глупец! Неужели вы думаете, что всемирные революции совершаются несколькими философами, вроде вас и вон того вашего приятеля, – она мотнула головой в сторону Пола, – или даже полусотней членов секты «Черный четверг», – она повернулась к Маре, – которые торжественно выходят на улицу и дают себя перестрелять, чтобы обеспечить нужное количество жертв во имя победы великого дела?

Она уставилась на Мару.

– Они даже не способны сделать это сами! – крикнула, как сплюнула, она. – Мы, члены Ассоциации, вынуждены подбирать настоящих людей в полицейской форме, подготовленных и проинструктированных таким образом, чтобы все эти «жертвы» были убиты на месте и все свершилось четко и аккуратно, иначе само дело может потерпеть крах.

– Ну, хорошо, – сказал Джайлс. – Расскажите же мне наконец, что такое эта Ассоциация?

– Что такое Ассоциация? – переспросила Бисет, поворачиваясь к нему. – Ассоциация – это Ассоциация; это хорошо организованная сеть арбайтов, которые занимались настоящей работой под вашим, высокорожденных, так называемым руководством. Это полиция, чиновники администрации, производственных структур и сферы обслуживания – все довольно высокого ранга, как я, например. – Она оборвала свою тираду на полуслове. – Вы думали, что я – всего лишь обыкновенный полицейский? Я заместитель директора отдела расследований, сектор Северо-Восточной Европы. Именно я и несколько тысяч таких, как я, – но каждый из нас, этих нескольких тысяч, держит под контролем тысячи людей, – и составляем Ассоциацию, настоящую подпольную организацию арбайтов, созданную чуть ли не в первый день вашего прихода к власти для того, чтобы избавиться от вас, Эделей.

Она отвернулась от Джайлса и заговорила, обращаясь исключительно к Маре:

– Займись делом, пристрели его, наконец, – так, как считаешь нужным. Пора сдвинуться с мертвой точки.

– Минутку, – успел проговорить Джайлс, совершенно инстинктивно, просто чтобы выиграть время, которого у него, видимо, не оставалось совсем. Голова у него шла кругом не только от того, что он только что узнал, но и от тех неизбежных выводов, которые напрашивались сами собой. Он мучительно искал слова, способные разозлить Бисет, заставить ее говорить еще. – Значит, – начал он, обращаясь к ней, – ты вовсе не из партии Пола? А я-то думал, что ты из числа его неофитов, что ты все-таки поверила в него.

Бисет наживку проглотила.

– Поверила? – Слова вылетели у нее изо рта, точно плевки. – В него? – Последнее слово она произнесла с таким отвращением, будто стряхнула с языка ядовитую жабу. – Пусть глупцы верят этим снам наяву. Я принадлежу к людям, которые действительно совершают события, – и принадлежала к их числу с самого начала. Неужели вы думали, что я стану слушать таких, как он? Или – как она?

Взгляд ее метнулся с Пола на Мару.

– Это не так уж просто, – ядовито проговорила она, – за двенадцать часов избавиться от миллионов и миллионов людей, рассредоточенных по всей планете. Нам очень нужны эти дополнительные полгода полного спокойствия – полного! – пока все не будет готово, и чтобы ни один из Эделей не проявил ни любопытства, ни беспокойства. А этот дурак, – она быстро глянула в сторону Пола, – обязательно должен был улететь так, чтобы позволить вашему любительскому Ока-фронту выследить его аж на 20 В-40, несмотря на все наши усилия – я имею в виду Межгалактическую полицию – ему помешать. Убили бы вы его или привезли обратно, все равно невозможно было бы скрыть тот факт, что он получил убежище у здешних инопланетян и землян. Это, конечно, вызвало бы подозрения, служащие в полиции Эдели непременно начали бы расследование, и все наши планы аккуратной ликвидации излишков населения были бы разрушены.

Она резко умолкла. Джайлс тут же снова заговорил.

– Значит, тебе было известно, что я лечу именно на 20 В-40? – спросил он. Потом покачал головой. – Нет, ты этого знать не могла!

– Не могла? – вспыхнула Бисет. – Разумеется, мы все знали! Я и полетела-то на вашем корабле только для того, чтобы следить за вами. А этих, – она равнодушно кивнула в сторону арбайтов, – я взяла с собой в качестве помощников. Эта команда набрана из низших слоев Ассоциации, и они, в общем-то, не знали ничего, кроме того, что им необходимо выполнять приказы…

Она помолчала и взглянула на Мару.

– Все, кроме вот этой. Меня заставили взять ее с собой, чтобы сохранить добрые отношения с представителями идиотской секты «Черный четверг»!

– Очень интересно… – проговорил Джайлс (и он действительно так думал). – А теперь скажи мне только одно…

Но Бисет явно надоели его расспросы.

– Ничего я вам не скажу, – заявила она, поворачиваясь к Маре. – Так, красотка, оружие у тебя. Пристрели его, и нам пора!

Мара подняла руку с пистолетом. Его тонкое, слегка расширяющееся на конце дуло нацелилось на Джайлса маленьким кольцом с черной точкой посредине. Джайлс мог поклясться: лицо Мары как-то не соответствовало моменту и нацеленному на него пистолету – это лицо молило о понимании.

Потом из крохотной черной точки посредине металлического кольца вылетело легкое, еле заметное пламя – и Джайлса окутала чернота.

Он очнулся – если можно так выразиться, ибо сознание его было по-прежнему замутнено и он не мог толком понять, где находится, – в каком-то крохотном, слабо освещенном помещении. Над его лицом, буквально в нескольких сантиметрах, склонилось лицо Мары. Он узнал ее, хотя лицо расплывалось, меняя очертания. Он почувствовал, что ее пальцы скользят по его телу и что-то с ним делают – похоже, она привязывала его к сиденью какой-то машины, видимо, той самой грузовой вагонетки, на которой он сюда приехал.

– Что это ты делаешь? – попытался выговорить он, однако слова больше напоминали глухое рычание, а не человеческую речь.

– Тш-ш-ш… – выдохнула она и совсем склонилась над Джайлсом. – Поберегите силы. Не надо разговаривать. Послушайте меня… Выбора не оставалось. Я вынуждена была выстрелить в вас еще раз. Они думают, что вы благополучно скончаетесь минут через пятнадцать, еще до того, как вагонетка привезет вас к воротам Комплекса. Но я чуть передвинула рычажок, и выстрел был не таким мощным. Если вы в течение ближайших двух часов доберетесь до врача, вы непременно останетесь в живых. Вы должны… – Она легонько коснулась губами его щеки, покрепче привязывая его к спинке сиденья. – Больше я ничего сделать не могу. Бисет держит меня в своих когтях почти так же прочно, как и вас. Но помните вот что… ничего не предпринимайте, пока вагонетка не доставит вас в Комплекс. А потом наберите на пульте автоматического управления адрес ближайшего госпиталя. Не теряйте времени и не пытайтесь сперва связаться с местным отделением полиции. Вы меня поняли?

– Да, – сказал он или подумал, что сказал. Так или иначе, Мара поняла. Она слегка кивнула, и лицо ее отдалилось от него, исчезло из поля зрения.

Джайлс обнаружил, что смотрит в лобовое стекло грузовой вагонетки, стоящей прямо перед закрытой металлической дверью, в которую он въезжал раньше, и металлическая поверхность двери поблескивает в свете фар вагонетки. Еще через несколько секунд створки двери раздвинулись, вагонетка вздрогнула и выкатилась наружу, на каменистую, похожую на лунную поверхность планеты 20 В-40.

Теперь далекое крохотное белое солнце плыло высоко в небе, и беспорядочно заваленная осколками скал каменистая равнина перед ним представляла собой удивительный пейзаж в черно-серебристых тонах, а свет фар вагонетки казался почти невидимым. Над всем этим вздымался гигантский купол ночного неба, усеянного звездами, и до самого горизонта никаких следов человеческого пребывания; даже гигантское здание Комплекса было не видно. Несмотря на великолепную подвеску, вагонетка без конца подскакивала и подпрыгивала на неровной поверхности планеты, то и дело налетая на крупные валуны.

Это бесконечное подскакивание и раскачивание вызвали у Джайлса легкую тошноту, вполне соответствующую тому общему ощущению тупости и дурноты, которое обволакивало его. Особой боли он не чувствовал, однако непреходящее ощущение дискомфорта пропитало его, казалось, насквозь, до мозга костей. Голова почти не соображала, тело было тяжелым и совершенно бессильным.

Он с трудом, но заставил себя думать о том, где он находится и что с ним происходит. В голове прояснилось, видимо, организм выбросил в кровь добавочное количество адреналина, однако усилилось общее чувство дискомфорта. Теперь он отчетливо ощущал, что болезненные ощущения сконцентрированы в двух местах – в левом плече и чуть повыше грудины, где, казалось, были наложены слишком тугие повязки на довольно обширные и болезненные раны. Он тупо припомнил, что Бисет выстрелила ему тогда именно в плечо. А боль над грудиной означала, видимо, что второй выстрел – выстрел Мары – угодил в это место.

Почему, почему все это с ним произошло, тупо вертелось у него в голове. Зачем им понадобилось пристрелить его вот так, не до конца, а затем отправить в Комплекс на той же вагонетке?