Пустые земли Муркок Майкл

Глава шестая

МУЗЫКАНТЫ-РАЗБОЙНИКИ

Листва над их головой становилась все гуще и гуще и уже не пропускала свет. В зловещей тишине они пробирались по мху, осторожно раздвигая ветки, которые все чаще преграждали им путь. Миледи Шарлотина взяла Джерека за руку, возбужденно бормоча.

– Мы заблудились, словно дети в лесу, Джерек!

– Это было бы здорово, – воскликнула Железная Орхидея, но Джерек промолчал.

Загадочный лес действовал на него исцеляюще. Все волнения улеглись, былое спокойствие вернулось к нему, и Джерек, после долгих дней напряжения, расслабился. Его не покидало ощущение, что в этом лесу он уже бывал раньше, вместе с миссис Андервуд. Джерек всматривался в тенистый сумрак, ожидая увидеть знакомую фигурку в сером платье и соломенной шляпке, стоящую около ствола кедра или сосны, улыбающуюся и готовую продолжить его «моральное образование».

Только Герцог Квинский не поддавался общему настроению. Он остановился, подергивая себя за черную бороду, и нахмурился.

– Загонщики должны были найти что-нибудь. Почему мы их не слышим?

– Лес, кажется, намного больше, чем мы сперва предполагали. – Епископ Тауэр постучал пальцами о дуло пистолета-имитатора, – может, мы действительно заблудились?

Остальные тоже остановились. Джерек находился в состоянии, близком к трансу. Это был лес, похожий на тот, в котором миссис Андервуд поцеловала его, признавшись, наконец, в своей любви. Из леса, подобного этому, она была коварно похищена и возвращена в свое время. Джерек глубоко вздохнул. Запах земли преобладал над всеми остальными.

– Что это? – Герцог приложил руку к уху. – Кажется, арфа?

Епископ Тауэр, сняв шляпу, теребил рыжие локоны, поворачиваясь из стороны в сторону.

– Я думаю, вы правы, мой Герцог. Прекрасная музыка, хотя это, может статься, просто щебетание птиц.

– Или весенняя трель кролика, – выдохнула Миледи Шарлотина, романтически сжимая свои многочисленные руки над скопищем грудей. – Как приятно испытать те же эмоции, что и наши предки миллионы лет назад.

– Вы сегодня в лирическом настроении, Миледи, – лениво предположил Епископ Тауэр, но было очевидно, что он тоже поддался очарованию леса. Он поднял руку, в которой держал пистолет-имитатор. – Мне кажется, звук раздался оттуда.

– Мы должны соблюдать осторожность, – предупредила Железная Орхидея, – чтобы не потревожить ни инопланетянина, ни какую-нибудь другую живность.

Джерек догадывался, что ее не беспокоила судьба ни тех, ни других, – просто она хотела продлить удовольствие. Поэтому он согласно кивнул. Немного погодя они обнаружили впереди дымку танцующего рубинового света и, крадучись, последовали дальше, пока не услышали завораживающую музыку.

Спустя несколько мгновений Джерек осознал, что это была самая прекрасная мелодия, которую он когда-либо слышал. Глубокая и трогательная, она намекала на гармонию физической Вселенной, говорила об идеалах и эмоциях, величественных в своем здравомыслии, интенсивности и человечности. Она провела его через отчаяние – и он больше не отчаивался; через боль – и он больше не чувствовал боли; через цинизм – и он познал волнение надежды; она показала ему, что было безобразным – и оно больше не было таким; его протащило через самые глубокие бездны убогости, только чтобы поднять все выше и выше, пока его тело, ум и чувства не слились воедино, и он не познал неизмеримое наслаждение.

Завороженный Джерек вместе с остальными вошел в дымку темно-красного света. Их лица купались в нем, их одежда окрасилась им, и они увидели, что свет и музыка исходили от поляны в лесу. Источником света служила кривобоко стоявшая на поляне машина с несимметричным грушеобразным корпусом в маленьких стеклянных выступах, подобных щербинам и трещинам на обломке керамики. Из восьмиугольного предмета наверху изливался красный свет. Около покалеченного агрегата стояли и сидели семь гуманоидных существ, о которых безошибочно можно было сказать, что они – космические путешественники: маленькие, едва в половину роста Джерека, и коренастые, с головами, сходными по форме с их кораблем; с одним длинным глазом, содержащим три зрачка, которые метались в разные стороны, иногда сливаясь, иногда расходясь; с большими, как у слона, ушами и пуговицеообразными носами. Они были усатые, неопрятные, и одеты в разнообразные одежды, ни одна из которых, казалось, не походила на другую. Музыка исходила именно от этих маленьких существ, так как они держали в руках инструменты странной формы, в которые дули, щипали струны или пиликали своими короткими и толстыми пальцами. На поясах у них висели ножи и мечи, на широких косолапых ногах были тяжелые сапоги, головы украшали шапки, шарфы или металлические шлемы. Джерек с трудом мог поверить, что эти головорезы производили музыку исключительной красоты.

Все попали под влияние музыки, слушая с благоговением, пока симфонии медленно не достигли разрешения явно столкнувшихся тем, слившихся в гармонии, которая была одновременно невообразимо сложной и предельно простой. На мгновение воцарилась тишина. Джерек почувствовал, что его глаза полны слез, и, взглянув на других, увидел, что все были тронуты не меньше, чем он. Сделав несколько глубоких вдохов, подобно утопающему, вынырнувшему на поверхность, Джерек попытался заговорить, но язык не слушался.

Что же касается музыкантов, то они отшвырнули в стороны инструменты и повалились на землю, хохоча во все горло. Они гоготали и визжали, хватаясь за животы, и были почти беспомощны от смеха – хриплого и грубого, будто они развлекались незатейливой мелодией похотливой песенки, а не исполняли самую прекрасную музыку во Вселенной.

Бормоча невнятно на резком скрежечущем языке, они высвистывали части симфонии, толкая локтями друг друга, подмигивая и взрываясь новыми приступами веселья, держась за бока и постанывая, трясясь всем телом.

Немного озадаченный этим неожиданным продолжением, Герцог Квинский вывел группу на поляну. При его появлении ближайший инопланетянин поднял глаза, показал на него, фыркнул и впал в новую серию конвульсий.

Герцог имел при себе громадный, окрашенный орнаментом транслятор (первоначально предназначенный для общения с соратниками Юшариспа). Когда вспышка веселья инопланетян утихла, они уселись прямо ни земле, все еще переговариваясь и хихикая. Герцог поклонился, представляя себя и своих товарищей.

– Добро пожаловать на нашу планету, джентльмены. Разрешите поздравить вас с представлением, которое превзошло любое наслаждение.

Подвинувшись ближе, Джерек почувствовал знакомый по путешествию в девятнадцатое столетие запах – это был запах застарелого пота. Когда один из инопланетян, наконец, встал и подошел к ним, переваливаясь с ноги на ногу, запах стал сногсшибательным.

Ухмыляясь и почесываясь, злодей скопировал поклон Герцога, чем вызвал новый приступ восторга у своих компаньонов.

– Мы только немножко позабавились, – сказал инопланетянин, – чтобы скоротать время. На вашем старом замшелом шарике больше нечего делать.

– О, я знаю много способов развлечь вас, – кокетливо облизнула губы Миледи Шарлотина. – Вы здесь давно?

Инопланетянин поднял кривую ногу и почесал икру.

– Да. Рано или поздно нам придется подумать о ремонте нашей развалюхи, – он изобразил что-то вроде подмигивания.

Миледи Шарлотина поджала нижнюю губу и вздохнула. В это время Железная Орхидея прошептала Джереку.

– Они могли бы стать жемчужиной любого питомника. Герцог тоже понял это. Жаль, что он имеет право первого выбора.

– И откуда вы явились? – деликатно поинтересовался Епископ Тауэр.

– Вы все равно не знаете, где это. Я и мои молодцы – последние обитатели погибшей планеты. Мы называем себя Латы. Я капитан Мабберс.

– И почему вы путешествуете по космосу между звездами? – Железная Орхидея обменялась незаметно взглядами с Миледи Шарлотиной. Их глаза сверкнули.

– Вам, должно быть, известно, что эта вселенная почти покрыта траурным крепом. Поэтому мы слоняемся, надеясь найти секрет бессмертия и немного развлечься по пути. Когда мы достигнем своей цели, если нам вообще повезет – мы попробуем убежать в другую вселенную, не подверженную таким изменениям.

– Другая вселенная? – сказал Джерек. – Явное противоречие.

– Пошел к черту, – капитан Мабберс пожал плечами и зевнул.

– Тайны бессмертия и чуточку веселья! – воскликнул Герцог Квинский. – У нас есть и то, и другое. Вы должны остаться у нас!

Джерек понял, что хитрый Герцог собирается добавить целый оркестр к своей коллекции. Обладание такими превосходными музыкантами означает настоящее перо в его шляпе и более чем компенсирует его неудачу с Юшариспом. Тем не менее реакция капитана Мабберса оказалась не совсем той, на которую надеялся Герцог. Выражение подозрительной хитрости мелькнуло в его чертах, и он повернулся к своему экипажу.

– Что вы думаете, парни? Этот джентельмен говорит, что мы можем остаться у него в гостях.

– Ну, – сказал один, – если он в самом деле разгадал тайну бессмертия…

– Он не собирается отдать ее просто так, – сказал другой. – Что он будет иметь от этого?

– Уверяем вас, наши мотивы бескорыстны, – настаивал Епископ Тауэр. – Став нашими гостями, вы испытаете наслаждение. Мы в восторге от вашей музыки. Если вы сыграете нам еще раз, мы подарим вам бессмертие. Мы все бессмертны, не правда ли? – он повернулся к своим компаньонам, которые хором подтвердили его слова.

– В самом деле? – удивился капитан Мабберс, почесав свою челюсть.

– Это правда, – выдохнула Железная Орхидея. – Ведь мне самой… – она кашлянула, вдруг осознав нарочитое отсутствие интереса со стороны Миледи Шарлотины к ее замечанию, – ну, несколько сотен лет, – закончила она упавшим голосом.

– А мне две или три тысячи лет, не помню, – сказал Герцог Квинский.

– И вам не скучно? – спросил один из сидевших инопланетян. – Именно это и беспокоит нас.

– О, нет, Нет, нет, нет. У нас есть масса развлечений. Мы создаем вещи, разговариваем, занимаемся любовью, изобретаем игры, иногда засыпаем на несколько лет, может быть и дольше, если устаем от того, что делаем; но вы удивитесь, как быстро идет время, когда ты бессмертен.

– Я никогда не думал об этом, – сказал Епископ Тауэр. – Скорее всего потому, что бессмертие вошло в привычку на этой планете.

– У меня есть другая идея, – криво усмехнулся капитан Мабберс. – Лучше, если вы станете нашими гостями, когда мы продолжим полет во Вселенной. По пути вы сможете рассказать о секрете бессмертия.

Поставленный в тупик Герцог содрогнулся.

– В космос! Наши нервы не выдержат этого! К сожалению! – он повернулся со слабой улыбкой к Джереку, все еще обращаясь к инопланетянам. – Спасибо за приглашение, капитан Мабберс, но мы не можем его принять. Только Монгров мог бы пойти на такой риск, но его нет среди нас.

– И все-таки, – произнесла Миледи Шарлотина, – наш долг пригласить вас в гости. Мы все отправимся назад к Нижнему озеру и устроим, о, вечеринку.

– Мы развлекались до вашего появления, – напомнил капитан Мабберс, – он чихнул и потер свой луковицеобразный нос. – Постойте, я кажется понял, что вы имеете в виду. А? – он бочком подскочил и похлопал ее по бедру. – Мы были в космосе очень долго, леди.

– О, бедные мои, – промурлыкала Шарлотина, прикладывая обе руки к его щекам и покручивая за усы. – Там не осталось ни одной женщины вашей расы?

– Ни одной, даже старой карги, – он жалобно поднял свой глаз к деревьям. – Это было тяжелое испытание; за три или четыре года скитании я не ущипнул ни одного локотка, – он метнул укоризненный взгляд на своих компаньонов, которые с вожделением посматривали на женщин.

Затем, грязно ухмыляясь, он протянул руку и положил на ее бедро.

– Почему бы нам вместе не поболтать об этом у меня в корабле?

– Там не так уютно, как у нас, – настаивал Герцог. – Вы сможете перекусить, отдохнуть, принять ванну…

– Ванну? – вздрогнул и с тревогой проговорил капитан Мабберс. – Сделать что? Перестаньте, Герцог. У нас впереди еще долгий путь. Что вы пытаетесь предложить?

– Я имею в виду, что мы можем обеспечить вас всем, что вы желаете. Мы можем даже создать женщин вашего собственного вида для вас, точно воспроизвести вашу собственную окружающую среду. Это вполне в нашей власти.

– Ха! – сказал капитан Мабберс подозрительно. – Вы так думаете?

– Хотелось бы знать, в чем заключается их игра, – один из арфистов встал, ковыряясь в зубах (которые оказались острыми и желтыми). Три зрачка метнулись в разные стороны, рассматривая пятерых обитателей Земли. – Вы слишком рветесь доставить нам удовольствие, это подозрительно.

Герцог растерянно взмахнул руками.

– Наш долг – быть радушными хозяевами. Не вижу в этом ничего странного и подозрительного.

– Это первая компания, которая думает так, – сказал Лат, запуская пятерню под рубашку и потирая свою грудь. – Но я согласен со шкипером. Полетите с нами.

Другие кивнули в знак одобрения.

– Но, – начала уговаривать их Железная Орхидея, – мои великолепные маленькие космические флибустьеры, нам чужды и отвратительны эти пустынные пространства. Ведь сейчас вряд ли кто путешествует на ближайшие планеты нашей собственной системы, не говоря уже о выходе в эту холодную пустыню между звездами! – Выражение ее лица смягчилось, она сняла шапочку с одного инопланетянина, который как раз приблизился к ней, и погладила его лысину. – Не в нашей природе покидать планету, мы привыкли к такой жизни. Мы старая, старая раса. Космос скучен нам, другие планеты раздражают и расстраивают, потому что хорошие манеры требуют, чтобы мы не переделывали их по своему вкусу. Что там для нас, в вашей бесконечности? Пусть даже – в нашей бесконечности? Все звезды так похожи.

Инопланетянин выхватил свою шапку из ее руки и натянул себе на голову.

– Волнения! – гаркнул он. – Приключения! Опасность! Новые ощущения!

– Какие там новые ощущения! – сказал Епископ Тауэр, желая услышать хотя бы об одном, которое существует. – Жалкие варианты старых!

– Ладно, – решительно сказал капитан Мабберс, нагибаясь, чтобы поднять свой инструмент. – Вы отправляетесь с нами, и баста. Меня не проведешь, я чую ловушку.

Герцог Квинский поджал губы.

– Что ж, если наши переговоры зашли в тупик, придется вас покинуть…

– Что, сдрейфил, приятель, – сказал склонный к полемике коротышка, указывая своим инструментом в направлении Герцога. – Вали их на землю и грузи на корабль!

К этому времени остальные Латы подняли свои трубы и смычки с земли.

– Я не понял, – спросил Герцог у капитана Мабберса, – что валить на землю? И что грузить на корабль?

– Ноги и руки по порядку, – сказал капитан Мабберс и сделал движение своим инструментом.

Епископ Тауэр засмеялся.

– Не знаю точно, но, по-моему, они угрожают нам!

Миледи Шарлотина взвизгнула от восхищения. Железная Орхидея приложила палец к губам, и глаза ее расширились.

– Это одновременно оружие и музыкальные инструменты? – спросил Джерек с любопытством. – Не может быть!

– Спорим! – загорелся капитан Мабберс. – Смотри, – он повернулся в сторону, направляя устройство странной формы на ближайшие деревья. – Огонь!

Воющий, сжигающий ветер вырвался из устройства в его руках. Он пронесся сквозь деревья, превратив их в дымящийся пепел, и провел тоннель света через мрак леса, открыв равнину за ним и гору за равниной. Ветер не остановился, пока не достиг далекой горы, которая взорвалась. Все услышали слабый грохот.

– Все в порядке? – сказал капитан Мабберс, вопросительно поворачиваясь к ним. Его воины злобно усмехались. Один из них, в металлическом шлеме, предупредил.

– Вы не уйдете далеко, если попытаетесь убежать от этого.

– Кто воскресит нас? – задумался Епископ Тауэр. – Как удивительно. Я никогда прежде не видел настоящего оружия.

– Значит, вы решили похитить нас? – спросила Миледи Шарлотина.

– Мибикс анвью ре? – спросил капитан Мабберс – Круфруди! Лью о тай, хью хотквалс!

В отчаянии Герцог Квинский выключил свой транслятор.

Глава седьмая

КОНФЛИКТ ИЛЛЮЗИЙ

– Да, кто знал, что из этого получится, – сказал с несчастным видом Герцог Квинский. Все сгрудились около космического корабля. Рядом присел Латконвоир, поглощенный азартной игрой, где ставкой были Железная Орхидея и Миледи Шарлотина.

Миледи Шарлотина становилась все нетерпеливее. Она вздохнула.

– Я хочу, чтобы они поторопились. Они милые, но не очень решительные кавалеры.

– Напрасно вы так думаете, – сказал Епископ Тауэр, выдергивая мох. – Нас они похитили довольно быстро и решительно.

Джерек упал духом.

– Если они возьмут нас в космос, я никогда не увижу миссис Амелию Андервуд.

– Попробуйте еще раз рассеять кольцом их оружие, – предложила Железная Орхидея, – мое не работает. Епископ, может, ваше действует.

Епископ сосредоточился, возясь со своим кольцом, но ничего не произошло.

– Они эффективны только на вещах, созданных нами. Единственное, что мы можем сделать – это избавиться от остальных деревьев.

– В этом, кажется, мало смысла, – сказал Джерек, вздохнув.

– Ладно, – смирился Герцог Квинский, – мы можем увидеть что-нибудь интересное в космосе.

– Наши предки не нашли там ничего интересного, – напомнила ему Железная Орхидея. – Кроме того, как мы попадем назад?

– Построим космический корабль. – Герцог был озадачен ее очевидной тупостью. – С помощью Кольца Власти.

– Если они действуют в глубине космической бездны. Вы помните какую-либо запись о кольцах, используемых вдали от Земли? – Епископ Тауэр пожал плечами, не ожидая ответа.

– Интересно, у них были Кольца Власти все эти тысячи и тысячи лет назад? О, дорогой, я усну, – Миледи Шарлотине было очень скучно. Она целиком оставила идею заняться любовью с Латом, одним или всеми вместе. – Давайте создадим воздушную машину и улетим.

Епископ Тауэр усмехнулся.

– У меня есть более забавное предложение, – он помахал пистолетом-имитатором. – Это развеселит нас и послужит возбуждающим завершением приключения. Наверное, пистолет заряжен как обычно, Джерек?

– О да, – кивнул Джерек с отсутствующим видом.

– Значит, он будет выстреливать случайные иллюзии наугад. Я помню моду на эти игрушки. Два игрока стреляют, не зная, какая появится иллюзия, но надеясь, что одна парирует другую.

– Правильно, – сказал Джерек. – Однако я долго не мог найти желающего поиграть.

Капитан Мабберс оставил своих людей и с важным видом направился к пленникам.

– Хьюдаю, ри ферт глеко мин глеко внев! – рявкнул он, угрожая им концом музыкального инструмента.

Они притворились, что не имеют ни малейшего понятия, о чем толкует их поработитель (хотя было явно, что он приказывает войти в космический корабль).

– Круфруди, – прошипел капитан Мабберс. – Глен мин глекс впел!

Миледи Шарлотина изобразила милые ямочки на щеках.

– Мой дорогой капитан, мы просто не понимаем вас. А вы нас?

– Хрунт! – переложив инструмент в другую руку, капитан Мабберс улыбнулся похотливо и положил руку на ее локоть. – Хрунт глекс, мибикс?

– Скотина, – сказала Миледи Шарлотина, покраснела и невинно похлопала ресницами. – Я думаю, вы должны попробовать пистолет сейчас, Епископ.

Раздался негромкий хлопок, и все вокруг стало голубым и белым. Голубые и белые птицы и насекомые, изящные и неторопливые, замелькали между ровными и изящными желтыми деревьями.

Капитан Мабберс немного удивился, затем тряхнул головой и потянул Миледи Шарлотину к кораблю.

– Может, позволить ему совсем коротенькое изнасилование?

– Нужно было думать раньше, – сказал Епископ Тауэр и выстрелил снова. – Кто заряжал пистолет, Джерек? Неужели там нет чего-нибудь поинтересней?

Вторая иллюзия наложилась на первую. В деликатную бело-голубую сцену вломился чудовищный десятиногий зверь, который напоминал рептилию, с огромными глазами, сверкающими пламенем, когда он поворачивал свою свирепую голову то в одну, то в другую сторону. Капитан Мабберс завопил и схватился за оружие. Он умудрился уничтожить большую часть леса за бело-голубым ландшафтом и огненноглазым чудовищем, но все остальное осталось без изменения.

– Ну, теперь нам пора ускользнуть прочь, – сказал Епископ, нажимая на курок еще раз и производя яркий абстрактный узор, который со свистом заметался в воздухе, чудовищно сливаясь с белым и голубым цветом и раздражая рептиллиеподобного зверя.

Лат непрерывно стрелял по чудовищу, отступая от него по мере того, как оно двигалось (какое удачное совпадение), навстречу ему.

– О, – разочарованно протянула Железная Орхидея, когда Джерек взял ее за руку и потянул в лес, – мы не сможем досмотреть это?

– Ты помнишь, где мы оставили твою воздушную машину, Джерек? – Герцог запыхался и был возбужден. – Хорошее развлечение, не правда ли?

– Я думаю, там, – ответил Джерек, указав направление. – Хотя лучше сделать другую.

– Разве это по-спортивному? – спросила Железная Орхидея.

– Тут уж не до спорта, мама…

– Ну почему же, – она побежала сквозь деревья и скоро исчезла в сумраке леса. Джерек последовал за ней, Епископ – по пятам.

– Мама, я думаю, нам не стоит разделяться. Ее голос донесся уже издалека:

– О Джерек, ты становишься безрадостным, мое сердце!

Вскоре он совсем потерял ее и остановился в изнеможении у огромного старого дерева. Епископ Тауэр не оставал от него ни на шаг и теперь протянул ему пистолет-имитатор.

– Мне тяжело нести его, Джерек, пусть он побудет у тебя!

Джерек взял пистолет и засунул его в карман. Он услышал звук чего-то большого, с грохотом несшегося сквозь лес. Деревья падали, сучья трещали, загораясь огнем.

– Оно так похоже на настоящее, правда? – Епископ, казалось, почти ощущал себя создателем чудовища. Он поморщился, когда что-то провыло мимо и уничтожило несколько деревьев. – Лат, кажется, догоняет нас, – он нырнул в кусты, оставив Джерека в нерешительности.

Паника охватила его при мысли, что он может быть убит прежде, чем увидит Амелию Андервуд. Это была новая эмоция, и часть его ума испытывала объективное любопытство. Он побежал, не обращая внимания на ветки, бьющие по лицу и бежал дальше и дальше, сквозь темноту, прочь от шума и разрушения. Опасности были стеной, которая, казалось, окружала его: избегая одной, он сталкивался с другой. Один раз он наткнулся на кого-то в темноте и почти заговорил с ним, но, услышав: «Феркит!» – рванулся прочь. Раздался чей-то замораживающий кровь крик. Он бежал, падал, карабкался, вставал и бежал снова. Грудь болела, а мозг отказывался повиноваться. Джереку показалось, что он всхлипывает, и он понял, что, когда упадет в следующий раз, то не сможет подняться с земли.

Он споткнулся, потерял равновесие и заскользил по склону старой ямы. Кусочки земли и камней падали вместе с ним. Джерек был уже почти готов поздравить себя, что находится, может быть, в конце концов, в относительной безопасности, когда дно ямы раскрылось, и он стал проваливаться вниз по чему-то гладкому и изготовленному явно для этой цели. Он скользил и скользил по металлическому желобу, чувствуя тошноту от скорости спуска, и не мог дотянуться до своих Колец Власти, чтобы замедлить падение, пока не оказался глубоко под землей. Затем, наконец, желоб окончился, и он приземлился, ошеломленный и помятый, на кучу заплесневелых одеял.

Свет был тусклый и искусственный. Спустя некоторое время Джерек сел, ощупывая осторожно свое тело в поисках сломанных костей, но таковых не оказалось.

Необычайное чувство удовлетворенности наполнило его, и он лег с зевком обратно на одеяла, надеясь, что его друзья смогли добраться до ландо. Он отдохнет, а затем обдумает, как лучше всего присоединиться к ним. Кольцо Власти, без сомнения, просверлит туннель для него вверх, и он сумеет подняться на поверхность с помощью антигравитации. Джерек почувствовал необычайную сонливость и почти заснул, когда негромкий шепелявый голосок произнес.

– Добро пожаловать, сэр, в страну Чудес!

Он оглянулся и увидел маленькую девочку с большими голубыми глазами. Выражение ее лица было деланно скромным.

– Ты очень хорошо скроена, – сказал Джерек с восхищением. – Что ты такое на самом деле?

На лице маленькой девочки теперь появилось выражение недовольства.

– Я – маленькая девочка!

Глава восьмая

ДЕТИ ЯМЫ

Джерек встал и, отряхнув пыль со своей одежды, ласково сказал.

– Маленькие девочки исчезли тысячи лет назад. Ты, вероятно, робот или игрушка. Что ты делаешь здесь, внизу?

– Играю, – ответил робот или игрушка, лягнув Джерека в щиколотку. – Я знаю, что я такое. И я знаю, что ты такое. Няня говорила, чтобы мы остерегались взрослых, – они опасны.

– Как и маленькие девочки, – с чувством сказал Джерек, потирая и так уже побитую ногу. – Где твоя няня, дитя мое?

Он был удивлен, насколько жизненно достоверным было это создание, но оно не могло быть ребенком, иначе бы он слышал об этом раньше. Кроме него и Вертера де Гете на Земле уже тысячу лет не рождались дети. Люди создавались таким же образом, как, например, Герцог Квинский создал Сладкое Мускатное Око, и переделывали себя, как Король Шулер, ставший Епископом Тауэром. Иметь детей было чрезвычайно ответственно и хлопотно.

– Пойдем, – сказало существо, взяв его за руку. Оно повело Джерека по туннелю из розового мрамора, который, на его взгляд, имел что-то общее по стилю и материалу с древними городами, хотя туннель казался построенным относительно недавно.

Туннель выходил в большую комнату, забитую прекрасными копиями античных вещей, среди которых Джерек узнал управляемые игрушечные машинки, лошадки-качалки, пушистых куропаток, головоломки и детские настольные конструкции.

– Это одна из наших игротек, – объяснила ему девочка. – Учебный класс находится за ней. Няня скоро выйдет с остальными. А я прогуливаю, – похвасталась она.

Джерек с восхищением рассматривал все вокруг. Кто-то здорово потрудился, чтобы воссоздать старинную детскую комнату. Он подумал, не заслуга ли это, как и лес наверху, Лорда Джеггеда? Во всем определенно проглядывало его изящество.

Неожиданно распахнулась дверь, и в комнату ворвалась группа мальчиков и девочек – ровесников. Мальчики были в рубашках и шортах, девочки – в разукрашенных платьях и передниках. Они кричали и смеялись, но замолчали, когда увидели Джерека. Глаза их расширились, рты открылись.

– Это взрослый, – сказало мнимое дитя. – Я поймала его в коридоре. Он свалился с неба.

– Ты думаешь, это Продюсер? – спросил один из мальчиков, шагнув ближе к Джереку и оглядывая его сверху донизу.

– Он не такой толстый, – оценила гостя другая девочка. – Вот идет Няня. Она знает.

Позади детей показалась высокая фигура мрачного вида, укутанная в серую шаль, человекообразная и суровая. Робот, намного больше Джерека, построенный в виде пожилой женщины в костюме Поздних Массовых Культур. Когда она заговорила, голос ее был чуточку ржавым, суставы скрипели при движении. Холодные голубые глаза свирепо сверкали на стальном лице.