Конец всех песен Муркок Майкл

16. ЧЕРЕП ПОД КРАСКОЙ

Когда капитан Мабберс увидел их, он резко остановился, направив свой инструмент — оружие на Джерека.

Джерек почти с удовольствием смотрел на него.

— Мой дорогой капитан Мабберс… — начал он.

— Мистер Корнелиан! Он вооружен!

Джерек не понял ее волнения.

— Да, музыка, которую они производят, самая прекрасная, которую я когда-либо слышал.

Капитан Мабберс тронул струну. Из колоколообразного дула его оружия раздался скрежещущий звук, вокруг ободка появилось несколько слабых голубых искр. Капитан Мабберс глубоко вздохнул и бросил инструмент на камни моста.

Похожие звуки и искры получились и у других инструментов, которые держали его люди.

Кинув трансляционную пилюлю в рот (с недавних пор он носил их повсюду), Джерек сказал:

— Что привело вас в город, капитан Мабберс?

— Занимайся своим вонючим делом, сынок, — сказал вожак космических пришельцев. — Все что мы, бравые ребята, сейчас хотим — это найти поскорее путь наружу!

— Я не могу понять, зачем вы вошли в город, хотя… — он извиняюще посмотрел на миссис Ундервуд, которая не понимала ничего из разговоров, и предложил ей пилюлю. Она отказалась сложив руки на груди.

— Не получилось, — сказал один из латов.

— Заткнись, Рокфрут, — приказал капитан Мабберс.

Но Рокфрут продолжал:

— Проклятое место оказалось так хорошо защищено, что мы подумали, что тут должно быть что-то ценное. Такое наше счастье.

— Я сказал, заткнись, тухлая башка!

Но люди капитана Мабберса, казалось, теряли веру в своего капитана. Они скрещивали свои три глаза в самой обидной манере и делали грубые жесты локтями.

— Разве у вас недостаточно успешно идут дела в других местах? спросил Джерек Рокфрута. — Я думал, вы прекрасно разрушали, насиловали и так далее…

— Так и было, пока…

— Заткни свою дыру, тупица! — закричал вожак.

— О, отвяжись, — огрызнулся Рокфрут, но, казалось, понял, что зашел слишком далеко. Его голос стал тише, когда капитан Мабберс неодобрительно уставился на него. Даже его товарищи явно считали, что язык Рокфрута явно подвел его.

— Мы немного нервничаем, — сказал один из них извиняющимся тоном.

— Еще бы! — капитан Мабберс пнул ногой свое брошенное оружие. — Все проклятые мучения которые мы прошли, чтобы добраться до нашего корабля сначала…

— …и все, что мы уничтожили, появлялось снова, — пожаловался Рокфрут, явно довольный, что нашел общую с капитаном тему.

— …и все наши вонючие пленники вдруг исчезали, — добавил другой.

— Где тут смысл? — добавил жалобно капитан Мабберс. — Когда мы сели на эту планету, мы думали, что грабеж будет легким, что вытереть твой нос…

— С тех пор, — сказал Рокфрут, — нас преследуют неприятности. Никакого смысла. Как вы можете терроризировать людей, которые смеются над вами? Кроме того, все меняется вокруг все время…

— Это планета иллюзий, — сказал капитан Мабберс внушительно. Его зрачки разбежались в стороны. — Здесь вероятно, еще одна из их ловушек, он сфокусировал глаз на Джереке. — Это так? Ты, кажется приличный парень. Это правда?

— Не думаю, чтобы кто-то непременно намеренно преследовал вас, сказал ему Джерек. — На самом деле мы хотели принять вас как гостей. Что произошло в точности? Кто остановил вас?

— Ну, это была ничья. Мы бежали от проклятого пара, — сказал Рокфрут. — Затем появились эти маленькие чертовые круглые ребята. Они…

Миссис Ундервуд оттянула Джерека за рукав. Он повернулся к ней. Топая по ступенькам лестницы, поднимались инспектор Спрингер, сержант Шервуд и команда полицейских.

— Джи плу фиг тендей вага? — сказал инспектор Спрингер.

— Флу хард! — воскликнула миссис Ундервуд.

Джереку подошло время проглотить очередную пилюлю.

— Пора взять их, — инспектор Спрингер махнул своим людям. — Надеть наручники!

Констебли, двигаясь, как автоматы, шагнули вперед, чтобы арестовать несопротивляющихся Латов.

— Я знал что вы соберетесь где-нибудь рано или поздно, — сказал инспектор Спрингер Джереку. — Поэтому я позволил вам уйти.

— Но как вы могли последовать за нами, инспектор? — спросила миссис Ундервуд.

— Реквизировали экипаж, — важно ответил ей сержант Шервуд.

— Чей?

— О… его, — сержант ткнул пальцем назад.

Джерек и Амелия обернулись и посмотрели вниз. Там стоял Герцог Королев в ярко-голубой униформе, похожей на форму сержанта Шервуда. Когда они встретились с ним глазами, он приветливо помахал им желтой дубинкой и дунул в серебряный свисток.

— О, небеса! — воскликнула она.

— Мы сделали его почетным Констеблем, не правда ли, инспектор? сказал сержант Шервуд.

— Чтобы посмеяться немного, не будет никакого вреда, — улыбнулся сам себе инспектор Спрингер. — Если нам от этого будет польза.

— Круфруди, хрунг! — сказал капитан Мабберс, когда его повели прочь.

Город содрогнулся и застонал. Наступила и прошла неожиданная темнота. Джерек заметил, что кожа у всех показалась призрачно-белой, почти голубой, и глаза их стали похожи на глаза статуй.

— Проклятье! — сказал сержант Шервуд. — Что это было?

— Город… — прошептала миссис Ундервуд. — Он такой спокойный, такой молчаливый, — она пододвинулась к Джереку и вжала его руку. Он был рад подбодрить ее.

— Это часто случается?

— Насколько я знаю, нет…

Все замерли, даже Герцог Королев внизу. Латы нервно огрызались один на другого. Рты большинства констеблей раскрылись.

Еще одна судорога. Где-то вдали задребезжал кусок металла, и затем этот кусок с грохотом упал, но это был естественный звук. Джерек подтолкнул ее к лестнице.

— Нам, я думаю, лучше спуститься на землю. Если это земля.

— Землетрясение?

— Мир слишком стар для землетрясений, Амелия.

Они поспешили вниз по ступенькам, и их движение заставило других последовать за ними.

— Надо найти Гарольда, — сказала миссис Ундервуд. — Это опасно, мистер Корнелиан?

— Не знаю.

— Вы сказали, что город безопасен.

— От Латов, — Джерек с трудом смотрел на ее смертельно бледную кожу. Он моргнул, как будто мог убрать сцену, но сцена осталась.

Они достигли Герцога Королев. Герцог погладил свою бороду.

— Я остановился около твоего дворца, Джерек, но тебя там не было. Инспектор Спрингер сказал, что он тоже ищет тебя, поэтому мы последовали за тобой. Пришлось тебя поискать. Ты знаешь на что похожи эти города, — он покрутил в пальцах свисток.

— Не кажется тебе, что этот ведет себя странно?

— Умирает?

— Возможно, или подвергается какому-то радикальному изменению. Города, говорят, способны восстанавливать себя. Может быть, это?

— Не похоже…

Герцог кивнул…

— Хотя он не может сломаться. Города бессмертны.

— Сломаться внешне, возможно.

— Будем надеяться, что этим все ограничится. Ты выглядишь больным, Джерек, мой дорогой.

— Я думаю, мы все так выглядим. Свет.

— Действительно, — Герцог сунул свисток в карман. — Ты знаешь мои инопланетяне исчезли. Пока Латы буйствовали. Они добрались до своего корабля вместе с Юшариспом и Монгровом.

— Они улетели?

— О, нет. Они все испортили. Латы, должно быть, недовольны. Они выглядят немного сердитыми, не правда ли? Юшарисп и компания одолели их! Герцог засмеялся, но звук показался таким неприятным, даже для его собственных ушей, что он замолчал.

— Ха, ха…

Город, казалось, накренился, как если бы все структуры скользнули вниз со склона. Они восстановили свое равновесие.

— Нам лучше пройти к ближайшему выходу, — сказал один из констеблей гулким голосом. — Идти, а не бежать. Если никто не будет паниковать, мы всех быстро эвакуируем.

— Мы получили то, за чем при шли, — согласился сержант Шервуд. Его униформа окрасилась в серый цвет. Он продолжал обмахивать ее, будто считал цвет пылью, пристав шей к материалу.

— Где мы оставили штуку, на которой прибыли? — инспектор Спрингер снял шляпу и вытер ее изнутри платком. Он посмотрел вопросительно на Герцога Королев. — Внимание специальный констебль! — его усмешка была фальшивой и ужасной. — Где летающая машина?

Некоторое мгновение Герцог Королев был настолько озадачен манерами инспектора, что просто смотрел на него.

— Воздушный корабль, хо-хо-хо, который принес нас сюда! — инспектор Спрингер вернул на место свою шляпу и быстро сглотнул два или три раза.

Герцог Неопределенно ответил:

— Вон там, я думаю, — он медленно развернулся, покачивая своей дубинкой (ставшей коричневой). — Или в этом направлении!

— Проклятье! — сказал инспектор с отвращением.

— Мибикс? — произнес рассеянно капитан Мабберс, как будто думая о чем-то другом.

Земля издала стонущий звук и содрогнулась.

— Гарольд! — Миссис Ундервуд дернула Джерека за рукав. Он заметил что белая ткань его костюма стала пятнисто-зеленой. Вы должны найти его, мистер Корнелиан.

Когда Джерек и Амелия побежали назад, туда, где они оставили ее мужа, инспектор Спрингер так же кинулся за ними рысцой, потом его люди, неся между собой ворчащих, но не сопротивляющихся Латов, а за ними следовал Герцог Королев, немного повеселевший от перспективы действий. Действия, события, были его жизнью, без них он увядал.

На бегу Джерек и Амелия слышали пронзительный звук свистка Герцога, и его голос, кричащий:

— Эй! Эге-гей.

От земли доносились шепчущие звуки при каждом сделанном шаге. Что-то горячее и органическое запульсировало казалось, в одном месте под их ногами. Они достигли площадки из гниющего металла. Сквозь сумрак можно было различить Гарольда Ундервуда, все еще погруженного в беседу со своим другом. Он поднял голову.

— Ха! — тон его был добрее. — Так, вы все здесь. Это говорит кое-о-чем, не правда ли, в нашем низменном мире? — по всей видимости, собеседник не произвел глубокого впечатления на его убеждения.

Равнина судорожно вздохнула, подалась и стала ямой в милю шириной.

— Я думаю, нам лучше сделать новый аэрокар, — сказал Герцог Королев, резко останавливаясь.

Гарольд Ундервуд подошел к краю ямы и заглянул вниз. Он? почесал соломенного цвета волосы, нарушив пробор…

— Итак, по крайней мере, имеется еще один уровень, — задумчиво произнес он. — Полагаю это к лучшему, — он не сделал попыток к сопротивлению, когда жена мягко оттащила его назад.

Герцог Королев крутил все свои кольца власти.

— Наши кольца не работают в самом городе? — спросил он у Джерека.

— Я не помню.

За их спинами молча взорвалось здание. Они смотрели как обломки пыли плыли над их головами. Джерек заметил что кожа у них всех теперь имела пятнистый, мерцающий оттенок цвета жемчуга. Он пододвинулся ближе к Амелии, все еще вцепившись в своего мужа, единственного из их компании, выглядевшего спокойным. Они по шли прочь от ямы, огибая город.

— Редкий случай, когда энергии города не хватает, — сказал неподвижный собеседник Гарольда Ундервуда. — Кому могла понадобиться такая мощность?

— Значит вы знаете, что является причиной такого беспорядка?

Нет. Нет, кто может сказать? Вы должны связаться с центральным философским отделом, хотя я думаю, что я — все что от него осталось. Если я только не составляю его целиком. Кто скажет, что является частью, а что — целым? И если целое содержится в каждой части или часть в целом, или целое и часть различны, не в терминах размера или емкости, а в существенных свойствах…

Сожалея о своей невежливости, Джерек продолжал путь мимо камня.

Было бы чудесно обсудить эти вопросы — сказал он, — но мои друзья…

— Круг — это круг, — сказал Гарольд Ундервуд. — Мы без сомнения, вернемся назад. Прощайте, пока — бормоча про себя, он позволил Джереку и Амелии увести себя.

— Несомненно, несомненно. Природа реальности такова, что ничто не может, по определению, быть нереальным, если оно существует, а так как все может существовать, если его можно представить, тогда все, о чем мы говорим, как о нереальном, следовательно реально…

— Его аргументы довольно слабые, — сказал негромко Гарольд Ундервуд, как бы извиняясь. — Я не верю, что оно имеет то значение, о котором заявляет. Ладно. Кто мог бы поверить, что Данте-католик, оказался таким точным, в конце концов! — Он улыбнулся им. — Но теперь я полагаю мы можем забыть эти сектантские развлечения. Проклятия, определенно, расширяют кругозор!

Миссис Ундервуд судорожно вздохнула.

— Что это за штука, Гарольд?

Он просиял.

— Что-то живое, возможно, животное перебежало им путь и скрылось в недрах города.

— Мы на краю, — сказал Герцог Королев. — Хотя ничего, кроме черноты, дальше не существует. Неисправность силового экрана?

— Нет, — сказал Джерек, который находился впереди него. — Город все еще испускает немного света. Я могу видеть, но там только пустыня.

— Там нет солнца, — всмотрелась вперед Амелия. — Нет звезд.

— Планета мертва? Вы это имеете в виду? — присоединился к ним Герцог Королев. — Да, там пустыня. Что стало с нашими друзьями?

— Полагаю, слишком поздно говорить, что я, конечно, прощаю тебе все, Амелия, — сказал вдруг Гарольд Ундервуд.

— Что, Гарольд?

— Это не имеет значения теперь. Ты была, конечно, любовницей этого человека. Ты совершила измену. Вот почему вы оба здесь.

С некоторой неохотой Амелия оторвала взгляд от безжизненного пейзажа. Она нахмурилась.

— Я был прав, не так ли?

Ошеломленная, она переводила взгляд от Джерека Корнелиана к Гарольду Ундервуду и обратно. На губах Джерека появилась удивленная полуулыбка.

Она сделала беспомощный жест.

— Гарольд, разве сейчас время?…

— Она любит меня, — сказал Джерек.

— Мистер Корнелиан!

— И ты его любовница? — Гарольд Ундервуд протянул ласково руку к ее лицу. — Я не обвиняю тебя, Амелия.

Она глубоко вздохнула и коснулась руки мужа.

— Очень хорошо, — Гарольд. В душе, да. И я люблю его.

— Ура! — закричал Джерек. — Я знал, я знал! О, Амелия, это счастливейший день в моей жизни!

Остальные повернулись, смотря на них. Даже Герцог Королев казался шокированным.

А откуда-то с неба над их головами гулкий голос, полный мрачного удовлетворения, закричал:

— Я говорил вам это! Я говорил вам всем это! Глядите — это конец мира!

17. НЕКОТОРАЯ ПУТАНИЦА, КАСАЮЩАЯСЯ ПРИРОДЫ КАТАСТРОФЫ

Лорд Монгров посадил на землю большой черный яйцеобразный воздушный корабль с вмятиной на самом верху. На чертах гиганта лежало выражение глубокого меланхолического удовлетворения, когда он вышел из судна, показывая правой рукой на опустение за городом, где даже ветерок не шевелил бесплодную пыль в подобие присутствия жизни.

— Все исчезло, — вещал Монгров. — Города больше не поддерживают наши забавы. Они едва поддерживают себя. Мы — последние выжившие из человечества. И еще вопрос, как долго мы будем существовать? Что ж, по крайней мере, большая часть путешественников во времени была возвращена, а космическим путешественникам отданы их корабли, хотя от них мало пользы теперь. Юшарисп и его люди сделали все, что могли, но они могли бы сделать больше, Герцог Королев, если бы вы не были так глупы, что посадили их в свой зверинец.

— Я хотел удивить вас, — сказал как-то неловко Герцог, не в силах оторвать глаз от пустыни. — Вы имеете в виду, что там совершенно нет жизни?

— Города — это оазисы в пустыне, которой является наша Земля, подтвердил Монгров. — Планета сама неминуемо развалится.

Джерек почувствовал руку миссис Ундервуд, ищущую его. Он твердо сжал ее. Она храбро улыбнулась ему.

Герцог продолжал крутить бесполезные теперь кольца власти.

— Должен сказать, что ощущается определенное чувство потери, — сказал он наполовину себе. — И Миледи Шарлотина исчезла? И Епископ Касл? И Сладкое Мускатное Око? И По Аргонхерт?

— Все кроме тех, кто здесь.

— Вертер де Гете?

— Вертер тоже.

— Позор! Он очень порадовался бы этой сцене.

— Вертер больше не флиртует со смертью. Смерть потеряла терпение и забрала его, — лорд Монгров вздохнул. — Скоро я встречаюсь с Юшариспом и остальными здесь. Тогда мы узнаем, сколько времени у нас осталось.

— Значит, наше время ограничено? — спросила миссис Ундервуд.

— Вероятно.

— Черт, — сказал инспектор Спрингер, до которого начало доходить значение слов Монгрова. — Просто невезение! — он снова снял шляпу. Полагаю, теперь нет никаких шансов вернуться? Вы не видели здесь больших машин времени, а? Мы прибыли сюда по официальному делу…

— Ничто не существует за пределами городов, — повторил Монгров. — Я думаю, ваш коллега, путешественник во времени, помогал в общем бегстве отсюда. Мы считали вас мертвыми.

На мгновение за их спинами город пронзительно вскрикнул, но быстро затих. Красные облака, словно кровь в воде, поднялись клубами в атмосферу. Город будто был ранен.

— Итак, он вернулся… — продолжал инспектор Спрингер. — Вы уверены, а?

— Сожалею, но факты говорят об этом. Если ему не повезло, он, возможно, оказался пойманным в общем хаосе уничтожения. Все произошло очень быстро. Атомы как вы знаете распадаются. Как и наши атомы, без сомнения, распадутся в конце концов. И атомы города и планеты присоединятся к вселенной.

— О, господи! — сержант Шервуд скривил лицо.

— Хм, — инспектор Спрингер пощипал усы. — Не знаю, что скажет Канцлер, но никого, чтобы объяснить…

— И мы тоже никогда не узнаем, — добавил сержант Шервуд. — Все прекрасно обернулось, — он, казалось, обвинял инспектора. — Зачем нам теперь повышение?

— Я думаю, сейчас время примириться со своей судьбой, — предложил Гарольд Ундервуд. — Земные амбиции должны быть отодвинуты в сторону. Мы оказались здесь, и перед нами вечность. Мы должны покаяться.

— Успокойтесь, мистер Ундервуд, — плечи инспектора Спрингера поникли. — Вот так.

— Может еще есть шанс на спасение, инспектор?

— Что вы имеете в виду, сэр, — спросил сержант Шервуд, под спасением?

— Я рассматривал возможность, что человеку может быть даровано царство Небесное, даже после того, как он был помещен сюда, если тот, поймет, почему он оказался здесь…

— Здесь?

— В Аду.

— Вы думаете это…

— Я знаю, это, — улыбка Гарольда Ундервуда стала сияющей, он никогда не выглядел таким расслабленным. Стало ясно, что он абсолютно счастлив. Амелия Ундервуд смотрела на него с некоторой привязанностью и облегчением.

— Все это напомнило мне одну историю о путешествии пилигрима, — начал мистер Ундервуд, дружески обхватив плечи сержанта Шервуда. — Если вы помните рассказ…

Они пошли вместе вдоль периметра города.

— Есть хоть какой-нибудь шанс на спасение, Лорд Монгров? — спросила миссис Ундервуд.

— Юшарисп и его люди сейчас занимаются этой проблемой. Может быть, при тщательном использовании ресурсов, имеющихся в нашем распоряжении, мы сможем поддерживать небольшой искусственный сосуд в исправности несколько сотен лет. Может даже оказаться, что все смогут поместиться в нем, и потребуется выбор из тех, кто, наиболее вероятно, выживет…

— Значит что-то вроде нового Ковчега? — предложила она.

Ссылка на ковчег ничего не значила для Лорда Монгрова, но он был вежлив.

— Если хотите, это означает жизнь в самых суровых и некомфортабельных условиях. Самодисциплина будет всего важней, конечно, и там не будет места для развлечений любого рода. Мы используем все, что можем, из городов, всю информацию, какую сможем собрать, и будем ждать.

— Чего? — спросил ужаснувшись Герцог Королев.

Ну, какой-нибудь счастливой случайности…

— Какого рода?

— Нельзя быть уверенным, Никто не знает, что случится после разрушения. Возможно начнут формироваться новые солнца и планеты. О, я знаю, это маловероятно, Герцог Королев, но это лучше, чем полное вымирание, не так ли?

— Действительно, — ответил с некоторым достоинством Герцог Королев, надеюсь, у вас нет намерения выбрать меня для этого — этого зверинца!

— Выбор будет сделан справедливо. Не я буду судьей. полагаю, мы будем тянуть жребий.

— Это ваш план, лорд Монгров? — спросил Джерек.

— Ну, мой и Юшариспа.