Темная игра смерти. Том 2 Симмонс Дэн
Она все-таки прошла через комнату, поднялась по освещенной лестнице и оказалась в коридоре неподалеку от входной двери.
«Вот ты где, дорогая!» – воскликнула пожилая тетя и повела девочку к отцу в соседнее помещение, по дороге успокаивая ее и убеждая больше не убегать.
Уже много лет Натали не вспоминала тот кошмар, но вот теперь, сидя в гостиной Мелани Фуллер напротив Джастина, глядевшего на нее своими безумными старческими глазами, утопленными в бледном пухлом личике, она пережила то же самое ощущение ужаса. Будто и в самом деле крышки гробов открывались, сотни мертвецов вставали, тянули к ней свои руки и тащили к маленькому гробику, предназначенному для нее.
– Плачу пенни за твои мысли, моя милая, – раздался старушечий голос из уст сидевшего напротив ребенка.
Натали вздрогнула и очнулась. После бессмысленного визга двадцать минут назад это были первые, произнесенные нормальным тоном слова.
– Что происходит? – спросила она.
Джастин пожал плечами и широко улыбнулся. Его молочные зубы казались остро заточенными.
– Где Сол? – Пальцы девушки скользнули к кнопке на поясе. – Говори! – прикрикнула она.
В течение последних двадцати семи часов она несколько раз ловила себя на том, что почти хочет, чтобы старая ведьма внедрилась в ее сознание и тем самым запустила действие взрывного механизма. Пребывание в постоянном страхе настолько утомило ее, что временами ей хотелось только одного – чтобы все это побыстрее закончилось. Она не знала, уничтожит ли взрывчатка старуху на таком расстоянии, но не сомневалась, что зомби Мелани не дадут ей подобраться ближе.
– Где Сол? – повторила Натали.
– Его забрали, – небрежно ответил мальчик. Натали вскочила. Тени в соседних комнатах зашевелились.
– Ты лжешь! – крикнула она.
– Да ну? – улыбнулся Джастин. – Зачем мне это надо?
– Что случилось?
Он снова пожал плечами и демонстративно зевнул.
– Нина, мне пора спать. Почему бы нам не продолжить этот разговор утром?
– Говори! – закричала Натали, снова потянувшись к кнопке.
– Хорошо-хорошо, – надулся мальчик. – Твой еврейский друг убежал от охранников, но человек Вилли поймал его и отвел в особняк.
– В особняк? – выдохнула Натали.
– Да, в особняк, – передразнил ее Джастин и стукнул каблуком ботинка по ножке кресла. – Вилли и мистер Барент хотят поговорить с ним. Они собираются играть.
Натали оглянулась и заметила, как в коридоре что-то шевельнулось.
– Сол ранен? Джастин пожал плечами.
– Он еще жив? Мальчик скорчил гримасу.
– Я же сказала, Нина, они хотят поговорить с ним. А разве можно разговаривать с мертвецом?
Натали закусила губу, обдумывая ситуацию.
– Пора приступать к тому, о чем мы договаривались.
– Нет, не пора, – заскулил ребенок. – Ситуация совсем не похожа на то, что ты мне обещала. Они просто играют.
– Ты лжешь, – сказала Натали. – Они не могут играть, если человек Вилли отсутствует, а Сол в особняке.
– Это другая игра, – пояснил Джастин, неодобрительно качая головой от ее недогадливости.
Натали то и дело забывала, что он всего лишь плоть, которой манипулирует старая ведьма, лежащая наверху.
– Они играют в шахматы, – добавил он.
– В шахматы? – переспросила Натали.
– Да. И тот, кто победит, будет определять следующую партию. Вилли хочет играть на большие ставки. – Джастин старчески покачал головой. – Он всегда питал вагнерианские пристрастия к Армагеддону. Думаю, в нем говорит немецкая кровь.
– Сол ранен и отправлен в особняк, где они играют в шахматы, – монотонным голосом повторила Натали. Она вспомнила, как более полугода назад они с Робом слушали историю доктора Ласки о лагерях и полуразрушенном замке в польском лесу, где молодой оберст бросил вызов старику генералу в финальной игре.
– Да-да, – со счастливым видом закивал Джастин. – Мисс Сьюэлл тоже будет участвовать в игре. В команде мистера Барента. Он очень симпатичный.
Они с Солом обсуждали, что ей надо будет делать, если их план сорвется. Он советовал Натали бросить сумку со взрывчаткой, поставив таймер на сорок секунд, и бежать, даже если это означало, что Баренту и его команде удастся спастись. Второй вариант – продолжать блефовать, давя на Мелани с целью заполучить Барента и остальных членов Клуба Островитян.
Теперь Натали увидела третью возможность. До рассвета у нее есть еще, по меньшей мере, шесть часов. Она вдруг осознала, что тревога за Сола гораздо сильнее ее стремления к справедливости и желания отомстить за отца. К тому же она знала, что все обсуждавшиеся планы отступления Сола были пустыми разговорами – на самом деле он не собирался отступать. По логике, она должна оставаться здесь и следовать намеченному плану, но сердце ее разрывалось от страстного желания спасти Сола, если это еще было возможно сделать.
– Я выйду на несколько минут, – решительно заявила Натали. – Если Барент попытается исчезнуть или возникнут другие непредвиденные обстоятельства, делай именно то, о чем мы договаривались. Я не шучу, Мелани, и не потерплю промашек. Твоя собственная жизнь зависит от этого. Если ты не сделаешь того, что должна, можешь не сомневаться: члены Клуба Островитян прикончат тебя, впрочем, я опережу их. Ты поняла меня, Мелани?
Джастин смотрел на нее с легкой улыбкой.
Натали круто повернулась и направилась к выходу. В темноте перед ней кто-то метнулся в сторону и исчез в столовой. Джастин двинулся следом. На площадке лестницы слышался шорох, из кухни тоже доносились неясные звуки. Девушка остановилась в прихожей, не убирая пальца с красной кнопки. Кожа головы болела от клейкой ленты, которой были закреплены электроды.
– Я вернусь до рассвета, – пообещала она. Джастин улыбнулся, лицо его сияло в слабом зеленом свечении, лившемся со второго этажа.
Зубатка ждал уже более шести часов, когда из дома Фуллер наконец появилась Натали. Это не входило в заранее проработанный план. Он дважды нажал кнопку передатчика, который Джексон назвал «сломанной рухлядью», и присел в кустах, посмотреть, что происходит. Он еще не видел Марвина, но знал, что если увидит, сделает все для спасения своего старого главаря от мадам Буду.
Быстрым шагом Натали пересекла двор и остановилась у ворот, пока неизвестный Зубатке ублюдок открывал их. Не оглядываясь, она перешла улицу и повернула направо, к переулку, где прятался он, вместо того чтобы идти налево к машине Джексона. Это был условный сигнал, что за ней могут следить. Зубатка еще три раза нажал на кнопку передатчика, сообщая тем самым Джексону, что надо объехать квартал до условленного места встречи, потом присел ниже и стал ждать.
Как только Натали скрылась из виду, из ворот дома Фуллер выскочил человек и, пригнувшись, бросился к противоположной стороне улицы. В свете фонаря Зубатка заметил, как блеснула сталь ствола. Похоже, это была винтовка.
– Черт, – прошипел он, выждал еще минуту, убедиться, что больше никого нет, и, прячась за припаркованными машинами, проскользнул на восточную сторону улицы.
Зубатка не знал этого человека со стволом – он был слишком мал для того ублюдка, который открывал ворота, и слишком белым – для Марвина. Бесшумно добежав до угла, он прополз под кустами и высунул голову. Девушка уже прошла полквартала и теперь собиралась переходить на другую сторону улицы. Тень с винтовкой медленно скользила за нею. Зубатка четыре раза нажал на кнопку передатчика и двинулся следом. Черные брюки и ветровка делали его практически невидимым.
Он надеялся, что Натали отсоединила детонатор от этой чертовой Си-4. От взрывчатки Зубатке становилось не по себе. Он видел, что осталось от его лучшего друга Лероя, когда этот безумный малый подорвал шашку, которую таскал при себе. Зубатка не боялся смерти – он не надеялся дожить и до тридцати, но хотел лежать красивым в большом гробу, в своем лучшем семисотдолларовом костюме, и чтобы Марси, Шейла и Белинда плакали над ним.
Предупрежденный четырехкратным сигналом, Джексон рванул по улице и прижался к левому тротуару, чтобы прикрыть Натали, пока она открывала дверь машины. Тот, с винтовкой, обеими руками схватил ствол, установил его на крыше припаркованного «вольво» и начал целиться в ветровое стекло машины с той стороны, где сидел Джексон.
«Похоже, вечером у мадам Буду был не один чай со сливками, – подумал Зубатка. – Видать, здорово достали старую шлюху». В своих бесшумных пятидесятидолларовых кроссовках он подбежал к белому ублюдку и сделал подсечку. Тот ударился подбородком о крышу «вольво», и Зубатка вдобавок треснул его лицом о стекло, после чего выхватил винтовку и на всякий случай положил указательный палец на спусковой крючок. «Людей убивают не люди, – рассуждал он, оттаскивая тело подальше от тротуара, – а поганые стволы».
Джексон дважды нажал на кнопку своего передатчика и завел мотор. Зубатка оглянулся, убедился, что человек с винтовкой без сознания, но дышит, и только тогда спросил:
– Эй, братишка, что происходит?
– С девушкой все в порядке. Что у тебя? – Дешевый микрофон и слабая мощность исказили голос Джексона.
– Ублюдку с большой армейской винтовкой не понравилось твое лицо, старик. Сейчас он отдыхает.
– Как отдыхает? – проскрежетал голос Джексона.
– Дремлет. Что с ним делать? – У Зубатки был нож, но они решили, что, если в таком фешенебельном районе будут обнаружены трупы, это может повредить делу.
– Тихо оттащи его куда-нибудь, – ответил Джексон.
– О'кей. – Зубатка поднял бесчувственное тело и бросил в кусты. Отряхнувшись, он снова нажал кнопку передатчика: – Вы вернетесь или совсем сваливаете?
Из-за увеличившегося расстояния голос Джексона был едва слышен. Зубатка начал гадать, куда это они направляются.
– Мы вернемся позднее, – ответил Джексон. – Не горячись. Не высовывайся.
– Черт, – выругался Зубатка, – вы, значит, едете кататься, а мне сидеть здесь?
– Право старшинства, приятель. – Голос Джексона был уже еле слышен. – Я вступил в братство Кирпичного завода, когда ты еще сидел в штанах своего папаши. Не высовывайся, братишка.
– Пошел к черту. – Зубатка подождал, но ответа не последовало, и он понял, что они выехали за пределы слышимости. Он положил передатчик в карман и бесшумно двинулся обратно к своему укромному месту, вглядываясь в каждую тень, дабы удостовериться, что больше никаких военных сил мадам Буду не выслала.
Он просидел между мусорными баками и старым забором почти десять минут, вспоминая в подробностях одну из своих любимых сцен с Белиндой в постели отеля «Челтен», когда за его спиной что-то хрустнуло. Зубатка мгновенно вскочил, на ходу раскрывая лезвие стилета. Стоявший сзади человек казался ненастоящим – слишком огромным и без единого волоса на голове.
Одним взмахом своей мощной ладони Калли выбил нож из руки парня, затем правой рукой схватил худого негра за горло и поднял его в воздух.
Зубатка задохнулся, перед глазами у него все поплыло, но, даже находясь в тисках этой массивной туши, оторвавшей его от земли, он умудрился дважды лягнуть Калли в пах и так ударить по ушам лысого ублюдка, что у того могли лопнуть барабанные перепонки. Однако чудовище даже не поморщилось. Зубатка потянулся пальцами к его глазам, но огромные руки на его горле сомкнулись еще плотнее, а потом раздался громкий хруст ломающихся позвонков.
Великан бросил бьющегося в агонии негра на землю и с безучастным видом стал наблюдать за ним. Агония длилась почти три минуты, сломанная шея перекрыла доступ воздуха в легкие. В конце концов Калли пришлось наступить своим массивным ботинком на сотрясающееся и мечущееся тело. Затем он достал нож и произвел несколько экспериментов. Убедившись, что чернокожий действительно мертв, он зашел за угол, поднял бесчувственное тело Говарда и без всяких усилий перенес обоих через улицу в дом, где со второго этажа продолжал струиться слабый зеленоватый свет.
Когда Джексон с Натали были на полпути к мысу Плезант, дождь начался снова. Джексон попытался связаться с Зубаткой, но гроза и расстояние в десять миль не позволили это сделать.
– Как ты думаешь, с ним все будет в порядке? – спросила Натали. Сев в машину, она тут же сняла с себя пояс со взрывчаткой, но датчики, которые должны были подать сигнал тревоги при первом же появлении тета-ритма, оставила. Однако Натали сомневалась, что они понадобятся, – вряд ли Мелани захочет в такой момент бросать вызов Нине. Не подписала ли она сама себе смертный приговор, признавшись в том, что не является Нининой пешкой?
– С Зубаткой? – переспросил Джексон. – Он побывал не в одной переделке. К тому же он не дурак. Кто-то же должен наблюдать, чтобы старуха за это время не удрала. – Он внимательно посмотрел на Натали. Дворники монотонно шуршали по залитому дождем ветровому стеклу. – У нас что, изменились планы?
Она кивнула.
Джексон пожевал зубочистку.
– Ты собираешься на остров?
– Откуда ты знаешь? – выдохнула Натали.
– Сегодня днем ты звонила одному пилоту и просила его не уходить, так как для него может найтись дело.
– Да, – призналась она, – но тогда я думала о завтрашнем дне, когда все будет уже позади.
– А ты уверена, что завтра все будет позади, Натали? Девушка смотрела прямо перед собой через мокрое стекло.
– Да, я уверена! – решительно ответила она.
Дерил Микс стоял в кухне своего трейлера, закутавшись в синий халат, и, прищурившись, смотрел на двух вымокших гостей.
– А откуда мне знать, что вы не какие-нибудь террористы, пытающиеся вовлечь меня в свою безумную затею? – осведомился он.
– Поверь мне на слово, – ответила Натали. – Барент и его группа захватили моего друга Сола, и я хочу вызволить его.
Микс почесал седую щетину.
– Кстати, по дороге сюда никто из вас двоих не заметил, что там льет как из ведра и условия просто штормовые?
– Да, – кивнул Джексон, – мы заметили.
– И вы по-прежнему хотите оплатить полет на самолете?
– Хотим, – сказала Натали.
– Не знаю, каковы расценки для такой экскурсии, – бросил Микс, открывая банку с пивом.
Натали достала из-под свитера толстый конверт и положила его на кухонный стол. Микс заглянул внутрь, кивнул и отхлебнул пива.
– Здесь двадцать одна тысяча триста семьдесят пять долларов, – сообщила она.
Микс почесал в затылке.
– Ограбила банк для такого дела, а? – ухмыльнулся он и сделал еще один большой глоток. – Хотя какого черта! Отличная ночка для полета. Подождите здесь, пока я переоденусь. Наливайте себе пиво, если у вас в КГБ это не запрещено.
Дождь лил не переставая, скрывая из виду маленький ангар, освещенный прожекторами.
– Я тоже лечу, – сказал Джексон.
– Нет. – Натали, поглощенная своими мыслями, покачала головой.
– Черта с два! – прорычал Джексон и поднял тяжелую черную сумку, захваченную им из машины. – У меня плазма, морфий, бинты… полная аптечка. Что будет, если ты найдешь его, а человеку нужен врач? Ты подумала об этом? Или ты хочешь, чтобы он умер от потери крови на обратном пути?
– Хорошо, – согласилась Натали.
– Готов! – крикнул Микс из ангара. На нем была синяя кепка с вышитой белыми нитками надписью «Киты Иокогамы», древняя кожаная куртка, джинсы и зеленые кроссовки. На ремне висела кобура, из которой выглядывала инкрустированная рукоять «смита-и-вессона» тридцать восьмого калибра. – Только два требования! – заявил он. – Первое: если я говорю, что сесть невозможно, значит, это действительно так. Тогда я оставляю себе треть ваших денег. И второе: больше не вытаскивайте свой злосчастный «кольт», если не собираетесь им пользоваться. Советую вообще не решать со мной вопросы таким образом, не то придется вам плыть всю дорогу назад, понятно? Джексон и Натали согласно кивнули.
Натали однажды каталась с отцом на «американских горках», и у нее хватило ума больше никогда этого не делать. Но их полет оказался в тысячу раз хуже.
Маленькая кабина «сессны» запотела, по ветровому стеклу струился настоящий водопад. Натали не могла даже точно сказать, когда они взлетели, разве что скачки и прыжки стали резче, а заносы – круче. Лицо Микса, освещенное снизу красноватыми огоньками приборной доски, приобрело одновременно какие-то оттенки дьявольщины и слабоумия. Натали не сомневалась, что ее лицо выглядит не лучше от ужаса, который она испытывала. Джексон время от времени ругался, когда его подбрасывало вверх, а потом опять наступала тишина, если не считать воя ветра, грохота дождя, скрежета измученных механизмов, раскатов грома и жалостного тарахтения двигателя.
– Пока неплохо, – заметил Микс – Подняться над этой стихией нам не удастся, но мы оставим ее позади, когда доберемся до Сапело. Все идет как надо. – Он повернулся к Джексону и осведомился: – Вьетнам?
– Да.
– Морская пехота?
– Врач из сто первого.
– Когда демобилизовался?
– Не демобилизовался. Нас с двумя братишками выперли, когда малыш Кит Карсон из ракетных войск подорвался на собственной мине после того, как мы накурились.
– А те двое?
– Прибыли домой в полиэтиленовых мешках. А мне дали еще одну ленточку, как раз вовремя, чтобы я успел проголосовать за Никсона.
– И ты проголосовал?
– Черта с два, – засмеялся Джексон.
– Да, я тоже не припомню, чтобы получал что-нибудь стоящее от политиков, – отозвался Микс.
Салон «сессны» внезапно осветило вспышкой молнии, словно прорезавшей крыло самолета. В то же мгновение порыв шквального ветра попытался перевернуть их, и они начали падать, пролетев едва ли не вертикально вниз футов двести, как сорвавшийся с троса лифт. Микс поправил что-то у себя над головой и постучал по прибору, в котором метался черно-белый шарик.
– Еще час двадцать, – зевнул он. – Мистер Джексон, там где-то у ваших ног стоит большой термос. И, кажется, есть кое-что закусить. Почему бы нам не выпить кофе? Не хочу выглядеть негостеприимным. Мисс Престон, что я могу вам предложить? Полет в первом классе предполагает высокий уровень обслуживания пассажиров.
– Нет, спасибо. – Натали отвернулась к иллюминатору. Внизу блеснула молния, осветив обрывки черных туч, похожих на лохмотья какой-нибудь ведьмы. – Пока ничего не хочется, – добавила она и попыталась закрыть глаза.
Глава 69
Сол сбросил скорость, и катер, проплыв еще немного, мягко коснулся пристани. В конце пирса мигнул зеленый огонь, посылая незаметный сигнал в пустую Атлантику. Сол закрепил катер, выбросил на пристань сумку и вылез сам, встав сначала на одно колено и держа М-16 наготове. Пирс и пляж были пусты. На дороге, идущей вдоль берега к югу, стояли неприкрытые карты для гольфа. Никаких других катеров у причала не было.
Он перекинул сумку через плечо и осторожно двинулся к дубовой аллее. Даже если Барент отправил большинство охранников на его поиски, он не мог поверить, что тот оставил незащищенными подходы к особняку. В любой момент ожидая выстрелов, Сол углубился в темноту под навес деревьев. Вокруг было тихо, если не считать слабого шелеста листьев при порывах легкого бриза с океана. Вдали виднелись огни особняка. Главной задачей Сола было сейчас попасть туда живым.
Он вспомнил рассказ пилота Микса о том, как освещалась дубовая аллея, когда на остров приезжали главы государств и высокопоставленные лица. Сегодня ночью здесь царила темнота. Прошло примерно полчаса, пока он, осторожно передвигаясь от дерева к дереву, преодолел половину пути, а охранников все не было видно. Внезапно Сола пронзила мысль, от которой его охватил еще больший ужас, чем страх перед смертью: что, если Барент и Вилли уже отбыли?
Это было вполне возможно. Барент не из тех, кто готов рисковать собой. Сол рассчитывал использовать в качестве оружия самоуверенность миллионера – каждый, кто встречался с ним, включая Сола, обрабатывался таким образом, что лишался возможности причинить ему какой-либо вред. Но что, если вмешательство Вилли в Филадельфии или неожиданный побег Сола все изменили? Забыв об опасности, он сунул винтовку под мышку и помчался по дубовой аллее.
Он пробежал всего двести ярдов, затем резко остановился, опустился на колено и поднял ствол винтовки. Под невысоким деревом лицом вниз лежало чье-то тело. Пытаясь восстановить дыхание, Сол вгляделся в темноту, в который раз пожалев, что лишился очков. Убедившись, что вокруг все спокойно, он снял с плеча сумку и подошел ближе.
Это была женщина, к тому же частично одетая. Ее спину прикрывала разорванная окровавленная рубашка, спутанные волосы падали на повернутое в сторону лицо, пальцами разведенных рук она будто царапала землю, правая нога была согнута. Вероятно, она бежала в тот момент, когда подверглась нападению. Еще раз оглядевшись, он осторожно прикоснулся к ее шее, чтобы нащупать пульс.
И тут женщина резко повернула голову. Прежде чем она успела вцепиться зубами в его левую руку, Сол увидел разинутый рот и безумные, широко раскрытые глаза мисс Сьюэлл. Она издала звериный рык. Лицо Сола исказилось судорогой, но когда он поднял М-16, чтобы ударить женщину прикладом, с дерева на него прыгнул Дженсен Лугар.
Сол закричал и выпустил автоматную очередь, пытаясь направить огонь на огромного негра, но пули лишь прошили ветви и листву у него над головой. Лугар рассмеялся и выбил винтовку из руки Сола таким сильным ударом, что та отлетела футов на двадцать. Сол попробовал сопротивляться, одновременно стараясь высвободить свою кисть из бульдожьей хватки женщины. Правую руку он завел назад, надеясь нащупать лицо и глаза негра.
Лугар снова рассмеялся и приподнял тело психиатра над землей. Сол услышал, как трещит на левой руке сдираемая кожа. Затем негр развернулся и отшвырнул его в сторону. Сол больно ударился раненой ногой, перекатился на плечо, которое уже горело как в огне, и пополз к сумке, где остались «кольт» и «узи». Глянув через плечо, он увидел готовое к прыжку обнаженное тело Дженсена Лугара, поблескивавшее от пота и крови, и мисс Сьюэлл, стоявшую на четвереньках, со спутанными волосами, падавшими ей на глаза. В зубах у нее болтался кусок вырванной из руки Сола плоти, по подбородку стекала кровь.
До сумки оставалось уже три фута, когда Лугар бесшумно подскочил и сильно ударил Сола босой ногой под ребра. Он четырежды перевернулся, чувствуя, как из него выходит воздух, а вместе с ним и силы, попытался подняться на колени, но в глазах уже начало темнеть.
Негр еще раз пнул Сола ногой, отшвырнул подальше его сумку и схватил психиатра за волосы. Приблизившись вплотную, он встряхнул обмякшее тело и произнес по-немецки:
– Очнись, моя пешка. Пора нам поиграть.
Прожектора большого зала освещали восемь рядов черно-белых квадратов. Тони Хэрод взирал на эту немыслимую шахматную доску, идущую в обоих направлениях на тридцать два фута. В тени переговаривались охранники Барента, от стола с электронной аппаратурой доносились какие-то приглушенные звуки, но на освещенном участке находились лишь члены Клуба Островитян и их помощники.
– Пока эта партия очень интересная, – усмехнулся Барент. – Хотя было несколько моментов, когда я не сомневался, что ее исходом может стать только ничья.
– Да, – согласился Вилли. Под белым пиджаком на нем была белая шелковая водолазка, что придавало немцу вид пастора, только на пленке в негативе. Его редеющие волосы блестели в свете софитов, подчеркивавшем румянец на щеках и скулах. – Я всегда предпочитал испанскую защиту. Сейчас она вышла из моды, но я по-прежнему считаю ее эффективной, если использовать правильные вариации.
– До двадцать девятого хода игра носила чисто позиционный характер, – заметил Барент. – Мистер Борден предложил мне свою королевскую пешку, и я взял ее.
– Пешку с секретом. – Вилли, нахмурившись, смотрел на «доску».
Барент улыбнулся.
– Возможно, для менее профессионального игрока этот ход оказался бы фатальным. Но когда обмен закончился, я сохранил пять пешек против трех мистера Бордена, – пояснил Барент всем присутствующим.
– И слона, – добавил Вилли, бросив взгляд на Джимми Уэйна Саттера, стоявшего у стойки бара.
– И слона, – кивнул Барент. – Но в эндшпиле две пешки зачастую побеждают одинокого слона.
– И кто же выигрывает? – заплетающимся языком спросил Кеплер. Он уже был пьян.
Барент потер щеку.
– Все не так просто, Джозеф. В настоящий момент черные, – а я играю ими, – обладают явно выраженным преимуществом. Но в эндшпиле все меняется очень быстро.
Вилли вышел на «доску».
– Может, вы хотите поменяться сторонами, герр Барент?
– Нет. – Миллионер негромко рассмеялся.
– Тогда давайте продолжим. – Вилли победоносно оглядел стоящих на границе света и тени.
Свенсон подошел к Баренту и снова что-то прошептал ему на ухо.
– Секундочку. – Хозяин повернулся к Вилли. – А что вы теперь намереваетесь делать?
– Впустите их, – велел немец.
– С чего бы это? – рассердился Барент. – Это ваши люди.
– Вот именно, – подтвердил Вилли. – Совершенно очевидно, что мой негр безоружен, а еврея я вернул обратно, чтобы он выполнил здесь свое предназначение.
– Час назад вы утверждали, что мы должны убить его, – возразил Барент.
Старик пожал плечами:
– Вы по-прежнему можете это сделать, если хотите, герр Барент. Он и так уже почти труп. Но меня тешит мысль о том, что он проделал такой сложный путь для исполнения своего долга.
– Вы продолжаете утверждать, что он прибыл на остров самостоятельно? – ухмыльнулся Кеплер.
– Я ничего не утверждаю, – ответил Вилли. – Просто прошу разрешения использовать его в Игре. Мне это будет приятно. – И он с улыбкой взглянул на Барента. – К тому же, герр Барент, вы прекрасно знаете, что еврей был обработан вами. Вы можете не опасаться его, даже если у него окажется оружие.
– Тогда зачем он сюда явился? – не унимался Барент.
Вилли рассмеялся:
– Чтобы убить меня. Ну, решайтесь. Я хочу продолжить Игру.
– А как насчет женщины?
– Она была моей ферзевой пешкой, – ответил Вилли. – И я готов отдать ее вам.
– Ферзевой пешкой, – повторил Барент. – А разве ваша королева все еще в игре?
– Нет, моя королева уже покинула поле. Впрочем, вы сами можете спросить об этом пешку, когда она прибудет.
Барент щелкнул пальцами, и вперед вышло с полдюжины охранников с оружием в руках.
– Приведите их сюда, – распорядился он. – Если они сделают хоть одно подозрительное движение, стреляйте без предупреждения. Скажите Дональду, что, возможно, я отправлюсь на «Антуанетту» раньше, чем собирался. Верните патруль и удвойте охрану к югу от зоны безопасности.
Тони Хэрода мало волновало происходящее. Насколько он понимал, у него нет способа выбраться с этого чертового острова. Вертолет Барента, готовый к взлету, ожидал за дверью, у Вилли на посадочной полосе стоял «лир», даже у Саттера был свой самолет; они же с Марией Чен не имели никаких шансов. В сопровождении охранников в зал вошли Дженсен Лугар и двое суррогатов, которых Хэрод получил в Саванне. Черное мускулистое тело негра предстало во всей красе. На женщине была разорванная рубашка, видимо, снятая с одного из охранников. Перепачканное грязью и кровью лицо производило жуткое впечатление, но больше всего Хэрода поразили ее глаза – безумные, с невероятно расширенными зрачками. Она дико озиралась по сторонам из-под нависших спутанных волос. Но если вид женщины пугал, то человек по фамилии Ласки, которого Хэрод привез на остров, был попросту ужасен. Лугар поддерживал еврея в стоячем положении, когда они остановились в десяти шагах от Барента. Бывший суррогат Хэрода истекал кровью – она сочилась по его лицу, насквозь пропитала левую штанину комбинезона, лилась по спине. Одна рука выглядела так, словно ее пропустили через мясорубку, и кровь с нее капала на белый квадрат под ногами. Но что-то в его взгляде свидетельствовало о дерзости и отваге.
Хэрод ничего не мог понять. Совершенно очевидно, что оба суррогата – мужчина и женщина были знакомы Вилли, он даже признал, что один из них когда-то являлся его пешкой, однако Барент, похоже, продолжал считать, что оба несчастных пленника явились на остров по собственной воле. Вилли упомянул, что еврей подвергся обработке со стороны Барента, но миллионер явно не имел никакого отношения к его проникновению на остров. Похоже, он продолжал относиться к нему как к независимому лицу. А диалог с женщиной выглядел еще более загадочным. Хэрод пребывал в полной растерянности.
– Добрый вечер, доктор Ласки, – мягко обратился Барент к истекающему кровью человеку. – Сожалею, что не узнал вас сразу.
Тот ничего не ответил. Взгляд его метнулся к креслу, где восседал Вилли, и больше уже не отрывался от немца, даже когда Лугар с силой повернул его голову к Баренту.
– Это ваш самолет приземлился на северном берегу несколько недель назад? – осведомился Барент.
– Да, – ответил психиатр, не сводя глаз с Бордена.
– Умелая организация, – одобрил Барент. – Мне жаль, что ваша операция сорвалась. Вы признаете, что явились сюда с целью убить нас?
– Не всех, – сказал Ласки, – только его. – Он не стал указывать на Бордена, да в этом и не было необходимости.
– Ясно, – кивнул Барент, потирая щеку. – Ну что ж, доктор Ласки, вы по-прежнему намереваетесь убить нашего гостя?
– Да.
– Вас это не волнует, герр Борден? – осведомился миллионер.
Вилли расплылся в улыбке.
И тогда Барент сделал нечто невероятное. Он встал с кресла, в котором сидел с момента появления трех суррогатов, подошел к женщине, взял ее грязную руку и нежно поцеловал.
– Герр Борден поставил меня в известность, что я имею честь обращаться к мисс Фуллер, – промолвил он слащавым голосом. – Это так?
Женщина откинула волосы со лба и жеманно улыбнулась.
– Да, – ответила она с тягучим южным выговором. На ее зубах тоже виднелись следы засохшей крови.
– Это огромное удовольствие для меня, мисс Фуллер, – промолвил Барент, продолжая держать ее за руку. – Невозможность встретиться с вами раньше очень огорчала меня. Но не скажете ли вы, что привело вас на мой островок?
– Чистое любопытство, – ответило привидение с расширенными зрачками. Она переступила с ноги на ногу, и Хэрод заметил в разрезе рубашки треугольник темных волос на лобке.
Барент, все еще улыбаясь, продолжал перебирать пальцы женщины.
– Понимаю, – ответил он. – Но вам совершенно незачем было являться инкогнито, мисс Фуллер. Ваше личное присутствие на острове всегда желанно для нас, и я уверен, что… э-э… в гостевом крыле особняка вы будете чувствовать себя удобно.
– Благодарю вас, сэр, – улыбнулась суррогатка. – Я временно не могу воспользоваться вашим приглашением, но, когда состояние моего здоровья улучшится, непременно сделаю это.
– Отлично. – Барент поклонился, отпустил ее руку и уселся в свое кресло. Охранники слегка расслабились и опустили стволы автоматов. – Мы как раз собирались закончить нашу шахматную партию, – продолжил Барент. – Новые гости должны присоединиться к нам. Мисс Фуллер, не окажете ли вы мне честь и не позволите ли вашей суррогатке играть на моей стороне? Уверяю вас, что она не подвергнется никакой опасности.
Женщина одернула подол рубашки и попыталась кое-как пригладить волосы.
– Это вы мне окажете честь, сэр, – ответила она.
– Замечательно! – воскликнул Барент. – Герр Борден, как я понимаю, вы собираетесь воспользоваться двумя своими фигурами?
– Да, – подтвердил Вилли. – Моя старая пешка принесет мне удачу.
– Итак, вернемся к тридцать шестому ходу? Старик кивнул.
– Предыдущим ходом я взял вашего слона, – напомнил он. – Вы передвинули короля к центру.
– Ах, как прозрачна моя стратегия для такого блестящего гроссмейстера! – притворно вздохнул Барент.
– Вы правы. – Вилли горделиво кивнул. – Ну что ж, начнем.
Когда самолет вырвался из грозовых туч где-то к востоку от острова Сапело, Натали вздохнула с облегчением. Штормовой ветер продолжал крутить «сессну», океан внизу по-прежнему вскипал белыми барашками волн, но подъемы и провалы стали более плавными.
– Осталось минут сорок пять. – Микс вытер рукой мокрое лицо. – Из-за встречного ветра время полета увеличилось почти на полчаса.
– Ты действительно считаешь, что они дадут нам приземлиться? – наклонившись к Натали, тихо спросил Джексон.
Девушка прижалась щекой к иллюминатору:
– Если старуха сделает то, что обещала, возможно, и дадут.
У Джексона вырвался смешок:
– А ты полагаешь, она сделает?
– Не знаю. Главное – вытащить оттуда Сола. По-моему, мы сделали все возможное, чтобы убедить Мелани: действовать по плану – в ее же интересах.
– Да, но ведь она сумасшедшая, – возразил Джексон. – А сумасшедшие не всегда действуют в собственных интересах.
Натали улыбнулась:
Читать бесплатно другие книги:
