Она была красива Дан Виктор

5

В кабинете Фесенко, кроме Михаила и Кононова, присутствовал от городской прокуратуры Карпенко и еще два работника следственного отдела, которых Михаил знал давно. По всему видно, что Фесенко привлек к расследованию самых опытных своих помощников.

Он навалился локтями на стол и с нетерпением ожидал, когда все рассядутся. Задержка вышла из-за того, что Карпенко дважды пересаживали. Он занимал привычные места, то Кононова, то другого участника совещания, а здесь это не допускалось.

– Наконец-то уселись! Хотя еще далеко не вечер, подведем некоторые итоги. Пустой сейф говорит о том, что мотивом убийства может быть ограбление. Тогда это объясняет странный способ убийства. Сначала придавил за горло и выпытал шифр. Открыл сейф, после чего свернул шею. Что там могло быть такого ценного, чтобы из-за этого убивать человека? Положим это муж. Искал деньги или компрометирующие материалы: записную книжку или дневник. Должен сказать, что за ней были грехи. Два половых контакта за день с разными партнерами и ребенок не от мужа. Вы еще не знаете, экспертиза установила, что ни сперма, ни ребенок не принадлежат мужу. Каково?! Поэтому основной подозреваемый остается, остается и наиболее вероятный мотив: ревность. Отсюда вытекают задачи: искать двух загадочных посетителей, то есть наиболее вероятных ее партнеров. Возможно, кто-то из них и есть отец ребенка, убитого вместе с матерью. Возможно, это и есть убийца, а муж ни при чем. Прятал следы, стервец!

У Кононова зазвонил мобильный телефон. Он быстро вышел из кабинета, чтобы не мешать совещанию, но вскоре вернулся.

– Анатолий Иванович, предлагаю закрыть заседание. Установлена личность и адрес владельца «Шевроле». Нужно его брать. Вы будете участвовать или нам самим заняться?

– Нет уж! Хочу заняться им лично. Поехали! Вечером продолжим. Куда ехать?

– Микрорайон «Левый берег».

Михаил с Карпенко поехали следом за перегруженной крепкими мужиками служебной машиной Фесенко. Им с трудом удалось удержаться на хвосте бешено мчавшейся «Волги». Гаишники узнавали знакомую машину следственного отдела и старались организовать «зеленую волну». Однако гонка оказалась напрасной. Хозяин квартиры отсутствовал. Когда они совещались под дверью, что делать дальше, и уже наметили тотальный опрос соседей, на площадке появился щегольски одетый парень. Следователи расступились. Парень в состоянии легкой растерянности нажал на кнопку звонка в ту же квартиру.

Тут кольцо вокруг щеголя сомкнулось. Растерянность обернулась паникой. Парень побледнел. Михаил догадался пояснить:

– Спокойно, прокуратура! Предъявите документы!

Парень покраснел и торопливо стал ощупывать карманы, пока не нашел удостоверение.

– Я из банка. Мне поручено разыскать Михнова. Вам он тоже нужен?

– Еще как нужен! А что он у вас натворил? Ограбил банк? – спросил Фесенко.

– Можно и так сказать! Взял кредит на покупку машины и не платит. На звонки не отвечает, на письменные приглашения не реагирует. Мне поручено предупредить его, что мы обращаемся в суд.

– Сколько он вам должен?

– Шестнадцать тысяч долларов. Возможно, он спрятался у родителей. Мы догадались потребовать копию метрического свидетельства и знаем, кто его родители и где они живут.

– Так чего мы стоим. Давайте нам адрес, и мы едем, – подключился Кононов.

Теперь уже кавалькада из трех машин спешила по пыльному асфальту в поселок Восточный. Благо он был в той же части города, только севернее.

На этот раз им повезло. Во дворе частного дома они увидели разыскиваемую машину. Вскоре и ее хозяин появился на пороге дома. Следователи уже знали, что это Георгий Леонидович Михнов. Высокий красивый брюнет около тридцати лет. Белые брюки, светло-серая футболка и кожаные серые босоножки на босую ногу хорошо оттеняли его смуглое лицо и загорелые руки. Он не казался удивленным или испуганным.

В знак признательности работнику банка позволили вручить предупреждение и отпустили. Потом забрали ключ зажигания и опечатали двери машины. Кононов перебрался к Михаилу, чтобы освободить место для задержанного.

– Зачем этот шум? – недоумевал Михнов стиснутый с двух сторон на заднем сидении «Волги». – Прошло только два месяца. Овощи этим летом у родителей запоздали. Через неделю или две уплачу весь долг и даже наперед.

– Заткнись! – оборвал его Фесенко. – Через двадцать минут узнаешь, зачем шум и какой за тобой должок.

Допрос в кабинете Фесенко вели четверо. Точнее, трое (Михаил, Карпенко и Кононов) только присутствовали, а вопросы задавал Фесенко.

– Расскажи нам обстоятельства убийства Анны Копыленко.

– Откуда я знаю? Я не убивал.

– Установлено, что ты был вечером с ней в офисе. После чего ее нашли мертвой.

– Зачем мне ее убивать?!

– Тебе лучше знать! Ограбить, например. Или спрятать в концы. Она была беременна от тебя.

– Первый раз слышу, что бы таким способом делали детей. Вы шутите?

– Шутки для тебя закончились! – Фесенко сообразил, что сам может попасть в смешную историю. – Давай все по порядку, когда, где и зачем с ней познакомился.

– Познакомился я с ней месяца три назад в московском поезде. Был в гостях у родственников в Курске. Пошел в вагон-ресторан что-нибудь съесть и выпить бутылку пива. Увидел красивую блондинку. Напротив было свободное место. Ну, я и сел. Она была общительной и разговорчивой. Так узнал, что мы из одного города. Вместо пива заказал шампанское. Выпили с ней. Когда уходили из вагона-ресторана, оказалось, что нам по пути. Следующий вагон был ее. Она выкупила оба места в купе «СВ» и ехала одна. Мы еще немного поболтали у двери купе и вскоре я к ней перебрался из своего плацкартного.

– Вы стали любовниками?

– Если это так называется, то да. Вообще она меня заинтересовала. Исполнительный директор, красивая и в моем вкусе. Намекала, что провернула выгодную сделку. Судя по меню ее обеда в ресторане, очень выгодную. Обменялись телефонами и договорились созвониться и встретиться.

– И как скоро вы встретились?

– Где-то дня через три. Я приехал на свидание на своей старой машине. Она или в шутку или всерьез сказала, что в мою развалюху не сядет. Мы поужинали в кафе, и она ушла. Тут я решил взять новую машину в кредит. Через неделю уже катал ее на «Шевроле».

– Вы знали, что она замужем?

– Да. Узнал еще в поезде. У нее на руке было обручальное кольцо. Она не очень хорошо отзывалась о муже, поэтому совесть моя чиста.

– У вас часто были сексуальные контакты?

– При каждой встрече.

– И после этого вы утверждаете, что не можете быть виновником ее беременности.

– Утверждаю! Вам нужны подробности или вы мне и так поверите?

– Ты не из тех, кому я могу поверить. Экспертиза установит…

– Вы меня посадите? – в голосе Михнова, наконец-то, появился испуг.

– Обязательно! Но для начала ты расскажешь, зачем приехал в офис.

– Вы сами видели, как меня доставал банк. Родители обещали дать деньги через две-три недели. Работы у меня пока нет, помогаю родителям…

– Постой! Как же тебе дали кредит в таком размере?

– А я представил справку с прежнего места работы по данным за прошлый год. И зачем вам эти подробности?! Все равно я собирался честно расплатиться с банком.

– И ты приехал разжиться деньжат у Анны?

– Точно! Откуда вы знаете?

– Догадываюсь.

– В тот день мы не должны были встречаться. Когда все варианты раздобыть деньги отпали, позвонил ей.

– Когда это было?

– Около восьми вечера. Она была в офисе и не хотела со мною встречаться, тем более на работе. Я выведал, что она одна, и явился без разрешения.

– Чем она мотивировала отказ от встречи?

– Кто-то должен был прийти к ней в офис.

– Что было в офисе?

– Сначала она возмутилась моим нахальным вторжением. Когда я поплакался в жилетку, оттаяла. Обещала помочь на следующий день. Предложила коньяк, но я только пригубил. За рулем я не пью даже пива. Съел, правда, бутерброд с колбасой. Мотался по городу без обеда.

– Дальше!

– В утешение мы занялись любовью, а потом она почти вытолкнула меня на улицу. Мне ничего не оставалось делать, как поехать домой к родителям. На своей квартире летом я почти не живу. А вы, небось, думали, что я прячусь.

– Думали! Можешь назвать время, когда покинул офис?

– В полдевятого. На часы не смотрел, но из всех открытых окон слышно было, что начали передавать рекламу. Мои родители тоже смотрят этот сериал.

– Что она говорила о предстоящей встрече?

– Мне тоже было интересно, и я разыграл сцену ревности. Она утверждала, что встреча исключительно деловая. В качестве доказательства предложила заняться сексом.

– Когда должен был явиться этот таинственный деловой посетитель?

– Время встречи она не назвала, но, судя по тому с какой поспешностью она от меня избавлялась, она ждала его около девяти.

– У тебя не возникло желание проследить, кто явится на встречу?

– Я был злой, разочарованный и голодный. Бутерброд только нагнал аппетит. Знай, что ее убьют, возможно, и рискнул бы. Но, если честно, не уверен…

– Ладно, на сегодня хватит! – Фесенко встал из-за стола. – Кононов, отправь его в камеру одиночку, но через лабораторию. Там работает дежурная бригада. Результат экспертизы нужен уже утром.

Когда увели Михнова, Фесенко спохватился:

– Кажется, я увлекся и не дал вам возможности задать свои вопросы. Извините!

Михаил его успокоил:

– В том не было нужды. Анатолий Иванович, вы спросили главное. Будут результаты экспертизы, допросим его еще раз. Этот таинственный посетитель, возможно, его выдумка. Отъехал квартал, оставил машину и явился опять, чтобы ограбить. Вероятно, и убил случайно. Переусердствовал, когда выпытывал шифр от сейфа.

– Нам нужно доложить Николаю Петровичу результаты за сегодняшний день, – напомнил Карпенко.

– Вот вы оба и доложите. А у меня еще есть неотложные вопросы по другим делам, – заявил Фесенко. – Звоните, если что!

Городской прокурор выслушал доклад Карпенко молча, потом обратился к Михаилу.

– В шесть часов придет мать Копыленко. Я обещал, что ты с ней побеседуешь. Это сегодня. А что собираешься делать завтра?

– Хочу допросить Копыленко. Появились к нему новые вопросы, да и пора составить собственное представление о главном обвиняемом. Остальное будет зависеть от результатов экспертизы по Михнову.

– Оля, у меня к вам просьба! – обратился Михаил к секретарю Манюни. – Когда появится мать Копыленко, проведите, пожалуйста, в кабинет Пал Палыча. Я буду ждать ее там.

В комнате Карпенко за Михаилом был закреплен письменный стол, хотя он им пользовался всего несколько недель в году, когда его привлекали к расследованиям в городе.

6

Михаил набрасывал в блокноте вопросы к Копыленко, когда появилась в сопровождении Ольги его мать.

Михаил поднялся навстречу и усадил ее на стул напротив. Невысокая черноволосая и черноглазая женщина с плоским восточным лицом выглядела раздавленной морально и физически. Она с явным усилием подносила платок к глазам, которые поминутно наполнялись слезами.

Михаил счел необходимым успокоить ее:

– Искренне вам сочувствую. Ваш внук потерял мать, ваш сын арестован по подозрению в убийстве. Но арест, еще не означает автоматически осуждение. Если он не виновен, то будет оправдан.

– Я на вас так надеялась, а его не выпускают. Он не виноват. Мой сын не мог убить. Это она доигралась. Я всегда была против этого брака. Но он потерял голову. Это единственное, что она умеет – забить баки. Грубая, настырная. Вечно вокруг нее крутятся какие-то мужчины…

– У нее должность – исполнительный директор. Естественно, ей приходится много общаться с руководителями. А это преимущественно мужчины…

– Не такая жена была нужна моему сыну. Он такой способный. Хорошо учился, все хватал на лету. Высокий, красивый – и такая судьба. Она убила в нем все. Теперь из-за нее будет гнить в тюрьме…

– Вы так уверены, что его посадят. На чем построена эта уверенность? Он вам что-то успел сказать? – план беседы, составленный Михаилом, трещал по швам.

– Когда? Его сразу арестовали…

– Дело осложняет его судимость. Он избил беременную женщину.

– Все подстроено. Они купили свидетельницу и вымогали у сына деньги. Какие у него деньги?!

– Есть результат экспертизы. Сам видел на фотографии огромный синяк внизу живота у этой женщины.

– Когда мой внук Макарчик пошел в садик, он научился там щипаться и кусаться. Пока мы его отучили, я вся ходила в синяках. Только ничего не докажешь, если в ход пошли деньги. Невестка отказалась взять ссуду на своей фирме. Может, надеялась, что его посадят, и она загуляет без помех.

– Если вы хотите, чтобы я помог, дайте мне задать вам интересующие меня вопросы. Надеюсь на искренние ответы.

– Задавайте! Попробую успокоиться. И как тут будешь спокойным?!

– Где вы были в тот вечер, когда была убита Анна?

– Дома. Смотрела телевизор. Уже собиралась лечь в постель, когда позвонил Олег. Он попросил срочно поехать к ним домой и переночевать, а потом забрать Макарчика к себе.

– Он объяснил причину?

– Сказал, что с Анной беда, и он не может ночевать дома. И еще добавил, что утром мне все объяснят.

– Насколько вы были близки с сыном? Он делился с вами своими проблемами, жизненными планами?

– Делился. Я ведь воспитывала его одна с пяти лет. Муж был военный летчик. Разбился на вертолете. Конечно, после женитьбы она постаралась, чтобы между мною и сыном возникла пропасть. Удалось ей многое, но не все.

– Он обсуждал с вами планы увеличения семьи, короче, желание завести второго ребенка.

– Почему у вас возник этот вопрос?

– О втором ребенке не говорят, если брак не прочный, – нашелся Михаил.

– Вам стало известно, что они собирались развестись?

– Как раз это я хотел выяснить у вас.

– Нет, об этом не было разговора. Мой дуралей, по-видимому, еще ее любил.

– Спрашиваю еще раз. Они планировали второго ребенка?

– Когда-то заходил об этом разговор, но я была против, так как не верила в прочность их брака. И я была права! Сиротами остались бы двое!

– Когда последний раз вы видели невестку?

– На выходные она привозит внука.

– А сын был где?

– Они приходили вместе. Она любит вкусно поесть, а готовить не любит. Семья такая. Выросла на сосисках и картошке в мундирах.

– Вы не заметили в ней или своем сыне за последнее время никаких перемен?

– Она стала развязнее, так и светилась самоуверенностью. Особенно после командировки.

– Какой командировки?

– В апреле она почти месяц провела на Урале. Говорят, была срочная и ответственная работа. Она и из Николая веревки вила. Он не знал, как от нее избавиться.

– Николай, это кто?

– Директор фирмы.

– Николай Константинович Тураев?

– Да, он. Очень приличный человек. Кандидат наук, изобретатель.

– Насколько я знаю, Тураев ее ценил за технические знания, она была очень полезной для фирмы.

– Чего-чего, а за горло она взять может.

– Вам не кажется, что вы слишком строги к своей покойной невестке?

– Конечно, грех плохо говорить о покойнике, но в данном случае Бог меня простит.

– Спасибо за беседу! Заверяю, что вашему сыну ничего не грозит, если он действительно невиновен. С нашей стороны ошибка в данном случае исключается.

– Зачем держать его за решеткой?! Он никуда не денется, он невиновен.

– Завтра я с ним встречаюсь. То, что он изолирован, создает вам, мягко говоря, неудобства, однако полезно, и для него, и для следствия. Поверьте моему опыту.

Мать Копыленко иронично улыбнулась, окинув взглядом молодого следователя: «Такой зеленый на вид и говорит об опыте».

– Хотелось бы вам верить, но не могу, – не стала врать учительница.

– Придет время и поверите. Потерпите немного.

– Буду молить Бога, чтобы исполнились ваши слова.

Михаила не задевала ее ирония. Эта женщина на основании слухов и газетных публикаций добивалась, чтобы его привлекли к ведению следствия. А теперь быстро разочаровалась, увидев молодого человека. Ожидала старца с волшебной палочкой в руке?

Из-за жары, которая вдруг навалилась на город, Михаил плохо спал ночью. Пришлось еще раз принять душ и мокрым лечь в постель под вторую простыню. Открыть окно он не решился, а от затянутой сеткой форточки было мало проку.

Только к утру пришел достаточно крепкий сон. В результате он появился в Управлении только в 9 утра, преодолев на разогретой машине несколько улиц, словно заснувших от жары.

– Денек будет на редкость жарким, – такими словами встретил Фесенко Михаила. – Во всех смыслах!

– Что еще случилось?!

– Михнов не врал. Точнее, не удалось поймать его на вранье. Французской любовью занимался он, но ребенок не его почти на сто процентов. Следов его пальчиков также нигде не оказалось. Даже на рюмках. Не верится, что он решился на убийство. Слишком по-дилетантски.

– Он и есть дилетант, неожиданно попавший в неприятную историю с покупкой автомобиля в кредит.

– Чем это ему грозило? Забрали бы машину и все.

– А если бы раскопали липовую справку?

– Банковские служащие больше его заинтересованы, чтобы этого не случилось.

– Так почему ожидается жаркий день?

– Нужно искать второго любовника и отца ребенка, а зацепок никаких. Знаем только, что колбаса со станционного буфета. Только там в нашем городе можно купить «Московскую» колбасу из Москвы. Ее привозит ежедневно московский поезд. Красное вино также куплено там.

– Продавщица что-нибудь запомнила?

– Запомнила шикарную блондинку, похожую на киноартистку. Это она покупала колбасу, полбатона и вино.

– А я беседовал с матерью Копыленко. Узнал, что в апреле Анна была в длительной командировке, после которой заметно изменилась. По сроку беременности можно предположить, что это там и случилось.

– А как же роман в поезде?

– Тогда она могла не знать, что забеременела.

– Выходит, приезжал отец ребенка. Она его вызвала. Они встретились, о чем-то договорились…

– Или не договорились, и он ее убил.

– Возможно, это и был человек, с которым она должна была встретиться около 9 вечера. Потому избавилась от Михнова, – неожиданно Фесенко добавил. – На Урал ехать тебе, Миша.

– Два дня на подготовку и могу ехать, чтобы в понедельник начать работу в Златоусте.

– О какой подготовке речь?

– Нужно ознакомиться с документацией фирмы: договорами, перепиской, отчетами по командировке. Оформить документы. Заказать билеты. А еще хочу побеседовать с Олегом Копыленко. Обещал его матери.

– Ничего не имею против. Организую через час. Выезжай немедленно.

– Позвоните мне на мобильный. А пока заеду на фирму.

– Договорились!

Директор фирмы был сама любезность. Вызвал секретаря и приказал показать необходимые документы.

– С удовольствием поработал бы вместе с вами, но завтра хоронят Анну. Родителям обещал помочь в организации. Много хлопот.

– Думаю, разберусь сам. Если возникнут вопросы, я вас найду.

– Конечно! Мне тоже любопытно, чем вызвано внимание к деятельности фирмы. Налоговая недавно провела у нас комплексную проверку. Я так понимаю, что мой мобильный вы знаете.

– Да, знаю, – Михаил оставил без ответа замечание директора и обратился к секретарю. – Для начала мне нужна переписка за последние полгода. Потом отчеты по командировкам и договора.

Директор бесшумно удалился. Михаил принялся листать папку с входящими письмами и вскоре нашел письмо от 25 марта с просьбой срочно направить А.Е.Копыленко для наладки и проведения приемо-сдаточных испытаний партии датчиков в связи с выявлением дефектов при входном контроле. В противном случае грозили рекламацией.

Михаил обрадовался, что установил официальный повод для поездки Анны и собрался переключиться на отчеты, чтобы узнать точные даты пребывания Анны в Златоусте. Когда же он попытался вытащить отчеты по командировкам из-под груды других дел, одна из папок с пружинным зажимом развалилась, и он увидел документ с иероглифами. Документ оказался письмом из посольства Китая в России, с просьбой принять представителя деловых кругов Дэна Тай-Чина 15-16 марта для обсуждения вопросов о научно-техническом сотрудничестве.

Михаил внимательно пролистал другие папки с перепиской, но никаких следов контактов с китайцами больше не обнаружил. Состоялась ли встреча с Тай-Чином? Вопрос нужно выяснить у директора. Сразу вспомнилось исчезновение технологической документации из сейфа.

Михаил переключился на поиски отчета Анны. Командировка длилась почти полные четыре недели с 31 марта по 26 апреля.

Анна, так же как и недавно директор, ехала поездом до Москвы, затем самолетом до Челябинска и прямо из аэропорта автобусом до Златоуста. Назад возвращалась тем же способом. Дорога занимала полтора суток, из которых сутки до Москвы. Как оказалось потом, это был самый удобный и относительно дешевый способ.

Поездка Анны закончилась успешно: к отчету прилагалась копия акта приемо-сдаточных испытаний. Вся продукция принята без рекламаций. В начале июня пришло письмо с извещением о разрыве договорных отношений.

Позвонили от Фесенко с информацией, что Олег Копылов для допроса доставлен.

Когда Михаил вошел в комнату, Копылов встретил его стоя. Олег был ростом почти вровень с Михаилом, только худой и слегка сутулый. А лицом – вылитая мать, волосы цвета воронова крыла. Красивый, с азиатскими четами. Однако нос тонкий и с горбинкой.

«Вежливый или робкий?», – задал себе вопрос Михаил.

– Следователь прокуратуры Михаил Егорович Гречка. Ваша мама просила городского прокурора, чтобы меня привлекли к расследованию убийства вашей жены…

– Я не убивал!

– Охотно поверю доказательствам, но пока их нет. Пока не известен настоящий убийца, вы остаетесь главным подозреваемым. С этим нужно смириться или снабдить нас фактами, которые помогут найти убийцу.

– Кажется, я уже все рассказал и не один раз.

– Так говорят все. Но в том случае, если не проигрывают лживую легенду, каждый раз всплывают все новые упущенные подробности. Таково свойство памяти.

– Готов повторить еще раз.

– Я читал ваши показания. Лучше задам вам вопросы, а вы на них искренне и максимально полно ответите.

– Задавайте! – Олег передернул плечами и изменил позу.

Михаил заметил, что Копылов в наручниках. Он вышел за дверь и попросил сопровождающего снять наручники.

– Спасибо! – поблагодарил Копылов, моргая своими темными глазами. Он заметно волновался в ожидании допроса нового следователя.

– Первый вопрос! Как вы объясните свою судимость. Обвинение будет ссылаться на вашу неуравновешенность и жестокость.

– Могу рассказать, как все было. Ваше дело верить или нет.

– Готов внимательно выслушать.

– Мой сын подрался с мальчиком из нашего дома. Они то дружат, а то дерутся. Обычное дело. Но мальчик на этот раз нажаловался родителям. Его отец отловил моего сына во дворе и начал запугивать. Сын утверждает, что даже дергал за ухо. Я пошел переговорить с этим тупым папашей, чтобы не вмешивался в отношения между детьми. Конечно, я всегда предупреждал сына, чтобы избегал драк, особенно с ребятами младшими по возрасту и более слабыми. Мужика того не было, открыла мне его беременная жена. Я попытался объяснить, зачем пришел. Но она подняла такой хай, что соседи начали выглядывать из-за дверей. Мне осталось уйти. А через три дня я получил повестку. Меня вызывал районный прокурор. Оказывается, я избил беременную женщину. Возможно, травмировал ребенка. Есть свидетельские показания соседок. Правда, только одна дала показания, что своими глазами видела, как я дважды ударил ногой в живот. Я недоумевал, зачем эта клевета. Но когда их адвокат предложил закрыть дело, если я уплачу 3000 долларов, мне стало ясно зачем. Я отказался. Несмотря на квалифицированную защиту, ходатайства коллективов, где я работал, мне все равно дали два года условно и заставили оплатить судебные издержки. Причем, в решении суда записали, что если после рождения ребенка будут обнаружены какие-либо дефекты, то мне придется сесть в тюрьму.

– Нечто подобное рассказала ваша мама.

– Конечно, нашлись люди, которые считают, что я мог сорвать зло на беззащитной женщине. Им легче затоптать невиновного, чем защитить. Только знали бы вы истцов. Это самая скандальная парочка в нашем доме. Непонятно, на какие доходы живут. Но все побоялись дать против них показания.

– Второй вопрос! Вы знали, что Анна ждет ребенка?

– Да!

– Подробнее!