Последний жених Вуд Алекс
Они немного поговорили о пустяках, после чего приступили к делам. Все оказалось очень просто. Завещания миссис Траут не оставила. Все ее имущество, от поместья «Вереск» до процентных бумаг принадлежало ближайшему родственнику, внуку покойной мистеру Александру Бэрринджеру.
– А почему завещания нет? – полюбопытствовал Алекс.
– Ваша бабушка считала, что таким образом она отгоняет от себя печальный конец. – Литтлби позволил себе улыбнуться. – Но для вас нет никакой разницы. Как единственный наследник, вы получили бы все в любом случае.
– Но бабушка не знала о моем существовании. Если бы она составила завещание, она могла бы отписать все другим родственникам.
– У миссис Траут не осталось ни одного близкого человека! – с пафосом воскликнул Литтлби. – Единственное, что она могла сделать, это завещать свое состояние какому-нибудь благотворительному фонду или церкви!
– А Меган Гилберт? – усмехнулся Алекс. – Ведь она моя троюродная тетка.
Уши Литтлби запылали как два рубина.
– О ней я хотел поговорить особо. – Поверенный взял в руки карандаш и стал быстро вертеть его между пальцами. – Эта мисс Гилберт…
– Вы что-то писали мне о ней, – невинно заметил Алекс, – увы, я не помню, что именно.
– Она приемная дочь троюродной сестры покойной миссис Траут, – мрачно проговорил Литтлби. – И явно рассчитывала получить наследство после смерти вашей бабушки.
– Что ж, это вполне понятно. Она прожила с ней… год, если я не ошибаюсь. Было бы только справедливо, если бы «Вереск» отошел ей.
Алекс говорил машинально, почти не понимая, о чем речь. Бедняга Литтлби даже не догадывается о том, насколько важную информацию он только что выдал! Меган Гилберт – приемная дочь троюродной сестры миссис Траут! А, значит, они с Меган не являются родственниками по крови…
Она могла бы сама сказать мне об этом, гадкая девчонка, мысленно упрекнул Меган Алекс.
– Меган Гилберт тоже считала, что имеет право на «Вереск», – с сарказмом сказал поверенный. – И всерьез рассчитывала на наследство. Естественно, до того, как мы отыскали вас.
– Выходит, я перешел ей дорогу, – задумчиво произнес Алекс, словно разговаривая сам с собой.
– Что значит перешли дорогу? – заволновался Литтлби. – Она ни на что не имела права! Миссис Траут платила ей жалование…
– Мизерное.
– Вполне приличное! – Карандаш в руках Литтлби разлетелся на две половинки. – Ее никто не заставлял работать на миссис Траут!
Алекс с некоторым недоумением разглядывал поверенного. С какой стати мистер Литтлби так вспылил? Неужели он, как и жители Локерхарт Вэлли, имеет на Меган зуб? Чем она ему то насолила?
– Впрочем, сейчас меня не интересуют отношения мисс Гилберт и миссис Траут. – Литтлби заметным усилием взял себя в руки. – Гораздо важнее, что вы собираетесь предпринять против этой особы? Алекса передернуло.
– Почему я должен что-то предпринимать против нее? – холодно спросил он. – Мисс Гилберт идеальная экономка. Насколько я успел понять, в «Вереске» все отлично обустроено благодаря ее работе. У меня нет ни одной причины быть ею недовольным.
– То есть? – Лицо Литтлби пошло пятнами. – Вы хотите сказать, что разрешите ей и дальше оставаться в «Вереске»?
– Более того. Я буду на этом настаивать.
Литтлби выпучил глаза и напомнил Алексу вытащенную из воды рыбу.
– Даже после того, что я рассказал вам? После того, как она претендовала на ваше наследство?
– А что в этом такого? – пожал плечами Алекс. – Меган не знала о моем существовании, только и всего.
– Между прочим, по деревне ходили слухи, что именно мисс Гилберт в значительной степени… ускорила кончину вашей бабушки, – мрачно заявил Литтлби.
Тут Алекс окончательно потерял терпение.
– Мне не совсем понятно, почему бедная девушка вызывает у вас такую жгучую неприязнь, – отчеканил он, вставая с кресла. – Но если вам больше нечего сообщить мне по существу, я с вашего позволения пойду.
– Ох, простите меня, мистер Бэрринджер, – заюлил Литтлби, – лишь забота о ваших интересах заставила меня быть столь категоричным.
– Я в состоянии позаботиться о своих интересах. – Алекс холодно глядел на Литтлби сверху вниз. – Свяжитесь со мной, когда все бумаги будут готовы полностью.
Литтлби с готовностью закивал. У самой двери Алекс повернулся и пристально посмотрел на поверенного.
– А вы уверены в том, что Меган не является моей кровной родственницей? – спросил он задумчиво.
– К-конечно, – пробормотал Литтлби. – Троюродная сестра вашей бабушки вышла замуж за мужчину с ребенком…
– Вот и отлично, – заметно повеселел Алекс. – Доброго дня!
Он заторопился выйти из кабинета Литтлби. Там стало слишком душно.
Зато на улице было прекрасно. Английское лето предстало перед ньюйоркцем во всей своей красе. Безмятежная синь неба призывала к тому, чтобы выкинуть из головы все проблемы и отправиться куда-нибудь на пикник с симпатичной девушкой…
При мысли о симпатичной девушке перед внутренним взором Алекса встало нахмуренное лицо Меган Гилберт. Вот уж непонятное существо. Колючая как ежик, все время настороже. Готова напасть еще до того, как кто-то ее обидит. Он пытался быть с ней милым. Не помогло. Пытался насмешничать. Еще хуже. Может быть, попробовать разыграть из себя строгого хозяина? В конце концов, она пока еще работает на него… Алекс с неудовольствием вспомнил настойчивый совет Литтлби. За что он так недолюбливает Меган?
Хотя надо признать, что Меган сама прикладывает усилия к тому, чтобы вызывать у людей неприязнь. Она не просто не старается понравиться, она как нарочно ведет себя резко и вызывающе. Оставьте меня в покое – ее главный жизненный принцип…
Взять хотя бы его. Она даже не попыталась пококетничать с ним, хотя могла бы быть и полюбезнее с молодым привлекательным мужчиной! Алекс рассмеялся. Вопреки своей неприветливости, а может быть, благодаря ей, Меган ему нравилась. И ему очень хотелось пробить стену, которую она воздвигла вокруг себя…
Алекс не спеша шел по улице. «Кадиллак» остался стоять у дома Литтлби. Он успеет его забрать. Сейчас было так приятно без всякой цели идти по нагретому тротуару и, щурясь от солнца, рассматривать прохожих.
Те в ответ рассматривали его. Необычная внешность Алекса привлекала внимание и в Чаринг Кросс. Не раз и не два Алекс подмечал заинтересованные взгляды девушек, направленные в его сторону. Это успокаивало и вселяло веру в собственные силы. Если он нравится этим девушкам, то почему бы ему не понравиться и Меган?
Внезапно внимание Алекса привлекла знакомая женская фигура на противоположном тротуаре. Девушка шла ему на встречу с таким независимо-сосредоточенным видом, что не каждый мужчина решился бы побеспокоить ее.
Алекс решился.
– Мисс Моллест! – закричал он, поднимая руку.
Агата (а это была именно она, верный глаз не подвел Алекса) остановилась и стала озираться по сторонам. Заметив высокого черноволосого мужчину, который махал ей рукой с другой стороны дороги, она вся просияла. Вот так встреча… Он запомнил ее имя – прекрасный знак.
– Добрый день, мистер Бэрринджер, – сказала Агата, дождавшись, когда он подойдет к ней.
Она манерно протянула ему руку, невольно восхищаясь про себя его красотой.
– Ужасно рад вас видеть, – отрывисто говорил Алекс, не подозревая, что вселяет надежду в сердце Агаты. – Как раз думал, куда бы податься… Я здесь ничего не знаю… А тут внезапно вы… Вы не сильно заняты?
Ради Алекса Агата была готова отменить все свои дела.
– Я уже все сделала, – сказала она. – Кисти и краски новые купила.
Она помахала сумкой.
– Отлично, – искренне обрадовался молодой человек. – Вы не откажетесь посидеть со мной где-нибудь за чашкой чая?
Все фибры Агатиной души встрепенулись.
– Разумеется, не откажусь. Правда, здесь нет ни одного приличного кафе… – протянула она.
– Меня устроит даже самое неприличное, – пошутил Алекс.
Агата рассмеялась, показывая крупные, выдающиеся вперед зубы.
– Тогда в «Жасмин», – скомандовала она и указала на ближайшее к ним кафе с блеклой вывеской.
Свободный столик у окна был покрыт белой скатертью не первой свежести. Но в маленькой вазочке посередине стоял букетик полевых цветов, а солнце так приветливо пригревало сквозь оконное стекло, что Алекс решил не придираться. Они сели и заказали чай с пирожными. Уверенные манеры Алекса, его галантность и полное пренебрежение к графе «цена» в меню пленили не только Агату, но и официанта. Нечасто такие посетители заходили в кафе «Жасмин»…
Агата поставила локти на стол, оперлась подбородком о кисти рук и сквозь полуопущенные веки рассматривала Алекса. Какое поразительное лицо, думала она. Как жаль, что я не пишу портреты… Хотя для него можно было бы сделать исключение…
– Сегодня прекрасная погода, мисс Моллест, – светским тоном заметил Алекс, когда официант бросился выполнять их заказ.
– Можно просто Агата. К чему церемонии? А я буду звать вас Алекс. Так намного приятнее.
Девица не промах, отметил про себя Алекс.
– Вы правы, – кивнул он. – Просто в Локерхарт Вэлли мне кажется, что я попал в совершенно иной мир. Он настолько непохож на все, к чему я привык…
– Еще бы! – фыркнула Агата. – Здесь настоящая дыра. После Нью-Йорка в Локерхарт Вэлли, наверное, невыносимо скучно.
В ее глазах горело жадное любопытство. Еще бы; рядом с ней сидит человек, который всю жизнь прожил в Нью-Йорке! Агата не замечала того, что ее тон коробит Алекса. Ему хотелось поговорить о Локерхарт Вэлли, особенно о некоторых его обитательницах. Но не осуждающе…
– А мне нравится Локерхарт Вэлли, – сказал он сдержанно. – Здесь очень спокойно.
– Ах, вы же здесь только два дня, – рассмеялась Агата. – Вы еще ничего не знаете.
Алекс нахмурился. Мужчины не любят, когда им говорят подобные вещи.
– Зачем же вы приезжаете сюда каждый год? – колко спросил он.
Агата закатила глаза. Будучи девушкой неглупой, она уже сообразила, что выбрала неверный тон. Раз Алекс без ума от Локерхарт Вэлли, пусть будет так…
– Я художница, – со значением произнесла Агата. – Мне нужна натура. Леса вокруг Локерхарт Вэлли настолько живописны, что я готова терпеть деревенскую скуку все лето…
– Хотелось бы мне побродить по этим живописным лесам, – задумчиво протянул Алекс.
Сердце Агаты забилось учащеннее. Если это не намек, то она ничего не понимает в мужчинах!
– Я с удовольствием возьму вас с собой в следующий раз, – лукаво сказала она.
– Э-э… большое спасибо.
Агата послала ему нежный взгляд. Кажется, вчера она поторопилась завидовать Лили Вандемир. Алекс наговорил ей комплиментов, а на Агату едва взглянул, зато сегодня он уже фактически пригласил ее на свидание!
Официант принес им душистый чай и подозрительного вида пирожные. Алекс покосился на липкие трубочки и решил ограничиться одним чаем.
– Скажите, Агата… – начал он, когда девушка расправилась с первым пирожным. – А вы хорошо знакомы с жителями Локерхарт Вэлли?
– Достаточно, – насторожилась Агата. У нее в голове мелькнула очень неприятная мысль. Неужели Алекс пригласил ее в кафе лишь для того, чтобы выяснить подробности о какой-нибудь интересующей его особе?
– Я подумываю о том, чтобы окончательно осесть в Англии, – непринужденно заметил молодой человек. – «Вереск» – чудесное поместье, и мне здесь нравится… Хотелось бы получше узнать своих соседей…
Агата отложила второе пирожное. Неясное подозрение постепенно превращалось в уверенность. Кажется, она слишком рано торжествовала…
– Со временем вы сами со всеми познакомитесь, – уклончиво ответила она. – Вы даже не представляете себе, как скоро вам надоест Локерхарт Вэлли и его обитатели.
– А я не хочу ждать, – со смехом возразил Алекс. – Я хочу познакомиться уже сейчас.
Агата закусила губу. Похоже, что дело серьезно. Интересно, кто в Локерхарт Вэлли успел до такой степени раздразнить любопытство мистера Бэрринджера? Не нужно долго гадать, чтобы правильно ответить на этот вопрос. У нее светлые волосы и голубые глаза, ей двадцать с небольшим, и она очень умело строит из себя скромницу!
– Что ж, я готова вам помочь, – вздохнула Агата.
Досадно, конечно, что вам интересна не я, добавила она про себя. Но как-нибудь переживу. В конце концов, у меня есть мое искусство!
– Вы знакомы с Меган Гилберт? – осторожно спросил Алекс.
У Агаты отвисла челюсть.
– М-меган Г-гилберт? – переспросила она, заикаясь. – Экономка «Вереска»?
– Да, – кивнул Алекс. – Насколько я понял, ее не очень любят в деревне.
– А за что ее любить? – вырвалось у изумленной Агаты. – Очень высокомерная и необщительная.
Агата некстати вспомнила, как ее брат, часто навещавший ее летом в Локерхарт Вэлли, назвал как-то Меган «завораживающей». Агата даже поспорила с ним на эту тему. Сама она считала мисс Гилберт абсолютно непривлекательной. Но, может быть, Меган из тех женщин, что сводят с ума мужчин, не вызывая ни малейшего подозрения у женщин?
– Это вы мне должны рассказывать о Меган, – неестественно рассмеялась Агата, – а не я вам. Вы теперь живете с ней в одном доме…
Но если Агата рассчитывала на то, что Алекс в ответ побалует ее признанием, то она сильно ошибалась.
– Именно поэтому я и хотел бы знать о ней больше, – равнодушно произнес он. – Мисс Гилберт – чрезвычайно загадочная особа.
– А вы ее увольте, – кровожадно усмехнулась Агата. – Ходили слухи, что миссис Траут сама собиралась сделать это. Только, увы, не успела… бедняжка.
Лицо Алекса окаменело, и Агата поняла, что зашла слишком далеко.
– Конечно, это только слухи, – торопливо сказала она. – Никто и не думал обвинять Меган. Но согласитесь, все это очень подозрительно…
– Что именно?
– Характер у вашей бабушки был не из легких, и все же Меган Гилберт целый год жила в «Вереске». Миссис Траут платила ей сущие гроши, но Меган никуда не уходила… А ведь она могла бы зарабатывать намного больше! Мистер Литглби, адвокат миссис Траут, звал ее к себе секретарем. Жизнь в Чаринг Кросс намного интереснее, чем в «Вереске», и жалование он предлагал в два раза больше! А она отказалась!
– Какая потрясающая осведомленность! – с иронией воскликнул Алекс.
Агата покраснела. Как некрасиво с его стороны! Сам вызвал ее на откровенность и в открытую посмеивается над ней…
– В «Вереске» была приходящая служанка, – пояснила Агата с кислой миной. – Она подсл… нечаянно услышала, как Литтлби разговаривал с Меган.
– Странно… – задумчиво произнес Алекс. – Мне показалось, что Литтлби очень враждебно настроен по отношению к мисс Гилберт…
– Еще бы! – фыркнула Агата. – Мистер Литтлби не терпит отказов. Насколько я знаю, Меган была ему очень нужна. Естественно, ее отказ насторожил его.
Алекс покачал головой. Старый проныра! Ни словом не обмолвился о том, что предлагал Меган работу. Зато постарался как следует очернить ее…
– Мне Литтлби ничего не сказал, – с сомнением произнес Алекс. – Вы не ошибаетесь?
– Кэти Причардс слышала все своими ушами! – триумфально заявила Агата. – Кэти была приходящей служанкой. Меган уволила ее сразу после смерти миссис Траут…
Лицо Алекса прояснилось. По крайней мере, одна загадка разгадана.
– Так что будьте поосторожнее с этой Метан Гилберт, – закончила Агата. – Она совсем не так проста, как может показаться на первый взгляд.
Алекс кивнул и посмотрел на часы. Агата была разочарована. Ясно, что продолжения не будет. Столько надежд, и все ради чего? Десяти минут разговора исключительно о Меган Гилберт? Печально…
– Я сейчас возвращаюсь в Локерхарт Вэлли, – сказал Алекс. – Если хотите, могу вас подбросить.
Хоть что-то, уныло подумала Агата и кивнула. У многих красавиц Локерхарт Вэлли испортится настроение, когда они узнают, что Алекс вернулся из города вместе с ней!
9
Когда Алекс уехал в Чаринг Кросс, Меган ринулась в библиотеку. У нее есть как минимум три-четыре часа, чтобы продолжить поиски. Почаще бы он так уезжал!
В библиотеке было тепло и пахло иначе, чем обычно. Еле уловимый запах мужского одеколона примешивался к знакомому аромату плотной бумаги и кожаных переплетов. Меган остановилась у диванчика, рядом с которым вчера (вернее, сегодня ночью) стоял Алекс, и любовно провела рукой по подлокотнику. Удивительно, как сильно поменялась атмосфера в доме после его приезда. Всего лишь два дня назад он переступил порог «Вереска», и уже чувствуется, что старый дом словно ожил. Даже Мэри Джейн и Эллис ведут себя иначе. Чаще улыбаются и наперебой стараются угодить новому хозяину… Кажется, вечером он спускался в кухню и совершенно пленил их сердца… В этом он совершенно не похож на миссис Траут, которая строила из себя владетельную принцессу и презирала тех, кто на нее работал…
Меган опустилась на диван и прижалась щекой к теплой обивке спинки. Драгоценное время уплывало, но девушка была не в состоянии пошевелиться. Вся ее жизнь прошла в сражении. С бедностью, с собственными комплексами, деспотичным отцом, предательством. Она привыкла доверять только себе и настороженно относиться к людям. А уж последний год был особенно тяжелым… Приходилось выполнять безумные капризы миссис Траут, вести ее дела, управлять хозяйством… И все время быть начеку, чтобы ничем не выдать себя…
Алекс Бэрринджер добавил ей головной боли. Но совсем не в том смысле, в каком она ожидала. Он совершенно выбил ее из колеи. Спрашивается, чем? Красотой? Но она не двадцатилетняя Лили Вандемир, чтобы падать в обморок при виде красивого мужчины. Бьющим через край американским добродушием? Но она игнорировала заносчивость миссис Траут, так что и манеры Алекса должны ей быть безразличны…
И все же что-то в нем задевало ее за живое. Его руки, такие сильные и крепкие, широкие плечи, белозубая улыбка, неправдоподобно голубые глаза на смуглом лице, вся его неотразимая мужественность, будь она проклята! Одного взгляда на Алекса достаточно, чтобы ощутить в себе давно забытое желание нравиться…
Надо же, последний жених Локерхарт Вэлли! Меган часто подшучивала над местными девушками, которые страдали от нехватки мужского внимания. А разве она была не в точно таком же положении? На год благополучно забыла о том, что она женщина, и теперь природа жестоко мстила ей за подобную небрежность…
Меган обхватила плечи руками. Она не должна уподобляться мартовской кошке. Алекс Бэрринджер настолько хорош, что способен соблазнить и монашку. Но ей не должно быть до этого никакого дела. Нелишним будет напомнить себе, что в глазах Локерхарт Вэлли они родственники, поэтому не может быть и речи о…
Девушка быстро встала с дивана. Хватит. Потратила полчаса на бесцельные размышления. Даже если бы они с Алексом познакомились при других обстоятельствах, у нее не было бы ни одного шанса. Он слишком хорош для тебя, так что знай свое место, Меган Гилберт!
Меган нахмурилась, решительно сжала губы и подошла к полке, на которой вчера остановилась. В отличие от остальных комнат библиотеки, в этой, третьей, книги стояли вперемешку. Здесь их никогда не сортировали ни по жанрам, ни по авторам, и можно было встретить серьезное философское произведение по соседству с легким любовным романчиком. Меган возлагала на эту комнату меньше всего надежд. Но в первых двух, с многотомниками в золоченых переплетах, чинно расставленными на полках, ничего не оказалось, и Меган ради очистки совести приступила к третьей комнате.
Она взяла с полки сборник стихотворений Шелли, иллюстрированный каталог какой-то швейной компании, четвертый том из полного собрания сочинений Диккенса, неизвестно как оказавшийся не на своем месте над рабочим столом миссис Траут в первой комнате. Последней на этой полке стояла тонюсенькая книжечка «Рубай» Омара Хайяма. Меган прихватила и ее. Методичность и тщательность…
Она положила книги на стол, подогнула под себя ноги и начала с тома Диккенса, как с более перспективного. Внимательно пролистала его, прощупывая пальцами каждую мелованную страницу. Бесполезно. Шелли – то же самое. Что дальше, каталог или «Рубай»? Вряд ли кому-то пришло бы в голову использовать тонкую книжицу, но все-таки…
Меган небрежно открыла Омара Хайяма и замерла, не в силах поверить собственным глазам. Первый лист был как закладкой заложен коричневатым бумажным прямоугольником, на котором расплывались затейливые чернильные буквы. Сердце девушки подскочило, руки задрожали. Год с лишним она мечтала об этом мгновении… Неужели удача наконец улыбнулась ей?
Девушка на секунду закрыла глаза. Главное, не волноваться и не спешить. Может быть, это не то письмо. Может быть, это вообще не письмо… Меган взяла коричневатый лист бумаги в руки и развернула его. Чернила расплылись от времени, и письмо едва можно было прочесть. По крайней мере, человеку, незнакомому с его содержанием. Однако Меган знала, о чем там должно быть написано, и, поднеся письмо к окну, по буковкам разбирала его.
Капельки пота проступили на лбу Меган. Что, если главной части письма – указания, где спрятан ларец, – не существует? Или лорд Воксхолл вообще не писал об этом своей супруге, предоставив ей выбрать место по своему усмотрению?
Меган перевернула листок. Вторая страница сохранилась лучше, и девушка погрузилась в чтение. По мере того, как она продвигалась дальше, выражение тревоги покидало ее лицо. Меган закончила читать и мечтательно улыбнулась. Наконец-то жизнь повернулась к ней своей светлой стороной. Во второй части письма лорд Воксхолл давал жене точные указания о том, куда лучше всего спрятать семейную реликвию!
Отец Меган женился на троюродной сестре миссис Траут, когда девочке было всего пять лет, и она привыкла считать Ариадну Саммерс родной матерью. Своих детей у Ариадны не было, и она всей душой привязалась к единственной дочке мужа. Жизнь их не изобиловала радостями – Эл Гилберт сильно выпивал, денег зарабатывал мало и о будущем семьи совершенно не беспокоился. Меган неоднократно сбегала из дома, но все время возвращалась, потому что там ее ждала несчастная женщина, ставшая ей настоящей матерью.
Больше всего на свете Ариадна любила рассказывать Меган предания о своих благородных предках и родичах. Она почти не общалась с миссис Траут и ее дочерью, разве что регулярно слала открытки с поздравлениями на дни рождения и Рождество. Однако это не мешало бедной женщине гордиться своим родством с английской знатью. Меган послушно внимала рассказам о былом великолепии родов Экерли и Траутов. Они не особенно интересовали ее. В конце концов, Меган была дочерью обычного землемера из Хетфордшира и не могла проследить свою родословную до пятнадцатого века нашей эры…
Но однажды Ариадна рассказала Меган историю, которая сильно отличалась от ее предыдущих рассказов. В нем явственно звучала не ностальгия по давно ушедшим векам, а приключенческая нотка пополам с обидой на судьбу. Когда-то ее бабка, старшая дочь графа Экерли, должна была получить в приданое семейную реликвию – кованый ларец с рубиновым ожерельем. Он по наследству передавался старшей дочери в семье и автоматически делал девушку весьма завидной невестой. Дело было не в редкости и красоте украшения, а в баснословной стоимости камней, по преданию вывезенных давним предком из Африки. Если бы Эмили Экерли получила ларец, то сейчас бы им владела Ариадна Саммерс, вернее Гилберт, как ее прямая наследница. Однако упрямая Эмили нарушила волю отца, выйдя замуж по велению сердца, а не по его желанию. Вопреки традиции ларец был передан ее младшей сестре Энн, от которой он соответственно перешел к миссис Траут.
– Ах, если бы гордая Эмили послушала отца, то сейчас я могла бы передать ларец тебе, как своей законной дочери, – вздыхала миссис Гилберт, гладя пышные волосы Меган. – Ведь он должен бы принадлежать тебе по праву, хоть ты и не родная мне…
Ариадна переживала из-за утраты семейной реликвии, а Меган не без сожаления прикидывала про себя, сколько денег она смогла бы выручить за ожерелье. Хватило бы и на новый дом, и на безбедную жизнь. Почему все так несправедливо устроено? – размышляла Меган. У Августины Траут и так все есть – дом, деньги, положение в обществе. Ей совершенно не нужен какой-то там ларец. В то время как для семьи Меган он мог бы стать настоящим спасением…
Однажды, выслушивая новую порцию старых воспоминаний матери, Меган предложила:
– А почему бы нам с тобой как-нибудь не навестить миссис Траут и Марию? Интересно было бы посмотреть, как они живут.
Ариадна печально покачала головой. Гостеприимство ее кузины Августины было слишком хорошо известно, чтобы по доброй воле подвергать себя такой пытке.
– Моя дорогая кузина не очень любит своих родственников, – призналась она. – Ей кажется, что все только и мечтают, что о жизни за ее счет.
Меган была вынуждена согласиться, что в этом есть доля правды.
– И все равно мне бы хотелось взглянуть на ларец и ожерелье, – задумчиво проговорила она себе под нос, не обращаясь к матери.
К ее удивлению Ариадна вдруг залилась краской.
– Даже если бы мы и поехали в «Вереск», – сказала миссис Гилберт, заикаясь, – моя кузина вряд ли смогла бы показать тебе ларец.
– Почему? Она его продала?
Ариадна покраснела еще сильнее. Заинтригованная Меган продолжала расспрашивать мать, пока та не призналась:
– Понимаешь, детка, миссис Траут думает, что ларец давно пропал…
Это требовало объяснения. Меган настаивала, и пунцовая от стыда миссис Гилберт постепенно рассказала ей все. Много лет назад, когда отношения между этими двумя ветвями семейства были еще не столь натянуты, маленькая Ариадна Саммерс гостила у своей троюродной сестры в «Вереске». Девочке было всего шесть лет, в то время как будущей миссис Траут недавно исполнилось двадцать пять. Это была высокомерная сварливая девица, которую совершенно не радовал тот факт, что по дому носится крохотное существо, имеющее к ней весьма отдаленное отношение. Соответственно, Ариадна не питала теплых чувств к своей кузине. Бедняжку Ариадну все время заставляли чувствовать бедной родственницей в богатом доме, и девочка затаила обиду и на свою кузину, и на ее мать.
Однажды Ариадна заигралась в библиотеке (куда, между прочим, ей было строго-настрого запрещено заходить), и, услышав тяжелые шаги хозяйки дома, девочка поспешила спрятаться за тяжелой портьерой. Это действительно была мать Августины, к которой скоро присоединилась ее дочь. Ариадна поняла, что ей придется высидеть в своем убежище до самого конца, иначе суровое наказание неминуемо настигнет ее.
Дочь и мать говорили о самых разных вещах, добрую половину из которых шестилетняя Ариадна попросту не поняла. В военное время нелегко приходилось даже богатым людям. Близость «Вереска» к берегам Франции делала его особенно уязвимым. Что если немецкие войска все-таки вторгнутся в Англию? Как спасти свое состояние от захватчиков? – вот что волновало этих людей гораздо больше, чем будущее Европы или даже их страны.
Правда, больше волновалась мать. Августина выказывала свойственное юности пренебрежение к любой опасности.
– Нужно куда-нибудь спрятать драгоценности, – озабоченно говорила мать. – Уже из-за одного ларца к нам могут нагрянуть грабители… Вот и отец советует…
Ариадна услышала, как старая миссис Воксхолл зашуршала бумагой.
– Смотри, он написал, что тайник надо устроить…
– Ах, мама, и охота вам глупостями заниматься, – зевнула Августина. – Во-первых, никто и никогда не пустит немцев в Англию. А во-вторых, если кто-нибудь захочет, он весь дом перевернет и найдет ваши тайники. Отец сошел с ума, если вздумал давать вам указания насчет драгоценностей в письме. Разве вы не знаете, что цензоры прочитывают всю фронтовую почту?
С этими словами девушка вышла из библиотеки. Ариадна перевела дух. Тетушка была подслеповата, и после ухода кузины опасность быть обнаруженной значительно уменьшилась. Она осторожно выглянула из-за портьеры. Тетка стояла к ней спиной, погрузившись в чтение. Она не успела сказать дочери, что письмо было передано через надежного человека, а не обычной почтой, так что цензоров можно было не опасаться. Но презрение Августины больно задело мать. Ариадна отчетливо слышала, как тетка вполголоса бормотала:
– Чересчур умна стала… родителей ни во что не ставит… ничего, без нее разберемся…
К великой радости Ариадны вскоре ее тетка вышла из библиотеки. Девочка выскочила из своего убежища и уже собралась покинуть опасную библиотеку, как ее внимание привлек лист бумаги, лежавший на полу у двери. Очевидно, миссис Воксхолл выронила его только что, когда выходила. Трепеща от одной мысли, что строгая тетка может в любой момент обнаружить пропажу и вернуться за ней, Ариадна, тем не менее, подняла листик. Она без труда разобрала четкий почерк дяди. Не все было понятно девочке в письме, но кое-что было ясно – дядя советовал, как лучше всего устроить в «Вереске» надежный тайник.
Прочитав письмо с горем пополам, Ариадна не смогла удержаться от детской шалости. Девочка свернула письмо, сунула его в первую попавшуюся книжку, поставила книгу обратно на полку и выбежала из библиотеки.
Через несколько дней она благополучно забыла о своем поступке. Да и не до того было. В небе Кента появились первые немецкие бомбардировщики, и напуганные жители проходили несложную науку срываться с места и бежать в подвалы при первых пронзительных воплях сирены.
Это было страшное время, и незначительный эпизод с письмом затерялся в памяти маленькой Ариадны. Все, кто мог, покидали район, и Воксхоллы спешно уехали одними из первых на север страны, где можно было спокойно спать по ночам и не вздрагивать от далекой канонады. Вначале Ариадна была при тетке, но как только представилась возможность, миссис Траут переправила девочку матери. Для Ариадны началась совсем другая жизнь. Пути родственников разошлись окончательно.
После войны Августина Воксхолл вернулась в «Вереск» и стала приводить его в порядок. У Ариадны была своя жизнь, свои заботы и радости. О детской проказе с письмом она вспомнила, когда троюродная сестра выходила замуж за лорда Маллиона. Рубинового ожерелья, семейной реликвии, на невесте не было. Официально было объявлено, что драгоценность была утеряна во время войны, когда спешно покинутый «Вереск» пустовал несколько месяцев.
Многие спрашивали, почему предусмотрительная миссис Воксхолл не прихватила ларец с собой, как она сделала с другими драгоценностями, на что кузина раздраженно отвечала, что в то время маман совсем выжила из ума и оставила самое ценное в доме. Миссис Воксхоллы умерла незадолго до возвращения в «Вереск» и не могла опровергнуть или подтвердить слова дочери. Но Ариадна была уверена, что она просто воспользовалась советом мужа и надежно спрятала ларец в доме. Тащить с собой такую тяжесть на другой конец страны в военное время было бы глупо и небезопасно, зато хорошо устроенный тайник мог веками хранить реликвию.
– Почему же ты ничего не сказала миссис Траут? – изумилась Меган. – Вы бы могли вместе отыскать это письмо и тайник и посмотреть, там ли ожерелье.
– Знаешь, детка, мне было немного страшно, да и стыдно признаваться в этом поступке, – смущенно пробормотала Ариадна. – Кузина, очевидно, совсем забыла о письме отца… Если бы ты только слышала, какими словами она поминала свою мать, которая якобы не позаботилась о ценном ларце, ты бы меня поняла! Она всегда была очень несдержанна на язык и совсем не думала о других…
Меган все отлично понимала. Маленькая месть со стороны Ариадны Саммерс, впоследствии Ариадны Гилберт. Конечно, не по-христиански и уж совсем не по-родственному. Но Меган не осуждала мать. В конце концов, ларец и ожерелье должны были бы принадлежать ей.
Идея самой отыскать ларец втайне от его нынешней законной владелицы не сразу пришла Меган в голову. Но раз подумав об этом, девушка уже не могла отделаться от столь заманчивой мысли. Допустим, миссис Воксхолл все-таки спрятала ларец и ничего не сказала дочери, рассуждала сама с собой Меган. Допустим, с ним ничего не случилось за время отсутствия хозяев… Что если сокровище до сих пор лежит в укромном месте, а единственный ключ к находке – письмо, спрятанное в книге шаловливым ребенком? Если книга до сих пор в библиотеке «Вереска», то нужно всего лишь отыскать ее и взять письмо…
Таких «если» было слишком много. И все же Меган чувствовала, что у нее есть шанс. Если она сумеет отыскать ларец, то заберет его себе, и все ее проблемы будут решены… Разве он по праву не принадлежит ее матери, пусть и приемной? К тому же это так увлекательно – разыскивать сокровища…
План, простой и изящный, возник у Меган очень быстро. Случайной гостье ни за что не открыть тайну сокровища. Для того чтобы отыскать письмо в огромной библиотеке «Вереска», нужно время. Вряд ли миссис Траут, чей характер только ухудшился с возрастом, будет долго терпеть подле себя молодую родственницу. Однако если эта родственница будет приносить пользу, и немаленькую, то дрогнет самое неласковое сердце… Меган не стала говорить Ариадне о своем плане. Но та, должно быть, обо всем догадалась, когда дочь вдруг захотела поработать на троюродную тетку.
– Кузина моя не сахар, – качала головой Ариадна. – Думаю, она ни капли не изменилась с годами. Тебе придется очень постараться, чтобы угодить ей.
И Меган постаралась. Устроиться на работу к миссис Траут оказалось не так сложно, как она полагала. Ей повезло – старая дама давно подумывала о том, чтобы найти хорошую экономку, которой она могла бы доверять. Жительницы Локерхарт Вэлли вызывали у миссис Траут подозрение, а из других деревень никто не соглашался служить у нее за то жалование, что она была готова заплатить.
Появление дальней родственницы пришлось как нельзя кстати. Меган была энергична, расторопна, во многом разбиралась, умела работать быстро и хорошо. А когда миссис Траут обнаружила, что девушка образована и может выполнять обязанности секретаря, то радость ее не знала границ. То, что Меган разбирается и в автомобилях, стало ясно несколько позднее, но тоже пришлось старой леди по вкусу. За жалование одной горничной у нее был и водитель, и механик, и секретарь, и экономка, и компаньонка. А тот факт, что девушка чурается общества людей и предпочитает все свободное время проводить в «Вереске», не вызывал у миссис Траут никаких подозрений. Наоборот, она была рада тому, что Меган не шатается по Локерхарт Вэлли и не заводит сомнительных знакомств, а также не сплетничает о том, что происходит в «Вереске». Она даже подумывала отписать заботливой и проворной родственнице что-нибудь в завещании, но так и не удосужилась его составить.
Меган никогда не терзали угрызения совести из-за того, что она фактически собирается присвоить себе чужую собственность. Ларец должен бы принадлежать Ариадне Саммерс, а не миссис Траут. К тому же последняя уверена, что он давным-давно пропал, так что она не пострадает. Порой Меган рассматривала себя как своего рода возмездие скупой вздорной старухе, которая со всеми ссорилась и даже родной дочери не пожелала протянуть руку помощи…
И теперь письмо было в руках Меган. Последний шаг отделяет ее от заветной цели. Что ее ждет? Награда или горькое разочарование? Что если весь год она гонялась за химерой и мнила себя хозяйкой сокровища, которого уже не существует?
За окном послышался шум подъезжающей машины. Меган быстро спрятала письмо в карман, поставила книги на место и вышла из библиотеки. Пора вспомнить о долге… А долг экономки – достойно встретить хозяина, вернувшегося из долгой поездки!
10
Всю дорогу до Локерхарт Вэлли Агата развлекала Алекса разговорами, а он вспоминал, как два дня назад ехал на этой же машине по этой же дороге и пытался произвести впечатление на другую темноволосую девушку. Почти не слушая бессмысленную болтовню Агаты, Апекс впервые задумался над нелепыми законами привлекательности, которые правят в этом мире. Почему чаще всего случается, что те, кто тебе нужен меньше всего, из кожи вон лезут, чтобы тебе понравиться? Взять ту же Агату. Она уже столько раз недвусмысленно давала ему понять, что не прочь продолжить знакомство, что уклоняться от ее намеков было уже просто неприлично. Но Агата Моллест, при всех ее неоспоримых достоинствах, вызывала у Алекса отвращение. Необременительный летний романчик с дальним прицелом? Нет, спасибо. Слишком много подобных приключений было в его жизни, чтобы к ним оставался какой-либо интерес.
Алекс нажал на кнопку, и брезентовый верх «кадиллака» бесшумно скользнул вниз.
– Ах, как чудесно! – восторженно воскликнула Агата.
Алекс молча кивнул. Теплый ветер приятно обдувал разгоряченное лицо, да и его разговорчивая соседка на время приумолкла, наслаждаясь новыми ощущениями. Алексу ужасно захотелось, чтобы на месте Агаты сейчас сидела Меган. Не то чтобы он влюбился в суровую мисс Гилберт с первого взгляда, нет. Просто она была так непохожа на женщин, с которыми он привык иметь дело, что Алекс поневоле терялся. Я всего лишь хочу разобраться в ней, узнать ее получше, уверял он себя, стараясь не спрашивать себя: «зачем?».
Меган казалась ему типичной англичанкой. Еще перед поездкой в Англию, сидя с друзьями в нью-йоркском ресторане, Алекс выслушал немало отзывов об английских девушках. Хорошенькие, неглупые, но какие-то бесцветные, чересчур строги и говорят исключительно о погоде, не способны на решительные поступки, а любовь для них автоматически приравнивается к замужеству. Конечно, среди подобных оценок было много шуточных, и Алекс не собирался слепо на них полагаться, но сейчас ему очень хотелось знать, что из этого правда, а что нет…
Они въехали в Локерхарт Вэлли. Агата приосанилась, прекрасно понимая, какие выводы сделают местные жители, увидев ее в машине Алекса. И пусть в этом нет ни грамма правды, ее самолюбие готово удовольствоваться и этим. Однако торжествовала Агата недолго. Из аптеки под руку с дочкой почтальона выходила Лили Вандемир, и Алекс резко затормозил прямо перед девушками. Марта испуганно метнулась в сторону, но Лили даже не дрогнула. Она, естественно, заметила, чья это машина и кто в ней сидит, но даже не посмотрела на Агату. Все ее внимание было приковано к Алексу.
– Добрый вечер, мисс Вандемир, – поздоровался молодой человек.
– Здравствуйте, мистер Бэрринджер, – ответила Лили с милой улыбкой. – Привет, Агата.
Черт бы тебя побрал, выругалась про себя художница, но улыбнулась и помахала Лили рукой.
– Кажется, я напугал вашу подругу, – пробормотал Алекс, глядя на аптеку, куда скрылась Марта.
– Ничего страшного, – прыснула Лили.
Агате очень хотелось прервать этот бессмысленный диалог, но она боялась, что Алекс поведет себя не так, как было бы выгодно ей. Еще не хватало, чтобы он опозорил ее перед этой блондиночкой!
– Послушайте, мисс Вандемир, у меня есть к вам одно предложение, – вдруг сказал Алекс.
Агата напряглась. Лили порозовела.
– Мы с Агатой ехали в «Вереск» пить чай, – как ни в чем не бывало солгал Алекс. – Не хотите к нам присоединиться?
Лили удивилась. Агата тоже.
– В «Вереске» наверняка найдется что-нибудь вкусненькое, – уговаривал Алекс, – а потом я мог бы показать вам дом… Ведь вы ни разу там не были?
Это стало решающим доводом. Лили кивнула, и Алекс, выскочив из машины, проворно распахнул перед ней заднюю дверцу. Агата не знала, досадовать ей или радоваться. Если Алекс хотел пригласить ее на чай, то почему он заговорил об этом лишь сейчас? Боялся, что она ему откажет? Неужели она всего-навсего ширма, за которой прячется его интерес к Лили Вандемир? Но почему тогда в Чаринг Кросс он расспрашивал ее о Меган Гилберт?
Нет, этот наследник определенно не прост, размышляла Агата, косо поглядывая на идеальный профиль Алекса. Но скоро все выяснится. Меня он не сможет долго водить за нос.
А Лили Вандемир ни о чем не думала. Она удобно устроилась на заднем сиденье «кадиллака» и отдалась на волю судьбы, заранее уверенная, что та не обманет ее ожиданий.
Меган выбежала на крыльцо встречать Алекса. Письмо в правом кармане жакета приятно грело душу, и ей хотелось любить весь мир. Было даже своеобразное удовольствие в том, что момент, когда она сможет приступить к поискам тайника, несколько откладывался. Еще чуть-чуть она продлит свою мечту, уже зная, что письмо, по крайней мере, оказалось реальностью.
При виде Агаты и Лили в машине Алекса Меган позабыла и о письме, и о сокровище. Любовь ко всему миру угасла так же быстро, как и вспыхнула. Алекс весело помахал ей рукой и помог девушкам выйти из «кадиллака».
Меган с каменным лицом наблюдала за этой трогательной сценкой, пытаясь не выдать охвативших ее чувств. В любом случае она обязана помнить, что она ему не мать, не сестра, и (упаси Бог!) не жена. Она – экономка, послушно ожидающая указаний хозяина.
– Добрый вечер, мистер Бэрринджер, – ледяным тоном произнесла она. – Как прошла поездка?
С каким-то свирепым удовлетворением Меган заметила, что радостная улыбка несколько померкла на лице Алекса. Она намеренно игнорировала девушек. Пусть знают, что здесь их по-прежнему не ждут!
Читать бесплатно другие книги:
