Богами не рождаются Устименко Татьяна
— Ничего себе! — Виконт был шокирован услышанным. — Может, она и вправду святая?
Орденец недоверчиво рассмеялся.
Между тем изображение лаборатории исчезло, сменившись совсем иным видом. Перед юношами предстал зеленый, поросший ромашками лужок, а на нем — высокая рыжеволосая девушка в коротенькой беленькой юбочке.
— Она! — очарованно выдохнул наследник.
В правой руке Ника держала странный предмет, имеющий длинную рукоятку и широкую, затянутую сеткой часть, а в левой — симпатичный желтый мячик. Непринужденным движением девушка подбросила мячик невысоко в воздух и сильно ударила по нему сетчатой поверхностью, посылая этот почти невесомый снаряд куда-то вдаль…
— В теннис играет, — прокомментировал Рей, подчиняясь молчаливому требованию виконта. — И хорошо, кстати, играет.
Раздался негодующий мальчишеский возглас.
— Пять — ноль! — весело выкрикнула Ника и заливисто расхохоталась.
— Ну так нечестно! — Рядом с девушкой появился низенький, полный юноша в красной футболке и смешных, мешковатых штанах до колен. — Рыжая-бесстыжая, опять ты Финика вчистую уделала!
Ника фыркнула, чуть наклонилась и ласково чмокнула толстячка в макушку, едва достигающую ее плеча. (Виконт немедленно приревновал.)
— Да, Аймушка. Зато вчера тебе в нарды продула!
Алехандро напрягся. Голос девушки, пробравший его до самой глубины души, оказался глубоким, бархатистым и волнующе эротичным.
— Прямо не человек, а волшебница-сирена из сказки! — уважительно хмыкнул Рей.
— Сто раз тебя уже просил, умник, не называй меня Фиником! — Мускулистый смуглый парень с жестким ежиком коротко остриженных волос подошел к Айму и наигранно-угрожающе стукнул его мячиком в лоб. — А то я тебя Колобком именовать начну! Кстати, сейчас нас Учитель искать начнет…
— Дети! — послышался громкий, хрипловатый мужской голос. — Пора ужинать!
— Странно… — задумчиво пробормотал Рей. — Невероятно, но этот голос кажется мне знакомым. Где я мог его слышать?
— Ох ты, черт! — неожиданно выкрикнул Алехандро, дергая друга за рукав и сбивая с мысли. Рей поднял рассеянный взгляд…
Картинка поменялась вновь. На этот раз на изображении присутствовала одна Ника, окутанная густыми клубами пара и струями воды, льющейся откуда-то сверху. Девушка мурлыкала немудреный мотивчик и намыливалась большой розовой губкой. Воздушные хлопья мыльной пены покрывали ее загорелое тело, нескромно выставляя напоказ то стройную, умопомрачительно длинную ногу, то пленительный изгиб сильной спины, а то — холмики пышных грудей.
— Охраните меня от плотского искуса, семь ангелов! — Алехандро шумно втянул воздух сквозь неплотно сжатые зубы. — Никогда не видел такой красивой женщины!
Словно услышав его слова, девушка повернула голову и насмешливо прищурила миндалевидные зеленые глаза. Мокрые пряди рыжих, крупно вьющихся волос облепили высокие скулы. Нежные губы идеального очерка сложились в язвительную улыбку.
— Мой лук, наверно, по ее верхней губе делали! — восхитился Алехандро.
А в следующий миг Ника вдруг приоткрыла рот и показала юношам длинный розовый язычок.
— Чего это она? — отшатнулся наследник. — Нас увидела?
— Нет, — успокоил его Рей. — Но думаю, она знала, что за нею наблюдают. Для создания камеры управления нужен трехмерный снимок всего тела. Поэтому объемное изображение обнаженной фигуры неизбежно. Но ты глянь, какая она хулиганка! — Рей весело рассмеялся.
Девушка на голограмме повернулась задом к невидимой камере, выпятила округлые ягодицы и начала намыливать их намеренно издевательски-неторопливыми движениями.
Алехандро, не сдержавшись, протянул руку, словно желая притронуться к упругим прелестям, но его пальцы, не встретив никакой преграды, просто прошли сквозь изображение обнаженной Ники.
— О-о-о! — разочарованно простонал виконт.
— Все с тобой ясно, дружище! — Рей насмешливо хлопнул наследника по плечу. — Бабник венценосный, поменьше бы ты в будуары к фрейлинам по ночам лази…
Орденец неожиданно замолчал, оборвав фразу на полуслове и настороженно всматриваясь в браслет на своем запястье. Лицо юноши побледнело.
— Что случилось? — забеспокоился Алехандро, которому вовсе не понравилась синюшная бледность, разлившаяся по лицу друга.
— Сматываться нужно, вот что! — отмер Рей. — И как можно быстрее! У меня датчик слежения на браслете сработал. Отец вернулся и уже спускается в нижний ярус. Драпаем!
— Куда?
Но Рей решительно схватил виконта за край балахона и потащил за собой, на бегу успевая и проектор выключить, и двери закрыть.
— К лифту нам нельзя, — посетовал Алехандро. — Там мы сразу на Навигатора нарвемся!
— Сам понимаю, — скрипнул зубами Рей. — Давай в другую сторону рванем — к виварию: может, отец туда не пойдет.
— К ламии? — испуганно затормозил виконт.
— К чертям собачьим эту ламию! — панически заорал орденец, теряя свою обычную сдержанность. — Мимо проскочим!
Коридор, в который запаниковавший Рей увлек за собой наследника, разительно отличался от главного. Намного более узкий и хуже освещенный, он неприятно пахнул сладковатым, смрадным запахом гнили прямо в разгоряченные лица беглецов. По всей видимости, именно здесь и содержались самые отвратительные экспонаты обширного питомника, созданного Верховным Навигатором.
Стараясь не думать о тех тварях, которые могут повстречаться им в вонючих закоулках, наследник вслед за орденцем проскользнул через решетчатые двери зверинца — туда, куда не проникал спасительный свет электрических светильников.
— Иди за мной, ступая след в след, — напомнил виконту Рей. — И охрани тебя святая Ника хоть немного уклониться от выбранного мною маршрута!
— Хорошо, — неохотно процедил Алехандро. — Где мы спрячемся?
— В последнем зале — за бассейном с рыбо-змеями.
Его светлость скептично хмыкнул. Он отлично знал этих огромных водоплавающих гадов, далеко не самых миролюбивых созданий из многочисленного выводка местных, весьма кровожадных морских обитателей. Неожиданно справа от них, где-то совсем рядом, раздалось негромкое шуршание.
— Слышишь? Что это? — боязливо оглянулся Рей.
— Слышу! — эхом откликнулся виконт. — Похоже, за нами кто-то следит.
— Не пугай меня, — дрожащим голосом попросил орденец, — мне и так страшно, аж до икоты.
Алехандро только собирался сказать другу что-нибудь успокаивающее, как внезапно чье-то гибкое холодное тело обрушилось им на спины, подминая беглецов под себя. Рука виконта потянулась к кинжалу, укрепленному на поясе, но нападавший, очевидно отлично видевший в темноте или же просто успешно разгадавший его намерения, угрожающе зарычал, а потом ударил Алехандро точно в висок каким-то тяжелым тупым предметом. Юноша испытал мгновенную острую боль, а затем свет перед его глазами, и до этого момента удручающе скудный, померк полностью: наследник потерял сознание…
Глава 4
Я поставила локти на стол и спрятала лицо в подрагивающих от волнения ладонях. Мне было страшно, невыносимо страшно.
— Рыж, — прозвучал сочувствующий голосок у меня за спиной, — ну не переживай ты так раньше времени-то!
— Садись! Вместе подумаем. — Я приглашающе похлопала рукой по сиденью соседнего, пустого кресла. — Не помнишь случайно, кто автор известной фразы: «одна голова хорошо, а две — лучше».
— Знаю. — Крися последовала моему примеру и уселась на мягкие подушки. — Змей-Горыныч!
Я невольно усмехнулась:
— Хм… хорошо, что тебя Феникс не слышит, а то бы он потом нашему Змею с этой избитой шуточкой всю плешь проел.
— Ничего подобного, Змеич сам кому угодно и что угодно проест, отъест и выплюнет, — задорно хихикнула подруга. — Ты мне лучше поясни, капитан, зачем ты тут одна сидишь в темноте и душевным самокопанием занимаешься?
В темноте? А я-то даже и не обратила внимания на выключенные светильники и полумрак, царивший в кают-компании. Я уже привыкла к одиночеству, но сейчас мои размышления разделял огромный шар Земли, занимающий весь обзорный экран, вот только, к несчастью, теперь он уже не выглядел таким голубым и прекрасным, как в день отлета.
— А мне в темноте лучше думается, — попробовала я отмазаться. Кажется, получилось не очень убедительно.
— Э-э-э-э, «капитан-капитан, улыбнитесь: ведь улыбка — это флаг корабля…». — Крися попыталась отвести ладони, которыми я упорно закрывала зареванное лицо. — Рыж, да ты там не плачешь ли, случаем?
— Ты когда-нибудь видела, чтобы я плакала? — наигранно возмутилась я, стараясь, чтобы меня не выдал охрипший голос. Ведь на этот раз подруга оказалась весьма недалека от истины.
— Не видела! — честно призналась Кристина. — Даже тогда, когда все мы завалили зачет на центробежном симуляторе равновесия или попали в огненную бурю на Нимфее-6. Там, по-моему, даже наши героические мальчишки хлюпали носами от усталости и страха. Одна ты стебалась напропалую как ни в чем не бывало и всех подбадривала…
— А теперь я не знаю, что нам делать! — не выдержав, выкрикнула я и бурно разрыдалась.
— Ой, кэп, ну ты чего? — Подруга нежно привлекла меня в свои объятия.
Я уютно угнездила буйную голову на ее мягком плечике и разревелась пуще прежнего. Крися баюкала меня, словно мать ребенка, бережно укачивая и утирая потоки слез.
— Это прямо событие века, — мило посмеивалась она, — вот зрелище-то — хоть билеты продавай! Наша железная, невозмутимая, непоколебимая Ника рыдает взахлеб. Помнишь, про тебя еще в школе анекдоты ходили. А когда ты сама по коридорам ходила, так первокурсники вслед тебе минут по пять таращились, чуть не сворачивая шеи и обалдело раскрыв рты!
— Не помню, — заинтригованно буркнула я, умеривая всхлипывания, чтобы не пропустить ничего интересного из сказанного подругой. — А чего там про меня сочиняли?
— Ну как, — углубилась в воспоминания наша биологиня, — вот хотя бы это. Встречаются два курсанта, и один другому говорит: «Слышал, вчера нашелся дурак, который на штурмовом боте на Рыжую налетел?» Второй испуганно: «Ой, и что случилось?» — «Ну как, бот в металлоломе, пилот — в реанимации». — «Нет, а с Рыжей-то что?» — «А чего ей сделается, она же — памятник!»
Я вытерла слезы и улыбнулась:
— Вот гады-то, а! И совсем я не памятник!
— Да, это уж точно! — Подруга полюбовалась моим распухшим, как картофелина, носом и узкими щелками глаз. — Памятники так не плачут.
Мне стало стыдно за допущенную слабость. Ей-богу, реву как ребенок! А ведь слезами делу не поможешь. Сама учила друзей — не бывает неразрешимых ситуаций, а самое худшее, что можно придумать, — это запаниковать, утратить способность рассуждать логически, анализировать и взвешивать последствия предпринятых действий. Я упрямо сжала кулаки.
— Во-о-от, — одобрительно протянула внимательно наблюдавшая за мной Крися, — узнаю нашу прежнюю железную Нику! Чего-то надумала?
— Надумала, — кивнула я. — Как тебе кажется, ребята примут любое мое решение?
— Конечно! Ты же наш капитан, причем всеми признанный лидер, проверенный в таких нештатных ситуациях, что другим подобное и не приснится. И потом, мы все очень дорожим твоей интуицией и доверяем ей безоговорочно!
— Это хорошо, — немного расслабилась я. — Ты пойди, займись вместе с Диной обычной процедурой проверки здоровья у остальных — ну чтобы там все параметры, какие нужно, в норму пришли. Проколи ребятам укрепляющие препараты и витамины, а еще прививки различные проведите — мало ли какая зараза на Земле успела развестись…
— Будем высаживаться?
— Будем! — подтвердила я голосом, не допускающим возражения. — Иди, а я посижу тут еще в одиночестве, покумекаю о нашем дальнейшем житье-бытье.
Подруга вышла. Я вновь опустила лицо в ладони. Даже проведя полный комплекс анализов и тестов, наши медики не могли знать одного: за время полета моя ментальная сила возросла многократно. Слишком уж много свободного времени, подходящего для тренировок, мне выпало. Нет, я не стала четче слышать мысли членов экипажа, но научилась гораздо продуктивнее аккумулировать и распределять телекинетическую энергию. Удаленное управление звездолетом как нельзя лучше способствовало таким занятиям. И моя хваленая интуиция, которой так привыкли доверять друзья, сейчас даже не подсказывала вкрадчивым шепотом, а почему-то истошно, громко кричала о том, что после приземления эти новые, усовершенствованные способности нам всем еще ой как пригодятся…
Алехандро поморщился. Кто-то абсолютно невидимый в темноте и не очень-то приятно пахнувший давно не мытым телом лежал на нем лицом к лицу, да при этом еще и дышал чуть ли не в рот юноше, обдавая волной горячего, влажного воздуха. Не вынеся давления и смрада, виконт громко чихнул. Чужое тело, по-видимому ошарашенное не меньше Алехандро, ответило недовольным шипением и откатилось влево.
— Спасибо. — Наследник зашарил руками вокруг себя, пытаясь отыскать Рея. — Судя по моим ощущениям, вы — женщина и у вас чрезвычайно красивая, пышная грудь. Но, знаете ли, несмотря на всю приятность ситуации, я очень благодарен вам за то, что вы меня отпустили!
— Почему? — полюбопытствовал голос — странный, хрипловатый, но не лишенный мелодичности.
— Ну помилуйте, сеньора, — развел руками Алехандро, — мне все-таки как-то привычнее находиться над женщиной, а не под ней!
Невидимая собеседница воркующе рассмеялась:
— Ты явно не из Ордена. Слишком благороден и галантен…
— Алехандро, — жалобно позвал Рей, — ты жив?
— Жив! — жизнерадостно отозвался виконт. — И благодарен святой Нике, что мы здесь не одни. Какому-то идиоту пришло в голову заточить в этом гадюшнике очаровательную молодую леди…
Невидимая собеседница рассмеялась еще веселее.
— Чего? — протестующе заорал орденец. — Алехандро, ты с ума сошел! Здесь нет женщин, здесь живет ламия!
— Ну и зачем тебе потребовалось так блажить? — спокойно парировал виконт. — Красоту и обаяние ни одно прозвище не испортит!
— А это вовсе и не прозвище, — насмешливо ответила из темноты девушка, — ламиями называют мой народ.
— Ну и влипли же мы, однако… — Судя по звукам, Рей бродил в поисках чего-то крайне необходимого. — Где-то здесь должен быть факел… Ага!
Что-то негромко чиркнуло, и в руке у юноши вспыхнул небольшой язычок пламени, источником которого служила простая промасленная тряпка, намотанная на обломок деревяшки. Рей медленно поводил факелом из стороны в сторону, освещая окружающее пространство, хрипло взвыл от ужаса и шокированно привалился к стене…
Огонь высветил виконта Алехандро, непринужденно восседающего на охапке прелой соломы, а рядом с ним — странное существо, вряд ли относящееся к какой-либо из известных орденцу рас. Это, безусловно, была женщина. Но какая! Странный серый отлив ее кожи объяснялся мелкой овальной чешуей, покрывавшей все тело незнакомки. Приподнятые к вискам миндалевидные черные глаза в сочетании с пухлыми кроваво-красными губами и видневшимися из-под них клыками создавали пугающую, но вместе с тем привлекательную комбинацию. Голову девушки венчала копна густых волнистых локонов, при ближайшем рассмотрении оказавшихся вовсе не волосами, а массой темных, тончайших, беспрестанно шевелящихся вибрисс[4].
— Ламия! — обморочно простонал Рей. — Тварь, кровососка…
— Ну и что? — Алехандро упруго вскочил на ноги и галантно протянул руку, помогая подняться с полу своей удивительной соседке. — Миледи! Я чрезвычайно рад нашему знакомству!
Девушка удивленно воспользовалась предложенной ей помощью и тоже встала с грязной соломы. Ростом она почти не уступала высокому виконту, а ее фигура, даже с учетом чешуйчатого покрова, вполне удовлетворяла вкусу самого требовательного в вопросах красоты мужчины.
— Сеньора, — наследник учтиво поцеловал пальцы ламии, украшенные устрашающими когтями, — должен признаться, воочию вы еще прекраснее, чем я предполагал на ощупь.
Эффектные глаза девушки потрясенно расширились:
— Вы меня не боитесь?
— Миледи, долг благородного рыцаря состоит не в том, чтобы бояться прекрасной дамы, а в том, чтобы служить ей!
— А если эта сеньора выпьет вашу кровь? — насмешливо предположила ламия. — Вы и тогда продолжите ей симпатизировать?
— Вполне нормальное явление, — куртуазно пошутил Алехандро, — я уже к этому привык. Не исключено, что все наши придворные дамы — ламии по призванию!
Тварь запрокинула голову и оглушительно расхохоталась.
— Браво, сударь! Жаль, что вы не принадлежите к нашему роду. А то я бы с удовольствием свела с вами более близкое знакомство, — подмигнула она с самым игривым видом. — Простите, что я заехала кулаком вам по голове.
— Так за чем же дело стало, сеньора? — любезно шепнул виконт, фривольно обнимая ламию за талию. — Я всецело к вашим услугам…
— Спаси и сохрани нас святая Ника! — с заиканием шептал Рей, наблюдая за этой пикантной сценкой.
Ламия кокетливо улыбнулась и с заметным сожалением вывернулась из рук Алехандро:
— Если бы у меня не остался жених на родине… — Тень печали набежала на ее чело. — Кстати, вы чем-то мне его напоминаете.
— Виконт Алехандро, наследник трона Федрины — к вашим услугам, прекрасная сеньора!
Не желая оставаться в долгу, ламия присела в изящном реверансе, делающем честь ее хорошим манерам:
— Эрба де Глюр, из клана Полуночи, дочь Старейшины племени ламий!
Польщенный виконт низко поклонился и вновь вежливо приложился губами к пальчикам девушки.
Потрясенный Рей тер глаза и сыпал проклятиями:
— Алехандро, опомнись! Она же тварь, кровопийца, пожирательница мертвых!
Ламия рассерженно выставила когти и гневно зарычала.
— Смею вас заверить, многие из наших дам обожают живых устриц и улиток, а эта дрянь намного противнее крови, — умиротворяюще шепнул наследник на ухо ламии, повторно привлекая ее в свои объятия.
Эрба заулыбалась:
— Ради вас, милый Алехандро, я прощаю сего грубого орденца, хоть он и принадлежит к числу моих врагов, но… — Ламия прислушалась. — Сюда идут! Вас могут поймать!
— Что же нам делать? — схватился за голову Рей.
— Бегите, прячьтесь, я вас не выдам. И еще… — Эрба проворно оторвала длинную полосу ткани от безобразного холщового мешка, заменявшего ей платье, и вскользь провела этой импровизированной лентой по своим волосам-вибриссам. — Возьмите, — она протянула лоскут Алехандро, — я выделяю яд, который способен временно парализовать рассудок любого существа, на несколько кратких мгновений полностью подчиняя его вашей воле. Возможно, пригодится.
— Бежим с нами, Эрба, я настаиваю. — Наследник умоляюще посмотрел в черные глаза ламии.
Но вместо ответа девушка лишь отрицательно покачала головой:
— Я стану вам обузой — спасайтесь сами.
Теперь уже и сами юноши отчетливо слышали приближающийся топот, издаваемый множеством ног.
— Уходите. — Ламия требовательно подтолкнула виконта. — Я их задержу.
Алехандро нежно поцеловал Эрбу в губы:
— Ждите меня, благородная леди! Я обещаю, что вернусь, спасу вас и отвезу к жениху.
— Хорошо, — благодарно шепнула ламия, растроганно погладив наследника по щеке. — Я тебе верю, мой рыцарь, я буду ждать!
— Бежим же, — торопил друга Рей, увлекая виконта в узкий проход, ведущий в соседнюю комнату.
Эрба в последний раз благосклонно улыбнулась Алехандро, повернулась в сторону ожидаемых преследователей, угрожающе скрючила когтистые пальцы и оскалила ужасные клыки.
— С ума сойти, — бормотал на бегу Рей, — обворожить тварь-трупоедку! Целовать ее! Получить от нее помощь, с ума сойти… Ну у тебя и хватка — где ты этому научился?
— А помнишь, ты мне выговаривал: не лазь по будуарам фрейлин… — ехидно напомнил виконт.
Шумно отдуваясь, друзья ворвались в обширный зал с низким потолком. Почти всю его площадь занимал огромный бассейн, до краев наполненный темной, вяло колышущейся морской водой, а лазурный отблеск волн красиво играл на плитах каменного свода. Сзади, из каморки ламии, доносились жалобные многоголосые вопли, рычание и грохот. Очевидно, Эрба не скупясь, с размахом демонстрировала свой склочный характер.
Алехандро задумчиво рассматривал не очень чистую воду, в то время как Рей с перекошенным лицом и растрепанными волосами нервно метался вокруг бассейна, бестолково размахивая руками.
— Отсюда есть выход наружу? — Виконт поймал орденца на очередном витке.
— Есть, есть, — торопливо забубнил друг, но затем неожиданно осекся и плаксиво сморщился…
Наследник рассерженно встряхнул юношу за узкие плечи:
— Нет, так не пойдет. Давай-ка успокойся, возьми себя в руки и скажи все толком.
Рей сделал короткий вдох, его лицо разгладилось:
— Бассейн соединен с выходом из Убежища широкой трубой, через которую в резервуар поступает и сливается морская вода. Но эта труба очень длинная и заканчивается глубоко на дне, у самого основания острова.
— Мы сможем выплыть через нее?
— Теоретически — да… — Рей виновато отвел глаза. — Но, понимаешь, я очень плохо плаваю. И к тому же нам точно не хватит скорости и воздуха, чтобы успеть преодолеть подводный туннель и вынырнуть на поверхность.
— А если наша скорость будет большой?
— Ну-у-у, — задумчиво протянул орденец, — опять же чисто теоретически, наверное, определенный шанс на успех у нас имеется… Но вот не пойму только, за счет чего ты хочешь добиться высокой скорости?
— А вон за счет него… — и Алехандро указал на воду.
На поверхности бассейна возник мощный всплеск, и из воды высунулась здоровенная лупоглазая морда, снабженная широкой пастью, усеянной острыми зубами. Рей икнул и попятился:
— Плохая идея! Рыбо-змей, конечно, плавает очень быстро, но он жутко агрессивен, вечно голоден и совершенно не поддается дрессировке!
— Ну он-то ведь этого не знает, — заговорщицки подмигнул Алехандро и прыгнул в воду. — Шустро открывай сливной шлюз бассейна и присоединяйся ко мне!
— И не подумаю, — упрямо заявил Рей, прислоняясь к стене и важно скрещивая руки на груди. — Я — не самоубийца.
Но в этот момент из комнаты ламии долетел особенно яростный вопль.
— Слышишь? — Алехандро обеспокоенно прислушивался. — По-моему, Эрбу все-таки повязали. Надеюсь, они не сделают ей ничего плохого?
— Нет. — Рей уже старательно крутил колесо, открывающее люк шлюза. От прикладываемого усилия у него даже пот на лбу выступил, а на висках вздулись толстые вены. — Всего-навсего в карцер посадят. Она — слишком ценный экземпляр.
Сливной механизм наконец-то поддался яростному натиску юноши и медленно раскрылся, а вода с ревом устремилась к выходу из бассейна.
— Прыгай сюда, — кричал наследник, колотя руками по воде и стараясь удержаться на плаву среди бурных волн, грозящих утащить его на дно, — и цепляйся за меня. Когда нырнем, то задержи дыхание как можно дольше, и упаси тебя святая Ника выпустить из рук мой пояс.
— Но, — испуганно выдавил Рей, — как же мы нырнем-то?
— А вот так! — Алехандро примерился и попытался ухватиться за плавник рыбо-змея, изо всех сил сопротивлявшегося стремительному потоку воды, утягивавшего его в жерло туннеля, но змей сноровисто увернулся и злобно щелкнул зубами в ответ, стараясь отделаться от докучливого соседа. Очевидно, в данный момент зверюгу интересовала отнюдь не потенциальная добыча, а только собственная жизнь. Виконт сердито ругнулся и безжалостно вмазал кулаком прямо меж глаз упрямой твари. Змей мигнул и обмяк. Не теряя понапрасну времени, наследник пропустил холщовую ленту, подаренную ему ламией, между зубами морского чудовища и крепко затянул узел, устроив некое подобие уздечки. Змей моментально присмирел, попав под действие парализующего яда, пропитавшего ткань.
— Поторопись же, — махнул рукой виконт, — отравы ламии надолго не хватит, она смоется водой.
Рей со всего маха сиганул в воду с бортика бассейна и намертво вцепился в пояс Алехандро.
— Дыхание, — заботливо напомнил виконт, — приготовься, сейчас начнется!
Рей послушно постарался вдохнуть как можно больше воздуха, зажмуривая глаза и судорожно хватаясь за друга.
— Но-о-о, скотина. — Наследник понуждающе пнул рыбину каблуком в бок. — Поплыли на свободу!
Чудовище возмущенно взревело и нырнуло в туннель.
Сначала сквозь неплотно сжатые веки орденец различал лишь гроздья разноцветных пузырьков, вырывавшиеся из пасти змея, да размазанные очертания обросших ракушками стен подводного хода, с немыслимой скоростью проносившиеся мимо беглецов. Но потом юноша ощутил легкий дискомфорт в груди, вскоре перешедший в мучительную боль, разрывавшую его легкие. Запас воздуха истощался и подходил к концу, а стены туннеля все тянулись и тянулись, оказавшись бесконечными. В голове у Рея зашумело, взор заволокло кровавой пеленой. Он попробовал обреченно закричать, но соленая морская вода ворвалась в рот, заглушая крик, лишая его последней возможности выжить. Юноша разжал руки, до этого словно приклеенные к поясу виконта, и, теряя сознание, провалился в черную бездну небытия…
Рей пришел в себя от резких шлепков, весьма болезненно раздражавших его нежные щеки. Он выплюнул скопившуюся во рту воду, закашлялся и жадно вдохнул свежий морской воздух. Затем юноша с усилием приоткрыл распухшие, разъеденные морской солью веки.
— Где мы? — чуть слышно прошептал он.
— На свободе, — широко улыбнулся Алехандро, бережно поддерживая голову друга над поверхностью воды. — У нас все получилось: мы выплыли и уже отдалились на некоторое расстояние от острова Сатар. Я просто побоялся пересекать линию силового поля, не приведя тебя в сознание. Защитное устройство Ордена нас пропустит?
— Пропустит, — слабо отреагировал Рей и страдальчески застонал. — Как же мне плохо, шея раздулась, голова огнем горит.
— Это от морской воды, которой ты наглотался. Но не бойся — через пару дней оклемаешься и станешь как новенький, — успокоил друга неунывающий виконт. — Ты, главное, за меня держись, а я поплыву. Где-то неподалеку обязательно должен дрейфовать капитан ла Файет на своей «Черной катране»…
Дальнейшее Рею запомнилось смутно. Бесполезным кульком, тяжело повиснув на плечах упрямого виконта, он то приходил в себя, а то вновь впадал в беспамятство. В его памяти запечатлелись только бурные волны, вздымавшиеся вокруг черноволосой головы друга, напористо рассекавшего зеленоватую поверхность моря с настойчивостью и мужеством, присущими лишь богам или истинным героям. Алехандро хрипел и отплевывался от соленых брызг, но с беспримерным упорством продолжал целенаправленно плыть вперед, видимо не собираясь сдаваться ни при каких условиях. Что же касается Рея, то он уже давно был готов тихо разжать руки и без сопротивления погрузиться на дно, если бы не зубы виконта, железной хваткой удерживавшие полумертвого друга за рукав его костюма.
И они доплыли. В очередной раз вынырнув из туманного полузабытья, измученный Рей услышал скрип весел в уключинах шлюпки и восторженные голоса моряков, дружно славивших отважного наследника престола, на что, к глубочайшему потрясению орденца, виконт еще находил в себе силы отвечать бодро и задиристо.
Какое же это ни с чем не сравнимое счастье — расслабленно лежать на прогретых солнцем палубных досках «Черной катраны» и бесцельно таращиться в голубое небо, любуясь проплывающими мимо облачками! Из состояния ленивой созерцательности Рея вывел сам капитан Жино, осторожно приподнявший голову юноши и принявшийся по капле вливать в его пересохшие от жажды губы какое-то горячее, восхитительно сладкое питье.
— Вот так, твое орденство, вот так, — заботливо и немного комично ворковал неряшливый верзила, нянчась с истерзанным страданиями пассажиром, как сиделка с больным дитятей.
— Вы — само милосердие, — растроганно признал юноша, доверчиво прижимаясь к сильным рукам моряка.
Жино щербато осклабился:
— Его светлость рассказал нам, что вы вели себя геройски и даже спасли ему жизнь!
Рей удивленно вытаращил глаза:
— Алехандро слишком снисходителен ко мне, ибо я вел себя как трус и чуть не погубил нас обоих!
— Ш-ш-ш-ш, — добродушно успокоил его ла Файет. — Первый морской закон гласит — море не прощает себялюбия и чванливости. Спаси друга — а он спасет тебя. А уж его светлость блюдет эти заповеди настолько строго, как, пожалуй, никто другой, и подает достойный пример всем своим подданным.
— Поэтому вы его и любите?
— Любим? — усмехнулся капитан. — Да мы его боготворим! Каждый моряк, последний завшивленный юнга знают: попроси виконт о помощи — и он не откажет никогда, даже не задумываясь о риске и угрозе для собственного благополучия.
— И отец хочет бросить этих людей на произвол судьбы! — горько прошептал Рей. — Зря! Ведь каждый народ имеет такого правителя, которого заслуживает, и было бы непростительной ошибкой не ценить наших, казалось бы ничем не примечательных…
— Молчи! — мягко приказал Алехандро, опускаясь на колени около друга и закрывая его рот своей твердой ладонью. — Они многого не знают, ничего не подозревают о гнусных замыслах твоего отца, а поэтому не смущай их непорочные умы всякими неведомыми словами и опасными рассуждениями!
Рей схватил друга за загорелое запястье и благодарно, почти благоговейно прижался губами к его пальцам. Алехандро понимающе усмехнулся и нежно погладил обветренное лицо юноши.
— Ты, наверно, сердишься на меня? — жалобно спросил Рей со слезами в голосе. — Я неосмотрительно втянул нас в неприятности, и мы оба чуть не погибли.
— Нет, ты ни в чем не виноват. — Алехандро выпрямился и безразлично дернул плечом, но взор его широко распахнутых глаз неотступно, жадно следил за рельефными очертаниями острова Сатар, медленно тающими в туманной дымке. — И более того, я бесконечно благодарен тебе за эту сумасбродную вылазку. Я многое понял и узнал, а еще — я увидел ее… — Лицо виконта приняло восторженное выражение.
Рей не решился побеспокоить друга и спросить — о ком именно подумал виконт в этот момент, но, кажется, он и так уже обо всем догадывался…
Антонио не бежал, а буквально летел, не чуя под собой ног. Неудобные деревянные сандалии звучно грохотали по булыжникам каменной мостовой. Время от времени изношенная обувка зловредно сползала вбок, так и норовя свалиться окончательно, и тогда послушник ловко подхватывал сабо обеими руками, чтобы не глядя, торопливо сунуть пальцы в веревочные петли, заменяющие нормальные ремешки, но весьма плохо справляющиеся с удержанием грубых, кустарно сработанных сандалий на его грязных, мозолистых ступнях. Антонио торопился — ведь виконт ждать не любит, а его высокопреосвященство — тем более!
Запыхавшись и трижды взопрев под коричневой шерстяной рясой, юноша все же достиг ворот герцогской резиденции — своего конечного пункта назначения. На мраморных ступеньках дворца вынужденно томились два кирасира, совершенно озверевшие от жары и безделья.
— Гляди-ка, Санчо, — обрадовался нежданному развлечению первый, — придурок из монастыря зачем-то прискакал!
Как известно, умный отличается от дурака тем, что в одной и той же ситуации он умело ставит перед собой правильную задачу, а дурак — наживает проблему. По меткому определению Кардинала, особым умом Антонио, в отличие от похвальной набожности, не блистал никогда. Поэтому и сейчас, вместо того чтобы смиренно промолчать, послушник совершил очередную глупость, необдуманно вступая в заведомо проигрышную перепалку, при этом абсолютно забыв знаменитый девиз подчиненных де Ретайю вояк, гласивший: «Встречают по одежке, но бьют-то всегда по мордешке». Правда, храбрый лейтенант ужасно обижался, когда остроумный виконт переиначивал их девиз по-своему: «Мы сильны, да мозгом сиры. Мы на то и кирасиры». Короче говоря, монахи и военные всегда вполне стоили друг друга во всех сферах самореализации — как умственных, так и физических.
— И вовсе я не придурок, — оскорбленно запротестовал Антонио. — Я — посланник его высокопреосвященства к его светлости виконту Алехандро.
— Ишь ты, — усмехнулся второй кирасир, — размечтался попик: виконта ему подавай! А может, сразу самого Герцога? Много вас тут таких ходит!
— Но как же, — растерялся добросовестный послушник. — У меня же письмо! — И он хвастливо продемонстрировал свернутое трубочкой послание, действительно запечатанное внушительной кардинальской печатью.
Караульные заинтересованно переглянулись:
— И правда вроде бы печать верховного прелата, — нерешительно протянул первый. — Может, пропустим?
— На солнце ты перегрелся, что ли, Педро? — искренне удивился тот, кого звали Санчо. — Забыл приказ командира? Виконт готовится к торжественному богослужению, а посему пускать к нему никого не велено. Но вот если ослушаемся, то получим наряд вне очереди и будем, на потеху нашей роте, зависать весь праздник у этих проклятых ворот, вместо того чтобы пиво с друзьями пить и веселиться.
Сразу стало заметно, что Педро также ничуть не вдохновился этакой неутешительной, зримо открывающейся перед ними перспективой:
— Вали-ка ты отсюда, долгополый, — вежливо посоветовал он Антонио. — А письмо для его светлости мы и сами передадим!
Юноша чуть не расплакался от разочарования.
— Не могу, — жалобно блеял он, — приказано вручить лично в руки!
— Ну, тогда жди, — ехидно заржал Санчо, — может, виконт и выйдет в город… к вечеру…
Читать бесплатно другие книги:
