Богами не рождаются Устименко Татьяна
Жизнь вновь обретала первозданную прелесть, но особенно радовало то, ч т о на улицах меня совсем не узнавали. Красивый сеньор на гарцующем гнедом коне восхищенно причмокнул и послал мне воздушный поцелуй. Две элегантные дамы в золоченой карете окинули презрительным взглядом мой мужской наряд и усиленно зашушукались, прикрывшись веерами. Осуждают. Но мне было наплевать. Я купила горячий пирог с рыбой и, не обращая внимания на сомнительную санитарию чумазой лоточницы, мгновенно уплела ароматную выпечку до последней крошки да потом еще и пальцы облизала. Объеденье — ничуть не хуже монастырских овощей! Бросила медную монетку в чашку нищего и насмешливо выслушала скороговорку о милостях святой Ники, призываемых на мою голову.
Засунула руки в карманы штанов и размашисто топала, как солдат, охая, ахая и восхищаясь всем без исключения. Гигантскими розовыми панталонами с бантиками, развешанными для просушки на балконе второго этажа. Фонтаном в виде статуи «имени меня». В руках моего каменного двойника красовалась огромная бадья (тяжести, наверно, неимоверной: и как только я от нее отсыхания конечностей не заработала?), из которой изливалась струя прозрачной воды. Наплевав на меры предосторожности, я подставила ладони под звенящий поток и всласть напилась. Вода оказалась вкусной и такой холодной, что у меня тут же заломило зубы. Представляю, какие нелестные эпитеты подобрала бы Крися, увидев мой необдуманный поступок. Уверена на все сто, биологиня сразу же засадила бы меня в карантин — на целую неделю, не меньше. Я полюбовалась сменой караула у ворот герцогской резиденции. Торжественность величественной процедуры немного нарушали наглые воробьи, соревновавшиеся в меткости по загаживанию начищенных шлемов неподвижных кирасиров. Одна из птичек исхитрилась и окрасила выпрыском гуано[6] длиннющий нос бравого усача с алебардой, но вымуштрованный вояка даже бровью не повел. «Вот это выдержка», — позавидовала я. Попетляла по узким улочкам, начиная переживать: уж не заблудилась ли я, — но вскоре ощутила острый запах гниющих водорослей и поняла, что порт близко. С каждым шагом гул моря становится все различимее. Еще несколько метров — и каменные стены домов раздвинулись, явив приземистые портовые постройки. Здесь располагались торговые склады, длинный унылый барак таможни, строительные верфи, а чуть дальше начинались пирсы и причалы, над которыми свободно реяли разноцветные флаги и вздымались крутые бока гордых кораблей.
Я с детства увлекалась морской романтикой. Мощь великой стихии, издавна обращенной на службу человеку, но так и не покорившейся ему окончательно, завораживала меня на протяжении всего школьного отрочества. В реестре нашей Навигаторской школы значился небольшой парусник «Навигатор», на котором каждый старший курс совершал небольшое учебное плавание накануне выпускных экзаменов, ставшее традицией. Помню, пребывая в наилучшем расположении духа, мы тоже отправились в море, как и все предыдущие команды, неукоснительно соблюдя неписаные морские законы — разбив бутылку шампанского о борт корабля и исправив краской «Навигатор» на «Аллигатор». Этот знаменательный заплыв вошел в историю Школы как самый незабываемый из всех состоявшихся, сразу же привлекший к нам неусыпное внимание средств массовой информации. Собрав в кулак выдержку и ежедневно следя за сводкой похода, уже со второго дня пути ставшего легендарным, наше начальство с трудом дождалось «Аллигатора» на Гавайях — перевалочном пункте маршрута. Там нас спешно сняли с борта и на самолете отправили обратно в Школу, но предпринятые меры конспирации были тщетными, ибо приобретенная слава тянулась следом за нами подобно хвосту дыма от подгоревшей — нет, точнее, подмоченной — репутации. Едва потеряв из виду очертания порта, мы подняли на мачте загодя припасенный флибустьерский флаг — подлинный раритет, похищенный из морского музея, — и ударились во все тяжкие. Первым пунктом в длинном списке запланированного нами хулиганства стояла неизбывная мечта всех настоящих моряков — загарпунить кита. Вернее, это для всех предыдущих моряков она так и осталась нереализованной, но мы не только удачно уделали что-то воистину огромное, но и тащили его за собой на буксире, наверное, миль десять… Зато потом с трудом отбили ответную абордажную атаку взбешенных океанологов, чей батискаф, кстати называвшийся «Моби Дик», мы успешно подстрелили из самодельной гарпунной пушки. Мы с превеликим энтузиазмом охотились на русалок… Бесславно закончив в наших сетях четверть финала на мировой кубок по дальнему плаванию, женская сборная Финляндии материлась совсем не по-женски и писала гневные письма в адрес школьного руководства. Вблизи какого-то итальянского городка, бурно веселившегося по поводу своего ежегодного карнавала, до беспамятства упившись ромом, мы с воодушевлением исполнили на палубе несколько импровизированных вариаций знаменитого танца «Яблочко» под аккомпанемент самопальной интерпретации песни «Пятнадцать человек на сундук мертвеца»… А позднее, уже будучи утихомиренными и с трудом водворенными под сень негодующей альма-матер, мы получили по почте грамоту за первое место на конкурсе морской самодеятельности и несколько приглашений приехать еще на гастроли. В поисках известного всему миру затонувшего каравана судов Великой Испанской Порты, перевозившего золото из Южной Америки, мы сумели не только откопать на умопомрачительной глубине часть медного подводного нефтепровода, но и выпилили их него немалый кусок, на длительное время оставив без топлива Англию и Шотландию. И еще многое и многое, не менее увлекательное. Так что в кораблях, как и в мореходстве, я не без основания считала себя докой!
Я усиленно вертела головой — выглядывая, кого бы из портовых аборигенов можно было расспросить на предмет местоположения знаменитой «Пьяной гидры». Неожиданно мое пристальное внимание привлекли трое пестро одетых молодцов, притаившихся за углом кособокого здания непонятного назначения. Внешний вид бездельников наводил на определенные размышления. Кожаные жилетки на голое тело, серьги в ушах, богатый набор ножей за широкими поясами, крикливо изукрашенными железными заклепками… Я нахмурилась. Мне крайне не понравились их откровенно разбойничьи морды, да и место дислокации они выбрали подозрительно удобное, весьма подходящее для внезапного нападения на припозднившихся нетрезвых гуляк. Причем, судя по тщательно продуманной диспозиции, эти головорезы явно поджидали какую-то конкретную личность. Уж не меня ли? Я саркастично хмыкнула и в свою очередь заняла место за другим углом того же здания, бдительно прислушиваясь и ни на минуту не сводя глаз с живописного трио.
Ждать пришлось недолго. Вскоре со стороны пирса показался одинокий путник, отличавшийся весьма своеобразной наружностью. Тройка разбойничков насторожилась, я — тоже. С удивлением рассматривала я сего необычного человека, по всей видимости только что сошедшего с борта корабля. Путник оказался высоким стариком, одетым в поношенную домотканую одежду и прочные сапоги со стальными подковками. Посох в руках и дорожная сумка через плечо наглядно свидетельствовали о том, что странник прибыл издалека, а длинная седая борода и загорелое морщинистое лицо внушали обоснованное уважение к его возрасту. Головорезы оживленно завозились, вытаскивая из ножен свои шпаги.
— Ах вы, мерзавцы, — сквозь зубы осуждающе процедила я. — Никак задумали напасть на старого человека?!
Незнакомец подошел вплотную к месту засады. Один из разбойников неторопливо вывернул из-за угла и нагло заявил:
— Ну, здорово, дед! Долгонько же нам тебя ожидать пришлось.
— И тебе поздорову, добрый молодец! — в пояс поклонился странник. — Для чего же я тебе понадобился?
— Сам знаешь для чего. — Парень сплюнул коричневую от жевательного табака слюну прямо на сапоги старика. — Отдавай карту да уматывай восвояси, пока я не передумал.
— Грех отдавать священные реликвии в столь нечистые руки, — возмущенно отказался старик, решительно прижимая к себе сумку.
— Ишь ты, как заговорил! — издевательски заржал вымогатель. — А чем это тебе мои руки не понравились? — Он почесал кончиком кинжала свою грязную мозолистую ладонь. — Я их на прошлой неделе мыл…
Старик сделал осторожный шаг назад и чуть не натолкнулся на двух других разбойников, неслышно подошедших к нему со спины. К моему искреннему удивлению, несмотря на крайне обострившуюся ситуацию, лицо жертвы по-прежнему оставалось безмятежно спокойным.
Еще две шпаги с лязганьем покинули ножны.
— Слушай сюда, хмырь старый, — лениво процедил второй разбойник, здоровенный и рябой. — Мы ведь можем и рассердиться. Нам заплатили за карту, а убивать тебя или не убивать — так это на наше усмотрение оставлено… Ты пойми — нам ведь такое дело раз плюнуть!
— Я уповаю на защиту святой Ники! — смиренно склонил голову упрямый старец.
Я обалдела. Неужели хитрый дед знает, что я нахожусь поблизости и наблюдаю за происходящим?
— Как же, жди, — язвительно гоготнул рябой. — Да Рыжей до тебя и дела нет!
— Отец, не ерепенься, лучше отдавай карту по-хорошему, а не то пожалеешь, — выражаясь на удивление культурно, пугнул третий бандит, гибкий и жилистый — на мой взгляд, самый опасный из всех.
В ответ старик только решительно насупил брови и вновь отрицательно помотал головой.
Нападавшие, несмотря на всю свою наглость и излишнее многословие, все-таки оказались профессиональными наемниками. Неуловимо быстрым движением жилистый ловко поддел острием своей шпаги наплечный ремень от сумки несговорчивого путника. Тонкая кожаная полоска лопнула, сумка упала в портовую грязь. На плече старика появился длинный порез, быстро набухший тяжелыми каплями крови. Но бандиты не учли того, что вместе с ремнем сумки лопнуло и мое отнюдь не безграничное терпение. Я решительно поправила перевязь рапиры и шагнула на свет, покидая удобное укрытие.
— Мальчики, — укоризненно произнесла я, — вы почему такие злые? Вас разве в детстве мама не учила, что пожилых обижать нельзя?
Первый разбойник, из-за спины которого я и появилась, даже подпрыгнул от неожиданности при звуках моего сварливого голоса. Лица двух других наемников выразили крайнюю степень недовольства. Старик лишь молча улыбнулся в бороду, а я заметила — глаза у него оказались голубыми, как небо, окруженными тонкими лучиками смешливых морщинок. Восхитившись светлой невинностью ребенка, сквозившей во взоре путника, я не удержалась и успокаивающе подмигнула. Радостная улыбка старика стала еще шире.
— Девочка, — в тон мне ехидно ответил жилистый, — а тебе мама случайно не рассказывала, что именно любят проделывать злые мальчики с такими вот глупыми красотками?
Любитель табака сделал неприличный жест рукой и предвкушающе осклабился.
Я брезгливо поморщилась: ну и манеры!
— А вам разве неизвестно, что большая часть плохих заболеваний передается именно половым путем? Про микробов слышали? Тесты на СПИД делали?
— Чего-чего? — недоуменно вытаращился рябой здоровяк. — Жила, о чем это она?
Жилистый наемник внимательно разглядывал меня с ног до головы:
— Кажется, она намекает на болячки, которые наш брат подхватывает от дешевых шлюх. Девочка, а ты кто? — настороженно спросил он у меня.
— Как кто? Неужели не понятно? — Я кокетливо расправила воротник рубашки. — Я — святая Рыжая Ника!
— Ну да! А я тогда — виконт Алехандро! — Рябой аж захрюкал взахлеб от так и распирающего его смеха.
Жила задумчиво пожевал губу.
— Странная она какая-то, — признал он, ни к кому конкретно не обращаясь. — Наши бабы в штанах не ходят и шпаг не носят. Может, она и взаправду — Ника?
— Как же, держи карман шире, — не поверил первый наемник. — Просто симпатичная девка. У меня, к слову, давно женщины не было. Давайте ее убьем, изнасилуем и разденем…
Услышав настолько нелепое предложение, старик хихикнул, прикрываясь рукавом.
Меня сильно позабавило оригинальное желание этого сексуально озабоченного разбойника.
— А может, правильнее будет все в совершенно обратной последовательности проделать? — тихонько подсказала я.
— Жила, ты послушай только — она над нами еще и издевается! — обиженно взвыл рябой. — Девочка, да мы сейчас тебе живот распорем, сердце вырвем, кишки на уши намотаем!
— Вау! — неподдельно обрадовалась я, невольно вспомнив свои неоднократные падения с монастырской стены. — Да за что же мне, обычной скромной мазохистке, такое немереное счастье-то вдруг привалило?
Жила весело фыркнул и вложил шпагу обратно в ножны.
— Дураки, — решительно заклеймил он обидным словом своих тупых напарников. — Не видите, что ли, — она и в самом деле настоящая!
— Сам ты дурак, — оскорбленно взревел первый наемник. — Забыл, похоже, какие нам деньжищи обещали за дедову карту отвалить?
Выхватив шпагу, разъяренный разбойник бросился на меня. Жила пожал плечами и спокойно отошел в сторону. Помогать мне он явно не собирался, но и драться со мной передумал. Скорее всего, он просто хотел проверить, на что я способна.
Я извлекла свою рапиру и приуныла. Говоря откровенно, хотя спортивное фехтование и входило в число обязательных дисциплин, преподаваемых будущим навигаторам, — оно, увы, никогда не являлось моим любимым предметом. А между тем наступающий на меня разбойник довольно ловко размахивал огромным клинком…
Жила скептически хмыкнул…
И тут меня осенило…
Ну, предположим, пусть не сильна я во всех этих выпадах, финтах и мельницах, — так что же мне сейчас мешает бороться другим, куда более доступным для меня оружием? Рапира сделана из стали, а металл отлично проводит электрическую энергию…
Наши клинки столкнулись, раздался мелодичный звон. Обманного удара наемника я не пропустила — ведь твердую троечку по фехтованию я все-таки имела всегда. Кисть мужчины совершила вращательное движение, наши рапиры сплелись, и я поняла, что подобным батманом противник пытается выбить оружие из моих рук.
— Поддай жару, крошка! — ехидно выкрикнул бандит.
«Ах так, значит, — злорадно подумала я. — Ну держись, я тебе такого жару поддам…» — И я тут же, не скупясь, от души долбанула сгустком энергии, направив его в лезвие своего оружия. Мой враг конечно же никогда раньше не сталкивался с действием электричества. Синяя молния ударила в место соприкосновения наших рапир и перетекла в руку мужчины. Заживо поджариваемый бандит заорал в голос, его наэлектризованные волосы встали дыбом, из глаз посыпались искры, одежда задымилась.
— Упс — извиняюсь, перестаралась малость! — виновато призналась я, отводя свою рапиру.
Разбойник как подкошенный рухнул на землю. Жила смотрел на меня широко раскрытыми глазами. Седой путник чего-то неразборчиво бубнил себе под нос — не иначе как молился, а я выжидательно повернулась к рябому, угрожающе поводя кончиком своего раскаленного клинка.
— Ну а вы, сударь, тоже продолжаете лелеять мечту о нашем интимном общении?
Рябой синюшно побледнел и попятился.
— Чего же вы вдруг заскромничали? — подбодрила я наемника. — Имейте в виду — я настаиваю на изнасиловании в целях самообороны!
Жила хохотнул и показал мне восторженно оттопыренный большой палец правой руки.
— Изыди, зараза! — визгливо взвыл рябой. — Да кто же ты такая на самом деле?
— Смерть твоя! — нежно пропела я, маленькими шажками приближаясь к наемнику.
— Иди ты в задницу! — невежливо послал меня не на шутку испуганный разбойник.
— А вот это ты, Сало, зря сказал — ой зря. — Жила философски скрестил руки на груди, явно наслаждаясь забавной ситуацией. — Представь только такую молнию — да тебе в энто самое место…
Сало истошно взвизгнул, подпрыгнул и панически схватился за мотню своих заношенных штанов, словно уже ощутил жгучий укус энергетического удара.
— Бу! — насмешливо сказала я, делая пальцами «козу».
Упитанный разбойник развернулся и шустро дернул вдоль причала, подскакивая, будто заяц, и жалобно причитая. Невзирая на излишний вес, бегал он быстро, но я и не думала кидаться в погоню. Поле боя осталось за мной.
Жила низко поклонился, приложив руку к сердцу:
— Не примет ли благородная госпожа меня к себе на службу? Я знаменитый бретер и широко известен в Федрине.
— Не правится мне твое прозвище, — откровенно призналась я. — Приму с охотой, если обещаешь вести себя подобающим образом и называться нормальным именем.
— Госпожа оказывает мне честь! — Наемник даже покраснел от удовольствия. — У нас только воины дворянского происхождения имеют право открыто выступать под своими подлинными именами.
— Тогда я запросто пожалую тебе дворянство. Поди имею такое право? — Я вопросительно покосилась на старика.
Старик жестом подтвердил — имею.
— Меня зовут Рифорд Монро.
— Нет, теперь уже Рифорд де Монро! — внушительно поправила я.
Новоиспеченный дворянин опустился на одно колено. Я легонько коснулась его плеча лезвием своей рапиры, посвящая в рыцари.
— А теперь, Риф, скажи мне, кто нанял вашу резвую троицу и приказал отобрать карту у этого почтенного пожилого человека?
— Верховный Навигатор, — коротко ответил бретер.
Я изумленно выгнула бровь:
— А о какой конкретно карте идет речь?
— О карте, указующей путь к Небесным вратам! — неожиданным гулким басом торжественно провозгласил старец.
Не сдержавшись, я громко присвистнула…
Глава 3
Верховный Навигатор пребывал в отвратительном настроении. Раненая рука болела. Уединившись в кабинете, он коротал время с помощью того, что действительно помогало его укоротить, а именно — с помощью вина и сигарет. «Терпение, терпение и еще раз терпение», — мысленно внушал себе глава Ордена, беспрерывно прикуривая сигарету от сигареты, хотя сей поступок нисколько не сочетался с понятием «спокойствие». Да — ошибся, да — недооценил, так поздно уже локти кусать. Ну, кто бы мог подумать, что эта негодная девчонка окажется такой сильной? Значит, она все-таки не растратила зазря всех отпущенных ей столетий, а беспрестанно работала над собой, развивала свои врожденные способности. Видит бог, времени для этого у нее оказалось предостаточно — чуть ли не тысяча лет, — тут поневоле поумнеешь.
Верховный Навигатор недовольно скривился и распечатал новую пачку сигарет. И почему он ожидал, что Ника сразу согласится на его приглашение прибыть в Убежище? А почему бы и нет, кстати? Правда, он изначально подозревал, что сумасбродная девица в итоге плюет и на строгие директивы начальства, и на жесткие правила служебной субординации, ибо никогда не отличалась склонностью к соблюдению дисциплины. Ну да ничего, на сей раз все должно сработать так, как нужно! Ну подумаешь, сглупил один разочек! Кстати, без шишек, набитых опытом и глупостью, любая мудрость не стоит на практике и ломаного гроша, а остается всего лишь мертвыми, нереализованными словами. Нет, на этот раз он тщательно проанализировал собственные ошибки и ловко расставил силки, должные зацепить залетную редкостную птичку. Он учел выгодное для него любопытство Рыжей и ее патологическое пристрастие к авантюрам. Навигатор наполнил бокал вином и провозгласил тост, обращаясь к статуэтке пресловутой святой, по-прежнему украшавшей его стол: «Один коготок увяз — всей птичке пропасть!»
— Недоглядели! — эмоционально подвел итог Феникс после того, как обнаружил привязанную к дереву веревку, с помощью которой Рыжая и смогла перебраться через монастырскую стену.
В ходе коллективных поисков и расследований, предшествовавших столь красноречивому выводу, достоянием общественности конечно же стала и недавняя матримониальная история с ветреным кирасиром, сопровождаемая откровением святой Ники. Алехандро весело посмеялся, восхитившись сметливостью божественной проказницы, но тем не менее сложившаяся запутанная ситуация внушала ему справедливые опасения в дальнейшей безопасности капитана.
— Я уверен, ей кто-то помогал, — выдвинул резонную версию гигант-штурман, задумчиво сматывая прочную веревку. — А скорее всего, ее еще и обманули!
— Канат-то тебе зачем? — удивилась Крися.
— А я на нем Верховного Навигатора удавлю, когда поймаю. — Не сдержав обуревавших его эмоций, Феникс со всей силы ударил кулаком по стволу дерева. Клен заскрипел и зашатался. — Даже кусочек хорошего мыла, не поленюсь, с бота принесу!
— Думаешь, ей не просто помогали — ее выманили? — с ноткой напряженности в голосе предположил Алехандро.
Штурман мрачно кивнул.
— Боишься за нее? — понимающе улыбнулась Кристина.
Виконт тут же надул губы и безразлично поднял глаза к облакам, излишне демонстративно показывая, что ничего подобного он и не собирается испытывать. Крися лукаво хихикнула, вгоняя в краску проколовшегося наследника.
— Пусть лучше глава Ордена за себя боится, — мрачно предрек Айм, скорчив страшное лицо. — Если это он капитана похитил, то мы его без лишних разговоров на запчасти разберем!
— Без наркоза, — согласно добавил Феникс, выразительно поигрывая мускулами.
— Мальчики, опомнитесь! — шокированно укорила Нея. — Ника вовсе не одобрит таких варварских методов! Она-то бы уж точно предпочла разрешить все недоразумения мирным путем…
— В моем городе есть только одно настоящее недоразумение, и имя ему — Верховный Навигатор! — Видимо, наследник всецело поддерживал кровожадные намерения мужской части экипажа звездолета.
— А мы чего, мы — ничего, мы — само благодушие! — карикатурно пожал широченными плечами Феникс. — Вот только тот, кто в нашем миролюбии усомнится, немедленно умоется кровавыми слезами.
— У-у-у, мне это не нравится! — Крися нервно придвинулась к Нее. — Вояки доморощенные!
— Это что, женская оппозиция? — бурно изумился виконт. — Мы, понимаешь, уже практически готовы объявить открытую войну Ордену, а дамы, в пику нам, ратуют за мирное урегулирование конфликта.
— Именно так, — включилась в разговор скромница Дина. — Наш капитан все-таки женщина, а не головорез какой-то. И драться с орденцами она не станет ни в коем случае!
— Ну-ну, плохо же вы ее знаете. — Скептик Айм усомнился в объективности высказанного девушками мнения. — Ника, может, и женщина, да вот только ум и логика у нее далеко не бабские. Она даже в Школе на тестах всегда чисто мужской психотип показывала.
— Зачем и о чем мы спорим? — возмущенно поднял руку молчавший до этого момента Рей. — Ребята, предлагаю не лирику разводить, а выдвигать конкретные версии!
— Дельное предложение, — одобрил Фен.
Вся компания комфортно расселась кружком на траве, подогнув под себя ноги. Мероприятие начинало сильно смахивать на знаменитый монгольский курултай.
— Значит, так, на правах ее ближайшей подруги я хочу говорить первой, — заявила Кристина недовольным тоном. — Я считаю, что Ника банально заскучала и просто сбежала в город, чтобы удовлетворить свое нездоровое любопытство. Подобная выходка вполне в ее стиле…
— Почему вдруг нездоровое? — недоверчиво хмыкнул виконт. — Не нахожу ничего криминального в том, что молодая девушка заскучала в четырех стенах и решила развлечься.
— Ага, молодая! — ехидно подмигнул балагур Феникс. — Да ей всего-то тыща годков стукнула!
Дракон и Змей дружно заржали. Неразлучные друзья-штурмовики всегда и во всем поддерживали более амбициозного Феникса, признанного заводилу и нарушителя спокойствия.
— Слушай, Фен, если захочешь кого удавить, то советую начать с нашего капитана, — мстительно проворчала Кристина. — Вечно от нее куча проблем…
— Неплохая идея, но зато по другим пунктам — полный провал, ибо веревка в твоей теории не фигурирует, — хитро прищурился Рей.
Крися пожала плечами.
— Отметаем твою версию. Следующий.
— Ее выкрали — ради выкупа! — импульсивно выдал Алехандро. — У нас в городе хватает всякого падкого на золото ворья!
— Ну тогда расслабься, потому что через пару дней они сами нам Нику вернут — с нижайшими извинениями, да еще приплатят, чтобы мы ее обратно приняли, — вновь сострил Феникс.
— Вот в эту версию веревка вписывается, — согласился орденец. — Но меня смущает один факт — не было произведено никакого шума, зато случилась забавная брачная афера. Сделать такое специально ее точно заставить не могли — это сугубо личная инициатива капитана, а значит, скорее всего, никто ею не управлял и никто ее не крал.
— Я тоже склоняюсь к версии, что на стену она полезла по своей доброй воле, — подключился к рассуждениям Айм.
— Да, это очевидно, — хмыкнул Рей. — Но там ее кто-то ждал, причем ждал именно Нику.
— А почему она до сих пор не вернулась обратно — ведь веревка осталась на месте? — беспокоился Алехандро. — Раз Ника сама куда-то ушла, то, по логике, должна понимать наше беспокойство. Почему не возвращается?
Пухлый аналитик облегченно вздохнул:
— Вот, теперь мне все ясно. Кто-то подкинул любопытной Нике информацию, перед которой она не сумела устоять. Но полагаю, этим кто-то может быть только Верховный Навигатор. И информация, ставшая приманкой для Рыжей, — скорее всего, ложная, специально сфальсифицированная. А это значит, что капитан попала в…
— Ловушку! — хором закончила вся компания.
— Вот гад! — рявкнул Феникс. — Прямо международный террорист какой-то!
Рей пристально всмотрелся в испуганные глаза Алехандро:
— Помнишь «Прокрустово ложе»?
Наследник угрюмо кивнул:
— Помню. Я уверен, Ника находится именно там — в Убежище, в лапах Верховного Навигатора.
— Ее нужно немедленно спасать, — вскочил Феникс. — Дракон, заводи бот, мы вылетаем к острову!
— А какой у нас план? — на бегу спросил виконт.
— В воздухе все обсудим, — махнул рукой Рей. — Главное — поторопиться, сейчас любое промедление угрожает жизни и здоровью Ники!
«Пьяная гидра» оказалась неопрятным приземистым зданием с круглыми окнами, имитирующими иллюминаторы, и пикантной вывеской над входной дверью. Художник, создававший сей шедевр, на мой взгляд, явно страдал каким-то вялотекущим психическим заболеванием. Может, с перепою, а возможно, и с перепугу от столь ответственного задания, но гидра в его исполнении получилась здоровенной синюшной бабищей с восемью щупальцами вместо двух рук, ловко жонглирующими наполненными пивными кружками. Странный цвет кожного покрова местной примадонны вызвал у меня вполне здравые опасения насчет того, насколько благополучно способны сочетаться в человеческом организме неумеренные объемы некачественного алкоголя и умеренные дозы качественной радиации.
Риф первым взошел на крыльцо и галантно распахнул передо мной кривую, щедро заляпанную чем-то бурым, подозрительно похожим на кровь дверь:
— Спрячь свои волосы под платок. Такие пышные рыжие кудри обычно носят дворянки, а благородные дамы в подобные злачные места не заглядывают.
Я послушно натянула до самых бровей свой пестрый шелковый лоскут и собрала в хвост рассыпавшиеся по плечам пряди. Положив руку на рукоять рапиры, Риф решительно шагнул в полутемное помещение таверны.
Внутри плавали непроницаемые клубы сизого табачного дыма, скупо разбавленные огоньками нескольких свечей. За десятком хаотично расставленных столов расселся самый настоящий сброд, и с первого взгляда совершенно не представлялось возможным определить — имеет ли кто-то из них хотя бы отдаленное отношение к морю. А уж кто является автором интригующей записки, приведшей меня в сие замечательное заведение, я и гадать не стала. Хотелось верить, что информатор найдет меня сам.
— Не отходи далеко. — Риф собственнически потянул меня за рукав рубашки. — Мало ли что может случиться. На тебя и так уже обращают внимание.
Ну, это он явно поскромничал! На меня не просто смотрели — на меня откровенно пялились в нечетное количество разноцветных глаз. Нечетное — потому что какой-то излишне татуированный персонаж даже приподнял кожаную повязку, будто пустая глазница могла помочь получше разглядеть экзотическую, залетную птичку. Мой спутник хладнокровно столкнул с колченогого табурета громко храпящего пропойцу, выдернул из-под кого-то второй стул и заботливо усадил нас со стариком за сносно вытертый угловой столик. Сам Рифорд остался стоять, с угрожающим видом оглядывая заинтригованно притихшую публику.
— Слушай, доходяга. — Одноглазый взялся за укрепленные на его поясе ножны, вытягивая из них огромный кривой тесак, и начал медленно подниматься со своего места. — Такая шикарная девочка тебе явно не по зубам!
— Ты в этом уверен, хорошо меня разглядел? — Бывший разбойник встретил нахала недружелюбной ухмылкой. — Дама прогуливается инкогнито, а меня наняла охранять ее спокойствие. Так что учти, даже если мне придется лишить тебя второго глаза, то я проделаю это не задумываясь и честно отработаю свой гонорар!
— Знаем мы таких телохранителей! — С другой стороны зала к нам направлялся высокий худой парень, чья походка враскачку выдавала в нем мореплавателя со стажем. — А в постели ты ее каким клинком охраняешь?
Риф грязно выругался и схватился за свое оружие. Парень мерзко гоготнул, в его руке блеснуло лезвие ножа…
— А ну-ка утихомирься, балбес великовозрастный! — Щербатый черноволосый верзила, неслышно подошедший к нашему столику, показал парню кулак, одновременно делая успокаивающий знак, бесспорно предназначавшийся мне. — Рифорд, во имя семи ангелов прости моего оболтуса. Молод он еще, ничего в жизни не понимает.
— Капитан ла Файет, рад вас видеть! — Риф приветливо пожал протянутую ему ладонь и, облегченно вздохнув, немного расслабился. — Вы вмешались вовремя: эту даму нельзя втягивать в неприятности! — Он приблизил губы к уху капитана и что-то прошептал.
Ла Файет тут же сдернул с головы поношенную шляпу и склонился в галантном поклоне:
— Госпожа! Весь город наблюдал вчера ваше прибытие. Моя жизнь, мой клинок и мой корабль всецело к вашим услугам!
— Спасибо, уважаемый капитан! — искренне поблагодарила я. — Не могли бы вы подсказать, кто мог назначить мне встречу и является автором вот этой записки? — Я подала ла Файету злополучный клочок бумаги, приведший меня в порт. — Может, стоит спросить хозяина таверны, не ожидает ли меня кто-нибудь?
Ла Файет прочитал скупые строчки и озабоченно нахмурился:
— Милостивая госпожа, вы поступили очень неосмотрительно, придя в подобное опасное место. Я почти уверен, что это ловушка. Пожалуйста, изложите подробно все прочие обстоятельства вашего дела.
Я откровенно поведала своим новым друзьям всю историю с побегом, ничего не искажая и не утаивая. Трое мужчин слушали меня внимательно, стараясь не пропустить ни слова.
— Так я и думал. — Риф понимающе переглянулся с капитаном. — Загадочный мальчишка, без сомнения, орденский послушник. А если учесть мою миссию, заключавшуюся в доставке карты лично в руки Верховного Навигатора, то становится очевидным — Орден хочет захватить и госпожу, и таинственный документ.
Старик, до сего момента безмолвно сидевший на краешке стула, покопался в своей потрепанной сумке и извлек непонятную полупрозрачную пластинку величиной не больше ладони:
— Ты совершенно прав, сынок! Мы бдительно следили за знамениями и отсчитывали отведенное время. Святая вернулась точно в срок. Я долго путешествовал, чтобы исполнить свой долг и передать ей карту, ведущую к Вратам.
— Так, стоп машина. — Я невежливо вмешалась в увлекательный монолог старика. — Не хотелось бы выглядеть дурой, но, признаюсь, я ничего не понимаю, а посему давайте начнем с начала и по порядку. Дедушка, вы вообще кем будете?
Старик погладил седую бороду, выдерживая эффектную паузу:
— Я-то, солнышко наше ясное, шаманом буду наследственным в девятнадцатом поколении. А звать меня — Порфирием.
— Шаман? — Я шокированно вытаращила глаза. — Настоящий шаман? И где же это еще такие чудеса сохранились?
— Дык знамо где — на Урале, дочка. — Порфирий вновь полез в сумку, выкладывая на стол какие-то сверточки и баночки. — Вот я тут тебе орешков кедровых привез, медку липового!
— Нет, ну шедевр просто, а не дед! — восхитился Риф. — Какие орешки, какой медок? Ладно хоть не мухоморы сушеные. Давайте лучше чего серьезного пожрать закажем, а то мне на голодный желудок ни одна мысль дельная в голову не лезет.
Мы бурно одобрили замечательную инициативу Рифорда.
Пока мои новые знакомые делали заказ на свой вкус да пока две девушки накрывали на стол, я задумчиво рассматривала пластинку с картой, отданную мне старым шаманом. Невероятно, но то, что я сперва приняла за пластмассу, оказалось кристаллическим металлокевларом — материалом чрезвычайно редким, разработанным перед самым нашим отлетом. Вещи, выполненные из КМ, могли считаться вечными — они не горели в огне и не трескались от холода. Не зря щитами из этого материала обшили корпус «Ники».
Поданные нам блюда имели довольно приятный вкус и поэтому на некоторое время отвлекли меня от обдумывания всего увиденного и услышанного. Шаман Порфирий, точно не придерживающийся вегетарианства и, похоже, изрядно отощавший на скудных корабельных харчах, мгновенно умял две миски жирного мясного рагу. Де Монро задумчиво потягивал пиво, закусывая напиток вяленой рыбкой, и бдительно зыркал по сторонам, предусмотрительно выложив на стол пару великолепных метательных ножей. Я съела жареное куриное крылышко и терпеливо дожидалась, когда насытится голодный старик, горя желанием поскорее продолжить прерванные расспросы. Наконец Порфирий довольно рыгнул, покраснел и смущенно отвел голубые глаза.
— Рассказывай дед, не тяни время, — лаконично приказал Риф, прекрасно понявший мое взбудораженное состояние.
Шаман утер рукавом замаслившиеся губы:
— Из поколения в поколение в нашем роду передается завет — как зеницу ока беречь старинную карту, на которой подробно указаны ловушки, охраняющие от дурных людей дорогу, ведущую к Небесным вратам, под которыми спят ангелы.
— Ну, ты и завернул, дед, — недоверчиво хмыкнул Риф. — А твоя информация, случаем, не сродни липовому медку?
— А самому вам этот путь ведом? — поинтересовалась я, не обращая внимания на шуточки бретера.
— Нет, к сожалению, — виновато развел руками Порфирий. — Знаю только, что оная дорога весьма подробно описана в какой-то очень древней книге, но, не имея карты, любой человек, вступивший на тайный путь, неминуемо попадет в одну из ловушек и погибнет. Карту с книгой совместить надобно — тогда и откроется перед тобой Тропа испытаний.
— И кто же это смог такое чудо сделать? — Риф осторожно, одним пальцем прикоснулся к лежащей передо мной пластинке. — Изо льда она, что ли?
Я только раскрыла рот, собираясь растолковать ему свойства металлокевлара, как старик хитро прищурился и, опережая меня, изрек:
— А вот сие есть тайна великая, и меня в нее не посвятили. Но помню точно, что первый шаман, от которого и пошел наш род, носил имя — Захария! И что только истинная святая Ника, Хозяйка врат, поймет, что это имя значит!
От неожиданности я чуть не сверзилась с хлипкой табуретки. Еще бы не понять! Директор нашей школы написал священное Писание, создал карту и захоронил каких-то ангелов в каких-то Небесных вратах. Тут и тупой догадается, что путь к святилищу описан в этом самом нудном талмуде, ревностно хранимом его преосвященством Кардиналом.
Я недоуменно почесала в затылке. Странно! Ничего подобного я в книге не заметила, несмотря на то что внимательно проштудировала ее от корки до корки.
— Дедушка Порфирий, — жалобно хныкнула я, — так неужели искомые Врата в этакой чертовой дали находятся — на Урале, что ли?
— А как же иначе-то, дочка, — довольно подтвердил шаман, — именно там. За урочищем Свистящих демонов! А охраняет то гиблое место сам Олгой-Хорхой!
— Ну, дед, ну ты отмочил, такого ругательства даже я не знаю! — совсем развеселился Риф.
Я понимающе улыбнулась. Обучаясь в школе, мы все увлекались книгами великого фантаста Ефремова, а наиболее заядлым его фанатиком был не кто иной, как наш уважаемый директор Захария Финдл. Но извините, поверить в то, что Небесные врата охраняет мифический гигантский червь, обитающий в песках пустыни Гоби, я отказывалась категорически.
Довольный произведенным эффектом, шаман продолжил:
— Хорошие у нас там места, красивые. Только вот в последнее время почему-то плохо стало. Народ болеет и мрет, вода в реках мутнеет, дичь почти повывелась. И что же за напасть на нас свалилась, ума не приложу!
«Топливо это проклятое Землю отравляет, — печально подумала я. — Похоже, процесс нарушения естественного баланса всех природных ресурсов перешел в необратимую стадию…»
— Я последний в нашем роду, — самозабвенно вещал старик, буквально упиваясь моим вниманием. — Наследников у меня нет, и об одном я только молился: дожить бы до того времени, когда пророчество Захарии сбудется, ты вернешься и спасешь тех, кого еще спасти возможно. А как узрел я напророченное знамение в небе, то понял сразу — пора, настал мой заветный час — и не мешкая в путь отправился, дабы тебя встретить и карту вручить!
— Молодец, дед, уважаю — такой путь проделал! — Риф товарищески хлопнул шамана по плечу. — Гордись собой: ведь все благополучно закончилось — ты встретил госпожу и карту ей отда…
Де Монро не успел закончить пышную хвалебную фразу. Дверь таверны с грохотом распахнулась, шарахнулась о стену и слетела с петель. На пороге стояли несколько человек в рясах Ордена, вооруженных устаревшими винтовками…
Орденцы угрожающе водили стволами оружия, пытаясь держать на линии огня всех присутствующих одновременно. Расталкивая одинаковые черные фигуры, вперед важно выступил высокий полный мужчина, облаченный в широкую синюю мантию. Его тяжелое лицо, застывшее в высокомерной гримасе, казалось высеченным из камня, лягушачий рот кривила презрительная ухмылка:
— Не сопротивляйтесь, оставайтесь на своих местах — и тогда никто не пострадает! — нарушил мертвую тишину, царившую в таверне, ледяной голос. — А вы, госпожа, — неприязненный взгляд нашел мою замершую на табурете фигуру, — отдайте карту и следуйте за мной!
— Фиг тебе, а не карту! — нахально ответила я, демонстративно опуская пластинку в глубокий вырез своей рубашки. Плоский кусочек металлокевлара удобно угнездился между грудей, приятно холодя разгоряченную кожу.
Мужчина вздохнул с притворным сожалением:
— Мне приказано не причинять вам вреда, но вы ведете себя как невоспитанный, упрямый ребенок. Поэтому я буду вынужден принять соответствующие карательные меры. Обыщите ее! — махнул он рукой, подзывая подчиненных.
— Это как понимать следует, вы что, твари бесстыжие, — за пазуху к девушке, значит, лезть собрались? — Голос Рифа звенел от едва сдерживаемого возмущения. Одним прыжком он вскочил на стол и закричал, бурно жестикулируя: — Мужики! Да эта девушка — сама святая Ника! Она прилетела спасти всех людей, а Орден хочет захватить нашу последнюю надежду и использовать в своих целях.
Маска равнодушия мигом слетела с лица важного орденца, он выкатил бесцветные глаза и заорал:
— Отступник! Тебе дали задание принести карту и обещали заплатить за нее хорошие деньги, но ты предал Орден и поэтому будешь наказан. Убейте его! — приказал он, обращаясь к стрелкам.
Длинная очередь ударила туда, где еще секунду назад находился храбрый бретер, но Рифорд обладал отменной реакцией опытного бойца. В мгновение ока он спрыгнул на пол и, перевернув стол, прикрылся толстой доской. Пули откололи множество щепок от поверхности столешницы, но так и не смогли пробить плотной древесины, вечно сырой от постоянно проливаемого на нее пива.
— Ах вы, подлые крысы, — возмутился капитан ла Файет, размахивая шпагой, — друзей наших погубить задумали? Бей их, ребята!
— Пли! — скомандовал орденец.
Грянули выстрелы, но моряки оказались намного проворнее. В нападающих полетело все, что подвернулось под руку, — кружки с пивом, тарелки с закуской и даже тяжеленные табуретки. Одна из девушек, обслуживающая посетителей, выплеснула в ближайшего стрелка кастрюлю кипятка. Несчастный бросил оружие и дико закричал, хватаясь за обваренное лицо. Винтовочный залп пропал впустую, ударив в потолочный брус и засыпав неловких стрелков тучей пыльной штукатурки. Румяный окорок, обвитый плетями чеснока, рухнул на голову командира орденцев, исторгнув бурный крик ликования из глоток моих защитников. Находясь прямо в центре обеденного зала, Риф и капитан ла Файет спиной к спине ловко орудовали рапирами, слаженно отбивая атаку неопытных орденцев. А между тем в распахнутую дверь вбегали все новые и новые враги. Взобравшись на стойку с посудой, я прицельно пуляла маленькими энергетическими зарядами, успешно искривляя стволы винтовок и пальцы попавших в зону действия моего поля противников. Шум стоял невообразимый. Кричали мужчины, визжали девушки, звенели клинки, но громче всего, перекрывая всеобщую какофонию, звучали изощренные ругательства, непрерывно слетавшие с языка новоиспеченного дворянина — благородного рыцаря Рифорда де Монро. Я невольно заслушалась, поражаясь до глубины души: ну как можно так долго подбирать все новые и новые эпитеты, не повторившись ни в одном слове? Старый шаман, забившись под стол, шипел рассерженным котом, втыкая острые зубцы столовой вилки в ступни зазевавшихся врагов.
Но исход драки все равно оказался предрешен заранее — нас элементарно задавили количеством. Исчерпав запас энергии, я выдохлась и приуныла. Схватив Рифорда и капитана ла Файета, так и не пожелавших расстаться, орденцы скрутили их в один общий громоздкий тюк, попросту набросив на отважных бойцов огромную рыболовную сеть.
Меня стащили с боевого насеста и связали руки за спиной. Пучеглазый менторски прошелся вокруг, брезгливо рассматривая мою порванную рубашку и колет, испачканный какой-то остро пахнущей приправой.
— Вот полюбуйтесь, капитан, к чему в итоге привело ваше глупое упрямство. — Он широким жестом обвел некогда довольно уютное помещение бывшей таверны, ныне представляющее собой всего лишь живописные руины. На полу корчилось множество раненых орденцев, среди которых попадались и убитые. — Один размозженный череп, пять переломов ног, трое заколотых рапирами…
— М-да, невеселый получился некролог! — насмешливо обобщила я.
Риф одобрительно гыкнул сквозь закрывающий его рот кляп. Тряпичный жгут в зубы стал первым, чем одарили его орденцы, когда им наконец-то удалось пленить язвительного бретера. За кляпом последовал град затрещин. Все-таки острый язык Рифорда ранил врагов не намного слабее, чем его смертоносная рапира.
Орденец оторопело моргнул:
— Как, вы еще и смеетесь? В вашей плачевной ситуации это более чем неуместно. Вы невыносимы!
— Вперед ногами, что ли? — иронично уточнила я.
Читать бесплатно другие книги:
