Доктор Сон Кинг Стивен
— Тип в рыбацкой футболке тоже исчезает, — сказал Дэйв Стоун. Если его голос при этом и дрогнул, то совсем чуть-чуть, и Дэн догадался, от кого его дочь унаследовала свою стальную волю. Но раздумывать над этим сейчас было некогда. Абра не переставая твердила, что они уничтожили не всех.
Он рванул к «Виннебаго», дверь которого все еще была открыта. Дэн взлетел по ступенькам, бросился на устланный ковролином пол и умудрился заехать башкой в ножку обеденного стола, да так сильно, что из глаз звезды посыпались. «В кино такого не показывают», — подумал он и перекатился вбок, ожидая выстрела, удара ногой или дротика от того, кто был оставлен прикрывать тылы. Того, кого Абра назвала вороном. Выходит, Верные были не так уж глупы и благодушны.
«Виннебаго» был пуст.
Казался пустым.
Дэн поднялся на ноги и проскочил через кухоньку. Мимо раскладной койки, продавленной от частого использования. Краем сознания он отметил, что несмотря на все еще работающий кондиционер, воняло в трейлере ужасно. Здесь был и шкаф, но он стоял нараспашку, и внутри не было ничего, кроме одежды. Дэн наклонился, посмотрел, не видно ли ног. Не видно. Прошел дальше в хвост «Виннебаго» и замер возле двери в санузел.
Опять подумал про дешевые боевики и рывком распахнул ее, пригнувшись. В сортире «Виннебаго» никого не было, да и неудивительно. Если бы даже здесь кто-то и прятался, сейчас он был бы уже мертв. Его убила бы одна эта вонь.
(наверно здесь правда кто-то умер может даже этот Ворон)
Абра вернулась мгновенно. Охваченная паникой девочка транслировала свои мысли так громко, что полностью заглушила мысли Дэна.
(нет умер Барри ГДЕ ВОРОН НАЙДИ ВОРОНА)
Дэн покинул трейлер. Оба мужика, пришедшие за Аброй, исчезли; от них осталась только одежда. Женщина — та, которая пыталась его усыпить, — была еще жива, но умирала. Она подползла к столику для пикников, на котором стояла расстрелянная плетеная корзинка, и теперь полусидела, опершись спиной на одну из скамей, не сводя с Дэна, Джона и Дэйва пристального взгляда глаз, уцелевших на перекошенном лице. Кровь, натекшая из носа и рта, украсила это лицо алой эспаньолкой. Перед блузки промок насквозь. Когда Дэн подошел, кожа женщины стаяла с лица, а одежда обвисла на выпирающих костях скелета. Опали лямки бюстгальтера, которые больше не держались на исчезнувших плечах. Из всей плоти оставались только глаза, наблюдавшие за Дэном. Затем кожа Татуированной вновь соткалась из пустоты, а одежда обтянула тело. Свалившиеся лямки бюстгальтера повисли на локтях, правая стала кляпом для гремучей змеи, чтобы та больше не могла никого укусить. Кости, поддерживающие сломанную челюсть, снова стали рукой.
— Вы нас обломали, — произнесла Гремучка Энди. Ее голос звучал невнятно. — Нас обломала кучка лохов. Просто не верится.
Дэн указал на Дэйва:
— Вот этот лох — отец той самой девочки, которую вы собирались похитить. Просто на тот случай, если тебе интересно.
Гремучка через силу осклабилась. Зубы были испачканы в крови.
— Думаешь, мне не насрать? Для меня это просто еще один хер ходячий. Хер есть даже у Папы Римского, а вам лишь бы присунуть. Козлы проклятые. Вам всегда нужно побеждать, да? Всегда нужно по…
— Где еще один из вас? Где Ворон?
Энди закашлялась. В уголках рта закипела кровь. Когда-то давным-давно Энди потерялась, а потом ее нашли. Богиня с грозовым облаком темных волос нашла ее в полутемном зале кинотеатра. Теперь Энди умирала, ни о чем не жалея. Годы между президентом-бывшим-актером и президентом-чернокожим были прекрасны; еще прекраснее была та волшебная ночь с Розой. Энди оскалилась в лицо высокому красавчику. Это было больно, но она все равно раздвинула губы.
— Ах, этот. Он в Рино. Трахает лохушек из стриптиза.
Она снова начала растворяться. До Дэна донесся шепот Джона Далтона:
— Боже мой, ну и дела. Мозговое кровотечение, я же его вижу своими глазами.
Дэн ждал, не вернется ли Татуированная. В конце концов, она вернулась, испустив долгий стон сквозь стиснутые окровавленные зубы. Очевидно, циклическое схлопывание доставляло куда больше боли, чем сам удар, который его вызвал, но Дэн решил, что тут он в силах помочь. Он отвел в сторону руку, которой Энди поддерживала челюсть, и впился пальцами в поврежденное место. При этом он ощутил движение костей черепа, словно дотронулся до вазы, склеенной из осколков при помощи скотча. На этот раз Татуированная не просто застонала. Она взвыла и нанесла Дэну несколько бессильных ударов, на которые он не обратил никакого внимания.
— Где Ворон?
— В Эннистоне! — взвизгнула Гремучка. — Он сошел в Эннистоне! Пожалуйста, не делай мне больно, папочка! Пожалуйста, не надо, я сделаю все, что ты хочешь!
Дэн вспомнил рассказ Абры о том, что эти чудовища сотворили с Брэдом Тревором и как они пытали его и бог весть скольких детей еще, и почувствовал непреодолимое желание с корнем вырвать у жестокой суки челюсть. И лупить ее этой челюстью по окровавленному раздавленному черепу до тех пор, пока они оба не растворятся.
Потом — полный абсурд в данных обстоятельствах — Дэн вспомнил малыша в футболке «Храбрецов», тянущегося к остаткам кокаина на глянцевой обложке журнала. «Сахав», — сказал он. Эта женщина совсем не была похожа на того малыша, абсолютно, но эти слова ничего не меняли. Гнев Дэна улетучился, опустошив его, отняв последние силы и оставив после себя тошноту.
«Не делай мне больно, папочка!»
Он встал, вытер руку о рубашку и, ничего не видя, побрел к «Риву».
(Абра ты тут)
(да)
Паника отступала, и это было хорошо.
(надо чтобы мама твоей подруги позвонила в полицию и сказала что тебе грозит опасность Ворон в Эннистоне)
Меньше всего Дэну хотелось бы вовлекать полицию в сверхъестественное по сути дело, но на тот момент он не видел другого выбора.
(я не)
Но прежде, чем она договорила, ее мысли накрыл мощный вал женской ненависти.
(АХ ТЫ МЕЛКАЯ СУЧКА)
Внезапно женщина в шляпе вновь оказалась у Дэна в голове. Ее образ пылал перед его внутренним взором не во сне, а наяву: создание ужасающей красоты, обнаженная, с разметавшимися по плечам локонами влажных волос, придававших ей вид Медузы Горгоны. Потом ее рот распахнулся, и красотка исчезла. Остался только черный провал с одним-единственным желтоватым зубом. Почти клыком.
(ЧТО ТЫ НАДЕЛАЛА)
Дэн споткнулся и оперся рукой о головной вагончик «Рива», чтобы не упасть. Мир в его голове вращался. Женщина в шляпе исчезла, а его вдруг окружила толпа народу с озабоченными лицами. Его спрашивали, все ли с ним в порядке.
Он вспомнил попытки Абры объяснить, как все вращалось в тот день, когда она обнаружила фотографию Брэда Тревора в «Эннистонском Потребителе»; как сама Абра внезапно увидела мир глазами женщины в шляпе, а женщина в шляпе — глазами Абры. Теперь Дэн понимал. Это случилось опять, и на этот раз его тоже взяли покататься.
Роза лежала на земле. Ему был виден лоскут вечереющего неба над головой. Сгрудившиеся вокруг люди принадлежали, без сомнения, к Розиному племени детоубийц. И это все видела Абра.
Вопрос в том, что сейчас видела Роза?
Энди схлопнулась, затем вернулась. Ее жгло огнем. Она посмотрела на мужчину, который стоял перед ней на коленях.
— Могу я что-нибудь для вас сделать? — спросил Джон. — Я врач.
Гремучка рассмеялась, невзирая на боль. Этот врач, один из тех, кто только что застрелил доктора Верных, теперь предлагал ей помощь. Что бы на это сказал Гиппократ?
— Всади в меня пулю, жопа с ушами. Больше ничего придумать не могу.
Ублюдок-ботан, который собственно и застрелил Ореха, присоединился к тому, кто назвал себя врачом.
— Поделом тебе, — сказал Дэйв. — Ты правда думала, что я дам вам забрать свою дочь? Запытать ее до смерти, как того бедного мальчишку в Айове?
Они и об этом знают? Откуда? Но теперь это уже не имело значения, по крайней мере, для Энди.
— Вы, лохи, режете свиней, коров и овец. Так чем же мы отличаемся от вас?
— Я считаю, что убивать людей — это совсем другое, — ответил Джон. — Назови меня сентиментальным дурачком.
Рот у Гремучки был полон крови и какой-то комковатой мерзости. Может, зубов. Но это тоже не имело значения. Все равно такая смерть будет милосерднее, чем у Барри. И уж точно быстрее. Но сначала Гремучка кое-что прояснит. Так, на всякий случай.
— Люди — это мы. А вы… всего лишь лохи.
Дэйв улыбнулся, но взгляд его оставался жестким.
— И все же на земле валяешься ты, в окровавленной рубашке и с грязью в волосах. Надеюсь, в аду тебе будет жарко.
Гремучка чувствовала приближение следующего цикла. Если повезет, он будет последним, но пока что ее тело оставалось при ней.
— Тебе не понять, каково мне было. До Узла. И каково нам сейчас. Нас мало, и мы больны. У нас…
— Я знаю, что у вас, — сказал Дэйв. — Ёбаная корь. Надеюсь, она выжрет весь ваш чертов Узел изнутри.
— Мы выбираем, кем нам быть, не больше вашего, — сказала Гремучка. — На нашем месте вы бы поступили так же.
Джон медленно покачал головой.
— Никогда. Никогда.
Гремучка вошла в последний цикл, но она все же успела выдавить из себя еще четыре слова.
— Ненавижу мужиков.
Последний вздох, последний взгляд исчезающих глаз.
— Ненавижу лохов.
И ее не стало.
Дэн направился к Джону и Дэйву. Шел он медленно и осторожно, иногда опираясь на столы, чтобы удержать равновесие. Он поднял плюшевого кролика Абры, даже не заметив этого. В голове прояснялось, но Дэн не так уже этому и радовался.
— Нам надо поскорее вернуться в Эннистон. Я не могу нащупать Билли. Раньше мог, а теперь он исчез.
— А Абра? — спросил Дэйв. — Что с Аброй?
Дэну не хотелось на него смотреть — лицо Дэйва посерело от ужаса, — но он все же посмотрел.
— Она тоже исчезла. Как и женщина в шляпе. Я их не чувствую.
— В смысле? — Дэйв схватил Дэна за рубашку. — В смысле?!
— Не знаю.
Он сказал правду, но ему было страшно.
Глава четырнадцатая
ВОРОН
«Посиди со мной, Папаша», — так сказал Барри Китаеза. «Наклонись пониже».
Это было сразу после того, как Гремучка поставила первый диск с порно. Ворон посидел с Барри, даже подержал его за руку, пока умирающий мучительно проходил очередной цикл. А когда тот вернулся…
«Слушай. Она за нами следит, это точно. Но когда включили эту порнуху…»
Трудно было объяснить все это тому, кто сам не локатор, особенно если объясняющий умирает, но суть Ворон понял. Ебливые игруны у бассейна шокировали девочку, как и надеялась Роза, но она не просто отшатнулась и прекратила шпионить. На мгновение-другое Барри показалось, что ее местонахождение раздвоилось. Она все еще была с отцом на лилипутском поезде, направлявшемся туда, где они собирались устроить пикник, но в момент шока мелькнула еще одна непонятная картинка-призрак. Будто она в туалете, сидит на толчке.
— Может, это было воспоминание? — предположил Ворон. — Могло такое быть?
— Да, — сказал Барри. — У лохов в головах какого только говна нет. Скорей всего это ничего не значит. Но на секунду она как будто превратилась в близнецов, понимаешь?
Ворон понимал не до конца, но все же кивнул.
— Но если мне не показалось, может быть, она ведет какую-то игру. Дай-ка сюда карту.
У Джимми Арифмометра на ноуте была карта Нью-Гэмпшира. Ворон повернул ее к Барри.
— Вот она где, — сказал Китаеза, ткнув пальцем в экран. — Едет с отцом к этому Облачному распадку.
— Пади, — поправил Ворон. — Облачная падь.
— Ну и хер с ним. — Барри передвинул палец к северо-востоку. — А вот отсюда шел призрачный сигнал.
Ворон взял ноут и взглянул на каплю пота (без сомнения, инфицированного), которую Барри оставил на экране.
— Эннистон? Она там живет, Бар. Там небось ее мысленные следы по всему городу. Как чешуйки отмершей кожи.
— Само собой. Воспоминания. Мечты. И прочее говно, как я и сказал.
— И теперь сигнал исчез.
— Да, но… — Барри вцепился в руку Ворона. — Если она такая сильная, как говорит Роза, то есть вариант, что она нас дурит. Типа, чревовещает.
— Ты когда-нибудь видел парохода, который умеет это делать?
— Нет, но все когда-нибудь случается в первый раз. Я почти уверен, что она с отцом, но тебе решать, достаточно ли этого «почти» для…
И тут Барри снова начал схлопываться, на чем их членораздельное общение и прекратилось. Ворон остался перед сложной дилеммой. Он отвечал за это задание и был уверен, что справится с ним, но план принадлежал Розе, и, что важнее, она была повернута на этом плане. Если он облажается, плохо ему придется.
Ворон взглянул на часы. Три часа дня здесь, в Нью-Гэмпшире, час — в Сайдвиндере. В кемпинге «Блюбелл» как раз кончают обедать, и с Розой можно связаться. Это решило дело. Ворон набрал номер. Он был почти уверен, что Роза высмеет его и назовет старой бабой, но ошибся.
«Ты знаешь, что на Барри уже нельзя положиться полностью, — сказала она, — но тебе я доверяю. Что тебе подсказывает чутье?»
Его чутье помалкивало, потому он и позвонил. Он так и сказал и умолк в ожидании.
— На твое усмотрение, — сказала она. — Только не облажайся.
«Спасибо тебе в бок, Розочка», подумал он… и испугался, что она перехватит эту мысль.
Он сидел, все еще держа в руке закрытый мобильник, покачиваясь из стороны в сторону вместе с фургоном, вдыхая запах болезни Барри и думая, скоро ли первая сыпь появится на его собственных руках, ногах, груди. Наконец он прошел вперед и положил руку на плечо Джимми.
— Как доедешь до Эннистона, остановись.
— Зачем?
— Я там выйду.
Ворон смотрел, как они выезжают с заправки на Мэйн-стрит, борясь с желанием послать мысль Гремучке, пока они не отъехали слишком далеко (этим его экстрасенсорные способности и ограничивались): «Вернитесь за мной. Это ошибка».
А что если нет?
Когда «Виннебаго» скрылся из виду, Ворон окинул жадным взглядом унылую вереницу подержанных машин на продажу около прилегающей к заправке мойки. Вне зависимости от того, что случится в Эннистоне, для выезда из города Ворону понадобится автомобиль. Наличных для покупки машины у него было более чем достаточно. На ней он бы добрался до заранее оговоренной точки сбора на 87-й федеральной трассе около Олбани. А вот со временем была напряженка. На заключение сделки ему понадобится минимум полчаса, что может быть слишком долго. Пока он не удостоверится в том, что тревога оказалась ложной, ему придется импровизировать и полагаться на силу убеждения. Они никогда его не подводили.
Ворон все-таки потратил пару минут на посещение магазинчика при заправке, где он купил кепку «Ред Сокс». В стране «Ред Сокс» поступай как их фанат. Он хотел было купить еще и солнечные очки, но передумал. Благодаря телевидению, поджарый господин средних лет в солнечных очках будет выглядеть наемным убийцей в глазах некоторой части населения. Хватит ему и кепки.
По Мэйн-стрит Ворон дошел до библиотеки, у которой Абра с Дэном когда-то держали военный совет. В вестибюле он сразу же наткнулся на то, что искал. Под заголовком «Взгляните на наш город» висела карта Эннистона со всеми его улицами и переулками. Ворон нашел на ней улицу, на который жила девчонка.
— Отличный вчера был матч, правда? — спросил его какой-то мужчина со стопкой книг в руках.
До Ворона не сразу дошло, о чем тот толкует, но потом он вспомнил о своей новой кепке.
— Еще бы, — согласился он, не отрывая глаз от карты.
Подождав, пока фанат «Сокс» уберется восвояси, Ворон покинул вестибюль. Кепка — это хорошо, но у него не было никакого желания обсуждать бейсбол. Дурацкая игра.
Ричланд-корт оказалась короткой улочкой с коттеджами по обеим сторонам. Заканчивалась она круговым разворотом. По дороге сюда Ворон прихватил бесплатную газету под названием «Эннистонский потребитель». Теперь он стоял на углу, удобно опершись спиной о дуб, и притворялся погруженным в чтение. Дерево прикрывало его от взглядов с улицы, и это было хорошо, потому что невдалеке стоял красный пикап, за рулем которого сидел какой-то мужик. Пикап был старый, в кузове у него валялись разные инструменты и вроде бы даже культиватор, так что мужик вполне мог оказаться садовником — жители подобных улиц могли их себе позволить, — но даже если и так, почему он просто сидит без дела?
Может, не просто сидит, а караулит?
Внезапно Ворон обрадовался, что принял слова Барри всерьез и «сошел с корабля». Но что делать дальше? Можно, конечно, позвонить Розе, но их последний разговор был не полезнее магической восьмерки.
Он все еще стоял в тени старого дуба, размышляя о своих дальнейших действиях, но тут в игру вступило провидение, которое благоволило к Верным гораздо больше, чем лохам. В одном из коттеджей открылась дверь, и из него вышли две девочки. Остротой зрения Ворон не уступал своему пернатому тезке, поэтому он тут же узнал двух из трех девчонок со снимков Джимми. Девочку в коричневой юбке зовут Эмма Дин, а ту, которая в черных брюках — Абра Стоун.
Ворон снова взглянул на старый пикап. Водитель, тоже старик, до этого сидел за рулем, сгорбившись. Теперь же он распрямился. Хвост трубой, глаза горят. В общем, насторожился. Значит, она таки водила их за нос. Ворон пока не знал наверняка, какая из двух девчонок — пароход, но в одном он был уверен: его соратники пошли по ложному следу.
Ворон вытащил мобильник, но никому не позвонил, наблюдая, как девочка в черных брюках идет по дорожке от дома к тротуару. Девочка в юбке секунду провожала ее взглядом, а потом вернулась в дом. Девочка в штанах — Абра — перешла через дорогу, а в это время мужчина за рулем пикапа вскинул руки в вопросительном жесте. В ответ она показала ему большой палец: «Не волнуйся, все в порядке». Ворона охватило ликование, жгучее, словно глоток виски. Ответ получен. Искомый пароход — Абра Стоун. Сомнений нет. Ее охраняли, и телохранителем служил старикан на вполне рабочем пикапе. Ворон был уверен, что машина довезет и его, и некую юную пассажирку до самого Олбани.
Набрав номер Гремучки, он не удивился при виде сообщения «вызов не прошел». Облачная падь была местной гордостью, и боже упаси, если какая-нибудь сотовая вышка осквернит сделанный туристом снимок. Ничего страшного. Если Ворон в одиночку не справится со стариком и малолеткой, то пора ему сдавать жетон и уходить на пенсию. Немного подумав, Ворон выключил телефон. Следующие минут двадцать он ни с кем говорить не хотел. Включая Розу.
Миссия его, ответственность на нем.
У него было четыре полных шприца: два в левом кармане легкой куртки и два — в правом. Нацепив свою лучшую улыбку, с которой он (то есть Генри Ротман) обычно договаривался с хозяевами кемпингов и резервировал для Верных мотели, Ворон вышел из-за дерева и зашагал по улице. В левой руке он все еще держал свернутый «Потребитель». Тем временем в кармане куртки правая снимала с иглы пластиковый колпачок.
— Простите, сэр, кажется, я заблудился. Вы мне не поможете?
Билли Фримэн был на взводе и полон дурных предчувствий… и все же он купился на этот бодрый голос и доверительную улыбку. Всего на две секунды, но хватило и этого. Он уже тянулся к бардачку, когда почувствовал, как что-то ужалило его в шею.
«Комар укусил», подумал он и повалился на бок, закатив глаза до белков.
Ворон открыл дверь и столкнул водителя на соседнее сиденье. Голова старикана стукнулась об окно с пассажирской стороны. Ворон перекинул ноги старика через консоль, ударом закрыв бардачок, чтобы освободить место. Потом сел за руль и захлопнул дверь. Глубоко вздохнул и огляделся, готовый ко всему, но ничего не произошло. Ричланд-корт по-прежнему пребывала в послеполуденной дреме. Чудесно.
В зажигании торчал ключ. Ворон завел двигатель, и радио тут же разразилось ревом Тоби Кита: Боже, благослови Америку и не жалей пива. Ворон хотел было выключить радио, но тут жуткая белая вспышка на мгновение лишила его зрения. Ворон не был силен в телепатии, но был прочно связан с остальными членами клана: в некотором роде, они все были придатками единого организма, и только что один из них погиб. Облачная падь оказалась не просто ложным следом, а чертовой засадой.
Не успел Ворон решить, что делать дальше, как зрение ему затмила еще одна вспышка, а после небольшой паузы — еще одна.
Неужели все?
Боже праведный, все трое?! Такого просто быть не может… правда?
Он сделал глубокий вздох, потом еще один. Заставил себя признать, что да, такое возможно. И если так, то он знал, кого винить.
Вшивую парную девчонку.
Ворон посмотрел на дом Абры. Там все было тихо. Спасибо, Господи, и на этом. Он собирался проехать по подъездной дорожке прямо к ее дому, но решил пока с этим повременить. Выйдя из машины, он наклонился внутрь и схватил бесчувственного старикана за ремень и рубашку. Усадил его за руль, потратив пару секунд на обыск. Пистолета нет. Жаль. Ему бы сейчас оружие не помешало.
Ворон пристегнул старика ремнем, чтобы тот случайно не рухнул на клаксон. Потом неспешно пошел к дому девчонки. Если он заметит в окне ее лицо — или даже просто подергивание занавески, — то перейдет на бег, но пока никаких движений не было.
Возможно, все у него получится, но давешние вспышки оттеснили мысль об успехе на второй план. Сейчас Ворону больше всего хотелось добраться до этой жалкой сучки, которая причинила им столько горя, и трясти ее до тех пор, пока она не затрещит по швам.
Абра прошла по коридору, словно во сне. Гостиная у Стоунов располагалась в подвале, но их любимым уголком была кухня. Туда Абра машинально и направилась. Она стояла, опершись на стол, за которым семья ела тысячи раз, и смотрела в окно над раковиной широко открытыми пустыми глазами. И вообще она была не на кухне. Она была в Облачной пади и наблюдала за тем, как из «Виннебаго» высыпают плохие ребята: Гремучка, Орех, Джимми Арифмометр. Она узнала их имена от Барри. Но что-то было не так. Кого-то не хватало.
(ГДЕ ВОРОН ДЭН Я НЕ ВИЖУ ВОРОНА!)
Никто не ответил, потому что Дэн с ее папой и доктором Джоном были заняты. Они уничтожили плохишей одного за другим: сначала Ореха (так держать, папа!), потом Джимми Арифмометра, а самой последней — Гремучку. Каждая смертельная рана глухим стуком отдавалась глубоко в голове. Эти стуки, словно удары тяжелого молота по дубовой доске, были ужасны в своей окончательности, но было в них и что-то приятное. Потому что…
«Потому что они это заслужили, они убивали детей, и по-другому остановить их было нельзя. Только вот…»
(Дэн где Ворон? ГДЕ ВОРОН?!)
Наконец Дэн ее услышал. Слава Богу. Она увидела «Виннебаго». Дэн думал, что Ворон внутри, и, может, он прав. Но все же…
Абра бегом вернулась к входной двери и выглянула в окошко. Тротуар пустовал, но пикап мистера Фримэна стоял там, где ему и положено. Из-за солнечных бликов на ветровом стекле Абра не видела его лица, но видела, что он за рулем, а значит, все как обычно. «Наверное».
(Абра ты там)
Дэн. Как же она ему обрадовалась. Лучше бы он был тут, с ней, но чувствовать его у себя в голове тоже было здорово.
(да)
Она еще раз взглянула на безлюдный тротуар и на пикап мистера Фримэна, проверила, заперта ли дверь, и начала возвращаться на кухню.
(пусть мама твоей подружки позвонит в полицию и скажет им что ты в опасности Ворон в Эннистоне)
Абра замерла на полпути. Она непроизвольно вскинула руку и начала тереть губы. Дэн не знал, что она ушла от Динов. Да и откуда? Он был очень занят.
(я не)
Закончить она не успела, потому что внезапно у нее в голове взорвался мысленный голос Розы, который вытеснил все остальное.
(СРАНАЯ СОПЛЯЧКА ЧТО ТЫ НАДЕЛАЛА)
Вдруг такой знакомый коридор между входной дверью и кухней начало заносить. В прошлый раз, когда случилось такое вращение, Абра была наготове. В этот раз — нет. Она попыталась его остановить, но безуспешно. Дом исчез. Эннистон исчез. Абра лежала на земле и смотрела в небо. Она поняла, что гибель тех троих в Облачной пади буквально сбила Розу с ног, и на мгновение ее обуяло ликование. Абра лихорадочно искала, чем бы защититься. Времени было в обрез.
Тело Розы неуклюже распласталось между душевой и коттеджем «Оверлук», а ее сознание бушевало в голове девчонки из Нью-Гэмпшира. На этот раз ее не ждала там наездница с копьем на белом жеребце. О нет. Теперь там были лишь испуганная пташка и старушка Рози, жаждущая мести. Она убьет девку только в самом крайнем случае, слишком уж та ценна, но Роза может дать ей почувствовать грядущую смерть. То, что чувствовали друзья Розы. В головах у лохов так много мягких, уязвимых мест, и каждое из них она знала очень хо…
(ПОШЛА ПРОЧЬ ТВАРЬ ОСТАВЬ МЕНЯ В ПОКОЕ ИЛИ ЗАВАЛЮ К ХЕРАМ)
Перед ее глазами словно взорвалась светошумовая граната. Роза судорожно дернулась и вскрикнула. Большая Мо, которая как раз хотела дотронуться до нее, в удивлении отпрянула. Роза не заметила, даже не увидела ее. Она продолжала недооценивать силу девчонки. Роза пыталась зацепиться за что-нибудь в ее голове, но мелкая сучка попросту выталкивала ее. Это было невероятно, это бесило и ужасало — но именно так все и происходило. Что еще хуже, она ощущала свои руки — они тянулись к лицу. Если Мо и Коротышка Эдди не остановят ее, девчонка заставит Розу вырвать собственные глаза.
Ей придется сдаться и отступить — по крайней мере, на какое-то время. Но прежде, чем Роза это сделала, глазами девки она увидела кое-что, наполнившее ее облегчением. Это был Папаша Ворон, и в руке он сжимал шприц.
Абра собрала воедино всю свою силу — больше, чем в тот день, когда она искала Брэда Тревора, больше, чем она вообще использовала когда-либо за свою жизнь… и все равно этого хватало едва-едва. И когда она уже начала думать, что женщину в шляпе не удастся выпихнуть прочь, мир снова начал вращаться. Она сама заставляла его вращаться, но как же это было трудно! Точно толкать перед собой гигантское каменное колесо. Небо и лица, смотревшие на нее сверху вниз, пропали. Потом была секунда абсолютной темноты, когда она оказалась
(между)
нигде, а потом перед ее глазами вновь возник коридор. Только она была уже не одна. В дверях кухни стоял человек.
Нет, не человек. Ворон.
— Привет, Абра, — сказал он, улыбнувшись, и прыгнул на нее. Абра, по-прежнему немного не в себе после стычки с Розой, даже не попыталась остановить его силой мысли. Просто повернулась и побежала.
В моменты самого сильного стресса Дэн Торранс и Папаша Ворон вели себя практически одинаково, хотя ни тот, ни другой об этом даже не подозревали. Зрение Ворона обрело такую же ясность, он точно так же воспринимал все происходящее в замедленном темпе. Он увидел розовый браслет на левом запястье Абры и успел вспомнить о кампании по борьбе с раком груди. Он увидел, что рюкзак девчонки занесло на левую сторону, когда она метнулась вправо, и понял, что рюкзак полон учебников. Он даже успел полюбоваться яркой копной ее волос, развевающейся за спиной.
Он поймал ее у двери, когда она пыталась повернуть ручку. Левой рукой Ворон обхватил ее шею и, рванув назад, почувствовал первые попытки — беспорядочные и слабые — оттолкнуть его силой мысли.
«Не весь шприц. Это может убить ее — вряд ли она весит больше ста пятнадцати фунтов».
Она дергалась и брыкалась, но Ворон уже вонзил иглу точно под ключицу. Девчонка смогла дотянуться левой рукой до его правой и ударила по ней — шприц выпал и покатился по полу, так что Ворон мог больше не беспокоиться о дозировке. Но провидение всегда благоволило Верным гораздо больше, чем лохам — так было всегда, так случилось и сейчас. Доза оказалась ровно такой, какой нужно. Он почувствовал, как она сдает тот небольшой плацдарм в его мозгу, который успела захватить. Ее руки тоже опустились. Она потрясенно уставилась на него влажными глазами.
Ворон похлопал ее по плечу.
— Давай прокатимся, Абра. Скоро ты познакомишься с удивительными людьми.
Невероятно, но она улыбнулась. Довольно пугающей улыбкой для девочки столь юной, что если спрятать волосы под бейсболку — она сойдет за мальчишку.
— Монстры, которых ты зовешь друзьями, мертвы. Они-и-и…
На последнем слове язык у нее начал заплетаться, глаза закатились, колени подогнулись. Ворону захотелось дать ей упасть — она это заслужила, — но он смог побороть искушение и подхватил ее под мышки. В конце концов, она была ценным достоянием.
Достоянием Верных.
Ворон попал в дом через заднюю дверь, поддев язычок смехотворного пружинного замка платиновой карточкой «Америкэн Экспресс» на имя Генри Ротмана. Уходить тем же путем он не собирался: покатый задний двор заканчивался высоким забором, за которым бежала река. А кроме того, его будущее средство передвижения находилось в другом направлении. Ворон пронес Абру через кухню в пустой гараж. Наверное, родители на работе… если только они не празднуют сейчас в Облачной пади гибель Энди, Джимми и Ореха. Пока что на тамошние события Ворону было начхать: помощники девчонки подождут. Придет и их черед.
Ворон опустил бесчувственное тело девчонки под отцовский верстак с кучкой инструментов. Затем нажал на кнопку открытия гаража и вышел, не забыв нацепить широкую улыбку Генри Ротмана. Ключ к выживанию в мире лохов состоял в умении уверенно вписываться в окружение, и в этом умении Ворон поднаторел как никто другой. Подойдя к пикапу, он перетащил старика на среднее сиденье. Когда Ворон заворачивал на подъездную дорожку Стоунов, голова Билли привалилась к его плечу.
— Решил познакомиться со мной поближе, а, дедуля? — спросил Ворон и рассмеялся, заводя пикап в гараж. Его друзья погибли, сам он находился в жутко опасном положении, но при всем при этом чувствовал себя по-настоящему живым, впервые за многие годы. Мир вдруг заиграл ярчайшими красками и загудел, словно провод под напряжением. Он таки поймал девчонку. Поймал! Несмотря на всю ее немыслимую силу и грязные трюки. Теперь он отвезет ее Розе. Сделает любовное подношение.
— Джекпот! — воскликнул он и саданул кулаком по приборной панели.
Сняв с Абры рюкзак, Ворон оставил его под верстаком и усадил девочку у окна. Пристегнул обоих пассажиров ремнями безопасности. Ему, конечно, пришло в голову свернуть старикану шею и оставить тело в гараже, но тот мог еще пригодиться. Если, конечно, транквилизатор его не убьет. Ворон приложил руку к его морщинистой шее и проверил пульс. Замедленный, но сильный. С девчонкой же все и так понятно: она прислонилась головой к стеклу, и Ворон видел, как оно затуманилось от ее дыхания. Превосходно.
Ворон провел небольшую инвентаризацию. Пистолета нет — Верные никогда не ездили с огнестрельным оружием, — но зато есть два полных шприца с баю-баюшки-бурдой. Он не знал, на сколько ему их хватит, но главное — девчонка. Ворон подумал, что срок годности старика может оказаться чрезвычайно коротким. Что поделать. Лохи приходят, лохи уходят.
Ворон вытащил мобильник и набрал номер Розы. Она ответила, когда он уже собрался оставить сообщение. Говорила она медленно и невнятно. Словно пьяная.
— Роза? Что с тобой?
— Девчонка сопротивлялась чуть сильнее, чем я ожидала, но я в порядке. И я больше ее не слышу. Скажи мне, что она с тобой.
— Со мной. Она сейчас сладко спит, но у нее есть друзья. Встречаться с ними мне не с руки. Я немедленно выезжаю на запад, но на возню с картами времени у меня нет. Мне нужны второстепенные дороги, по которым я смогу пробраться через Вермонт в Нью-Йорк.
— Я озадачу Подхалима Слима.
— Роза, вышли кого-нибудь мне навстречу, и как можно скорее. Пусть прихватит с собой побольше чего-нибудь эдакого, чтобы мне было чем успокоить маленькую мисс Динамит, потому что своей наркоты у меня осталось мало. Посмотри в загашнике у Ореха. Что-нибудь да най…
— Не учи меня жить, — рявкнула Роза. — Подхалим все устроит. Хотя бы начальный маршрут ты наметил?
— Да. Роза, та пикниковая зона оказалась ловушкой. Соплячка нас одурачила. Что если ее дружки позвонят в полицию? Я еду на старом «Форде Ф-150» с парочкой зомби в кабине. У меня чуть ли не на лбу написано «ПОХИТИТЕЛЬ».
Но он ухмылялся. Еще как ухмылялся. На другом конце наступило молчание. В гараже Стоунов Ворон сидел за рулем и ждал.
Наконец Роза сказала:
— Если увидишь мигалки позади или кордон впереди, задуши девчонку и высоси из нее как можно больше пара, пока она умирает. А потом сдавайся. Мы тебя не бросим, сам знаешь.
Теперь замолчал уже Ворон. Наконец, он сказал:
— Уверена, что это самый лучший выход, золотко?
— Да. — Ответила она железным голосом. — Из-за нее погибли Джимми, Орех и Гремучка. Я оплакиваю их всех, но Энди — больше всего, потому что именно я помогла ей с Переходом, и она едва вкусила настоящей жизни. А ведь есть еще Сэйри…
Тяжело вздохнув, она замолчала. Ворон ничего не ответил. Да и что он мог ответить? В первые годы после Перехода Энди Штайнер побывала со многими женщинами — пар всегда делал новичков особенно любвеобильными, — но они с Сарой Картер были парой последние десять лет и души друг в друге не чаяли. В некоторых смыслах Энди приходилась Сэйри скорее дочерью, чем любовницей.
— Сэйри безутешна, — сказала Роза, — а Черноглазая Сьюзи точно так же скорбит по Ореху. Соплячка ответит за гибель троих наших. Так или иначе, ее лоховская жизнь окончена. Еще вопросы будут?
Вопросов не было.
Никто не обратил особого внимания на Папашу Ворона и его дремлющих пассажиров, когда они выезжали из Эннистона на запад по старому шоссе Гранитного штата. За немногими, но заметными исключениями (хуже всего тут были остроглазые старушки и дети), лоховская Америка была на удивление ненаблюдательна даже через двенадцать лет после начала Темного века терроризма. «Заметил что-то — скажи» — отличный лозунг, только ведь надо еще заметить.
Когда они въехали в Вермонт, было уже темно, и водители встречных машин могли видеть только фары машины Ворона — он нарочно включил дальний свет. Подхалим Слим звонил уже три раза, давая ему указания по маршруту. В основном это были проселочные дороги, многие — не обозначенные на карте. Подхалим также сообщил Ворону, что Дизель Даг, Грязный Фил и Энни Фартук уже в пути. Они едут в «каприсе» 2006 года; с виду ничего особенного, но под капотом четыреста лошадей. С превышением скорости проблем не будет: у них при себе удостоверения Министерства внутренней безопасности, которые выдержат любую проверку — спасибо покойному Джимми Арифмометру.
Близняшки Горошина и Стручок с помощью сложного спутникового оборудования Верных следили за полицейскими переговорами на северо-востоке, и пока что в них не было ни слова о вероятном похищении девочки. Это было хорошо, хотя и неудивительно. Если у ее друзей хватило ума устроить засаду, сумеют и сообразить, что случится с их воробушком, если они раскроют рты.
Где-то в машине приглушенно зазвонил другой телефон. Не отводя глаз от дороги, Ворон потянулся через своих спящих пассажиров к бардачку и нашарил в нем мобильник. Старперовский, конечно. Он поднес его к глазам. Имя не высветилось — значит, звонящий не внесен в список телефонов. Но номер нью-гэмпширский. Кто-то из засады хочет узнать, все ли в порядке у Билли и девочки? Скорее всего. Ворон хотел было ответить, но передумал. Позже он проверит, не оставил ли звонящий сообщения. Информация — сила.
Когда Ворон снова потянулся, чтобы вернуть телефон в бардачок, его пальцы коснулись металла. Он вытащил самозарядный пистолет. Приятный бонус и удачная находка. Если бы старпер очнулся раньше, чем ожидалось, он мог добраться до него раньше, чем Ворон понял бы его намерения. Он засунул «Глок» под свое сиденье и закрыл бардачок.
Оружие — тоже сила.
Читать бесплатно другие книги:
