Свиньи во тьме Тихомиров Артем
– Ждем еще полчаса, и если никого не будет, идем на штурм, – сказал осел. – Они не могут приходить всю ночь, если был назначен определенный срок встречи…
Прошло пятнадцать, потом двадцать минут. Я устал, мне хотелось побыстрее с этим разделаться.
Появились еще двое. Один волк притворялся бараном, другой барсуком. Все повторилось.
– Итак, спускаемся, – сказал Наждак. – Соблюдаем тишину.
Напоминать нам не было необходимости. Мы давно стали профи в этом деле. Выставив вниз лестницу, мы спустились. Так было быстрее. Часть дома, где находилось чердачное окно, тонула во мраке. Волки неплохо видят в темноте, и у нас была единственная надежда – на их занятость. Сейчас они обсуждают текущие проблемы, им должно быть не до нас. Если только не выставили у двери часового, который подсматривает в окошко.
Внизу, в самой тени, нас ждал Сиорий Мормышка.
– Тут повсюду агенты Нарыва. Они ждут.
– Хорошо, – отозвался майор, когда мы сгрудились на углу. – Теперь будем импровизировать. Изображать из себя шпионов зубастых нам нет смысла. Так что Вонючка и Пышехвост внутрь не пойдут. Будем действовать быстро и с применением силы.
Мои свины размялись. Они давно были готовы к драке. Это мы все любим.
Осел велел нам немного подождать, а сам исчез в темноте. Опять чародейские дела.
– Боги услышали наши молитвы, – сказал Грязнуля.
Мормышка опять показал желтые зубы. Они поблескивали в темноте. У крыс нет богов, они ни во что не верят, считая, что миром правит пустота.
Крысы – ничего с этим не поделаешь.
Осел вынырнул из темноты. Рядом с ним шел Барсик, с которым Наждак плел чары вокруг объекта операции. Вместе с их появлением в тишине над нашими головами трижды прокаркала ворона. Мираж, созданный Наждаком. Звук получился громким, достаточным, чтобы его услышали агенты Нарыва. Я почувствовал, что на соседних улочках, повсюду, началось движение.
Кот, все еще в бараньем обличье, что-то буркнул и прыгнул в узкий проем между двумя домами.
По знаку майора мы выдвинулись к дому и, рассредоточились полукругом, вооружившись тяжелыми дубинками, ножами и сетями с веревочными петлями.
В эти минуты отправленный на задворки «Мастера Зигзага» Пышехвост следит за черным ходом.
Удар Наждака меня впечатлил. Входная дверь лавки вылетела внутрь, издав громкий треск. Позади нас затопали ноги – сюда бежали агенты Нарыва. Никто не издавал ни звука. Хорошо работает контрразведка.
Осел махнул рукой, и мы ринулись в атаку. Дверь была узкая. Сразу двое в нее протиснуться не могли. Пришлось мне подождать, пока Наждак не окажется внутри. Полный решимости отвешивать оплеухи и охаживать спины, я ворвался следом за чародеем.
Через мгновенье в лавке началось столпотворение. Десять агентов-волков в обличье баранов плюс мы вдвоем с Наждаком, а снаружи напирают Грязнуля, Пегий и все прочие. Я хотел заорать, чтобы они чуть подождали, но толчок в спину вынес меня прямо на прилавок. Началась свалка. Агенты попытались удрать, но не тут-то было. Прилавок затрещал и развалился на части, с полок посыпались предметы, прямо нам на головы.
В тусклом свете лампы под потолком никто ничего не мог разобрать. Но самое ужасное даже не это – мы остались в бараньем обличье. Наждак так спешил, что не успел нас расколдовать. В потемках я просто не знал, где наши, а где нет.
Кому-то я двинул в челюсть, кому-то заехал ногой в живот, вовсе не уверенный, что это не Отрыжка или, скажем, Чертополох. Свины все давили, и вскоре пространство комнаты, где в лучшие времена шла торговля скобяными изделиями, была затоплена бараньими тушами. И все эта масса орала и блеяла на все голоса. Фальшивым баранам вторили не менее фальшивые козел, выдра и барсук.
Это уже не операция по захвату, а самая натуральная кабацкая драка.
С потолка грохнулась балка. На меня навалились две туши неизвестной принадлежности. Потом раздался оглушительный треск. Чей-то рев под ухо чуть меня не оглушил. Сбили лампу – и наступила полнейшая тьма.
Треск повторился, что-то изменилось. Стало немного свободней. Я не сразу понял, что от напора тел рухнула внутренняя стена дома. Наша куча сдвинулась, и мы получили пространство для маневра. То есть, для драки.
Я сумел посеять где-то дубинку и нож, поэтому пришлось работать, надеясь на удачу, всеми четырьмя конечностями. Где-то справа вопил от злости Пегий, Полтинник крыл всех и вся на чем свет стоит. Ну хоть про двоих-то я знаю.
Мне саданули в пятак – искры полетели из глаз. Хорошо, хоть пожара не было.
Осел принялся колдовать. На несколько мгновений я потерял способность двигаться, придавленный чей-то задницей, а потом стал свободен. Что-то рухнуло вновь. Вопли и ругань рассыпались по сторонам. Через меня кто-то перескочил и бросился бежать.
Последовала вспышка. Барсик применил свои чары. Появился свет. Я поднялся и увидел, что задней стены дома нет, а все наши зубастые убегают. В темноте за пределами дома возникла потасовка. Нарыв не дремал.
Кто-то поддержал меня за руку. Мормышка.
– Бежим, – сказал он, протягивая мне веревку.
Вместе мы выскочили из бывшей лавки и помчались в переулок, где одни бараны пытались скрутить других. Пользуясь тем, что у меня рога, я боднул одного из вражеских агентов и отбросил его к стене. Агент врезался в нее словно камень, запущенный из баллисты. Ух ты! Нехило!
Сиорий набросил на врага сеть, а я навалился сверху, помогая связывать. Со вторым бараны покончили быстро. Оба беглеца лежали, обездвиженные, на мостовой с кляпами во рту. После этого я и крыс бросились помогать остальным, но этого уже не требовалось. Нарыв справился и не дал никому уйти. Суматоха, устроенная Наждаком, даст майору повод зубоскалить и дальше. Осел совершил ошибку, не учтя, что места внутри лавки будет недостаточно.
Мы дешево отделались, только синяками и ссадинами. Да задетым самолюбием. Нам не дали как следует помахать кулаками.
Если бы не Барсик, обрушивший заднюю внешнюю стену, давка продолжалась бы по сию пору.
Осел созвал всю нашу группу. Я оглядел парней в уличном свете. Большинство морд расквашено. Свины были не очень довольны результатом, несмотря на том, что в наши сети попались десять вражеских агентов.
Если это все, кто был внедрен, отпадает необходимость выстраивать многоходовые комбинации, тратить средства и время на нудную оперативную работу. Но, так или иначе, материала для расследования у контрразведки теперь достаточно.
– Итак, господа, несмотря на некоторую неразбериху, мы добились своего, – сказал нам Наждак. – Объявляю всем вам от имени Секретной Службы Его Величества и Королевства Баранхейм благодарность.
Мы сказали спасибо, а потом я предложил все-таки расколдовать нас. Родились свинами – свинами и умрем, добавил Полтинник, мечтавший вернуть себе прежний облик.
Осел извинился и принялся бросать чары. Через пять минут мы превратились в старую добрую банду во главе с сержантом Вонючкой. Барсик помахал своим хвостом, удостоверяясь, что он на месте. В бараньем облике у него этого не получалось. Хвост, как-то объяснил мне чародей, это часть кошачьей гордости.
Последнего майор расколдовал себя.
– Какие будут распоряжения? – поинтересовался я.
Наждак подумал.
– Пока никаких. Только помогите забросить багаж на колеса.
Мормышка и Чертополох подогнали фургон, который был спрятан в соседнем квартале. Агенты Нарыва занимались тем, что сваливали пленных в кучу, осталось только погрузить. Хоть что-то из ранее запланированного пригодилось.
Нарыв бегал взад-вперед, переругиваясь с ослом. Агенты не знали, чьим приказам следовать.
Мы помогли баранам погрузить лжебаранов, а также выдру, барсука и козла в фургон, после чего отправились в штаб-квартиру. Большинству из нас было на все наплевать. Наждак сказал, что мы можем отдыхать вплоть до особого распоряжения, чем свины и собирались заняться.
На наших глазах оба контрразведчика сели на козлы и поехали прочь. Колеса фургона загрохотали по мостовой. Я подумал, что свою добычу они повезут за пределы Прохладного Огурца. Может быть, в лагерь, который стоит неподалеку от города. Нужно создать пленным атмосферу непереносимого давления. Окруженные врагами, жаждущими их крови, агенты заговорят быстрее.
Во всяком случае, так поступил бы я. Хорошо, что нас не заставляют участвовать в дознании. Мы боевые свины, а не заплечных дел мастера, разве нет?
Агенты Нарыва по большей части растворились во тьме соседних улиц. Некоторые бродили по развалинам бывшего «Мастера Зигзага». Сиорий, нагнавший нашу группу через квартал, сообщил, что волки в овечьих шкурах не только обсуждали свои текущие шпионские дела, но и собирались закусить. В углу задней комнатушки, что служил кухней, нашли освежеванную и разрубленную тушу подмастерья. Парнишка поплатился за свое неведение. Что тут скажешь? Мы промолчали.
Когда мы уже почти добрались до дома, снятого ослом-контрразведчиком, начался дождь. Он полил сразу, укрыл город массой стремительной воды. С крыш лились водопады. Сточные канавы превратились в бурлящие реки. Свины поспешили укрыться от дождя, а я остался во дворе. Почему-то мне хотелось остаться.
Грохотал гром, небо прорезали голубые молнии, бросающие мертвенный свет на промокшие крыши.
Я сел на забор, чтобы потоки воды попадали мне прямо на голову. Не знаю, почему, но это мне доставляло удовольствие. Прогрохотало совсем близко. Лошади в конюшне заржали.
Я сидел так минут десять, ни о чем не думая, пока рядом не возникла фигура в плаще и шляпе. Пышехвост забрался рядом со мной на перекладину забора.
– Что, надоело наше общество? – спросил кот. – Свины собираются закусить и выпить пивка. Тебя зовут.
– Пускай.
– Кризис веры?
– Чего?
– Начинаешь сомневаться в правильности того, что происходит?.. – спросил кот из-под шляпы.
– Нет…
– Не понимаешь, почему спрашиваю? – Пышехвост засмеялся.
– В общем, да…
Я понимал. Очень даже понимал. В конце концов, я свин, а не чурбан, на котором дрова колют.
Со шляпы Барсика стекали потоки воды. Я был мокрый насквозь, но не обращал на это внимания.
– Я тоже сомневался. Когда ты меня спрашивал о том, что я думаю, перед отъездом сюда, я не смог толком ничего ответить. Я ничего не знал, ничего не думал. Я был уставшим. Мне все надоело… И только разговор с тобой уберег меня от мысли дать деру – подальше от пророчеств, героизма, грязи и крови.
– В самом деле? Ты мог бы удрать?
– Мог. И вы бы меня не нашли. Но я уже привык к вашему обществу, хотя оно по-прежнему жутко кошкофобное. Говоря высоким штилем, я стал ощущать вас своей семьей, – сказал Пышехвост. – Даже проклятущий Мормышка и тот кажется мне теперь не таким противным и вонючим. Привычка или нет, не знаю, но свинские рыла мне гораздо более по душе, чем бараньи морды. Только это между нами.
Кот обернулся по сторонам. Я засмеялся. Скорлупа вокруг котяры обзавелась еще одной трещиной, сквозь которую проглядывала наружу истинная суть. Впрочем, истинная ли? Завтра Пышехвост может отказаться ото всего, что говорил здесь. Кошки такие – нельзя верить, если нет иного выхода.
– И что же тебя остановило от дезертирства? – спросил я.
– Не знаю. Но определенно, ты купил меня перспективами славы и почестей. Это остается в силе?
– Разумеется. Я отразил в донесении твою роль в проведенных операциях.
– Хорошо. Моя конечная цель осталась прежней. Завоевать почет, получить причитающееся и жениться. Когда все закончится, я осяду где-нибудь в тихом месте с моей кошечкой. А там хоть трава не расти…
– Как ее зовут?
Мои слова чуть не проглотил раскат грома.
– Беляночка.
– Ага. Я так и думал, что она белая.
– Белая. Самая красивая девушка на свете.
– И потом тебя не будут интересовать приключения и путешествия? Ты удовлетворишься Тихим Местечком, Уютным Домиком и Семейным Уголком?
– Пожалуй. К тому времени я успею насытиться Приключениями и Опасностями вволю. На весь остаток жизни, – сказал Пышехвост.
– И если жив останешься, – вставил я.
– Останусь.
– Уверен?
– В Пророчестве это было. Я заострял внимание на вопросе моего собственного выживания в войне.
– Хм. Ты, похоже, все продумал, – заметил я.
– Страшно было. А вдруг Оракул сказал бы мне, что я погибну? Вот о чем я думаю, какой бы выбор я сделал…
– Я предпочитаю действовать по обстоятельствам. Иначе свихнуться можно.
– Ты прав. Но все равно, не думать невозможно.
Над нашими головами грохотнуло. Мы вздрогнули.
– Значит, только обстоятельства? – спросил Пышехвост, помолчав.
– Что ты хочешь узнать?
– Почему ты здесь?
– Понятия не имею, Барс. Мне все равно. Первый год службы в Бригаде я тяготился тем, что мою свободу сократили до минимума, я был не в духе и скрипел зубами. Сейчас я привык. Свины неприхотливы. Теперь мне кажется сном все, что было до Бригады. Странствия по свету, сомнительные авантюры, в которые я пускался… Сегодня я совсем другой. Прошлый опыт пригодился, но я бы не хотел снова стать авантюристом-одиночкой. Бригада – это центр моего мира. Я погибну вместе с ней или за нее. Сейчас я свободен, но по-другому. Я стремлюсь наверх, учусь быть командиром. Возможно, когда-нибудь я сменю Черного Свина.
– Вот это я понимаю, – сказал чародей, – амбиции и тщеславие! Здоровые стремления для здорового свина. А ты готов к тому, что придется обойти или пережить целую армию претендентов? Старших офицеров и других сержантов, у которых тоже есть тайные желания.
– Готов. Ты меня еще не знаешь… – Я улыбнулся, повел опухшим от удара пятаком.
– Да нет, боюсь, что знаю, – сказал Пышехвост. Молния прочертила небо, и на мгновенье все вокруг стало контрастно-серым. – Сдается мне, наши пути еще очень долго не разойдутся…
– Ты этим огорчен?
– Нет, – сказал кот, хотя и не сразу.
– Ладно. Тогда у меня будет время узнать, кто ты такой на самом деле.
Пышехвост захихикал.
– Может быть, может быть…
– Пойдем, осмотрим, осталось ли еще пиво. Хватит мокнуть.
Глава 8
Мусорщики Санга
Кот грохнул тяжелым фолиантом о стол. Поднялось облако пыли.
Я дремал, и этот звук выдернул меня из сна, навеянного удобным мягким креслом. Проклятье!
Мне снилось давнишнее сражение. В нем псы хотели обрушить на наши головы камни с горного склона. Когда книга упала на столешницу, я решил, что псы добились своего…
Кот смотрел на меня прищуренными глазами. Все дрыхнешь, мол?! Я встрепенулся, только сейчас осознав, что по-прежнему нахожусь в читальном зале огурцовской библиотеки. Приятный полумрак, тишина, высокие узкие окна, полки, уходящие далеко вверх. Самое лучшее место, чтобы задать храпака. Попробуйте сами!
Я прокашлялся, делая вид, что вовсе не спал, а размышлял над мировыми проблемами. Но Пышехвоста не проведешь. Он стоял по другую сторону стола и ждал, когда я очухаюсь.
Мы здесь торчим не меньше трех часов. Пышехвост, едва попав внутрь старинного каменного здания, будто сошел с ума. Книгочей! Ему бы стать библиотекарем, а не боевым волшебником.
Меня хватило ровно на двадцать минут – я побродил среди исполинских стеллажей, чувствуя себя маленьким и ничтожным рядом с такими массивами знаний, и полистал кое-какие книжки. И мало что понял. Беллетристика тут, похоже, была не в почете. Потом почитал газетные подшивки и стал зевать. В конечном итоге облюбовал это вот креслице…
– Что ты нашел?
Передо мной лежал классического вида фолиант. В тяжелой массивной обложке, с пожелтевшими страницами, обгрызенными временем, пыльный. Я с трудом удержался от чиха.
– Нашел упоминание нашего значка.
– Значка?
– Двухголовая ворона, держащая три стрелы, – сказал кот. – Я чувствовал, что мы имеем дело с чем-то посерьезней, нежели простые шпионские казаки-разбойники…
– И?..
Барсик развернул книгу так, чтобы я мог видеть. На страницах я заметил какие-то рисунки и, честно говоря, ничего не понял.
– Давай, лучше ты мне все расскажешь… Терпеть не могу продираться через старинные тексты, – сказал я.
Стоит подмаслить котяру, он сделает все, что угодно. На его тщеславии можно играть как на струнах, главное, хорошо овладеть этим мастерством.
– Доверяюсь твоему экспертному мнению, – добавил я, нанося последний удар.
Барсик расплылся в улыбке. Ну, значит, все в порядке.
Он уселся в такое же кресло напротив, поерзал, устраиваясь поудобней, и положил ногу на ногу.
– Итак…
Почему все любят это «итак»? Может, и мне попробовать употреблять его к месту и не к месту?
– Эта книга называется «Древние культы: истинные и мифические». Написана неким чародеем-историком Слизнем Блохастым лет двести назад, дата неразборчива. Кстати, он тоже был свином. Так вот. Он описывает все известные ему культы, распространенные на территории Северных Земель, от Свинландии, до Полуобморочного Побережья на далеком западе. Здесь много всего, частично мифологический материал, частично, реальные факты. Не ахти каким систематизатором был этот Слизень. Во-первых, он пользовался непроверенными данными, во-вторых…
– Барс, давай короче, а то у меня в горле першит от пыли, – сказал я.
– Ладно, короче… Здесь упоминается культ Эко. Хорьки нам не наврали, они действительно жрецы этой богини. В южных провинциях Баранхейма, например, этот культ на сегодня угас, хотя триста лет назад он был там едва ли не главным. Жрецы культа и правда немного со сдвигом – это отмечается даже в книге…
– Бедняги, – сказал я.
– Культ Эко – это почитание Жизни, Справедливости и всего такого, что вполне можно называть с большой буквы…
– Барсик…
– Перехожу к главному. Смотри, здесь не только описываются культы и самые вероятные места их распространения, но и приводятся в виде рисунков символы, которые используются их поклонниками. Символы обычно имеют много значений и, как правило, рассчитаны на посвященных. Я сразу подумал о том, что след двухголовой вороны может вести в прошлое, но не знал, с чего начать. Мне повезло, что я так быстро наткнулся на книгу Слизня, иначе на поиски здесь мне потребовалось бы несколько месяцев. Словом, этой вороны мир не видел, как минимум пять веков.
– Как это, если…
– Этим символом, точнее говоря, клеймом, пользовались Мусорщики Санга. Когда-то давно центром этого культа были горы на юге Баранхейма, неподалеку от перевала Цветной Капусты. Смекаешь?
– Начинаю…
– Мусорщики Санга были горными кошками, которые называют сами себя шуарами. Эти кошки вид немногочисленный и весьма замкнутый. Их почти не встретишь в цивилизованном мире. Мне лично не довелось видеть ни одного кота. По данным Слизня Блохастого секта Мусорщиков перестала существовать за триста лет до того, как он взялся за свою книгу. Королевские археологи из Баранхейма обнаружили в горах разрушенный город и храмы шуаров. В результате чего опустело это место, выяснить не удалось. Бараны пришли к выводу, что шуары либо ушли в поисках более благоприятных условий, либо были захвачены волками из Верхнего Клыкарга и истреблены.
– Если все было разрушено, то, наверное, так. Клыкарг же совсем рядом, – сказал я.
– Определенно мы говорить не можем. Но появление этого символа неслучайно, – ответил чародей. – С тех пор, по сообщению Слизня, местные жители ни разу не видели шуаров, хотя раньше они часто появлялись в долинах, населенных баранами и козлами, чтобы вести торговлю.
– В чем же суть этого культа?
– Сведения о нем не систематизированы. Шуары считали себя мусорщиками и поклонялись некоему божеству, Сангу. Слизень считает, что это бог смерти, потустороннего мира или же некто вроде проводника через Великую Грань. А ворона у Санга считалась священной птицей. Ее изображения были найдены бараньими археологами в развалинах города Шуаров. Вот. – Барсик указал мне на рисунок в книге. – Примерно такой же символ был на том деревянном значке.
Я вгляделся в изображение. Та же самая ворона с двумя головами, направленными в разные стороны. В лапах три стрелы.
– И что он означает? – спросил я.
– Будто бы две головы вороны смотрят одновременно и в наш мир, и в потусторонний. Ворона, видимо, почиталась, помимо того, что любит рыться в помойках, как связующее звено между сферами бытия…
– А причем тут мусор?
– Слизень выдвигает только версию. Археологам баранам жители предгорий рассказывали, что шуары считали всех живущих мусором, который мешает соединить двум сферам, нашему и потустороннему миру. Дескать, если истребить всех и вся, то ничто не будет мешать установлению Великого Равновесия.
– Что за ахинея?
Кот пожал плечами.
– В подлунном мире много странного, если ты еще не заметил.
– То есть, согласно этой логике, надо истребить все без исключения живые существа. Иначе в мире еще будет оставаться так называемый мусор…
– Верно мыслишь, сержант.
Я взглянул на культовый знак шуаров.
– Здесь сказано что-нибудь о жертвоприношениях?
– Нет. Но Слизень упоминает, что шуары ждали какого-то особого момента, чтобы начать свою Очистительную Миссию. Ждали знака! Поэтому-то, я считаю, до поры до времени культ не предпринимал ничего агрессивного в отношении соседей…
– Но ведь так и не предпринял.
– Этого мы не знаем, – сказал кот, – шуары исчезли. Их город и храмы были разрушены.
– Но!
– Они вернулись. Каким образом – предстоит выяснить.
– Зачем нам это?
– Сам подумай. Шпионы-зубастые, внедренные в среду горожан Прохладного Огурца, пользуются опознавательным знаком, который никто не видел пять веков! Который принадлежит малоизвестной секте, сгинувшей с лица земли. Разве не повод пораскинуть мозгами, сержант?
– Ты прав. Думаешь, за шпионами стоят шуары?
– Это самое первое, что приходит в голову.
– Ну допустим. Но как могли кошки, если предположить, что они не исчезли пятьсот лет назад, заключить союз с псами и начать такую крупную игру на их стороне?
– Неизвестно. Может быть, против нас играют вовсе не они, – сказал Пышехвост. – Мне неприятна мысль, что кто-то из моих родственников мог так опуститься, чтобы… Одним словом, мы знаем слишком мало. Однако…
Я ждал, не произнося ни слова, боясь спугнуть мысль, пришедшую чародею в голову.
– Посмотри сержант. Предположим, шуары не исчезли, а переселились в другое место. Например, в Верхний Клыкарг. И о них ничего не слышали с тех пор потому, что в те края никто из травоядных не ездит, а остальные не очень приветствуют этих кровожадных варваров. Шуары ждали какого-то момента, чтобы начать что? Убирать мусор. Под мусором, если принять версию Слизня, основанную на слухах, понимаются все без исключения живые существа. Может ли секта, какая бы многочисленная она не была, начать тотальную войну? Войну на уничтожение? Не может. А с кем воюем мы?
– С зубастыми.
– Именно!
– Значит, их война против баранов не просто поход с целью захвата добычи, а очистка, жертвоприношение? Они взяли идеи шуаров?
– Не обязательно, но шуары, если они существуют по сей день, могут поддерживать зубастых по своим культовым мотивам, видя в этой войне возможность начать Очищение, – сказал Барсик. – Если волки уничтожат Баранхейм, они пойдут дальше, никто в не сомневается в их намерениях. Шуарам упускать такой шанс глупо.
– Шуары или их идейные наследники контролируют их разведку?
– Да, все на это указывает. В книге Слизня ничего не сказано о том, какими колдунами были Мусорщики Санга. Но я не сомневаюсь, что среди них сейчас есть могучие маги. Помнишь, что говорил Наждак. Чары Обмана накладывали старым, громоздким способом… Поверь мне как волшебнику, такие старые методики как раз могут указывать на шуарский след.
Я встал из кресла. Сидеть в таком возбужденном состоянии не было возможности.
– Предположим, наша версия верна. Тогда что?
– Мы дадим всю информацию Секретной Службе. Война разведок будет только ожесточаться, а союзники испытывают катастрофическую нехватку сведений. Осел, по-моему, толковый мужик. Пусть пораскинет мозгами.
Нельзя была не согласиться с Пышехвостом. В плане дедукции он меня превосходил. Наждак прав, ему место в Службе, в волшебно-аналитическом отделе.
– А что насчет списка, который мы обнаружили? Что думаешь?
Кот откинулся на спинку кресла, поглядел в потолок.
– Предположим, что шуары существуют до сих пор. И связаны с Верхним Клыкаргом. Они превосходные шпионы и диверсанты, поэтому имеют возможность собирать информацию в соседних регионах, не опасаясь разоблачения. И вот однажды сектанты получают некое предзнаменование, которое приближает их мечту о тотальном очищении мира от Мусора. Из этого следует, что их уверенность толкает их к активным действиям, как если бы они хватались за свой шанс из последних сил… Вопрос: что это за предзнаменование такое? Что подвигло шуаров к войне?
Я смотрел в окно, за которым шел дождь. Небо стало серым. Утреннее прояснение оказалось недолгим. Мостовые наполовину опустели.
Я видел бегущих под дождем крыс. Один из них был замотан в мокрые тряпки. Они-то и натолкнули меня на некую ассоциацию.
– Ты сказал шпионы? – Я развернулся на каблуках. – Шпионы, которые собираются информацию о будущем неприятеле и остаются незаметными…
– Да.
– И такие, о которых никто и слыхом не слыхивал…
– Ну…
– Темная личность, неопределимая, с большой колдовской силой, – пробормотал я. Кот выпучил глаза. – Шпионы… данные… осведомленность… тайные сектантские фокусы… магия… Осведомленность и… превентивные действия…
У Барсика отвисла челюсть. Он взвился чуть ли не к потолку. Шваркнув кулаком по столу, котяра взвыл:
– Какие же мы идиоты!!! Какой же я безмозглый кретин! Почему я раньше об этом не подумал?! Шуары, они ведь маленькие, горные коты!..
– Подожди, ты же не мог знать, – сказал я. Внутри меня все дрожало. Мне хотелось что-нибудь разнести, желательно на мелкие кусочки.
– Оракул! – заорал Барсик. – Оракул!
Он повторил это слово раз пятнадцать, описывая круги по читальному залу. Библиотекарь, судя по возрасту, занимавший свой пост не менее трех тысяч лет, сморщил свой кроличий нос. Выглянув из своей каморки, он убрался восвояси.
Наконец Барсик остановился, прерывисто дыша. Уши, усы и брови встали торчком. Хвост мотался из стороны в сторону.
– Оракул! Они знают о Пророчестве! Знали, потому что кто-то из шуаров успел побывать среди прочих в пещере, где он скрывался! Знают они и о Бригаде, как знаю я! О ее будущей роли, о том, что Бригада едва ни единственная спасительница Баранхейма! Тот, кого мы ловили в Похлебке, тип, который все это устроил, был эмиссаром Мусорщиков Санга, поэтому я не мог его распознать! И сильный маг вдобавок! Они пытались помешать Бригаде выступить за Разливнуин, и та взрывчатка, что сработала в таверне, предназначалась нашему штабу! Я уверен! Этим взрывом уничтожили бы и Черного, и всех старших офицеров! И этот список – список ликвидации, шуары собирались открыть здесь охоту за нашим взводом! Потому что именно мы сорвали им планы в Похлебке!
Кот свалился в кресле в полуобморочном состоянии. Вспышка погасла. Я сам с трудом держал себя в руках. Барсик же выглядел так, словно по нему проехал кавалерийский отряд.
Все верно. Мы гении. Мы раскрыли заговор. Я и подумать не мог раньше, что визиты в библиотеку столь полезны. Надо взять на заметку.
– Надо сообщить Наждаку, – сказал я, – и побыстрее.
Кот уставился в залитое дождем окно.
– Шуары следят за тем, чтобы союзное командование знало как можно меньше из того, что происходит в Верхнем Клыкарге. Прошло достаточно много времени, но ситуация не изменилась. Это еще одно доказательство в пользу нашей версии, Вонючка. У зубастых всегда было неважно с магами, а здесь вдруг они получили такую мощную поддержку. От кого, спрашивается? Ты ведь слышал, что говорят: некто могущественный, или их несколько, участвуют в разработке удара по Клеверу.
– Верно, все верно, Барсик…
В читальном зале возник какой-то шум, затопали ноги, раздались голоса. Барсик вскочил. Наверное, ему мерещились Мусорщики Санга, вооруженные здоровенными ножами.
Но это были всего лишь Короста и Отрыжка. Оба промокшие и злые. Оба на дух не переносили дождь. Библиотекарь высунулся в зал, поглядел на свинов и исчез.
Отрыжка снял шляпу и стал стряхивать с нее воду.