Свиньи во тьме Тихомиров Артем

Я посмотрел. На краю ската кто-то стоял. С нашей точки мы могли видеть только часть невысокой фигурки, которая размахивала руками, словно бросала что-то вниз. Я прислушался. К грохоту пушек и выстрелам из мушкетов добавился вой и свист, сопровождаемый хлопками. За углом что-то происходило. Вспышки света были едва ли не ярче зарева пожара.

Я вытащил подзорную трубу и навел ее на существо на крыше.

– Это он. Проклятий шуар! Он с ними. Видимо, пришел своим на подмогу!

Я поглядел на Мормышку и тот прищелкнул зубами, отбирая у меня трубу.

– Он! Куда смотрят эти придурки Фазер и Мазер?! – Крыс зашипел в ярости. – Слушай, сержант, мы должны сцапать его! Прямо сейчас!

– Как?

Крыс вытащил свой пистолет.

– Я попытаюсь. Пока он занят чарами, его можно достать!

– Нет! – Я отодвинул его руку. – Мы уже пытались стрелять в шуара, когда были в Похлебке, я сам выпустил в него пулю с четырех шагов и ничего не добился. А сейчас он вдвойне защищен своими заклятиями!

– Но мы так и будем смотреть? – Глаза Мормышки метали искры.

– Понятия не имею, – признался я.

Чокнутый начал ворочаться внутри мешка. Я огрел его наугад, и он вновь затих.

– Давай привяжем его здесь, а сами попытаемся что-нибудь сделать.

Крыс поддержал мою мысль и вытащил веревку.

Шуар тем временем перемещался по краю крыши, скидывая на головы осаждавших бледные искрящие шары, которые взрывались, порождая свет и парализующие заряды. На моих глазах из темноты в сторону худосочной фигурки полетело нечто ярко-оранжевое и взорвалось. Потом раздался грохот, земля содрогнулась. Шуар упал и покатился по черепице. Он был недалеко от нас, а мы находились за спинами стреляющих снизу пехотинцев-баранов. Задержавшись на краю, колдун зубастых избежал полета с высоты двадцати метров.

Снова оранжевый снаряд, грохот. Или чародеи из Секретной Службы, или Пышехвост. Где этот паразит пропадает, когда он так нужен?

Мы сорвали с головы маски и присоединись к стрелкам. Они сказали, что не видели наших свинов и что в отряде, который был отправлен сюда, находились только козлы и бараны.

Теперь шуар на крыше был не один. Он с кем-то дрался… Магические атаки в его сторону не прекращались. Теперь он вынужден был в большей степени защищаться, чем нападать. Чародеи с нашей стороны устроили ему весьма жаркий отпор.

Стрелки прекратили поливать крышу огнем из мушкетов и стояли, задрав головы. Крыша сверкала всеми цветами радуги, словно это был праздничный фейерверк. В воздухе пахло дымом, глаза щипало, в горле свербело.

– Кто там? – спросил я.

– По-моему, наш котяра, – ответил крыс. – Проклятый идиот, – прошипел Сиорий.

Вскоре я и сам увидел его. Пышехвост, объятый голубым сиянием, носился по крыше, пытаясь догнать шуара, и метал в него белые молнии. Шуар уворачивался и отвечал чем-то похожим. Оба чародея не уступали друг другу в силе. После того инцидента в Похлебке Пышехвост значительно вырос в своем мастерстве. Я и предположить не мог, что он не просто хвастается. Значит, действительно что-то может… то есть, больше, чем выслеживать и вынюхивать…

Дуэль между Пышехвостом и Мусорщиком Санга продолжалась. Кот искал момент нанести ему самый сильный удар, который бы лишил шуара возможности сопротивляться. Противник не мог убежать с крыши, несмотря на все старания. Барсик навязывал коротышке свои правила игры.

Незабудка окружена со всех сторон. Бой уже идет в коридорах и комнатах поместья. Зубастые дерутся со злобой и отчаянием, но шансов уцелеть у них все меньше. Скоро союзники возьмут дом под контроль. Теперь псы понимали, что загнали себя в ловушку, не воспользовавшись шансом отступить, когда кольцо осады еще не было сомкнуто.

Шуар метнул в Пышехвоста свой магический шар. Раздался треск. Кота подкинуло, но мне показалось, что его движение было слишком театральным. Он заманивает Мусорщика в западню. Упав, кот сделал вид, что вырубился. У шуара появилась возможность убежать – и он использовал ее, окончательно захлопнув капкан.

Об этом трюке я слышал, но не видел в прошлый раз. Полет. Мусорщик взмыл над крышей, словно комета, оставляя за собой светящийся шлейф. Но тут его перехватили. Пышехвост ударил его молнией прямо в воздухе, после его с двух сторон снизу добавили свои снаряды секретные колдуны из Службы.

Раздался взрыв, на некоторое время ослепивший тех, кто наблюдал за представлением. Я не думал, что после этого от Мусорщика хоть что-то останется. Но осталось. Спикировав, он ввинтился в землю, подняв столб земли.

Отовсюду к нему побежали солдаты. Я подумал, что начнется расправа, но они всего лишь окружили поверженного чародея. Ему повезло.

– Допрыгался, – сказал Мормышка. – Пойду посмотрю, как поживает Чокнутый.

– А я поищу наших, – отозвался я.

Ну вот, кажется, основное сделано.

Штурм продолжался еще несколько минут. Незабудка горела. Обезумевшие от страха и надышавшиеся дыма зубастые выпрыгивали из окон. Командиры союзников выводили своих бойцов из дома, чтобы те тоже не пострадали от огня.

Сопротивление прекратилось само собой.

Шуаром занялись Фазер и Мазер. Они скрутили его заклятиями и для верности обвязали цепями. Мормышка приволок мешок, в котором лежал Чокнутый. Бедняга чуть не задохнулся в наглухо закрытой тюрьме.

Пленных связывали по двое и усаживали на землю тесной кучкой. Всего набралось семнадцать зубастых, половина из них находилась в довольно скверном состоянии. Командующий батальоном союзников капитан Облезлый Чон раздавал приказы. Солдаты подсчитывали масштабы ущерба, разворачивали полевой госпиталь для самых тяжелых раненных.

Пользуясь тем, что никому до меня нет дела, я пошел искать своих парней. Обнаружились они возле полевой кухни (где же еще?). По приказу Облезлого кашевары уже готовили еду для бойцов. Что ж, этот козел знает свое дело. Порция жратвы и небольшой сон – неплохое поощрение для солдата, который только что занимался тяжелым ратным трудом и рисковал жизнью.

Свины сидели на траве и болтали о том, что случилось. Невероятно. Кажется, этим дуболомам все нипочем. Тяжелый бой в доме не испортил их молодецкого настроя. Наоборот – поднял воинский дух…

Каждый свин получил свою порцию ссадин и царапин. Ранен в левую руку был только Короста. Его как раз перевязывал баран-санитар.

Грязнуля отрапортовал, что задание выполнено. Я велел им сидеть и не вставать. На свинах была окровавленная одежда – те самые черные костюмы. Похоже, придется заказывать новые. Эти превратились в тряпки. Пышехвосту такое не понравится.

Кстати, где этот пройдоха?

– Как там наш трофей? – спросил Пегий.

– В порядке. Сейчас им занимаются чародеи, – сказал я. – А где хорьки?

– Один из них получил копьем в горло и умер, – ответил Полтинник. – Остальные куда-то исчезли. Забрали его тело.

– Странные ребята, – заметил Пегий. – Но, надо сказать, здорово помогли.

– Какие будут приказания, сержант? – спросил Грязнуля.

– Никаких пока. Отдыхайте. Подкрепитесь. Если нас тут не задержат, отправимся в обратный путь.

Свины не возражали. Развалившись на траве, они получали удовольствие от того, что дело сделано, и вели себя так, словно это лужайка в лесу под ярким солнцем на безоблачном небе и рядом нет горящего поместья и раскиданных повсюду окровавленных трупов. Когда я отошел метров на пять, услышал, как Чертополох играет на губной гармошке.

Значит, все в порядке. Я окончательно поверил, что мой взвод пережил эту ночь.

Когда я подошел к капитану Облезлому Чону, рядом с ним уже были самые примечательные персонажи сегодняшнего спектакля. Фазер и Мазер, Мормышка, Пышехвост. Котяра блестел со всех сторон – настолько велико было его самодовольство. Маскировочное одеяние на нем тоже превратилось в лохмотья, но Барсика это не волновало. Главное добыча. Чокнутый лежал на земле, связанный. Рядом, словно куль с зерном, бросили шуара. Солдаты наблюдали за нами издали, стремясь узнать как можно больше о наших пленниках.

– А, сержант, – сказал Облезлый, оправляя свою бороду. Козел был высокого роста, мощным в плечах, одет в кольчугу с металлического пластинами на груди. – Ну, полюбуйтесь на вашего давнего противника. Наслышан… Поздравляю, сержант! Теперь вся союзная армия знает о том, с кем мы имеем дело. Секретная Служба распространила множество инструкций в войсках насчет шуаров. Говорят, данные, добытые вашим взводом, Вонючка, легли в основу доклада о положении на фронтах, представленного вчера Его Величеству Узколобу Четвертому. Все только и говорят о подвигах свинов… Вы ведь знаете об этом?

– Знаю, мессир, – сказал я.

Капитан рассмеялся. Я поглядел на связанного Мусорщика. Горный кот, ничего особенного. Серая невзрачная шерсть, маленький рост, зеленые глаза, горящие злобой.

Я бы сказал, что ничего особенного или страшного в этом коротышке нет. Сказал бы, не зная, на что он способен.

– А тот ли это? Я хочу сказать…

– Тот, – подтвердил Пышехвост. – Это с ним мы дрались в Похлебке, это он хотел взорвать «Высшую сферу», чтобы уничтожить весь офицерский состав Бригады. Я вряд ли одолел бы его сейчас, если бы не помощь. – Барсик поглядел в сторону чародеев из Службы. Хорьки кивнули. Их физиономии тоже излучали самодовольство. Радовались они вполне заслуженно.

– Мы нашли один из центров, где засели вот эти, – сказал Мазер (или Фазер). Он указал на шуара. – Небольшой городок Шоры, по сути, деревня. Нам удалось накрыть семерых жрецов. В Шорах у них был связной и перевалочный пункт.

– Все благодаря вам, – сказал Облезлый, глядя на меня. Его отношение к свинам – чуть ли не обожание! – принимает гротескные формы.

Ох, захвалят! Как бы прекратить этот поток благодарственных улыбок и намеков?

– А теперь Служба готовит массированный удар по шуарской сфере влияния, – сказал Фазер (или Мазер). – Наши специалисты считают, что, сломав хребет тем, кто оказывает зубастым такую мощную магическую поддержку, мы сможем обратить игру в нашу пользу.

Что мне было сказать? Кажется, я покраснел до кончиков ушей. Для солдата милость со стороны вышестоящих или бери того выше – правителей, ноша не из легких. Но все-таки приятно.

Вот я о чем я подумал между делом. Служба знала о том, что здесь будет один из Мусорщиков. Иначе бы не послала нам в подмогу сразу двух чародеев. Либо знала, либо прогнозировала. Ничего удивительного – невзирая на внутриведомственные интриги, работают там не последние идиоты.

Я и сам предполагал участие в спектакле одного из шуаров. Но, конечно, не старого знакомца…

Приятно надеяться, что ты не глупее других.

– Между прочим, я был в пещере Овощного Оракула, – сказал капитан. Я посмотрел на него – не шутит ли. Не шутил, хотя козлиная ухмылка разъехалась дальше некуда. – Более того, я командовал отрядом, который вывез Оракула оттуда…

– Что?

– Только это между нами. – Капитан оглядел всех присутствующих. Все мы приосанились от осознания своей значительности. Нам доверяют государственную тайну.

Крыс кивнул, котяра задрал подбородок. Фазер и Мазер никак особенно не отреагировали. Они сами – ходячий склад тайн и загадок.

– Его Величество приказал вывезти Оракула из пещеры, чтобы прекратить к нему доступ любопытных. Это случилось вскоре после того разговора, что состоялся между Оракулом и королем. Охрана возле пещеры стоит, но только для вида. Мы несколько раз отмечали интерес к пещере со стороны неких личностей. Теперь к делу подключилась Служба.

– Мы считаем, что шуары пытались выяснить, как можно Оракула похитить, – вставил Фазер.

– Да. Но попытки похищения не было. Простые зеваки иногда приходят, проверяя, есть ли стража, и так же уходят.

– Шуары могли бы применить магию, чтобы нейтрализовать солдат, но почему-то этого не сделали, – сказал Мазер.

– Потому что они знают, что пещера пуста? – спросил Пышехвост.

– Другого объяснения нет. Но мы все выясним.

Хорек облизнулся, глядя на связанного Мусорщика. Тот несколько раз дернулся в путах и сверкнул глазами, точно злобное привидение.

– Узнаем, – сказал козел. – Но шуарам ничего не светит. Скоро им всем придет конец… Сейчас Оракул спрятан во дворце Бараниенбурга. Так далеко, куда не доберутся никакие Мусорщики или их шпионы.

Мне показалось, что капитан говорит слишком громко.

Шуар закрыл глаза, то ли притворяясь спящим, то ли занимаясь чем-то еще… Мне это не понравилось.

– Оракул сказал мне, – добавил капитан, – то же самое, что и многим… Свинская Бригада будет героем этой войны. Сдержит слово, данное старому королю.

Это я слышал сто раз.

Я посмотрел на Пышехвоста, и он подмигнул. Чокнутый открыл глаза и стал что-то мычать, дергая головой. И у него, и у кота в пасти был кляп. Командующий войсками зубастых в Компостланде, назначивший награду за наши головы, превратился в беспомощный комок мяса.

– Вообще-то, командование считает, что даже Бараниенбург не самое надежное место для того, чтобы спрятать Оракула. Принято решение отвезти его на север, подальше от линии фронта, – сказал Облезлый. – Нельзя допустить, чтобы он попал к врагу. Конвой отправится примерно через три дня. И чем больше секретности, тем лучше…

Собственно, я мало понимал, что здесь происходит. Разговор этот не имел смысла. Какая мне, допустим, забота, о планах Секретной Службы и командования? Ровным счетом никакой. Я думал лишь о том, чтобы отдохнуть. Оторвать часов девять-десять хорошего сна. Мои парни наверняка думали так же.

– Победа будет за нами, – добавил к своей речи козел, – шуары просто сосунки. Мы заманили Чокнутого в ловушку, а Мусорщики даже ухом не повели…

Мазер и Фазер ощерили мелкие острые зубки.

– Точно! Мы думали, что имеем дело с серьезным противником, а оказалось…

Я поглядел на пленников. Чокнутый все дергался, а шуар лежал неподвижно с закрытыми глазами. Я не верил, что он спит.

К нам подъехал фургон. Все разыграли как по нотам. Солдаты-бараны поднял с земли обоих пленников и засунули их под плотный тент. Наглухо закрыли повозку. Фазер и Мазер принялись плести защитные чары.

– Что ж, я доволен вашими действиями сержант. Ваша работа оценивается десятью по десятибалльной шкале, – сказал Облезлый Чон, повернувшись ко мне. – Рад, что все, что о вас говорили, оказалось правдой.

Я тоже был рад. В основном, тому, что мои парни остались целы.

– Побольше бы нам таких бойцов, как вы, – кивнул козел. Может, хватит петь нам дифирамбы?

– Какие будут приказы, мессир? – спросил я.

– Никаких, сержант. Просто возвращайтесь в лагерь. Можете воспользоваться обычной дорогой на север. Путь свободен от зубастых. В этом месте линия фронта отодвинулась на юг.

– Мы еще встретимся, сержант Вонючка, – сказал на прощанье капитан и отошел в сторону, где на него набросился целый выводок младших офицеров. У них были доклады и вопросы, касающиеся текущего момента.

Я повернулся к Мормышке и Крысу. Фургон с пленниками уехал.

– Ну? – спросил я.

– Он передал… – сказал котяра.

– Кто что передал?

– Мусорщик, – уточнил Пышехвост.

Я не понял. Мормышка рассмеялся. Барсик пустился в объяснения, но я не стал слушать до конца. Я расхохотался.

Все шло по плану. Представление было разыграно блестяще – в расчете на отчаянное положение попавшего в плен Мусорщика, который будет искать из своей ловушки любую лазейку.

Фазер и Мазер знали о том, что один из жрецов здесь. Он прибыл после Чокнутого и ошивался поблизости. К счастью, тревогу он поднять не успел, потому что оказался возле Поместья уже когда рванул пороховой склад. Пышехвост сделал все, чтобы держать его подальше от Незабудки. В лесу произошла их первая стычка. Барсик позволил нам выиграть время. Ему помог Мазер. Вместе они забросили шуара так далеко, что ему пришлось добираться до места действия еще несколько минут.

Когда союзные войска атаковали поместье, шуар включился в битву, но чародеи из Службы и Барсик не давали ему развернуться в полную силу. Их план на этой стадии предусматривал нейтрализацию чар Мусорщика. Тогда еще не ставилась задача его захватить. Этим чародеи занялись позже, когда Чокнутый, главная цель, был в наших руках.

Шуар не сбежал, совершив ту же ошибку, что и солдаты Чокнутого. Он предпочел сопротивление. Его попытка спасти положение не могла повлиять на исход боя. Мусорщик попался. Ему дали взлететь, а потом сбили прямо в воздухе. Я видел дыру в земле на том месте, куда он брякнулся. Воронка не меньше, чем от бомбы, которыми пользуются гренадеры. Трава вокруг воронки обуглилась.

План возник налету. Идея принадлежала капитану Облезлому. Победители собрались рядом с поверженным врагом, что должно было вызвать ярость шуара и Чокнутого. Так и произошло. Все это должно было выглядеть как глумление над противником. Удар по самолюбию был нанесен.

Заодно чародеи проверили кое-какие способности шуара. По словам Барсика, этот тип обладает очень высокой квалификацией в искусстве чароплетения, хотя его методы и довольно устаревшие. Даже в связанном состоянии, с заклятиями, не позволяющими ему колдовать, он смог наладить канал связи с кем-то, находящимся в отдалении… Словом, все, что говорило об Оракуле, предназначалось для передачи другим лицам. Служба и центральное командование готовило шуарам еще одну ловушку. Ясно теперь, почему кот лежал в такой странной позе, изображая спящего. Мусорщик вел мысленную передачу.

Я оказался таким же дураком, как пленник. Мы оба приняли весь спектакль за чистую монету.

– Неплохой у нас сегодня улов, сержант, – подытожил кот, когда мы шли к полевой кухне от которой распространялся по округе запах горячей еды. Здесь выстроилась очередь, но наши свины были первыми, поэтому мы получили маленькую привилегию.

– Такое везение редкость, – заметил крыс несколько ядовито, – как ты узнал, что этот тот самый котяра?

– Вряд ли ты поймешь устройство чаромера, – ответил Барсик, глянув на Мормышку сверху вниз. – Это не для профанов…

– Ага. А ты сам в чаромере хоть что-нибудь понимаешь?

– Побольше некоторых.

– Хватит, – сказал я. – Вы оба мне надоели. – Свины и бараны, видя начавшуюся перепалку, забавлялись от души.

– Этот голохвостый сомневается в моих способностях, – сказал Пышехвост. – А это форменное нахальство!

– Барсик, взгрей его, давай! – захохотал Пегий. – Хочу посмотреть, что крыс будет делать, когда в него полетят молнии… Эй, Сиорий, что скажешь?

– Скажу, что вы оба кретины, – ответил Мормышка со всем возможным в этой ситуации достоинством. Отовсюду раздавался смех. Солдаты, свины и бараны, предлагали крысу и коту различные варианты того, как можно вволю повеселиться самим и повеселить остальных.

Я схватил Барсика и Мормышку за шиворот.

– Вам нравится быть посмешищем для других? Это вам нужно? Это доставляет удовольствие? По-моему, парни, вам скучно живется. А? Тогда я могу разнообразиться вашу жизнь. Могу посадить вас в лагере на гауптвахту – чистить конюшни, торчать на кухне, мыть и стирать. Кому из вас это нравится?

Кот и крыс молчали, повиснув в моих руках, словно два охотничьих трофея. Остальные заливались хохотом. Даже козел-кошевар, стоящий над котлом с похлебкой.

– Пора укреплять дисциплину, – продолжил я воспитательную работу. – Я прав?

Свины меня поддержали.

– Так что мотайте на ус, герои, – сказал я, отпуская Мормышку и Барсика. – Не посмотрю, что вы всего лишь добровольные помощники. По законам военного времени, так сказать…

Тут появился один из лейтенантов и восстановил тишину. Он же велел начать разливать ужин. После этого всем давался час отдыха. Батальон должен был вернуться на прежние позиции, оставив здесь роту копейщиков.

Больше крыс и кот не скандалили. Я воззвал к их чувству локтя, что было нелегко. Но, в конце концов, мы сегодня провернули сложное и опасное дельце и не только выжили, но и добились превосходных результатов. «Не портьте нам маленький праздник», – сказал я.

Мои увещевания подействовали. Свины больше не задирали вольников, а те в свою очередь сохраняли нейтралитет.

Организовавшись в сторонке ото всех, мы устроили себе небольшие посиделки. Набили брюха пряной наваристой похлебкой, выкурили по трубке хорошего табака, выданного интендантом. Полтинник разжился где-то флягой самогона, и всем нам досталось по стаканчику отличной выпивки. Отдыхали мы до того самого момента, пока не прозвучал сигнал, означающий, что батальон уходит на север.

Рота копейщиков разбила палатки на участке рядом с Незабудкой. Дом не годился для того, чтобы там квартироваться. От него остались одни стены.

Уезжая, мы наблюдали, как, разбрасывая искры, рухнула центральная часть крыши поместья.

Очень скоро нам предстояло оказаться у стен Козьего Шарика. Шум этой битвы уже призрачным эхом гудел у нас в ушах, хотя мы не понимали, что это именно он.

Я предчувствовал по-настоящему грозные времена.

И это предчувствие вселяло в меня оптимизм.