Наша служба Товстонос Евгений
Прокофьев лишь развёл руками.
– А что я могу обещать? Мизерный шанс. Но у нас всё равно ничего нет.
– Ладно. Иди, общайся со своим контрабандистом.
Прокофьев вошел в кафе и огляделся. Как обычно в заведениях общепита, в которых скапливалось много разных рас, все столики были разделены непрозрачными перегородками. Процесс поглощения пищи некоторыми инопланетянами мог отбить аппетит представителю любой другой расы. Тем более что иногда с первого взгляда вообще невозможно было определить, где пища, а где посетитель.
Увидев машущего ему рукой готианца, Антон кивнул и направился к стойке.
– Мне вишнёвый сок.
Бармен кивнул и достал из холодильника пакет. Прокофьев снизил голос и спросил:
– А сухое молоко у вас есть?
Бармен снова молча кивнул, достал из-под стойки бумажный пакетик и собрался высыпать содержимое в сок. Видимо, за время работы здесь он уже привык к любым сочетаниям пищевых продуктов.
– Нет-нет! – поспешил остановить его Антон. – Отдельно.
Бармен пожал плечами и бросил на стойку пакетик сухого молока, которое Антон тут же спрятал в ладони.
Антон расплатился, взял сок и направился к кабинке, которую занял готианец. Перед Вантиаром на тарелке стоял громадный вегетарианский гамбургер. Между двумя половинками булочки было зажато такое количество разноцветной листвы, что у Антона зарябило в глазах.
– Так что же вас, товарищ сержант, заставило одуматься и отвергнуть греховную жизнь? – спросил готианец. – Какой же ситуацией Великий Козёл боднул вас, чтоб направить в нужное русло?
Прокофьев неопределённо покачал головой.
– Да так… Всякое было. – Под столом Антон незаметно разорвал пакетик с молоком. – Ты что-то насчёт литературы говорил?
– Да! – воскликнул готианец и полез под стол к своей сумке. – Тут про всё есть!
Пока Вантиар не глядел, Антон снял половину его гамбургера и высыпал молоко, действующее на готианцев, как чистый спирт на людей, между листами. Он как раз успел вернуть всё как было, когда Вантиар вынырнул из-под стола с такой кипой журналов, что ему позавидовал бы любой школьник, сдающий макулатуру.
– Вот!
Кипа журналов брякнулась на стол. Прокофьев взял верхний и раскрыл.
Готианец принялся было что-то рассказывать, но Антон перебил его:
– Ты кушай, кушай. А я пока полистаю.
Вантиар принялся расписывать все прелести своей религии. Прокофьев, прикрываясь журналом, зевал во весь рот.
Минут через пять язык готианца начал заплетаться, а глаза окосели.
– Так вот… Путь его… Привёл его… Меня… – Готианец встряхнул головой и спросил: – О чём это я?
Антон отложил журнал.
– Ты рассказывал, зачем прилетел сюда.
– А? А! Ну да! Н-не. Ну т-ы прдставляш? Он говрит: нужна информация.
– Кто он?
– Н-ну этт! Мест-тный типа авто-р-рютет! Инфрмац-цию ску-упает и продьёт. Так он и говорит: нужна информация! Ну я ему полную галактическую инциклопедию – а он мне грит: фуфло привёз! Ну тык я ему: какое фуфло! Всем не фуфло, а тебе фуфло? А он мн-не – сп-пам!
– Да ты что! – притворно удивился Антон.
– Точно г-рю! А я ж у-сю инц-лопедию! И ещё про Бога нашего! Эт-то он н-вернька не зн-нает!
– Это не должно сойти ему с рук! – возмущённо закивал Антон. – Где, ты говоришь, этого подлеца можно найти?
Вантиар на миг замолчал. Видимо, что-то там в голове у него воспротивилось тому, чтобы выдавать информацию.
– Я т-ткое гов-рю?
– Ты ешь-ешь.
– А. Ну да.
Готианец откусил ещё кусок.
– Так где этого торговца информацией найти?
– Так яс-сно где! В баре «Ор-р-ракул»!
Дальше готианец выложил необходимые пароли и даже рассказал, как быстрее до нужного заведения добраться.
– Спасибо, Вантиар, – сказал Антон, но готианец его уже не услышал. Шмякнулся лицом в пустую тарелку.
Бар «Оракул» был абсолютно не похож на кафешку в космопорту и являлся типичным представителем заведений, называемых «злачными местами». Тусклое освещение от увитых паутиной, плесенью и какой-то инопланетной слизью потолочных светильников поглощал ещё и висящий под потолком метровый слой сигаретного, сигарного, опиумного и прочих дымов. Столы и стулья были поцарапаны, прожжены, а местами и изгрызены разномастными посетителями, схожими лишь в одном: никто из них ну никак не походил на добропорядочного гражданина. На одной из стен виднелись следы от пуль, на другой, судя по огромному пятну свежей штукатурки, недавно замазали дыру от ракеты.
Как только гаишники вошли, в баре воцарилась тишина, и на них уставились изучающие глаза посетителей. Прокофьеву стало не по себе. Такого массированного зрительного изничтожения он ещё не испытывал.
Рыков, не обращая внимания на местный контингент, направился к барной стойке, за которой стоял худой ихтианец. Одной рукой он наливал в грязный бокал густую жидкость с ароматом нашатыря, другую держал под стойкой. Вероятнее всего, прятал там оружие. Причём, судя по обстановке, бита или обрез здесь оружием не считались, и Прокофьев бы не удивился, окажись под стойкой противотанковое ружьё или миниатюрная гаубица.
– Нам коктейль «Необходимая информация», – тихо сказал полковник кодовую фразу.
Бармен вынул руку из-под стойки и так же молча кивнул в сторону длинного полутёмного коридорчика, заканчивающегося массивной металлической дверью.
Полковник отстучал условленный сигнал, и их впустили.
За дверью оказалась небольшая комнатушка, вдоль стен которой стояли металлические шкафы с огромным количеством ячеек памяти. Два антикварных металлических торшера освещали помещение с антикварным деревянным столом, за которым и сидел коллекционер информации Релир. Он оказался невысоким головастым кинетийцем. Судя по торчащим из головы проводам, подключенным к разъёмам на шкафах, он апгрейдил себе мозг, совместив его с компьютером. Вместо правого глаза у него был вживлён монокль-монитор.
По бокам от Релира стояли два типичных пользователя кастетов и бит. Если в компьютерах информация кодируется нулями и единицами, то у этих субъектов в глазах виднелись только нолики.
– Кого я вижу! – скрипуче воскликнул Релир, как только за гаишниками закрылась дверь. – Полковник Рыков и ещё какая-то мелкая сошка. Чем же моя скромная персона заинтересовала ГАИ? Я уже двадцать три года, четыре месяца и восемнадцать дней с планеты не вылетал.
Прокофьев совсем не ожидал такого начала беседы. Антон-то думал, что при разговоре они будут тщательно соблюдать конспирацию, а их раскололи мгновенно. Впрочем, если Релир действительно был хорош в деле сбора информации, ему сообщили о прибытии сотрудников ГАИ, как только Прокофьев и Рыков назвали себя в отделении полиции.
Информатор захихикал. По крайней мере, так решил Прокофьев. Звук же, который донёсся из его рта, был скрипучим и визгливым. Похожие звуки издавали древние устройства, модемы, которые до сих пор использовались на некоторых отсталых планетах.
– Нам нужна информация, – сразу же по делу сказал Рыков.
– Информация? И почему же вы решили, что я могу вам помочь? Я скромный библиотекарь. Да, с офисом в питейном заведении.
И Релир снова захихикал.
Полковник проигнорировал насмешливые слова информатора.
– Три часа назад был похищен старшина ГАИ Беляев. Что ты об этом знаешь?
– Да что я об этом могу знать? – не прекращая поскрипывать и попискивать, спросил Релир. – Вот если бы вы спросили о том, сколько телят сегодня родились на ферме Бзамозиса или сколько волос выпало из головы начальника космопорта, тогда я смог бы вам помочь.
– Не притворяйся, что твои компьютерные мозги вирусом побило, – произнёс сквозь зубы Рыков. – Что ты хочешь за информацию?
Скрип и пищание наконец-то прекратились.
– А вот это уже деловой разговор. – Релир принялся задумчиво постукивать пальцами по столешнице. Прокофьев обратил внимание, что пальцы двигаются не по одной линии, а постоянно пляшут сверху вниз, словно он набирает что-то на невидимой клавиатуре. – Информация – удовольствие дорогое. Сто тысяч кредов. Наличными.
Релир просто издевался. Естественно, такую сумму собрать в краткий срок было невозможно.
– Это моя цена. Если вас что-то не устраивает…
Телохранители, как по команде, сделали шаг вперёд.
– Убери своих восьмибитных братьев Марио, – брезгливо сказал Рыков. – Разговор ещё не закончен.
Релир ухмыльнулся, и телохранители отступили на свои места.
– Вы решили согласиться на сто тысяч? Или, возможно, у вас есть другие предложения? Например, информация? Или услуги, которые вы сможете оказать. Для начала, как знак доброй воли, я бы очень хотел знать, от кого вы узнали о моей скромной персоне.
Рыков хмыкнул.
– Сержант, выйди.
– Слушаюсь, товарищ полковник.
Прокофьев медленно начал сдвигаться в сторону.
Рыков закатал рукав и продемонстрировал часы.
– Знаешь, что это?
– О! Уже интересно. Наградные часы за заслуги в войне с ихтианцами. Было сделано всего четыре штуки. Все именные. Коллекционеры готовы заплатить за любой из экземпляров… – Линза в искусственном глазу Релира замерцала, похоже, он сверялся с базой, потом снова стала ярко-бирюзовой. – Да. Готовы заплатить триста тысяч кредов.
Рыков расстегнул ремешок и спустил часы с кисти на костяшки пальцев.
– Прокофьев, ты уже вышел?
– Так точно, товарищ полковник, – ответил Антон, нащупывая рукой тяжёлую металлическую лампу.
В тот же миг Рыков сжал кулак и со всего маху саданул часами, заменившими кастет, в висок ближнего телохранителя. Второй дёрнулся к Рыкову и тут же получил по затылку лампой. А Рыков выхватил из кобуры телохранителя пистолет и навёл на голову информатора.
– Если позовёшь помощь, останешься без процессора. Или что там у тебя в башке?
Релир посмотрел на бесчувственных телохранителей и медленно поднял руки вверх.
– Итак, начнём сначала, – предложил Рыков. – Что ты знаешь о похищении?
– Ничего! Истина!
– Ладно. Раз не хочешь по-хорошему…
Не сводя пистолета с головы Релира, Рыков достал телефон и набрал номер полковника Маунта.
– Полковник, скажи-ка, у тебя случайно нет сейчас в задержанных человечка, приближенного к местным криминальным верхушкам?
– Есть, – ответил Маунт, не задавая лишних вопросов. – Крыса Лантро. Взяли за пьяный дебош, но больше повесить на него нечего. Придётся отпустить.
– Чудненько. Если я через десять минут не позвоню, сделай доброе дело. Попроси кого-нибудь из своих пройтись мимо его камеры и как бы невзначай сказать, что вы очень рады тому, что информатор Релир согласился сотрудничать с правоохранительными органами.
Информатор захихикал.
– Чего ржёшь? – спросил Рыков.
– Лантро – ипсианец. У них нет органов слуха.
Рыков снова обратился к телефону:
– Поправочка. Не нужно ничего говорить. Напишите это краской на стене напротив его камеры. – Рыков увидел, как улыбка сплывает с лица информатора, и добавил: – Очень, слышишь, очень большими буквами.
– Сделаем, – заверил Маунт. – Только расскажешь потом, кто такой этот Релир, потому что я о нём не слышал, и мне это не нравится. Буду знать, за что своим сотрудникам пистоны вставить.
– Обязательно. Спасибо, полковник.
– Сочтёмся, – ответил полковник и отключил связь.
Рыков снова сосредоточился на информаторе:
– Итак, если до твоего кремниевого мозга что-то не дошло, я объясню. Если через десять минут мы не выйдем отсюда невредимыми и с интересующей нас информацией…
Рыков не стал продолжать. И без того было ясно, что станет с Релиром, если местные мафиози хотя бы заподозрят его в сотрудничестве с полицией.
– Вы не понимаете…
– А я и не хочу понимать. Я хочу знать.
– Я же говорю! – воскликнул Релир. – Я ничего не знаю о похищении! Расскажите хоть ещё что-то, может, я смогу сопоставить факты и чем-то помочь.
– Старшина Беляев. Сотрудник ГАИ. Очень хорошо соображает. Любит кроссворды и всяческие головоломки…
– Стоп! – воскликнул Релир. – Вот оно!
– Что оно?
– Найдена нужная информация! Неделю назад проскальзывал слушок о том, что глава орлианской мафии собирается вывезти огромную партию контрабанды при помощи какого-то кроссвордиста! Отправочная площадка КТ-12. Груз – оружие массового поражения.
– Когда отправка?
Информатор поглядел на часы и ухмыльнулся. Жест был явно рассчитан на публику, у компьютерных симбиотов часы были встроены прямо в мозг.
– Отправка – в 14.32. – Информатор снова захихикал. – То есть две минуты назад.
Рыков ухмыльнулся:
– Ну что же, раз ты решил поделиться информацией, которую уже нельзя использовать, я с тобой по собственной воле поделюсь такой же. Космопорт закрыт на карантин двадцать минут назад. Так что никуда он не улетел.
Впервые на лице Релира отразились человеческие эмоции. Это был страх.
– И пока твой электронный мозг просчитывает все варианты твоего явно печального будущего, я сделаю тебе великодушное предложение. Сейчас ты соберёшь свои манатки и отправишься в космопорт. Я могу сделать так, чтобы на тебя карантин не распространялся и ты смог улететь, прежде чем хозяин груза поймёт, кто его мог сдать. Искать, конечно, всё равно будут. Разница лишь в том, будут ли тебя искать только преступники или ещё и правоохранительные органы всей галактики. А это уже зависит только от того, всю правду ты сказал или нет. Итак?
Плечи информатора поникли, даже блеск монокля потускнел.
– Груз будет вывезен с планеты на грузовом корабле класса «Пегас», номер ЗК-453–876. Заказчик – какая-то из мелких держав, на одной из планет созвездия Мекратона. Больше не знаю.
Рыков наконец-то опустил пистолет.
– Спасибо за сотрудничество!
Выйти из кафе им никто не помешал. Гаишники спокойно добрались до своего аэромобиля.
– Плохо дело, – сказал Прокофьев. – Если Семёныч придумал, как им провезти груз, то, даже зная корабль, мы его можем не найти.
– А если найдём, – добавил Рыков, – то вряд ли сможем до чего докопаться.
…Когда Рыков с Прокофьевым прибыли в космопорт, вопроса, к какому кораблю, не возникло. Вокруг громадного грузовоза уже скопились машины полиции и таможенной службы. Гаишники нашли Маунта неподалёку от окружного транспорта. Он раздавал приказы своим подчинённым.
– Чего ждёте? – спросил Рыков.
– Сейчас должен подъехать Чвирк, дон местного «курятника». Он хозяин корабля, поэтому досматривать будем при нём.
– Курятника? Орлианская мафия, что ли? – уточнил Рыков.
– Они самые, – кивнул Маунт и повернулся в сторону въезда в космопорт, где как раз появился новенький аэромобиль престиж-класса. – Лёгок на помине.
Аэромобиль остановился неподалёку, и из него в сопровождении телохранителей вылез дон Чвирк. Орлианец, напоминающий страуса, но с перьями радужной окраски, не спеша направился к Маунту и гаишникам. Сгиб крыльев орлианцев венчался тремя длинными пальцами, ими Чвирк держал длинную резную трость. Вероятно, она была нужна для того, чтобы произвести впечатление на окружающих, но у Прокофьева вызвала лишь улыбку. Трость птице нужна была как… Да как трость птице! Ничего глупее Прокофьев придумать не смог.
– Полковник Маунт! – перевёл чириканье орлианца закреплённый на горле ретранслятор. – В чём причина такой заинтересованности кораблём, везущим гуманитарную помощь?
– Кому ты чирикаешь? Знаю я твою гуманитарную помощь! – хмыкнул Маунт. – Мы намерены осмотреть груз, и мы его осмотрим. Так что давай, вызывай своих адвокатов, как ты обычно делаешь, а мы, пока они приедут, пошарим на корабле.
Орлианец издал трель, которую переводчик оставил без внимания. Видимо, это был смех.
– Зачем адвокаты? – спросил Чвирк, перестав смеяться. – Всё законно, всё по документам. Я сам с радостью покажу весь груз! Но учтите, задерживая меня, вы лишаете страдающих голодных птенцов на шести планетах гуманитарной помощи.
Гаишники, таможенники и полиция переглянулись. Слишком уж легко орлианец шел на сотрудничество.
– Открыть трюм для досмотра! – скомандовал своим людям орлианец.
Таможенники, полиция, а с ними и гаишники взошли на корабль. Вдоль стен высились ящики с грузом. Поглядев на маркировку, Прокофьев присвистнул. Такой наглости от контрабандиста никто не ожидал. Даже одного такого ящичка было достаточно, чтобы владелец корабля получил громадные проблемы. А в трюме их были сотни! Однако орлианец не выказывал ни малейшего беспокойства.
– Ну всё, Чвирк! Залёт! – довольно заявил Маунт. – Ждёт тебя жёрдочка в общественной клеточке!
Орлианец снова издал трель, заменяющую смех.
– Почему же? Всё законно.
Он махнул крылом в сторону одного из своих телохранителей, и тот подал орлианцу папку. Чвирк открыл её клювом и принялся по одной доставать бумаги.
– Детонаторы, – сказал орлианец, передавая бумагу Маунту. – Направляются на Мальмус-7. Там очень часто происходят обвалы в шахтах, и им катастрофически не хватает спасательных материалов. Вот официальный запрос на гуманитарную помощь от их правительства.
Прокофьев заглянул через плечо полицейского. Документ был подлинный.
– Пироксилин, – продолжал орлианец. – Продукт, необходимый для выкармливания детёнышей макаролийцев.
– Так же известный как усилитель детонации. Один грамм увеличивает мощность взрыва в десятки раз.
– О чём вы думаете! На Макаролии после извержения вулкана были уничтожены почти все запасы этого ценнейшего и полезного вещества!
Полковник Маунт ткнул пальцем в ряд цистерн со значком «огнеопасно».
– А как ты объяснишь такое количество ракетного топлива?
Орлианец достал новый документ.
– Его недостатки испытывают спасательные службы Венаксии.
Теперь Прокофьев понимал, почему Чвирк был так спокоен. По документам, все эти вещества были действительно официально запрошены в качестве гуманитарной помощи правительствами пострадавших планет. Вот зачем дону нужен был Семёныч. Старшине даже не понадобилось бы копаться в документах, чтобы сформулировать список необходимых Чвирку бумаг. Семёныч держал такую информацию в голове.
– Он же издевается! – не выдержал Прокофьев. – У него полный набор для создания сотни ракет массового поражения!
– А ты не щёлкай клювом попусту, птенчик, – зашипел в сторону Антона Чвирк. – Я ведь могу и глазки выклевать.
Рыков оттащил сержанта в сторону.
– Не дури. Мы здесь ничего не решаем. – Полковник посмотрел в сторону Чвирка. – Ты гляди, как хвост распушил. Да уж, подложил Семёныч свинью местным таможенникам. Как они его заставили-то?
Прокофьев лишь покачал головой.
Тем временем Чвирк продолжал издеваться над полицией.
– Вот металлические урны, – орлианец передал Маунту очередной документ, – для религиозных служений воданианцев.
– А по виду – гильзы для снарядов, – заметил полковник.
Чвирк развёл крыльями.
– Разве я виноват, что их религия настолько примитивно подошла к созданию своих священных предметов?
– Погодите! – воскликнул Прокофьев. – Повторите-ка последнее!
– Ты бы не лез, желторотик, когда орлы разговаривают, – с отвращением проговорил Чвирк.
– Повтори, – скомандовал Маунт.
Орлианец послушно перечитал последнюю заявку. Так и есть, он не ослышался. Именно об этой планете пару часов назад говорил Вантиар. Прокофьев ухмыльнулся и отозвал Маунта в сторону:
– Вчера на Воданиане был принят закон, запрещающий любую религиозную символику. Заявки на гуманитарную помощь, конечно же, отозвать ещё не успели. Так что можете смело задерживать груз за попытку провезти запрещённые товары.
Маунт хлопнул Прокофьева по плечу.
– Молодец! – похвалил Маунт и повернулся к своим людям: – Арестовать!
Полицейские только того и ждали. Меньше чем через минуту Чвирк и весь экипаж корабля были закованы в наручники.
– Ах ты окорок ощипанный! – разъярённо пищал орлианец. – Да я за это из твоих яиц глазунью сделаю! Я тебе перья повыскоблю! Я…
– Заткнись, внебрачный сын дрозда и дятла! – гаркнул Маунт и скомандовал своим людям: – Уведите уже его!
Маунт подошел к гаишникам:
– Полковник, ты бы ему уровень поднял! Соображает парень! И за Беляева своего теперь не беспокойтесь! Мы Чвирка быстро расколем и узнаем, где ваш сотрудник.
– Не получится, – уверенно сказал Антон. – Чвирк не знает, где Семёныч.
Рыков и Маунт удивлённо поглядели на сержанта.
– Им помогал не Семёныч, – объяснил Антон. – Товарищ полковник, узнайте, не появлялся ли на планете акриец Окам Мако. Любитель кроссвордов, не следящий за новостями.
Семёныч складывал тессеракт Рубика на ощупь. Его глаза следили за быстро меняющимися на электронных часах цифрами. Отведённое время приближалось к нулю. Многих обратный отсчёт заставляет нервничать, однако люди, привыкшие что-то делать на скорость, относятся к мелькающим цифрам не как к вещи, приближающей момент окончания процесса, а наоборот, как к вещи, отдаляющей рекорд. То есть как к величине увеличивающейся, а не уменьшающейся.
Вот и сейчас старшина глядел на часы не с ужасом и осознанием приближающейся гибели, а лишь с досадой оттого, что потратил слишком много времени на решение головоломок. Он был уверен, что мог справиться быстрее.
Оставалось ещё пять минут и шесть несобранных граней. Однако Семёныч не нервничал, знал, что это пойдёт только во вред. Он спокойно складывал последнюю головоломку, пятидесятую, и совсем не собирался умирать.
Пять часов назад старшина очнулся в пустой комнате. Голые металлические стены, ни одного окна, лишь дверь, над которой висели неработающие часы. На стенах, по периметру комнаты, расположены ячейки, похожие на банковские. Пронумерованные от единицы до пятидесяти одного.
Семёныч поднялся и обошёл комнату по периметру.
– Я вижу, вы проснулись, – прозвучал голос откуда-то из-под потолка.
– Наблюдательный какой… – тихо проворчал старшина, высматривая динамики. Вскоре он нашёл их. Забранный решёткой прямоугольник.
– Вас, наверное, интересует, зачем вы здесь? – злорадно спросил голос.
– Ничуть не интересует, – равнодушно ответил Семёныч.
Невидимый тюремщик поперхнулся.
– Как так?
– С учётом того, как меня сюда доставили, любой ответ мне вряд ли понравится, – пояснил старшина. – Так зачем же интересоваться?
Проигнорировав ответ старшины, голос продолжил. Видимо, заранее речь заготовил:
– У вас есть шанс выбраться отсюда целым и невредимым…
– Да я и не сомневался в этом, – ответил Семёныч, разглядывая дверь. Петли внутренние, не доберёшься. – Шанс есть всегда.
Из динамиков прозвучал вздох.
– Вы хоть представляете, как тяжело с вами говорить?
– Не представляю, потому что не имею привычки говорить сам с собой. Хотя, подозреваю, если бы начал это делать, то убил бы сам себя.
Семёныч закончил осмотр комнаты. Пока что он не видел способа выбраться.
– Так что от меня нужно? – спросил старшина.
– То, что вы умеете делать лучше всего!
– Неужели мне нужно ничего не делать?
Вместо ответа прозвучал щелчок, и на стене открылась ячейка с номером один. В нише оказалась головоломка, похожая на пятнашки, только с количеством костей в несколько сотен.
– У вас пять часов. Как только вы решите головоломку – откроется ячейка со следующей… – начал объяснять голос, но Семёныч перебил его:
– А в чём смысл, Мако?
Ненадолго повисла тишина. Наконец-то из динамиков зазвучал растерянный голос:
– С чего вы взяли…
– Да ладно тебе придуриваться. Ты бы хоть голосовой фильтр установил.
На самом деле Семёныч не был уверен в том, что его пленил именно Окам Мако. Однако проверка оказалась успешной. Значит, виновник этой заварухи действительно оскорблённый вторым местом акриец.