Мысли и изречения древних с указанием источника Душенко Константин
Насколько Нерон потерял добродетели своих предков, настолько же он сохранил их пороки, словно родовое наследство.
«Нерон», 1, 2 (138, с.196)
Тиберий долго колебался, прежде чем принять верховную власть после смерти Августа. (...) Кто-то в лицо ему заявил, что иные медлят делать то, что обещали, а он медлит обещать то, что уже делает.
«Тиберий», 24, 1 (138, с.117)
Сенека
Луций Анней Сенека (Младший) (ок. 4 до н. э. – ок. 65 н. э.), сын Сенеки Старшего, писатель, философ-стоик, воспитатель и советник Нерона. Был обвинен в участии в заговоре против Нерона и по его приказу покончил жизнь самоубийством. Как писатель-моралист оказал огромное влияние на раннехристианских авторов; по замечанию христианского апологета Лактанция, Сенека «говорит почти то же, что и мы». Но Сенека не просто моралист в смысле «учитель нравственности»; он – один из самых проницательных (наряду с Аристотелем и Плутархом) психологов древности.
Смысл благодеяний прост: их только дарят; если что возвращается, то уже прибыль, не возвращается – нет убытка. Благодеяние оказано для благодеяния.
«О благодеяниях», I, 2 (142, с.16)
Вина не должна падать на наш век. И предки наши жаловались, и мы жалуемся, да и потомки наши будут жаловаться на то, что нравы развращены, что царит зло, что люди становятся все хуже и беззаконнее. Но все эти пороки остаются теми же (...), подобно тому как море далеко разливается во время прилива, а при отливе снова возвращается в берега.
«О благодеяниях», I, 10 (142, с.22)
Страх внушают не только самые отважные животные, но и самые неподвижные, благодаря своему вредоносному яду.
«О благодеяниях», I, 13 (142, с.26)
Поздно оказал благодеяние тот, кто оказал его просящему.
«О благодеяниях», II, 2 (142, с.28)
Не следует принимать благодеяний от всех. От кого же принимать? (...) От тех, кому мы сами желали бы их оказать.
«О благодеяниях», II, 18 (142, с.39)
В благодеяниях кредитора следует выбирать с большей тщательностью, чем в деньгах.
«О благодеяниях», II, 18 (142, с.40)
* Кто принял благодеяние с благодарностью, тот (...) уплатил уже первый взнос за него.
«О благодеяниях», II, 22 (142, с.43)
Кто приносит благодарность, удаляя свидетелей, тот человек неблагодарный.
«О благодеяниях», II, 23 (142, с.43)
Некоторые знатные и благородные женщины считают свои годы не по числу консулов, а по числу мужей, и разводятся, чтобы выйти замуж, а выходят замуж, чтобы развестись.
«О благодеяниях», III, 16, 2 (142, с.61)
Дело дошло уже до того, что ни одна женщина не имеет мужа для чего-либо иного, как только для возбуждения любовника.
«О благодеяниях», III, 16 (142, с.61)
Награда за высокие подвиги заключается в них самих.
«О благодеяниях», IV, 1 (142, с.76)
Никто, обладая здравым умом, не боится богов, так как неразумно страшиться спасительного, и никто не любит тех, кого боится.
«О благодеяниях», IV, 19 (142, с.87)
Бывает красноречивым даже тот, кто молчит, и храбрым даже тот, кто сидит сложа руки, или даже – у кого руки связаны.
«О благодеяниях», IV, 21 (142, с.89)
Общественное мнение – (...) дурной истолкователь.
«О благодеяниях», IV, 21 (142, с.89)
Лучше (...) помогать и злым ради добрых, чем лишать помощи добрых ради злых.
«О благодеяниях», IV, 28 (142, с.94)
* Луций Сулла уврачевал отечество средствами более тяжкими, чем были самые опасности.
«О благодеяниях», V, 16 (142, с.118)
Пусть каждый спросит себя: не жалуются ли все на чью-нибудь неблагодарность? Но не может быть того, чтобы все жаловались, если не надо жаловаться на всех. Следовательно, все неблагодарны.
«О благодеяниях», V, 17 (142, с.119)
«На этой стороне явное большинство». – Значит, именно эта сторона хуже. Не настолько хорошо обстоят дела с человечеством, чтобы большинство голосовало за лучшее: большая толпа приверженцев всегда верный признак худшего.
«О блаженной жизни» («О счастливой жизни»), 2, 1 (148, с.14)
Когда я вспоминаю все свои речи, я завидую немым.
«О блаженной жизни», 2, 3 (144, с.242)
Всякая жестокость происходит от немощи.
«О блаженной жизни», 3, 4 (144, с.243)
Что я хочу извлечь из добродетели? Ее саму. (...) Она сама себе награда.
«О блаженной жизни», 9, 4 (148, с.20)
Не наука добродетели, а наука нищеты была главным делом его жизни. (О кинике Деметрии, который доходил до крайностей аскетизма.)
«О блаженной жизни», 18, 3 (148, с.28)
Перестань корить философов богатством: никто не приговаривал мудрость к бедности.
«О блаженной жизни», 23, 1 (148, с.33)
Карман у него (мудреца) будет открытый, но не дырявый: из него много будет выниматься, но ничего не будет высыпаться.
«О блаженной жизни», 23, 5 (148, с.34)
Некоторые из мудрых мужей называли гнев кратковременным помешательством.
«О гневе», I, 1 (148, с.103)
Что-что, а вредить все люди умеют неплохо.
«О гневе», I, 3 (148, с.105)
Никакое лечение не может считаться жестоким, если его результат – выздоровление.
«О гневе», I, 6 (148, с.108)
Любое чувство – столь же плохой исполнитель, сколь и распорядитель.
«О гневе», I, 9 (148, с.111)
Всякое почти вожделение (...) мешает осуществлению того, к чему стремится.
«О гневе», I, 12 (148, с.113)
Гнев делает мужественнее лишь того, кто без гнева вообще не знал, что такое мужество.
«О гневе», I, 13 (148, с.114)
Насколько человечнее (...) не преследовать их (грешников), но попытаться вернуть назад! Ведь если человек, не зная дороги, заблудится среди вспаханного поля, лучше вывести его на правильный путь, чем выгонять с поля палкой.
«О гневе», I, 14 (148, с.115)
Согрешающего нужно исправлять: увещанием и силой, мягко и сурово; (...) тут не обойтись без наказания, но гнев недопустим. Ибо кто же гневается на того, кого лечит?
«О гневе», I, 15 (148, с.115)
Гнев – самый женственный и ребяческий из пороков. – «Однако он встречается и у мужей». – «Конечно, потому что и у мужей бывает женский или детский характер».
«О гневе», I, 20 (148, с.120–121)
Честолюбие (тиранов) (...) хочет (...) заполнить одним-единственным именем весь календарь, назвать в честь одного имени все поселения на земном шаре.
«О гневе», I, 21 (148, с.122)
Мы начинаем смеяться со смеющимся, печалимся, попав в толпу горюющих, и приходим в возбуждение, глядя, как другие состязаются.
«О гневе», II, 2 (148, с.124)
Самый мужественный муж, берясь за оружие, бледнеет; у самого неустрашимого и яростного солдата при сигнале к бою немного дрожат коленки; (...) и у самого красноречивого оратора, когда он готовится произнести речь, холодеют руки и ноги.
«О гневе», II, 3 (148, с.124)
Есть люди, отличающиеся постоянной свирепостью и радующиеся человеческой крови. (...) Это не гнев, это зверство. Такой человек вредит другим не потому, что его обидели; наоборот, он готов принять обиду, лишь бы получить возможность вредить.
«О гневе», II, 5 (148, с.125)
Всякий гнев превращается в печаль либо из-за раскаяния, либо от неутоленности.
«О гневе», II, 6 (148, с.126)
(Люди толпы) живут, точно в гладиаторской школе: с кем сегодня пили, с тем завтра дерутся.
«О гневе», II, 8 (148, с.127)
Мудрец никогда не перестанет гневаться, если начнет. (...) Если, по-твоему, мудрец должен чувствовать гнев, какого требует возмутительность каждого преступления, то ему придется не гневаться, а сойти с ума.
«О гневе», II, 9 (148, с.127, 128)
Среди прочих недостатков нашей смертной природы есть и этот – (...) не столько неизбежность заблуждения, сколько любовь к своим заблуждениям.
«О гневе», II, 10 (148, с.128)
Если (...) сердиться на молодых и старых за то, что они грешат, (...) придется сердиться и на новорожденных – за то, что они непременно будут грешить.
«О гневе», II, 10 (148, с.128)
Нужно либо смеяться надо всем, либо плакать.
«О гневе», II, 10 (148, с.129)
Отдельных солдат полководец может наказывать по всей строгости, но если провинилось все войско, ему придется оказать снисхождение. Что удерживает мудреца от гнева? Обилие грешников.
«О гневе», II, 10 (148, с.128)
Вокруг (...) столько скверно живущих, а точнее сказать, скверно гибнущих людей.
«О гневе», II, 10 (148, с.129)
Постоянному и плодовитому злу должен противостоять медленный и упорный труд: не для того, чтобы уничтожить его, но для того, чтобы оно нас не одолело.
«О гневе», II, 10 (148, с.129)
Гнев сам по себе безобразен и не страшен. (...) Мы боимся гнева, как дети – темноты, как звери – красных перьев.
«О гневе», II, 11 (148, с.129, 130)
Страх всегда возвращается и, словно волна, окатывает тех, кто его вызывает.
«О гневе», II, 11 (148, с.130)
Кто возвеличился за счет чужого страха, не бывает свободен от собственного. Как дрожит сердце в львиной груди от малейшего шороха! (...) Все, что внушает ужас, само трепещет.
«О гневе», II, 11 (148, с.130)
Дух добьется всего, что сам себе прикажет.
«О гневе», II, 12 (148, с.131)
Иной приучил себя довольствоваться коротким сном и бодрствует почти сутки напролет, нисколько не утомляясь; можно выучиться бегать по тоненькой и почти отвесно натянутой веревке; переносить чудовищные грузы, неподъемные для обычного человека; погружаться в море на непомерную глубину и долго обходиться под водой без дыхания. (...) За столь упорные занятия не получают либо вовсе никакого, либо несоразмерно маленькое вознаграждение. (...) И тем не менее, несмотря на то, что награда ожидала их совсем небольшая, они довели свой труд до конца.
«О гневе», II, 12 (148, с.131)
Есть ли (...) такой порок, у которого был бы недостаток в защитниках?
«О гневе», II, 13 (148, с.131)
Многие утверждали, что путь к добродетелям крут и тернист; ничего подобного: можно дойти и по ровной дороге. (...) Что требует от вас меньше напряжения, чем милосердие, и больше, чем жестокость? Стыдливость не доставит вам хлопот, сладострастие вечно занято по горло. Одним словом, блюсти любую добродетель совсем не трудно, пороки же требуют постоянного внимания.
«О гневе», II, 13 (148, с.131)
«Разве не бывает случаев, возбуждающих гнев?» – Вот именно в этих случаях и нужно решительнее всего подавлять его. (...) Пирр, знаменитейший наставник в гимнастических состязаниях, всем, кого тренировал, давал, говорят, одно и то же наставление: не поддаваться гневу. Ибо гнев нарушает все правила искусства.
«О гневе», II, 14 (148, с.132)
«Иногда оратору полезно бывает разгневаться – он тогда говорит лучше». – Совершенно верно, но не разгневаться, а изобразить гнев. Так и актеры, произнося стихи, волнуют народ не гневом своим, а хорошим подражанием гневу. То же самое относится (...) к выступающим на сходках. (...) И часто сыгранное чувство производит куда более сильное действие, чем подлинное.
«О гневе», II, 17 (148, с.133)
Легко придать правильную форму душе, пока она еще мягкая; трудно искоренить пороки, которые повзрослели вместе с нами.
«О гневе», II, 18 (148, с.134)
Умеренное удовольствие снимает душевное напряжение.
«О гневе», II, 20 (148, с.135)
Дух растет, когда ему дают волю; поникает, когда его принуждают к рабскому повиновению.
«О гневе», II, 21 (148, с.135)
Нельзя, чтобы ему (мальчику) пришлось терпеть унижения или рабство; пусть ему никогда не придется ни просить, ни умолять; то, что он когда-то был вынужден просить, не пойдет ему на пользу; пусть без просьб получает все в подарок – ради самого себя, или совершённых добрых поступков, или ради того добра, которого мы ждем от него в будущем.
«О гневе», II, 21 (148, с.136)
* В борьбе надо стремиться не сделать другому больно, а победить.
«О гневе», II, 21 (148, с.136)
Не сможет противостоять ударам тот, кому никогда ни в чем не было отказа.
«О гневе», II, 21 (148, с.136)
Разве ты не видишь, что люди чем счастливее, тем гневливее? Это особенно заметно у богатых, знатных и чиновных.
«О гневе», II, 21 (148, с.136)
Надо, чтобы мальчик никогда ничего не мог добиться гневом; мы сами предложим ему, когда он будет спокоен, то, чего не давали, пока он требовал с плачем.
«О гневе», II, 21 (148, с.136)
Отложенное наказание мы всегда можем привести в исполнение, но уже исполненное никак нельзя забрать назад.
«О гневе», II, 22 (148, с.137)
Самое великодушное прощение – это не знать, в чем кто перед тобой провинился.
«О гневе», II, 23 (148, с.138)
У подозрительности никогда не будет недостатка в доводах.
«О гневе», II, 24 (148, с.138)
Что совершено без умысла – не обида.
«О гневе», II, 26 (148, с.139)
Глупо гневаться на животных, но не умнее и на детей, а также на всех прочих, мало чем отличающихся от детей в рассуждении благоразумия.
«О гневе», II, 26 (148, с.139)
Боги (...) и не желают, и не умеют причинять зло (...); обидеть кого-нибудь для них так же немыслимо, как побить самих себя.
«О гневе», II, 27 (148, с.139)
Если мы желаем быть во всем справедливыми судьями, то давайте прежде всего убедим себя в том, что никто из нас не без греха. Ведь именно в этом главный источник нашего возмущения: «Я-то ни в чем не виноват» и «ничего не сделал». Ничего подобного: просто ты ни в чем не признаешься! (...) Если в чем-то мы и остались невинны, то только потому, что нам не удалось преступить закон – не повезло.
«О гневе», II, 28 (148, с.140)
Часто бывает, что, желая польстить одному, обижают при этом другого.
«О гневе», II, 28 (148, с.140)
Чужие пороки у нас на глазах, а свои за спиной.
«О гневе», II, 28 (24, с.55)
Главное лекарство от гнева – отсрочка.
«О гневе», II, 29 (148, с.141)
Если кто-то хочет сообщить тебе нечто (о другом человеке) не иначе, как по секрету, тому (...) нечего тебе сообщить.
«О гневе», II, 29 (148, с.142)
Тебя обидел добрый человек? – Не верь. Дурной? – Не удивляйся.
«О гневе», II, 30 (148, с.142)
Внутри каждого из нас царская душа, каждый хочет, чтобы ему было все позволено, но не хочет быть жертвой чужого произвола.
«О гневе», II, 31 (148, с.142)
Фабий (Кунктатор) говорит, что нет ничего позорнее для полководца, чем оправдываться: «Я не думал, что так выйдет». По-моему, нет ничего позорнее для человека вообще.
«О гневе», II, 31 (148, с.143)
Наказание всегда должно считаться не с прошлым, а с будущим, ибо оно есть выражение не гнева, а предосторожности.
«О гневе», II, 31 (148, с.143)
Самый обидный род мести – признать обидчика недостойным нашей мести.
«О гневе», II, 32 (148, с.144)
Многие, ища возмездия за легкие обиды, сами делают их более глубокими для себя. Велик и благороден тот, кто спокойно слушает лай мелких собачонок, как крупный и сильный зверь.
«О гневе», II, 32 (148, с.144)
Обиды от власть имущих нужно сносить не просто терпеливо, но с веселым лицом: если они решат, что и впрямь задели вас, непременно повторят.
«О гневе», II, 33 (148, с.144)
В душах, развращенных большим успехом, есть самая скверная черта: они ненавидят тех, кого обидели.
«О гневе», II, 33 (148, с.144)
Стоит прислушаться к примечательным словам человека, состарившегося в услужении у царей. Когда кто-то спросил его, как ему удавалось достичь столь редкой при дворе вещи, как старость, он отвечал: «Я принимал обиды и благодарил за них».
«О гневе», II, 33 (148, с.144)
Ссориться с равным рискованно, с высшим – безумно, с низшим – унизительно.
«О гневе», II, 34 (148, с.145)
Так все слабые существа: если до них только чуть дотронуться, им кажется, что их уже ударили.
«О гневе», II, 34 (148, с.145)
Пускай кто-то сердится: ты в ответ сделай ему что-нибудь хорошее. Вражда сама угаснет, если одна из двух сторон откажется ее поддерживать: сражаться могут лишь двое равных соперников.
«О гневе», II, 34 (148, с.146)
Если человек подошел к зеркалу, готовый перемениться, значит, он уже переменился.
«О гневе», II, 36 (148, с.147)
Если мы полагаем, что кто-то выказал нам презрение, мы не можем не быть мельче его.
«О гневе», III, 5 (148, с.153)
Мщение есть признание, что нам больно.
«О гневе», III, 5 (148, с.153)
Обидчик либо сильнее тебя, либо слабее; если слабее, пощади его, если сильнее – себя.
«О гневе», III, 5 (148, с.153)
Есть люди, не желающие браться за легкие дела, но желающие, чтобы все, за что они ни возьмутся, давалось легко.
«О гневе», III, 7 (148, с.154)
Самые тяжелые и неукротимые от природы характеры терпеливы к ласке. Ни одно существо не бросается в испуге на того, кто его гладит.
«О гневе», III, 8 (148, с.155)
Борьба питает сама себя и не выпускает того, кто слишком глубоко в нее втянулся. Легче удержаться от ссоры, чем потом из нее выйти.
«О гневе», III, 8 (148, с.155)
Усталым глазам полезно смотреть на зелень.
«О гневе», III, 9 (148, с.156)
По старой поговорке «усталый ищет ссоры»; то же можно сказать и об изнуренном голодом или жаждой, да и обо всяком другом, сильно чем-нибудь удрученном человеке. (...) Пораженная недугом душа возмущается от любой мелочи, вплоть до того, что простое приветствие, письмо, вопрос или несколько незначащих слов вызывают иных людей на ссору.
«О гневе», III, 9 (148, с.156)
Не полезно все видеть и все слышать. Нас миновали бы многие обиды – ведь большинство из них не задевают того, кто о них не знает. Ты не хочешь быть гневливым? – Не будь любопытным.
«О гневе», III, 11 (148, с.157)
Большинство людей сердятся из-за обид, которые они сами сочинили, придавая глубокий смысл пустякам.
«О гневе», III, 12 (148, с.157)
Читать бесплатно другие книги:
