Культурист Седов Б.
– Знаю, – улыбнулся Невский, успев прочитать название лекарства, – «Винстрол». Это половина моей будущей победы…
Инъекции дорогого, недоступного абсолютному большинству советских культуристов импортного стероида гарантировали спортсмену увеличение мышечной массы с ее одновременным уплотнением, и в условиях высокобелковой диеты способствовали сжиганию подкожного жира. Эти три фактора гарантировали ко дню соревнований «ножевой» рельеф тела, когда выходящий на подиум в гриме атлет шокирует зрителей тем, что выглядит этаким римским гладиатором, с которого живьем содрали кожу.
– И сколько я должен за это испанское чудо? – Влад достал набитый деньгами бумажник.
– Только для тебя – всего по десять баксов за ампулу. Итого два стольника, – ухмыльнулся Роев. – Смешные деньги для бандита, верно?
На несколько секунд в тренерской повисло молчание. Влад жестко посмотрел на тренера, но тот выдержал этот взгляд.
– Я видел тебя в Сестрорецке, у станции, в одной машине с Антоном и двумя лысыми быками, – вздохнул Борис, присаживаясь за стол. – Что у него с рукой? До сих пор не появляется. Что-то серьезное?
– Собака покусала, – холодно ответил Невский. – Недели три будет отдыхать. С чего ты решил, Сергеич, что я бандит?
– А разве нет?! – повысил голос, Роев. – Молчишь… Вот и ты сломался. Ладно, не скрипи зубами, Влад. Твоя жизнь. Тебе и жить. Для меня вы все здесь одинаковые – и кооператоры, и бандиты, и менты. Спорт, так же как баня и могила, уравнивает всех…
Ты мне лучше вот что скажи: есть смысл на тебя рассчитывать? Ты действительно будешь готовиться всерьез, как положено, или так… как бог на душу положит? Я должен знать.
– Я постараюсь, Сергеич. А там – как карта ляжет.
– Ну, добро, – угрюмо кивнул Борис, поняв, что более конкретного ответа ему от Влада не добиться. – Иди тренируйся. Что у тебя сегодня по плану?
– Плечи, трицепс, пресс.
– Одну группу мышц забыл. Стоит добавить, – буркнул, листая глянцевый журнал, Роев. – По одному подходу в день. Утром и вечером.
– Какую? – удивился Невский. Схема раздельных тренировок, которой он придерживался, была стандартной.
– Голову, Владик, голову, – пробормотал тренер. – Самая важная мышца в человеческом теле…
Ночевать, как и раньше, Невский поехал в Антохину коммуналку, на Васильевский. Твердо пообещав себе, что завтра же, после визита в «Союз-Баварию», снимет отдельную квартиру. Ложась спать, он вместе с протеиновым коктейлем выпил десяток таблеток валерьянки, но даже они не смогли снять напряжение… В ушах до сих пор стоял грохот от взрыва, а перед глазами – сухощавое лицо Стрелковского, задумчиво вращающего в руках кассету с детскими мультиками…
Они встретились на Московском проспекте, в двух шагах от здания института. Судя по измученному виду Индейца и Слона, «курнули» они вчера на славу, а спали, похоже, всего ничего. Если вообще спали. Но выглядели тем не менее вполне бодро. Адреналин, выплеснувшийся в кровь братков перед грядущим наездом на СП, сделал свое дело. Глаза Индейца, освободившего раненую клешню от порядком надоевшей подвязки, алчно блестели. Он много курил, то и дело хрустел суставами здоровой кисти, сжимая и разжимая пальцы, а Слон так вообще не находил себе места, суетясь и делая массу лишних движений. Пора было начинать. Но Антоха неожиданно отозвал Влада в сторону и, склонившись к уху, прошептал:
– Есть хорошие новости для тебя.
– Какие? – подобрался Невский.
– Потом скажу, – хохотнул Индеец. – Когда буржуев по стенке размажем. Мало тебе не покажется, обещаю… Ну, с Богом…
Через главный вход, мимо вахтера, прошли совершенно спокойно. Старик даже глазом не повел. На лифте доехали до четвертого этажа. Влад рассчитывал, что на запасной лестнице, как и позавчера, вновь будет работать штукатур Денис, но парня там не оказалось. Решетка, преграждающая путь на пятый этаж, была закрыта. Невский довольно хмыкнул: вот уж никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь! Ключ, сделанный мастером со слепка, неожиданно пригодился. Миновав основную преграду, братки поднялись к офису. Вторая – деревянная – дверь в отсутствии рабочего тоже оказалась запертой. Но Невский без особых усилий высадил ее плечом. В начале рабочего дня в офисе царили оживление и суета. Случайно оказавшиеся в коридоре сотрудники фирмы, увидев с грохотом ввалившихся через черный ход стопроцентных бандитов в спортивных костюмах и коротких кожаных куртках, поспешили юркнуть в первые попавшиеся двери. Остальные испугано вжались в стены. В приемную Сочнева, где сидела Ирина, вошли молча. Увидев Невского в окружении пацанов, чей вид говорил сам за себя, она мгновенно побелела, открыла рот, словно желая что-то сказать, и сделала робкую попытку встать из-за стола, но Невский одной фразой пригвоздил Ирину к стулу:
– Скажешь хоть слово – убью, – смерив свою «первую любовь» уничтожающим взглядом, Влад повернулся к Слону. – Костя, останешься здесь. Дверь закрыть, никого не впускать.
– Ключ давай, шалава! – рявкнул Слон, схватив секретаршу за воротник стильного пиджака и дернув так, что затрещала ткань. – Живо!
Испуганно икнув, Ирина на ощупь достала из ящика стола серебристый ключик с брелоком и протянула бритоголовому. Слон вернулся к порогу, запер приемную, сел на стоящий у стены кожаный диван и закурил, демонстративно стряхивая пепел прямо на ковролин. А Влад и Индеец тем временем уже скрылись за дверью директорского кабинета.
Советских акционеров «Союз-Баварии» – Евгения Сочнева и Романа Марголина – они застали за весьма интересными занятиями: бывший рижский фарцовщик и «видеопрокатчик» сидел на столе и смотрел по видику порнуху, а его компаньон рылся в открытом, спрятанном от посторонних глаз за отодвигающимся стеллажом, стенном сейфе, внутри которого помимо деловых бумаг находилась дюжина разноцветных денежных пачек. Здесь были и рубли, и дойчмарки, и доллары. Услышав звук открываемой двери, оба коммерсанта обернулись. На их сытых, холеных и щекастых лицах застыло характерное для Больших Боссов брезгливо-надменное выражение, к которому стремительно добавился нешуточный испуг – стоило им понять, кто так бесцеремонно вломился в «барские апартаменты».
– Доброе утро, господа-товарищи! – оскалился Индеец, на правах старшего выходя вперед. – Чего застыли, как египетские мумии?! Или друзей не узнаете?!
– Кто вы такие? – набравшись духу, спросил Марголин. Вопрос был риторический: бандитская «униформа» говорила сама за себя. Роман выключил телевизор с видиком, бросил пульт на огромный директорский стол и зыркнул на застывшего возле сейфа компаньона. Плакали денежки. Как пить дать плакали. Разве может голодный волк пройти мимо куска свежего мяса?
– Мы – ваша «крыша», – сказал Антоха, поставив легкий офисный стул в центр кабинета спинкой вперед и садясь на него по-кавалерийски. – С сегодняшнего дня можете чувствовать себя совершенно спокойно. Все проблемы, связанные с охраной нашего общего бизнеса от наездов, мы берем на себя. Так что работайте, шинкуйте баксы и не парьтесь!
– Нашего общего бизнеса? – окончательно пришел в себя Марголин. – Вы чьи, мужики? Я вас не знаю.
– Мужики поле пашут, гнида, – мгновенно отреагировал Индеец. – Следи за гнилым базаром. Если не можешь – держи вафельницу закрытой. А мы здесь от Чалого. Слышал о таком?!
– Слышал. Известная личность. Только вы опоздали, пацаны. Навсегда опоздали. У нас уже есть «крыша». Такая, до которой вам, как до луны пешком. Так что давайте обойдемся без оскорблений. А то мало ли что…
– Неужели? У вас есть «крыша»?! – Индеец удивленно приподнял брови и, словно ища поддержки, скользнул взглядом по стоящему рядом Владу, после чего снова посмотрел на коммерсанта, до сих пор не знающего о вчерашней мокрухе возле Красненького кладбища: – Вот это сюрприз! Как снег на голову. А можно вас в таком случае попросить прямо сейчас снять трубочку с телефона и соединить меня с вашей «крышей»? Чтобы мы уладили вопрос, раз и навсегда. И избавили таких занятых и крутых кексов, как вы, от дальнейших хлопот?! А заодно, на всякий случай, извинились за внезапное вторжение и хамство. Эй, жирный! – Индеец посмотрел на Сочнева. – Чего встал, словно обосранный?! Звони давай! Не терпится узнать, что же за мэн вас крышует, что же это за Терминатор такой, против которого нам как до луны пешком?! Ну! Звони, боров!
Директор СП машинально прикрыл дверцу сейфа, тщетно пытаясь защитить «засвеченные» деньги от разграбления, подошел к столу, взял трубку радиотелефона и набрал номер скромного зама по гражданской обороне Стрелковского. Индеец и Невский внимательно наблюдали за выражением его лица. Марголин, напротив, всем своим видом демонстрировал полное пренебрежение к «недоразумению», надеясь, что ситуация вот-вот прояснится, едва в дело вмешается грозный московский варяг.
– Алло? – Сочнев удивился, услышав в трубке незнакомый голос. – Кто это?.. Какой еще Дергачев?! Мне нужен Геннадий Петрович… Что?! Когда?! Где?! – в глазах коммерсанта вспыхнул лютый ужас. – Извините, – едва шевеля губами произнес он, вернул телефон на базу и обессиленно сполз в начальственное кресло. Затем, слегка оклемавшись, посмотрел на враз утратившего гонор Марголина и сообщил, с трудом выдавливая из себя слова:
– Его взорвали. Вчера днем, в Автово. Возле кладбища. Остальных расстреляли из автомата… Пять трупов…
– Маленькое уточнение, Евгений Олегович, – вежливо поправил Индеец. – В «тойоте» взорвали двоих – Стрелковского и его охранника. Еще двоих бойцов застрелили в «Ниве». А пятому, последнему, который прятался на кладбище и наблюдал за «стрелкой», пулей снесло полголовы. На глазах у изумленной публики. Так дело было. Интересно, кто это все устроил, а? Попробую угадать… – Антон встал со стула и подошел к Марголину. – По всей видимости, те самые дилетанты, которые, как вы только что выразились, такой крутой «крыше» в подметки не годятся. Как вы думаете, Роман Ильич? И откуда они только узнали, что вас крышует именно товарищ Стрелковский? Ведь это страшная тайна. Уму непостижимо… Что же вы молчите, Роман Ильич? – Индеец ухватил Марголина за щеки. – Али язык от страха проглотили?
– Надеюсь, господа, с первой частью показательных выступлений можно закончить. Надеюсь, вы убедились, что имеете дело с профессионалами, а не со шпаной, – заговорил Невский, обращаясь к медузой растекшемуся по креслу Сочневу. – Бояться нас не нужно. Для вас лично и для вашего бизнеса ровным счетом ничего не изменилось. Просто теперь о вашей безопасности будем заботиться мы. Я, кажется, забыл представиться. Меня можете звать просто Рэмбо. Мой друг откликается на Индейца. Наши координаты получите чуть позже… Работайте как прежде. Отправляйте лес немцам, получайте продукты и превращайте их в валюту. Мы ценим чужое время. А поэтому первый вопрос… к вам, Евгений Олегович. Сколько акций предприятия принадлежало Стрелковскому и его людям? Врать не советую. Цифру мы и так знаем. Просто хочу лишний раз убедиться, хорошо ли вы меня поняли?
– Двенадцать процентов, – бесцветно, словно ему было уже все равно, произнес Сочнев.
– Каковы остальные доли? Ваши и баварского фюрера, господина Лембита? – продолжил Влад. Директор не врал, это было очевидно.
– У Лембита Корпа контрольный пакет, пятьдесят один процент, – раскололся Сочнев. – У меня двадцать. У Романа – двенадцать. Остальные пять принадлежат подставному лицу из Москвы. Но реально – министру лесной промышленности Союза Шестипалову.
– А как делится неучтенная наличка? – вмешался Индеец.
– Так же, – ответил Сочнев. – Все цифры известны…
– Что ж, – помолчав, шумно вздохнул Индеец. – Нас это устроит. Обычно мы берем за охрану двадцать процентов, но в данном случае, учитывая масштабы предприятия, есть смысл согласиться на меньшее. Сколько денег в сейфе?
– Полмиллиона рублей, – чуть слышно сообщил директор. – Сорок тысяч долларов. Девяносто тысяч дойчмарок.
– Мы возьмем часть этих денег, – небрежно, как о пустяке, сообщил Антон. – Скажем… половину всей суммы. В качестве компенсации за риск. Не так просто было договориться с вашей прежней «крышей». Но мы, как видите, справились. Надеюсь, вы не против моего предложения, Роман Ильич?
Марголин покосился на компаньона.
– Двести пятьдесят тысяч нужно завтра днем передать начальнику порта, за отправку корабля в Гамбург, – встрепенулся, выходя из ступора, Евгений Олегович. – И еще сто пятьдесят – капитану судна.
– Раз надо – значит, дадим, – пожал плечами Индеец. – Это все?!
– Пока все, – кивнул Сочнев. – Что будет послезавтра – неизвестно. Вести бизнес в этой стране – все равно что играть в рулетку.
– Не согласен, – высказал свое мнение Антон. – Будь все так безрадостно, вы бы не рискнули вкладывать столь серьезные средства в это дело… Так о чем я? Ах, да. Мы, так уж и быть, оставим все рубли в сейфе. На всякий случай. Возьмем половину валюты и… один БМВ. Скорее всего, ваш, Роман Ильич. Так будет справедливо. Не у директора же забирать, в самом деле. И умоляю, не надо на меня смотреть, как на врага. Словно я забрал у вас последний кусок хлеба с маслом. Уверен, через пару месяцев вы справите себе такой же. Разве это проблема?.. Вот легавый на лестнице и алкоголичка секретарша – это действительно проблема. Надеюсь, до завтрашнего утра бухгалтер и ее, и обоих ментов рассчитает и отпустит на все четыре стороны. А с утра место на лестнице займет молодой толковый парень. Бывший спортсмен. Мимо него муха не проскочит, уверяю…
Утряска всех нюансов дальнейшего мирного сосуществования с «баварцами» заняла еще два с половиной часа. Дольше всего ждали вызванного в офис нотариуса. На свежий воздух уставшие до чертиков, но невероятно довольные собой Невский, Индеец и Слон вышли лишь к обеду, неся в карманах пачки валюты, а в руке – ключи от только что переданного им по генеральной доверенности БМВ. Объяснить на пальцах «политику партии» и дать по шее бывшему водителю шикарной тачки Слон сумел менее чем за минуту. Получив от Индейца десять тонн баксов, Костя был на седьмом небе. Менее чем за неделю он, рядовой восемнадцатилетний бык, для которого еще прошлой осенью съесть на обед ломоть «докторской» колбасы было счастьем, заработал двадцать тысяч в самой твердой в мире валюте. И успех этот Костя однозначно связывал с приходом в команду Рэмбо.
– С деньгами все ясно, – сказал Невский, проводив взглядом посланного за сигаретами Слона. – Делим по-братски. А вот с тачкой сложнее. Я б от такой красавицы тоже не отказался.
– Так в чем же дело? – философски изрек Антоха. Он достал из кармана юбилейный металлический рубль с профилем дедушки Ленина и, прищурившись, взглянул на бывшего сослуживца. – Орел или решка?
– Орел, – не раздумывая, сказал Влад. Индеец подбросил монету. Сверкнув в воздухе, рубль со звоном упал, демонстрируя единичку.
– Есть на свете справедливость! – отшвырнув его в сторону носком кроссовки, расплылся в довольной улыбке Антон. – Ну сам посуди, старик! Была бы любая другая монета – ты бы выиграл, сто процентов!
– Ладно, – рассмеялся Невский. – Базаров нет. Твой бумер.
– А то!
– А теперь колись, что за новость ты мне хотел выложить? Поматросил и бросил. А я три часа в догадках теряюсь.
– Помнишь еще? – Индеец спрятал в карман куртки ключи от «БМВ». – Ну, слухай сюда… Мы вчера со Слоном на блатхате одной кумарили. На Садовой. Знатно кумарили, до истерики. Меня на такое хи-хи пробило, что чуть не обоссался. А потом жор напал, хавал все, что видел. Короче, ночью туда Ибрагим с пацанами завалил. Пыхнули мы косячок. Он поплыл и раскололся. Квартиру только что купил. Через Чалого. Однокомнатную. С полным ремонтом и гаражом в придачу. Угадай, где?
– Уже угадал, – отвернулся в сторону, стиснув зубы, Невский.
– Угадал – и забудь. Что упало, то пропало. Не в этом соль, – перешел на шепот Антоха, хотя рядом никого не было. – Квартиру Ибрагиму твой Карапетян показывал и оформлял. И он знает, где живет этот ара. Вот, – Индеец достал бумажник и извлек оттуда крохотный, вырванный из записной книжки лист, – адресок его. Дальше сам решай. Я тебе в этом деле не помощник. Только одна просьба, старик. Если захочешь его… в общем, сделай все чисто. Не светись. Не стоит он того.
– Все будет по справедливости, – пряча адрес в карман, пообещал Влад. – Спасибо, брат. Считай, что должок свой мурманский ты мне только что вернул. С процентами.
– Это еще не все, – помолчав, хмуро сказал Индеец. – Есть новость покруче. Хорошая она для нас окажется или плохая – не знаю. Время покажет.
– Говори, не тяни.
– На зоне умер Костыль. Сегодня утром стало известно. Зареченские уже зубы точат. Только Чалый не сявка, за просто так свое не отдаст. Но и слишком долго тоже не продержится. Слишком уж силы неравны.
– Значит, будет очень кровавая война, – сказал Невский.
– Значит, будет…
ЭПИЛОГ
По стечению обстоятельств «черный юрист» жил не слишком далеко от бывшей квартиры Невского – на южной окраине Ленинграда, в деревне Пески, длинной полосой протянувшейся между лесом и полем, почти на границе Ленинграда и Петродворца. Его дом – окруженный молодыми березками двухэтажный финский сруб из цельных бревен, с широкой открытой верандой – напоминал декорацию из исторического фильма про размеренную жизнь чухонского богатея начала века. И только окружающий территорию трехметровый островерхий забор, с протянутой с внутренней стороны колючей проволокой, несколько портил впечатление и вызывал неприятные ассоциации с зоной.
Для того чтобы осмотреть участок, Невскому пришлось залезть на дерево. Шторы на окнах оказались опущены – значит, внутри никого нет. Собаку, судя по отсутствию будки, Карапетян не держал, целиком полагаясь на неприступность высокого забора, перелезть через который в поисках наживы простому аборигену было почти невозможно. Не было на участке ни качелей, ни песочницы, ни детских игрушек, что опять-таки говорило само за себя. Положа руку на сердце, Влад даже не мог себе представить, как бы он привел в действие свой план мести, окажись в доме ребенок. При таком раскладе пришлось бы ограничиться банальной расправой, блокировав машину Карапетяна где-нибудь на безлюдной дороге. Это было бы слишком просто…
Ждать возвращения юриста Невскому пришлось долго. Синий «опель», свернувший с Волхонского шоссе, остановился у ворот, когда на Пески уже начали опускаться поздние весенние сумерки. В машине помимо самого Карапетяна находилась стройная длинноволосая блондинка, покинувшая салон сразу за юристом, метнувшимся открывать ворота. По вызывающе обтягивающим длинные ноги и узкий зад черным нейлоновым лосинам и высоким ярко-красным сапогам Влад понял, что спутница Карапетяна вряд ли была его законной супругой. На таких куклах редко кто женится, если голова в порядке. Скорее всего, красотка была дорогой шлюхой, снятой юристом для приятного времяпрепровождения. Что ж, придется любвеобильного Карапетяна сильно разочаровать. Ужина при свечах у него сегодня не будет. Его заменит бесплатная путевка в ад.
Невский перемахнул через овражек, отделяющий дорогу от леса, и оказался за спиной юриста раньше, чем тот успел понять, что происходит. Крепкий, от души, удар сложенными лодочкой ладонями по ушам – и Карапетян, охнув, рухнул сначала на колени, а затем набок. Девица испуганно вскрикнула, интуитивно попятилась назад к машине но, наткнувшись на предостерегающий жест Влада, приложившего палец к губам, а потом кивком указавшего на дом, часто-часто закивала в знак полной покорности и попятилась к приоткрытым воротам. Невский подбежал к «опелю», заглушил мотор, забрал ключи, подхватил упирающегося, стонущего и сучащего ногами юриста под мышки и потащил во двор дома. Там Влад бросил Карапетяна на землю, плотно прикрыл за собой ворота и взглянул на трясущуюся от страха шлюху.
– Тише, лапуля, тише, – процедил Невский. – Будешь паинькой – уйдешь отсюда целой и невредимой. Давно его знаешь?
– С год примерно, – всхлипнула девица. – Я в «Прибалтийской» работаю. Он меня иногда сюда привозит, чаще всего по пятницам.
– Как тебя зовут?
– Катя-Вертолет.
– Фамилия?
– Гаврилова…
– Кто видел, что вы сегодня уехали из гостиницы вдвоем?
– Все видели… – призналась девица и тут же испуганно сжалась, сообразив, что ее шансы на спасение резко упали.
– Да не дергайся ты так! Вот что, Катя Гаврилова, – спокойно сказал Невский, – если тебя вдруг будут спрашивать, говори, что вы до дома не доехали. По пути, в машине, ты вдруг почувствовала, что у тебя раньше времени начались месячные. Иногда такое случается. И сказала этому чмошнику. Он долго ругался, потом дал тебе денег на такси, и ты вернулась домой. Поняла?
– Д-да, конечно! – торопливо затрясла головой проститутка.
– Вот и умница. Если пикнешь хоть слово – лучше бы тебе вообще не рождаться, – предостерег Влад. – Найду и с живой шкуру спущу. В самом прямом смысле. А сейчас ты очень-очень медленно идешь к Таллинскому шоссе. Там садишься в обычный рейсовый автобус и уезжаешь. Все поняла? Тогда пошла вон отсюда…
Влад отлично понимал, что отпускать свидетельницу, знающую его в лицо, крайне рискованно. Но убить перепуганную проститутку только за то, что сегодня вечером она оказалась в одной машине с обреченным Карапетяном, Невский не мог. Проводив девицу тяжелым взглядом, Влад подошел к очухавшемуся, испуганно пятящемуся назад юристу, схватил его за грудки и рывком поднял на ноги, прислонив к забору.
– Ну вот и свиделись, ублюдок, – зловеще оскалился Невский. – Я же обещал! Пора тебе, мил человек, расплачиваться за все. И за липовую справочку, и за проданную Ибрагиму квартиру, и за фальшивые баксы. Твой дружок Чалый не поможет. Так что молись…
– Не убивай меня! Пожалуйста! – взмолился Карапетян. – Я верну тебе все деньги!!! Я все компенсирую!!! Я дам тебе в пять… в десять раз больше, чем стоит квартира!!!
– Ну, разумеется. Сейчас ты отдашь мне все, что у тебя есть. И тогда я… возможно… передумаю, – заронил зерно надежды Невский. Схватив юриста за плечо, он развернул его в сторону коттеджа. – В дом, живо!!!
…Когда на столе перед Владом лежал принесенный Карапетяном с чердака полиэтиленовый пакет, внутри которого помимо денег находилось не менее пары килограммов всевозможных ювелирных изделий, Невский достал из внутреннего кармана куртки фляжку водки «Смирнофф», открутил пробку, сунул пузырь в руку Карапетяна и приказал:
– Пей. Я не хочу, чтобы сразу после моего ухода ты поднял кипеш. Пей, я сказал!!!
Давясь, морщась и захлебываясь, юрист за пару минут опустошил бутылку. Заметно осмелев под действием алкоголя, Артак Гарникович вдруг размахнулся, швырнул ее в стену и мутными глазами уставился на Влада.
– Доволен?! Свинья…
– Вот и ладушки, – приблизившись к Карапетяну на расстояние удара, тихо произнес Влад. – Пьяному подыхать легче. Рай, я так понимаю, нам с тобой за грехи наши тяжкие уже не светит. Так что… до встречи в аду, гнида.
Двумя точными ударами Невский вырубил тяжело рухнувшего на пол юриста. Забрав пакет с добычей, вышел из дома, углубился в лес, достал из багажника спрятанной там «девятки» пластмассовую канистру с бензином, вернулся в коттедж и разлил ее содержимое по периметру каминного зала, отрезая находящемуся в отключке Карапетяну все пути к спасению. Остатки бензина расплескал по коридору. Отбросив канистру, достал «Мальборо» и спички, закурил, жадно затянувшись, и, в последний раз взглянув на распростертое на полу тело, бросил горящую спичку на пол. Постоял несколько секунд, наблюдая, как взметнувшаяся оранжево-голубая дорожка достигает комнаты, окружая ее со всех четырех сторон неприступной стеной огня, а потом развернулся и быстрым шагом вышел из коттеджа…
К тому времени, когда «девятка» свернула на шоссе, элитное жилище Артака Гарниковича представляло собой один сплошной костер, с поднявшимся выше крыши пламенем. Пламенем самого настоящего ада…
Читать бесплатно другие книги:
