Цепной пес империи Гудков Андрей
— Вы восемь раз покидали дворец без охраны.
— Понятно! Сколько твоих следят за мной?
— Ваше величество, как вы думаете, сколько людей нас сейчас охраняют? — После короткой паузы я ответил: — Десять человек, и моих из них только двое. Вас всегда охраняют. Узнав о вашей любви к ночным поездкам без охраны, пришлось выделять вам специальных охранников.
— Когда я в туалет хожу, там никто не сидит?
Император со злостью глянул на меня и проехал в незаметную калитку. А я усмехнулся и отправился домой. Любовь императора ездить в одиночку по ночному городу добавила седых волос моему отцу и Тайной канцелярии. Охранять императора так, чтобы он об этом не знал, — сложная задача.
Отъехав от дворца на приличное расстояние, я негромко свистнул. Рядом со мной тут же появились два человека. Оба были одеты в одинаковые темные плащи.
— Никто не следил за нами?
— Нет.
— Свободны.
Оба моих агента тут же исчезли в темноте улицы. В Райхене у меня около сотни самых разных людей: взломщиков, информаторов, убийц, телохранителей и шпионов. Собрать их стоило очень больших денег и еще больших трудов, но их помощь бесценна. Сейчас мне придется использовать их всех, чтобы победить в очередной политической игре.
Вернувшись домой, я не стал ужинать и сразу пошел спать. Но у судьбы были другие планы на мой счет на этот вечер. Зайдя в комнату, я замер на пороге. Арья, вздрогнув от неожиданности, быстро повернулась ко мне и спрятала что-то за спиной.
— И что ты тут делаешь? — спокойно спросил я.
— Я искала тебя, — дрожащим голосом ответила она.
— Понятно. — Вздохнув, я сел на кровать. — И что ты нашла?
— Это… — Арья швырнула на кровать пачку писем и фотографию в простой деревянной рамке.
— Понятно, — повторил я. — И что ты подумала?
— А что тут можно думать? Зачем тебе ее фотография?!! — Арья сорвалась на крик. — Зачем?!!
— Потому что я любил ее, — грустно сказал я.
Арья осеклась и странно посмотрела на меня.
— Ты — что?
— Я был влюблен в твою сестру. Впрочем, почему «был», я и сейчас ее не забыл.
Арья отвернулась, не в силах сдержать эмоций. Я чувствовал, какая буря чувств сейчас бушевала в ней. Все то, что она сдерживала в себе, наконец выплеснулось. И хорошо, что на меня. Я подошел к девушке.
— Почему ты мне это говоришь? — сквозь слезы спросила она. — Как ты можешь так говорить после…
— После того, как подставил ее? — печально улыбнулся я. — Да, конечно, ты права. Я не имею права так говорить. Но что поделать? Я влюбился в нее как мальчишка. Да я и был мальчишкой, глупым и самонадеянным!
— А она? — тихо спросила Арья.
— Нет, конечно, — усмехнулся я. — Да что я говорю, прочитай ее письма. Там все понятно. Я для нее был просто влюбленным пацаном. Она не смеялась надо мной, а всегда была вежливой и доброй.
— Ты хорошо заплатил за ее доброту.
— Да, — кивнул я. — Хочешь знать, что тогда произошло? Что на самом деле случилось?
Арья не ответила. Я повернулся к ней спиной, подошел к шкафу и открыл нижний ящик. Среди других вещей лежал небольшой посеребренный кинжал. Я достал его из ножен и задумчиво повертел в руках.
— Это было мое выпускное задание. Надо было найти и убить трех темных колдунов. Для мага, даже начинающего, легкая работа. На всякий случай со мной послали помощника.
— Мою сестру.
— Да, — кивнул я. — Лейна была опытной некроманткой и хорошей учительницей, и ее спокойно отправили со мной. Кто тогда знал, что я по уши влюблен в нее и мне захочется прославиться? Я не стал слушать ее советов и пошел дальше. Я решил, что мало чести убить трех темных колдунов. Лучше проследить за ними и убить всю ложу. Всех десятерых. Когда я понял, что я покойник, было уже слишком поздно. Они легко победили меня в бою и собирались убить. И тогда пришла Лейна. Но она была одна, и ей без своего мага-напарника было не справиться с десятью колдунами. Она выполнила свой долг и спасла меня.
Я закрыл глаза, заново вспоминая тот день. Руки сами сжались в кулаки. Я бы продал душу демонам за возможность вернуться и все исправить. Но даже сильнейшие демоны или боги не смогли бы выполнить мою просьбу. Прошлое не изменить.
— А я струсил и убежал. Вместе мы смогли бы если не победить, то хотя бы суметь вырваться и отступить. Я был неопытен, но я все-таки был магом. Но я бежал без оглядки, забыв обо всем.
Арья резко развернулась и с ненавистью посмотрела мне в глаза. В этот момент она хотела только одного — убить меня. Я это прекрасно понимал.
— Возьми. — Я вложил в руку девушки кинжал и приставил его острием к своей груди. — Я не буду защищаться.
Спокойно опустив руки, я закрыл глаза. В этот момент я не чувствовал ничего, ни страха, ни сомнений, ни сожалений. Я давно был готов к смерти, а от этого оружия я бы умер очень быстро и болезненно. Даже неглубокая рана будет для меня смертельной, и ни один целитель не сможет меня спасти. Я это очень хорошо понимал, ведь сам сделал этот кинжал. Кинжал — для одного-единственного мага…
Арья слегка надавила, острие клинка легко разрезало рубашку и поцарапало кожу. Несколько секунд она стояла, а затем разжала руки. Клинок жалобно звякнул, ударившись об пол. Я открыл глаза. Арья стояла передо мной, закрыв лицо руками. А я молчал, не зная, что сказать. Любые слова были сейчас грубыми и шершавыми.
— Я тебя ненавижу, — тихо сказала Арья и попыталась выйти из комнаты.
— Подожди. — Я поймал девушку за руку и не дал ей выйти из комнаты. Надо решить все сразу.
— Отпусти! — звонко и отчаянно крикнула Арья, вырываться она не пыталась.
— Нет! Хватит, пора все давно решить…
— Просто убей меня, и все станет нормально, — всхлипывая, попросила она дрожащим от злости и отчаяния голосом.
— Если бы я хотел этого, я не стал бы мучиться и сражаться с двумя Советами, чтобы спасти тебя! — Я впервые за время разговора повысил тон.
— Что?!
— Конечно, ты ничего не знала. Откуда тебе было знать, сколько на меня грязи вылили после того бала? Откуда тебе знать, что меня теперь презирают почти все маги? Откуда тебе знать, сколько мне пришлось бороться, чтобы тебя не казнили?!!
— Откуда мне знать, что все это правда?! Я всегда думала, что тебе просто нравится видеть меня своей слугой!
— Что? — Ее слова больно резанули меня. — Да разве я хоть раз дал тебе повод так думать? Арья, я хоть раз в чем-то тебя унизил?
— Да, когда устроил все так, что я стала служить тебе.
Обычный разговор не получится. Арья сейчас вела себя как сильно расстроившаяся девчонка, ничего не слышала и не хотела слышать. Давно пора было это сделать, но я все никак не решался. Слишком интимным был этот ритуал. Сейчас, впрочем, это будет больше похоже на изнасилование, но что поделать…
Я схватил Арью и с силой кинул на кровать. Она возмущенно и испуганно вскрикнула, но ее никто не услышит, я уже позаботился об этом. Одновременно с этим я забрал у нее все силы, превратив в обычную, насмерть перепуганную девчонку. Забравшись на кровать, я навалился всем телом на Арью и сжал ее запястья.
— Нет… — обессиленно выдохнула девушка, испуганно глядя на меня.
Арья поняла, что я собрался сделать, но помешать этому никак не могла, хотя и очень сильно хотела. Я нагнулся очень близко к ее лицу и заглянул в зеленые глаза. Несколько секунд мы молча смотрели друг другу в глаза, а потом я аккуратно и нежно поцеловал ее в соленые от слез губы.
Проснулся я утром. Арья все это время сидела рядом со мной и с легкостью могла меня убить. После произошедшего я был беззащитней котенка. Я поднялся и посмотрел на растрепанную некромантку.
— Ты до сих пор здесь?
— Я проснулась всего полчаса назад.
Я размял затекшие мышцы и, окончательно проснувшись, схватился за голову. Вот ведь дело-то какое: будучи трезвым, сделал то, на что не решился бы и в стельку пьяным. Физически между нами ничего не было, мы даже не раздевались. Зато в духовном плане…
Очень долго мы с Арьей сидели рядом друг с другом, смущенно глядя в разные стороны, не в силах начать разговор и не желая уходить. Я решился первым.
— Не знал, что вас так жестоко учат, — тихо сказал я, вспоминая боль, которую чувствовала Арья, когда ее наказывали за мелкие провинности во время обучения.
— Тебя тоже не сильно жалели, — невесело усмехнулась она.
— Да, но не лупили розгами по нескольку раз в день, — возразил я.
Все прошло не так, как я хотел. Вместо того чтобы показать Арье, что я чувствовал, и объяснить, почему не убил ее, я показал ей всю свою жизнь, с самых ранних лет. А заодно просмотрел всю жизнь своей ша'асал.
А веселого у нее в жизни было мало. Я знал, что некромантов обучают с детства, так же как и магов. Но не знал, насколько жесток этот процесс. Арью с детства пороли за любое проявление своеволия. Молодых некромантов с малых лет учили быть покорными и послушными. А малейшее непослушание наказывалось розгами. И шрамы со спины у нее до сих пор не сошли.
Единственным светлым пятном в жизни Арьи была ее старшая сестра, которая заменила ей рано погибших родителей. Она поддерживала девочку и заботилась о ней. Единственная из всей семьи. Уже тогда Арья не любила магов, которым ее учили подчиняться. А тут по вине какого-то мага погибает сестра. Невозможно передать словами, что она тогда почувствовала.
Я ощутил и всю ту бурю эмоций, которую она испытала, когда внезапно встретила меня на том балу. Видел и то, что произошло после. С одной стороны, не зря я сделал это. Теперь я гораздо лучше понимаю свою напарницу.
— Почему тебя так не любит твой отец? — тихо спросила Арья.
— Не знаю, — пожал я плечами. — Я самый слабый маг в своем поколении. Наверное, поэтому.
— Что? — Арья, удивленно раскрыв глаза, посмотрела на меня.
— Это так. Я уступаю практически всем магам клана Ларанов.
— И только из-за этого?
— В нашей семье это достаточная причина. — Я с улыбкой взглянул на Арью. — Забавно, не так ли? У нас очень много общего, больше, чем мы думали.
— Было бы чему радоваться, — фыркнула девушка. — Мы оба сироты и изгои в собственных семьях.
— Но между нами есть одна существенная разница. — Я встал и потянулся. — Я нашел свое место в жизни.
— А за меня все решили, — с горечью проговорила Арья. — У меня только одна дорога — быть твоей ша'асал.
— А меня кто-нибудь спрашивал? — Я иронично хмыкнул. — Ты младше меня и не могла увидеть всю мою жизнь, но этот момент ты не могла не увидеть. Я прав?
— Да, — кивнула девушка. — Я понимаю, о чем ты. И…
— И как я с этим смирился? — Я легко угадал вопрос напарницы. — Никак. Я просто принял это как данность. Это был факт, который я не мог изменить. Но мне ведь никто не говорил, как следует жить. Вот я и живу, выполняя свои обязанности так, как считаю нужным.
— А что делать мне? Как мне жить?!
— Арья, когда я боролся за твою жизнь, я не знал, что Совет поступит так подло. Если бы я мог все исправить… Но я не в силах этого сделать. Нет в нашем мире силы, способной вернуть Лейну к жизни, и нет силы, способной разорвать наши узы. Хотим мы этого или нет, но нам придется жить друг с другом. Более того, с годами наша связь будет становиться только сильнее. Так что у тебя два выхода. Поднять с пола кинжал и выполнить его предназначение или жить дальше.
— Зачем ты вообще выковал кинжал, способный убить тебя, даже слегка порезав кожу?
— Потому что я хотел умереть, — просто ответил я. — Я собирался убить себя этим кинжалом. Но не смог. Испугался смерти.
— Смерти? — Арья со зловещей улыбкой посмотрела на меня. — Смерти ты не боялся. Просто ты вложил все свое желание умереть в этот кинжал, только и всего. Сделав этот кинжал, ты спас себя. Не создай ты его — давно бы покончил жизнь самоубийством.
— Откуда ты знаешь? — Я был удивлен, уж это-то она знать не могла.
— Я некромант, я вижу смерть, — лаконично ответила Арья.
Она встала с постели и пошла к выходу. Остановившись возле зеркала, быстро поправила одежду и волосы. Потом задумчиво посмотрела на смятую постель.
— Не так я представляла себе свой первый поцелуй, — с наигранной грустью вздохнула она.
— Я тоже, — весело добавил я.
— Как же так вышло, что такой красавец до сих пор не завел себе подругу?
— Я не мог забыть твою сестру. И, наверное, не забуду никогда.
Арья долго испытующе смотрела на меня. Хотел бы я знать, о чем она думала в этот момент. Потом она грустно улыбнулась и вышла из комнаты. А я открыл окно и растер лицо снегом с подоконника. Помогло мало.
Больше всего остального меня волновал вопрос: почему все же Арья не убила меня? От этого ответа зависела вся наша последующая жизнь.
Глава 2
ИГРЫ ПОЛИТИКОВ
— Тишина! — Председатель Ассамблеи застучал молотком, призывая к порядку. — Слово предоставляется благородному дворянину Раэлу Игнатову.
В середину зала вышел грузный аристократ с одутловатым лицом, одетый в дорогой костюм. Он нервно поправил золотую цепь на шее и прокашлялся. В Сенате выступающие стоят за кафедрой, на которую можно поставить стакан воды и положить листки с речью, а у нас нет ничего подобного. Оратор вынужден стоять в центре зала и говорить исключительно по памяти.
— Благородные дворяне Райхена! — Акустика в зале отличная, все две тысячи человек хорошо слышали выступавшего. — Я хочу спросить вас, что среди нас делает маг? Что среди противников Совета магов делает маг? Он что, является дворянином? Он заботится о благе дворян Райхенской империи? Вы верите, что маг — маг заботится о наших интересах?! Сейчас, когда у нас есть уникальный шанс подорвать силу и влияние Совета магов, Маэл Лебовский сидит среди нас и слушает каждое наше слово. Кому он потом его передаст? Я напомню вам, что он не просто рядовой маг. Он сын Райхарда Лебовского аха Ларана, племянник Майгара Лебовского и родной брат Данте Лебовского. Маэл Лебовский аха Ларан — близкий родственник трех членов Совета магов, и вы думаете, что он может что-то сказать или сделать против Совета магов? Благородные дворяне Райхена, да я бы смертельно оскорбил вас, если бы сказал, что вы так думаете.
Игнатов повернулся в мою сторону и принял надменный вид.
— Маэл Лебовский аха Ларан является младшим советником Совета магов. Он служит не Ассамблее дворян, а Совету магов! Что он делает среди нас? Я требую выгнать его из членов собрания благородных дворян.
Ассамблея затихла. Сотни глаз с интересом следили за моей реакцией и ждали действий. Кто-то уже готовился добить меня и думал над тем, что добавить к уже прозвучавшим обвинениям.
— Прошу слова! — громко сказал я.
— Слово предоставляется благородному дворянину Маэлу Лебовскому. Благородный дворянин Раэл Игнатов, вы вольны вернуться на свое место или остаться здесь.
— Благодарю, я останусь здесь.
Я спокойно вышел в центр зала и неторопливо обвел аудиторию взглядом. Кто ждал моей растерянности, испуга или гнева, были разочарованы. На моем лице застыла лишь холодная улыбка.
— Благородные дворяне Райхена, вы выслушали благородного дворянина Раэла Игнатова. Наша с ним вражда длится не первый год. И, боюсь, ради этой вражды благородный дворянин, безусловно многое сделавший для блага нашей великой страны, стал идти против интересов всех дворян Райхена. Только из одной ненависти ко мне он хочет позволить Совету магов еще больше задавить Ассамблею дворян. В это трудное для всех нас время, когда наши и без того уязвимые позиции хотят пошатнуть, благородный дворянин Раэл Игнатов раскалывает наши ряды. Он обвинил меня в том, что я служу Совету магов. Но ни для кого не секрет, что я давно покинул семью. Я лишь официально являюсь членом клана Ларанов и встречаюсь с другими родственниками только на официальных мероприятиях. И я не могу не вспомнить тот факт, что Раэла Игнатова часто видели в компании членов Совета магов. Кто-нибудь знает, о чем он говорил с Ацием Флавием в его усадьбе? — Я выдержал паузу и продолжил: — Так кто из нас заслуживает большего подозрения — я, не скрывающий своего родства, или он, не афиширующий свою дружбу? Благородные дворяне Райхена, случайно ли то, что именно Раэл Игнатов — наиболее ярый сторонник создания Палаты магии? Органа, который ослабит наши позиции. Ведь дураку понятно, что Палата магии получит места в Сенате, и тогда у Совета магов будет еще больше голосов против наших. Благородные дворяне Райхена, неужели вы поступитесь вашими общими интересами ради личных интересов одного человека? Я предлагаю вынести на голосование вопрос о полномочиях Раэла Игнатова в Ассамблее дворян Райхена.
После того как я закончил речь, поднялся легкий шум. Председатель постучал молотком и поднялся:
— Вопрос о голосовании по вопросу членства Маэла Лебовского аха Ларана выносится на голосование.
Голосование в Ассамблее сейчас проходит быстро. Каждый член Ассамблеи кладет руку на красный или зеленый кристалл на своем столе. Красный означает голос «против», зеленый — «за». Над местом голосовавшего загорается свет соответствующего цвета, и все видят, кто и как голосовал. А у председателя и его помощников результаты голосования высвечиваются на табло. До создания этой системы в Ассамблее голосовали архаичным способом. Каждый дворянин получал именной бюллетень, отмечал там голос «за» или «против» и кидал в урну. После голосования приходилось долго подсчитывать голоса. Тогда на голосование уходило много времени и бумаги.
— Тысяча шестьсот сорок пять голосов — «за» и шестьсот сорок шесть голосов — «против». Двести девять человек не приняли участия в голосовании.
— Накладываю вето! — громко сказал Реджинальд Малькольм со своего места.
Раэл Игнатов недовольно скривился, но сделать ничего не мог. Вето есть вето.
— Вопрос о голосовании по вопросу о членстве и полномочиях Раэла Игнатова выносится на голосование, — объявил председатель.
Несколько минут шло голосование, потом председатель посчитал голоса и озвучил результат:
— Тысяча пятьсот сорок восемь голосов — «за» и семьсот сорок три голоса — «против». Двести девять человек не приняли участия в голосовании.
— Накладываю вето! — крикнул один из сторонников Игнатова.
Мы с Разлом переглянулись. Он многозначительно посмотрел на меня, а я холодно улыбнулся и поклонился. Мы оба ничуть не удивлены результатами. Это была даже не проверка сил, а так, игра мускулами перед боем.
— Следующий пункт в повестке дня — голосование по вопросам: госзакупки оружия для министерства обороны, выделение денег на ремонт третьей объездной дороги, выделение дополнительных средств на строительство железной дороги Райхен — Кайгард, распределение подрядов на ремонт дорог.
Все эти голосования были формальностью. Путем кулуарных переговоров крупнейшие фракции поделили между собой решение этих задач. Неожиданностей не возникло. Мне удалось добиться нескольких заказов для Чарльза Левингстона в обмен на поддержку в других делах. Это было не так сложно, потому что основные игроки в Ассамблее только присматривались друг к другу в ожидании схватки за распределение бюджетных денег.
Фракция, получившая от Ассамблеи право распоряжения деньгами, выделенными на определенные нужды, имеет право выбирать, как именно будут потрачены эти деньги. Например, небольшая фракция столичного аристократа Лавазье. Каждый год он добивался для себя права контролировать ремонт дорог вокруг столицы. Большую часть заказов он всегда отдавал одной хорошей дорожной компании. И то, что владельцем этой компании является его родной сын, — просто случайность. Подобных примеров — масса. Все добиваются права контролировать расход денег только для того, чтобы отдать лучшие заказы своим родственникам, друзьям или самим себе.
Другое дело, что стоит Лавазье хоть раз проморгать халтуру своего сына, и больше ему этих денег не видать как своих ушей. Желающих много. Поэтому дороги вокруг столицы — лучшие во всей империи.
На этом вся система и держится и не погибает от взяточничества. Мало добиться выгодного контракта, надо его еще и выполнить. Иначе ты уже ни за какие деньги не получишь новый.
К обеду заседание Ассамблеи закончилось. Я перекинулся парой слов с членами своей фракции и пошел к выходу. Сегодня мне здесь делать нечего.
— Сэр, разрешите вас побеспокоить.
— Да? — Я повернулся и посмотрел на подошедшего молодого дворянина, одетого скромно, но со вкусом. — Чем могу помочь?
— Мы не представлены, я Рей Публий.
— Публий? — Я удивился: это был крупный и уважаемый дворянский клан на западе империи, в Ассамблее их фракция занимала не последнее место.
— Я не имею чести входить в их семью, — поморщился дворянин. — Мы слишком дальние родственники.
— Понятно. Мое имя вам, должно быть, известно.
— Да, сэр. Я входил во фракцию Раэла Игнатова, но хочу сказать, что не разделяю его политических взглядов. И если вы позволите, хотел бы присоединиться к вам.
— Хорошо. — Я кивнул и протянул юноше руку. — Только учтите, что для вас это может быть опасно. Игнатов мстителен.
— Чему быть, того не миновать. Я не могу поступиться честью и поддерживать человека, чьи взгляды не разделяю, — гордо ответил Рей.
Такие события — не редкость. Политических партий в Ассамблее нет. Вместо них существуют разнообразные фракции. Часть фракций представляла собой просто прикормленных дворян, послушно голосовавших, как прикажет их хозяин. Другие были объединением вокруг влиятельных людей, например, фракция того же Игнатова и моего союзника Реджинальда Малькольма. Были небольшие или большие семейные кланы, где все являлись родственниками. В последнее время молодые дворяне стали создавать довольно крупные фракции вокруг лидеров с определенными политическими идеями. Такие фракции мало чем отличались от партий. Они имели свои программы, проводили заседания и занимались агитацией.
Моя собственная фракция была небольшой, всего сорок с лишним человек. И состояла в основном из людей, лично мне обязанных или разделявших мои политические взгляды. В ней есть даже несколько моих вассалов.
Правда, далеко не все члены Ассамблее состоят во фракциях. Больше половины предпочитают сохранять свободу действий. И вот за то, чтобы перетащить их на свою сторону, и шла основная борьба.
Уладив формальности с переходом Рея в мою фракцию, я отправился домой. Пообедать и решить другие дела. Остановившись, чтобы заказать экипаж, я обернулся. Три человека сразу сделали вид, что изучают афишу. Двое стали чистить ботинки, а один очень заинтересовался небом. И это только те, кого я заметил.
Конечно, их можно схватить и допросить или попросту убрать. Но зачем? Вместо этих появятся новые, только и всего.
Дом — единственное место в Райхене, где я могу полностью расслабиться. Здесь я мог позволить себе снять защиту и не следить за каждым движением в радиусе трех метров. И мне не надо заботиться о том, что место у окна — это идеальная мишень для снайпера. Оконное стекло в моем доме способно выдержать выстрел из орудия.
В ожидании обеда я раскрыл свежую газету. На второй полосе была интересная статья «Что день грядущий нам готовит?».
«Бурное развитие технологий вовсе не так полезно для общества, как нам тщатся доказать сторонники прогресса. Где польза от отравленного воздуха? Попробуйте подышать полной грудью на заводских окраинах Райхена. Вы сразу же начнете задыхаться от едкого дыма и пепла, выбрасываемого в воздух десятками заводских труб. А что будет, когда фабрик и заводов станет больше?
А реки и озера? Жителям Райхена хорошо купаться летом в Лазурном заливе. Там белый песок и чистая вода. А вот жители фабричного поселка не могут себе такого позволить. Их пляжи давно отравлены сточными водами местных фабрик. И все чаще рыбаки находят в своих сетях не здоровую рыбу, а больных и уродливых созданий со слепыми глазами или без чешуи.
Но вместо того чтобы задуматься о вреде фабрик и заводов, правительство с гордостью заявляет нам, что в следующем году планируется строительство сразу десяти новых предприятий».
Хмыкнув, я отложил газету в сторону. Подумаешь, отравили пару рек и загадили несколько пляжей. Чистых лесов и рек много. Просто журналист решил напугать читателей, выставив на всеобщее обозрение несколько неприглядных фактов.
Ральф тем временем подал на стол обед: суп с перепелками, гречневая каша с мясом и черный чай. Во время еды я невольно поглядывал на место Арьи. После ее отъезда я стал жить так, как раньше. Ни за кого не отвечал и ни на кого не надеялся. Никто не стоял у меня за спиной, никто не смотрел на меня холодными зелеными глазами. Я вновь был один. Но почему-то это меня совсем не радовало.
— Сэр, вам пришла почта, я оставил ее в вашем кабинете. — Ральф остановился, ожидая распоряжений.
— Спасибо. Подай мне чай в кабинет и… — Я хотел добавить, чтобы меня никто не беспокоил, но понял, что меня некому беспокоить. Арьи нет, Харальд и Рой остались на востоке, Катерина все-таки уехала в загородную усадьбу, а больше меня и некому навещать. — И передай Аглае, что ужинать я сегодня не буду.
— Да, сэр.
В кабинете я закурил сигару, откинулся на спинку кресла и начал разбирать почту. Ничего особенного. В основном это были ничего не значащие обязательные поздравительные открытки от родственников и приглашения на светские мероприятия, на которых меня на самом деле никто не хотел видеть. В отдельную стопку я отложил несколько приглашений и открыток от некоторых знакомых. Убрал в ящик стола написанное тиснеными золотыми буквами на гербовой бумаге приглашение на Императорский зимний бал, не пойти туда я не мог.
Было также несколько коротких записок от моих союзников. Я их быстро прочитал, написал ответы и отложил в сторону. Прислала записку и Мелисса, она сообщила, что все мои люди собраны и что она устроила мне встречу с Корнелием.
Разобравшись с почтой, я быстро просмотрел оставшиеся газеты. Во многих из них были статьи о планах волшебников по закрытию заводов и железных дорог. Авторы соревновались друг с другом в изощренных обвинениях и пугающих прогнозах. Время от времени попадались и статьи наших противников. Война на страницах газет уже шла. Пора и мне начать свои действия.
На столе передо мной лежал план сражений. На листке бумаги были имена людей, их должности, уязвимые места. Разными значками отмечены их слабости и пороки, а также наличие компромата. Некоторых я планировал склонить на свою сторону, некоторых — подставить и убрать. Возле имени Игнатова стоял черный крест. Он был моей главной целью.
На вечер у Лютеции Тэриэл всегда собирался весь цвет столицы. Хозяйка уже долгие годы отстаивала первенство своего салона в негласном, но очень жестком соревновании. Сколько на это уходило денег, страшно представить. Одного дорогого шампанского только за этот вечер будет выпито на сумму не меньше десяти тысяч империалов. Для сравнения, Харальд, полковник Восточной армии, получает в месяц сто империалов.
Я поприветствовал хозяйку, поблагодарил за приглашение и стал неторопливо прогуливаться по просторному бальному залу. В программу этого вечера танцы не входили, поэтому зал был заставлен фуршетными столами с угощениями. Сколько ушло средств на самые дорогие деликатесы, я даже не пытался подсчитать. Но жена одного из богатейших людей в империи могла себе это позволить.
Вечер и его хозяйка меня совершенно не интересовали. Я пришел сюда не развлекаться. И поэтому, показавшись на публике, сразу отправился в зал, где были накрыты столы для карточных игр. Игры предлагались на любой вкус, даже была популярная в простонародье игра в «очко». Предупредительные официанты разносили напитки и закуски.
Поменяв деньги на фишки, я пошел к столам с покером. За одним столом как раз освободилось место.
— Добрый вечер, господа и прекрасная дама, — я поклонился молодой женщине в очаровательной шляпке с вуалью и перьями, — разрешите к вам присоединиться.
— Конечно, сударь Маэл. — Седоватый мужчина в парике, Раймонд, старый и опытный игрок в покер, представил меня двум другим игрокам, а затем представил их мне. — Это молодой и подающий надежды волшебник воздуха Вальдер и прекрасная леди Вивиан.
— Очень приятно познакомиться. — Я сел за стол и положил перед собой фишки.
— Вы редко играете, Маэл, — заметил Раймонд, раздавая карты.
— Если делать это слишком часто, игра потеряет интерес. А если относиться к ней слишком серьезно, она перестанет быть игрой.
— О да, в наше время все было не так. Карты были развлечением стариков, а не молодежи. Они со своей страстью и азартом испортили покер и превратили его в порок.
— И не говорите, — улыбнулся я. — Какое падение нравов.
Игра шла неплохо. Я выиграл пару тысяч и не рвался повышать ставки. Люди, которых я ждал, еще не пришли, и я просто отдыхал. Вивиан строила мне глазки, якобы случайно касалась моей ноги под столом и время от времени, томно вздыхая, задавала глупые вопросы. Вальдер совершенно безосновательно приревновал ее ко мне. Раймонд, все прекрасно понимающий в силу своего опыта, незаметно улыбался.
— Скажите, Маэл, — Вивиан, задавая вопрос, дотрагивалась пальцами до моей ладони, — почему вы всю осень были на востоке?
— Приказ императора, — коротко ответил я. — Я пас.
— Но там же так грязно, пыльно и скучно.
— Да, — улыбнулся я. — А еще там кочевники прямо на улицах отрубают людям головы.
— Какой ужас! — воскликнула девушка.
Вальдер непонимающе переводил взгляд с меня на Вивиан, а Раймонд не выдержал и засмеялся. Тем временем удача улыбнулась Вальдеру, и он начал поднимать ставки, пытаясь произвести впечатление на Вивиан.
— Стрит, господа! — Вальдер счастливо улыбнулся и передвинул фишки к себе. — Маэл, удача совсем отвернулась от вас.
— Что поделать, удача — ветреная девушка. Сейчас — с одним, а через минуту уже целует другого.
— Официант! Коньяку и шампанского для моей дамы!
Очередная партия прошла для меня неудачно. Последние фишки ушли к Вальдеру.
— Официант! Еще коньяку! — Захмелевший от везения и спиртного молодой волшебник расслабился и повеселел. — Маэл, я вас сейчас до белья раздену! Сегодня явно не ваш день.
— Может быть, — спокойно сказал я. — Официант, принесите мне черного чаю. И заварите покрепче.
Раймонд сразу напрягся. Он легко уловил перемену моего настроения и приготовился к жесткой игре. Я выложил на стол из кармана пачку купюр и совершенно сознательно их проиграл. А потом наступила расплата.
— Меняю две карты. — Взяв из колоды две новые карты, я подумал, что был прав, когда предупреждал Вальдера о ветреном характере удачи.
— Я удваиваю ставку! — Вальдер положил в банк сразу половину своих фишек и многообещающе улыбнулся Вивиан. Девушка уже поняла, что меня она не интересует, и опять начала кокетничать с Вальдером.
— Я поддерживаю.
— Я пас, — едва взглянув на мое лицо, сказал Раймонд.
— Я тоже, — грустно вздохнула девушка, посчитав оставшиеся фишки.
— Маэл, вы сильно рискуете. Ва-банк! — Вальдер положил все оставшиеся деньги и с вызовом посмотрел на меня.
— Поддерживаю. — Я положил на стол еще две пачки крупных купюр. В банке уже было пятьдесят тысяч империалов. Вальдер судорожно сглотнул. Он, наверное, в жизни не видел таких денег. — Ва-банк.
Я положил еще пятьдесят тысяч в банк и посмотрел на Вальдера. Если он не сможет ответить, все деньги уйдут ко мне. Юноша посмотрел на свои карты, опять посмотрел на банк. У него явно была очень хорошая комбинация карт, но не было денег.
— Маэл, вы не дадите мне в долг на эту ставку? — Вальдер побледнел от волнения.
— Молодой человек, я вам крайне не советую этого делать, — быстро сказал Раймонд.
— Маэл?
— Нет проблем. — Я достал нужную сумму и положил на стол. — Но, Вальдер, я тоже не советую вам это делать. Поверьте, возможный выигрыш не стоит этого риска.
— Вы сомневаетесь в моей платежеспособности?
— Нет, что вы. Но подумайте: если проиграете… вы сможете мне отдать такую сумму?
— Я… — Вальдер не отрывал глаз от кучи денег и фишек на столе, в своих грезах он уже видел себя богачом. Вивиан затаив дыхание следила за ним. Пожалуй, если бы не она, Вальдер прислушался бы к голосу разума.
— Молодой человек, не рискуйте, — покачал головой Раймонд.
— Ты будешь слушать этого старика? — спросила Вивиан.
— Сударь Маэл, я беру эти деньги. Клянусь честью, я верну их до завтра.
— Хорошо, — холодно проговорил я и протянул купюры.
— Вскрываемся. — Вальдер, мокрый от пота, выложил на стол свои карты. — Королевское каре!
— Недурно, юноша. Неудивительно, что вы были так уверены в своих силах, — присвистнул Раймонд.
— Сударь, я выиграл!
— Не торопитесь. — Я с усмешкой посмотрел на четырех королей и положил сверху свои четыре карты. — Имперское каре!
— Неудачник, — презрительно бросила Вивиан, перед тем как уйти.
— Четыре туза старше четырех королей. Сударь Вальдер, никогда не торопитесь радоваться победе, пока не увидите карты противника.
— И никогда не играйте в долг, — печально вздохнул Раймонд. Скольких таких, как Вальдер, он видел за свою жизнь?
Читать бесплатно другие книги:
