Пепел звезд Гайворонская Елена

– Зачем? Кто не курит и не пьет, тот здоровеньким помрет?

– Тоже верно.

– Страшно, парень, что люди с людьми такое проделывают. – после паузы выговорил Фролов. – Но еще ужаснее, что есть мразь, которая на этом руки нагревает. Деньги свои вонючие отмывает, на которых кровь наших пацанов. Я тогда себе слово дал – если жив останусь, пойду в органы работать. Чтобы найти этих тварей – и к стенке. За всех ребят наших погибших. На Петровку думал попасть. Хрен. Застрял в этой дыре. Главное, на войне проще было – сразу видно, где чужой, где свой. А здесь – все в костюмах дорогих, при галстуках. Черт не разберет…

Фролов снова замолчал. И какого лешего он разболтался перед этим адвокатом? Он их терпеть не может…

– Я тоже, – вздохнул Дмитрий, – когда на юриста шел учиться, думал, невинных буду защищать… Полон был светлых идей и благих дум… Дело Веденеевой – главное в моей жизни, понимаешь?

– Могу понять, – сказал Фролов, – красивая девочка. И, кажется, кто-то здорово ее подставил. Что тебе поведала мамаша Португал?

– Дала пару адресов. Я тебе покажу. Не ходи к ней. Она бедная, одинокая, не слишком удачливая художница. Спивается потихоньку. Горюет, что несколько лет не видела и не слышала сына.

– Похоже, тот еще фрукт. Ну, что за адреса?

– Только ты дай мне слово, что поедем по ним вместе.

– Адвокат! Я думал, мы поняли друг друга.

– Тогда до свиданья. – Дмитрий повернулся боком, намереваясь сесть в машину.

– Я арестую тебя за неоказание содействия следствию. – Заявил Фролов.

– Я выкручусь. – Пообещал Дмитрий.

– Нисколько не сомневаюсь, – пробурчал Фролов. – Ох, не люблю я адвокатов…

– Да и я ментов не жалую. – Поведал Дмитрий.

– Ладно, хрен с тобой, – махнул рукой Фролов. – стерплю тебя еще полчаса.

– Готов поспорить – потерпеть мое общество не намного сложнее, чем вашего майора.

– Все-то ты знаешь, адвокат.

Впервые на замерзших губах Фролова появилась дружелюбная улыбка.

Разговорчивый охранник гаражного товарищества на Крылатских Холмах поведал, что прежний владелец уже года три как продал свой трехэтажный кирпичный автодомик другому лицу.

– Облом, – подвел итоги Фролов. – Ну, что там у тебя в Переделкино? Ищем, как два идиота, сами не знаем что.

– Ты же опер, где твой профессиональный нюх? – съехидничал Дмитрий.

– Дома забыл. Ладно, разворачивай тачку, первым поедешь.

– Нет, – запротестовал Дмитрий, – у меня плохо с ориентацией. Поезжай снова ты впереди, а то до завтра не доберемся.

– Как же ты один собирался?

Дмитрий устремил на своего случайного напарника выразительный взгляд и сокрушенно вздохнул.

Перед калиткой дома номер двадцать три был наметен громадный сугроб. Даже слепому стало бы понятно, что вид у одноэтажного домика абсолютно не жилой. Тем не менее, Фролов и Дмитрий перелезли через деревянный забор и обошли здание вокруг.

– Не слишком-то круто, – подметил Фролов.

– Да уж.

– Ну, доктор Ватсон, здесь наши пути расходятся.

– Что ж, спасибо за компанию.

– Ладно…

В «девятке» задребезжала рация.

– Фролов!

Сквозь хрип и шипение донесся далекий женский голос:

– Юра, поступила информация на джип «Черокки» черный, номера…

Дмитрий втиснулся в приоткрытую дверь, моментально навострив уши. Фролов попытался одной рукой выпихнуть его прочь, но Дмитрий стоял насмерть.

– Обнаружен сотрудниками ГИБДД неделю назад где-то за Мытищами. Битый. Сейчас в отстойнике. Нет, хозяин не объявлялся…

– Еду.

– Я с тобой! – завопил Дмитрий и, потеряв равновесие, ткнулся носом в панель приборов.

– Слушай, отвали, а? – рявкнул Фролов. – Экзотики не хватает? Переходи в менты! Отгони свой драндулет, мне нужно выехать.

– Она называется «Тойота Карина Е», – Дмитрий сел за руль и с невозмутимым видом принялся крутить магнитолу, насвистывая в такт.

– Ты выезжать собираешься?

– Нет. Мне и здесь хорошо.

– Сдам назад и разобью твою «Е».

– Свою тоже поцарапаешь.

– Ты меня не зли, адвокат, у меня военная контузия!

– Я тоже нервный, хочешь справку покажу?

Они препирались через приоткрытые окна еще минут десять. Наконец, не выдержав, Фролов вылетел из машины, сжимая кулаки. Дмитрий тотчас предусмотрительно поднял стекло.

– Ты свинья, опер, – возмутился он в ответ на отборные ругательства капитана, – я тебе все адреса выдал, а ты боишься показать мне какой-то вшивый битый джип. Мужчины так не поступают. А еще фронтовик.

– Пасть заткни, канцелярская крыса! Разворачивай оглобли, первым поедешь!

– Це добре. Культурные люди всегда смогут договориться, – удовлетворенно заметил Дмитрий.

– Навязался на мою голову, зануда, блин!

– Так точно. – Дмитрий повернул ключ зажигания.

Вечер выдался для Ады на редкость необычным. Она забыла, когда в последний раз сидела в торжественно-монументальном зале консерватории, наслаждаясь музыкой Шнитке. После она и Борис брели по тонкому ковру из свежевыпавшего снега.

– Ты много знаешь о музыке.

– Ничего удивительного, – признался Борис, – я готовился. Перерыл уйму книг.

– Правда? – Ада рассмеялась. Давно она не чувствовала себя так непринужденно с мужчиной. – А вот одна очень славная и умная женщина сказала мне однажды, что нужно всегда оставаться самим собой.

– Отлично! В следующий раз поболтаем о компьютерных программах.

– С тобой удивительно легко, – призналась Ада.

– Я рад. А ведь вначале ты не хотела идти? – он улыбнулся.

– Верно… Просто за последние дни столько всего произошло… Это был тяжелый год. Только что мы похоронили подругу. Когда-то у нее были проблемы с наркотиками. Незадолго до несчастного случая она вновь сорвалась… А мы ничего не замечали. Или не хотели замечать… Не могу избавиться от мысли, что, если бы не наш эгоизм, все могло бы быть иначе… До сих пор в голове не укладывается, что ее уже нет.

– Не надо винить себя во всем, что происходит. Я понимаю, потерять близкого человека – это очень тяжело. Но жизнь продолжается.

– Да, ты прав.

– Как тебе удалось стать супермоделью? Наверно, ты была красивой девочкой и толпа мальчишек мечтала провожать тебя из школы?

– Вовсе нет. – Рассмеялась Ада. – Я была гадким утенком. Когда училась в Гнесинке, отправили на конкурс. Что-то вроде «Шире круг». Первого места, я, конечно, не заняла и здорово расстроилась. И тогда подошел ко мне дядечка в потрясающем сером костюме, протянул визитку школы моделей при агентстве «Звезды». Обучение бесплатно: «Попробуйте». Я решилась. Тайком от мамы бегала на занятия. А по окончании мне вдруг предложили контракт…

– Должно быть, твоя мама гордится тобой?

– Да уж… – усмехнулась Ада, – еще как… Расскажи лучше о себе.

– Что ж… однажды я был женат, – будничным тоном сообщил Борис.

– Вот как?

– Ага. В далеком студенчестве. Целых два месяца. На американской девочке-хиппи. Это был кошмар. Мне пришлось колесить за ней по всем Штатам, чтобы оформить развод. Не хотел тебе говорить, но решил, так будет лучше. Надеюсь, я не сильно тебя напугал?

– Подумаешь, – сказала Ада, – если бы я выходила замуж за всех моих «хиппи», я смогла бы открыть магазин по продаже обручальных колец.

– Значит, это тот самый джип?

– Выходит, тот самый, – Фролов, нагнувшись, поскреб ногтем по вмятине. – Надо послать на экспертизу. Если повезет и краска совпадет.

– С тобой, что на «БМВ» Крылова?

– Догадливый.

– И что дальше?

– Не знаю. Авария – еще не доказательство убийства. Может, парень валяется сейчас в какой-нибудь больнице и, как в дурацком сериале, ударившись головой, забыл свое имя?

– И все-таки. Такая машина вряд ли будет стоять у подъезда. Значит, есть гараж или, хотя бы, автостоянка. Тот продал, купил другой. Или снял. И, скорее всего, недалеко от дома. Ник Португал, судя по отзывам, человек избалованный, привередливый. Вряд ли он станет в дождь и снег возвращаться домой от дальней стоянки.

– Голова! – ехидно протянул Фролов. – Осталось посчитать, сколько в Москве гаражей и автостоянок. А половина машин – неучтенные. Может, парень и впрямь в больнице? Надо навести справки по всем, доставленным «Скорыми» за последнюю неделю.

– А если он сам пришел, ножками? Или, отделавшись легким испугом, вообще не обращался к врачу?

– Или просто ни при чем и греет кости где-нибудь в Тайланде. А мы компостируем себе мозги.

– Все может быть, – вздохнул Дмитрий. – Но теперь я хочу найти этого дипломата даже из любопытства. Ужасно интересно поглядеть на человека-невидимку.

Если бы перед охраной коттеджного поселка приземлилась летающая тарелка с парочкой гуманоидов на борту, шок был бы, как минимум, не большим, чем при виде Ады Беркер в салоне затрапезного «Москвича».

– Что это он так уставился? – удивился Борис.

– А он – гей, – не моргнув глазом, заявила Ада, – а ты, стало быть, в его вкусе.

Через секунду после этого заявления «Москвич» мог запросто обогнать «Конкорд».

– Побереги движок, – посоветовала Ада, – скоро обратно поедешь.

– Скоро? А я-то надеялся дать старичку отдохнуть.

– Можешь возвращаться на такси, у нас есть свой парк. Но проще старичку отдышаться за ночь в собственном гаражике.

Борис удрученно вздохнул, но тотчас его вниманием завладел иной объект – белый восьмидверный лимузин, лихо обошедший «Москвич».

– Ух, ты! – восхитился он, – вот это класс! Артист или политик?

– Или бандит.

– Шутишь? У вас же здесь депутаты всякие живут, сотрудники органов.

– Ну и что? Это Россия, мой друг, не Америка.

– Не может быть, – усомнился Борис.

– Хочешь проверить?

– На пари! – оживился Борис.

– Какое?

– Если ты проиграешь – пригласишь меня на чашечку кофе.

– А если выиграю?

– Я тебя приглашу.

– Ну, ты и фрукт. Ладно, поезжай за лимузином. Посмотрим, куда он причалит.

Пару раз вильнув по широким, идеально ровным, будто приглаженным утюгом, улицам городка, лимузин затормозил перед мрачным особняком с бойницами-окнами.

– Что я говорила? – торжествующе воскликнула Ада. – Сей архитектурный шедевр принадлежит Антону Громову, крупному криминальному авторитету. Говорят, он держит добрую часть Москвы. Ты проиграл, голубчик.

– Твой дон Корлеоне что, трансвестит?

– В каком смысле?

– Сама погляди. Это женщина.

– Подумаешь! Его жена или подружка.

Из лимузина вышла невысокая шатенка в коротком норковом пальто. Сказав что-то водителю, она поправила волосы и скрылась в особняке.

– Ничего особенного, – прокомментировал Борис. – Эй, что с тобой?

Закусив кашемировый шарфик, Ада глядела за окно так, словно увидела призрак.

– Не может быть… – прошептала она.

– Что?

– Нет, ничего. Пожалуйста, поедем.

– Слушай, по условиям пари я приглашаю тебя на чашку кофе. Тридцать первого, конечно, было бы большой наглостью. Но вот тридцатого… Придешь? Слово, данное в споре, нужно держать. Если ты боишься оставаться со мной тет-а-тет, что, конечно, глупо, поскольку я джентльмен, то я могу созвать вечеринку. Твою любимую Натали…

– Не надо Натали, – улыбнулась Ада. – Хорошо, я приду. Так и быть, впервые в жизни поверю мужчине.

– В чем именно?

– В том, что он джентльмен.

– Прекрасно. Тогда… спокойной ночи?

– Пока.

– Спасибо за чудесный вечер.

– Тебе тоже, – сказала Ада, ощутив непонятную досаду от того, что он так быстро и легко распрощался.

Ленин факс готов был лопнуть от бесконечной лавины посланий. Шумиза вокруг дела Крылова послужила ей идеальной рекламой. Ничто так не подогревает людской интерес, как причастность к преступлению. Возможность соприкоснуться с неизведанным, ужасным, запретным – кровью, смертью, тайной, – возбуждает одинаково как простого работягу, так и пресыщенного богача. Вот почему приглашения и контракты от лиц, умеющих погреть руки и сколотить состояния на нечеловеческих слабостях и пороках, нарастали как снежный ком.

Елена Веденеева была популярна. Звезда, обвиняемая в убийстве. Ее хотели. Ее желали. Это мог бы стать самый звездный час в ее карьере.

Лена выключила факс. Полулежа на диване, она перечитывала Толстого, просматривала извлеченные на свет с пыльных антресолей лекции по психологии. Она твердо решила воспользоваться шансом сменить эфемерное звездно-кукольное существование на обычную реальную, земную, полную простых радостей и забот, жизнь.

Зазвонил сотовый. Должно быть, Димка.

Улыбнувшись, она дотянулась до трубки.

– Алло!

Молчание.

– Алло! Вас не слышно!

Тягостный вздох. И ничего больше. Ни слова.

Лена нажала кнопку разъединения связи. Сердце заколотилось громче назойливого будильника на тумбочке. Сделалось жутко. Они были и прежде, эти странные звонки. Но по обычному телефону. А теперь неизвестный молчальник узнал номер мобильного.

Снова «Дз-з-зинь!», насмешливо и недобро.

– Кто вы?! – Крикнула Лена в ненавистную трубку. – Что Вам нужно от меня?!

Молчание. Мертвое. Гнетущее.

Страх, липкий и унизительный, холодной струйкой просочился между лопатками, приторной дурнотой запершил в горле, разверзся перед глазами зияющей пропастью десятиэтажной высоты…

Какая-то актриса в Америке, имени, убей, – не вспомнить – заклинило, – была убита сумасшедшим поклонником…

И Джанни Версаче…

И…

«Что за глупости, почему ЭТО должно случиться со мной?!»

«Но ведь с Олегом случилось…»

Лена, задыхаясь, бросилась к двери, повернула замки на два оборота каждый, задвинула защелку, проверила видеокамеру. Прислонившись к стене, судорожно перевела дыхание.

«Руки трясутся. И коленки… Самой противно. Что я делаю? Становлюсь психопаткой. Подумаешь, ошиблись номером… Несколько раз? Ну и что. Телефон не кусается…».

– Дз-з-зинь!

– Оставьте меня в покое! – Звенящим фальцетом выкрикнула Лена. – Прекратите!

– Лен, – сказал Димка, – ты чего? Это я.

Тихий его голос действовал умиротворяюще, Как прохладный компресс на воспаленный от высокой температуры лоб.

– Дима, Димочка, он опять звонил. По сотовому. Мне страшно. Когда ты приедешь?

– Уже еду. Успокойся. Возьми себя в руки. Не открывай никому, слышишь? Я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю. Но кто он, что ему нужно?

– Я все выясню. Не волнуйся. Я с тобой. Посмотри что-нибудь веселенькое по видику. Ладно? Я скоро буду.

Дмитрий повесил трубку и задумался.

«Что, если эти звонки и убийство Крылова как-то связаны? Какой-то псих зациклился на красивой модели и убил ее приятеля… Такое, к сожалению, случается не только в кино… Редко, но все же… А что если…

Дмитрий притормозил у солидной автостоянки. Из-за забора тотчас забрехали три сердитые дворняги.

Дмитрий зашел через калитку, из будки вылез сторож, здоровенный мужик в камуфляже.

– Я ищу одного парня, – сказал Дмитрий. – Он должен мне деньги. Он здесь не появлялся? У него черный джип «Черокки» с посольскими номерами. Если что вспомнишь, я тебя не обижу.

Дмитрий развернул компьютерный фоторобот Ника Португала и протянул сторожу. Тот долго внимательно вглядывался в портрет, затем с сожалением покачал головой.

– Не, не был. Я бы вспомнил.

– А еще где здесь стоянки, гаражи?

– Прямо по дороге, через два поворота на третий. Там стоянка большая.

– Спасибо.

«Ладно, адвокат, ты, я понял, – не уймешься. Если что – сбрось сообщение мне на пейджер. До сотового пока не дорос,» – Дмитрий вспомнил Фролова. «Ну и денек… Каково-то с таким напарничком работать?»

Дмитрий не мог знать, что Фролов сейчас занимается тем же – прочесывает московские многочисленные гаражи и автостоянки, поминая дотошного адвоката, втянувшего его в эту авантюру, незлым тихим словом. В его записной книжке номер сотового Дмитрия значился под буквой «А» – Адвокат.

Марина вошла домой. Как ни странно, Антон, хоть и обещал быть поздно, уже приехал. С озабоченным видом он что-то обсуждал в холле с субтильным молодым человеком, державшим в руках нечто похожее на ноутбук.

– Дорогая, – Антон сдержанно коснулся губами ее щеки, – ты очень кстати. Пожалуйста, подойди сюда. Сними перчатки.

Не раздеваясь, Марина удивленно шагнула к мужчинам.

– Вам нужно приложить ладонь вот сюда, – сказал молодой человек, указав на ничем не примечательное место на стеновой панели. – Хорошо. – Он набрал что-то на своем приборе.

– Готово.

Кусок панели отъехал в сторону. За ней обнаружился довольно приличных размеров сейф.

– Теперь посмотрите вот сюда, – на двери сейфа обнаружилось маленькое круглое отверстие, по форме напоминающее человеческий глаз.

Марина вопросительно взглянула на Антона. Тот кивнул. Она покорно выполнила непонятную просьбу. Внутри было только странное зеленоватое свечение.

– Готово, – снова сказал молодой человек, пощелкав «ноутбуком». – Можете открывать.

Марина потянула за ручку, убедилась, что сейф пуст, закрыла обратно.

– Все? Я могу, наконец, раздеться?

Она скинула норковое пальто и прошла наверх.

– Объясни, что все это значит? – спросила она у подошедшего через некоторое время Антона.

– Хорошо. Идем.

– Снова туда?

– Да.

Теперь они были вдвоем.

– Это мой личный сейф. Я буду хранить там очень важные документы, деньги и прочее. То, что ты видела сейчас – новейшая система защиты. Этого парня мои люди посадят в течение часа на самолет до Тель-Авива. Никто не знал и не должен знать, что здесь происходило.

– А если он проговорится?

– Полностью исключено. Его никто не сможет найти.

– Надеюсь, его не убьют?

Антон усмехнулся.

– Послушай, разговор идет об очень важных для нас с с тобой вещах. Пожалуйста, не отвлекайся на глупые вопросы. Доступ к сейфу можем иметь только я и ты – моя жена. Я доверяю тебе как никогда никому, понимаешь?

– Да.

– И если со мной что-нибудь случится…

Марина почувствовала, как холод подбирается к рукам и ногам. Все тело заколотила мелкая дрожь.

– Перестань! – закричала она, затыкая уши, отчаянно мотая головой, – я не хочу, не могу этого слышать!

– Но ты должна! – хватая ее за запястья, заорал и Антон. – То, что останется после меня будет твоим!

– Мне ничего не нужно! Оставь меня!

Она выбежала из холла, бросилась вверх по лестнице, в спальню, упала на кровать, зарываясь лицом в подушки, вцепившись зубами в наволочку.

Он вошел, сел рядом, закурил.

– Ну, пожалуйста, Мариш… Ты же умная девочка…

– Антон… – она взяла себя в руки, пересиливая дрожь. – Мы же богаты. Бросим все, сделаем документы, уедем куда угодно, на край земли… Начнем новую жизнь, заведем детей, как все нормальные люди…

– Нормальные… – он усмехнулся. – Да я и пары дней так не протяну. И ты тоже. Мы же два сапога – пара. Мы были ничем. Изгоями. А стали всем. ЭТО – моя жизнь. Пусть дерьмовая, но я не смогу по-другому. Это – мой город. Моя власть. Пусть параллельная. Это наркотик. Мы все на него подсели. И нет пути назад. Да, я обречен. А кто вечен? Ленин? Что лучше – сдохнуть от пули киллера или тихо загнуться от старческих болячек? Или под колесами «чайника» на «Жигулях»?

Марина поднялась. На смену безотчетному ужасу постепенно приходила опустошающая усталость.

– Яркой кометой из ада в ад? Так или иначе, я останусь с тобой. И, быть может, дождусь такого дня, когда тебе самому надоест играть в войну.

Страницы: «« ... 1213141516171819 ... »»

Читать бесплатно другие книги:

«…Был ранний вечер, тени от предметов медленно наползали на поверхность письменного стола. Только ко...
Во все времена среди тысяч обычных людей едва ли можно было отыскать хотя бы одного человека, облада...
Во все времена среди тысяч обычных людей едва ли можно было отыскать хотя бы одного человека, облада...
Яркий самобытный талант, предельная искренность, высокий романтизм отличают избранные стихотворения ...
Эксцентрическая одноактная пьеса-фарс Дарио Фо «Свободная пара» – о положении женщин в современном м...
Ольга Козлова-Борисова всю жизнь испытывает особую тягу ко всему, что с любовью создано Господом. Пе...