Страж моего сердца Мэллори Маргарет

Глава 40

В надвратной башне, где они расположились на ночь, было сыро и холодно. Хорошо хоть, у них имелась еда. Гордон захватил с собой вяленой рыбы, овсяных лепешек и сыра. А отец Брайан — благослови его Господь! — догадался вывезти бочку с вином из башни, когда они спасались от огня.

После холодного ужина отец Брайан позвал их на молитву. Склонив головы, они помолились о выздоровлении Коннора, Алекса и Дункана и о благополучии клана.

Пока все укладывались на ночлег или вели тихие разговоры, Йен с Шилес уселись на корточки возле стены лицом к дверям. Йен не был уверен, что Маккинноны не вернутся. Хотя замковые ворота они забаррикадировали, а на стенах под дождем стояли часовые, Йен не мог не беспокоиться. Их людей было явно не достаточно, чтобы выдержать настоящую атаку.

Он плотнее закутал Шилес в шотландку и поцеловал ее в голову, которую она положила ему на грудь. Каждый раз когда Йен вспоминал о том, насколько он был близок к тому, чтобы потерять ее, ему казалось, будто огромная безжалостная рука до боли стискивает сердце.

— Мне нужно тебе кое-что рассказать, — заговорила Шилес тихим голосом.

Кровь застучала у него в ушах. Пришлось сделать над собой усилие, чтобы выслушать то, что невозможно было вынести. Но он должен был сделать это ради нее.

— Это был Ангус или Мердок? — задыхаясь, спросил Йен.

Пока он жив, он никогда не простит себе, что не успел прийти вовремя и уберечь ее от насилия.

Кончиками пальцев Шилес коснулась его лица.

— Ни тот, ни другой. Им ничего не удалось.

Она лжет из жалости? Ему не хотелось давить на нее сейчас. Когда все уляжется, когда можно будет спокойно поговорить, он выяснит сам, что произошло в замке.

— Я говорю правду, — сказала Шилес. — Я уже не надеялась, что ты найдешь меня, до того, как они меня изнасилуют. Но ты нашел.

На Йена накатила волна облегчения. Ее схватили, напугали до смерти, но самого страшного она избежала.

— Я ничуть не сомневалась, что в последний момент ты меня спасешь, — сказала Шилес. — Ведь так было всегда.

Ее вера в него поражала. Йен взял ее за руку и поцеловал пальцы.

— А завтра ты сделаешь все, чтобы Черный Хью не стал вождем нашего клана, — решительно продолжила Шилес. — Ты сделаешь это ради нашего клана, ради Коннора и всех остальных. И ради меня тоже.

— Сделаю все, что нужно.

— Главное, мне нужно было тебе рассказать, что Мердок договорился с Хью о том, что получает замок Нок и заодно меня в обмен на убийство Коннора.

— Я знал это. — Йен стукнул кулаком по грязному полу. — Обещаю тебе, что никогда не позволю Хью стать главой клана.

Лучше он убьет его, но не даст такому случиться.

Шилес снова уронила голову ему на грудь.

— Как хочется просто сидеть и чувствовать, как ты обнимаешь меня, — прошептала она. — Но я настолько вымоталась, что глаза слипаются сами собой.

— Тшш. Спи, любимая.

Шилес так и заснула в его объятиях.

Едва забрезжил рассвет, Йен поднял своих людей. Ему не терпелось перевезти жену в безопасное место и выяснить, как чувствуют себя Коннор с друзьями. Кроме того, нельзя было терять ни минуты. Дни в это время года короткие, а празднование Самайна должно было начаться на вечерней заре.

— Йен! — крикнул Нилл от ворот. — Иди, посмотри-ка сюда.

В голосе брата он услышал тревогу, поэтому кинулся к нему на подъемный мост.

— Вон там.

Нилл указал на море, где три военные галеры шли, направляясь к берегу.

Черт, черт, черт! Прищурившись, Йен пытался рассмотреть за дождем, чьи они были. Вот пропасть! На носу передней стоял не кто иной, как его бывший тюремщик Маклейн Лохматый.

Откуда он здесь взялся? Три лодки, полные вооруженных людей. Это не может быть дружеским визитом.

— Господи, помоги! — воскликнул Йен. — У меня нет сейчас времени заниматься этими убийцами.

Он обернулся и увидел подошедшего к ним отца Брайана.

— Я так понимаю, ты просишь помощи у Господа, а не поминаешь его имя всуе, — сказал священник. — Тем более что, судя по обстоятельствам, нам действительно потребуется вмешательство свыше.

Отец Брайан был прав. Маклейны причалили к берегу.

— Быстро! Всем подняться на стену! — закричал Иен, бегом возвращаясь назад. — Каждый берет щит у убитого. Сейчас здесь появятся Маклейны, и надо заставить их поверить, что нас больше, чем есть на самом деле.

Йен не стал останавливать Шилес, когда увидел, как она вместе с Дайной и Гордоном потащила щиты на стену. Если Маклейны ворвутся в замок, там ей будет безопаснее.

— Я выйду к ним, — вдруг заявил Йен своим людям.

За пеленой дождя и с большого расстояния Маклейн Лохматый мог бы обмануться количеством щитов. Это означало, что Йен должен был выйти и встретить его на берегу, подальше от замка.

Лохматый обладал особым чутьем на любую слабину. Поэтому Йен направился к нему с таким видом, будто всю жизнь мечтал встретить его и его людей на своей земле.

— По-моему, ты слегка заблудился, Лохматый? — обратился к нему Йен, подходя.

Его обрадовало, что рядом с Маклейном Лохматым стоял его старший сын Гектор. Тот имел репутацию более благоразумного и надежного человека, чем его отец.

— Что за глупость — выходить в одиночку к трем галерам, набитым воинами? — Лохматый метнул на него взгляд из-под черных бровей. — Хотя я слышал от Дугласа, что ты смел до безрассудства.

Иногда в Шотландии новости распространяются быстрее, чем передвигаются люди.

Йен пожал плечами.

— Мне просто стало любопытно, с чего это ты решил плавать в здешних водах.

— Вот уж который день все никак не могу отыскать прекрасную маленькую лодчонку, которую вы увели у меня, — откликнулся Лохматый. — Даже прошел мимо твоего дома, правда, безрезультатно. Так и ищу ее до сих пор.

На один вопрос Йен получил ответ. Должно быть, Маккинноны увидели эти три лодки с воинами с берега, когда напали на Коннора и остальных, и потому бросили их недобитыми и бежали. Однако не верилось, что Маклейн Лохматый приплыл за своей лодкой.

— Не могу предложить тебе радушного приема, как следовало бы, — продолжил Йен. — Мы тут запалили замок, пока вышибали из него Маккиннонов. Донжон в очень плохом состоянии.

Лохматый явно собрался кинуться на него, но Гектор схватил отца за руку.

— Кстати, у меня к тебе есть предложение, — добавил Йен. — И если ты не такой чокнутый, как говорят, ты его примешь.

Гектор снова удержал отца за руку.

— Давай сначала выслушаем его.

— Помогая Хью отобрать место вождя у Коннора, ты поддержал не того человека. Мы сбежали от тебя, а сейчас отбили Нок. — Йен помолчал, давая Лохматому возможность проникнуться его словами, потом добавил: — Полагаю, ты поменяешь сторону, пока это еще возможно.

Маклейн проворчал что-то. Йен воспринял это как добрый знак и потому решил продолжить.

— Хью пальцем не пошевелил, когда Маккинноны захватили замок Нок. Потому и ты решил, что можешь прийти и забрать его себе, — заявил Йен. — Если наш вождь не будет защищать наши земли, тогда Маккинноны и Маклауды захватят нас, и это будет конец Макдональдов с острова Скай.

Йен замолчал. Пауза затянулась.

— Как ты думаешь, что предпримут Маккинноны и их более могущественные собратья Маклауды, если захватят весь Скай?

— Какое мне дело до этих чертовых Маклаудов? — возмутился Маклейн Лохматый.

Йен воздел руки.

— Если тебе нет никакого дела до того, что они окажутся у порога твоего дома, тогда следующее, что они сделают, двинутся на юг и займут твои земли на острове Мапл.

Гектор бросил косой взгляд на отца. По этому взгляду Йен понял, что тот уже предупреждал отца примерно в тех же выражениях. Любой разумный человек понимал, насколько необходимо поддерживать баланс в отношениях с друзьями, и с врагами тоже. В Шотландии одни очень быстро могут превратиться в других.

— Но этого никогда не случится, поскольку Коннор станет вождем. — Йен скрестил руки на груди с таким видом, словно его мало что беспокоило в этом мире. — Коннор не тот человек, которого тебе нужно иметь во врагах. Поэтому если ты вознамерился захватить замок Нок, лучше бы тебе отказаться от этой мысли.

Маклейн обменялся взглядами с сыном.

— Хью сказал, что примкнет к восстанию против короны, — заметил он. — А Коннор?

— Не стоит верить словам Хью, — пожал плечами Йен. — Я не могу говорить за Коннора, но он делает то, что отвечает интересам нашего клана.

Вцепившись глазами в Йена, Маклейн Лохматый поскреб бороду. Несмотря на дождь и холодный ветер с моря, по спине Йена побежал ручеек горячего пота. Драгоценное время утекало. Хоть бы Маклейны быстрее ушли отсюда подобру-поздорову. Ему еще надо успеть съездить за Коннором.

Тем не менее, он откинул голову назад и посмотрел в небо, словно интересуясь погодой. Тут Маклейн Лохматый наконец заговорил:

— Коннор ведь пока не взял себе жену, я прав?

Йен так удивился, что чуть не рассмеялся. Однако не надо было иметь семь пядей во лбу, чтобы понять смысл вопроса. При том количестве жен, которых за долгие годы завел себе Маклейн Лохматый и которым потом дал отставку, у него наверняка имелось несколько дочерей на выданье.

— Коннор еще не женился. Пока.

От нетерпения Йен начал раскачиваться с носков на пятки, желая только одного, чтобы этот пройдоха убрался подальше вместе со своими чертовыми лодками.

— Если Коннор возьмет в жены одну из моих дочерей — предположим, он действительно станет вашим вождем, — я мог бы согласиться с тем, чтобы оставить у него ту лодку в качестве свадебного подарка.

— Прекрасная, быстрая галера! — подхватил Йен. — Я передам Коннору мысль насчет твоих дочерей.

— Скажи ему, что он может прийти ко мне на ней за невестой.

В огромной бороде Маклейна Лохматого возник прогал, в котором обозначились кривые зубы. Йен посчитал это улыбкой.

— Когда Коннор приедет договариваться о женитьбе, — бросил Маклейн, направляясь к лодкам, — мы поговорим с ним о том, как он относится к восстанию.

Бедный Коннор! У него будет хлопот полон рот, после того как он станет вождем.

Если он еще не умер.

Вернувшись в замок, Йен оседлал коня.

— У меня может не получиться приехать в Данскейт к началу схода, — сказал он отцу, вскакивая в седло. — Ты можешь задержать выборы вождя, пока мы с Коннором не появимся?

— Наш бард будет рассказывать истории из жизни клана с древних времен до теперешних, — успокоил его отец. — Когда он дойдет до деяний отца Коннора, я тоже расскажу кое-что, чтобы почтить память моего старого друга. Попрошу выступить и других стариков. Хью будет очень трудно нас остановить. Но тебе все равно нужно поторопиться.

— Я еду с тобой, — заявила Шилес, беря его за руку.

— Хорошо, едем вместе.

Он помог ей забраться на свою лошадь.

Прошлый раз он не взял ее с собой, рассчитывая, что она останется в безопасности. Ему больше не хотелось рисковать. Что бы сегодня ни случилось, они встретят любой поворот событий рука об руку.

Как только галеры Маклейна Лохматого скрылись из виду, Йен с Шилес пронеслись галопом по подъемному мосту. На небе, затянутом тяжелыми тучами, солнце виднелось светло-серым диском. На всем расстоянии до замка Данскейт, не переставая, лил дождь. Это означало, что Хью, возможно, не видел дыма, поднимавшегося над замком Нок, и не догадывался, что его планы находятся под угрозой.

Йен очень рассчитывал на это. Чтобы добиться успеха, ему требовалось заранее приготовить сокрушительный сюрприз.

Глава 41

— Ты выглядишь даже лучше, чем я ожидал.

Наклонившись к лежавшему на кровати Коннору, Йен пожал его здоровое плечо.

Несмотря на слабость и раны, Коннор был готов действовать.

— Ему пока нельзя вставать, — запротестовала Айлиза. — И бедняга Дункан тоже слаб, как котенок.

Хотя ситуация не располагала к веселью, мужчины, переглянувшись, заулыбались. Даже тяжело раненного Дункана, никто, кроме его сестры, не мог сравниться котенком.

— А вот рана на ноге Алекса беспокоит меня еще больше.

Айлиза наставила палец на непослушного пациента.

— Да все с нами будет в порядке, — сказал Дункан.

Но лицо его заливала бледность, и от этого веснушки стали еще заметнее.

— Как считаешь, ты сможешь поехать со мной? — обратился Йен к Коннору. — Сход вот-вот начнется.

На удивление хрупкая Айлиза встала между ним и Коннором и подбоченилась.

— Надеюсь, ты не потащишь его за собой, Йен Макдональд?

— Я должен быть на сходе, — сказал Коннор сквозь стиснутые зубы и попытался сесть на кровати.

Дункан удержал сестру за руку, когда Йен стал помогать Коннору подняться.

— Коннору нужно быть там, — сказал он. — И нам тоже.

Попытка сесть дорого обошлась Коннору. Он тяжело дышал, на лбу выступил пот.

— Нужно-то нам нужно, только как мы туда доберемся? — спросил Алекс, занимавший стул в другом конце небольшой комнатенки. — Не хочется говорить об этом, ребята, но в нынешнем состоянии мы не произведем устрашающего впечатления на наших врагов.

Йен оглядел их с ног до головы. У Дункана с Алексом было две здоровые ноги на двоих и одна рука, готовая держать меч. А вот что касается Коннора, тот вообще не держался на ногах.

— Алекс прав. Если Хью увидит вас такими, вы не успеете войти в замок, — сказал Йен. — Нужно провести вас внутрь так, чтобы никто не заметил.

— Есть две вещи, которые сыграют нам на руку, — продолжил он. — Первая — Хью вас не ждет, ибо считает вас уже покойниками.

— А вторая, — добавила Шилес, — сегодня канун Самайна, и мы можем сделать из вас ряженых.

Половина клана придет на праздник, вырядившись черт знает как, то ли изображая покойников, то ли чтобы отпугнуть смерть. Йен толком в это не вникал.

— Можем вымазать лица черной краской, — предложил Дункан. — Большинство парней так сделает.

— Когда я появлюсь в сопровождении трех мужиков ваших габаритов, да еще у которых волосы такой масти, как у вас — в особенности как у тебя, Дункан — боюсь, ваших чумазых лиц будет недостаточно, чтобы ввести в заблуждение людей Хью. Кто-нибудь обязательно вас узнает.

Тирлаг, склонившись над огнем и готовя что-то в котелке, обернулась к ним и заговорила в первый раз за все это время.

— Айлиза, помнишь, мы тут обряжали кое-кого к похоронам в последний раз? Я не выкинула ту, прежнюю одежку. Может, она им подойдет?

— Моему отважному братцу это не понравится, — Сказала Айлиза и расплылась в улыбке. — Но в такой одежде никто в замке его не узнает.

Маленькая легкая лодка, доставшаяся им от Маклейна Лохматого, резво бежала по волнам. К счастью, попутный ветер оказался силен, и Йену не пришлось садиться на весла.

— Ах, какой у тебя соблазнительный вид, — захихикал Алекс. Как раз в это время Дункан схватился за шляпку у себя на голове, чтобы ее не сдуло в море. — Боюсь, от ухажеров у тебя не будет отбоя.

Дункана переодели в платье, оставшееся после известной на всю округу сплетницы, которая умерла несколько недель назад и которая, к счастью, была огромных размеров. Дункану с Алексом пришлось тянуть соломинку, чтобы решить, кому достанется одежка покойной.

— Любой, кто прикоснется ко мне, очнется лежа на полу, — мрачно пообещал Дункан.

— Мне не хочется тебя обижать, но думаю, никому в голову не придет сделать тебе неприличное предложение, — заметил Йен. — Правда, на всякий случай сунь кинжал под юбки.

Дункан фыркнул и посмотрел в сторону приближавшегося замка.

Алекс нацепил на себя маску, которую Тирлаг сшила из оставшихся лоскутков, чтобы скрыть его разбитое лицо. Такую же маску она сшила и Дункану.

— Вот она, жизнь! Приходится прятать свою красоту, а на праздник соберутся все хорошенькие девчонки нашего клана.

Коннор в полузабытьи лежал на дне лодки. Хотя почти весь путь от домика до берега Йен нес его на руках, короткое путешествие до лодки забрало у кузена последние силы.

— Пора его поднимать, — сказал Йен.

Дункан с Алексом помогли Коннору сесть, а Шилес надела на него маску.

Йену не имело смысла скрывать лицо, потому что люди ждали его. Тем не менее, он надвинул шапку на глаза и направил лодку к морским воротам замка. Днем здесь наверняка толпились лодки, дожидавшиеся своей очереди, чтобы причалить к берегу. Сейчас наступал вечер. Вечернюю темноту разгонял свет факелов, укрепленных на морских воротах. Впереди их суденышка виднелась только одна лодка, которая привезла последних припозднившихся гостей.

Айлиза вернулась в замок пешком еще днем, чтобы ее не хватились, когда придет время подавать на стол собравшимся, и не давать повода для подозрений.

Вода плескалась между лодок и билась о ступени выходящей из моря лестницы. Один из стражников подхватил конец веревки, брошенной с носа лодки, и намотал его на кнехт. Наступил самый опасный момент. Йен приготовился выхватить меч и зарубить стражу, если все пойдет не так.

Второй стражник небольшого роста, гибкий парень игриво предложил руку Дункану.

— А вот и красавица великанша!

По взгляду Дункана можно было понять, что он предпочел бы удавить стражника, а не взять предложенную руку. Как бы здесь не началось осложнений! Йен напрягся, поскольку стражник повернулся к ним и внимательно оглядел всех по очереди. Встретившись взглядом с Йеном, он неожиданно широко улыбнулся щербатым ртом.

— Я Тейт, — тихо сказал стражник. — Меня прислала Айлиза, позаботиться, чтобы вы причалили без помех.

В свете факелов, бившего у стражника из-за спины, Йен все-таки узнал его. Это был тот самый парень, чью сестру Хью изнасиловал.

— Я сейчас привяжу эту последнюю лодку, а потом закрою ворота, — крикнул Тейт первому стражнику. — Ты же не хочешь пропустить праздничный костер, так ведь?

На этот раз, когда Тейт протянул ему руку, Дункан не стал отказываться от нее. Он наступил на борт лодки. Тот просел под его тяжестью, а потом снова всплыл, когда он сошел на причал.

— Рад видеть вас, ребята, — сказал Тейт. Другой стражник уже исчез наверху лестницы. — Проклятый Черный Хью целый день разгуливает по замку, как петух.

Спустившись в лодку, Тейт помог им вынести Коннора. Когда они потащили его, повисшего у них на плечах, Йен обернулся и увидел, что Шилес помогает Алексу.

— Сейчас все уже собрались во дворе у костра, — предупредил Тейт.

Йен оценил длину пролета уходящей вверх лестницы, которую освещали факелы, укрепленные на стенах по обе стороны. Теперь, чтобы оказаться во внутреннем дворе, им предстояло пройти через башню.

Без всякой помощи Алекс пошел первым. За ним, волоча ногу, двинулся Дункан. Его поддерживала Шилес.

— Я пойду сам, — сдавленно произнес Коннор, но тихо застонал, когда, опираясь на Йена и Тейта, шагнул на первую ступеньку.

— Береги силы, — посоветовал Йен. — Они скоро тебе пригодятся.

— Голову даю на отсечение, что Хью приказал своим людям выследить тебя, Йен, — сказал Тейт.

Они медленно преодолевали ступеньку за ступенькой позади всех.

Им показалось, что минула вечность, пока эта чертова лестница подошла к концу.

— Он узнал, что кое-кто из мужчин собирается предложить тебя в качестве главы клана, ибо все думают, будто Коннор умер. Пусть даже ты и не состоишь в прямом родстве с вождем, — добавил Тейт.

— И на черта я тогда тащил его сюда на себе? — фыркнул Йен.

Коннор замер на месте и повернулся к нему.

— Может, тебе и стоит взять это на себя, Йен. Я не в состоянии вести за собой клан.

— Нет-нет-нет! Пожалуйста, не перекладывай на меня жуткую обязанность руководить толпой таких упрямцев. — Йен помог Коннору подняться на последнюю ступеньку. — Только ты способен заниматься этим. Ты — единственный.

Праздничный костер неистово пылал в центре внутреннего двора. Сколько Шилес себя помнила, так происходило каждый год. Странно, так сильно поменялась жизнь, а эта традиция осталась.

На них не обратили особого внимания, когда они появились и встали в тени позади людей, окружавших костер. Здесь все были одеты пестро и ярко. Большинство держало в руках фонари, сделанные из пустых реп с вырезанными на них страшными рожами. Считалось, будто это лучшее средство, отпугивающее злых духов.

Несколько молоденьких девушек метали кости и жареные орехи, гадая, за кого они выйдут замуж. Самайн был временем ворожбы. Этой ночью многие девушки ответят молодым людям согласием или отказом, в зависимости от того, какой знак они получат.

Дети, как обычно, веселились своим отдельным кружком. Но среди взрослых витало напряжение. Шилес явственно чувствовала его. Хью дал понять всем: он пригласил их лишь затем, чтобы каждый до конца ночи засвидетельствовал ему свою верность.

— Когда все зайдут внутрь на церемонию, я хочу, чтобы ты нашла Айлизу и оставалась с ней все время, — сказал Йен. — Она знает, как вытащить тебя отсюда, если начнется заварушка.

— Хорошо.

Шилес поняла, что так мужу будет легче сосредоточиться на деле и не беспокоиться о ней.

Заныли волынки, загремели барабаны, и все повернулись к Хью, который встал лицом к толпе и спиной к полыхавшему костру.

— Самайн — это время, когда мы собираемся вместе, чтобы отпраздновать окончание уборки урожая и вспомнить наших усопших, — начал Хью и раскинул руки в стороны. — Я бесконечно признателен вам за многочисленные и долгие истории в память о дорогом и — увы! — ушедшем от нас моем брате, — сказал он, подчеркнув слова «многочисленные» и «долгие» и посмотрев при этом в сторону группы стариков, среди которых стоял отец Йена. — Но Самайн — это еще и время, когда мы отмечаем начало Нового года. А в этот раз мы также празднуем начало новой эры для Макдональдов с острова Слит.

Шилес топнула ногой. Сегодня Хью был в отличной форме.

— Я специально оставил место во главе стола для моего брата и племянника Рагналла. Такова традиция. Их души будут находиться рядом с нами в эту особую праздничную ночь.

На взгляд Шилес, вот так взывать к памяти покойного, было довольно рискованно, большинство клана знало, что Хью ненавидел брата со дня своего рождения. Однако кровные узы всегда уважались в Шотландии.

Хью приложил руку к сердцу.

— Я знаю, брат был бы доволен, увидев, что я занял его место во главе клана.

Алекс с Дунканом закашлялись. Хью метнул взгляд в их сторону, но не понял, кто это. Те так и оставались в тени.

— А теперь оставим печаль, как бы трудно это ни было, — воззвал Хью, — и принесем клятву верности новому вождю.

— Он что, рассчитывает вообще избежать выборов?

Шилес не удержалась и шепотом спросила Йена.

— Да, но народу это не понравится.

По глухому ворчанию, раздавшемуся вокруг них, стало понятно, что Йен прав.

— После принесения клятвы сразу начнем праздновать, — воскликнул Хью. — Прошу в зал!

— Иди вместе с другими и будь готов, — обратился Йен к Тейту. Потом повернулся к Коннору и остальным. — А вы не открывайте лиц, пока я не подам сигнал.

— Береги себя, любимая.

Йен сжал руку Шилес и исчез в толпе.

Вместе с оставшейся троицей Шилес дождалась, когда большинство народа войдет внутрь. Потом они вместе двинулись в зал, который встретил их шумом и громкими разговорами. Выбрали себе место и встали у дальней стены.

Шилес вытянула шею и оглядела своих спутников с ног до головы. У них был вид странной, но привычной для глаз группки хорошо подвыпивших людей — двух мужчин в карнавальных масках и женщины в огромной шляпе, под стать ей. Чтобы не упасть, они прислонились к стене и вдобавок поддерживали друг друга.

Приподняв маску, Коннор прошептал ей на ухо:

— Тебе не нужно стоять рядом с нами, тут будет опасно.

Теперь в его голосе звучала сила, не то, что раньше. Он выпрямился во весь рост. Вот это другое дело! Шилес пожала Коннору руку и отошла к Айлизе и Бейтрис, которые стояли в компании женщин.

С этого места ей хорошо было видно Хью. Тот сидел на помосте, на почетном месте вождя. Ей были незнакомы мужчины бандитского вида, стоявшие по обе стороны от Хью, но Шилес предположила, что это его подельники со времен пиратских похождений. Они пристально вглядывались в толпу, словно собирались выбить клятву из любого, кто не захочет дать ее добровольно.

— Кому выпадет честь начать? — обратился Хью к залу.

Стало тихо, как будто все ждали того, кто выйдет вперед первым. Раздался общий вздох, когда Йен вышел на освещенное пространство перед Хью и его охраной.

— Надо же! А ты, оказывается, намного умнее, чем мне казалось, Йен Красавчик. — Хью употребил прозвище, которое Йену в шутку дали женщины еще в детстве. — Я-то подумал, что мне придется посылать своих людей, чтобы «убедить» тебя сделать то, что ты должен.

Однако вместо того чтобы преклонить одно колено и произнести клятву, Йен вдруг повернулся лицом к собравшимся. Его глаза вспыхнули огнем. Он возвышался надо всеми, широко расставив ноги, словно приготовился сразиться с полдюжиной бойцов одновременно. И он действительно был готов к этому. При взгляде на мужа у Шилес перехватило дыхание.

— В соответствии с нашей традицией каждый человек перед выборами вождя имеет право высказаться. — Голос Йена донесся до дальних уголков зала. — Мне есть что сказать.

Толпа одобрительно зашумела.

Хью побарабанил пальцами по подлокотнику. Судя по всему, его так и подмывало отдать приказ сразить или зарубить Йена. Но он не был глупцом. По реакции та заявление Йена ему стало понятно, что клан одобряет следование традициям, пусть даже исход дела, как ему казалось, был предрешен.

— Говори, если хочешь. — Хью нетерпеливо махнул рукой. — Но я не вижу в этом особого смысла. Я ведь тут единственный единокровный родственник прежнему вождю.

Йен обернулся и через плечо глянул на Хью.

— Ты уверен, что у моего дяди больше не осталось сыновей, о которых ты просто ничего не знаешь?