Стив Джобс. Человек, который думал иначе Блюменталь Карен
Один из разработчиков программного обеспечения, создававший графический редактор для компьютера, придумал, как можно быстро рисовать круги и овалы. Джобсу ноу-хау понравилось, но он тут же захотел большего: «Можно ли научить программу рисовать квадраты с закругленными краями?» — спросил он.
Дизайнер заартачился, сказав, что такую возможность реализовать трудно и что в этом нет большой нужды.
Однако Джобс и слышать ничего не хотел. «Квадраты с закругленными углами встречаются повсюду!» — заявил он и нашел несколько примеров прямо в комнате. Потом он вывел разработчика на улицу и на автомобильной стоянке показал на прямоугольный знак с закругленными краями. Увидев его, дизайнер сдался и добавил к имевшемуся набору инструмент под названием «RoundRects».
Иногда разработчикам удавалось осуществлять контратаки, но слабые и малоуспешные. Крис Эспиноза, начавший работать в Apple еще в гаражный период, в какой-то момент окончательно устал от бесконечных придирок Джобса к маленькому калькулятору, который должен был стать частью рабочего стола на новом компьютере. Каждый раз, когда Крис показывал шефу обновленный калькулятор, Джобс был недоволен: то линии казались ему слишком толстыми, то фон слишком темным, то кнопки не того размера.
В конце концов Эспиноза написал небольшую программу под названием «Конструктор для Стива Джобса, позволяющий собрать калькулятор по вкусу». Программа позволяла изменить ряд параметров отображения калькулятора на рабочем столе. Сев за компьютер, Джобс поиграл с настройками и внес свои изменения во внешний вид программы, которой пользователи Macintosh впоследствии пользовались много лет.
По мере продвижения работы Джобс обеспокоился скоростью загрузки будущего компьютера, казавшейся ему слишком низкой. Члены команды снова подверглись воздействию изменяющего реальность поля, выслушав соображения из области иррациональной математики. Джобс сказал, что, по его мнению, через пару лет компьютером Macintosh каждый день будут пользоваться не менее пяти миллионов людей — заявление по меньшей мере странное, учитывая, что за несколько предыдущих лет Apple II были проданы тиражом в несколько сотен экземпляров, а значит, уменьшив время загрузки на десять секунд, можно сэкономить пятьдесят миллионов секунд каждый день. «А если посчитать за год, получится немало человеческих жизней. Игра стоит свеч, не правда ли?» — заключил он.
Разработчики нашли способ уменьшить время загрузки.
Каждый раз в соответствии с лозунгом, опубликованным в первой брошюре — «Простота — наивысшая форма сложности», — Джобс искал вариант, способный сделать компьютер проще и удобнее для пользователя. «Когда сталкиваешься с проблемой впервые, — говорил он, — кажется, что она не так уж сложна. А потом, когда начинаешь вникать, оказывается, что задача труднее, чем казалась. Вот тогда-то и понимаешь, что необходимо искать адекватное решение».
Чаще всего человек на этом и останавливается. Однако как раз этого делать не надо, так как, чтобы найти ключ к разгадке, нужно продолжать искать его, пока не вскроется «истинная причина проблемы. Только пройдя весь путь от начала до конца, находишь по-настоящему элегантное и действенное решение». Очевидно, продолжая заниматься в центре по изучению дзена, Джобс понял, что фокусироваться нужно не на том, что вложить в конечный продукт, а на том, что из него необходимо выбросить.
Внешнему виду нового компьютера он уделял особое внимание. Джобс снова искал вдохновение в кухонной технике, особенно производства фирмы Cuisinart. В отличие от похожего на коробку Apple II корпус нового компьютера должен был стать выше и уже, чтобы занимать на столе меньше места.
Apple II был выполнен в виде моноблока, Macintosh же решили снабдить отдельной клавиатурой.
Первые прототипы показались Джобсу слишком громоздкими. «Компьютер должен быть более привлекательным», — заявил он. Когда же наконец появилась версия, понравившаяся Джобсу, он попросил всех членов команды оставить свои подписи на матрице для серийного производства корпусов, что и было сделано. Автографы разработчиков можно увидеть на внутренней стороне корпуса каждого компьютера, и хотя, кроме сервисных инженеров, почти никто внутрь не заглядывал, художники подписались под самой лучшей своей работой.
Macintosh снабдили дисководом нового образца для дискет в твердом корпусе шириной три с половиной дюйма. В отличие от прежних пятидюймовых дискет в тонких мягких обложках, эти дискеты можно было носить в кармане рубашки. (В наше время даже трехдюймовые дискеты почти вышли из употребления, зато практически во всех программах изображение именно такой дискеты по-прежнему используется в качестве пиктограммы команды «save».) Несмотря на все удачные инновации, Джобс нередко настаивал на спорных решениях вопреки протестам команды. К примеру, чтобы заставить пользователей активнее использовать «мышь», он потребовал убрать клавиши со стрелками. Он отказался от использования в компьютере Macintosh жесткого диска, хотя к тому моменту он стал вполне доступным и распространенным оборудованием и по сравнению с дискетой мог вместить значительно больше информации. Джобс объяснил свое решение тем, что жесткий диск необходимо охлаждать, а использование шумного вентилятора в настольном компьютере, с его точки зрения, недопустимо. Он же ограничил объем оперативной памяти 128 килобайтами (то есть 128 тысячами байтов) — что весьма скромно для машины с высоким уровнем детализации графики. В компьютере Lisa, к примеру, памяти было в десять раз больше. Не вняв уроку, который пытался преподать ему Возняк, и настояв на включении в схему Apple II дополнительных слотов, Джобс распорядился сделать корпус Macintosh максимально недоступным для постороннего вмешательства, и только наиболее искусные и технически подкованные любители умудрялись добавить в компьютер дополнительные чипы памяти.
Продолжая неустанно подстегивать разработчиков, Джобс дал им понять, что они самые трудолюбивые люди в Apple. По его распоряжению холодильник всегда должен был быть набит пакетами с дорогим фруктовым соком, а усталые инженеры после работы отправлялись на массаж за счет компании. В итоге члены других команд стали считать участников проекта заносчивыми испорченными зазнайками.
Когда проект Macintosh уже близился к завершению, Apple нуждалась в успехе как никогда. Apple II и его многочисленные разновидности не были предметом гордости внутри коллектива, тем не менее за счет продаж этой машины компания продолжала оставаться на плаву. Благодаря усилиям Марккулы и Джобса Apple II в больших количествах поставлялись в школы и колледжи, приучая молодежь к необходимости иметь в арсенале средств компьютер. А в индустрии тем временем наступила эпоха стремительных перемен.
В 1981 году со своим новым продуктом — персональным компьютером, или ПК, — на бурно развивающийся рынок вышла гигантская корпорация International Business Machines. Руководители процветавшей Apple были настолько уверены в том, что компания была и остается сильнейшим игроком, что даже позволили себе самонадеянный и наглый жест. В «The Wall Street Journal» было заказано полосное рекламное объявление: «Добро пожаловать, IBM. Нет, серьезно. Добро пожаловать в самый важный и быстро развивающийся сегмент рынка со времен начала компьютерной революции, случившейся 35 лет назад…»
Apple с момента старта сопутствовал такой оглушительный успех, да к тому же новый компьютер — IBM PC — оказался настолько обыкновенной и даже неинтересной машиной, что компания позволила себе поглумиться над конкурентами. Изучив продукт и признав его неинтересным, руководители Apple напрочь забыли о репутации лидера, закрепившейся за IBM, о мощном отделе продаж фирмы и о том, что в корпоративном сегменте рынка вычислительных машин ей нет равных. Руководители Apple не понимали, что закупщик, отвечающий за пополнение технической части, может, конечно, пойти на риск, купив компьютер у недавно образовавшейся компании, но при возможности сделает выбор в пользу сложившегося бренда.
Да, их компьютер не стал новым словом в технике. Однако и откровенным провалом он не был, поэтому продажи у IBM быстро росли за счет консервативного рынка корпоративных клиентов.
Чтобы обеспечить Macintosh современным программным обеспечением, Джобс в 1981 году отправился в Сиэтл на встречу с Биллом Гейтсом и Полом Алленом, молодыми основателями Microsoft. За несколько лет до этого они создали язык BASIC для компьютера Altair, и они же написали версию, под которой работал обновленный Apple II. Операционная система, то есть базовое программное обеспечение, отвечающее за взаимодействие компонентов компьютера IBM и позволяющее запускать на нем другие программы, тоже была разработана Microsoft.
Джобс организовал встречу с Гейтсом и Алленом, надеясь убедить их сделать для него нечто иное: он хотел, чтобы Microsoft разработала для Apple программу табличных вычислений, чтобы сделать Macintosh удобным рабочим инструментом для корпоративных пользователей, памятуя о том, как в свое время «VisiCalc» стала движущей силой продаж Apple II. Во время встречи они с Гейтсом устроили также продолжительный обмен мнениями по поводу перспектив развития вычислительной техники в целом, в процессе которого в их взглядах обнаружилась огромная разница.
По Джобсу, основными пользователями компьютеров должны были стать интеллектуалы, студенты, домашние пользователи, секретари компаний и менеджеры среднего звена. Каждая новая машина, по его мнению, должна была представлять собой новый, революционный инструмент, улучшающий человеческую жизнь. Гейтс же видел в развитии персональных компьютеров нечто более широкое и менее личное. По его мнению, компьютер должен был стать рабочим инструментом, позволяющим более эффективно вести бизнес. Он представлял себе развитие сетей, состоящих из взаимодействующих друг с другом машин, позволяющих служащим корпораций обмениваться информацией, производить расчеты и увеличивать продажи. В течение последующих нескольких лет предсказания Гейтса оказались более точными — тогда как Apple продолжала развиваться в соответствии с представлениями Джобса.
Вторжение на рынок IBM в сочетании с появлением нового программного обеспечения, расширением объема памяти и внедрением более скоростных процессоров подстегнуло интерес к компьютерам. Вместо того чтобы выделять достижения какого-либо конкретного человека, журнал «Time» назвал в 1982 году персональный компьютер Техникой года номер один. Однако об одном человеке журнал все же написал отдельно, назвав его лицом и голосом компьютерной революции, и этим человеком был Стив Джобс. «Обладая природным даром создания коммерчески привлекательных товаров и слепой верой в наступление компьютерной эпохи, — говорилось в статье, — Стив Джобс в большей степени, чем кто-либо другой, заслужил право считаться человеком, пробившим брешь в стене, сквозь которую в нашу жизнь вошли персональные компьютеры».
При подведении итогов финансового года в сентябре 1982-го оказалось, что Apple продала семьсот тысяч компьютеров Apple II различных модификаций — рекордная по тем временам цифра. Объем продаж составил 583 миллиона, что позволило компании впервые войти в Fortune 500, список крупнейших американских компаний по версии журнала Fortune. Предсказание Марккулы, сделанное за несколько лет до этого, сбылось в точности.
Однако хорошим временам не суждено было продолжаться долго. За следующие два года объем продаж IBM превысил показатели Apple, а компании, занятые в сфере разработки программного обеспечения, начали выпускать в разы больше программ под IBM PC, чем под Apple. Производители компьютеров бросились покупать лицензию на установку разработанной Microsoft операционной системы, чтобы на их машинах можно было запускать программы, разработанные под IBM. Очень быстро выяснилось, что большинство настольных компьютеров равняются на IBM во всем именно по причине отсутствия программного обеспечения под другие системы. Тех же, кто не желал идти в ногу со всеми, в том числе и Apple, ожидало туманное будущее.
В 1983 году миру с большой помпой был представлен компьютер Lisa, на разработку которого компания потратила 50 миллионов долларов. Этот компьютер впервые в истории был укомплектован «мышью», в системе имелся рабочий стол с меню, а работа с файлами была организована по образу и подобию системы Xerox, поразившей Джобса во время визитав исследовательский центр компании. Компьютер обладал внушительным объемом оперативной памяти, двумя дисководами и набором удобных в использовании программ. Чтобы изучить типовое программное обеспечение тех лет, пользователю приходилось порой потратить несколько дней, но, чтобы начать пользоваться программами, установленными на компьютер Lisa, достаточно было нескольких часов. Однако в полном комплекте новый компьютер от Apple стоил 10 000 долларов, а других программ под эту машину найти было нельзя. Любители компьютерной техники были потрясены новым детищем Apple, но большая часть потенциальных покупателей оправдывать высокую цену техническим совершенством не собиралась.
Джобс, продвигая в прессе компьютер Lisa, не мог удержаться, чтобы не намекнуть на ожидающийся вскоре выход Macintosh. К сожалению, интерес к Lisa начал угасать еще до того, как он появился в продаже, так как людям уже показали другой компьютер — со схожими характеристиками, но за существенно более скромные деньги. В довершение картины выяснилось, что программное обеспечение для Lisa не может быть запущено на Macintosh — подразделения Apple, похоже, вели между собой необъявленную войну.
Пришлось Джобсу бороться и с Microsoft. В конце 1983 года, еще до формального выхода в свет компьютера Macintosh, Microsoft объявила о том, что в разработке находится операционная система для IBM PC и других компьютеров, построенных по той же схеме, в которой будет применен принцип иконок и окон и будет активно использоваться «мышь» — все, как в Macintosh. Гейтс пообещал Джобсу во время встречи, что начнет продавать свой так называемый графический интерфейс спустя год после начала продаж Macintosh, но Apple отстала от расписания как раз приблизительно на это время, и Microsoft начала наступать компании на пятки.
Узнав об этом, Джобс побагровел и вызвал Гейтса на серьезный разговор в штаб-квартиру Apple в Купертино. Гейтс приехал, и Джобс наорал на него прямо в присутствии менеджеров. Однако Билла сбить с толку было трудно. «Слушай, Стив, — сказал он Джобсу и другим собравшимся в конференц-зале — мне кажется, на все это можно взглянуть и с другой стороны. Полагаю, у нас обоих есть богатый сосед по имени Xerox, и я, проникнув в его дом с целью украсть телевизор, обнаружил, что его уже утащил ты».
Чтобы составить серьезную конкуренцию Apple, Microsoft потребуются годы, но в тот момент Джобс не мог успокоиться. Он все еще верил в то, что его детище может в одиночку возглавлять компьютерную революцию. На совещании с участниками команды Macintosh в том же месяце он потребовал от инженеров еще более усердной работы, выдвинув несколько энергичных лозунгов. «Настоящие художники продают картины», — сказал он, намекая на то, что нельзя больше откладывать дату выхода в свет нового компьютера. Кроме того, он написал: «Лучше стать пиратом, чем идти на службу во флот», имея в виду, что его группа разработчиков достаточно хороша для того, чтобы создать продукт, превышавший по качеству остальные предложения.
Членам группы передалась уверенность Джобса. Двое из них сделали пиратский флаг с черепом, скрещенными костями и логотипом Apple вместо повязки на глазу, и вывесили его на здании, в котором располагалась команда, работавшая над созданием Macintosh. Они были готовы пожертвовать всем ради проекта. Но ожидала ли их заслуженная добыча?
Практически с самого первого дня существования компании руководители Apple считали своим долгом помогать школам обзаводиться компьютерами.
Когда дочь Майка Марккулы в 1978 году поступила в начальную школу, он решил, что компьютер поможет ребенку в обучении математике. Благодаря этому убеждению на свет появился фонд Apple Education Foundation, в задачи которого входила раздача денег на техническое вооружение учителям и другим людям, желавшим создавать обучающие программы, и снабжение их компьютерами.
Этот ход оказался чрезвычайно далеко идущим: для компьютеров Apple II было написано больше всего обучающих программ; при закупке оборудования для компьютерных классов школы чаще предпочитали компьютеры Apple продукции других брендов; больше молодых людей впервые сталкивались в жизни с настольным компьютером на примере Apple. После этого дети, привыкшие видеть компьютер определенной марки в школе, просили родителей купить им такой же.
В начале восьмидесятых Стив Джобс даже пытался пропустить через Конгресс закон, позволяющий Apple пожертвовать школам сотню тысяч компьютеров в обмен на налоговые льготы. Он называл его законом «Дети не могут ждать», однако он так и не был одобрен Сенатом. Власти Калифорнии оказались куда более расторопными и отзывчивыми, и сих разрешения Apple установила в школах штата около десяти тысяч компьютеров. Компания также заботилась о создании лояльности к бренду Macintosh в студенческой среде, агитируя университеты активнее разрабатывать программы компьютеризации и тратить миллионы долларов на оборудование. Естественно, в результате тесного взаимодействия с компанией руководство университетов чаще всего останавливало выбор на продукции Apple.
Даже в наши дни Apple дает скидку студентам, желающим приобрести компьютеры. К примеру, в 2011 году девять тысяч выпускников университетов, принявших участие в программе некоммерческой организации Teach for America, бесплатно получили восстановленные промышленным способом планшеты iPad.
Джон Скалли () и Стив Джобс в 1984 году, за год до ссоры
11. Скалли
Благодаря непрекращающейся популярности Apple II продажи компьютеров компании продолжали расти. Однако в Кремниевой долине бытовала такая шутка: Какая разница между Apple и бойскаутами? Ответ: За бойскаутами приглядывают взрослые.
После ухода Майка Скотга Apple нуждалась в настоящем лидере, человеке, способном направлять энергию Джобса в нужное русло и использовать во благо юношескую страсть к творчеству и интеллектуальный потенциал коллектива. В 1982 году в поисках авторитетного начальника Джобс и Майк Марккула столкнулись с Джоном Скалли, энергичным лидером, возглавлявшим в то время компанию PepsiCo. Умелый маркетинг и удачная рекламная кампания «Pepsi Challenge» обеспечили Скалли пристальное внимание всей страны, особенно после выигрыша по продажам в супермаркетах у главного конкурента — компании Coca-Cola. Скалли был прирожденным маркетологом, знавшим, как продавать товары молодежи.
Джобс несколько месяцев обхаживал Скалли, встречаясь с ним в Нью-Йорке и во время визита в Калифорнию. Джону было известно об Apple немного. Однако, отправившись в Лос-Анджелес повидаться с семнадцатилетним сыном и девятнадцатилетней дочерью, он понял, что имеет дело с быстроразвивающейся компанией. Он пошел с детьми в компьютерный магазин и упомянул по дороге о том, что собирается встретиться со Стивом Джобсом из Apple. Хотя его дети ходили в школу, где учились дети знаменитостей, они отреагировали на его рассказ так, словно отец собирается встретиться с рок-звездой мирового масштаба.
«Стив Джобс? — переспросила дочь. — Ты будешь встречаться со Стивом Джобсом?»
Каждый раз, общаясь с руководством Apple, Скалли утверждал, что доволен работой и любит Восточное побережье, где располагалась штаб-квартира PepsiCo. Но Джобс, решив однажды, что Скалли именно тот, кто им нужен, обрушил на него всю силу своего обаяния. В конце концов, после длительных переговоров в Нью-Йорке Джобс разразился фразой, заставившей Скалли посмотреть на вещи с другой стороны. «Ты хочешь весь остаток жизни продавать сладенькую водичку, — спросил он, — или воспользуешься выпавшим на твою долю шансом изменить мир?»
В 1983 году Джон Скалли, которому было сорок три года, присоединился к Apple, договорившись о заработной плате в один миллион долларов и ежегодном бонусе такого же размера.
Поначалу они с Джобсом ладили просто великолепно: общались несколько раз в день, вместе подолгу гуляли и даже заканчивали друг за друга предложения. Они так сблизились, что однажды за завтраком в доме Джобса он объяснил Скалли и его жене, куда так спешит. «Наша жизнь на этой земле так коротка, — сказал он, — что возможность сделать действительно нечто хорошее и великое выпадает в ней лишь несколько раз… Я чувствую, что должен сделать все самое прекрасное, пока молод».
В полном энтузиазма и преданности делу Джобсе Скалли видел себя в молодости. «Его ум и умение видеть не только само будущее, но и мое место в нем, зачаровывали меня. Я мог помочь Стиву стать Генри Фордом компьютерной эры».
У Джобса было несколько кумиров — к примеру, Эдвин Лэнд, основатель компании Polaroid, изобретатель Томас Эдисон и тот же Генри Форд, взявший дорогую вещь — автомобиль — и, применив ряд оптимизирующих производство методов, получивший возможность продавать машины широкому кругу покупателей по сходной цене. Джобс, подобно ему, хотел представить миру массовый компьютер, созданный для людей, а не только для упертых любителей электроники и специалистов из технических отделов корпораций.
Чтобы эта мечта сбылась, он поставил для компьютера Macintosh верхнюю ценовую планку в 2000 долларов. Но нужен был и большой рекламный бюджет. Скалли сказал, что и то и другое сразу невозможно и что, если Джобс хочет потратить много денег на маркетинг, эти расходы необходимо включить в цену. В конце концов ему удалось убедить Джобса в том, что компьютеры Macintosh должны продаваться по 2495 долларов за штуку, хотя Стив считал эту цену слишком высокой.
Несмотря на разногласия по ценовой политике, Скалли также выступал за массированную рекламную кампанию перед запуском продаж нового компьютера. Они заказали специальный ролик для показа по телевидению, и одобренный ими вариант вышел каким-то уж очень странным и даже страшным. Джобсу и Скалли ролик очень нравился, но когда они показали его на заседании совета директоров, все остальные его тут же возненавидели. Компания заплатила за производство ролика под руководством режиссера «Бегущего по лезвию бритвы» Ридли Скотта 750 000 долларов и должна была по договору с агентством потратить на его трансляцию во время национального Суперкубка по футболу еще 800 000. После просмотра этот поступок показался всем верхом глупости.
Джобс и Скалли обратились к менеджерам агентства, забронировавшего для Apple эфирное время, с вопросом нельзя ли продать его кому-нибудь еще. Однако вскоре выяснилось, что за адекватные деньги его никто покупать не хочет, и было принято решение все-таки выпустить в эфир пресловутый ролик.
Во время третьего периода финальной воскресной игры Суперкубка, пока «Los Angeles Raiders» успешно громили «Washington Redskins», телеэкраны по всей Америке неожиданно погрузились во тьму, в которой были видны лишь монотонно марширующие колонны лысых мужчин, одетых в мешковатые костюмы. Мужчины входят в комнату и садятся на деревянные скамьи, глядя с отсутствующим видом в укрепленный на стене экран. С экрана что-то вещает Большой Брат, отдаленно напоминающий Волшебника из Страны Оз (не слишком завуалированный намек на IBM). Оторвавшись от экрана, камера фокусируется на белокурой женщине в шортах и футболке с логотипом Macintosh, вбегающей в комнату с кувалдой в руках. Женщина, неожиданно остановившись, поднимает молот и, размахнувшись, бросает его. Молот, вращаясь, летит вперед и попадает прямиком в экран, взрывающийся от удара и превращающийся во вспышку белого света.
«Двадцать четвертого января, — говорит голос за кадром, — состоится премьера Macintosh, нового компьютера компании Арріе». Далее следует отсылка к классическому фантастическому произведению Джорджа Оруэлла: «И вы поймете, почему 1984 год не будет 1984 годом».
Ролик вышел мрачным, странным, но захватывающим. И очень многие из ста миллионов зрителей, смотревших финальную игру, сочли, что он был ее лучшей частью.
Кадр из рекламного ролика Арре «1984», продемонстрированного во время Суперкубка по футболу. Женщина бежит между рядами одетых в мешковатые костюмы бизнесменов с молотом в руках, чтобы разбить огромный экран с лицом Большого Брата. Реклама четыре раза выигрывала различные награды, заслужив славу одного из лучших коммерческих роликов всех времен
Через несколько дней Джобс провел формальную презентацию компьютера на ежегодной встрече акционеров компании. Он представил Macintosh в качестве ответного удара, нанесенного ІВМ, и поспособствовал сплочению держателей акций повторной демонстрацией ролика.
Затем, как заправский фокусник, которым Стив и вправду стал за годы работы в компании, он вынул из сумки Macintosh за ручку в верхней части монитора и достал из кармана небольшую дискету. Загрузившись, Мас тут же начал демонстрацию своих возможностей — шрифтов, таблиц, игр и графических программ. Под конец демонстрации Джобс нажал клавишу «мыши», и в зале раздался компьютерный голос, сказавший: «Привет, я Macintosh. Как приятно, что меня достали из сумки…»
Акционеры встретили презентацию продолжительной овацией.
В течение последующих недель Джобс дарил компьютеры знаменитостям — среди прочих Мику Джаггеру (отдавшему свой Macintosh дочери) и Шону Леннону, маленькому сыну Йоко Оно и покойного Джона Леннона.
Десятки репортеров, прошедших специальную подготовку, строчили в газеты и журналы восхищенные отзывы. Компьютеры разлетались как горячие пирожки, и за первые сто дней продажи существенно превысили показатели ІВМ РС за тот же срок.
Однако первоначальная лихорадка вскоре начала стихать — уровень продаж постепенно падал. Перед Рождеством 1985 года Арріе рассчитывала продать около 150 тысяч машин, но по факту было продано только 100 тысяч. Далее наметившаяся тенденция укрепилась.
Стив Джобс позирует дома со своим горячо любимым компьютером Macintosh. 1984 год
Все наложенные Джобсом ограничения — крошечный объем оперативной памяти, отсутствие слотов для дополнительных чипов и стрелок на клавиатуре — обескуражили покупателей. Самой серьезной проблемой стал маленький объем памяти. Один из служащих Apple придумал удачное сравнение, сказав, что работать на Macintosh все равно что пытаться ездить на «Хонде» с однолитровым бензобаком. Большая часть объема оперативной памяти компьютера была отведена для поддержания графики, и текстовый процессор, к примеру, не мог удержать в памяти более восьми страниц. Среднестатистическая глава книги, к примеру, занимает существенно больше. Оказалось, что Macintosh имеет тенденцию перегреваться, за что критики окрестили его «бежевым тостером».
Как будто желая усугубить и без того тяжелое положение, в начале 1985 года Apple снова выступила с дорогостоящим рекламным роликом во время Суперкубка. В нем корпоративные пользователи персональных компьютеров были выведены под видом «леммингов», бредущих друг за другом к обрыву и бездумно спрыгивающих вниз. Люди, купившие персональные компьютеры, сочли рекламу обидной, и неприятный осадок сохранялся в общественном сознании еще долго.
В том же году Джобсу исполнилось тридцать лет. В честь дня рождения он закатил роскошный ужин с танцами для трехсот гостей. Гвоздем программы стала певица Элла Фицджеральд. Гости не скупились на подарки, приносили хрусталь и дорогое вино, редкие книги в первом издании и даже сертификат владения акциями IBM в рамке. Однако все это осталось в гостиничном номере. Джобс материальными благами интересовался мало.
В это время он как раз давал длинное интервью для очередного журнала. Акции Apple, подорожавшие до 63 долларов 50 центов за штуку в период выхода компьютера Lisa в середине 1983 года, существенно упали в цене, и состояние Джобса, превышавшее в момент пика 450 миллионов долларов, уменьшилось на 200 миллионов. Над этими гигантскими убытками Стив только посмеялся: «Я бы не сказал, что это самое страшное или впечатляющее событие за последние десять лет. Бывали в жизни вещи и поважнее».
Во время интервью Джобс вспомнил древнюю индийскую мудрость: «В первые тридцать лет жизни человек формирует привычки, а в последние тридцать привычки формируют человека». Размышляя о судьбе Apple и о себе, он сказал, что ожидает наступления эпохи серьезных перемен, и это прозвучало почти как предсказание: «Думаю, моя судьба всю жизнь будет связана с Apple, как нить с ковром, то сплетаясь с другими нитями, то расплетаясь. Вполне возможно, несколько лет мне придется провести вне компании, но каждый раз, расставаясь с ней, я буду возвращаться назад».
Со старым другом Джобса Стивом Возняком произошло ровно то же самое — завершив образование в университете, он в 1983 году вернулся в компанию, чтобы внести дополнительные изменения в конструкцию Apple II, улучшив его. Однако в феврале 1985 года он сноваушел, заявив, что хочет заняться разработкой пульта дистанционного управления нового типа. Возняк был также расстроен тем, что компания, у истоков которой он стоял, игнорировала его детище — компьютер Apple II, бывший на протяжении долгих лет основным источником прибыли, то и дело отвлекаясь на более новые компьютеры. Воз объявил о продаже большей части своей доли в Apple и о том, что вложил вырученные 70 миллионов долларов в более безопасные и надежные активы.
И все же совсем компанию он не бросил, продолжая работать консультантом за скромное вознаграждение в 12 тысяч долларов, оставаясь одним из представителей Apple в прессе и на телевидении.
В марте 1985 года президент Рональд Рейган наградил Джобса и Возняка в числе нескольких других лауреатов недавно учрежденной Национальной медалью США за достижения в области технологий и инноваций. Поскольку Возняк незадолго до этого ушел из Apple, официальной делегации и празднования не было. Два Стива просто зашли после церемонии в кафе и съели по сэндвичу.
У Скалли в это время, что называется, хлопот был полон рот. Позволить проекту Macintosh обернуться провалом компания не могла — третьего удара после фиаско с Apple III и неудачи с компьютером Lisa, объемы продаж которого оказались вдвое ниже расчетных показателей, Apple могла и не выдержать.
В самый разгар переполоха по поводу неприятностей с Macintosh Джобс со Скалли начали ссориться, обвиняя друг друга во всех грехах. До Скалли наконец дошло, что он, как и многие другие, оказался в зоне действия окружавшего Джобса искажающего реальность поля. Он пришел к выводу, что Джобс вмешивался в слишком большое количество операций и отдавал слишком много приказов, на ходу меняя планы, но игнорируя при этом предложения команды по изменению конфигурации компьютера, оказавшиеся впоследствии необходимыми. Джобс сомневался в способности Скалли управлять компанией и в его понимании компьютерного бизнеса и связанных с ним технологий.
Во время совещания совета директоров в апреле 1985 года люди, стоявшие во главе Apple с давних времен, вызвали Скалли на ковер. Ему объяснили, что он был нанят в качестве генерального директора, а следовательно, бразды правления должен был держать целиком и полностью в своих руках, а не делиться властью с Джобсом. Сказав, что Джобс «ведет себя, как избалованный ребенок», они дали понять Скалли, что хотят заменить его на посту объединенного подразделения по развитию проектов Mac и Lisa более опытным человеком. Члены совета директоров, в числе которых был и Марккула, дали Скалли полную свободу действий, сказав, что он может производить в компании любые перестановки на свое усмотрение.
Ни в детстве, ни в отрочестве, ни, уж подавно, во взрослой жизни Джобс не умел воспринимать «нет» в качестве ответа. К тридцати годам ничего не изменилось. Он умолял Скалли дать ему время все исправить. Он плакал. Он ругался и чувствовал себя преданным. Он начал называть Скалли «тормозом» — словечко, которым Джобс всегда характеризовал людей, бывших, по его мнению, идиотами или дураками. Стив даже планировал предпринять диверсию против Скалли, убедив совет директоров уволить его, но ничего не помогало.
В течение некоторого времени Скалли пытался уговорить Джобса возглавить отдел научноисследовательских и конструкторских работ, но Стив решительно отказался. В начале лета Скалли снял Джобса с поста руководителя проекта Macintosh, сказав, что его ролью отныне будет «глобальное прогнозирование». Кабинет Джобса перенесли в здание, по большей части необитаемое; Джобс называл его «Сибирью».
Через месяц Скалли заявил аналитикам с Уолл-Стрит: «С точки зрения функционирования предприятия я не вижу для Стива Джобса места в компании ни сейчас, ни в будущем. Полагаю, он тоже его не видит, — добавил Джон. — Каким оно будет, покажут только время и сам Стив Джобс».
Смещенный с поста руководителя проекта Стив чувствовал себя так, будто его ударили в солнечное сплетение, лишив возможности дышать. Всю его сознательную жизнь Apple была основой его существования и главной точкой приложения сил. Чем больше он старался отдышаться, тем хуже ему становилось. «Когда я пытался понять, что делать и как строить дальнейшую жизнь, у меня как будто перехватывало дыхание», — вспоминал Джобс. Большую часть лета он провел в путешествиях, побывал в Европе и в России как эмиссар Apple и даже подумывал остаться в Европе в качестве свободного художника и экспатрианта.
Подумывал Джобс и о политике, но, вспомнив, что за всю жизнь даже ни разу не сходил на выборы, решил, что это существенное упущение помешает успешной карьере.
Успевший к тридцати годам стать миллионером Джобс оказался персоной нон грата в компании, которую сам и основал. Что делать дальше, было неясно.
Кумиров у Стива Джобса было несколько, и одним из них был Альберт Эйнштейн, чей портрет висел в его практически лишенной мебели спальне.
Большое уважение испытывал Джобс и к Акио Морита, одному из основателей Бопу, гигантской корпорации, производящей электронные приборы, человеку, признававшему только высочайшие стандарты и ценившему красоту. Когда в 1999 году Морита умер, Джобс почтил его память во время одной из презентаций, сказав фразу, бывшую в его устах величайшим комплиментом: «Во всем, что он делал, выражалась любовь к человеку».
Эдвин Лэнд, человек, не окончивший Еарвардский университет и основавший корпорацию Ро1аго1Ф, тоже был одним из кумиров Джобса. Он изобрел фотокамеру, оснащенную устройством, позволявшим делать снимки и проявлять их практически мгновенно. Джобс называл его «национальным достоянием».
В 1980 году Лэнда заставили уйти из корпорации за попытку создать кинокамеру, оснащенную системой мгновенной проявки кинопленки, которая не смогла конкурировать с видеокамерой, записывающей информацию об изображении на магнитную ленту. Огромные средства, пущенные на разработку системы Лэнда, компании пришлось списать. Джобс сильно расстроился, узнав об этом.
«Что он такого сделал? — вопрошал Стив. — Пустил на ветер пару жалких миллионов, а они отняли у него компанию».
Через несколько лет после отлучения Лэнда Джобс и Скалли встретились с ним в его кэмбриджской лаборатории. Лэнд рассказал им, как изобрел свою фотокамеру: «Однажды я просто увидел ее. Для меня она была так же реальна до того, как появился первый образец, как если бы камера действительно лежала на столе, а я на нее смотрел».
Джобс воспринял этот рассказ очень эмоционально. «Точно так женя увидел Macintosh, — сказал он. — Возможности изучить потребительский спрос не было, поэтому пришлось воплотить в жизнь компьютер, который я видел внутренним взором, и показать его людям».
Лэнд был одновременно и художником, и ученым — благодаря этому обстоятельству Джобс проникся к нему еще большим уважением. Он хотел, чтобы РоІагоіб «находилась на точке пересечения искусства и науки, и я тоже старался об этом не забывать», — говорил позже Джобс.
После увольнения из Apple Стив Джобс основал новую компьютерную компанию под названием NeXT
Часть вторая. «Настоящие художники продают картины»
12. NeXT
В первой истории, рассказанной Джобсом выпускникам Стэнфорда в 2005 году, говорилось о том, как соединить отдельные точки, чтобы получить цельную картину, или, по крайней мере, позволить точкам соединиться между собой самостоятельно.
Во второй истории, по словам Стива, речь шла «о любви и потерях».
Вспоминая о том, как они с Возняком основали Apple в гараже его отца, Джобс сказал: «Мне повезло: я рано понял, чем хочу заниматься». Ему выпало счастье наблюдать затем, как продажи компании выросли до почти что двух миллиардов долларов в год, а штат увеличился до двух тысяч сотрудников, и все это за десять лет. Macintosh наделал много шума в компьютерном мире, как и надеялся технологически одаренный вундеркинд, которому едва исполнилось тридцать.
А потом, продолжал Стив, «меня уволили».
Это было тяжелое время. Он рассказал студентам о том, как нанял на службу талантливого руководителя, но спустя год их «взгляды на будущее начали расходиться, и это привело к ссоре».
(В речи перед студентами Джобс озвучил необыкновенно политкорректную версию обострения их взаимоотношений со Скалли. Обычно он все валил на Джона, сказав, к примеру, в 1995 году: «Я нанял не того парня, и он разрушил все, над чем я трудился десять лет».)
Без Apple Джобс почувствовал себя человеком, лишенным точки опоры. Он был потрясен и не знал, что делать дальше. Но потом, сказал он студентам, «где-то в уголке сознания мелькнул луч света.
Стало ясно: я по-прежнему хочу делать то, что делал всегда».
Отсутствие поддержки со стороны Apple не лишило его возможности претворять в жизнь то, что он видел внутренним взглядом и любил всей душой. Стив понял, что может попытаться сделать новый интересный продукт самостоятельно, и решил основать новую компанию.
Надо сказать, начальный этап нового дела у Джобса прошел не слишком гладко. Когда Стив решил, что нашел новый потенциальный рынок для мощных компьютеров в университетской среде, он формально продолжал занимать в Apple пост председателя. Джобс предположил, что такие машины будут особенно интересны ученым, у которых есть необходимость запускать на компьютере программу моделирования того или иного процесса в исследовательских целях. Ради этого проекта он и решил основать собственную компанию.
Поначалу совет директоров Apple отнесся к его идее благосклонно и даже рассматривал возможность инвестировать в новое предприятие, но буквально через несколько дней члены совета узнали о том, что Джобс собирается увести из Apple пять ключевых инженеров и менеджеров по продажам. Желание сотрудничать сменилось гневом на Джобса, так как руководители Apple почувствовали себя обворованными.
В самый разгар суматохи, в сентябре 1985 года, Джобс ушел со своего поста, оставив записку, в которой было сказано: «Недавняя реорганизация в компании привела к тому, что мне не только не оставили никакой реальной работы, но и лишили даже доступа к регулярным отчетам менеджеров. Мне всего тридцать лет, и я чувствую в себе силы работать и добиваться результатов».
Ответом Apple стал иск, предъявленный Джобсу на том основании, что он, покидая компанию, уносит с собой значительное количество внутренней информации, являющейся коммерческой тайной. (Через несколько месяцев тяжба закончилась мировым соглашением, в соответствии с которым Джобс брал на себя обязательство не работать в том же сегменте рынка, что и Apple, и фокусироваться на задачах, не входящих в сферу интересов компании.)
Джобс ответил на этот ход тем, что в течение нескольких месяцев продал практически весь свой пакет акций Apple, составлявший почти десять процентов. Хотя в тот момент акции продавались по весьма низкой цене в 18 долларов за штуку, тогда как в момент пика интереса к компании стоили более 60 долларов, ему тем не менее удалось выручить более 100 миллионов. Небольшой пакет Джобс оставил у себя, чтобы иметь возможность ходить на собрания акционеров.
В 1987 году ситуация вокруг Apple стала улучшаться — в немалой степени благодаря всходам, которые дали семена, посеянные Джобсом. Apple II был во многом обязан долговременному успеху установленному на нем редактору табличных расчетов «VisiCalc». Точно так же новое программное обеспечение в сочетании с увеличенным объемом памяти, набором шрифтов и других графических инструментов, а также появившийся еще до ухода Джобса в комплекте поставки лазерный принтер сделали Macintosh незаменимым средством производства для редакций и бюро предпечатной подготовки. Неожиданно газетные репортеры, работники корпоративных PR-отделов, художники-дизайнеры и даже мамаши из школьных родительских комитетов обнаружили, что при помощи Macintosh можно создавать своими руками, сидя за письменным столом, профессионального вида документы и презентации. Таким образом, компании, покупающие компьютеры Mac для выполнения определенных задач, и продуманный внешний вид, сделавший компьютер привлекательным для частных пользователей, обеспечили Apple достаточно широкую нишу и еще несколько лет роста, даже несмотря на то, что персональные компьютеры производства IBM и их копии постепенно захватывали стремительно расширяющийся рынок настольных вычислительных машин. К 1993 году объем продаж Apple под руководством Скалли вырос до 8 миллиардов долларов в год.
Полностью освободившись от обязанностей в Apple, Джобс в 1986 году вложил деньги в две компании. Первым делом он потратил 7 миллионов на создание задуманной им компании, получившей имя Next. Затем еще 5 миллионов было истрачено на покупку небольшой компании, производившей инструменты для создания компьютерной графики. Эта компания называлась Pixar и принадлежала до покупки Джобсом режиссеру сериала «Звездные войны» Джорджу Лукасу. По условиям сделки, Стив должен был вложить в дело еще 5 миллионов долларов.
Как и самому Джобсу, обеим компаниям пришлось бороться за место под солнцем в течение следующих нескольких лет.
На этот раз присмотра со стороны взрослых не было. Люди вроде Майка Марккулы или Джона Скалли не следили за действиями Next, и Джобс получил возможность делать то, что хочется и когда хочется. И одним из первых его шагов стало создание идеального логотипа. После того как результаты работы четырех дизайнеров его не удовлетворили, Джобс решил заплатить чудовищный гонорар в 100 000 долларов Полу Рэнду, создателю логотипов телевизионной корпорации ABC и IBM. Рэнд безапелляционно заявил, что сделает только один вариант. Поскольку Джобс планировал снабдить компьютер кубическим корпусом, Рэнд предложил ему логотип в виде куба с разноцветными буквами, из которых складывалось название компании. Все литеры, кроме «е», были набраны прописными буквами, и Рэнд объяснил Джобсу, что с нее начинается множество слов, имеющих отношение к компьютерному бизнесу и к тому, что видел в своем новом детище Джобс — education, excellence, expertise, exceptional, excitement, e = mcBI[6].
Джобсу идея понравилась. С момента появления логотипа компания стала называться NeXT.
По крайней мере, на некоторое время Джобс заново обрел смысл жизни, и оказалось, что он кроется в работе — «но не просто в работе, а в безостановочной работе, занимающей двадцать четыре часа в день», как написал журналист Джоэ Носера в заметке, посвященной Джобсу и вышедшей в «Esquire» в 1986 году. «Нужно обладать по-настоящему узким тоннельным зрением, чтобы сделать в этой жизни нечто значительное, — сказал как-то Джобс, добавив, что чувствует в себе способность создать еще несколько интересных вещей. — Если нам удастся создать ту компанию, которую я вижу в воображении, а мне кажется, мы сможем это сделать, то о большем удовольствии от жизни можно будет только мечтать».
На следующий год NeXT совершила серьезный рывок вперед, когда миллиардер из Техаса по имени Генри Росс Перо, сделавший состояние на обработке данных, человек уже немолодой, увидел на телеканале PBS передачу с участием Джобса и позвонил Стиву, выразив желание инвестировать деньги в его предприятие. Хотя собственные деньги Стива, вложенные в компанию, подходили к концу, и инвестиции были нужны как воздух, во время переговоров с Россом Перо он вел себя с хладнокровием бывалого покерного игрока. В итоге Перо заплатил 20 миллионов долларов за долю в 16 процентов во владении только что образованным предприятием. Джобс вложил еще 5 миллионов, а два университета — Стэнфорд и Карнеги Меллон — вместе приобрели долю в один процент.
Как это часто случалось во время работы в Apple, Джобс проявлял маниакальную придирчивость к деталям. Это неудивительно, ведь на этот раз он чувствовал себя носителем особой миссии. «В глубине души Стив хотел доказать себе и другим, что успех Apple не был простой случайностью», — сказала Андреа Каннингхэм, работавшая специалистом по рекламе в NeXT.
Он настоял на том, чтобы корпус компьютера был кубической формы, хотя, учитывая форму печатных плат, особого смысла в этом не было. Он хотел, чтобы корпус выглядел эффектно, поэтому решил сделать его черным, причем не только снаружи, но и внутри. Увидев на корпусе тонкую линию — оставленную формой для литья из пластика, он лично отправился на завод в Чикаго, чтобы узнать, нельзя ли ее устранить. Даже сборочная линия компьютеров должна была выглядеть идеально — Джобс распорядился сделать в помещении белые стены и подобрать оборудование согласно утвержденной им цветовой гамме. Элегантная, сделанная по заказу лестница, вроде той, что сейчас можно видеть в фирменных магазинах Apple, украсила не только здание фабрики, но и особым образом оформленную штаб-квартиру компании.
Так же, как в Apple, Джобс имел привычку запугивать разработчиков и требовать от них стопроцентной отдачи. Он мог накричать или жестко раскритиковать результаты работы. Работники компании рассказывали журналистам «The New York Times» о «правиле трех раз». Услышав впервые мысль, вызывающую у него возражения, он «ругает высказавшего ее работника, называя мысль или разработку безмозглой». Во второй раз, услышав или увидев то же самое, он, как правило, уже не так критичен. И «в третий раз он называет мысль великолепной до одурения».
Хотя Джобс пообещал, что компьютер будет стоить 3000 долларов, что было близко к верхнему пределу цены, которую могли заплатить студенты и университеты, стоимость резко увеличилась, когда Стив распорядился добавить в конструкцию оптические перезаписываемые носители, подобные современным записывающим CD-приводам, огромное количество памяти и другие опции.
Программное обеспечение, разработанное специально для нового компьютера, было уникальным — при его использовании программирование стало похожим на игру в кубики или конструктор LEGO, что существенно облегчало задачу по сравнению с написанием программ «с нуля».
Разрабатывая компьютер NeXT, Джобс не считал нужным интересоваться тем, что хотят видеть в новой машине потенциальные покупатели. Один из его кумиров, основатель автомобильного концерна Генри Форд, однажды высказал мысль, сразу ставшую крылатой фразой, о том, что производившийся его заводом автомобиль модели «Т» может быть любого цвета, если этот цвет черный. Разрабатывая дизайн нового компьютера, Джобс не задумывался о том, кто в действительности будет покупать (или пользоваться) мощными машинами, которые должны были появиться в результате его усилий.
Первоначально выход нового компьютера в свет был запланирован на 1987 год, но сроки все время отодвигались. В Кремниевой долине на этот счет сплетники даже придумали анекдот о том, что компьютер NeXT необходимо переименовать в Eventually[7].
Наконец в октябре 1988 года компьютер, стоявший под чехлом из блестящей черной ткани, был с большой помпой открыт, как памятник, перед трехтысячной аудиторией из работников сферы образования, разработчиков программного обеспечения, друзей и репортеров в Симфоническом зале Сан-Франциско. Джобс продемонстрировал великолепную по тем временам способность обрабатывать графику, рассказал об огромном объеме памяти, в которую уже было записано полное собрание сочинений Шекспира, и продемонстрировал способность NeXT проигрывать музыкальные произведения. Шоу окончилось дуэтом компьютера и скрипача из оркестра, исполнившими произведения Баха.
Когда один из репортеров спросил, почему для выхода машины в свет понадобилось так много времени, Джобс за словом в карман не полез. Он сказал, что подобный компьютер «не может выйти слишком поздно, так как опережает свое время на пять лет».
Но, как и в случае с Macintosh, в конструкции NeXT имелись серьезные недоработки. Цена его составляла на момент выхода 6500 долларов, но в комплекте с лазерным принтером и другими необходимыми устройствами приближалась на деле к 10 000, что для большинства потенциальных покупателей было слишком дорого. Программное обеспечение на момент презентации завершено не было, и окончание работы над ним ожидалось лишь через несколько месяцев. Вдобавок программное обеспечение, уже существующее на рынке, использовать на нем было невозможно, поэтому, кроме заранее установленных программ, пользователю рассчитывать было практически не на что. Экран был черно-белым, и Джобс не разрешил установить в красивый черный блок дисковод, который позволил бы пользователям с большим удобством обмениваться информацией.
В какой-то момент разработчики практически взбунтовались против этого решения. Один из них поднял вопрос о необходимости дисковода на совещании, но Джобс ответил, что, по его мнению, в компьютере это устройство будет лишним. Однако другой разработчик стал спорить, и в итоге все присутствующие начали хором скандировать: «Нам нужен дисковод. Нам нужен дисковод».
Джобс позволил встроить его только в более позднюю версию компьютера.
Тем не менее японская корпорация Canon заинтересовалась новым компьютером настолько, что в 1989 году было принято решение инвестировать в компанию Джобса 100 миллионов долларов в обмен на 16,7 процента акций. Это дало возможность NeXT получить необходимые для дальнейшего развития деньги, пока компания пыталась продвигать новые компьютеры. Однако со времен появления Apple II прошло более десяти лет, и многое с тех пор изменилось. Все игроки компьютерного рынка в момент его становления были новичками, старавшимися всеми силами привлечь к себе внимание, но в момент появления NeXT в индустрии образовался целый ряд крупных производителей, обладавших большими денежными ресурсами и способных снабжать работников сферы образования компьютерами безвозмездно, побуждая тем самым покупать новую продукцию той же марки. Новому игроку пришлось столкнуться с жесткой конкуренцией уже на начальном этапе.
Хотя NeXT лишь начала свою деятельность, журнал «Inc.» немедленно назвал Джобса «Предпринимателем десятилетия» за ту роль, которую он сыграл в возникновении и развитии технической революции, вызванной появлением настольных компьютеров. К сожалению, на судьбу нового детища волшебные способности Джобса никак не повлияли. Несмотря на неусыпную заботу и внимание Джобса к новой компании, в 1989 году NeXT продала лишь тысячу экспериментальных экземпляров. Джобс неутомимо рассказывал в прессе, что NeXT станет для мира новым технологическим прорывом. Однако потенциальные покупатели не спешили расхватывать компьютеры, не разделяя энтузиазм Джобса, и уровень продаж не позволял думать даже об окупаемости, не говоря уже о прибыли, необходимой для роста и процветания любой компании.
На заседании совета директоров весной 1991 года, когда должностные лица компании рассказывали о неутешительном положении дел, Росс Перо со свойственной ему грубоватой прямолинейностью прервал презентацию. «Я понимаю, — сказал он, — вы хотите сказать, что кабина пилота горит и самолет в штопоре. А есть ли что-то такое, чего я не знаю?»
Компания едва сводила концы с концами, каждый шаг давался с большим трудом — хотя покупатели в один голос твердили, что установленное на новом компьютере программное обеспечение великолепно. В начале нового десятилетия многие советовали Джобсу оставить попытки торговать компьютерами и начать продавать программы — он эти рекомендации игнорировал. Мысль о том, что с рынком вычислительной техники придется расстаться, была для него невыносимой.
Но, как бы там ни было, к началу 1992 года было продано в обшей сложности всего около 50 тысяч машин — примерно столько компьютеров Apple продавала за неделю.
С Pixar дела обстояли немногим лучше.
Режиссер Джордж Лукас, у которого в то время полным ходом шел бракоразводный процесс, пожелал получить за бизнес гораздо большую сумму по сравнению с той, что была оговорена изначально, но в итоге согласился на невысокую цену, предлагаемую Джобсом, так как другие потенциальные покупатели не спешили принимать решение. Потенциал компании будоражил воображение Джобса.
После выхода в свет «Звездных войн» кинопроизводители на практике увидели, насколько здорово выглядят на экране сложные спецэффекты, и хотели внедрять их в свою продукцию, но сделать это без помощи компьютера было так же сложно, как стать джедаем. В некоторых случаях, рассказывал Джобс в одном из интервью, Лукасу пришлось складывать воедино до тринадцати отрезков пленки, чтобы создать один-единственный кадр. При аналоговой технологии производства приходилось ставить на заднем плане огромные картины, устанавливать в кадре модели объектов или персонажей, снимать в этом антураже актеров, а затем еще и накладывать кадр на кадр. Естественно, в результате наложения и пересъемки изображение становилось чересчур зернистым, мутным, и дефекты каждого отрезка пленки отражались на финальном кадре. По словам Джобса, если поставить на паузу первый вариант «Звездных войн» и внимательно изучить кадр, можно увидеть «насколько изображение грубое. Сплошное зерно, качество очень низкое».
Налагая кадр на кадр при помощи компьютера можно получить картинку блистательного качества, но компьютеров, способных обработать такое огромное количество информации, в то время просто не было. В Pixar, компании, под крылом которой собрались люди, прекрасно разбиравшиеся в компьютерах и любившие анимацию, такая машина, обошедшаяся в 125 000 долларов, была создана.
Ее создатели надеялись, что потенциал суперкомпьютера может быть использован не только для создания прекрасных анимационных фильмов, но и для трехмерного моделирования медицинских процессов, разработки детальных географических карт и многих других целей.
В течение нескольких лет Джобс позволял компании работать в долг до 50 миллионов долларов, лично гарантируя поставщикам выплаты. Но эра компьютерной магии все никак не хотела наступать.
Сконцентрировавшись на делах NeXT, Джобс оставил управление Pixar на откуп ее руководителей, однако регулярно проводил с ними встречи для принятия ключевых финансовых решений. (Работники NeXT ехидно называли Pixar «хобби Джобса».)
Чтобы стимулировать продажи суперкомпьютеров, он открыл офисы Pixar в нескольких городах. Хотя цена машины опустилась ниже 50 000 долларов и были созданы облегченные версии, стоившие еще меньше, покупатели не проявляли к продукции компании особого интереса. Самым крупным клиентом была Walt Disney Company, обнаружившая, что можно существенно снизить себестоимость производства мультфильмов, сканируя сделанные от руки рисунки и раскрашивая их в компьютере с добавлением нескольких слоев изображений заднего плана. Впервые эта технология была опробована при производстве «Русалочки». Убедившись в успехе, компания закупила несколько десятков компьютеров Pixar и использовала их при создании «Спасателей в Австралии», «Красавицы и чудовища», «Короля-льва» и других мультфильмов.
Компьютеры Pixar обеспечили Walt Disney Company технологический прорыв, но в то же время стали появляться другие хорошо оснащенные рабочие станции, предназначенные для использования в самых разных областях. Снабдив один из таких компьютеров нужным программным обеспечением, можно было делать то же самое, что и при помощи Pixar, но дешевле. Поняв, что активных продаж не будет, Джобс в 1990 году распорядился закрыть представительства и продал занимающееся производством компьютеров подразделение.
После этого он решил попытаться превратить высококачественное профессиональное программное обеспечение Pixar для производства 3D-гpaфики в общедоступную программу, которая позволила бы обычным пользователям создавать реалистичные трехмерные картинки. Однако программа простой и доступной так и не стала, даже для продвинутых пользователей, и большим спросом не пользовалась. Эти попытки были прекращены в 1991 году, и тридцать из семидесяти двух служащих Pixar, включая президента компании, были уволены. Джобс проявил при этом потрясающее жестокосердие: запретил заранее извещать их об увольнении за две недели и платить выходное пособие, отправив их по домам без каких-либо реверансов.
Для Pixar осталось одно-единственное возможное поле деятельности — анимация. Компанию создали люди, объединенные общей любовью к мультипликационным фильмам, и главным их желанием было создавать полнометражные ленты при помощи компьютера. До покупки компании Джобсом ее основатели — Эд Кетмюлл и Элви Рэй Смит — умудрились заполучить на работу Джона Лассетера, молодого талантливого мультипликатора, оказавшегося ненужным Walt Disney Company. Чтобы продемонстрировать мощь компьютеров и программного обеспечения Pixar, Джон создавал потрясающие воображение забавные короткие ролики. Короткометражка, главным персонажем которой была ожившая настольная лампа по имени Люксо-младший, номинировалась на «Оскар» за лучшую работу в области анимации. Позже премию Американской киноакадемии сумела завоевать другая короткометражка Лассетера «Оловянная игрушка», выпущенная в 1988 году.
Несколько раз Джобс был близок к расформированию и этого подразделения Pixar, но Кетмюлл его отговорил. В конце концов фирма нашла способ зарабатывать какие-то деньги, создавая короткие забавные ролики для рекламы полоскания для полости рта «Listerine», конфет «Life Savers» и жевательной резинки «Trident». После того как Джобс закрыл проект по адаптации программного обеспечения для рядового пользователя, эти ролики да продажи профессионального программного обеспечение оставались практически единственными возможными путями зарабатывать деньги, а этого для успешного существования компании было явно недостаточно.
Чтобы бизнес окончательно не развалился, Джобс в 1991 году заключил новые контракты с руководителями Pixar на необычайно жестких условиях. Согласно уговору, они должны были отдать все акции компании, находившиеся в их собственности, Джобсу в обмен на финансирование и не имели права покупать их в течение долгого времени в будущем. Таким образом, они лишались последнего шанса пожинать неожиданные плоды, которые, паче чаяния, могли свалиться на голову как результат многолетней работы компании.
Джобс был мажоритарным акционером и имел право устанавливать правила. Менеджеры и работники компании отказались от своих небольших пакетов в его пользу.
По всем законам бизнеса, вспоминал Элви Рэй Смит, Pixar, подобно NeXT, «должна была прогореть. Однако этого не случилось, потому что Стив, наверное, просто не перенес бы поражения».
Один бледный лучик надежды на горизонте все же оставался. В гигантской корпорации Walt Disney обратили-таки внимание на работы Джона Лассетера. Руководители Disney заявили о желании вложить
деньги в полнометражный анимационный фильм, сделанный Pixar. У Лассетера была идея: сделать фильм об игрушках, страдающих от отсутствия внимания. Название соответствующее: «История игрушек». Но в обеих компаниях царила атмосфера предчувствия скорого краха. Кто мог поверить в счастливый конец при таких обстоятельствах?
Тим Бернерс-Ли, тридцатипятилетний британский физик, трудился в Европейской организации по ядерным исследованиям (CERN), в лаборатории по изучению физики элементарных частиц в швейцарском городе Женева, когда в 1990 году для работы над одним из специальных проектов было закуплено несколько компьютеров NeXT.
Результатом стало появление сети, широко известной в наши дни под именем Интернет.
Бернерс-Ли попросил руководство лаборатории приобрести для его исследований оборудование на 50 000 долларов и выделить под его начало нескольких программистов. Он хотел проверить некоторые свои идеи по объединению документов, хранящихся на разных компьютерах, и создать для этих целей программное обеспечение, распространяемое на бесплатной основе. Пользуясь компьютером NeXT, он изобрел HTML, или язык разметки гипертекста, состоящий из тэгов, или кодовых слов, благодаря которым страницы отображаются корректно везде, где их просматривают. Бернерс-Ли придумал присваивать каждой странице универсальный адрес, так называемый URL, или универсальный локатор ресурса. Он же создал правила, известные как протокол HTTP, то есть протокол передачи гипертекста, в соответствии с которым информация должна передаваться от компьютера к компьютеру унифицированным способом. Он же стал автором первого в мире браузера, позволяющего всем пользователям видеть одну и ту же страницу с гипертекстом вне зависимости от того, где они находятся.
Все это было сделано на компьютере NeXT, поступившем в CERN с заранее настроенным аккаунтом электронной почты и с записанным в аудиофайл приветствием от Стива Джобса, который, в противовес персональному компьютеру, считал свое детище «компьютером межперсональным».
Бернерс-Ли вспоминал, что программы, поставлявшиеся с NeXT, «существенно облегчали процесс программирования». Он начал работать над проектом в октябре 1990 года, в декабре того же года первые плоды его труда уже могли изучать сотрудники лаборатории, а летом 1991 года результаты были представлены широкой общественности. В течение последующих двух лет он занимался налаживанием работы, а еще через пять лет Всемирной паутиной уже пользовались сорок миллионов человек.
13. Семья
Стив Джобс с дочерью Лизой Бреннан-Джобс
Свадьбы одного из самых завидных женихов мира высоких технологий пришлось дожидаться долго.
В начале 1991 года, пока NeXT и Pixar боролись за жизнь, в личной жизни Джобса наступил новый кризис: его подруга Лорин Пауэлл забеременела.
К тому времени Джобсу исполнилось тридцать шесть, и он давно уже вырос из образа молодого заносчивого наглеца, которым был в 1978 году, когда у них со старой школьной подружкой родилась дочь Лиза. По отношению к Пауэлл, студентке второго курса магистратуры Бизнес-школы Стэнфордского университета, намерения у Джобса были вполне серьезные. Он делал ей предложение дважды: в последний раз во время поездки по случаю окончания года на Гаваи. Стив уже подарил невесте кольцо. И вдруг снова засомневался.
Он опрашивал друзей. Ломал голову, пытаясь прогнозировать последствия своего шага. Заявлял о неприятии самой идеи свадьбы и пытался делать вид, будто ничего из ряда вон выходящего не происходит. Расстроенная Лорин, которой на тот момент было двадцать семь лет, уехала из дома Джобса и уже второй раз за год вернулась в свою квартиру.
В конце концов Джобс принял решение, достойное взрослого человека. 18 марта 1991 года Стив и Лорин поженились. Их обвенчал давний знакомый Стива и его духовный наставник Кобун Чино в хижине посреди национального парка Йосемити. Торт был вегетарианским, и после компания из примерно пятидесяти приглашенных на церемонию гостей отправилась на прогулку, несмотря на то, что на улице шел снег.
За время, прошедшее с момента разрыва с Бреннан, и до встречи с Пауэлл у Джобса была целая серия подружек. Вскоре после переезда Бреннан в Орегон Джобс начал встречаться с девушкой из рекламного агентства, работавшего с Apple. Их отношения продолжались несколько лет. В начале восьмидесятых, когда Джобс был уже мультимиллионером и кумиром множества интересующихся технологией людей, его круг общения естественным образом изменился. В течение пары лет он, к примеру, время от времени встречался с фолк-певицей Джоан Баэз, хотя та была старше Стива на четырнадцать лет. Команда, работавшая над компьютером Macintosh, была просто потрясена, когда однажды он привел певицу на работу, чтобы похвастаться проектом, информация о котором считалась строжайше оберегаемой коммерческой тайной. Джоан ходила с Джобсом и на корпоративные вечеринки. В конце концов разница в возрасте, очевидно, оказалась слишком большой.
Пару раз Стив появлялся в компании Майи Лин, создательницы Мемориала погибшим на войне во Вьетнаме, а также с актрисой Дайаной Китон. В течение года он встречался со студенткой последнего курса Университета штата Пенсильвания по имени Дженнифер Иган. Стив навещал ее каждый раз, отправляясь на Восточное побережье. Он рассказывал Дженнифер о том, как вредно развивать в себе зависимость от материальных объектов, а она спорила с Джобсом, спрашивая его, как он в таком случае может делать компьютеры, которые люди покупают. «По этому вопросу всегда случались бурные дебаты», — вспоминала Дженнифер.
Впоследствии ставшая писательницей и лауреатом Пулитцеровской премии Иган сказала Джобсу, что слишком молода для замужества, и на этом их отношения прекратились.
В 1984 году журналист из «BusinessWeek» во время интервью спросил, чем Стив интересуется, и Джобс сказал: «Я люблю фильмы и романы с женщинами».
С какими женщинами? «С молодыми, умными и артистичными. Мне кажется, таких в Нью-Йорке больше, чем в Кремниевой долине», — ответил Джобс.
Первые серьезные, долгосрочные отношения Джобса начались в офисе Apple, когда Стив познакомился с зашедшей туда художницей и дизайнером Тиной Редей. У них завязался долгий бурный роман. В середине восьмидесятых Джобс приобрел старинный особняк в испанском стиле, в котором было четырнадцать спален, но практически отсутствовала мебель. Тина переехала к нему, хотя Стив продолжал спать на лежащем на полу матрасе и был таким перфекционистом, что не позволял купить кровать даже ей. В конце концов жизнь без мебели стала раздражать Тину, и она вернулась к себе.
Тем не менее огонь страсти между ними не угас, по крайней мере, в достаточной степени, потому что служащие NeXT впоследствии вспоминали о том, как «эти двое постоянно целовались и обжимались в приемной». Однако, помимо приступов взаимного обожания, партнеров посещали и припадки ярости по отношению друг к другу, что иногда происходило на публике. Как и Крисанна Бреннан, Тина нередко возмущалась тем, каким холодным и бессердечным порой бывал Джобс и как легко он мог обидеть ее и окружающих. Кроме того, Тина считала, что ему нужно проводить больше времени с дочерью, ходившей в то время в начальную школу.
Росс Перо удивлялся тому, что Джобс никак не женится на Редей, и в 1989 году Стив наконец решился сделать предложение. Однако Тина отвергла его, решив, что из их брака ничего хорошего не выйдет, но в целом это никак не повлияло на их отношения.
Лорин Пауэлл ворвалась в жизнь Джобса однажды весенним вечером, встретившись с ним в Бизнес-школе Стэнфордского университета, где Стив должен был выступать перед студентами. Лорин пришла туда с приятелем, но свободного места для нее не нашлось, и она заняла одно из кресел, зарезервированных для почетных гостей. Когда приехал Джобс, он сел на соседнее кресло, и Лорин, увидев рядом с собой почетного гостя, решила пошутить, сказав, что выиграла конкурс на право поужинать с ним.
Стив Джобс с женой Лорин Пауэлл
После выступления Стива они еще немного поболтали, но Джобсу нужно было ехать в NeXT на собрание. Но, оказавшись в машине, он почувствовал, что хочет вернуться. «Я сидел в машине на стоянке и уже завел двигатель, как вдруг мне пришла в голову мысль: если это мой последний вечер на земле, что бы я предпочел сделать — заседать на собрании или провести его с женщиной? Выскочив из машины, я побежал назад, нашел ее и спросил, не хочет ли она поужинать со мной. Она согласилась, и больше мы уже не расставались», — рассказывал Стив.
Пауэлл, родившаяся в Нью-Джерси, рано потеряла отца и узнала, что такое борьба за существование. Красивая златовласая блондинка, спортсменка и вегетарианка получила образование в Университете штата Пенсильвания и работала в престижной компании Goldman Sachs на Уолл-Стрит, пока не решила продолжить обучение и получить MBA. Лорин обладала всеми качествами, позволяющими добиться успеха в жизни: умом, красотой и прекрасным резюме.
В их отношениях тоже были свои взлеты и падения. Однажды Джобс, предложив ей выйти за него замуж, впоследствии несколько месяцев избегал этой темы. Временами Лорин занимала все его мысли, а потом наступал период, когда он делал вид, что ее не существует. Порой Пауэлл пугала темная сторона его натуры, но, будучи сильной женщиной, она умела терпеть.
В период душевного разброда, наступивший после ухода из Apple, Джобс из близких людей признавал только Пауэлл. Много лет после рождения Лизы он избегал общения с ней и ее матерью, Крисанной Бреннан. «Мне не хотелось становиться отцом, вот я ими не был», — рассказал Стив своему биографу
Уолтеру Айзексону во время одного из интервью. Порой он заезжал к Крисанне, чтобы пообщаться, но ребенка для него как бы не существовало.
Однако после ухода из Apple, когда главным местом работы для Джобса стал офис компании NeXT, находившийся неподалеку от того места, где жила Бреннан, Стив начал заезжать к ней чаще, стал брать Лизу с собой обедать и однажды даже привел ее в штаб-квартиру компании, где она, по воспоминаниям сотрудников, крутила в коридоре «колесо». Когда Лиза подросла, они с отцом часто гуляли или катались на роликах.
Тем не менее Лиза позже написала: «Мать вырастила меня по большей части в одиночку. Жили мы скромно, но отношения у нас были теплые, и мы были счастливы. Часто переезжали». На самом деле переездов было тринадцать. Об отце Лиза знала только, что он богатый и знаменитый человек, но постепенно узнавала все больше и больше. Однажды, когда Лиза была подростком, Стив взял ее с собой в командировку в Токио.
Работая в Apple, Стив отказался от своего радикального подхода к выбору продуктов питания, сказав, что «необходимость постоянно общаться с людьми и взаимодействовать с ними накладывает свои ограничения на человека, желающего вести здоровый образ жизни». Однако после ухода из корпорации Стив вернулся к строгой вегетарианской диете — делая исключение лишь для суши, к которым успел пристраститься. Во время поездки в Токио они с Лизой ходили в суши-бар на нижнем этаже отеля, чтобы поесть унаги-суши — японского пресноводного угря с рисом. Суши с угрем подавались в двух вариантах — с солью или сладким соусом. «Было очень вкусно, — вспоминала Лиза, — суши так и таяли во рту». Дистанция между ней и вечно отсутствующим отцом тоже растаяла. «Впервые в жизни я почувствовала себя рядом с ним счастливой и довольной, — написала Лиза. — Казалось, распахнулась дверца, за которой скрывалось пространство, куда раньше я попасть не могла. Мы сидели в кафе с высокими потолками и маленькими креслами, ели суши, и в отце, казавшемся мне раньше отстраненным и несгибаемым, проявились человеческие черты».
Вскоре после свадьбы Стива и Лорин Лиза переехала к отцу и жила с ним и его женой до окончания школы. Окончив выпускной класс, она поступила в Гарвард и стала писателем. Как и со всеми близкими людьми, Джобс бывал то холоден по отношению к дочери, то полон любви к ней. Порой они не общались месяцами и даже годами. (Один из таких периодов совпал с окончанием Лизой университета: она не пригласила отца на выпускной, а он не проявил желания прийти.)
Еще один фрагмент головоломки, на которую часто походила жизнь Джобса, сложился в тот период.
В середине восьмидесятых врачи диагностировали у Клары Джобс рак легких. Навещая ее в больнице, Стив расспросил маму о прошлом и узнал, что она уже была однажды замужем до встречи с Полом. Ее первый муж погиб на войне. Клара рассказала Стиву подробности его усыновления, о которых он раньше не знал.
До этого момента Джобс не предпринимал попыток найти биологических родителей, так как боялся причинить боль Полу и Кларе, которых нежно любил и считал настоящими отцом и матерью. Но когда в ноябре 1986 года Клара скончалась в возрасте шестидесяти двух лет, он рассказал Полу о своем желании, и отец заверил его, что ничего против не имеет.
В результате собственного расследования и при помощи частного детектива Джобс нашел в Лос-Анджелесе Джоанну Шибл. Он узнал о том, что его отцом был Абдулфаттах «Джон» Джандали, аспирант сирийского происхождения, ставший впоследствии профессором политологии. Джоанна после рождения Джобса вернулась в Висконсин. После смерти ее отца она вышла замуж за Джандали и родила другого ребенка, девочку по имени Мона.
Так Стив выяснил, что у него есть родная сестра.
Через несколько лет Джандали из семьи ушел, а Джоанна вышла замуж во второй раз. Со вторым мужем отношения тоже не заладились, и они развелись, но и Джоанна, и Мона продолжали носить его фамилию — Симпсон.
Джобс съездил в Лос-Анджелес и, навестив Джоанну Симпсон, поблагодарил за то, что подарила ему жизнь. Джоанна несколько раз извинилась перед Стивом, сказав, что всю жизнь испытывала по нему тоску.
Вскоре после этого в Нью-Йорке Стив познакомился с Моной, ставшей писательницей и работавшей в литературном журнале под названием «Paris Revue». Она как раз закончила роман под названием «Где угодно, только не здесь», в котором рассказывалось об их с мамой переезде из Висконсина в Лос-Анджелес.
Мона и Стив немедленно почувствовали друг к другу симпатию и обнаружили, помимо всего прочего, взаимную страсть к долгим пешим прогулкам, любовь к работе и сильную волю. Джобс, никогда не испытывавший глубокой привязанности к Патти, с которой вырос в одном доме, стал близким другом Моны и познакомил ее с невестой и дочерью Лизой.
Писательница Мона Симпсон, сестра Стива Джобса, с которой он познакомился только на четвертом десятке
Мона, как и многие другие писатели, нередко черпала сюжеты из жизни близких людей и в середине девяностых, будучи уже признанной романисткой, написала книгу «Обычный парень» о страдающем нарциссизмом молодом трудоголике, игнорирующем собственную дочь до тех пор, пока его не выставляют с работы. Роман начинается с фразы: «Он был слишком занят для того, чтобы спускать за собой воду в туалете». Хотя речь идет о литературном произведении, Джобс определенно послужил прототипом главного героя, и, читая произведение, невозможно в точности сказать, где кончаются факты и начинается вымысел.
Мона, также интересовавшаяся своим происхождением, предприняла самостоятельное расследование и нашла отца в калифорнийском городе Сакраменто. Однако Джобс не проявил желания с ним знакомиться, опасаясь, как бы биологический отец не попытался его шантажировать, чтобы получить долю в его огромном состоянии. Он попросил сестру не упоминать его в разговоре.
Мона отправилась в Сакраменто одна. Джандали оставил преподавание и ушел в ресторанный бизнес. Во время разговора он рассказал, что до нее у них с Джоанной был еще один ребенок, мальчик. «Его мы никогда больше не увидим», — сказал Абдулфаттах.
Он рассказал ей о своих ресторанах, упомянув о том, что одно из заведений, специализирующееся на средиземноморской кухне, находится неподалеку от Сан-Хосе. К полному удивлению Моны, дальше она услышала следующее: «Туда заходили все знаменитости из Кремниевой долины. Даже Стив Джобс».
Джандали охарактеризовал Джобса как «милого молодого человека, никогда не скупящегося на чаевые».
Моне пришлось задействовать всю имеющуюся в ее распоряжении силу воли, чтобы сдержать обещание, данное Стиву.
Сразу по окончании разговора она бросилась звонить Джобсу. Стив был потрясен — и вспомнил не только ресторан, но и владельца. «Лысеющий сириец. Он мне еще руку пожал», — рассказывал он позднее.
Так недостающие части семьи Джобса постепенно сошлись воедино. Чуть позже, в сентябре 1991 года, Пауэлл родила сына. Чтобы подыскать ему имя — Рид Пол Джобс — родителям пришлось потратить две недели. «Название для новой продукции так сразу не подберешь», — пошутил Джобс в официальном объявлении о рождении ребенка.
Появление на свет младенца изменило отношение Джобса к жизни. «Такое впечатление, что в голове срабатывает переключатель, и на тебя сваливается целая лавина чувств, о существовании которых ты раньше и не подозревал, — сказал он через несколько месяцев после рождения сына. — Многие рассказывали мне, какое это значительное событие, но с чужих слов я бы никогда не понял, насколько это важно».
Читать бесплатно другие книги:
