Стив Джобс. Человек, который думал иначе Блюменталь Карен

14. Кремневуд

Через два года после начала работы над «Историей игрушек» команда аниматоров из Рiхаг столкнулась с серьезной проблемой: Вуди, главный персонаж фильма, вышел слишком уж вредным. Игрушечный ковбой с гнущимися во все стороны руками и ногами и веревочкой на спине, дернув за которую можно было услышать, как игрушка говорит, получился злым, эгоистичным и склонным к мрачному юмору.

В одной из сцен бывший любимец мальчика Энди намеренно выбрасывал из окна спальни, выходившего во двор злого соседа, недавно появившегося в компании игрушек Базза Лайтера. Закрыв жалюзи, Вуди говорил: «Мир так жесток к игрушкам».

Изначально партнеры из студии Disney говорили, что будет неплохо, если из Вуди выйдет слегка раздражительный задира, но, увидев такого негодяя, немедленно невзлюбили его.

После просмотра первой версии фильма в конце ноября 1993 года президент кинокомпании Walt Disney приказал Джону Лассетеру и его команде немедленно прекратить производство.

До получения одобрения сценария от Walt Disney заниматься фильмом было нельзя. Первая полномасштабная совместная попытка создания фильма объединенной командой Голливуда и

Кремниевой долины — остроумно названной кем-то Кремневудом — была приостановлена. Все работы над анимацией были свернуты, пока сценаристы пытались исправить ситуацию.

Для персонала Pixar эта ситуация стала катастрофической, так как они положили на создание первого полнометражного фильма, сделанного на компьютере, все силы и мечтали об успехе, как никогда в жизни. Для Стива Джобса этот скандал снова стал источником убытков, так как во время вынужденного бездействия ему приходилось платить работникам Pixar зарплату из собственного кармана.

Тот период был тяжелым и для NeXT.

В начале 1992 года, видя, что покупатели продолжают чураться производимых компанией Джобса компьютеров, несколько топ-менеджеров NeXT решили оставить тонущий корабль. Джобс, чувствовавший себя преданным, хотел закрыть компанию. Однако нового публичного позора от поражения он не хотел ни под каким видом. «Уволиться могут все, кроме меня», — сказал он оставшимся руководителям.

В конце концов, в начале 1993 года Джобс прислушался к тому, что ему давно уже говорили покупатели и менеджеры: NeXT официально признала поражение на рынке персональных компьютеров и вышла из бизнеса. Журнал «Fortune» написал: «Мечта Джобса создать успешную компанию, производящую компьютеры, по образу и подобию основанной им Apple погибла, погибла, погибла».

Более трех сотен штатных работников NeXT оказались за воротами. На службе осталось лишь порядка двухсот человек, а превосходная сборочная линия была продана Canon. Компания выжила, но лишь в качестве не слишком заметного продавца того, что некоторые называли «непонятным» программным обеспечением.

Некогда яркая звезда Джобса продолжала затухать.

После «стремительного падения с заоблачных высот», как написал «Wall Street Journal» в середине 1993 года, Джобс «всеми силами старается доказать, что все еще остается значимой фигурой в компьютерном бизнесе».

«Люди перестали обращать на него внимание, — сказал в газетном интервью Ричард Шаффер, редактор журнала “Computer Letter”. — Это грустно».

Репортеры, вспоминая Джобса, писали о том, что он «выдохся». Вскоре, словно желая подлить масла в огонь, журнал «Fortune» назвал бывшего технологического вундеркинда и всеобщего любимца одним из худших руководителей во всей Америке. В статье рассказывалось о том, как Джобс «страшно кричал» в течение нескольких минут и «нецензурно ругался» на менеджера фабрики, сказавшего ему, что черные корпуса для компьютеров NeXT не могут быть проданы по предложенной Стивом цене.

Далее в статье рассказывалось о том, что тридцативосьмилетний Джобс может быть одновременно и харизматическим лидером, прекрасно умеющим мотивировать людей, и жутким чудовищем, разносящим в пух и прах решения, предложенные компаньонами, если они не оправдывают его ожиданий. Когда Джобс собирался презентовать компьютер NeXT, сотруднику, готовившему презентацию, пришлось тридцать семь раз менять оттенок серого цвета, прежде чем Стив одобрил фон для слайдов.

«Он умел достигать потрясающих высот, — сказал о Стиве один из бывших сотрудников, — и скатываться в непостижимые глубины».

Застряв в одной из таких нижних точек, Джобс пытался найти способ выбраться из пучины. Сценаристам удалось переработать образ Вуди, написав фактически все заново, но в течение нескольких месяцев 1994 года Стив пытался продать Pixar или, по крайней мере, часть подразделений компании. Он вел переговоры с Hallmark, компанией, выпускающей открытки, с Полом Алленом, одним из основателей Microsoft; и даже с самой компанией Microsoft, но не смог никого заинтересовать.

Позже, когда фильм был переснят и студия Disney заявила о готовности заниматься дистрибуцией во время летнего сезона отпусков 1995 года, Джобс передумал. Благодаря разработанному специалистами Pixar замысловатому программному обеспечению для создания анимации и бесконечной вере в успех работавших в компании умных и преданных делу людей «История игрушек» надолго стала одним из любимых развлечений для детей и взрослых.

Помимо всего прочего, фильм был еще и настоящим технологическим чудом. Используя законы геометрии, алгебры и мощь самых продвинутых на тот момент компьютеров, аниматоры создали трехмерных персонажей, двигавшихся с пластикой живых существ, с реалистичными выражениями лиц и высокой степенью детализации образов. При создании Вуди, чьим прототипом стал Каспер, дружелюбный призрак, умевший говорить, если его дергали за веревочку, висевшую на спине, и бывший любимой детской игрушкой Лассетера, было использовано более семисот контрольных точек, причем двести из них располагались в области лица. На то, чтобы добавить жилки, морщины, бугорки, пятнышки грязи и прочие детали, ушли тысячи часов работы. В среднем аниматору приходилось потратить неделю, чтобы создать небольшой фрагмент речи Вуди, которого озвучил актер Том Хэнкс, и синхронизировать выражение лица с мимикой при произношении слов.

Изменения, происходящие от кадра к кадру в традиционной анимации, требовали физической перерисовки персонажей на большом количестве листов пленки, тогда как для того, чтобы сделать то же самое в компьютере, необходимо лишь выделить при помощи мыши и передвинуть на экране нужные точки. Лассетер мог быстро получать измененное изображение, объясняя, к примеру, как Мистер Картофельная Голова должен кивать, «чтобы ребенку легче было откусить ему нос», или менять на ходу какие-либо параметры, скажем, тягучесть слюны ребенка. «Давайте-ка посмотрим, сможем ли мы сделать слюни более тягучими, чтобы, когда он отстраняется, нить слюны провисала ниже и долго не рвалась».

В процессе работы выяснилось, что каждый кадр, мелькающий перед глазами зрителя и сменяющийся новым за 1/24 долю секунды, занимает пять мегабайт памяти, то есть практически в сорок раз больше, чем было в первом компьютере Macintosh. В конце же необходимо было собрать воедино все, что должно появиться на экране: действующих в кадре персонажей, фон и прочие детали, и на обработку ушли сотни часов машинного времени целой армии мощных компьютеров.

По мере приближения окончания проекта постепенно подтягивались рекламодатели. Компания Burger King согласилась вкладывать изображения героев «Истории игрушек» в специальные упаковочные коробки с гамбургерами и картошкой для детей, a Frito-Lay поставила вырезанные из картона фигуры Вуди и Базза в человеческий рост рядом со стендами со своей продукцией в супермаркетах.

В начале 1995 года Джобс справил сорокалетие на развеселой вечеринке, устроенной в его честь Ларри Эллисоном, другом Стива и генеральным директором компании Oracle. В то время он уже чаще разъезжал на семейном «Джип Чероки», нежели чем на своем «Порше», и ожидал рождения второй дочери, Эрин Сиены. Однако фильм, созданный Pixar, волновал его не меньше. В мае 1995 года он привел в восторг двух девочек, Фернанду и Грету Шлендер, сделав их счастливейшими детьми Америки. Он пригласил дочерей репортера Брента Шлендера из журнала «Fortune» заехать к нему домой вместе с отцом на просмотр еще не вышедшей на экраны новой анимационной ленты.

Фильм даже еще не был закончен — кое-какие сцены были черно-белыми и местами наполовину статичными, — но Джобсу не терпелось показать его детям и спросить, что они думают по его поводу.

«Так, и что вы скажете? — спросил Стив, когда просмотр закончился. — Такой же хороший фильм, как “Покахонтас”?»

Обе девочки дали утвердительный ответ.

«Ладно, хорошо, — продолжил Стив, — а так ли он хорош, как “Король-лев”?»

Этот вопрос заставил их задуматься. Затем Фернанда дала ответ, который он хотел услышать. «Честно говоря, — заявила девочка, — я не смогу точно сказать, пока не посмотрю “Историю игрушек” еще раз пять или шесть».

День премьеры приближался, и Джобс выступил с радикальным предложением, которое, впрочем, учитывая все, что приходило ему в голову, не было для него таким уж необычным: он решил провести публичное размещение акций Ріхаг сразу после выхода на экраны «Истории игрушек».

Даже самые рисковые игроки с Уолл-стрит, постоянно находящиеся в поисках новых многообещающих предложений, сочли эту идею дерзкой. До 1995 года оборот Ріхаг был весьма скромным. Компания зарабатывала около 7,3 миллиона долларов на продажах дорогих компьютеров и специализированного программного обеспечения, а также на создании рекламных роликов.

Действительно, у Джобса был контракт со студией Disney на создание еще двух фильмов после выхода «Истории игрушек». Но в предыдущие годы компания в основном терпела одни убытки.

И тем не менее Джобс рассчитывал на то, что потенциальные инвесторы захотят потратить свои кровные, с трудом заработанные денежки на покупку доли в компании, создавшей один-единственный фильм, будущее которого до сих пор оставалось туманным. «История игрушек» могла снискать оглушительный успех, но могла и провалиться; а уж судьба последующих, еще не созданных фильмов была и вовсе непредсказуемой. Профессионалы из мира кино в один голос твердили, что Джобс сошел с ума.

Может быть. Но Стив Джобс так и не научился принимать «нет» в качестве ответа.

Для продвижения своего плана в кругах инвесторов и на Уолл-стрит Джобс ввел в штат нового директора по финансовым вопросам. Так же как в свое время в Аррlе, упоминание о том, что кто-то может за один день стать миллионером, вызвало в коллективе целую бурю эмоций. Лишь небольшая горстка менеджеров высшего звена — один из основателей компании Эд Кетмюлл, режиссер Джон Лассетер, новый финансовый директор и еще несколько человек — имели достаточное количество акций для того, чтобы разбогатеть, если публичное предложение окажется успешным. Остальные члены коллектива тоже получат в будущем возможность покупать акции со скидкой, но лишь через четыре года, по условиям договора с Джобсом. Тем временем после размещения акций у Джобса должен был образоваться солидный пакет в 80 процентов.

Стив прекрасно рассчитал время. Тем же летом одна маленькая компания по названием № 1зеаре, просуществовавшая всего год и создавшая один из первых браузеров, успешно провела публичную продажу акций, несмотря на скромный срок существования. В свете этих обстоятельств публичное размещение акций Ріхаг неожиданно начало казаться многообещающим.

Премьера «Истории игрушек» прошла в выходные, на которые в 1995 году выпал День благодарения, и воодушевленные прекрасными отзывами в прессе семейные американцы ринулись в кинотеатры. В первый же уик-энд фильм собрал рекордные 29 миллионов долларов, превысив результаты прежних премьер, проходивших в День благодарения. В дальнейшем картина побила рекорды по сборам за год, принеся 192 миллиона долларов в Соединенных Штатах и практически столько же за рубежом.

Через неделю Ріхаг начала публичную продажу, предложив широкому кругу инвесторов акции по 22 доллара за штуку. В первый же день торгов цена увеличилась более чем вдвое и перед закрытием биржевого дня, немного понизившись, осталась на отметке в 39 долларов. Продажи принесли компании более 130 миллионов долларов, которые теперь можно было вложить в ее дальнейшее развитие.

Что примечательно, Стив Джобс, бывший вундеркинд компьютерного мира, спустивший значительную часть состояния на поддержание на плаву Pixar, на короткое время, до истечения срока ажиотажного спроса, стал владельцем пакета акций, стоившего более миллиарда долларов.

Однако, даже торжествуя при виде триумфа «Истории игрушек» и радуясь появлению на свет новых членов семьи, Джобс никогда не оставлял мыслей об Apple и всем сердцем переживал за свое первое детище. «Любой, кто хорошо его знает, — писал обозреватель “Fortune” Брент Шлендер, — скажет, что дни, в которые он не думал о том, что бы сделал, если бы по-прежнему управлял Apple, случаются редко».

Под началом Скалли Apple в течение нескольких лет показывала стабильный рост, но в начале девяностых дела компании пошатнулись. Скалли попросили уйти со своего поста в 1993 году, однако при его преемнике трудности лишь усугубились.

Хотя это и заняло почти десять лет, в Microsoft все же поняли, как копировать наиболее выигрышные особенности системы Macintosh, и смогли даже привнести кое-какие улучшения. Развитие же технологий в Apple постепенно застопорилось. В одном из интервью Джобс высказал такую критическую мысль: «Индустрия производства настольных компьютеров мертва. Инновации в буквальном смысле прекратились. Microsoft доминирует на рынке, не привнося в его развитие практически ничего нового».

«А Apple сражение проиграла», — добавил он.

Весной 1995 года в журнале «Fortune» он признался: «У меня есть план спасения Apple». Деталями своего замысла Джобс делиться не стал, сказав только: «Я знаю, как сделать в рамках Apple идеальный продукт и начать тем самым идеальную стратегическую линию. Однако никто из них меня слушать не будет…»

Хотя после невероятного успеха, свалившегося на Pixar как снег на голову, с утверждением Джобса можно было бы и поспорить.

Джон Лассетер, гений, стоявший за созданием «Истории игрушек» и «Тачек», считает, что работа в Диснейленде, которую ему посчастливилось получить однажды летом, помогла ему понять, что и как он хочет делать в жизни.

Лассетер с детства обожал мультфильмы. Каждую субботу он вставал в 6.30 утра, чтобы посмотреть первые серии, идущие сразу за сельскохозяйственным обозрением. Учась в средней школе, он пропускал занятия по водному поло и бежал домой, чтобы увидеть приключения Багза Банни. Его мама, учительница рисования, поддерживала увлечение сына.

Когда Джон перешел в пятый класс, ему в руки попала книга «Искусство анимации», и Лассетер впервые понял, что из этого занятия можно сделать профессию. После школы он начал заниматься живописью и впоследствии был приглашен принять участие в новой программе по истории искусства Университета штата Калифорния.

Однако Джон утверждает, что по большей части пониманию того, как и над чем можно и нужно шутить, он обязан своей работе на аттракционе «Путешествие в джунгли» в Диснейленде. «Я понял тогда, что чем хуже шутка, тем смешней она будет, если знаешь, как ее подать», — сказал он. Больше всего он любил пошутить над группой «туземцев», висящих на столбе, делая вид, что они стараются спастись от подкарауливающего их в воде носорога.

«Я, бывало, подходил к ним и говорил: “А, вот вы где. Это же знаменитое племя охотников и воинов. А я-то думал они давно исчезли”», — говорил он.

После чего следовала кульминация шутки. «Но кажется… носорог голоден», — замечал Лассетер как бы невзначай.

Для создания трехмерной анимации требуется не только разбираться в программном обеспечении, но и быть знатоком физики с математикой. Только обладая совокупностью этих познаний, можно создать реалистичный виртуальный мир.

«Весь этот мир держится исключительно на математике, — сказал Роб Кук, ушедший на пенсию вицепрезидент Р1хаг и автор многих важных программ, используемых при создании трехмерной графики. — Что бы вы в нем ни делали, все описывается математическими действиями. И если все сделано правильно, об этом никто не догадывается».

Представьте себе локоть. Когда он гнется, рука, предплечье и запястье двигаются, а мышцы сжимаются и разжимаются — и все это можно описать при помощи математики. При работе над трехмерной анимацией или графикой компьютерной игры тригонометрия помогает задать вращение и движение, алгебра используется при создании спецэффектов, а интегральное исчисление помогает создать реалистичное освещение.

Чтобы создать сложное трехмерное изображение, для отслеживания изменения формы предметов задаются специальные контрольные точки. Если предмет сложной формы, точки расставляются таким образом, чтобы разделить его на несколько многоугольников. Многоугольник в базе представляет собой бугристую фигуру с множеством граней и углов, поэтому при необходимости каждую линию сгибают и растягивают, добиваясь более реалистичного сходства с естественной формой предмета, который он имитирует. Эта техника, называется «поверхностным делением», и придумали ее специалисты Р1хаг.

При создании каждого нового фильма они сталкивались с необходимостью сделать что-то такое, чего никто из компьютерных аниматоров раньше никогда не делал: в «Приключениях Флика» необходимо было нарисовать реалистичные деревья и листву, в «Корпорации монстров» — разнообразную одежду, шерсть и волосы, для «В поисках Немо» необходимо было создать брызги воды, для «Суперсемейки» — целую группу персонажей с развитой мускулатурой.

Помимо инженеров и сценаристов, в Р1хаг работают несколько ученых, к примеру физик, специалист в области атмосферы и воды. По словам Кука, в компании в ходу термин «мультипликационная физика». Естественно, в реальной жизни такой науки не существует, однако благодаря этой системе понятий персонажи, с одной стороны, выглядят достаточно реалистичными, а с другой — могут совершать невероятные прыжки и гнуться во все стороны так, как не бывает в реальной жизни, но именно благодаря этим их качествам мультфильмы кажутся такими интересными.

Стела на границе территории, принадлежащей компании Apple. Купертино, штат Калифорния. [Фотография Джо Рави/Creative Commons Attribution-Share Alike]

15. Возвращение

Во второй истории, повествующей о любви и потерях, рассказанной Стивом Джобсом выпускникам Стэнфордского университета, было кое-что еще.

Стив сильно обиделся, когда его вынудили уйти из Apple, но, как он сам признался, «увольнение было лучшим событием за всю жизнь».

С низкого старта он взял необычайно хороший разгон. Джобс основал NeXT, финансировал Pixar и встретил «чудесную женщину», ставшую его женой, Лорин.

А потом произошло еще более замечательное событие.

В 1996 году Apple нуждалась в помощи. Одной продукции было слишком много, другой слишком мало, и, что самое ужасное, из-за плохих батарей ноутбуки иногда загорались. Компания потратила миллионы долларов на разработку новой операционной системы под рабочим названием Copland, призванной заменить ее морально устаревшую предшественницу, но работы велись уже давно, а проблем было еще очень много. Хотя объем продаж Apple по итогам 1995 финансового года составил 11 миллиардов долларов, целевая аудитория стремительно редела, и сама компания находилась в таком тяжелом состоянии, что владельцы были готовы продать ее кому угодно — даже скучному и лишенному воображения главному конкуренту — IBM.

Журнал «Time» охарактеризовал состояние компании как «хаотические метания без признаков стратегического видения и надежд на будущее». «BusinessWeek» посвятил Apple передовицу под названием «Падение великой американской компании». Журнал «Fortune» высказался в том же духе: «При виде того что творится с Apple, сердце разрывается от боли».

Переговоры о продаже ни к чему не привели. Был назначен новый генеральный директор, Гил Амелио, но все понимали, что спасти компанию может только чудо. Более двадцати миллионов пользователей компьютеров Macintosh по-прежнему не хотели покупать ничего, кроме продукции Apple, однако и они бы постепенно перешли на более дешевые компьютеры на базе процессоров Intel, работающие под операционной системой Windows, если бы Apple оказалась неспособна предложить им что-то лучшее.

В течение лета и позже, осенью, Apple искала волшебника, способного совершить чудо, человека или компанию, обладающую оригинальными наработками в области программного обеспечения, благодаря которым можно было бы обновить оперативную систему и влить новую жизнь в компьютеры компании, вернув их на передовой край технического прогресса. В течение некоторого времени в качестве такого волшебника рассматривали небольшую и ничем еще себя не зарекомендовавшую компанию, основанную одним из бывших руководителей Apple, а затем был получен телефонный звонок из NeXT. Менеджеры среднего звена, сговорившись и действуя на свой страх и риск, обратились к руководству Apple с предложением сотрудничества. Смысл в этом предложении, безусловно, был: NeXT основали Джобс и другие выходцы из Apple, поэтому в основе двух компаний, можно сказать, лежал один и тот же генетический материал.

Джобс в тот период уделял больше внимания Pixar и не имел ничего против продажи Apple программного обеспечения NeXT, а то и всей компании, которая по-прежнему была убыточной.

В декабре 1996 года Стив впервые с 1985 года появился на территории штаб-квартиры Apple в Купертино, принеся с собой никогда не покидавшее его обаяние, а заодно и потрясающее умение продавать все и вся. После пары встреч он увлек руководителей Apple блистательными перспективами развития компании за счет потенциальных возможностей, заложенных в программном обеспечении NeXT, испещрив доску в конференц-зале выкладками, убедительно доказывающими преимущества его системы для пользователей сети Интернет и веб-программистов. После этого Амелио и его команда были готовы сделать для Джобса все что угодно.

В конце декабря история завершилась хеппи-эндом, которым могли бы гордиться лучшие сценаристы Pixar: Apple приобрела NeXT за сумму свыше 400 миллионов долларов. Цена была потрясающе высокой, учитывая, что NeXT после десяти лет работы оставалась убыточной компанией с объемом продаж всего 47 миллионов долларов в год — показатели, которых Apple достигла уже на третий год существования. Но, купив NeXT, компания приобрела больше чем просто программное обеспечение — она заполучила Стива Джобса, провидца и основателя Apple, согласившегося стать консультантом Амелио.

С финансовой точки зрения сделка оказалась для Джобса выгодной: за свою долю в NeXT он должен был получить 130 миллионов долларов и опцион на полтора миллиона акций Apple на сумму примерно 22,5 миллиона долларов. (Остальные деньги, полученные по договору, должны были пойти другим акционерам NeXT.)

В начале января Амалио и Джобс вместе появились на большой конвенции Macworld в Сан-Франциско, которая проходила раз в полгода и на которую собирались, чтобы поделиться идеями и узнать новости, самые горячие поклонники Macintosh. Более четырех тысяч человек — рядовых пользователей, преподавателей, профессиональных компьютерщиков, разработчиков программного обеспечения и прочих — собрались в огромном банкетном зале, чтобы посмотреть ключевую презентацию. Зная, что в последнее время компьютеры Apple продавались все хуже и хуже, люди ожидали хороших новостей.

Амалио, не обладая особыми ораторскими способностями и перескакивая с одного на другое, постепенно продвигался к концу речи и наконец объявил о том, что после него будет выступать Джобс. Поклонники Macintosh при появлении Стива на сцене поднялись с мест и встретили его приветственными криками. Началась бурная овация, и сопровождаемый неистовыми вспышками фотокамер блудный отец-основатель вернулся на свое законное место. «Пожалуй, даже возвращение Элвиса не стало бы такой сенсацией», — написал репортер Джим Карлтон. Джобс выступил с короткой, емкой презентацией, рассказав о том, как программное обеспечение NeXT вдохнет новую жизнь в устаревшие компьютеры компании.

После конференции Джобс и Амелио начали работать вместе, и к февралю двое помощников Стива заняли ключевые посты в Apple. К тому времени Джобс успел прийти к выводу, что Амелио, как и его предшественник Скалли, «тормоз».

Хотя программное обеспечение NeXT действительно вдохнуло новую жизнь в компьютеры, выпускаемые Apple, произошло это не сразу, а лишь через несколько лет. В тот же период проблемы компании продолжали расти подобно снежному кому. Продажи падали, а убытки продолжали увеличиваться, достигнув в конечном счете полутора миллиардов. Многие считали, что Apple близка к катастрофе.

Джобс начал терять терпение. В июне 1997 года он продал полтора миллиона акций Apple, полученных в качестве оплаты за NeXT, по 15 долларов за штуку, оставив себе, как и в прошлый раз, лишь небольшой пакет. «Я практически потерял надежду на то, что совет директоров соберется что-то предпринять», — заявил он.

Он напрасно поторопился. Вероятно, решив, что негативная характеристика, данная генеральному директору Джобсом, верна, совет директоров принял решение освободить его от занимаемой должности. Официально Гил Амелио был уволен в июле 1997 года. Полномочия Джобса как консультанта расширились.

В тот день топ-менеджеров позвали на собрание в конференц-зал. Амелио вышел на середину и сказал: «Мне пора двигаться дальше». Пожелав всем всего доброго, он ушел.

Через несколько минут в зале появился Джобс и сел в кресло. Его лицо украшала несколько дней не бритая щетина, он пришел в шортах, а на ногах были кеды. «Так, ладно, расскажите мне, что не так с этой компанией», — попросил он. Несколько менеджеров попытались ответить.

Выслушав их, Джобс дал свою оценку ситуации. «Дело в продукции! — заявил он. — А что с ней не так?»

Выслушав еще несколько невнятных ответов, он прервал прения, высказавшись, как обычно, безапелляционно:

«Ваша продукция дрянь!»

Почти десять лет назад бывшему вундеркинду компьютерного мира, создавшему Apple, способствовавшему ее развитию, болевшему за нее и любившему всей душой, пришлось уйти. Теперь, в возрасте сорока двух лет, он вернулся.

Спустя короткое время он стал исполняющим обязанности руководителя Apple. Свою должность он называл «iCEO»[8], возвестив тем самым концепцию названия линейки продукции, которую вскоре будет выпускать Apple.

В период от основания до момента изгнания из компании Джобс ни разу ею не руководил. Во время своей вынужденной отлучки компании, равной по масштабу Apple, у Джобса не было. С размерами корабля, капитаном которого неожиданно стал Джобс, могла сравниться лишь та эпическая катастрофа, к которой он мчался на всех парусах. Однако и он уже не был тем импульсивным, дерзким и нахальным мальчишкой, которому пришлось в свое время уйти. Семейный человек, отец троих детей кое-чему научился за десять лет.

Он был таким же напористым и страстным, мог сразить наповал своей прямолинейностью и не стеснялся резких высказываний. Он мог быть злым, даже по отношению к горячо любимым людям. Однако Стив научился иногда смотреть на вещи чужими глазами и принимать чужую точку зрения. Уменьшая и оптимизируя непомерно раздутый штат компании, он, к примеру, признавался, что увольнять людей стало «труднее, куда труднее».

Он делал это лишь потому, что верил: того требует бизнес. Но, по словам Джобса, он понял, «что я, как любой другой человек, могу однажды оказаться в ситуации, когда, придя домой, нужно сказать жене и детям, что меня уволили. А может, через двадцать лет такое случится с кем-то из моих детей. Никогда раньше я не принимал необходимость кого-то уволить так близко к сердцу».

В NeXT Джобс потерпел неудачу, стараясь сделать компьютер всех времен и народов. Это было второе крупное разочарование в его жизни. В Pixar он сам был одновременно и начальником, и инвестором, и там ему пришлось понять среди всего прочего, что художники — это художники, со всеми особенностями их характера.

Поначалу, рассказывала Памела Кервин, вице-президент Pixar, Джобс во время совещаний старался подавить подчиненных, обрывая их во время выступления словами: «О’кей, а вот как это вижу я…» Но теперь, по словам Памелы, «он стал более зрелым, спокойным человеком и гораздо чаще прислушивается к чужому мнению».

Сам Джобс считал, что изменения в его характере произошли по иной причине. «Я стал больше доверять людям», — сказал он однажды.

Неожиданно точки, которыми были обозначены вехи его судьбы, снова соединились совершенно невероятным образом. Джобса выбросили за борт — он основал другую компанию, которой пришлось бороться за существование, а потом продал ее не кому-нибудь, a Apple, своей первой и главной любви в жизни, руководителем которой он неожиданно стал. Конечно же все было бы иначе, если бы его в свое время не вынудили уволиться.

В речи перед выпускниками Стэнфорда он сказал, что каждого ждут в жизни болезненные удары судьбы. «Иногда жизнь бьет вас по голове кирпичом. Но вы не должны терять веру», — сказал Стив. Джобс добавил, что для него всегда было важно хранить верность — работе или любимому человеку.

И сказал, что, если кто-то из молодых людей еще не нашел свою любовь, нужно продолжать искать. «Ищите, пока не найдете. Никогда не прекращайте поиски».

В ближайшие после возвращения в Apple несколько лет жизнь не раз бросит Джобсу вызов, да и кризисы ему приходилось переживать такие, каких он в тот момент и представить себе не мог. Однако бросать любимое дело было не в его правилах.

А начал он новую страницу совместной с Apple истории с совершенно необыкновенного хода — покончил с застарелым конфликтом интересов.

Примерно в конце девяностых Стив избрал для себя излюбленный стиль одежды, которому не изменял до самой смерти. Джобса часто видели в одном и том же: в черном свитере с горлом, джинсах Levis и потрепанных туфлях марки Balance.

Джобс говорил, что вкус к неизменному стилю в одежде проявился после посещения штаб-квартиры компании Sony, где он побывал в восьмидесятые годы. Сотрудники этой крупной корпорации, занятой производством бытовой электроники, носят униформу. В компании объясняют, что после Второй мировой войны многим сотрудникам было не в чем ходить на работу, поэтому и была введена униформа как своего рода материальная помощь для тех, кому нечего надеть. Те времена прошли, а униформа осталась как символ сплоченности работников компании и верности общему делу.

Джобс считал, что было бы здорово ввести униформу и в Apple — но в компании работали американцы, а не японцы, и идею пришлось оставить.

Тем не менее Джобс, подружившись с Иссей Мияки, дизайнером, создавшим несколько моделей униформы для Sony, попросил его разработать и сшить несколько черных свитеров с горлом, которые он так любил. «Он сделал их, пожалуй, не меньше сотни», — рассказал Джобс своему биографу Уолтеру Айзексону, показав стопку свитеров, лежащую в гардеробе.

Эти свитера и джинсы (и никаких ремней, пожалуйста) стали любимой личной униформой Джобса — хотя иногда он менял их на шорты с множеством карманов и сандалии, если, конечно, не ходил босиком. Этот простой комплект лишил Стива необходимости думать о том, что надеть, начиная новый день, и образ Джобса, оставшийся в памяти людей, стал четким и неизменным.

Образ Билла Гейтса реет над сценой, пока Стив Джобс, находясь на трибуне, объявляет о принятом Microsoft решении инвестировать в Apple

16. Иначе

Задолго до того, как в обиход вошло словосочетание «закадычные враги», Стив Джобс и Билл Гейтс уже были друг для друга таковыми. Однако в период, когда Apple стояла на краю обрыва, Джобс решил, что с враждебными чувствами необходимо расстаться.

Пути Джобса и Гейтса пересекались не раз. Оба они родились в 1955 году, оба стали знаменитыми, едва разменяв третий десяток лет, — Джобс как изобретатель персональных компьютеров, а Гейтс как автор программного обеспечения. На раннем этапе Microsoft создала оперативную систему для Apple II и табличный редактор Excel для Macintosh, задав таким образом одно из будущих направлений деятельности компании — создание дополнительного программного обеспечения, идущего в комплекте с системой. Помимо деловых связей, Джобс и Гейтс, оставаясь ближе к тридцати холостяками, пересекались и в личной жизни, устраивая порой двойные свидания.

Гейтс считал, что персональные компьютеры призваны оптимизировать бизнес-процессы. Джобс видел в них «удивительный инструмент», позволяющий человеку самосовершенствоваться. Гейтс, человек практичный и методичный, полагал, что продукт, сделанный, что называется, «в первом приближении», нужно сразу выводить на рынок, а потом отлаживать, а Джобс, эмоциональный и подвижный, как ртуть, ни за что не соглашался показывать публике работу, не доведенную до совершенства.

Харизматичный и франтоватый Джобс, первым из них ставший миллионером, сделался лицом технологической революции. Однако когда Microsoft провела публичную продажу акций, акции компании Гейтса показали такой быстрый рост, который, казалось, будет продолжаться без конца, что очень скоро Билл вошел в число богатейших людей Америки. Порой каждый из них хотел иметь то, что было у другого: Гейтс, настоящий упертый компьютерщик, возмущался по поводу того, что Джобс не знает ни единого языка программирования, но тем не менее считается великолепным технологическим провидцем. А Джобс, мастер переговоров и жесткого менеджмента, не мог простить Гейтсу то, что его считают лучшим, по сравнению с ним, бизнесменом.

Была между ними и долгая вялотекущая распря на тему того, что Гейтс и его Microsoft, по мнению многих, украли у компании Джобса для создания Windows концепцию оперативной системы, разработанной для компьютера Macintosh. Apple преследовала Microsoft в судах долгие годы, но без особого успеха.

Порой один из них был полон ехидства по поводу неудач другого. Хотя Гейтс всегда был горячим поклонником компьютера Macintosh, над тем, что Джобс делал в NeXT, он откровенно глумился. Когда его спросили, будет ли Microsoft разрабатывать для нового компьютера операционную систему, он ответил: «Разрабатывать систему для этого? Да я бы охотно помочился на эту штуку».

Джобс не менее ехидно высказывался об успехах Гейтса. Когда в 1994 году во время интервью для журнала «Rolling Stone» вскоре после того, как Гейтса назвали богатейшим человеком Америки, Джобса спросили, что он думает по поводу того, что Microsoft добилась грандиозных успехов, продавая программное обеспечение, которое является плагиатом на операционную систему Apple. Джобс ответил: «Знаете, мне кажется, смысл жизни заключается не в том, чтобы быть самым богатым человеком на кладбище. По крайней мере, не для меня».

Через несколько лет он снова отозвался о Microsoft с брутальной прямолинейностью во время телевизионного интервью. «Дау них просто нет вкуса, — сказал Стив. — Причем это выражается не в каких-нибудь там мелочах. Дело обстоит гораздо хуже: они просто не считают нужным основывать свои разработки на оригинальных идеях и никакой культурной составляющей в свою продукцию не вкладывают». Тем не менее Джобс, пусть неохотно, но согласился с тем, что продукция Microsoft пользуется успехом, добавив: «Меня реально злит, что они делают и продают людям далеко не первосортные вещи».

После интервью он извинился перед Гейтсом, сказав, что не нужно было делиться своим мнением публично. Однако вскоре после этого Джобс снова напал на Гейтса, сказав репортеру, что он, по его мнению «слегка узколобый» и что его кругозор был бы значительно шире, если бы Билл «пожил в ашраме, когда был моложе».

К концу девяностых верные поклонники продукции Apple стали считать любимую компанию кем-то вроде Люка Скайуокера, противостоящего Дарту Вейдеру, скрывающемуся под личиной Microsoft, в бесконечной битве за эстетическое совершенство компьютеров и удобство в эксплуатации. Однако продажи Macintosh продолжали падать с катастрофической скоростью, а новая система оставалась на уровне концептуальной разработки. При таких условиях Microsoft могла и не согласиться переделывать новые версии своих популярных продуктов, таких как Word и Excel, для новых компьютеров Apple, тем более что эти переделки были достаточно трудоемкими из-за различия систем. (Это верно и поныне, но в наше время различия уже не столь важны, так как существенно выросла роль в обмене данными сети Интернет.)

Продажа продукции, адаптированной для использования на Macintosh, была для Microsoft делом важным, но отнюдь не основным. А вот без флагманских программ Microsoft, Apple, фигурально выражаясь, сгнила бы.

Практически сразу после изгнания Амелио Джобс позвонил Биллу Гейтсу. «Я хочу здесь все изменить. Но мне нужна помощь», — честно признался он в ходе беседы.

Чуть позже начались переговоры, и на прогулке, которую Стив, как это часто с ним бывало, совершил босиком, они с финансовым директором Microsoft быстро обо всем договорились. Компания Гейтса взяла на себя обязательства продолжать делать версии своих программ-бестселлеров для Macintosh и выплатить компенсацию, размер которой не разглашался, в качестве жеста доброй воли в деле прекращения вялотекущих судебных разбирательств по вопросам авторского права на программное обеспечение. Мало того, Microsoft купила пакет акций Apple на сумму 150 миллионов долларов.

Ради театрального эффекта Джобс решил объявить о сделке во время очередной сессии Macworld, которая должна была состояться тем же летом в Бостоне. Пока шли приготовления к конференции, Джобс, который тоже был в Бостоне, продолжал обсуждать с Гейтсом технические детали сделки по сотовому телефону. Случайно проходивший мимо фотограф подслушал часть разговора, и слова Джобса стали заголовком, появившимся на обложке журнала «Time»: «Билл, благодарю тебя за поддержку компании, — сказал он. — Я считаю, она достойна продолжать существование».

Толпа преданных поклонников Apple снова встретила появление Джобса на конференции овацией, продолжавшейся до тех пор, пока он не начал рассказывать о сделке с Microsoft. Стив объяснил собравшимся, что времена «конкуренции между Apple и Microsoft прошли», но толпу его слова не убедили. Когда же он рассказал о том, что Internet Explorer будет интегрирован в новую систему для компьютеров Macintosh, раздался неодобрительный гул. А уж когда на гигантском экране, висящем над сценой, появилось изображение ухмыляющейся физиономии Билла Гейтса, аудитория разразилась негодующими криками и шиканьем.

Позже Джобс признал, что слегка переборщил в вопросах сценографии, и во время презентации, посвященной сотрудничеству с Microsoft, он, а в его лице и сама Apple, показались карликами на фоне гигантской физиономии на экране. Сам Гейтс тоже был смущен, увидев видеозапись презентации. Однако цели своей Джобс добился: Microsoft сделала небольшую, учитывая масштабы ее оборота, инвестицию, но при этом заявила, что Apple нужна миру в будущем. На Уолл-Стрит это послание быстро расшифровали. Стоимость акций Apple взлетела, как только инвесторы поняли, что она выживет, что бы ни случилось.

Хотя официального назначения исполняющего обязанности генерального директора Apple Джобсу пришлось ждать еще несколько недель, он, не теряя времени, сделал ряд радикальных шагов. Продолжая в душе оставаться отчаянным наглецом, он потребовал отставки большей части совета директоров, в том числе Майка Марккулы, одного из первых инвесторов, стоявшего у руля компании практически с самого начала. Их заменили новыми директорами, смотревшими на мир глазами Джобса, и одним из них стал его большой друг Ларри Эллисон, руководитель компании Oracle, специализирующейся в разработке программного обеспечения, а также Билл Кэмпбелл, занимавшийся ранее в Apple маркетингом, но сменивший эту работу на пост руководителя собственной компании, также занятой созданием программ.

По сути, Джобс продолжал курс, взятый Амелио, на резкое снижение расходов, избавляясь от всего лишнего, чтобы удержать компанию на плаву. Он избавился от сборки принтеров, а заодно от производства наладонника под названием Newton. Изучив линейку из полутора десятка устаревших компьютеров, он изобразил будущий ассортимент в виде простого креста, нарисованного мелом на доске. Джобс настоял на том, что четырех моделей, а именно: настольного компьютера и ноутбука для деловых людей и аналогичного набора для домашних пользователей — будет вполне достаточно.

Были изданы новые правила поведения для сотрудников, запрещавшие, в числе всего прочего, приходить на работу с собаками. Джобс, убежденный вегетарианец, завтракавший подслащенной овсянкой с изюмом и орехами, запивая ее апельсиновым соком, уволил весь персонал кафе, сказав, что «еда, которую они готовят, годится разве что для собак». Кафе продолжило работу, но в меню появился сыр тофу.

Хотя новые компьютеры и принципиально иная операционная система появятся еще нескоро, Джобс сразу понял, что главное — изменить имидж Apple в глазах всего мира и прежде всего в сознании сотрудников самой компании. Джобс решил перевернуть все с ног на голову: наладив приятельские отношения с бывшим заклятым врагом — Биллом Гейтсом, он снова пригласил людей, сделавших в свое время рекламную кампанию Apple «1984» событием, которое запомнил весь мир, чтобы попросить их совершить новое чудо.

На этот раз Джобс не собирался продвигать какую-то конкретную продукцию. Вместо этого он хотел показать в рекламной кампании ценности, исповедуемые Apple. Этот принцип уже давно использовала в своих рекламных кампаниях фирма Nike, прославляя знаменитых спортсменов, а не кроссовки, в которых они одерживали победы в состязаниях. «Наши покупатели хотят знать ответы на вопросы:

“Что такое Apple?”, “Кто мы?”, “За что выступаем?”, “Каково наше место в мире?”, - объяснял Стив, сидя на собрании в своем обычном черном свитере с горлом, шортах и сандалиях. — Мы не просто производим коробки, которые помогают людям делать их работу, хотя это мы делаем хорошо. Apple — это нечто большее».

В рекламном агентстве, которое теперь называлось TBWA\Chiat\Day, поняли, что Apple живет не по общим правилам. Она не была похожа на другие компании. После непродолжительных поисков подходящего девиза был придуман слоган: «Думай иначе».

Но как передать это в рекламе? Агентство пробовало создать что-нибудь стоящее из фрагментов фильмов, задействовало для съемок покупателей продукции Apple и даже пробовало использовать в кадре мышей. Однако после очередного мозгового штурма вдохновение подсказало команде, трудившейся над проектом, что можно воспевать идею творчества через образы великих людей — живых или уже покойных, но обладавших одной общей чертой — желанием изменить мир к лучшему. Джобс, кстати, говорил об ушедших известных людях так: «Если бы они пользовались компьютером, то выбрали бы Mac».

Увидев первые наброски, Джобс их, естественно, раскритиковал, но тем не менее сам принял участие в доработке, сочинив строчку для верлибра, который должен был звучать в телевизионной версии рекламы. Текст был таким:

Посвящается всем безумцам. Несогласным. Бунтарям. Тем, кто вечно неудобен.

Тем, кто не вписывается в обычные рамки. Тем, кто видит мир иначе.

Они не соблюдают правила. Не уважают традиционный порядок вещей. Их можно цитировать, с ними можно не соглашаться, их можно восхвалять или чернить.

И лишь одно с ними сделать нельзя — игнорировать. Потому что от их прикосновения все вокруг меняется. Они двигают человечество вперед.

Кто-то видит в них безумцев, а мы считаем их гениями. Потому что люди, достаточно безумные для того, чтобы считать, что они могут изменить мир, меняют его.

Слова сопровождались изображениями гениев разных времен и народов: ученого Альберта Эйнштейна, художника Пабло Пикассо, проповедника Мартина Лютера Кинга-младшего, танцовщицы Марты Грэм, изобретателя Томаса Эдисона, певца Боба Дилана, Джона Леннона и Иоко Оно, летчицы Амалии Эрхарт, создателя «Маппет-шоу» Джима Хенсона и многих других. В конце ролика зрители видели черный экран с девизом кампании «Думай иначе» и ярким логотипом Apple.

Впоследствии этот ролик завоевал премию «Эмми», а сама рекламная кампания с успехом продолжалась в течение пяти лет. Идея глубоко затронула Джобса. Когда он впервые продемонстрировал результаты работы агентства репортеру журнала «Newsweek», в глазах его стояли слезы. Коснувшись этого эпизода в разговоре с биографом Уолтером Айзексоном, Джобс снова всплакнул. «Время от времени я вижу рядом с собой проявления высокой духовности и непорочной любви — и всегда плачу. Когда это происходит, я не могу оставаться равнодушным, — сказал он. — Было в этом нечто такое, что я никогда не смогу забыть».

Помимо замечательной идеи в рекламном девизе содержался подвох, который не мог остаться незамеченным, особенно для учителей английского языка. Дело в том, что с точки зрения языка это словосочетание было некорректно, и лозунг должен был бы звучать «Think Differently». Это было особенно важно, коль скоро дело касалось Apple, продавшей в колледжи и школы больше компьютеров, чем любая другая компания.

Кампания «Думай иначе» (проходившая как в телеэфире, так и в печатных изданиях) не имела целью продать какую-то конкретную продукцию. Согласно замыслу, она должна была показать людям, что для Apple нет ничего более важного, чем творчество, связав название бренда с образами экстраординарных людей

Джобс и его команда боролись с правилами грамматики. В идеале Джобс хотел видеть в прилагательном «different» существительное, как в словосочетании «think victory», то есть «думай о победе», например. По его мнению, при использовании наречия «differently», как того требуют правила языка, в словосочетании появлялся «нежелательный подтекст». Он считал, что указывать зрителю,

КАК следует думать, не стоит, и хотел, чтобы высказывание приобрело промежуточный смысл, близкий к «думай иначе», но и не имеющий характера императива. Так и было указано в письме, специально подготовленном рекламным агентством для рассылки тем, кто мог начать возмущаться. Apple не собиралась диктовать покупателям, как они должны думать, и хотела, чтобы слоган указывал на то, «о чем стоит подумать».

Получив письмо с объяснениями, одна учительница английского написала ответ, в котором сообщила, что ставит компании 5+ за «хорошую домашнюю подготовку».

Рекламное агентство постаралось на славу. Но Джобсу, чтобы в корне переменить сложившуюся ситуацию, предстояло теперь показать миру продукцию, которая доказывала бы, что Apple и в самом деле может «думать иначе».

 В 2007 году Стив Джобс и Билл Гейтс согласились дать редкое совместное интервью во время конференции All Things Digital Conference, устроенной журналом «Wall Street Journal», в рамках совместной рекламной кампании Mac и PC. Ближе к концу выступления кто-то спросил, чему они друг у друга научились.

Хотя высказывание Джобса по поводу отсутствия у Гейтса вкуса получило широкую известность, Гейтс, человек великодушный, тем не менее сказал, что его конкурент «отлично разбирается как в людях, так и в том, что им нужно, и все это на уровне интуиции». Гейтс добавил, что сам он подходит к созданию продукции с точки зрения инженера, тогда как Джобс «принимает решения, основываясь на внутреннем понимании людей и их нужд, которое иначе, как шестым чувством, не назовешь. Он делает все не так, как другие, и в этом кроется какая-то магия».

Джобс в свою очередь сказал, что ему нравится, как Microsoft взаимодействует с партнерами. «Поскольку мы с Возом, основывая компанию, собирались все делать своими силами, ясно, что сотрудничать с кем бы то ни было у нас не слишком хорошо получалось, — сказал Стив, — в отличие от Билла и Microsoft, никогда не ставивших на раннем этапе целью сделать все сразу, благодаря чему они и научились эффективно взаимодействовать с другими людьми. Если бы Apple в какой-то момент переняла это умение, оно пошло бы на пользу компании», — добавил Джобс.

Затем последовал вопрос о том, что за время их долгого знакомства больше всего удивило Стива и Билла.

Гейтс отметил, что был поражен тем, насколько интересно работать вместе с Джобсом над проектами, к примеру, над созданием базовой оперативной системы для Macintosh. Джобс сказал, что не может привыкнуть к тому, что, когда они начинали, часто бывало так, что моложе них среди собравшихся людей нет, тогда как теперь, общаясь с сотрудниками и партнерами, они, как правило, оказываются самыми пожилыми людьми в помещении.

«И знаете, — сказал он, — почти обо всем, что случается в жизни, я нахожу подходящую строку в песнях Дилана или “Битлз”, и о том, что вы хотите узнать, как раз в одной песне “Битлз” и рассказано: “наши с тобой воспоминания длинней, чем путь, лежащий впереди”. Эта строчка очень подходит к нашему с Биллом случаю».

Стив Джобс позирует с компьютером iMac, ставшем знаменитым благодаря цветному корпусу уникальной треугольной формы

17. Перемены

Вторая половина 1997 года была для Джобса изнурительной. Он заканчивал работу поздно вечером и, вернувшись домой после десяти часов, сразу падал в постель. Затем, проснувшись в шесть утра, принимал душ и снова отправлялся на работу.

«Никогда раньше в жизни я так не уставал», — вспоминал Стив. В это время он проводил полную модернизацию Apple, продолжая следить за тем, что происходит в Pixar, и эти два дела так выматывали Стива, что он едва мог связать в разговоре с женой пару слов. К счастью, Лорин его понимала. «Она поддерживала меня и следила за семьей в мое отсутствие», — вспоминал Стив.

Самое удивительное, что Джобс работал в Apple, не получая за это зарплаты. Вернее, он согласился на символическое вознаграждение в 1 доллар в год плюс медицинская страховка для его семьи. Кроме того, он владел минимальным пакетом акций компании и не получал никаких других выплат или компенсаций. Людям он сказал, что ему больше не нужно. «Дело том, что я вернулся в Apple не для того, чтобы сколотить состояние, — объяснял Джобс (у которого, к счастью, оно и так уже было благодаря Pixar). — Мне хотелось понять, сможем ли мы, работая вместе, изменить компанию к лучшему».

Многие коллеги были настроены скептически по отношению к планам спасения компании, считая, что Apple уже ничем помочь нельзя. Когда Джобс взял управление на себя, Apple испытывала недостаток оборотных средств и, казалось, неминуемо катилась к банкротству. Практически все покупали компьютеры с чипами производства Intel и операционной системой Windows, а продажи дешевых машин производства Hewlett-Packard и Dell Computer стремительно набирали обороты. Вскоре рынок станет настолько зависимым от политики снижения цен, что даже IBM придется продать подразделение, производящее настольные компьютеры.

Во время конференции основателя Dell Майкла С. Делла спросили, как бы он поступил на месте Джобса. Он, не пытаясь подсластить пилюлю, сказал: «Я бы закрыл компанию и раздал акционерам их деньги».

Однако Джобс, не привыкший отступать от своих принципов и веривший в свое видение будущего, продолжал считать, что ниша для красоты и искусства в мире технологии и коммерции обязательно найдется. Он был даже рад тому, что Hewlett-Packard, Dell и другие полностью оккупировали большой скучный рынок компьютеров для мелкого офисного люда, живущего среди перегородок, и упертых поклонников новейшего оборудования, оставив ему покупателей, обладавших тягой к индивидуальности. «Основная задача Apple — продавать компьютеры не корпорациям, а людям», — говорил он.

До него никто конкретно специальный сегмент «рынка для людей» не вычленял, и он не видел, почему бы этим не заняться Apple. В конце концов, считал Стив, Gap удалось выжить на рынке готовой одежде, не имея в ассортименте костюмов.

Начиная работу над новым компьютером Macintosh, Джобс вызвал к себе главного дизайнера компании, Джонатана Айва, известного под именем Джони. Стив потребовал разработать компьютер, похожий на его первый Macintosh 1984 года. Он должен был быть удобным в использовании, иметь клавиатуру и встроенный экран, работать сразу после включения питания и стоить меньше 2000 долларов. Таким образом, новый компьютер должен был стать самой дешевой машиной в линейке Apple.

После пары неудачных попыток, отвергнутых начальником, команда Айва создала корпус, больше похожий на подушку, стоящую треугольником на кровати, чем на оригинальный квадратный Mac. Внутренности компьютера и клавиатуры, заключенные в прозрачный пластик, должны были быть, по замыслу дизайнеров, видны снаружи. Корпус получился забавным и располагающим. Отправившись на фабрику по производству карамели, члены команды узнали, в какие цвета принято окрашивать полупрозрачные конфеты, чтобы придать им привлекательный вид, и применили полученные знания при подборе оттенков пластика.

Джобсу их с Айвом совместное творение очень понравилось. Компьютер начинал работать сразу, как только его включали в розетку, и был, по мнению Стива, воплощением замечательных дизайнерских идей. Большинство людей, считал он, под словом «дизайн» понимают внешний вид предмета, к примеру «ткань, из которой сделаны занавески или обивка дивана». Он же под этим словом подразумевал «душу, которую человек вкладывает в созданный его руками предмет или оказанную услугу, и она начинает просвечивать сквозь оболочку предмета или проявляться в чувствах, возникающих у потребителя при пользовании услугой». Дело не столько в том, как выглядит предмет и каков он на ощупь, а скорее в том, насколько хорошо он отвечает своему назначению или работает, если речь идет об электронном устройстве. В соответствии с этой доктриной новый компьютер был «хорош не только лишь формой корпуса или цветом стенок». Душа, вложенная в iMac создателями, должна была, по мнению Джобса, «проявляться в том, насколько хорошо все элементы, из которых сделан этот лучший из доступных рядовому потребителю компьютер, дополняют и обогащают друг друга».

Однако на инженеров Apple вся эта философия особого впечатления не произвела. «Они привели тридцать восемь причин, по которым новый дизайн не сработает», — вспоминал Джобс. Однако он был исполняющим обязанности генерального директора и настоял на запуске нового компьютера в производство. Так и было сделано.

Буква i в названии iMac намекала не только на сеть Интернет, но и на слова «индивидуальный, инструктировать, информировать, инспирировать».

Хотя в глазах Джобса новый компьютер был воплощенным совершенством, на деле в нем были кое-какие странности. К примеру, в комплекте с iMac шла «мышь», формой напоминающая изогнутую часть хоккейной клюшки, которую впоследствии заменили на более традиционную. Джобс распорядился убрать из набора компонентов дисковод, и пользователям, привыкшим хранить на дискетах запасные копии файлов или передавать их друзьям, пришлось покупать внешние флоппи-дисководы. Ужасная вспышка раздражения случилась у Стива, когда он узнал, что вместо элегантного слота, наподобие тех, что в наши дни можно видеть в бортовой аудиосистеме автомобилей, в качестве устройства для чтения компакт-дисков при сборке поставили обычные дисководы с выезжающим лотком. Угрожая руководителю производства задержать по его вине выход в свет первых компьютеров, он заставил его поклясться, что в следующей партии ошибка будет исправлена.

Когда новые машины должны были вот-вот появиться в магазинах, Джобс впервые за долгое время смог порадовать преданных поклонников Apple хорошими новостями. В январе, во время зимней сессии Macworld, он рассказал собравшимся о грядущих серьезных изменениях в операционной системе и о появлении новых программ, созданных Microsoft для работы на платформе Macintosh. Самое интересное Стив приберег для финала, сделав впоследствии этот ход своим любимым театральным приемом.

Красочности полупрозрачных корпусов iMac мы обязаны визитом команды дизайнеров на фабрику по производству карамели. На это обстоятельство намекает и название рекламной кампании iCandy, сопровождавшей выход на рынок новой продукции. Основной ее задачей было показать покупателю, что iMac отличается от другой продукции компании — он дружелюбнее, веселее и красивее

«Да, и еще кое-что», — сказал он. После нескольких месяцев убытков на небосклоне Apple в последнем квартале ушедшего года забрезжил первый луч надежды на серьезные перемены к лучшему. Меры по снижению расходов, предпринятые Джобсом, помогли компании удержаться на плаву.

В следующий раз небосклон окрасился в радужные цвета в мае 1998 года, когда Джобс формально продемонстрировал iMac, готовый к продаже по цене 1299 долларов, толпе акционеров, среди которых были Возняк, Марккула и ветераны проекта Macintosh первого набора. Стив обставил действо в стиле презентации первого компьютера успевшей уже стать легендарной серии. На Джобсе вместо обычного черного свитера с горлом был костюм, а новый Mac, как и в первый раз, скрывался под чехлом. Ткань была сорвана, и перед взорами собравшихся предстал симпатичный компьютер, на мониторе которого светилась надпись: «Привет (снова)».

«Он выглядит так, как будто его доставили с другой, лучшей планеты, — сказал Джобс. — Там живут лучшие дизайнеры».

Отзывы в прессе пестрели эпитетами вроде «дутый», «мультяшный» и «вызывающий желание потрогать». И покупатели полюбили новую машину. За шесть недель после начала продаж в августе 1998 года было продано почти триста тысяч компьютеров iMac, что стало рекордом популярности новой модели. Цены на акции Apple снова выросли, превысив показатели на момент увольнения Амелио втрое.

Мало того, исследования показали, что трое из десяти людей, решивших приобрести iMac, никогда раньше компьютера не имели, а один из десяти покупателей решил сменить компьютер с операционной системой Windows на iMac. Время выхода на рынок было просчитано верно: все больше людей интересовались стремительно развивающейся сетью Интернет, желали приобщиться к инновационным способам связи и общения, завести электронную почту, аккаунт на сайте службы коротких сообщений America Online и начать пользоваться бурно развивающимися онлайновыми торговыми площадками наподобие Amazon и eBay.

Продав за первый год почти два миллиона новых компьютеров, Джобс в середине 1999 года запустил в производство такие же яркие полупрозрачные портативные компьютеры под названием iBook. В то же время он похвастался в прессе тем, как Apple идет в ногу с передовыми технологиями, оснащая свои компьютеры модулями Wi-Fi, позволяющими пользователям выходить в Интернет, не подключаясь к наземному кабелю.

Демонстрируя возможности беспроводной связи репортеру «Newsweek» Стивену Леви, Джобс взял лежавший на столе iBook и, держа его на отставленной в сторону руке на манер официанта с подносом, обошел всю комнату, показывая, что компьютер остался в Сети. «Джобс в прямом смысле приплясывал, обходя большой стол в конференц-зале с ноутбуком в руке и покачивая бедрами в такт развеселому мамбо», — написал Леви.

«Разве не ради этого мы затеяли бизнес? — спросил Джобс. — И вот, что из этого вышло!» Да, вспоминал Леви, это был не только самый талантливый артист всей Кремниевой долины, но и «величайший фанат Apple».

Через год Джобс пошел на еще большую авантюру, представив покупателям интригующего вида монолитный черный куб, напоминавший больше объект современного искусства, чем компьютер. Ставший своего рода памятником исчезнувшему NeXT, Power Mac G4 Cube и по цене больше напоминал скульптуру — 3000 долларов с монитором и клавиатурой. Целевой аудиторией этой машины были люди, которым нужно было нечто большее, чем обычный домашний компьютер.