Утерянное искусство красноречия Доуиз Ричард
С оптимизмом и честностью, свойственными нашей системе и нашей силе духа, мы можем построить новую, сильную, процветающую Америку, которая будет пребывать в мире с собой и другими странами.
Мы начинаем, нужно только обзавестись инструментами.
Мы нация, которая имеет правительство, а не наоборот. И это выделяет нас среди других наций планеты.
Наше правительство не имеет никаких прав, кроме тех, что предоставлены ему народом. Пришла пора остановить и обратить вспять разрастание правительства, которое начинает показывать признаки превышения вверенных ему полномочий.
Я намерен урезать размер и влияние федеральных агентств и потребовать установления разделения прав, данных федеральному правительству и оставленных в ведении штатов или народа.
Все мы – все мы – должны помнить, что не федеральное правительство породило штаты, а штаты породили федеральное правительство.
Но не стоит думать, что я намереваюсь разделаться с правительством.
Я скорее хотел бы заставить его работать – работать с нами, а не над нами; стоять на нашей стороне, а не ехать на нашем горбу. Правительство может и должно создавать возможности, а не бороться с ними, стимулировать производительность, а не препятствовать ей.
Если искать ответ на вопрос о том, почему мы так многого достигли за прошедшие годы, почему добились такого процветания, как никто другой на этой планете, то ответ таков: на нашей земле мы развили энергию и гений отдельных личностей до наибольшего размера в истории.
Свобода и достоинство личности стали доступнее и более обеспеченными, чем где-либо еще на земле. Порой цена этой свободы была слишком высокой, но мы никогда не отказывались ее платить. Неудивительно, что наши нынешние проблемы пропорциональны тому грубому вмешательству в нашу жизнь, которое вызвано ничем не обусловленным бурным ростом правительства.
Нам пора понять, что мы слишком великая нация, чтобы ограничиваться мелкими мечтаниями. Мы не обречены, как кое-кому мечтается, на неизбежный упадок. Я не верю в рок, который настигнет нас, невзирая на любые наши действия. Я верю в рок, который настигнет нас, если мы вообще не будем ничего делать.
Итак, давайте со всей нашей творческой энергией вступим в эру национального возрождения. Давайте возродим нашу решимость, нашу храбрость и нашу силу. И давайте возродим нашу веру и надежду. У нас есть все основания для героических мечтаний. Те, кто говорит, что в наше время нет героев, просто не понимают, куда смотреть. Каждый день герои входят в заводские ворота и выходят из них. Другие, и весьма многочисленные герои производят достаточно еды, чтобы накормить и всех нас, и многие другие страны.
Героев можно встретить за прилавком – притом по обе его стороны. Это предприниматели, верящие в себя и в свою идею; они создают новые рабочие места, новые возможности и новое благосостояние.
Есть люди и семейства, налоги которых поддерживают правительство, а добровольные пожертвования – церковь, благотворительность, культуру, искусство и образование. Их патриотизм не бросается в глаза, но он глубок. Их ценности поддерживают жизни нашей нации.
Сейчас я говорил «они» и «их» об этих героях. Но я мог бы сказать «вы» и «ваше», потому что я и обращаюсь к тем героям, о которых говорю, – к вам, гражданам этой благословенной земли.
Ваши мечты, ваши надежды, ваши цели будут отныне мечтами, надеждами и целями администрации, так что помоги мне Бог.
Мы отразим то сострадание, которое так хорошо вас характеризует.
Как можно любить свое отечество и не любить своих соотечественников? А любя их, нужно протягивать руку, когда они падают, лечить их, когда они больны, обеспечивать возможность сделать их самодостаточными, чтобы они были равны фактически, а не только по букве закона.
Можем ли мы решить проблемы, стоящие перед нами? Ответ – безоговорочное и настойчивое «да».
Если перефразировать Уинстона Черчилля, то не для того я принимал только что присягу, чтобы руководить распадом самой сильной экономики в мире.
В последующие дни я сформирую предложения по устранению препятствий, которые замедляют нашу экономику и снижают производительность.
Будут предприняты целенаправленные шаги для восстановления баланса между разными ветвями правительства. Прогресс может быть медленным и измеряться не в милях, а в дюймах и футах, но он будет.
Настало время вновь пробудить промышленного гиганта, вернуть правительство в пределы его полномочий и облегчить наше карательное налоговое бремя.
Это наши приоритеты, и компромисса в их отношении быть не может.
В канун борьбы за независимость человек, который, возможно, был одним из величайших среди отцов-основателей, доктор Джозеф Уоррен, президент Массачусетского конгресса, сказал своим согражданам-американцам: «Наша страна в опасности, но не стоит отчаиваться. От вас зависит будущее Америки. Вы сами должны решить те важные вопросы, на которых будут строиться счастье и свобода миллионов тех, кто еще даже не родился. Действуйте достойно».
Что ж, я считаю, что мы, сегодняшние американцы, тоже готовы действовать достойно, готовы делать то, что должно быть сделано, и обеспечить счастье и свободу для себя самих, для своих детей и детей наших детей.
И когда мы возродимся здесь, на нашей земле, окажется, что и в мире мы обретем больше силы. Мы вновь будем примером свободы и цитаделью надежды для тех, кто лишен свободы.
С теми соседями и союзниками, которые разделят нашу свободу, мы закрепим исторические связи и уверим их в своей поддержке и твердой привязанности.
На лояльность мы ответим лояльностью. Мы будем отстаивать принцип взаимовыгодных отношений. Мы не станем использовать дружеские отношения для угроз суверенному государству, поскольку наша суверенность не продается.
Если говорить о врагах свободы, о тех, кто является нашим потенциальным противником, то мы напомним им, что мир – это величайшее устремление американского народа. Мы пойдем во имя мира на переговоры и жертвы; мы лишь не капитулируем ради него – ни сейчас, ни когда-либо в будущем.
Нашу воздержанность не должны понять превратно. Наше миролюбие не должны принять за недостаток воли или решимости.
Когда потребуются действия для сохранения нашей национальной безопасности, мы будем действовать. Мы обладаем достаточной мощью, чтобы побеждать, но при этом всегда будем помнить: следует прилагать как можно больше усилий, чтобы воздержаться от применения этой силы.
Прежде всего мы должны понять, что ни один арсенал, ни одно оружие в арсеналах всего мира не будет столь же победоносным, как воля и моральный дух свободных мужчин и женщин.
Это то оружие, которым не владеют наши противники в современном мире.
Это то оружие, которым владеем мы, американцы.
И пусть это поймут те, кто занимается терроризмом и терзает своих соседей.
Мне говорили, что сегодня проходят десятки тысяч молитвенных собраний; за это я горячо благодарен. Мы нация в Боге, и Господь, как я считаю, предназначил нам быть свободными. И было бы хорошо и уместно, на мой взгляд, если каждый инаугурационный день в последующем объявлялся бы днем молитвы.
Впервые в нашей истории эта церемония проводится, как вам уже говорили, здесь, на западном фасаде Капитолия.
Стоя здесь, мы наслаждаемся величественным видом, который открывается на город, обладающий особой красотой и историей.
В конце этой открытой аллеи – алтари тех гигантов, на плечах которых мы стоим.
Прямо передо мной находится памятник Джорджа Вашингтона – монументальной личности, отца нашей страны. Это был очень скромный человек, который неохотно стал великим. Он привел Америку от революционной победы к состоянию молодой нации.
Чуть поодаль – государственный мемориал Томаса Джефферсона. Декларация независимости искрится его красноречием.
А далее, за Зеркальным прудом, прославленные колонны Мемориала Линкольна. Любой, кто хотел бы осознать значение Америки, найдет его в жизни Авраама Линкольна.
За этими памятниками героизму течет река Потомак, а на другом ее берегу, на пологих склонах расположилось Арлингтонское национальное кладбище, где рядами тянутся простые белые надгробия, на которых изображены кресты или звезды Давида. И это всего лишь малая часть той цены, которую мы заплатили за нашу свободу.
Каждое из таких надгробий – это памятник одному из тех героев, о которых я говорил ранее.
Их жизни окончились в лесу Белло, в Аргонне, на Омаха-бич, в Салерно – и в другом полушарии: на Гуадалканале, Тараве, высоте Порк-Чоп-Хилл, при Чосинском водохранилище, на сотнях рисовых полей и в джунглях Вьетнама.
Под одним таким надгробием лежит молодой человек Мартин Трептоу, который оставил работу парикмахера в маленьком городке и в 1917 году отправился во Францию в составе знаменитой дивизии «Радуга».
Там, на Западном фронте, он был убит, пытаясь передать сообщение от одного батальона к другому под интенсивным артиллерийским огнем.
Нам говорили, что на его теле нашли дневник.
На форзаце под заголовком «Мой обет» он записал такие слова:
«Америка должна выиграть эту войну. Для этого я буду работать, я буду спасать, я буду жертвовать, я буду терпеть, я буду радостно сражаться и сделаю все, что смогу, как если бы вопрос исхода всей войны зависел от меня одного».
Кризис, с которым мы столкнулись сегодня, не требует от нас такой жертвы, которую пришлось принести Мартину Трептоу и многим тысячам других героев.
Но он требует от нас полной концентрации, готовности верить в себя и в свои способности совершать великие дела; верить, что вместе мы с Божьей помощью сможем решить и решим проблемы, которые стоят перед нами.
В конце концов, почему бы нам в это и не поверить? Мы американцы.
Спасибо, и благослови вас Бог. Большое вам спасибо.
Глава 6
Лучшие отсылочные вступления
*****
В главе 5 мы говорили о шести целях, которые должны быть достигнуты в хорошем начале речи:
1. Установить контакт между говорящим и аудиторией.
2. Задать общий тон речи.
3. Подтвердить квалификацию оратора или убедить в ней слушателей.
4. Вызвать интерес к теме.
5. Воспользоваться льготным сроком оратора.
6. Плавно перейти к теме.
Затем мы поговорили о четырех из пяти категорий вступлений – нестандартных, драматических, юмористических и вопросительных. Пятую категорию, отсылочное вступление, мы как раз и обсудим в этой главе.
В этой категории вы можете сделать отсылку к чему угодно. Часто, но не всегда, она имеет некоторое отношение к речи или мероприятию. В число возможных отсылок входят время и место произнесения речи, тема, организация, историческое, недавнее или текущее событие, представление докладчика, тема речи, ее название, сам говорящий и т. д. Вступление может использовать более одной отсылки и сочетаться с другими элементами начала речи из оставшихся четырех категорий.
Вот пример вступления, в котором дана отсылка к представлению и историческому лицу, а также используется самоирония:
Спасибо, Боб, за то, что так меня представили. Марк Твен однажды сказал: человек может месяц протянуть на одном комплименте. Если это так, то вы только что обеспечили мне бессмертие. Я боюсь, правда, что те из ваших коллег, кто знает меня лучше, могут возразить, отозвавшись о ваших словах таким же образом, каким один политик описал речь своего оппонента, сказав, что ее уместнее всего было бы произносить в городе бреда.
После этого оратор перешел к теме следующим образом:
Впрочем, обещаю, что весь бред на сегодня вы уже услышали, потому что далее я собираюсь строго придерживаться темы.
А вот юмористическое вступление, написанное мной для менеджера компании из штата Джорджия, который выступал в родном Нью-Йорке. Здесь используются отсылки к нему и его родному городу:
Я счастлив, что снова в Нью-Йорке. Здесь я вырос и всегда рад возвращаться домой. Но надо сказать, я уже так давно работаю в Джорджии, что, когда возвращаюсь в Нью-Йорк, мне кажется, вы тут как-то забавно произносите слова. Имейте в виду: я готовился к конференции две недели. Нет, я не репетировал речь, а оттачивал произношение. Я хочу снова говорить как житель Нью-Йорка. А то сами знаете: с глаз долой – из сердца вон.
И сегодня я собираюсь на своем обретенном заново нью-йоркском выговоре обсудить с вами один сегмент нашего бизнеса.
В следующем примере оратор отсылает к знаменитой фразе Джона Кеннеди Ich bin ein Berliner, делая комплимент собравшимся – членам Киванис-клуба:
Каждый раз, когда я выступаю в таком клубе, я вспоминаю знаменитое начало речи Джона Кеннеди в Западном Берлине. Чтобы подчеркнуть солидарность американцев с горожанами, которые были изолированы коммунистической Восточной Германией от своих соотечественников, Кеннеди начал свое выступление с фразы Ich bin ein Berliner. Мне очень хотелось начать свою речь с фразы «Я киваниец», чтобы подтвердить свое согласие с принципами и деятельностью этой замечательной организации. Но на самом деле я принадлежу к Ротари-клубу.
Часто хорошо смотрится отсылка к другим докладчикам на заседании или на групповом обсуждении. Например, участник обсуждения на встрече молодых бизнес-лидеров начал свое выступление так:
Спасибо, добрый вечер. Для меня честь быть здесь. Уверен, что другие докладчики – полковник Локурчо и господин Дэвис – согласятся: тема, которую мы намерены обсуждать, исключительно важна не только для Саванны, но и для штата Джорджия, и для всего юго-востока США.
Продолжая вступление, оратор делает отсылку к аудитории и напрямую адресуется к одной группе слушателей:
И особенно удачно, на мой взгляд, что подобная дискуссия происходит перед аудиторией, в которой представлено столько молодых лидеров Саванны. Вы занимаете ведущие посты уже сейчас – безусловно, в дальнейшем вы окажетесь еще выше. Поэтому именно вы – те люди, которые больше всего должны озаботиться теми проблемами, что будут затронуты в нашем обсуждении.
Вот вступление, которое я написал для менеджера, участвовавшего в форуме, спонсируемом компанией J. C. Penney:
Для меня большая честь представлять отрасль бюро кредитных историй на этом форуме по потребительским кредитам. Прежде всего я хотел бы поблагодарить организацию J. C. Penney за спонсорскую поддержку мероприятия. Много лет назад я читал книгу о покойном Джеймсе Пенни. Он был энергичным человеком, и то, что он преуспел, создав одну из величайших розничных корпораций всех времен, свидетельствует об огромном потенциале свободной экономической системы. Джеймс Пенни к тому же в течение всей своей долгой и плодотворной жизни проявлял неустанную заботу о людях и обществе.
Отсылки к месту
Выступая перед специалистами в сфере общественных отношений на горном курорте в Северной Каролине, я воспользовался вступлением, где применил отсылку к месту проведения конференции, а также к нескольким вопросам, которые активно обсуждались в то время:
Я очень рад, что этим утром я здесь. В этих величественных горах в июне – да и в любое другое время года – есть что-то убеждающее меня: все идет хорошо, как бы наши дела ни казались плохи. Когда я здесь, мне удается забыть о беспорядках в Лос-Анджелесе, о ребенке Мерфи Браун[35], о дефиците федерального бюджета и неудачах «Атланта Брэйвз»[36].
Одна из моих любимых отсылок к местности была сделана в речи менеджера из Атланты, которую тот произносил перед группой бизнесменов из Чикаго – города, долго именовавшего себя «городом, который работает». Во вступлении сочетались юмор и знание местных реалий, что позволило найти общий язык с аудиторией:
Мне приятно оказаться здесь в компании таких маститых профессионалов из великого города Чикаго. В Атланте мы говорим, что Чикаго – это «другой город, который работает».
И действительно, между Чикаго и Атлантой много общего помимо того, что оба они культурные и экономические столицы своих регионов. Атланта сгорела в 1864 году из-за генерала янки Шермана, Чикаго сгорел в 1871 году из-за коровы миссис О’Лири[37].
Отсылки к личности говорящего
Отсылки к личности говорящего могут быть весьма эффективными, если служат целям оратора. Надо, однако, соблюдать осторожность, поскольку порой такие отсылки выглядят как проявление самовлюбленности. Покойный Роберто Гозуэта имел больше поводов для восхищения собой, чем большинство из нас. Этот кубинец бежал в молодости от режима Кастро в Соединенные Штаты, имея в кармане всего двадцать долларов. В итоге он стал президентом и CEO компании Coca-Cola. Во время выступления в кампусе Йельского университета, который когда-то окончил, он использовал следующую удачную личную отсылку:
В Йеле меня всегда охватывают воспоминания. Я часто подчеркиваю важность образования, рассказывая о том, как мы с семьей вынуждены были покинуть Кубу после прихода к власти Кастро. Я всегда говорю: единственное, что мне позволили взять с собой в эту страну, – это мое образование. И эту собственность я постоянно носил с собой. Америка сильна и уникальна тем, что молодой иммигрант может приехать сюда, не имея за душой ничего, кроме образования, и в итоге получить возможность возглавить одну из лучших в мире компаний.
В своем выступлении Гозуэта сообщил, что учреждает фонд для поддержки междисциплинарных исследований в трех академических отраслях знания. Его вступление, опирающееся на личный опыт, стало замечательным началом для речи.
Нередко хороший оратор начинает с отсылки к самому процессу выступления. Вот пример, взятый из речи председателя одной из крупных нефтяных компаний. Здесь сочетаются отсылка к процессу выступления и самоирония, а также упоминается знаменитость:
Спасибо за то, что представили меня. Надеюсь, что, когда я закончу, вы не повторите вслед за знаменитой актрисой Таллулой Бэнкхед: «Здесь меньше, чем казалось на первый взгляд!»
Литературные отсылки
Этот вид отсылок может быть эффективным для вступлений, но оратор должен понять, действительно ли слушатели знакомы с упоминаемым произведением. Вот, например, вступление из речи менеджера компании по производству пиломатериалов, которую тот произносил перед акционерами. Многим слушателям, вероятно, покажется незнакомой приведенная отсылка:
Доктор Панглос, персонаж книги Вольтера «Кандид», любил повторять: «Все к лучшему в этом лучшем из миров».
Что ж, в области жилищной застройки, в финансах и во многих других сферах деятельности, за которые я отвечаю, мы близки к тому, чтобы оказаться в лучшем из миров.
Возможно, аллюзию акционеры и не уловили, но переход от цитирования к теме речи, судя по всему, прошел успешно.
Все говорят о погоде
Отсылка к погодным условиям может оказаться удачной, но даже лучшие метеорологи иногда забывают зонтики и промокают насквозь.
Когда топ-менеджер крупной индустриальной компании планировал выступление в школе бизнеса Университета Чикаго, он (или его спичрайтер) предполагал, что погода будет весенней, и в соответствии с этим построил свою речь. Однако во время выступления (в апреле) бушевала снежная буря. Вот как он изменил вступление:
Я едва добрался сюда из Нью-Йорка, мы летели через страшную апрельскую снежную бурю. Многие из вас с трудом передвигались по городу, но я рад, что вы здесь. Вы не поверите, как звучал первый абзац этой речи, который я написал на прошлой неделе. Он наглядно доказывает: человек предполагает, а Бог располагает. Вот послушайте:
«Я рад оказаться в Чикаго. Хотя Мичиган-авеню нравится мне и в декабре, надо признаться, что в апреле она выглядит значительно симпатичнее».
Установившаяся не по сезону погода, как видите, существенно повлияла и на мое выступление. Но независимо от погоды я действительно рад оказаться здесь, в школе бизнеса, в этом знаменитом университете, так близко к колыбели монетаризма, о котором, как вы сейчас с радостью узнаете, я говорить не собираюсь.
Новые повороты
Хорошим спичрайтерам обычно удается взглянуть на вещи с неожиданной стороны. Вот вступление, в котором оратор сначала сообщил, о чем будет рассказывать, а потом предложил взглянуть под иным углом на несколько затертых клише:
Сегодня я хотел бы поделиться с вами некоторыми мыслями о том, что происходит в мировой торговле, и, в частности, о том, что творится с морскими портами Джорджии, которые обеспечивают минимум девяносто пять процентов общего международного товарооборота штата.
Недавно кто-то назвал наши порты в Саванне и Брунсвике «главной тайной Джорджии». В связи с этим мне пришло в голову вот что: в Античности было всего семь чудес, но сейчас существует множество достопримечательностей, которые можно было бы назвать «восьмым чудом света». И путь до всех них вовсе не так долог: все это практически «за углом». Точно так же в Джорджии есть миллион «главных тайн» – от дикой красоты реки Чаттуга на севере до несравненной по вкусу рыбки пузанок из реки Оджичи. Так что я не буду говорить, будто порты – это главная тайна Джорджии. Здесь слишком велика конкуренция. Скажу лучше, что среди главных тайн Джорджии порты на втором месте.
И даже если порты всего лишь вторые в категории тайн, они оставались тайной слишком долго. Пора бы рассказать о них всем остальным жителям Джорджии.
Знаменитые личности прошлого и настоящего предоставили богатый материал для цитат, а следовательно, и для вступлений. А вот пример вступления, где оратор обращается к человеку, которого цитируют не так часто. В речи под названием «Стратегия роста “Солнечного пояса”[38]» глава крупной корпорации упоминает тему конференции и цитирует Калвина Кулиджа[39], прекрасно увязывая и то и другое с темой своего выступления:
Мне очень приятно быть этим утром с вами. Меня пригласили участвовать в обсуждении стратегии роста «Солнечного пояса». Эта тема интересна мне по ряду причин, и не в последнюю очередь потому, что я убежден: такая стратегия жизненно необходима, и моя компания, как и другие корпорации, должна сыграть важную роль в ее определении и претворении в жизнь.
Как известно, президент Калвин Кулидж говорил мало. Но все-таки он высказался на тему, непосредственно связанную с предметом нашего сегодняшнего обсуждения: «Процветание – это всего лишь средство, а не божество, которому следует поклоняться». Сегодня мы можем и должны сделать такой же вывод в отношении роста – это средство, а не божество, которому следует поклоняться.
Мудрость юмора
Комиксы тоже дают богатый материал для вступлений к речам. Мне случалось и писать, и читать речи, в которых цитировались комиксы «Арахис», «Пого», «Зигги», «Кельвин и Хоббс» и «Дилберт». Вот вступление, в котором оратор увязывает тему с одним из мудрых изречений Чарли Брауна[40]:
Обдумывая утром, что бы вам сказать, я вспомнил комикс «Арахис», который видел несколько лет назад. Разговаривают два его героя – Чарли Браун и его приятель Линус. Линус, как более молодой и оптимистично настроенный, рассуждает: «Я думаю, мы напрасно постоянно беспокоимся о завтрашнем дне. Возможно, стоит думать только о сегодняшнем». А старина Чарли Браун, человек мрачноватый, добавляет: «Нет, это тоже перебор. Я все еще надеюсь, что вчерашний день будет лучше».
Конечно, единственный шанс для «вчера» быть лучше – это настолько ужасное будущее, по сравнению с которым прошлое покажется раем. Но наша компания сделает все, чтобы такого не произошло.
Каждый день особый
Отсылки к дате или времени года стали уже привычными. Вот вступление к речи, в которой президент компании в самом начале нового года представил сотрудникам своего рода годовой отчет:
Чудесно начать новый год, проведя почти час в обществе старых друзей и знакомых лиц, чтобы поговорить о нашей компании, оглянуться назад, в уходящий год, и, возможно, заглянуть в будущее.
Как-то вечером на Рождество мы с женой смотрели один из ежегодных телевизионных обзоров, где телекомментаторы рассказывают обо всем, что случилось в течение этого года, и потом серьезно объясняют, что все это значило. Когда передача закончилась, моя жена сказала: «Похоже, в 1992 году ничего уже не случится, потому что все, что могло произойти, уже произошло в 1991 году».
Что ж, этот год был и впрямь богат событиями. Он начался с матери всех битв и окончился дедушкой всех кризисов.
Отсылка к кризису послужила переходом к обсуждению экономической ситуации, которая сказалась на производительности компании.
Спичрайтеры знают: каждый календарный день что-то празднуется – годовщины каких-то исторических событий, дни рождения знаменитостей прошлого и настоящего. Например, в один день со мной родились Джонас Солк, изобретатель вакцины от полиомиелита, телекомментатор Брюс Мортон, олимпийский призер в легкоатлетическом десятиборье Брюс Дженнер, блестящий английский романист Ивлин Во и многие другие. Кроме того, в мой день рождения в 1886 году была открыта статуя Свободы, в тот же день в 1954 году Эрнест Хемингуэй получил Нобелевскую премию, а в 1962 году Никита Хрущев под давлением Джона Кеннеди убрал советские ракеты с Кубы. Месяц, в котором я родился, – это месяц потребительской информации, месяц профилактики заболеваний печени, месяц ухода за автомобилем, месяц роликовых коньков, месяц заведения собак, месяц семейного сексуального образования, месяц микроволновки, месяц пиццы и месяц, когда мы переводим часы на зимнее время.
Я легко могу составить подобный список для каждого дня и каждого месяца года. Спичрайтер, имеющий воображение, может использовать, казалось бы, бесполезные данные, которые легко получить из многих источников, чтобы привязать вступление к речи к дате, неделе или месяцу, когда эта речь произносится.
Представьте себе, что вы пишете речь по вопросу корпоративных поглощений и их воздействия на бизнес. Допустим, все это происходит 30 августа. Вы проверяете исторические события, дни памяти и дни рождения, которые датируются 30 августа, и видите, что в 1797 году в этот день родилась писательница Мэри Шелли[41]. И тут в голове вспыхивает лампочка. Мэри Шелли… Франкенштейн… монстр… слияние… поглощение. Ага! И вот у вас уже есть идея для вступления: поглощения порождают конгломераты, которые можно назвать монстрами Франкенштейна от мира бизнеса. Неплохо.
Вот вступление, которое я написал для клиента, произносившего речь 12 октября. В речи защищался мотив выгоды как неотъемлемая составляющая системы свободного предпринимательства.
Если я хорошо помню историю своей страны, то сегодня, 12 октября, мы отмечаем четыреста восемьдесят четвертую годовщину высадки Христофора Колумба. До того как наше федеральное правительство в бесконечной мудрости своей решило, что нам нужно больше длинных выходных, 12 октября было праздником – Днем Колумба. Да, мне, как и всем остальным, нравятся длинные выходные. Но я не могу отделаться от мысли, что подобные вмешательства ослабляют наше чувство истории и сказываются на понимании и оценке тех важнейших событий, которые сформировали нашу нацию.
Именно выгода привела Колумба к берегам Нового Света. Его путешествие по не нанесенным на карту водам принесло ему славу и состояние, которых он добивался и ради которых охотно рисковал жизнью.
Отсылочные вступления ограничивает только фантазия спичрайтера. Я мог бы привести намного больше примеров. Идеи витают повсюду: здесь и спорт, и текущие новости, и история, и сфера развлечений. Возможности безграничны.
Важно лишь помнить, что отсылки должны быть поняты аудиторией. Не стоит апеллировать к прекрасной игре бейсбольного питчера Дона Ларсона в Мировой серии, если произносишь речь в женском клубе. Соответственно, на ежегодном обеде ремонтников вы вряд ли будете вспоминать историю из жизни сопрано Беверли Силлс.
Связь с предметом речи должна быть прозрачной, отсылочное вступление должно плавно и естественно перетекать в основную часть речи, раскрывая ее тему.
На трибуне
В главе 4 в разделе «На трибуне» я писал, что заблаговременное прибытие на место выступления даст вам возможность спокойно и без помех заняться растяжками. Конечно, это не единственный повод приехать рано. Если позволяют обстоятельства, посетите место выступления за день-два до назначенного срока, возможно, даже несколько раз. Потому что очень полезно ознакомиться с обстановкой. Тогда в период выступления меньше шансов впасть в нервозность. Встаньте за трибуну и представьте, что перед вами слушатели. Прочтите несколько абзацев из речи. Попросите кого-нибудь встать ближе к концу зала, чтобы узнать, хорошо ли вас там слышно.
Но даже побывав на месте за несколько дней, все равно в день выступления лучше приехать пораньше. Нужно проверить физические условия – звуковую систему, микрофоны, проектор и другое оборудование. Если вы приедете точно к назначенному сроку, то исправить что-либо уже вряд ли удастся. Кроме того, прибыв пораньше, вы наверняка встретите других выступающих (если они предусмотрены программой). Знакомство с ними поможет преодолеть страх сцены.
«Помните, как создается будущее»
16 июля 1984 года губернатор штата Нью-Йорк Марио Куомо зажег сердца сограждан своим программным выступлением на съезде Демократической партии в Сан-Франциско, где он сформулировал то, что назвал кредо Демократической партии. Многие слушатели предположили, что этой речью Куомо начинает собственную предвыборную кампанию. Этого не произошло, но выступление продолжают цитировать как прекрасный образец политического ораторского искусства. Обратите внимание, что губернатор часто начинает следующие друг за другом предложения одной и той же фразой – например, «Мы верим». Этот прием, который носит название «анафора», мы обсудим позже.
У нас, демократов, до сих пор есть мечта. Мы до сих пор верим в будущее этой нации. И вот наш ответ, наше кредо:
Мы верим в то, что нам необходимо только это правительство, и мы настаиваем на том, что нам необходимо это правительство.
Мы верим в правительство, которое характеризуется справедливостью и здравомыслием – тем здравомыслием, которое не судит по ярлыкам, не искажает истину и не обещает того, чего заведомо не может выполнить.
В правительство, достаточно сильное, чтобы не бояться слов «любовь» и «сострадание», и достаточно умное, чтобы воплотить в жизнь самые благородные наши устремления.
Мы верим в то, что необходимо поощрять талантливых, но верим и в то, что, хотя выживание самых приспособленных и считается хорошим описанием процесса эволюции, правительство, состоящее из людей, должно возвыситься до такого положения, чтобы заполнять пробелы, оставленные случаем или не познаваемой нами мудростью.
Мы хотели бы иметь законы, написанные патроном этого великого города, человеком, которого называют «самым искренним в мире демократом», святым Франциском Ассизским, а не законы, написанные Дарвином.
Мы верим как демократы, что столь благословенное общество, как наше, – самая влиятельная демократия в мире, которая может потратить миллиарды на орудия уничтожения, должно помочь среднему классу в его борьбе, должно суметь найти работу для всех, кто может ее выполнять, найти место за столом, кров для бездомных, обеспечить уходом больных и престарелых, а надеждой – отчаявшихся.
Мы как можно громче заявляем, что распространение ядерного оружия отвратительно и необходимо заморозить все связанные с ним проекты, хотя бы для того, чтобы доказать простую истину: мир лучше, чем война, потому что жизнь лучше, чем смерть.
Мы верим в строгий, но справедливый закон и порядок, в профсоюзное движение, частную жизнь людей, открытость правительства, гражданские права и права человека.
Мы верим в единую фундаментальную идею, которая лучше, чем большинство учебников, описывает то, каким должно быть хорошее правительство. Это идея семьи. Совместности. Разделение радостей и горестей во имя общего блага. Сочувствие чужой боли. Благословление друг друга. С разумом, честью и справедливостью, не обращая внимания ни на расу, ни на пол, ни на географические или политические особенности. Мы верим, что Америка должна быть семьей, сознаем, что в глубине души все мы привязаны друг к другу, что проблемы школьной учительницы на пенсии из Дулута – это наши проблемы. Что будущее ребенка из Буффало – это наше будущее. Что борьба за существование и достойную жизнь инвалида из Бостона – это наша борьба. Голод женщины из Литл-Рока – это наш голод. Невозможность предоставить то, что мы могли бы, – это наша ошибка.
В течение пятидесяти лет мы, демократы, создавали лучшее будущее для наших детей, используя в качестве ориентира базовые демократические ценности, которые давали нам цель и направление, но мы постоянно менялись, приспосабливаясь к новой реальности: это были алфавитные программы Рузвельта[42], законы Трумэна о создании НАТО и правах военнослужащих, программа разумных налоговых льгот и «Союз ради прогресса» Кеннеди, гражданские права, полученные при Джонсоне, защита Картером прав человека и поразительный мирный договор в Кэмп-Дэвиде.
Все это сделали демократы – и демократы могут повторить это.
Мы можем построить будущее, которое покончит с дефицитом бюджета.
Помните, что пятьдесят лет прогресса не обошлись нам такой ценой, которую пришлось заплатить за четыре года стагнации. Мы можем разумно и ответственно подойти к проблеме дефицита, вместе приносить жертвы во имя страны. Участие в борьбе примут все регионы. Мы создадим надежных партнеров в лице частного сектора, что обеспечит нам прочную уверенность в том, что в будущем мы сможем накормить своих детей и позаботиться о своих родителях.
У нас может быть будущее для сегодняшних молодых, полное здравого смысла и сочувствия.
Мы знаем, что сможем, ведь мы до 1980 года преуспевали почти пятьдесят лет. Мы снова сможем это сделать. Если мы не забудем. Не забудем, что весь наш народ извлекал пользу из этих прогрессивных принципов. Что эти принципы помогали нам воспитывать поколения среднего и высшего класса: они давали нам возможность работать, пойти в колледж, поднять семью, купить дом, не беспокоиться за свою старость и прежде всего – достичь таких вершин, о которых наши родители не могли и мечтать.
Борьба за достойную жизнь – вот история этого блистающего города. И эту историю я не вычитал в книге и не услышал на уроке в школе. Я видел ее и ее пережил. Как и многие из вас.
Я видел человека с мозолями на руках, который работал по 15–16 часов в день. Однажды я видел, как у него буквально кровоточили ноги – у человека, который приехал сюда необразованным, одиноким, без знания языка, но который научил меня всему, что я знаю о вере и тяжелой работе, своим красноречивым примером. Я узнал о нашей демократии от своего отца. Я узнал от него и от моей матери о наших обязательствах по отношению друг к другу. Они просили только о возможности работать и сделать мир своих детей лучше, они просили быть защищенными в тот момент, когда уже не смогут защитить себя сами. Народ и правительство дали им такую возможность.
И они смогли создать семью и жить с достоинством, и они видели, как один из их детей, родившийся на задворках бакалейной лавчонки в южной Джамайке в штате Нью-Йорк, занял самое высокое место в величайшем штате величайшей страны в единственном известном нам мире. И это поразительное доказательство демократии. И 20 января 1985 года это случится вновь, но на более высоком уровне. У нас будет новый президент Соединенных Штатов – демократ, в жилах которого течет не королевская кровь, но кровь иммигрантов и пионеров.
У нас будет первая в истории Америки женщина – вице-президент, дочь иммигрантов, жительница Нью-Йорка, которая откроет новую страницу в истории США[43].
Это случится, если мы это сделаем.
Я прошу вас, дамы и господа, братья и сестры, – ради нашего общего блага, ради любви к этой великой нации, ради американской семьи, ради любви к Богу. Пожалуйста, помните, как создается будущее.
Глава 7
Следите за речью
*****
Когда Аристотель определил человека как «животное, наделенное языком», он имел в виду, что одна из особенностей, которые отличают людей от низших видов животных, – это умение использовать речь. Без этого мы не смогли бы передавать знания другим, и прогресс цивилизации прекратился бы. Мы не смогли бы выражать свои мысли, потому что без языка не способны думать, разве что на рудиментарном уровне.
Чем лучше наше владение речью, тем яснее мы рассуждаем и выражаем наши мысли. Джордж Оруэлл в знаменитом эссе «Политика и английский язык» использовал такую аналогию, чтобы указать на связь языка и мышления: «Человек может взяться за бутылку, считая себя неудачником, и дальше становиться еще большим неудачником уже из-за пьянства. Довольно похожий процесс идет и в английском языке. Он делается все менее точным и все более неряшливым, потому что у нас глупые мысли, а неряшливость языка способствует появлению глупых мыслей».
Хорошие ораторы и спичрайтеры обычно имеют в запасе множество слов. Но знать их – это одно, а правильно использовать – совсем другое. У механика всегда сотни инструментов под рукой. Но не все они нужны для решения конкретной задачи. И не всегда он тянется к самому сложному инструменту в ящике, исходя лишь из того, что он там лежит.
Сила простоты
Правильное использование языка часто сводится к применению простых, но сильных слов, из которых состоит наша повседневная речь. Для иллюстрации этого положения я хотел бы процитировать отрывок из своей статьи для Общества сохранения английского языка и литературы (SPELL[44]):
Не нужно использовать длинные слова в письменной или устной речи. Вполне можно обойтись короткими. Более того, длинные слова часто затрудняют понимание того, что вы хотите сказать. Если говорить обычными словами, то никому не придется лезть в словарь, чтобы понять, что они означают. Обычные слова умеют поднимать настроение. Они могут заставить нас бегать, прыгать, танцевать и парить в облаках. Словами можно развеять холод зимней ночи и вызвать прохладу в жаркий день. Они наполняют наши сердца радостью или вызывают слезы на глазах. Обычные слова могут быть мягкими и твердыми. Они могут жалить, как пчела, или петь, как жаворонок. Слова любви трогают нас, очаровывают, убаюкивают. Они дают нам свет, надежду, любовь, покой, здоровье и многое другое. Слово может быть сладким, как спелая груша, или терпким, как сливовый джем.
Слова заставляют нас думать. Они душа и сердце ясных мыслей.
Когда вы пишете, выбирайте краткость, если таким образом можно выразить то, что вы хотите сказать. Не найдя такого слова, переходите к рассмотрению сложного выражения как жизнеспособной альтернативы. Но учитывайте, что денотация[45] данного слова предположительно не будет воспринята некоторыми реципиентами. Им придется обращаться к словарю или энциклопедии, затрачивая продолжительное количество драгоценного времени, пытаясь детерминировать сообщение, которое вы намеревались донести до них в результате своего выступления.
В оригинале этот отрывок включает 310 слов, и первые 231 состоят из одного слога. Первое слово оригинала, в котором больше одного слога, – это глагол «переходите» (ahead). Далее я постарался вместить в абзац как можно больше длинных и малопонятных слов.
Несмотря на то что многие со мной не согласятся, понятие «хорошо пользоваться языком» – это не умение употреблять столь сложные слова, как «реципиент», «денотация» и «детерминировать». Безусловно, я за то, чтобы обладать богатым словарным запасом. Овладение новыми словами – процесс, приносящий удовольствие и обогащающий жизнь, но…
Хорошие писатели и ораторы высоко ценят силу, красоту и красноречивость простоты. Самые точные и мощные слова просты. Как, например, этот хорошо знакомый текст из Экклезиаста:
И обратился я, и видел под солнцем, что не проворным достается успешный бег, не храбрым – победа, не мудрым – хлеб, и не у разумных – богатство, и не искусным – благорасположение, но время и случай для всех них[46].
Оруэлл перевел это библейское предложение на так называемый современный английский язык, чтобы показать, как сила, красота и даже смысл фразы теряются, если передать ее излишне сложным языком:
Объективное рассмотрение современных условий вынуждают прийти к заключению, что успех или провал в конкурирующей деятельности не имеет тенденции к соразмерности с внутренними способностями, но что следует неизменно учитывать значительный элемент непредсказуемого.
Заметьте, как сильные, простые и конкретные слова и выражения исходного текста стали зыбкими и расплывчатыми в версии «современного английского языка» Оруэлла. «Я видел» превратилось у Оруэлла в «объективное рассмотрение современных условий». «Бег», «победа» и «хлеб» стали «конкурирующей деятельностью», а «время и случай» оказались «значительным элементом непредсказуемого».
Наиболее запоминающиеся элементы речей, которые вы уже прочитали или еще прочтете в книге, – это чаще всего самые простые фразы. Например:
• Генерал Дуглас Макартур: «Старые солдаты не умирают».
• Уильям Брайан: «Нельзя распинать человечество на золотом кресте».
• Авраам Линкольн: «Наше государство не сможет постоянно быть наполовину рабовладельческим, наполовину свободным».
• Франклин Делано Рузвельт: «Нам нечего бояться, кроме самого страха».
• Джон Кеннеди: «Факел приняло в свои руки новое поколение американцев».
• Мартин Лютер Кинг: «У меня есть мечта».
• И, наконец, Рональд Рейган: «Как можно не верить в величие Америки?»
Ральф Эмерсон[47] писал: «Оратор или писатель никогда не достигнет успеха, пока не научится использовать слова, меньшие по размеру, чем его идеи». Сравните масштаб идей Черчилля с масштабом слов в приведенном ниже отрывке:
Мы не сдадимся и не покоримся. Мы пойдем до конца, мы будем сражаться во Франции, мы будем сражаться на морях и океанах, мы будем сражаться с возрастающей уверенностью и растущей силой в воздухе; мы будем оборонять наш остров, чего бы это ни стоило, мы будем сражаться на побережье, мы будем сражаться в пунктах высадки, мы будем сражаться на полях и на улицах, мы будем сражаться на холмах, мы не сдадимся никогда.
В оригинале этот отрывок содержит 81 слово, и лишь в девяти из них больше одного слога, а в четырех – больше двух.
Как заставить язык работать на себя
Хорошие ораторы не боятся пользоваться простыми словами. Они уверены в своих идеях и не заботятся о том, чтобы упаковать их в обертку цветистых или претенциозных слов. Напыщенный язык привлекает внимание к себе, а не к тем мыслям, для выражения которых предназначен. Но это не значит, что говорить нужно примитивно, как любой человек с улицы. Язык примеров, которые я привел, простой, но не упрощенный. Вот несколько рекомендаций, как заставить язык работать на себя, когда вы пишете или произносите речь.
1. Будьте собой. Используйте слова, которые для вас привычны. Если вы не относитесь к общительным представителям простого народа, не изъясняйтесь, как мастер из дешевой парикмахерской. Но если вы к ним принадлежите, не стоит говорить, как Уильям Бакли[48]. Ваша речь зазвучит фальшиво. Она такой и будет. Если вы редко шутите, то не стоит нарушать этого правила только ради того, чтобы угодить слушателям. Если вы взрослый человек и выступаете перед подростками, не пользуйтесь их сленгом. Иначе будете выглядеть глупо. Слово «типа» должно продолжать обозначать разные типы чего-либо, а понятие «круто» оставим для яиц и откосов.
2. Говорите с аудиторией, именно с ней, а не перед ней. Пусть ваша речь выглядит как диалог, а не как лекция. Этого эффекта можно добиться, используя личные местоимения, сокращения и другие элементы диалогической речи, как я делаю в этой книге. Заметьте, что я часто обращаюсь к вам, дорогие читатели, напрямую. Так, только что вы прочитали: «Если вы не относитесь к общительным представителям простого народа», «если вы редко шутите», «если вы взрослый человек». Что если бы я предпочел другой способ подачи? Допустим, написал бы: «Если оратор не относится к общительным представителям простого народа», «если оратор редко шутит», «если оратор – взрослый человек». Возможно, вы подумали бы, что я не очень-то интересуюсь вами и вашим желанием стать хорошим оратором или спичрайтером.
3. Не стесняйтесь пользоваться отсылками к личному опыту, если они уместны применительно к теме речи и ее аудитории. Вот отрывок из речи Уильяма Сешнса, который в то время возглавлял ФБР. Он обращался к членам Американской академии достижений:
Я родился в 1930 году. Самые старшие здесь помнят, что это был разгар Великой депрессии. Поэтому уже ребенком я осознал, что все очень дорого и времена тяжелые. Со временем меня стало беспокоить то, что происходило вокруг меня и на что я был не в силах повлиять. Когда мне было одиннадцать, отец отправился на Вторую мировую войну в Юго-Восточную Азию. Некоторое время я рос без отца и уже думал, что его больше не будет, но через четыре года он вернулся. И вот в пятнадцать лет я возобновил отношения с отцом. Заботы, которые волновали меня тогда, – это те же заботы, что, возможно, волнуют вас сегодня.
Иногда отсылки к личному опыту могут обладать внушительной эмоциональной силой. 12 мая 1962 года генерал Дуглас Макартур выступил с запоминающимся и эмоциональным напутствием перед слушателями Военной академии США (в Вест-Пойнте). Вот отрывок из этой речи:
Для меня удлиняются тени. Приходит сумрак. Мои светлые дни позади – звуки и краски. Они еле мерцают, пробиваясь сквозь дымку прошлого. Воспоминания о них полны чудесной красоты, омытой слезами и обласканной улыбкой прошлого. Я жадно прислушиваюсь к отдаленной колдовской мелодии горна, играющего зорю, к барабанам, отбивающим марш. Во сне я снова слышу грохот пушек, треск пистолетных выстрелов, странный, печальный ропот поля битвы. Но в самых ранних воспоминаниях я вновь возвращаюсь в Вест-Пойнт. Там снова и снова звучат слова: долг, честь, страна.
Циник сказал бы, что это слишком сентиментально. Но бьюсь об заклад, что циников среди выпускников, слушавших в тот день генерала, не было.
4. Используйте сильные, активные глаголы и яркие существительные. Такие слова я называю «нутряными», поскольку они исходят скорее из души, чем из головы. Самые сильные глаголы – это те, которые обозначают повседневные действия. Когда вы произносите бежать, плакать, прыгать, скакать, сочиться, течь, рычать, пахнуть, рвать, эти глаголы вызывают в сознании образ существ из плоти и крови, которые что-то активно делают. Такие же глаголы, как представлять, свидетельствовать, обнаруживаться, постулировать, размышлять, предполагать, удостоверять и фабриковать, безусловно, имеют свои сферы употребления, но они безжизненны и бесцветны. Они обозначают идеи, а не действия. Заметьте, что приведенные в качестве примеров сильные глаголы более короткие, а во всех понятийных глаголах не менее двух слогов.
Представим себе, что я описываю реакцию бейсбольных болельщиков в тот незабываемый вечер, когда Генри Аарон сделал хоумран, побив, казалось бы, вечный рекорд Бейба Рута. Допустим, так: «Аарону была устроена овация пятьюдесятью тысячами вставших для этой цели болельщиков. Аплодисменты длились по меньшей мере пять минут». Все это точно. Так и было. Никаких сомнений. Но сравним с другим описанием: «Пятьдесят тысяч болельщиков повскакивали с мест, они хлопали, кричали, вопили, и это буйство не стихало минут пять». Это тоже правда. Есть ли разница?
Конечно, есть. Первая версия точно излагает события, но пренебрегает слушателем. Нет огня, нет страсти. Примерно как: «Я пошел в магазин и купил буханку хлеба». Ну и что из этого? Тоже мне новость!
Читать бесплатно другие книги:
