Приметы любви Остен Эмилия

– Пэт!

– Ладно, ладно. Молчу. Пойдем уже скорее вниз.

После поспешного завтрака девушки отправились к скверу у церкви Сент-Николас-Чёрч, той самой, где обычно встречались Лиззи с Эдвином. Роберт уже прохаживался перед храмом, нетерпеливо постукивая тросточкой по ноге. Увидев сестер Беккет, он направился им навстречу. Его поразило лицо Лиззи – такого отчаяния и безнадежности он не видел в ней ни после смерти отца, ни после похорон Дорис. Казалось, из юной девушки ушла сама жизнь, и перед Робертом стоял призрак.

– Мисс Беккет, доброе утро, – бодро поздоровался он. – Давайте-ка, поскольку разговор предстоит долгий и непростой, пойдем в «Кинг-отель», там есть ресторан с отдельными кабинками, и ничьи посторонние глаза и уши нам не помешают.

Лиззи кивнула. Пэт, поддерживающая сестру под руку, предупредила:

– Вы только имейте в виду, мистер Вуд, Лиззи, несмотря ни на что, не верит в виновность мистера Лоуэлла.

– И возможно, она права, – ответил Роберт, чем заслужил благодарный взгляд голубых глаз.

Лиззи самую малость расслабилась, что позволило ей наконец начать говорить.

– Я, возможно, глупа и самонадеянна, но верю, что могу отличать искренность от лицемерия. Эдвин – настоящий. И чувства его ко мне – подлинные.

– Тогда почему он не сделал тебе предложение до того, как увидел каргас? – фыркнула Пэт. Судя по лицам сестер, этот вопрос звучал не впервые.

Лиззи молчала. Ей не хотелось подробно рассказывать постороннему мужчине, даже Роберту Вуду, подробности столь личных их с Эдвином разговоров.

– Он… Его семья обеднела… – с трудом выговорила Элизабет, не поднимая взгляда. – И он считает, что не в силах обеспечить будущей жене жизни в достаточном комфорте и выходов в свет и что поэтому не имеет права…

– Но ты убедила его в обратном, верно, сестренка?

– Я сказала, что толстый кошелек – это вовсе не главное качество в мужчине, которое могло бы меня привлечь!

– Мисс Патриция, – мягко вмешался Роберт, – вашу версию произошедшего я уже имел честь выслушать. Позвольте теперь изложить события их непосредственной участнице.

Пэт кивнула. В самом деле, если Лиззи посчитает, что Роберт на ее стороне, она скорее поведает ему все, что необходимо.

Они дошли до отеля и устроились в уютной кабинке ресторана, Роберт заказал кофе себе и дамам и попросил Лиззи продолжать.

С трудом подбирая слова вначале, дальше девушка осмелела. Когда она говорила о своих встречах с Эдвином, на ее лицо возвращались краски. С каждым словом она все больше увлекалась – и лишь подойдя к повествованию о произошедшем в охотничьем домике, стала запинаться и смолкла. Откашлявшись и глядя в сторону, девушка выговорила:

– Мы отвлеклись просмотром гравюр на стенах в дальней комнате – а когда вернулись в зал с камином, увидели, что каргаса на ковре уже нет и окно распахнуто.

– Вы вернулись туда вместе? – уточнил Роберт, помнивший рассказ Пэт.

– Нет, Эдвин прошел туда чуть раньше, а я остановилась у зеркала поправить прическу, – сдавленно произнесла Лиззи. – Он прокричал, что там были воры, что он догонит их, вернет каргас, и чтобы я ждала его. И умчался… Мистер Вуд, я так боюсь, что он мог в самом деле их догнать и… – она не решалась выговорить страшные слова. Элизабет умоляюще посмотрела на Роберта. – Найдите его, прошу вас. Он не мог сделать ничего плохого. Он в опасности! Я знаю, чувствую…

Пэт, хранившая молчание в продолжение всего рассказа сестры, дернула Лиззи за рукав:

– Милая, мистер Вуд для того и приехал. Он обязательно разберется, что же на самом деле произошло.

– Конечно, – согласился Роберт, – а теперь вам, наверное, пора возвращаться, пока вас не хватились. А я начну наводить справки. В городе ведь должна быть миссис Лоуэлл, верно?

– Да, но мы не знаем, где они снимают квартиру, иначе я сама сходила бы туда еще вчера, – с сожалением произнесла Пэт, поднимаясь и надевая плащ. – Пойдем, Лиз. Мы будем ждать вестей. Еще раз благодарим от всего сердца, мистер Вуд.

Выяснить брайтонский адрес Лоуэллов было несложно – достаточно оказалось зайти на почту. Роберт, сверяясь с записанной на бумажке информацией, шагал по пустынным улицам, все более удаляясь от фешенебельного района.

«Похоже, в этом он не соврал – средств на жизнь у Лоуэллов в самом деле немного, – думал Вуд. Он пытался вспомнить офицера из чужого полка, но все лица сливались в одно, потому вычленить оттуда какие-то характерные черты Эдвина оказалось невозможно. – Нет, не помню, – с досадой тряхнул головой Роберт и посмотрел на табличку с номером дома. – Вот я и на месте».

Он позвонил и спросил у появившейся на пороге хозяйки:

– Могу я видеть мистера Лоуэлла?

– Нет его, – равнодушно буркнула та и попыталась захлопнуть дверь.

– Тогда, быть может, миссис Лоуэлл дома? – не меняя тона, поинтересовался Роберт и придержал ручку.

– Проходите. – Дородная хозяйка посторонилась, пропуская гостя, и добавила прежним равнодушным голосом: – Только она второй день сама не своя, уж не знаю, чего вы от нее добьетесь. Сюда, пожалуйста.

Проводив Роберта в гостиную, хозяйка исчезла, и спустя несколько минут он услышал торопливое цоканье каблучков по полу. В комнату впорхнула миниатюрная, одетая в небесно-голубое платье дамочка лет под пятьдесят, чей возраст можно было более-менее точно определить только при ближайшем рассмотрении.

– О сэр, вас прислал Эдвин? – воскликнула она, устремляясь к Роберту.

– Нет, мэм. Мое имя – Роберт Вуд, и я сам хотел бы поговорить с мистером Лоуэллом. Быть может…

– Не-ет? – перебила его миссис Лоуэлл, и гримаса разочарования искривила ее миловидное лицо. – Боже мой, куда же он мог подеваться, ни слова не сказав мне, не предупредив… Третий день пошел, как он исчез. Мой сын пропал, слышите?! – она всплеснула руками. – Наверное, пора обращаться в полицию. – Голос женщины упал до еле слышного. – Полиция… какой стыд… – нерешительно добавила она, видя, что Роберт не торопится ее утешать.

«Пожалуй, полицию вмешивать все-таки не стоит, иначе Лиззи Беккет не избежать позора», – мелькнуло в голове у Вуда.

– Погодите, мэм, – возразил он. – Надеюсь, получится отыскать мистера Лоуэлла, не предавая огласке его исчезновение. Он точно не говорил вам… или при вас, куда собирается отправиться? Даже не намекал?

– Нет, – всхлипнула Агнес. – Он и не собирался никуда… Разве что мог вернуться в Лондон… но зачем? И не сказав ни слова? Не оставив денег? Мне ведь даже с хозяйкой нечем расплатиться, и она скоро выкинет меня на улицу! – Ее голос зазвенел от гнева – вообще Агнес Лоуэлл так стремительно переходила от одного настроения к другому, что успевать за сменой эмоций этой женщины было сложно. – Нет, все же нужно пойти в полицию!

– Успокойтесь, мэм, – Роберт проявлял чудеса сдержанности и хладнокровия. – Я отвезу вас в Лондон и рассчитаюсь за квартиру. А также попытаюсь найти вашего сына. Только расскажите мне подробно, где он все-таки хотя бы теоретически может быть. И начните с Брайтона.

Ни секунды не задумываясь, почему посторонний человек принимает столь непосредственное участие в ее жизни, Агнес быстро начала перечислять живших в окрестностях знакомых, которые входили в круг общения Лоуэллов. Слушая ее, Роберт думал: «Мать Эдвина – ценный заложник. Любит он на самом деле Лиззи Беккет или нет – вопрос пока открытый. А вот о матери точно не забудет и рано или поздно объявится. Значит, упускать ее из виду никак нельзя. Отвезем-ка эту даму в Лондон и оставим там под присмотром… черт, ну не Джорджа с Луизой же просить! Ладно, что-нибудь придумаю». Размышляя таким образом, он записывал в блокнот адреса, называемые миссис Лоуэлл.

– Но его совершенно точно там нет, – сердилась миссис Лоуэллл на непонятливого визитера. – Я не могла бы не знать!

– Мэм, давайте поступим так, – сказал Роберт, приняв решение. – Вы соберете вещи и расплатитесь с хозяйкой, – на столе перед ними как по волшебству появилась кучка соверенов, – а я все-таки наведаюсь по данным вами адресам и еще кое-куда и попробую что-нибудь выяснить. А вечерним поездом мы отправимся в Лондон. Я вас провожу. Не волнуйтесь.

Агнес кивнула, не отрывая жадного взгляда от монет на столе.

Времени было немного, и Роберт прикидывал наиболее удобный маршрут для посещения указанных адресов. Свежий морской ветер дул в лицо, и, окончательно взбодрившись, Вуд постарался представить как можно больше вариантов. Как ни крути – а поведение Эдвина вызывало много сомнений. Бедственное положение, сокровище… Но… зачем ему это надо? Если на столь низкий поступок его подбили мысли о содержании дома и матери, то как он собирается воспользоваться вырученными за проданный каргас деньгами?

С наивысшей точки улицы открывался изумительный вид на море, холодное и пустое. Вглядываясь в даль и пытаясь отыскать линию горизонта под свинцовым небом, Роберт не мог отделаться от ощущения чего-то неправильного. Он остановился и понял, что его сбивает – пестрое пятно, копошащееся на берегу впадающей в море речушки.

«Цыгане, что ли? – подумал Роберт и повернул в ту сторону. – Этот народ любит совать нос в чужие дела, попробую расспросить, не видели ли они чего…»

Оживление объяснялось просто: табор собирался в дорогу. Людей в нем было не так уж и много, но они столь громко галдели, суетились и перекрикивались, что Роберту на миг померещилась гигантская толпа. Приблизившись к ним и чуть оглядевшись, Вуд смог выделить их предводителя – высокого молодого мужчину с волевым выражением лица, который стоял на пороге крытой кибитки и не издавал ни звука.

– Добрый день! – Роберт приподнял шляпу и приветливо улыбнулся. – Это вы – цыганский барон?

– Добрый-добрый… – мужчина ответил не менее приветливой улыбкой. По его цепкому взгляду Роберт понял, что тот уже успел разглядеть его, составить какое-то мнение и принять решение. – К сожалению, не барон и вряд ли им буду. Вы что-то хотели?

Роберт подошел к цыгану и встал рядом, полубоком, одновременно и продолжая беседу, и разглядывая других цыган. То, что издалека казалось суматохой, было достаточно слаженным действием. Мужчины крепили точильные станки и инструменты к повозкам, женщины упаковывали одежду и утварь, подростки ловили худых куриц. Возле кибиток паслась всего одна пегая лошадка с мохнатыми ногами, но, судя по приготовленной и аккуратно разложенной упряжи, остальных вот-вот должны были пригнать с пастбища.

– Меня зовут Роберт Вуд, и я ищу одного человека. Эдвин Лоуэлл. Ничего не знаете о таком?

– Меня зовут Влад, этого человека я знаю, он приезжий.

– А когда вы видели его в последний раз?

– Не помню… – безмятежно произнес цыган, раскуривая трубку. – Он ничего у нас не заказывал.

– И чего-либо необычного в последние дни здесь не происходило?

Цыган немного помолчал, потом пожал плечами и крикнул что-то худенькому подростку. Тот кивнул и побежал исполнять приказ.

– Мы уезжаем, до зимы надо успеть соединиться с остальными ветвями семьи, – сказал Влад. – Я вожу этот табор уже три года после смерти отца, и мы ни разу не связывались ни с чем необычным. Надеюсь, так и дальше пойдет. Сплетен мне тоже не известно, за слухами и наблюдениями – это к женщинам… Позвать мою сестру?

– Было бы неплохо, – с благодарностью воскликнул Роберт.

Влад заглянул в кибитку и крикнул:

– Гало!

Роберт приготовил новой собеседнице вежливую улыбку, но, увидев появившуюся на пороге дородную цыганку, не смог сдержать восхищения и даже поклонился ей, как даме своего круга:

– О, мисс Гало! Ваш брат говорит, что вы можете рассказать мне об Эдвине Лоуэлле.

Смерив его изучающим взглядом, цыганка приняла какое-то свое решение с такой же скоростью, как и Влад.

– Лично я с ним не знакома, но видела издалека и кое-что слышала о нем.

– Что-то любопытное? – Роберт протянул ей несколько шиллингов, и Гало спустилась со ступенек, оказавшись не столь уж и огромной – чуть выше самого Вуда.

– Это же вы привезли сюда бедных сестер Беккет? – необычно тихо для цыганки спросила она.

– Да, я, и потому… – начал Роберт, но женщина перебила его:

– Я бы не стала вам ничего говорить, но раз уж вы добрый человек и помогаете им… – Цыганка замялась, но потом заговорила быстро-быстро: – Я гадала местным жительницам на разное… С тех пор как сестры Беккет появились здесь, многие вдовушки и девицы на выданье приходили ко мне с вопросами: не составят ли эти птички им конкуренцию? Молодые, красивые, свалились как снег на голову… Их сразу же все заметили и стали бояться. Понимаете?

– Не совсем, – опешил Роберт.

– Девочки выглядели не особенно обеспеченными и могли отбить их женихов или возлюбленных.

– Да это же дочери полковника Беккета! Как вы смеете…

– Тс-с… успокойтесь, я их видела, девочки хорошие и находятся под надежным присмотром. Сплетни быстро утихли. Одна из клиенток говорила мне, что старшую замечали пару раз с Лоуэллом, общались они в рамках приличия, но у жительниц города появилась надежда, что эта пара рано или поздно уберется отсюда. Что до Патриции, я подарила ей яркую алую ленту в надежде, что малышка не решится хранить такую вещь дома и отдаст ее своему избраннику, не смейтесь, я хорошо знаю, что творится в головах молоденьких девчонок, и могу предсказывать их поступки, но пока лента нигде не проявилась.

– Ужасное коварство с вашей стороны, – пробормотал Роберт. При других обстоятельствах он бы мог посмеяться над наивной хитростью бедной цыганки, но, зная, насколько сейчас Пэт не до красных ленточек, даже не стал дразнить Гало и ее брата.

Что-то здесь было явно не так. Роберт мог бы поклясться в искренности цыган, но какое-то несоответствие подтачивало его уверенность в том, что он сделал все возможное.

Посещения названных Агнес Лоуэлл адресов закономерно ничего не дали, и разочарованный юноша отправился к ней.

– Вы должны еще гинею, миссис, – загораживая выход, упиралась хозяйка дома. Распахнутая дверь и стоящая у порога миссис Лоуэлл с чемоданом красноречиво говорили о том, что Роберт едва не опоздал.

– О, я как раз вовремя, – заметил он, приближаясь к месту ссоры. – Еще гинея, говорите? – Он кинул посторонившейся хозяйке монету и подхватил чемодан растерявшейся Агнес. – Леди не стоит носить тяжести. Пойдемте, нас ждет кеб.

«Птичка едва не упорхнула, – думал Роберт по пути к станции, параллельно отвечая на вопросы спутницы. – Куда же отправить ее в Лондоне, чтобы не выпускать из виду?»

– Вокзал, сэр, – раздался голос возницы, и Роберт поспешил помочь миссис Лоуэлл выйти из экипажа. – Вот только, если позволите, сэр, поезд на Лондон, – продолжал кебмен, лениво растягивая слова, – будет лишь через два часа. Сейчас приезжает экспресс из столицы, как он всех высадит, как развернется, так и обратно пойдет.

Агнес ахнула. Роберт спокойно пожал плечами:

– Ничего, мы подождем. Спасибо.

Раздался свисток подходящего к перрону состава, но Роберт уже не спешил – и в дверях вокзала его едва не сбил с ног джентльмен с до боли знакомой физиономией.

– Артур! Ты-то что здесь делаешь, дружище? – поразился Роберт, протягивая руку Джайлзу, помогая ему удержаться на ногах.

– Как что? Тебя ищу, – буркнул тот. Он до сих пор не понимал, как идея отправиться в Брайтон вообще пришла ему в голову… Слава богу, Роберта хотя бы искать не пришлось – милостивое провидение само послало им встречу.

– Вот так номер, – пробормотал Роберт. – Неужели Кэролайн…

– Кэрри сначала сердилась, потом забеспокоилась. Она, знаешь ли, приятель, вообще очень нервничает, когда мужчины спешат на помощь попавшим в беду девицам.

– Гм. Я заметил, хотя и думал, что мне показалось. Но почему? – Тут Роберт вспомнил о жадно прислушивающейся к разговору мужчин Агнес Лоуэлл. – Постой. Мэм, позвольте вам представить мистера Артура Джайлза, достойного джентльмена и моего друга. Артур, это миссис Лоуэлл…

– И непохоже, чтобы ей было шестнадцать, – начал Джайлз, но тут же понял, что сморозил бестактность. – Простите, мэм. Я вовсе не то имел…

Она, однако, пропустила его замечание мимо ушей и обратилась к Роберту:

– Сэр, может, нам все же пойти в зал ожидания и купить билеты? Или мы так и будем торчать на проходе?!

– Да, конечно, – спохватился тот. И продолжил, осененный идеей: – Артур, раз уж ты здесь, я попрошу тебя о помощи. У меня в Брайтоне остались незаконченные дела, а миссис Лоуэлл требуется сопроводить в Лондон. И оставить там под тщательным присмотром, – добавил он вполголоса, так, чтобы дама не услышала, и подмигнул Артуру. – Например, под присмотром вашей тетушки, мадам Шардю. Думаю, она справится с этим лучше кого бы то ни было.

Ничего не понимающий Артур кивнул.

– Но, может, ты все же объяснишь мне, что происходит? – поинтересовался он, подхватывая чемодан миссис Лоуэлл.

– Конечно. У нас есть пара часов до отправления лондонского экспресса, их как раз хватит, чтобы посвятить тебя в суть дела. Давай возьмем даме кофе в буфете, а нам – по стаканчику виски, и я тебе все расскажу, а ты мне поведаешь, что же все-таки твоя сестра имеет против оказания помощи? Ведь на Кэрри с ее добрым сердцем это никак не похоже.

Алекс Клеманс был старше Кэролайн почти вдвое. Именно поэтому неожиданно сделанное им брачное предложение сначала повергло Кэрри, никогда не рассматривавшую Алекса среди претендентов на ее руку, в оторопь. Однако он благоразумно не торопил с ответом семнадцатилетнюю девушку, дав ей возможность присмотреться к нему повнимательнее.

В самом деле, в свои тридцать три Алекс выглядел едва ли не моложе и стройнее Артура Джайлза, который уже к двадцати пяти приобрел приятную округлость боков и стал носить еще более прибавлявшие ему возраста бородку с бакенбардами. Сравнивая брата и Алекса, Кэрри неизменно приходила к выводу, что последний выглядит гораздо привлекательнее. Мистер Клеманс охотно сопровождал брата и сестру Джайлзов на любые светские мероприятия, развлекал Кэролайн рассказами о путешествиях за океан и в далекую Россию, а также об охоте в африканской саванне. Слушать его было потрясающе интересно, а внимательность и галантность кавалера довершили дело – Кэрри сама не заметила, как влюбилась. Алекс Клеманс же оказался наделен, помимо всех прочих достоинств, умом и наблюдательностью, а также умением вовремя принимать правильные решения. И момент для того, чтобы повторно обратиться к Кэрри с предложением руки и сердца, он выбрал тактически и стратегически верно.

В том памятном июле в Линден-парке царила суматоха, какая всегда случается в праздничные дни, и чем значительнее событие, тем хлопотнее подготовка к нему. Комнаты для гостей, вина и угощения, столовое серебро, паркет в бальной зале, клумбы и дорожки в парках и множество других деталей требовали внимания…

И вот наконец к балу в честь помолвки семнадцатилетней Кэролайн Джайлз все было готово. Внизу хлопали двери и слышались голоса – это начали приезжать первые гости.

Кэролайн смотрела на себя в зеркало и улыбалась – темные локоны обрамляли тонкое скуластое лицо, на котором сияли лукавые карие глаза. Лоб украшала фамильная изумрудная диадема. «Алекс будет поражен», – прошептала девушка и мечтательно прикрыла веки. Не каждой наследнице крупного состояния выпадает в жизни такое везение – выйти замуж по любви. Кэрри ничуть не ощущала предсвадебного волнения и трепета, которые, как она знала из романов, охватывают девушку, которая получила предложение руки и сердца от милого ее сердцу мужчины. Кэролайн в свои семнадцать была на редкость трезвомыслящей особой и могла с точностью оценить как человека, так и ситуацию.

Ожидая публичного объявления о своей помолвке с владельцем поместья по соседству, в Корнуолле, Алексом Клемансом, она знала: выйдя замуж, станет счастливой.

– Кэти, посмотри, не прибыл ли мистер Клеманс! – в двадцать пятый раз за утро гоняла Кэрри служанку. – О, Артур, где же он, почему его до сих пор нет?! – тревожно теребя носовой платок, обратилась Кэролайн к вошедшему в этот момент в ее будуар брату.

Тот успокаивающе погладил сестру по плечу. С тех пор как умерли их родители, Артур чувствовал постоянное напряжение и ответственность за Кэролайн, и потому для него эта помолвка имела ничуть не меньшее значение, чем для нее самой. Молодой Джайлз был рад разделить это приятное бремя со столь положительным и надежным человеком, как мистер Алекс Клеманс.

Гости все приезжали, слуги внизу хлопотали, сбиваясь с ног, чтобы угодить каждому. Перекинувшись парой слов с сестрой, Артур спустился в большую гостиную Линден-парка развлекать прибывших, но ни вестей от Алекса, ни тем паче он сам так и не появились.

Не в силах более выносить ожидания в одиночестве и бросив последний взгляд в зеркало – там отразилась ее высокая стройная фигурка, затянутая в зеленый шелк, – Кэролайн схватила со столика изящный веер из слоновой кости, выпорхнула из комнаты и направилась к лестнице. Девушка пыталась поддерживать светскую беседу, но видно было, что мысли невесты блуждают далеко от этой комнаты. Кэрри казалась чрезвычайно рассеянной, отвечала невпопад и временами застывала на месте, устремив взор сквозь оконное стекло.

По углам гостиной уже поползли недоуменные, а местами – среди девиц, пытавшихся ранее претендовать на внимание Алекса Клеманса, и их мамаш в особенности, – злорадные шепотки, когда во двор влетел всадник на взмыленной лошади, соскочил на землю и, бросив поводья слуге, рванул наверх. Собравшиеся ахнули, узнав в примчавшемся управляющего поместьем Клемансов, что находилось в пятнадцати милях к югу от Линден-парка, мистера Гетерби.

Тот же, не обращая внимания на расступавшихся перед ним людей, прямиком направился к хозяевам.

– Мистер Джайлз, сэр, и вы, мисс Джайлз, я сожалею о том, что вынужден сообщать вам такие вести, – с трудом переводя дыхание, вымолвил он. – Мистер Алекс Клеманс не сможет прибыть сюда сегодня… он… он при смерти.

Кэролайн побледнела, покачнулась, но устояла на ногах, опираясь на руку брата. Мистер Гетерби продолжал:

– Если вы желаете попытаться застать его в живых, вам необходимо тотчас же последовать за мной… Не знаю, насколько это сейчас возможно, – почти шепотом закончил он и оглянулся, словно только что заметил заполнявших комнату гостей, стеснившихся вокруг него и Кэрри с Артуром.

За последние пару часов Кэролайн успела вообразить себе столько кошмаров, могущих объяснить отсутствие жениха на помолвке, что известие о том, что он все-таки еще жив, показалось девушке в эту минуту милосердным.

Преодолев секундную слабость, она оттолкнула руку Артура и, скороговоркой велев мистеру Гетерби выпить чего-нибудь освежающего после скачки и подождать несколько минут, пока она переоденется, громко обратилась к гостям:

– Дорогие мои… Случилось несчастье, мистер Клеманс болен, – она не сумела выговорить более страшных слов, – поэтому я вынуждена оставить вас сейчас и поспешить к нему. Артур, ты же возьмешь на себя обязанности хозяина целиком?

– Ты уверена, что мне не следует поехать с тобой, милая? – пробормотал тот, но, встретив непреклонный взгляд сестры, стушевался. – Да-да, конечно, езжай сама, мистер Гетерби тебя проводит.

Через несколько минут свежие лошади Линден-парка уже мчали свою хозяйку в темно-синей амазонке и мистера Гетерби по направлению к поместью Клемансов. Несмотря на бешеную скорость скачки, управляющий умудрился поведать Кэролайн вкратце о происшедшем.

– Прошлой ночью на наших землях были замечены браконьеры. Лесник Дженкинс схватился с ними, но получил пулю в ногу и едва сумел доковылять до дома. Дочь раненого Энни бросилась за подмогой в поместье и по пути нарвалась на остатки банды, что разгонял отец. И они… Ох, мисс, лучше я опущу подробности, что эти звери делали с девушкой. Когда поутру миссис Дженкинс, мучимая подагрой, наконец прихромала в поместье и выяснилось, что ее дочь пропала по пути к нему, мистер Алекс собрал всех мужчин, оказавшихся в доме, и организовал прочесывание леса. И, как обычно, сам возглавил поиски. Вот рядом с шалашом, где эти изверги и продержали Энни, их и взяли, да вот мистер Алекс… – Гетерби запнулся, и Кэрри, не выдержав, поторопила его:

– Ну же, что с ним?

– Пуля. Из того же дробовика, что достал Дженкинса, вот только мистеру Клемансу она угодила в живот…

Кэролайн ахнула. Из рассказов самого Алекса Клеманса она отлично помнила, что раны в живот – самые ужасные. Человек не умирает сразу, как от пули в сердце, а мучается еще какое-то время, но исход неизбежен.

– Господи, – прошептала она и сморгнула повисшую на ресницах слезу, – смилостивься над ним… А Энни? – спохватилась девушка. Думать о судьбе дочки лесника для Кэролайн оказалось в эту минуту куда легче. – Она жива?

– Да, – кивнул Гетерби. – Только избита вся и…

– …изнасилована, – мрачно продолжила Кэролайн. – Боже, какие звери. Откуда в нашей цивилизованной стране такие ублюдки?

– Их повесят. Они все пойманы, – сообщил ей спутник, но вряд ли эта мысль утешила девушку.

Несмотря на бешеную скачку, в Клеманс-холле Кэролайн с Гетерби появились, когда уже было слишком поздно. Алекс скончался за полтора часа до этого.

– С тех пор Кэролайн последовательно отказывает любому претенденту на ее руку, хотя легкий флирт с толпой поклонников мою сестру неизменно забавляет, – закончил Артур свой печальный рассказ. – Все это произошло больше семи лет назад, и, хотя тетушка Жанет регулярно стращает Кэрри участью старой девы, ничего не меняется.

– Она так сильно любила жениха, что по-прежнему остается верна его памяти? – с ноткой недоверия переспросил Роберт.

– Да нет, думаю, дело в другом, – отозвался Артур. – Я бы не сказал, что она так сильно тоскует по погибшему Алексу, хотя, несомненно, успела весьма сильно к нему привязаться. Скорее, с тех пор Кэрри не решается кого-то подпускать к себе слишком близко, боясь снова испытать боль внезапной потери. В такой короткий срок лишиться сначала родителей, а потом жениха… более слабая натура, чем моя сестра, могла бы и вовсе сломаться, а она держится. Только выстроила вокруг себя высочайшие крепостные стены, за которые, кроме меня и тетушки Жанет, никому нет хода. У Кэрри ведь даже подруг близких не осталось – она от всех отдалилась за эти годы, сохранив лишь легкие приятельские отношения. – И Артур тяжело вздохнул. – Похоже, тебя она все-таки начала подпускать ближе, чем кого бы то ни было…

Роберт задумчиво кивнул. История, выслушанная им, оказалась проста и трагична – и многое теперь объясняла. Что ж, он непременно учтет поведанное Артуром, но пока…

– А вот и ваш поезд. – Они поднялись и, позвав задремавшую было в ожидании Агнес Лоуэлл, отправились на перрон.