Сын Галактики Распопов Дмитрий

– Конечно. Я знаю теперь все их коды и частоты, так что мы теперь сами можем вести передачи откуда захотим. Оборудование для этого у нас скоро будет.

Вбежав в рубку, я плюхнулся в кресло и уставился на экран. Келлер протранслировал четыре основных новостных канала галактики. На всех обсуждалась только одна тема: появление новой расы и последствия этого события. Также анонсировалось, что ровно через час будет транслироваться уникальное интервью с послом этой расы, которое записало головидение системы Канопус.

– Сегодня пираты начали проверять на прочность наши сектора, – сказал Келлер. – В прямые столкновения еще не лезут, но я уверен, что это дело ближайшего будущего.

– Пираты – это ладно, – ответил я. – Главное, чтобы Совет Содружества не решил сделать то же самое. Ты же знаешь военных, им только дай волю.

– Как придут, так и уйдут. У нас есть чем ответить на агрессию.

– Не забывай, мы только три месяца назад закончили строительство орбитальных верфей для постройки супердредноутов, а у объединенного флота их много, – остудил я его. – К тому же война с Содружеством не входит в наши планы, не забыл?

– Нет, конечно, – проворчал он. – Кстати, по разным программам многие расы, а в особенности пентагрионы, выказывают недовольство тем, что мы захватили большой кусок галактики. Только осторожные тероны и астане не муссируют этот вопрос, говоря, что в этом секторе не было населенных планет, так что и переживать особенно не из-за чего.

– Почему-то мне кажется, что пентагрионы будут вторыми, кто проверит крепость наших границ, – задумчиво сказал я. – Индоваз не сможет пройти мимо такого ценного орешка.

– О! Новости с репортажем, – перебил меня Келлер. – Давай посмотрим, как на них подействовали твои слова о том, что нас выгнали с места жительства берсеркеры.

Перестав разговаривать, мы просмотрели новости и мое интервью. Увидев себя со стороны, я понял: мне нужны два скафандра, разные по строению и цвету. Один будет для миссий посла, а второй – для выступлений диктатора.

– Правильная мысль, – подтвердил Келлер. – Я займусь этим. Ты смотри, они вырезали момент, когда та репортерша была готова заплакать.

Я кивнул: и правильно сделали, что убрали, ведь девушка собралась и в дальнейшем вела себя вполне профессионально.

После интервью началась многочасовая программа с участием множества аналитиков, которые усиленно пытались разгадать по моим фразам, кто мы и что из себя представляем. Самое удивительное состояло в том, что мои слова о берсеркерах также были вырезаны из интервью. Аналитики ни словом не упомянули об этом в своей программе.

– Кто-то не хочет, чтобы народ узнал о проблеме, – ответил Келлер на мои невысказанные мысли.

– Это точно, – подтвердил я. – Ну что, брат, пора готовиться к проблемам. Поставь на постоянное прослушивание все основные каналы, может, узнаем интересное. И снабди все корабли системами внешней голозаписи – чувствуется мне, что вскоре все это нам очень понадобится.

Следующий день полностью подтвердил, что я и Келлер были точны в своих предположениях. Ночью пираты, собравшись в эскадру из двадцати кораблей, попытались напасть на одну из наших сырьевых баз. Базы были прикрыты крупными соединениями флотов, и нападавших быстро уничтожили. В течение следующих недель мы постоянно подвергались атакам как одиночных кораблей, так и более-менее крупных группировок. Это начало меня откровенно напрягать, поэтому я начал думать о том, как это предотвратить.

– Слушай, а мы можем производить небольшие станции и ставить их на важнейших гиперворотах? – спросил я у Келлера после нескольких дней раздумий.

– В принципе можно. Но если речь идет об ускоренном производстве, то станции будут слишком маленькими и не справятся с пиратами. А для строительства больших понадобятся время и ресурсы, сравнимые с таковыми для постройки линкора.

– А если, например, построить крупные станции только в граничащих с Содружеством секторах? А во всех остальных соорудить нечто вроде орудийных платформ, которые открывают огонь без предупреждения по всему, что выходит из гипера и не отвечает за запросы «свой – чужой». Вооружить эти платформы мощными пушками, например дезинтеграторами, и усилить их торпедными аппаратами.

– Что ты подразумеваешь под термином «орудийные платформы»? – заинтересовался Келлер.

– Просто коробка с установленной на ней пушкой и генератором искусственной гравитации. Ничего больше не надо: ни защитных полей, ни двигателей. Предусмотреть только возможность сцепки множества таких платформ, ну и, конечно, нормальный ИИ для управления ими. А лучше всего вообще делать два вида платформ: одну только с дезинтегратором, а вторую только с торпедными аппаратами, – продолжил я свою мысль, еще немного подумав.

– Перетаскивать их можно будет с помощью буксиров, и на каждую поставить по передатчику, который будет сообщать о повреждении платформы, – подхватил Келлер. – А к десятку таких орудийных батарей прикрепить один легкий крейсер, для управления огнем и наблюдения за их работой.

– Ну, что-то в этом роде, – подтвердил я.

– Очень хорошая идея, – похвалил Келлер. – Займусь этим. Да, и еще… Знаешь, мне надоело, что ты живешь в условиях, не очень пригодных для жизни нормального человека. Поэтому я приготовил тебе подарок, который хотел вручить на восемнадцатилетие, но теперь решил не тянуть с ним.

– Интересно, – улыбнулся я. – И что же ты построил?

– Полетели, сам посмотришь, – ответил он. – Он сейчас проходит тренировки по твоей программе для кораблей, только что сошедших с верфи.

– Корабль? Мне? – недоверчиво переспросил я.

– Тебе, кому же еще! – Келлер явно был доволен.

До сектора, где проходили тренировки кораблей, мы долетели за три часа, и как только вошли в систему, я начал приставать с вопросами насчет того, где же корабль.

– Не суетись, он уже сам летит сюда, – ответил Келлер.

Я стал всматриваться в экран, и, когда на нем появилось его изображение, я протер глаза. Корабль не исчезал.

– Это… это же… – не мог я договорить из-за захлестнувших меня эмоций.

– Да, это твой любимый тип корпуса титана из «Master of Orion 2», – подтвердил довольный произведенным эффектом Келлер. – Построен эксклюзивно, в одном экземпляре, причем сконструирован исключительно для твоего удобства. Попадешь внутрь – сам убедишься.

Вырастающий на экране корабль был действительно точной копией моего любимого корпуса титана: все пропорции были соблюдены и выглядел он просто здорово. Размерами больше тяжелого крейсера, но меньше линкора, а по немного увеличенным камерам двигателей я понял, что Келлер озаботился и их модернизацией.

– Правильно, это тестовый вариант новых двигателей, – с гордостью откликнулся он на мои мысли. – Еще я поставил на него полный комплект оптического и электромагнитного камуфляжей, правда, из-за невероятного потребления энергии тебе придется использовать что-то одно: либо камуфляж, либо защитное поле.

Я внимательно слушал.

– Кроме того, я установил на нем модернизированные атомарные визиры и десяток торпедных аппаратов. Теперь твой корабль легко обгонит крейсер и задаст трепку линкору. Правда, лично я не рекомендую тебе вообще вступать в бой, этот корабль мы будем использовать только для твоих дипломатических миссий. Не обижайся, но ты слишком ценен для того, чтобы я рисковал твоей жизнью и здоровьем, – закончил он.

– Я и сам не собираюсь дуриком лезть во всякие неприятности, – успокоил я его. – Спасибо тебе большое за подарок, даже и подумать не мог, что ты сделаешь для меня такое.

– Начал его строить, как только мы прибыли сюда, – отозвался довольный похвалой Келлер. – Хотел тебя порадовать на день рождения.

– Ты даже не знаешь, как много для меня значит такой подарок, – улыбнулся я. – Именно сейчас, в эту минуту, я чувствую, как сбываются мои мечты стать чем-то большим, чем просто обычным человеком, Вовой Курочкиным. Я этого никогда не забуду.

Келлер смущенно молчал, а я в восторге наблюдал за тем, как приближается мой новый дом, и в нем распахивается зев трюмных ворот для принятия моего прежнего обиталища в свои недра. Быстро ускорившись, я залетел в гостеприимно открытый люк и, заглушив двигатели, побежал к выходу. Мне хотелось получше рассмотреть подарок Келлера изнутри.

Выскочив из корабля, я в удивлении остановился – все свободное пространство трюма занимали дроны-солдаты. Все они были выкрашены в черный цвет, лишь с маленькими вкраплениями белых пятен.

– Это твоя личная охрана, – произнес Келлер, наблюдая за моей реакцией. – Лучшие из солдат, первые из тех партий, что мы с тобой лично тренировали.

– У меня просто нет слов, спасибо тебе за царские подарки, – восторженно сказал я, не в силах передать захлестнувшие меня эмоции.

– Не стоит благодарности, ты давно это все заслужил, просто я решил сделать тебе комплексный подарок, – польщенно ответил Келлер. По его тону было понятно, что он не ожидал от меня настолько бурной реакции на его подарки. – Иди, пройдись по кораблю, он сделан специально для твоего комфортного проживания. Давай, осматривайся, а я займусь разработкой твоей идеи насчет оружейных платформ, – уже по-деловому сказал он и прервал разговор.

Я последовал его совету и обошел весь корабль. Для меня была приготовлена одна большая каюта и еще две поменьше.

«Видимо, если понадобится приглашать в гости к нам других послов», – решил я.

Рубка управления была сделана в том же стиле, как и на «Келлере». Отсюда я мог управлять только полетом корабля, но не командовать системами огня и защиты.

Я познакомился с ИИ корабля, он был очень вежлив и предупредителен. Чувствовалась предварительная подготовка, проведенная Келлером. Хоть эмоций ИИ не испытывал, но что-то похожее на огромное старание в нем чувствовалось.

– Да, Вов, – внезапно прозвучал голос Келлера, – как мне ни жаль, но наш старый корабль придется уничтожить, как, впрочем, и твой ключ охотника. По ним могут тебя отследить, и от их дальнейшего существования будет больше проблем, чем пользы. Предлагаю обставить их уничтожение как результат несанкционированного проникновения охотника в наши сектора. Согласен?

Слабое чувство ностальгии поскребло и отпустило меня.

– Да, конечно. Я заберу завтра свои вещи. А его именем назовем этот корабль.

– Не возражаю. Наслаждайся кораблем, больше не отвлекаю, – он отключился.

Корабль было, конечно, жаль, но Келлер прав: слишком много могло возникнуть вопросов, если бы кто-нибудь их увидел и опознал. Осмотрев новый корабль, я остался доволен, Келлер всячески постарался, чтобы он мне понравился. Видно было, что он потратил много времени на оптимизацию и улучшение каждого агрегата. Может быть, поэтому ИИ корабля так реагировал на мои малейшие просьбы и вопросы? Осмотрев корабль, я решил протестировать его управление. Войдя в рубку и сев в кресло, я не обнаружил привычных пультов.

– Управление мыслеобразами, – вежливо подсказал ИИ.

Вспомнив первый неудачный опыт, я попросил ИИ подстраховать меня и перехватить управление, если что-то пойдет не так. Ровно через час я пребывал в настоящем блаженстве – мой чип управления позволял творить с кораблем такие вещи, на которые я бы никогда не решился, дирижируя им с помощью рукавов управления.

Корабль мгновенно реагировал на самые тонкие изменения мыслей, нужно было всего лишь четко задавать векторы скорости и маневра. С подключенными процессорами нового командного центра Келлера мои возможности увеличились в разы, и я управлял кораблем так, как будто сам был им.

– Позволите записать ваш полет и передать его другим кораблям? – спросил ИИ.

– Конечно, – ответил я, не обратив особого внимания на эту просьбу.

Еще немного полетав по планетной системе, я решил поужинать и лечь отдыхать, день выдался насыщенным. Как я и предполагал, все охладители в каюте были забиты разнообразной едой и питьем – Келлер не забыл ни одной мелочи.

Когда я уже собрался на боковую, то был потревожен тихим звонком коммуникатора. Удивившись, я ответил. На связи оказался ИИ.

– Разрешите получить дальнейшие указания? – спросил он.

– Давай договоримся: пока мы вдвоем, называй меня Вова. И почему такой странный вопрос?

– Я не окончил программу тренировок, а приказ требует ее завершить.

– Ну так и выполняй его, – сказал я, укладываясь обратно в постель. – Только спать не мешай.

Когда ИИ отключился, я понял, почему его поведение для меня необычно. Мы с ним общались либо с помощью экранов и голоса, либо через коммуникатор, а я уже привык, что Келлер постоянно сидит у меня в мозгах, и с ним мы общаемся только мысленно.

– Слушай, а нельзя сделать так, чтобы с ИИ корабля мы общались мысленно, как и с тобой? – спросил я у Келлера.

– Конечно, я подключу всех к своему каналу, и ты сможешь, когда захочешь, давать им любые мысленные команды, и они так же будут тебе отвечать. Только предупреждаю: постоянно придется поддерживать подключенные процессорные мощности. ИИ не могут контролировать потоки информации и будут общаться на стандартных скоростях передачи данных, принятых между ними. Если ты решишь поговорить с двумя или тремя кораблями, у тебя снова будет болеть голова.

– Придется учиться, – вздохнул я. – Слишком много плюсов у мыслесвязи, я проверил это сегодня, управляя кораблем. Еще раз спасибо за все, я действительно тронут подарком.

Келлер засмеялся.

– Если ты действительно тронут, проверь завтра мои выкладки и чертежи, которые я подготовил к запуску в производство. Там новые типы сырьевых и промышленных баз, более мощных и производительных, а также орудийные платформы, о которых мы с тобой говорили.

– Без проблем, – ответил я и, немного поворочавшись, провалился в сон.

Проснувшись утром, я ощупал себя, вспоминая то, что мне приснилось, и все больше убеждался, что видел очень реалистичный сон. Будто я превратился в один из наших линкоров и участвовал в тренировке совместно с новыми кораблями. Я помотал головой. У меня даже сейчас было чувство, что это я всю ночь летал, а не линкор из моего сна. Удивившись, я пошел умываться и вскоре забыл об этом.

Потекли трудовые дни, и каждый был наполнен событиями. Пираты лезли к нам так, как будто им тут было намазано медом, и вскоре мы с Келлером стали понимать, что это неспроста. Поскольку живыми никому из них уйти не удавалось, а остальные, несмотря на такие потери, все равно пытались прорваться к нам – мы подумали, что, скорее всего, это провокации военных Содружества, проверяющих наши возможности. Сами военные корабли Содружества также начали курсировать вблизи наших границ, но не нарушая их. Все это настораживало.

– Нужно нанести упреждающий удар, – сказал я одним утром Келлеру. – Выйдем на тот голоцентр, где мы уже были, выгрузим все записи с наших кораблей, подвергшихся нападениям пиратов, а также видео курсирующих боевых кораблей Содружества рядом с нашими границами. Заявим, что расцениваем происходящие действия как угрозу нашему суверенитету, и предупредим о возможности адекватных действий.

– Ну ты и выдал, Вова, – засмеялся Келлер. – Прямо как прирожденный дипломат.

– Раньше на Земле подобное каждый день в новостях показывали.

– Идея хорошая, тем более что у нас готовы четыре орудийные платформы, можем провести натурные испытания, – ответил он. – Расположим их в тех системах, что подвергаются наиболее частым налетам пиратов, и будем распылять всех, кто сунется через гиперворота.

– Платформы подгони, но стрелять пока не надо, посмотрим на реакцию на наш протест, – ответил я.

– Договорились, – откликнулся он. – Когда вылетаешь?

– Да хоть сейчас, – сказал я, прикинув, что ничего особенного не намечал.

– А почему ты не хочешь организовать передачу отсюда? – поинтересовался он. – У нас и все частоты с кодами есть, и оборудование давно установлено.

– Если ты что-то можешь, то врагу показывай, что не можешь, – ответил я ему словами Сунь-Цзы.

– Тогда отправлю с тобой второй флот для поддержки.

– Ты шутишь? – удивился я. – Это же самый сильный наш флот, там оба наших супердредноута. Сам помнишь, что мы вложили все силы в экстренную их постройку, даже пришлось откладывать часть проектов по постройке крейсеров.

– Если ты чего-то не можешь, то показывай, что можешь, – ответил он другим выражением полководца. – Маленькая дипломатическая миссия, подкрепленная супердредноутами, даст пищу для размышлений особо горячим головам. «Если на сопровождение дипломатической миссии отправили подобных монстров, то сколько же таких у них на месте осталось?» – подумают они.

Когда сирены голоцентра системы Канопус взвыли посреди рабочего дня, все принялись удивленно переглядываться. Появившаяся было на экранах фигура управляющего Элогета исчезла, а на его месте возникло изображение одного из кораблей пришельцев. Возле каждого экрана моментально собралась толпа.

Таша, выбежав из своего нового кабинета помощника режиссера, протиснулась в первые ряды. На экране начали демонстрироваться голозаписи, явно сделанные с кораблей меклар. Вот в систему через гиперворота влетают корабли постройки Содружества и, перестраиваясь, ударяют по кораблям меклар. Видны всполохи защитных полей и ответные залпы. Через полчаса бой заканчивается, от нападавших остается груда оплавленных разлетевшихся обломков.

– Офигеть, – среди всеобщей тишины только и смогли произнести несколько сотрудников.

Но это было не все, следом запустили другую запись со схожими событиями, причем сразу можно было заметить, что это другая планетная система и другие корабли. Следом за этой последовала еще одна запись, и еще. Вскоре меклар начали демонстрировать только десятисекундные вырезки из записей: нападение и распыление нападавших на атомы.

Некоторых особо чувствительных сотрудниц, не выдержавших картин постоянных убийств, унесли коллеги по работе. Таша, стиснув зубы, просмотрела все. Демонстрация голофильмов прекратилась, но взамен начали показывать корабли Содружества, во множестве висящие у границ территории меклар. Когда и эти ролики закончились, на экранах студии возникла картинка приближающейся к системе Канопус огромной эскадры чужих кораблей. Когда корабли подошли ближе, среди них стало возможно различить и большие крейсеры, и огромные линкоры, а также два медленно движущихся супердредноута. Даже если бы чужие привели только эти два монстра, без флота сопровождения, то и их с лихвой хватило бы на то, чтобы запугать всех до дрожи в коленках. Все с раннего детства видели фильмы и знали, что командные центры берсеркеров были уничтожены с помощью именно таких гигантов.

Сейчас же в систему врывались целых два, да еще и в окружении невероятного количества других боевых кораблей. Когда корабли подошли еще ближе, картинка сменилась на рубку корабля и показала стоящего в полный рост одинокого меклара. Таша опознала в нем посла, у которого брала интервью.

– Диктатор расы меклар в недоумении, – произнес посол. – Наши корабли не выходят из обозначенных нами секторов, однако каждый день корабли Содружества нападают на наши системы. Это, как вы убедились, не приносит результатов, но сильно подрывает нашу веру в ваше дружеское отношение к нам.

Мы хотим получить ответ от руководства Содружества: являются ли эти действия преднамеренным покушением на наш суверенитет, или же это всего лишь одиночные нападения пиратов? Просим ответить в течение двух дней, все это время мы будем в планетной системе Канопус. Передавайте ответ на этой же частоте, с пометкой «послу меклар», – закончил посол свое обращение и отключился.

Все сотрудники переглянулись, у многих был шок. Просмотренные головидео, если не были подделкой, явно указывали на то, что на меклар регулярно нападают корабли Содружества, а демонстративный визит такой значительной дипломатической миссии явно показывал Содружеству, что у меклар есть чем ответить на угрозы.

Все вокруг заговорили, что правительство не имеет права провоцировать меклар своими нападениями, ведь это может привести к необратимым последствиям. Слово «война» никем не произносилось, но дух этого страшного понятия витал во всей атмосфере голоцентра.

– Они воспользовались нашим оборудованием и передали сигнал по всем каналам новостей, – внезапно сказал подошедший к группе техников человек.

Таша обернулась. Техник начал пересказывать коллегам, как меклар использовали их передатчики. Она тряхнула головой и набрала номер главного режиссера, требовалось получить указания, что делать дальше. Все явно были шокированы и подавлены происходящим. Режиссер приказал ей лететь на административную планету и попытаться взять интервью у управляющего Элогета, чтобы узнать его мнение о происходящем. Собравшись и заказав билет на ближайший рейс, Таша направилась в космопорт.

Сидя в своей каюте, я смотрел на экран. Практически на всех каналах крутили мое выступление, делая особый упор на то, что военные корабли, курсирующие возле границ с меклар, не делают попыток предотвратить нападения пиратов. Практически все крупные военные ведомства были осаждены репортерами, которые хотели получить объяснение от военных об их странном поведении. Военные пока отмалчивались, но реакция населения планет явственно показывала, что оно не желает войны с новой и непонятной расой. Особенно тревожились жители граничащих с меклар секторов галактики – они знали, что в случае войны первый удар обрушится на них.

– Молодец, Вова, – похвалил меня Келлер. – Прекрасная была идея поставить внешние голографы на все патрульные корабли. Показав эти записи, ты больно ударил по воякам.

– Надеюсь, у них хватит ума не начинать войну, – задумчиво ответил я.

– Я просто уверен, что глобальной войны не будет, только локальные нападения. Уж кто-кто, а жители пограничных с нами районов точно не позволят военным воевать.

– Посмотрим, что нам ответят…

Два дня истекали. Жители системы Канопуса были в растерянности, военные молчали, а представители местной администрации твердили только, что ситуация под контролем.

В то, что все нормально, никто из жителей не верил, так как частные космические корабли местных аристократов поднимались в космос и снимали на головидео флот чужих, а затем эти записи показывали в новостях. Все были как на иголках, над головами висел могучий чужой флот, а своих военных в секторе не прибавилось, наличествовали только силы местной самообороны.

Когда до конца отведенного мной времени осталось два часа, дикторы главных новостных каналов сказали, что через пять минут будет транслироваться запись ответа Совета Содружества послу меклар.

– Наконец-то, – сказал Келлер.

Я поддакнул.

Ровно через пять минут началась передача сообщения. Сначала показали гигантский зал заседания Совета галактики, потом камеры перешли на председателя Совета. Им оказался пожилой терон. Я не удивился: кто еще мог поддерживать порядок в таком большом Совете, да еще состоящем из представителей разных рас?

– Уважаемый господин полномочный посол расы меклар! – начал он. – От лица всех сенаторов галактического Совета приветствую вас в нашей галактике. Совет на экстренном собрании, посвященном ответу на ваш вопрос, разобрался с фактами нападения на ваши сектора и попросил меня огласить ответ.

Мы определили, что все нападения на ваши сектора были спровоцированы пиратскими командирами, и никакой ответственности за эти локальные нападения отщепенцев нашего общества Содружество не несет. Совет не будет предъявлять претензий за уничтожение пиратских кораблей. Все военные корабли, о которых вы говорили, находятся в данных секторах в рамках общегалактических учений и никакой угрозы для вашей расы не несут.

Совет также спрашивает вас, нужна ли вам помощь в организации охраны границ от вторжения пиратов? Наши военные с удовольствием предоставят вам корабли для охраны ваших границ. Также нам хотелось бы установить дипломатические контакты с вашей расой и открыть наши консульства у вас, на центральной планете. В ответ мы с удовольствием предоставим вам здание для консульства у нас, в галактической столице. Спасибо за внимание, – закончил терон свой монолог.

Я вздохнул спокойнее: Совет не пошел на открытую конфронтацию с нами.

– Включай аппаратуру передачи, – сказал я ИИ моего корабля.

– Готово, – откликнулся он через некоторое время.

– Раса меклар благодарит Совет Содружества за ответ, – начал я. – Мы рады, что наши добрососедские отношения не будут нарушены мелкими инцидентами. Мы благодарим вас за предложение об охране границ, но наши патрули сами справляются с нарушителями. Тем не менее мы, разумеется, учтем ваши предложения в будущем. К сожалению, у нас нет помещений, приспособленных для ваших консулов, поэтому вопрос с консульствами наш диктатор решит позже. Благодарю вас за сотрудничество.

– Уходим, – скомандовал я ИИ. – Передай приказ по флоту.

– Все готово, – ответил он. – Мы идем вместе со всеми или уходим одни?

– Одни, не хочу ждать супердредноуты.

Когда корабль развернулся, чтобы включить двигатели, раздался голос ИИ:

– Вова, тут на частоте, которую использует голоцентр, идет запрос на связь.

– Интересно, кто это? – удивился я. – Давай, подключай.

На экране голографа появилась знакомая мне репортерша, которая быстро проговорила:

– Обращаюсь к полномочному послу с просьбой. Мне хотелось бы еще раз встретиться с вами, для того чтобы узнать побольше о расе меклар. Это поможет расам Содружества в налаживании дружеских отношений между нами.

Я задумался: может, и правда стоит встретиться? Но потом, вспомнив слова Келлера, что не нужно отступать от плана, если это не несет выгоды, – передумал. Для нее это будет работа, к которой она серьезно подготовится, а мне придется контролировать каждое свое слово.

– Передай мое изображение со словами: «Посол извиняется, но у него нет времени», – сказал я ИИ.

Сняв скафандр, я прошел к себе. В последнее время меня все больше занимала проблема супердредноутов. Эти монстры хоть и были чрезвычайно эффективными и единственные могли противостоять командным центрам берсеркеров, но темпы их строительства меня просто удручали. Наши с Келлером ресурсы позволили нам организовать всего две орбитальные верфи, производительностью по одному супердредноуту за шесть лет. Такие темпы меня совершенно не устраивали, нужно было искать выход из положения.

Еще одна проблема состояла в том, что орудия главного калибра этих кораблей были хоть и не самыми разрушительными, но самыми дальнобойными. Именно по этой причине их ставили на этих монстрах. Использование гравидрайва в этом качестве оказалось неэффективным, поскольку корабли с ними не успевали выйти на дистанцию эффективного поражения, корабли с дезинтеграторами на борту расстреливали их еще на подходах. С другой стороны, дезинтеграторы той же мощности, что стояли на суперах, на других кораблях установить было невозможно из-за невероятных размеров генераторов искусственной гравитации, необходимых для работы этих орудий.

– Келлер, а это правда, что гиперворота предтеч невозможно уничтожить? – спросил я.

– Правда, – откликнулся он и весело спросил: – А почему спрашиваешь?

– А кто-то пробовал? Откуда вообще такая информация? – продолжал допытываться я.

– Пробовали, конечно. Даже я в свое время проверял.

– Ну-ка, об этом поподробнее.

– Даже боюсь спросить тебя, что такое сногсшибательное, относящееся к вратам предтеч, пришло в твою голову, – засмеялся Келлер. – Ну, в общем, так. Как ты знаешь, врата предтеч стоят в каждой планетной системе Большой галактики и в соседних галактиках. Где есть эти ворота и где их нет – точно никто не знает. В каждой системе они могут быть одни или несколько, но, к сожалению, принцип распределения этих ворот по секторам известен только предтечам. Сами врата представляют собой самостоятельные передвижные единицы, которые по неизвестным алгоритмам разлетаются по Вселенной и, прибывая на место, где нет их аналогов, трансформируются в стационарное состояние.

Многие пытались уничтожить врата, но никому этого не удавалось. Врата впитывают любую энергию, которая на них направлена. Осколочные снаряды просто не долетают до них, растворяясь в окружающем гиперполе. Так что уничтожить их невозможно, по крайней мере, с теми знаниями и с тем оружием, которые существуют на сегодняшний день. А что, у тебя есть мысли о том, как это сделать?

– Нет, ни мыслей, ни даже такого желания у меня пока нет, – улыбнулся я. – А пробовал кто-нибудь взрывать рядом с ними бомбы или ракеты с антиматерией?

– Насчет бомб и ракет ничего не скажу, но корабли взрывались, это могу сказать точно, – ответил он. – Давай уже, рассказывай, что там пришло в твою голову.

– Я вот что подумал: если врата нельзя уничтожить и все корабли появляются из них, следуя из планетных систем, где установлены такие же, то, если мы заблокируем врата на нашей стороне, к нам и ворваться будет невозможно?

Келлер засмеялся.

– Очень мудрая мысль, Вова, но с чего ты решил, что никто до тебя до нее не додумался? Как ты закроешь врата, если возле них ничего не действует? Любой корабль может в них спокойно войти и выйти и, уйдя из зоны их действия, атаковать любого, кто его встречает. А в случае ответного огня уйти обратно, под крылышко защитного поля врат. Потому-то вблизи от врат никогда и не происходит никаких сражений. Никто в здравом уме не будет воевать с врагом, который высовывается из крепости, атакует и сразу же прячется.

– А если, например, прямо возле врат организовать так называемые «минные» поля, реагирующие только на чужие корабли? А в качестве второго эшелона обороны, в радиусе действия дезинтеграторов и торпед, разместить наши орудийные платформы?

– Что ты подразумеваешь под словосочетанием «так называемые «минные» поля»? – спросил он недоуменно.

– Берем коробку, заталкиваем в нее, к примеру, с полдюжины ракет и разбрасываем сотни две таких устройств вокруг врат, вместе с десятком небольших центров управления, установленных в таких же коробках. А командный пункт этих центров выводим на тот корабль, что изначально предназначен для управления орудийными платформами, – ответил я.

– Хм, – задумался Келлер, просчитывая вероятности. – Знаешь, Вова, в твоей мысли что-то есть. Если таким образом защитить все гиперворота, то при минимуме затрат мы достигнем максимальной эффективности. А как ты намерен устанавливать эти минные поля?

– Это проще простого, – пожал я плечами. – Берешь большой контейнер с коробками внутри, запихиваешь его в трюм корабля и летишь куда надо. На месте открываешь трюм и одну из стенок контейнера, медленно облетаешь необходимую тебе для защиты область, а по пути твоего следования сбрасываются коробки. Самое главное, чтобы они не реагировали на своих и не детонировали при ударе, а то мы их всех лишимся из-за шального астероида. Несколько тяжелых крейсеров заминируют таким образом пространство вокруг врат за пару часов. Только нужно предварительно убедиться в том, что с вратами ничего не случится, если вдруг рядом с ними взорвется множество ракет с антиматерией. Для проверки нужно отправиться в удаленную систему с такими вратами и на месте поэкспериментировать.

– Знаешь, Вова, как бы этот эксперимент ни закончился – опыт будет нам на пользу, – задумчиво произнес Келлер. – Если врата останутся целыми, мы за короткий срок сможем защитить все основные свои планетные системы, а если нет – то будем угрожать агрессорам взрывом врат предтеч.

– Будем надеяться, что до этого не дойдет.

– Я начал уже разрабатывать модели минных коробок и ракет к ним, посмотришь?

– Кидай ссылку, будем сразу править.

Через час макеты были готовы.

– Наши стандартные производственные базы не подходят, – заметил Келлер, оценивая работу. – Придется специально под них проектировать новые.

– Я думаю, что в любом случае это необходимо. Пусть не у врат, но такие замаскированные минные поля на направлениях вероятного прорыва врага нам все равно понадобятся, – заметил я и добавил: – Причем не одно производство, а множество.

Уже через месяц я принял участие в тестировании моей новинки. Правда, Келлер модернизировал мой метод рассыпания коробок. Теперь в корпус корабля были встроены две трубы, в которых смонтировали конвейерные ленты. К этим трубам подавались выстреливаемые затем в околовратное пространство контейнеры, заряженные направляющими с ракетами. Зарядка контейнеров ракетами происходила в трюме носителя. Я признал, что такой метод более быстр и эффективен.

Когда все пространство у врат, выбранных нами для испытаний, было усеяно коробками, мы произвели сначала пуск одной ракеты с детонацией боевой части возле врат, затем залп десятка таких же. Врата на всю нашу возню просто не отреагировали, им было все равно, хоть взорви мы поблизости весь наш запас антиматерии. Разве что визуально взрыв нескольких ракет был более эффектен, чем одной – но в этом и было все различие.

– Для нас с тобой отсутствие результата – это тоже результат, – прокомментировал Келлер результаты эксперимента.

– Это точно, – хмыкнул я.

Через месяц заработали уже двенадцать конвейеров по производству ракет из антиматерии и контейнеров – носителей для них, и мы приступили к минированию подступов ко всем известным нам гиперворотам.

Система определения «свой – чужой» работала превосходно, а так как к нам кроме пиратов пытались залететь и вполне мирные граждане – частью с целью торговли, частью с целью набраться новых впечатлений, – то управляемые ракеты действительно оказались превосходным решением. Все визитеры, не имевшие на это специального разрешения, вежливо, но твердо выпроваживались патрулями либо в гипер, либо в соседнюю с нами систему, лежащую уже в зоне Содружества.

Желающих сопротивляться обычно не находилось, а если и случались инциденты, то пара выстрелов, полностью сжигающих защитное поле чужого корабля, всегда остужала горячие головы. Как показали дальнейшие события, наша идея с орудийными платформами и минными полями блестяще показала себя на практике.

Платформы, вооруженные дальнобойными орудиями и торпедами, ставились на самых опасных направлениях, с которых нас чаще всего беспокоили пираты. Орудийные платформы, расположенные рядом с вратами и прикрытые минными полями или разбросанными в округе контейнерами ракетных пусковых установок, оказались идеальным решением, полностью компенсировавшим отсутствие у них защиты и способности к маневрированию.

Иногда патрульные корабли даже не успевали открыть огонь по выскакивавшим из гипера кораблям, те просто не долетали до зоны действия их орудий – торпеды, ракеты и дезинтеграторы уничтожали их сразу после выхода из-под прикрытия защитного поля врат.

После того как орудийные платформы были установлены в критических точках, количество случаев нарушения границ резко уменьшилось. Пираты попытались было прощупать другие направления для атак, но мы просто буксировали часть платформ и устанавливали их на новых местах.

После того как мы расставили минные поля с ракетами во всех пограничных системах, потери наших кораблей вообще свелись к нулю, всю работу патрулей делали ракеты и орудийные платформы. Через некоторое – довольно непродолжительное, кстати, – время количество нападений уменьшилось на порядок, и тогда же мы с Келлером получили подтверждение наших догадок о том, кто на самом деле стоял за этим шквалом атак.

Сразу после того, как мы начали массово уничтожать противника, на нас стали выходить различные ученые и военные чины с просьбами о разрешении посещения нашей системы с благой целью получше изучить друг друга. В обмен они предлагали нам резиденции на любой из планет Содружества, а также часть своих технологий и товаров.

Особенно рьяно интересовались нашими технологиями пентагрионы и люди, от их предложений отбоя не было. Мы начали просто игнорировать постоянные вызовы от чужих кораблей, но те не унимались. Возле наших границ постоянно крутилось несколько сотен кораблей охотников, наперебой соблазнявших нас разнообразными выгодами.

К нашей с Келлером большой радости, недалеко от границ контролируемого нами сектора разведчики обнаружили еще один разлом пространства с гигантскими запасами природного антивещества, поэтому сразу отпала необходимость в закупке недостающих ресурсов у Содружества, как мы, скрепя сердце, планировали до того. Теперь два звездных сектора полностью покрывали наши потребности в антиматерии, мы даже принялись строить базы для ее хранения.

Шли недели, мы с Келлером все больше укреплялись в нашем секторе, постепенно перекрывая минами и орудийными платформами совсем уже второстепенные подходы к нашим планетным системам. Убедившись в бессмысленности своих действий, даже пираты перестали тревожить нас набегами, разве что иногда какой-нибудь отморозок пытался прорваться в новых местах.

Мы по-прежнему не шли ни на какие контакты с Содружеством, мотивируя это тем, что такова политика нашей расы: мы развиваемся, никому не мешая, и требуем, чтобы не мешали нам. Келлер был постоянно чем-то занят, а вот у меня с каждым месяцем появлялось все больше и больше свободного времени, так как все мои задумки реализовались, и все было поставлено на конвейерное производство.

Келлер, убедившись в эффективности минных полей, разработал и запустил в серию новый тип кораблей – больших минонесущих крейсеров, сделанных на основе тяжелых грузовозов. Имевшие на борту всего лишь две плазмопушки, они были, в сущности, просто большим и длинным трюмом, с контейнерами внутри, в каждом из которых было по несколько сотен коробок с ракетами.

Подавались они к установленным по бокам трюма торпедным аппаратам автоматически и выстреливались наружу с помощью сжатого газа. Батареи баллонов с ним были смонтированы на всех переборках трюма, а сам газ набирался возле одной из планет. Пустые контейнеры складировались и отправлялись обратно в трюм, открывая дорогу полным. С целью более точной установки полей пришлось в каждую коробку встраивать систему стабилизации, также работающую на сжатом газе. Расчет и траекторию постановки коробок производил ИИ корабля, исходя из местности, где нужно было ставить минные поля, так что теперь можно было задавать определенный рисунок минирования, в отличие от бессистемного рассеивания времен первых опытов.

После проведения испытаний первого миноносца мы сами удивились его производительности. Всего за два часа он устанавливал столько мин, сколько не успевали четыре старые калоши.

Как только минные поля начали действовать, перед нами возникли сразу две проблемы: первая – как избавляться от обломков кораблей, уничтоженных ракетами, и вторая – повторное использование носителей ракет, которые после внедрения в них системы стабилизации перестали быть расходным материалом.

Вспомнив опыт Земли, мы поменяли наши планы и выпустили еще один класс кораблей на основе легкого крейсера, но с мощным силовым захватом и вместительным трюмом, назвав их тральщиками. Им вменялось сразу несколько обязанностей: буксировать в пункты переработки крупные обломки кораблей, собирать пустые коробки и осуществлять управление работой минных полей нескольких ближайших систем. Эффективность работы тральщиков также была проверена временем.

Дальнейшим развитием пусковых ракетных систем стала разработка еще одного типа кораблей – тяжелого ракетоносца. Созданный на основе тяжелого крейсера, он не имел никаких других систем вооружения, кроме ракетно-торпедного комплекса, – но зато ракет с торпедами у него было ну очень много.

Этим делом я и был сейчас занят. После завершения первого проекта я как-то перестал находить себе дело по душе: полеты на собственном корабле уже не приносили особенного удовольствия, а Келлер был вечно занят, включив в работу даже ту пару процессорных емкостей, которые обычно держал свободными для связи со мной. Так что я начал было скучать.

В один из таких скучных вечеров я перебирал свои архивы, пытаясь навести в них порядок, и обратил внимание на папку, названную «Что делать?». Не вспомнив, что в ней может содержаться и даже в связи с чем она была заведена, я открыл ее и увидел собственные записи, относящиеся к моему недовольству медленными темпами постройки супердредноутов.

«Интересно, а сейчас как с ними обстоят дела?» – заинтересовался я.

Запросив у Келлера отчеты, я удрученно покачал головой. Проблема явно назрела, так как за это время в строй вошли всего два суперкорабля. Слишком мало для противостояния объединенному флоту, и это при том, что мы намеревались выпускать на этих же верфях необходимые нам стационарные космические базы, ставя их в узловые точки секторов, лежащих в пограничной с Содружеством зоне. Обрадовавшись новой проблеме, я с головой в нее окунулся, читая свои записи и анализируя собственные же к ним пометки.

Нужно было понять, как вывести из строя супердредноут, используя не только аналогичный тип корабля. Запросив у Келлера все известные ему случаи уничтожения супердредноутов, я начал изучать каждый из них. Несколько дней потребовалось мне на то, чтобы понять – затея моя труднее, чем я думал вначале. Все случаи уничтожения этого класса кораблей были однотипны: либо его уничтожал другой такой корабль, либо линкоры, в количестве не менее трех, да и то только в тех случаях, когда супердредноут находился в ремонте или же был тяжело поврежден в битве.

Ознакомившись со всей доступной информацией, я не нашел ничего нового, требовалось больше данных.

– Келлер, где раздобыть дополнительные данные обо всех случаях уничтожения супердредноутов? – поинтересовался я.

– Вова, тебе нужно больше отдыхать, – заметил он. – Выдаешь такие гениальные идеи, а потом спрашиваешь то, что знает любой шестиклассник.

– И что же такого он знает? – недовольно буркнул я.

– Историю космофлота нужно искать в двух местах: либо в самом космофлоте, либо в его музеях. Поскольку незаметно взломать сети военных можно, только находясь на крупной военной базе, то советую тебе сделать экскурсионную прогулку по историческим музеям космофлота, – закончил он свою язвительную речь.

– Ой-ой, – передразнил я его. – И все-то мы знаем.

– То, что положено шестикласснику, – да, – не менее язвительно ответил он и возвратился к своим многочисленным делам.

Подумав, я решил отправиться в уже знакомую мне систему Канопус, где и военные базы были, и космические музеи имелись. Взяв с собой часть второго флота, в основном линкоры и тяжелые крейсера, я отправился спать, предварительно задав ИИ курс.

Войдя через гиперворота в систему, я подал военным запрос на разрешение подойти к планете, указав, что хотел бы по возможности поговорить с управляющим. О чем с ним буду разговаривать, я пока и сам толком не знал, но мне нужен был какой-то повод, чтобы совершить посадку на планету.

Диспетчер военной базы попросил меня подождать, пока он передаст мой запрос по инстанции. Ждать мне пришлось недолго, через полчаса со мной связался сам управляющий Элогет и, поздоровавшись, сказал, что рад будет со мной поговорить. Он также высказал пожелание, чтобы мы встретились на моем корабле, так как ему очень хочется посмотреть на технику нашей расы поближе. Поскольку я сам собирался прогуляться по его планетам, отказаться было невозможно, так что пришлось ответить, что готов встретить его на «Келлере» через три часа. Было заметно, что Элогет не ожидал от меня такой уступки, потому что он сразу засуетился и заверил, что ровно через три часа будет возле моего корабля.

Ругнувшись, я распорядился ИИ привести мою каюту в полный порядок, а еще лучше – придать ей вид нежилого помещения. Через час, проверив результаты, я остался доволен: роботы убрали постельные принадлежности и накрыли всю мебель чехлами. Поскольку остальными двумя каютами я вообще ни разу не пользовался, то проблем не должно было возникнуть. В последний раз пройдя по кораблю, я убедился, что никакие мелочи не дадут повода для подозрений о пребывании на борту какого-либо одушевленного существа. У меня не было и толики сомнений, что Элогет прибудет не один, а с делегацией, в составе которой обязательно окажутся военные и ученые, которые все обнюхают и сфотографируют, чтобы в дальнейшем изучить добытую информацию.

– На мою защиту выдели двух солдат, – приказал я ИИ. – Всем остальным занять места по боевому расписанию и перекрыть доступы посторонним к нашему оборудованию. Всех мини-роботов снять со стеллажей и запустить на отлов и обнаружение жучков, которые наверняка принесут с собой военные. С момента входа чужих на корабль и до отмены моей команды на корабле вводится повышенная боевая готовность. Пока не убедимся в том, что все посторонние предметы убраны и на корабле не осталось никаких шпионских штучек, не полетим. Все ясно?

– Да, командир, – отозвался ИИ. – Приоритет команды принят.

Я прошел в рубку управления.

– Вроде бы все, – задумчиво произнес я, но, решившись не ограничиваться визуальными впечатлениями, попросил ИИ вывести на экран список того, чего не должно быть на корабле-автомате.

Список получился громадным, поскольку Келлер строил корабль специально для меня и дипломатических миссий.

Просматривая список, я обращал внимание ИИ на то, чтобы он выставил охрану возле того или иного указанного в нем объекта. Я только-только успел покончить с этим занятием, как ИИ доложил, что корабль управляющего находится в нескольких сотнях километров от нашего флота и запрашивает разрешение на сближение.

– Выдай им координаты и веди на стыковку, – распорядился я, а сам отправился к стыковочному модулю, чтобы встретить гостей. – Отправь одного солдата к рубке, пусть закроет дверь и никого в нее не пускает. Нельзя им видеть, как она у нас устроена.

Мои предположения оказались верными: Элогет прибыл не один, а в компании еще шестерых сопровождающих. Хоть все были в штатском, но четверым из них военная форма явно была привычнее, чем гражданский костюм. Двое других выглядели как типичные ученые, получившие возможность узнать нечто новое. Они и вели себя соответственно: лица сияли, а глаза с цепкостью фотоаппаратов фиксировали все, что видели.

– Приветствую управляющего Элогета, – произнес я, наклонив голову в знак уважения.

– Приветствую полномочного посла расы меклар, – церемонно ответил тот, повторив мой поклон.