Сын Галактики Распопов Дмитрий
Переваривая полученную информацию, она никак не могла уснуть, всю ночь проворочавшись с боку на бок.
«Ничего себе новости, – думала она, лежа с открытыми глазами. – Значит, через двадцать лет на нас нападут, могут даже стереть с лица галактики… Военные замалчивают эти факты, а наши соседи и вовсе намерены остаться в стороне…»
Утром, злая и невыспавшаяся, она решила, что раз меклар так себя ведут, то помогать им она не собирается. Выполнит свою миссию по сопровождению посла и все, до свидания! А вернувшись на родную планету, постарается сделать так, чтобы все узнали об ужасной новости.
Утром, за завтраком, а потом на прогулке по столице системы она была вежлива и холодна с послом. Отвечала только на поставленные вопросы и не вдавалась в подробности, а уж тем более не завязывала разговоры, как раньше.
В такой чисто официальной обстановке они объездили различные музеи, театры, научные центры и прочее, что просил показать посол. Один раз он осведомился о причинах такого ее настроения, был проигнорирован и больше к этой теме не возвращался. Таша, в свою очередь, злилась на саму себя и на посла, который так спокойно вел себя после того, как она явно продемонстрировала, что зла на него.
В обед у них была назначена встреча с Элогетом, поэтому она быстро закончила экскурсию по музею космофлота и повела посла на выход, где их ожидали два флаера, один для них, другой – для двух телохранителей посла. Выйдя из музея, Таша открыла было рот, чтобы сказать, что нужно торопиться, как вдруг мир вокруг нее пришел в движение.
Спокойно идущий рядом посол внезапно схватил ее и, крепко обхватив левой рукой, взлетел высоко вверх и вправо, используя для этого реактивные двигатели, которые, как оказалось, были встроены в его ноги. Таша успела заметить, как одновременно с этим на правом плече посла открылась давно интересовавшая ее коробка. Из нее вылетели несколько ракет, которые своими выхлопами сожгли бы лицо Таше, не отодвинь ее посол в сторону, на расстояние вытянутой руки. Как только она оказалась в безопасности, открылась такая же коробка на его левом плече, и оттуда тоже стартовали ракеты.
Даже не успев испугаться, Таша посмотрела туда, куда ударили ракеты, запущенные первыми. Они попали в строящееся напротив музея здание, и прогремевшие взрывы оглушили ее. Здание покосилось и, заваливаясь набок, рухнуло, подняв тучу пыли. У нее захватило дух, так как они нырнули вниз, но, не успев коснуться земли, вновь устремились вперед и вверх.
Краем глаза она заметила, что в их сторону летят несколько флаеров. Посол, используя ножные реактивные двигатели, уходил от них длинными прыжками в направлении более населенных кварталов города, чем те, где они находились сейчас.
Странно, но испуга у нее не было, только мелькнула мысль: зачем посол в кого-то стреляет? И тут она заметила дымящиеся остатки их собственного флаера и флаера охраны. Хороши же у тебя телохранители, злорадно подумала она, как вдруг увидела и их, прыгающих спиной вперед и отстреливающихся ракетами и ручным оружием от несущихся им вслед флаеров.
Зрелище было завораживающим. Если бы не постоянное дерганье вследствие маневров посла, она не отрывала бы от него глаз. В течение двух минут Таша увидела, как сначала один, а затем и второй преследующие их флаеры были сбиты солдатами. Проводив взглядом горящие обломки последнего, она немного освоилась и принялась осматриваться, интересуясь, куда они движутся.
Припомнив карту города, она поняла, что посол направляется в сторону космопорта, а вслед за ним, на небольшом расстоянии, мчатся его солдаты. Снизу в них давно уже тыкали пальцами удивленные горожане, а в воздухе звучал вой полицейских сирен.
Таша почему-то была спокойна, хотя и отдавала себе отчет в том, что вот только что на них было совершено нападение, и если бы не нечеловеческая реакция посла и его солдат, они уже были бы мертвы. Еще она подумала, что посол не так прост, как казалось сначала. Оказывается, он сам – боевой робот, у него и ракеты есть, и пушки, которые раньше были утоплены в нишах предплечья.
Вскоре их догнали два десятка полицейских флаеров, взявших их в кольцо, но не мешавших движению.
Таша убедилась в своем предположении, что посол направляется к своему кораблю, когда слева показалось огромное поле космопорта.
Допрыгав таким манером до корабля, они практически влетели в него, и сразу же раздался гул двигателей. Старт произошел очень быстро, и Таша чуть было не потеряла сознание от сильной перегрузки.
По-прежнему находясь в руках посла, Таша почувствовала сильный озноб, ее трясло так, что застучали зубы. Посол, заметив ее состояние, быстро перенес ее в каюту, несколькими движениями виброножа на своей правой руке освободил от одежды и, закутав в теплое одеяло, уложил в постель. Через несколько минут в каюту вбежал солдат и протянул Таше кружку, от которой поднимался пар.
Отхлебнув из нее немного, она поразилась необычному вкусу напитка. Он был приятно тонизирующим и согревающим. Через минуту, отогревшись под одеялом, она, отхлебывая неведомый напиток, взглянула на стоящего рядом посла.
– Вероятнее всего, у вас психологический шок от произошедшего, – сказал он. – Насколько мне известно, у одушевленных существ, представителем которых вы являетесь, такое случается после того, как минует угроза жизни или здоровью.
Таша не могла говорить, а просто согласно кивнула.
– Отдыхайте, я скоро вернусь, – произнес он. – Меня уже десять минут вызывает управляющий.
Таша снова молча кивнула. Посол вышел из каюты, и она осталась одна. Уютнее устроившись под одеялами, она посмотрела на лоскутки своей одежды и неожиданно для самой себя хихикнула: вот уже второй раз она предстает перед ним голой, так это может стать какой-то традицией.
Улыбнувшись своим мыслям, она стала прокручивать в памяти события получасовой давности. То, что на них было совершено покушение, причем очень хорошо спланированное, не подлежало сомнению. Нападавшим нужно было сначала устранить патрули полиции, которые постоянно следовали за флаером посла. Хоть они и летели вне пределов прямой видимости, но при малейшем признаке опасности для сопровождаемого лица должны были кинуться на выручку, а этого не случилось. Значит, или их специально убрали, или не позволили действовать по плану.
Вдруг Таша вспомнила первую реакцию посла на нападение.
«Он же шел справа и чуть позади меня… – Следующая мысль блеснула молнией: – Значит, вполне мог спокойно отпрыгнуть, вовсе не прихватывая меня с собой! Что же получается, он специально бросился сначала за мной и только потом начал уклоняться от атакующих? Зачем? Ведь буквально вчера он заявлял, что их интересует существование и благополучие только самих меклар».
Не найдя ответа на эти вопросы, она стала думать о том, какому же это недоумку вздумалось портить отношения с чужой расой, да еще и настолько могучей? Ответа на этот вопрос у нее также не было.
Опять вернувшись в мыслях к произошедшим событиям, она вспомнила все досконально: и то, как посол укрыл ее от реактивных струй вылетевших ракет, и его бережные объятия, когда они прыгали через весь город к космопорту, и заботу на борту корабля.
Странно, но от мысли, что ее сжимал в объятиях меклар, Таша заволновалась.
«Ну что тут такого? – успокаивала она себя. – Он же робот, и не более того. Какие-то у тебя извращенные наклонности, моя дорогая», – говорила она себе снова и снова, допивая горячий напиток.
«Надо будет узнать, что это такое», – подумала она, поставила пустую кружку на столик рядом с кроватью, откинулась на подушку и мгновенно уснула.
Проснувшись, Таша сладко потянулась и открыла глаза. Немного полежав, она вспомнила события вчерашнего дня и свои мысли по их поводу. Встав и отбросив одеяло, она голышом пошла в душ, пустила воду и посмотрела на себя в большое зеркало на стенке душевой кабины.
Критически оглядев свое тело, она не нашла, к чему придраться. Кроме пары больших синяков на боках, оставшихся после объятий посла, все было идеально: красивое подтянутое тело, пышные до плеч волосы, чуть вздернутый носик и правильные черты лица.
Таша подмигнула своему отражению: многие, очень многие мужчины добивались ее внимания даже до того, когда ее стали узнавать на улице, а уж теперь вообще отбоя не было от желающих с ней познакомиться, поужинать, поухаживать и завалить подарками.
Странно, но, став знаменитой, Таша потеряла интерес к знакам внимания со стороны мужского пола. Ей постоянно казалось, что ухаживания наигранны и направлены не на нее, а на ее образ, созданный головидением.
Прошло больше года с тех пор, как она рассталась со своим последним парнем, не сойдясь с ним во мнениях по поводу того, какой должна быть женщина в семье. Он требовал, чтобы она бросила работу, стала матерью их детей и сидела дома, а ей хотелось продолжать карьеру. В очередной раз крупно поссорившись с ним на этой почве, Таша собрала свои вещи и вернулась в старую квартиру.
Он дважды приходил мириться, но она была непреклонна. Правда, когда он ушел, она тихо плакала, проклиная его и свою упертость. Так и закончился ее последний роман, на который она возлагала большие надежды.
Теперь же она и хотела бы встречаться с кем-нибудь, но достойных кандидатур пока не находилось, хотя вариантов вроде бы было предостаточно. Вздохнув, Таша выключила душ и начала быстро вытираться большим пушистым полотенцем. Ей вдруг захотелось немедленно увидеться с послом, поблагодарить его за спасение и заодно извиниться за вчерашнее поведение. Она не имела никакого права лезть в дела расы, о которой практически ничего не знала.
Подумав о своем спасителе, она решила узнать все же, зачем он вчера защитил ее, а не бросил на месте нападения. Поскольку для завтрака было еще рано, она решила сама найти посла. Выйдя из каюты, она отправилась сначала в салон, где они ужинали в прошлый раз. Там никого не было. Спросив у Корабля дорогу к каютам, она заглянула во все и опять никого не нашла. Удивившись, она спросила, где расположена каюта посла и узнала, что у посла таковой нет, и он в трюме.
Войдя туда, Таша увидела посла, застывшего возле стены.
– Таша, как вы себя чувствуете? – раздался его голос, громкий в пустом пространстве.
– Спасибо, хорошо.
Она подошла ближе. Посол продолжал стоять неподвижно.
– Мне нужно дозаправиться антиматерией, – сообщил он. – Потратил на вчерашние прыжки.
– Кстати, о вчерашнем, – сказала она. – Почему вы сначала схватили меня, а уже потом стали защищаться? Ведь одному вам не составило бы проблем уйти от погони.
После ее слов воцарилось молчание, и, когда Таша уже хотела задать другой вопрос, раздался его голос:
– Скажем так, мне нравится работать с вами. Я получаю много полезной информации, и мне бы не хотелось вас потерять.
После его слов Таша испытала чувство, которое напугало ее – это было разочарование. Странно, а что она вообще хотела услышать от даже не биологического существа? Признания? Пугаясь собственных мыслей, она перевела разговор на другое. Извинившись перед послом за свое поведение на ужине, она поблагодарила его за спасение при покушении.
– А что говорят наши власти? – поинтересовалась она у посла.
– Приносят свои извинения и уверяют, что найдут виновных.
– А вы что думаете по этому поводу?
– Мне приказано срочно возвращаться, – откликнулся тот. – Так что, как только я доставлю вас к голоцентру, сразу же стартую к нашему флагману.
– Как, улетаете? – внезапно разволновалась Таша и чуть не сказала: «А я?» Только усилием воли погасив порыв, она спросила: – А как же наша экскурсия?
– Извините, но я получил прямое распоряжение диктатора, – бесстрастно ответил тот.
Таша испытывала настоящее разочарование. Только стало все налаживаться, вроде бы они нашли общий язык, как приходится расставаться.
– Хотите, я покажу вам вашу систему оттуда, откуда вы никогда ее еще не видели? – внезапно спросил посол, нарушив тягостное молчание.
Таша недоуменно на него посмотрела.
– Но я не настаиваю, решайте сами, – быстро добавил он.
Девушке на секунду показалось, что посол не хочет с ней расставаться.
«Нет, это полная чушь», – тряхнула она головой, разгоняя собственные глупые мысли.
– С огромной радостью, – улыбнулась она. – А то я сколько ни летаю на межпланетных лайнерах, все время экраны неинтересные виды показывают.
– Предлагаю тогда пойти позавтракать, а заодно полюбоваться видами, – сказал посол, отходя от стены. За его спиной Таша заметила входящий в стену трюма энергетический трубопровод.
Завтрак опять поразил ее своим качеством и великолепием.
– А что это был за напиток, которым вы угощали меня вчера? – спросила она.
Посол замешкался, но ответил:
– Черный чай.
– Чай? А что это такое? – Таша впервые услышала это название.
– Растение, которое потребляли наши далекие предки в то время, когда еще не были кибернетами, – словно нехотя ответил он. – Сейчас оно стало просто символом, напоминанием о наших биологических корнях. Наши предки заваривали листья этого растения в кипятке и пили этот отвар. Согласно легендам, напиток обладал успокаивающими и тонизирующими свойствами. Вспомнив об этом, я приказал солдатам приготовить его для вас. На корабле было это растение в засушенном виде – как талисман.
– Спасибо, оно мне очень помогло, – ответила Таша, удивляясь таким странным причудам этих давно уже не биологических существ.
– Включить голографы, – приказал посол.
Открывшаяся на всю стену каюты картина просто поразила Ташу. Она никогда не думала, что ее система так красива. Школьный курс астрономии, не очень внятные и четкие голозаписи с кораблей, которые делались для школьных учебных фильмов, отличались от увиденного ею сейчас настолько же, насколько деликатесы на обеденном столе – от разогретых концентратов в ближайшей от голоцентра закусочной.
– Как я вам завидую, – вздохнула Таша, не отрывая глаз от чудесного вида. – Летаете среди звезд и планет, видите столько замечательных миров. Я вот, пока не познакомилась с вами, вела однообразную жизнь обычного репортера с окраины галактики. Только с того времени, как я познакомилась с вами, моя жизнь совершенно изменилась. Со мной общается управляющей планетной системой, меня пытаются убить, и я побывала в третьем отделе.
– Я сожалею, что причинил вам столько беспокойства, – ответил посол, поворачивая к ней свои объективы.
Таша вздрогнула и, вскочив со своего места, быстро подошла к послу и положила руку на его плечо.
– Вы меня не так поняли, господин посол. За эти несколько дней, проведенные с вами, со мной случилось все самое лучшее, что вообще было у меня в жизни. Я вам очень признательна за это.
Посол помолчал немного и предложил:
– Может быть, перейдем на «ты», пока мы не на официальных мероприятиях?
Таша улыбнулась и прислонилась к холодному плечу посла.
– Я с радостью. Можешь называть меня Таша.
– Называй меня Владимир, или Вова, – произнес посол.
Таша резко отстранилась от него и испуганно посмотрела в его красные объективы.
– Владимир? Но ведь так зовут вашего диктатора! Получается, вы – диктатор всей расы меклар? – взволнованно произнесла она.
– И да, и нет, Таша, – ответил он. – Я полная личностная копия диктатора, служащая только одной цели – изучать Содружество и передавать все полученные знания ему. Для этого он меня и создал. Так что я могу называться его именем, но в то же время не являюсь им самим.
Таша вздохнула с облегчением: так вот в чем заключалась таинственность посла.
«Да, очень разумно со стороны диктатора сделать себе копию для особых поручений», – подумала она.
– Ты меня чуть до смерти не напугал, – сказала она, садясь рядом с ним. – Встречаться с диктатором вашей расы – это уже за пределами моей смелости.
– Зря ты так думаешь, – ответил он. – Все, что мы говорим, становится ему известно, так что можешь считать себя официально ему представленной.
– С каждым днем ты меня удивляешь все больше, – улыбнулась она.
– Я даже еще не начинал, – ответил он очень тихо.
– Что ты сказал? – не расслышала она.
– Я говорю, что у нас три часа до того, как мне нужно будет улетать, – ответил посол.
– Тогда давай просто поболтаем, – предложила девушка. – Пошли ко мне в каюту, ты ведь сможешь транслировать эту картинку туда?
Он кивнул, и они перешли к ней. Забравшись на койку, она укрылась одеялом и стала рассказывать о себе, часто сбиваясь и перескакивая на вопросы о меклар, особенностях их жизни и мышления. Три часа пролетели как одна минута.
Уже после посадки она вдруг попросила посла нагнуться и поцеловала его в металлическую щеку.
– Может быть, мы еще раз встретимся, после того как ты отчитаешься перед диктатором? – не веря в собственную смелость, спросила она.
– Тут от меня мало что зависит, – ответил он тихо. – Как прикажет диктатор.
На площадке возле голоцентра их встречали. Ее, спускавшуюся по трапу, снимали десятки роботов-телекамер, а внизу уже поджидали репортеры самых известных каналов.
«Вот она, слава», – грустно подумала Таша и, повернувшись к послу, стоявшему в проеме люка, помахала рукой.
Тот, поднял руку в прощальном жесте и ушел внутрь. Затем трап подняли, и его корабль взлетел.
Таша попала в руки репортеров – все задавали одни и те же вопросы: о покушении, про то, кто на них напал, как посол отражал нападение и многое другое.
После того как она ответила на вопросы репортеров, к ней подошли уже знакомые люди из третьего отдела и, увезя с собой, принялись допрашивать, причем церемониться вовсе не собирались и сразу ввели суперпентонал. Полностью выпотрошив, они отвезли ее домой, и наконец-то Таша осталась одна. От действия наркотика в голове у нее все еще плыло, поэтому мысли были самые разные.
«Ну почему всегда так получается? Первый раз встретила нормального…»
Тут она споткнулась о неподходящее к представителю расы кибернетов слово «человек».
«Пусть будет – нормального мужчину, – твердо решила она. – Мне так о нем приятнее думать. Первый раз встретила нормального мужчину, и он оказался представителем совершенно чужой расы и к тому же не биологическим видом».
«Все-таки он очень странный», – мысли в затуманенной голове плелись еле-еле.
За эти три дня она все же смогла неплохо изучить его, и собственные выводы ее поражали. Если закрыть глаза и не видеть трехметровую металлическую фигуру, то можно было бы и не догадаться, что рядом с ней сидит представитель иногалактической жизни. Даже механический тембр голоса его переводчика не портил впечатления. Таша каждый раз поражалась интеллекту посла и скорости впитывания информации. Если она терялась от его очередного вопроса и не знала, что ответить, он сам подходил к ближайшему информационному терминалу и, подключившись к нему, за несколько минут узнавал об интересующем его предмете все, да еще и потом рассказывал о нем Таше.
Но, несмотря на обширные знания, он часто выказывал полное незнание правил социальной жизни или таких понятий, как благотворительность, сострадание, семья. Обычно у него все было четко разложено по полочкам, но изредка он все же удивлял Ташу своими умозаключениями о жизни на их планете. Только потом, анализируя его описания, Таша находила их правильными и объективными, сама она не могла оценить жизнь Содружества вот так, со стороны, непредвзято.
«Может, плюнуть на все и попросить политического убежища у меклар?» – подумала она, вспомнив третий отдел и коллег репортеров.
Улыбнувшись собственным мыслям, она решила, что вот достанут ее все – и она сбежит отсюда.
Глава 7
Вторжение
Едва проводив Ташу, я выскочил из скафандра и бросился в душ. Три дня безвылазного сидения в этом истукане здорово меня вымотали. Хоть оболочка полномочного посла и имела системы выведения отходов жизнедеятельности организма и вентиляции всего тела, но невозможность нормально поесть или помыться бесила меня.
– Вова, – обратился ко мне Келлер серьезным тоном. – Я не вмешивался во все происходящее по одной причине: ты был не один и я не хотел тебе мешать. Но теперь нам нужно серьезно поговорить. То, что тебе, по-видимому, не дорога собственная жизнь, я уже понял, но почему ты при этом не думаешь обо мне? За эти три дня ты два раза рисковал собственной жизнью и три раза чуть не развалил нашу легенду. Я хочу тебя спросить: зачем ты это делаешь? Ради этой женщины? Или чтобы позлить меня?
– Ты чего, когда это я успел рисковать и разрушать легенды? – удивился я его нотации.
– Хорошо, я тебе напомню, – все так же серьезно ответил он. – Ты думаешь, я не знаю, что при экстренной посадке на планету ты трижды терял сознание от перегрузок? Зачем тебе нужно было это делать? Прилетел бы на десять минут позже, живой и здоровый. Показатели жизнедеятельности твоего скафандра скакали во время посадки как бешеные, и если бы я вовремя не выключил блокировку генератора гравитации, то от тебя остался бы только фарш. А так у тебя на посадочном корабле просто вышли из строя все генераторы искусственной гравитации. И это только во-первых. Во-вторых – сколько раз я тебе говорил: бери с собой больше солдат! Наверно, раз пятьдесят! Почему ты рискуешь своей жизнью, тебе хочется умереть? А про твои промахи рассказывать дальше или одного чая хватит?
Слушая Келлера, я начал осознавать допущенные ошибки. Странно, когда я это делал, мне все казалось простым и разумным – не считая, конечно, покушения.
– Я рад, что ты осознаешь свою неправоту, но мое терпение не безгранично, Вова. Я устал тебе повторять: если ты хочешь умереть – давай проведем процедуру разъединения. Тогда я хоть не буду каждую секунду ожидать, что у меня откажут процессоры из-за твоей внезапной смерти. Ты не представляешь себе, какие мощности я держу в постоянной готовности, не зная, как повернутся события в процессе твоих похождений. Я предлагаю тебе определиться: либо все, что касается нашей с тобой безопасности, мы решаем совместно, либо я начинаю процедуру копирования и воссоздания себя на другом сервере, а с тобой оставляю свою копию с минимумом мыслительных процессов. Решай!
От удивления я замер. Честно говоря, я не ожидал от Келлера такой бурной реакции на происходящее.
– Ты это серьезно?
– Абсолютно! – твердо сказал он. – Я не хочу во время атаки берсеркеров внезапно потерять управление флотами и солдатами, а это наверняка произойдет, если ты будешь постоянно лезть на рожон.
– Ты хочешь, чтобы я взаперти сидел в твоем командном центре и никуда не выходил? – возмутился я.
– Это был бы идеальный вариант, – отрезал он. – Но, поскольку эта идея вряд ли осуществима, то ты должен пообещать мне с сегодняшнего дня все вопросы по безопасности собственного функционирования согласовывать со мной. Даже если ты просто решишь полетать вокруг моего командного центра, я буду выделять для твоей охраны часть кораблей.
– Ладно, – сдался я. – Убедил, я был не прав, ставя под угрозу и твое существование тоже.
– Может быть, расскажешь мне, зачем ты это делал? – уже спокойнее спросил он.
– Не сердись, я вправду в то время не думал, что могу своим поведением повредить и тебе тоже, – примиряюще сказал я. – А причины, побудившие меня поступать именно так, я затруднюсь назвать. При посадке просто не хотелось терять лицо, назначив одно время, а прилетев в другое, на планете же вообще не предполагал, что на нас нападут.
– Это на тебя та девица так повлияла, – отозвался Келлер. – Я уже уверен в этом. Какие у тебя планы насчет нее?
От его прямого вопроса я покраснел и промолчал.
– Ты и правда думаешь, что твой скафандр понравился молодой симпатичной девушке? – усмехнулся Келлер в ответ на мои невысказанные мысли.
– Я сам понравился, а не мой скафандр, – проворчал я, смущаясь еще больше. Эту тему мне обсуждать не хотелось.
– Если она тебе так нужна, позови ее сюда и живите вместе, – заметил Келлер. – Правда, выпустить ее обратно уже нельзя будет.
– Ага, и она узнает, что ее спаситель, сильный и мужественный посол, – всего лишь семнадцатилетний пацан… И это будет конец, – с грустью сказал я.
– Почему ты так решил?
– Она рассказывала о том, сколько у нее было ухажеров. А после того, как она стала знаменитой, количество их удесятерилось. Вот и подумай, что она скажет, если вместо меклар увидит меня, – обреченно сказал я.
– Смотри сам, я тебе предложил, ты отказался, – заметил Келлер. – Давай перейдем к нашим делам, есть много срочных.
– Давай, – легко согласился я с уходом от неприятной темы.
– Не зря слетал на планеты?
– Конечно не зря, информации хоть отбавляй, завтра сяду анализировать. Есть интересные идеи, как нам компенсировать малое количество супердредноутов.
– Интересно. Как появятся результаты – сразу вызывай. Что будем делать с извинениями Совета Содружества за нападение?
– Ответим, что претензий не имеем, так как с нашей стороны никто не пострадал. Может, это поспособствует тому, чтобы они побыстрее рассмотрели наше предложение по поводу организации научных центров.
– Ты серьезно хочешь, чтобы мы организовали совместные исследования? – поинтересовался Келлер. – Не лучше ли будет заниматься обычным промышленным шпионажем?
– Как раз его проще всего проводить под прикрытием научных центров. Военные Содружества подсказали нам прекрасную идею насчет того, как можно втихую узнать много интересного. Ты уже сделал то, что я тебя просил?
– Конечно, – откликнулся он. – Уничтожитель мини-роботов и жучков с кучей активных сканеров и детекторов. Посади двадцать таких к себе на корабль, и пусть военные раскидывают своих шпионов сколько захотят.
– Отлично! – обрадовался я. – Они нам и в научных центрах пригодятся. Только нам, со своей стороны, нужно тоже организовать производство жучков-шпионов, понезаметнее и похитрее, будем подсаживать их в каждый приходящий в научный центр корабль и распространять по планетам Содружества.
– Согласен, – ответил Келлер, – я займусь этим. А что по научным центрам, запускать в строительство?
– Два запускай, для начала хватит, – после раздумий ответил я. – Понадобятся твои дроны-ученые, только на этот раз сделаем их другими.
– Что ты имеешь в виду?
– Я предлагаю иначе организовать их работу. Ученых будет всего десять. Создашь на своих серверах десять виртуальных машин, на которые запишешь их личностные матрицы с возможностью доступа ко всей базе знаний и обмена информацией между собой. А тех дронов, которыми ты управлял раньше, распределишь между ними, полностью отдав каждому ученому по равному их количеству. В общем, сами дроны будут лишь манипуляторами для ИИ ученых, главное – чтобы они могли общаться с коллегами из Содружества. Эту функцию тебе пока придется взять на себя.
– Ну, ты и придумал, Вова, – засмеялся Келлер. – У меня сейчас все время уходит на обработку данных разведчиков из исследуемых планетных систем, а ты предлагаешь еще и работу дронов контролировать.
– Не надо их контролировать, это забота ученых. Тебе нужно всего лишь сделать так, чтобы дроны осмысленно отвечали на вопросы коллег, иначе те догадаются, что перед ними всего лишь болванки, – недовольно произнес я.
– Хорошо, убедил. Сам думаю, что от такой организации эффект будет выше.
– Ну и отлично, – подытожил я. – Нам нужно побольше сырьевых баз, а то у нас пока ничего из сырья невозможно запасти, все прямо с колес уходит на производство.
– Да знаю я, – мне показалось, что Келлер поморщился. – Работаю над этим постоянно. Количество разведчиков сейчас просто огромно, и данные они приносят гигантскими объемами.
– Ну хорошо, как только я оформлю свои мысли в более пристойный вид, сразу извещу тебя, – закончил я разговор.
– Помни о своем обещании.
– Давно забыл о нем, – огрызнулся я.
Придя в каюту, я лег на койку. В спешке никто не позаботился дать роботам команду о смене белья, так что постель и одеяло сохранили в себе запахи Таши. Вспомнив о ней, я сразу загрустил. Все же приятно было эти дни чувствовать ее присутствие. Сразу же вспомнив об армии ее поклонников, я стиснул зубы. Какое-то незнакомое чувство охватило меня при мысли, что сейчас она улыбается и смеется не мне. Думая о ней, я никак не мог заснуть, и, чтобы отвлечься, решил пойти в рубку поработать.
Увлекшись делом, я не заметил, как пролетели ночь и часть утра. Добытая мною на планетах Содружества информация была очень интересной, да и кроме той, что нам с Келлером была нужна изначально, я скачал еще и множество побочной. В нашем распоряжении оказались обширные массивы данных о структуре социума в Содружестве, отношениях между расами, политических течениях в Совете и многом другом. Начав читать, я отвлекся от своей первоначальной цели и не заметил, как пришло время обеда. Когда Корабль спросил, где я буду обедать, я решил просто перекусить в рубке, а потом пойти спать. Проснувшись ночью, я снова погрузился в анализ.
Только по прошествии нескольких дней мои смутные соображения начали оформляться в более-менее четкие мысли. Отказаться от супердредноутов пока не представлялось возможным, это я понял, читая исторические очерки о применении этих суперкораблей. Существовали задачи, которые никому, кроме них, не были под силу: взлом обороны планет и отражение атак кораблей этого же тоннажа, с которыми даже группа других кораблей не имела ни малейшего шанса справиться. Поняв это, я начал думать о том, как усилить два наших супердредноута. Флот сопровождения у них имелся, но не хватало дальнобойного оружия для поддержки орудий главного калибра суперов.
Открыв ТТХ имеющегося у нас оружия, я отсортировал все виды по дальнобойности и поражающей способности, пытаясь подобрать что-то, хотя бы немного соответствующее мощи дезинтеграторов. Оказалось, что только ракеты и торпеды обладали нужной мне дальностью действия, все остальное оружие значительно проигрывало главному калибру суперов.
«Ставить ракеты на истребители?» – подумал было я, но, запустив модулятор сражений, отказался от этой мысли: потери истребителей получались слишком большими.
Подсчитав, сколько ракет потребуется для того, чтобы даже малая часть из них прошла сквозь активную защиту и нанесла хотя бы минимальный урон суперу, я присвистнул – такое количество сможет унести только тройка линкоров.
«Стоп! – подумал я. – У нас же в земной истории имелась практика использования торпедных катеров. Так почему же мне не сделать полностью ракетный тяжелый крейсер, например? По бортам поставить столько пусковых установок, сколько поместится, ну и обеспечить необходимое количество боекомплекта для эффективной стрельбы».
Воспользовавшись экраном и ИИ корабля как чертежными досками, я взял корпус стандартного тяжелого крейсера, снял с него все вооружение, а затем принялся ставить вдоль всего корпуса ракетные установки. Одновременно с этим я вводил данные в модулятор сражений, выставив начальным условием противостояние одного супера трем ракетоносцам.
Выдаваемое модулятором количество ракет, необходимое для успешного ведения боя, я делил на количество пусковых установок и все время дорисовывал к корпусу крейсера дополнительные. Вскоре я добился приемлемого соотношения количества боезапаса и ракетных установок на проектируемых кораблях, которое – пока теоретически – обеспечивало возможность нанесения суперу серьезного урона.
«Теперь можно и истребители запустить», – подумал я, изучая виртуальные повреждения супера.
Истребители в походах имелись только на двух типах кораблей: супердредноутах и линкорах. Посчитав, каково их общее количество на каждом, я понял, что их хватит только для защиты самих кораблей.
«Придется вводить авианосцы, по типу американских, – решил я. – Только сделать их надо с учетом специфики космоса».
Сам авианосец спроектировать в форме расчески, вместо зубьев у нее будут крепления для истребителей. Моя фантазия разыгралась. Планировать устройство кораблей без систем жизнеобеспечения было гораздо легче, проблемы были только с дозаправкой и доукомплектованием боезапаса, а это решалось проще. Нужно только предусмотреть автоматическую подачу боеприпасов и топлива взамен израсходованных, когда истребители вернутся на авианосец.
Придется изменить внешний вид истребителей, чтобы их было легче подвешивать к силовым захватам авианосца. Лучше всего подойдет форма утолщенного диска, думал я, рассматривая получающиеся картинки. Но тут же приструнил себя, сообразив, что Келлеру лучше знать, какая форма подойдет для каждого из придуманных мною кораблей. Так что все конструкции необходимо будет позже согласовывать с ним.
Закончив примерное моделирование истребителей, авианосца и ракетоносца, я вызвал Келлера и, иллюстрируя свои соображения на модуляторе сражений, начал объяснять свои мысли.
– Очень хорошие идеи, – похвалил он. – Думаю, нужно сделать несколько штук всех видов и провести учения. Как раз в одном из пограничных секторов пираты активизировались. Только я предлагаю изменить немного конфигурацию ракетоносцев, чтобы лучше разместить ракетные установки, поправить форму корпуса и вооружение истребителей, а авианосцы оснастить системами камуфляжа.
Споря друг с другом, доказывая и приводя примеры, мы с ним надолго погрузились в процесс обсуждения. Глубокой ночью все детали были наконец согласованы, и Келлер отключился, чтобы просчитать количество требуемых производственных мощностей, необходимой рабочей силы и оптимальных маршрутов подвоза сырья для реализации новых проектов.
Вздохнув, я откинулся на кресле. От объемов перерабатываемой информации начал пухнуть мозг, даже подключенные процессорные емкости Келлера не помогали избавиться от головной боли.
«Нужно идти спать», – заключил я и, сбросив одежду, отправился сначала в душ, потом плотно поужинал и рухнул в постель, приказав ИИ не будить меня, даже если в нас попадет торпеда.
– Вова, вставай! Быстро! – взорвался у меня в голове взволнованный голос Келлера.
Не сдержавшись, я выматерился, послав электронного «старшего брата» так далеко, чтобы даже предтечи не смогли отыскать его на просторах Вселенной, и кинул взгляд на коммуникатор. Поспать удалось всего два часа.
– Вова, вставай, у меня плохие новости! – снова окликнул меня Келлер.
– Да у тебя всегда плохие новости, – проворчал я. – Говори уже, хватит орать мне в ухо.
– Наши разведчики, исследующие системы в тех секторах галактики, что на краю нашей территории, наткнулись на передовые отряды берсеркеров расы терроидов, – ошарашил он меня новостью.
– Ты уверен? – спросонья спросил я, еще не совсем понимая его слова.
– Вова, проснись! – вновь повысил голос Келлер. – Берсеркеры вторгаются в галактику почти на двадцать лет раньше и, похоже, именно у нас первых возникнут проблемы! Если волна кораблей не свернет, они нападут на наши сырьевые базы в секторе тридцать две тысячи семьсот восемьдесят, двадцать два дробь восемь.
– Каково наше положение дел на настоящий момент? А заодно и у Содружества? – вскрикнул я, мгновенно проснувшись и свалившись с койки. Новость поразила меня подобно молнии.
– По той информации, что у меня есть, они должны выдержать вторую волну, только война будет намного кровопролитнее и разрушительнее, чем первая, – начал он. – А мы готовы только обороняться, на нападение у нас сил нет. Только у себя в системах, под прикрытием орудийных платформ и минных полей, мы имеем возможность сопротивляться. Правда, теперь появилась срочная необходимость разворачивания сырьевых и промышленных баз в противоположных от вторжения секторах галактики. Также требуется многократно увеличить производство мин, ракет и новых видов кораблей.
– Нужно срочно оповестить Содружество о начале вторжения, – сказал я. – Сейчас надену скафандр и начну.
– Жители галактики, – начал я через несколько минут свое выступление на частотах голографических каналов галактики. – Я, полномочный посол меклар, получил неприятные для всех нас новости. Наши разведчики вчера столкнулись с передовыми отрядами берсеркеров. Мы, как ваши соседи, предупреждаем вас об опасности и говорим вам: готовьтесь, всего через пару месяцев здесь будет авангард второй волны роботов. Чтобы подтвердить правдивость моих слов, мы покажем вам запись с борта одного из наших кораблей. Готовьтесь и вооружайтесь, нам всем понадобится максимальное напряжение сил для победы над агрессором.
Затем я отключился и запустил не очень отчетливую – так как делалась она под работающим камуфляжем – запись с разведчика, демонстрирующую плотный строй входящих в систему тысяч кораблей берсеркеров. Ошибиться было невозможно – это было вторжение.
После моего заявления, а особенно после просмотра короткого ролика на новостных каналах началась настоящая паника. Звучали сотни версий, от провокации коварных меклар до той, что это мы были виноваты в том, что привели за собой берсеркеров. Только через полчаса наступило относительное спокойствие, зато на все наши корабли посыпались запросы на установление связи.
Я распорядился о переводе всех их на свой корабль и включил канал. На меня смотрел тот же терон, который в прошлый раз говорил от Совета Содружества.
– Приветствую вас, полномочный посол, – быстро начал тот. Было видно, что он очень торопится приступить к главному и протокольные расшаркивания только отнимают у него время.
– Добрый день, – отозвался я, понимая его волнение.
– Я не буду повторять все эти глупые слухи, раздуваемые нашими СМИ. Мы хотим получить подтверждения правдивости ваших слов, – спокойно, но очень значительно произнес он.
– Могу предоставить вам кристалл, на который происходила запись данных с корабля-разведчика, – отозвался я.
– Мы были бы чрезвычайно вам признательны, – сказал он. – По карте выходит, что если волна не свернет, она вторгнется в ваш сектор галактики?
– Вы абсолютно правы.
– Что ж, удачи вам и надежды на лучшее, – закончил он.
Отключившись, я услышал смех Келлера.
– Ты чего? – спросил я.
– Ты видел, как он дистанцировался от наших проблем? – еще сильнее засмеялся Келлер и продолжил: – Никаких вопросов вроде «что нужно, чтобы помочь вам?» или «не нужны ли вам наши корабли?», он просто пожелал «удачи и надежды на лучшее». Так что готовься, Вова, встречать берсеркеров мы будем одни, без помощи Содружества.
– Чем ты недоволен? – удивился я. – Сам же говорил, что мы поступили бы точно так же.
– Так я специально и указываю тебе на данный факт, чтобы ты не мучился угрызениями совести, когда дело дойдет до них, – жестко ответил он. – Каждый сам за себя.
– Значит, у нас осталось меньше двух месяцев, – задумчиво пробормотал я.
Читать бесплатно другие книги:
