Поверь своим глазам Баркли Линвуд

— Так что ты все-таки слышала?

— Я не собираюсь обсуждать это с тобой. И если на то пошло, то я заслужила, чтобы мне кинули небольшую кость. Тебе следовало быть со мной откровенной и сразу объяснить, кто ты такая.

— Эллисон, одумайся! Ты совершаешь большую ошибку, загоняя Говарда в угол.

— Да мы с ним прекрасно поладили.

— О чем бы ты с ним ни договорилась, ты должна твердо обещать, что никогда ничего больше не потребуешь. Говард пойдет на все, чтобы защитить моего мужа. Умнее всего на твоем месте было бы немедленно отменить вашу сделку. Сказать ему, что тебе не нужны его деньги, нет необходимости покупать твое молчание, ты и так никому ни слова не скажешь о нас с тобой, ты ничего не слышала…

— Приятно с тобой поболтать, но мне пора уходить. Меня ждет внизу одна мерзавка, которая считает, что я ей задолжала. Это займет минут пять. Побудь здесь, чувствуй себя как дома. Мы продолжим разговор, когда я вернусь.

— Ты должна мне поверить! — воскликнула Бриджит. — Ты можешь попасть в большую беду.

— Хорошо, хорошо, обсудим, когда я вернусь. — Эллисон вскинула ремень сумки повыше и вышла в коридор, закрыв за собой дверь.

Бриджит ненадолго задержалась в кухне, но потом, снедаемая беспокойством, принялась ходить по квартире. Сначала переместилась в гостиную, где увидела раскладную софу Эллисон со смятым постельным бельем. Взяла со столика журнал «Космополитен» с фото Эшли Грин на обложке и заголовком «60 советов о сексе», заметила, что номер не свежий, и бросила его на прежнее место. Затем Бриджит подошла к окну гостиной и посмотрела вниз, наблюдая за пешеходами и потоком транспорта. Она заметила машину с каким-то странным приспособлением сверху. Машинка была маленькая — похоже на «сивик», — но из крыши торчал короткий шест, закрепленный скобами, а на его конце вращалась некая механическая штуковина.

Бриджит отошла от окна, ее волнение возросло. Она заглянула в спальню и увидела еще одну неприбранную постель. Обойдя вокруг кровати, задержалась у окна спальни, слушая сквозь стекло приглушенный шум города и нервничая все больше. В который уже раз она проклинала себя, что ввязалась в эту компрометирующую интрижку. Пошла на такой риск. Что подставила и себя, и мужа. Их будущее.

«Надо же быть такой дурой, — думала Бриджит. — Такой законченной идиоткой. У меня было все, и я вот так легко могу теперь лишиться этого. Нужно уметь держать себя в узде. Опять эта странная машина. Что это там на…»

За спиной раздался легкий шорох. Она повернула голову. Перед глазами все стало белым.

Бриджит не смогла дышать.

Николь свое дело сделала. Мобильный телефон жертвы перекочевал из сумочки к ней в карман. И она была готова уходить, когда услышала, как открылась входная дверь. Для чистильщиков рано. Она только что позвонила.

Соседка! Предполагалось, что она будет на работе. Но почему-то явилась домой днем. Из кухни донесся голос женщины:

— Бриджит, где ты?

Бриджит? При получении инструкций Николь слышала только два имени: своей «цели» Эллисон Фитч и Кортни Уолмерс, женщины, с которой та снимала квартирку на Очард-стрит. Если Николь только что убила какую-то Бриджит, то в квартиру должна была сейчас войти ее мишень. Или все-таки Уолмерс?

Но впрочем, какая теперь разница? Хоть Бритни Спирс! Для Николь это осложнение, с которым необходимо было разобраться.

Она хотела быстро обогнуть кровать и притаиться у стены рядом с дверью, прежде чем женщина войдет в спальню. Но не успела и сдвинуться с места, как та уже возникла в дверном проеме.

Ее взгляд в одно мгновение переместился с Николь на труп, а потом обратно. Но для Николь этого было достаточно, чтобы понять, кто перед ней. Она узнала женщину по фото, которое ей показали заранее. Эллисон Фитч. Примерно того же роста и комплекции, что и убитая. Волосы тоже почти одного оттенка.

Фитч взвизгнула и бросилась бежать. Николь знала, что должна действовать молниеносно, чтобы заставить ее заткнуться. Навсегда. Двойная работа для чистильщиков. Но ничего, они как-нибудь справятся.

Николь хотела выбраться из комнаты так же, как попала в нее — одним прыжком через кровать. Ее тело выполнило необходимые движения так, что ей даже не пришлось о них задумываться. Оттолкнуться левой ногой от пола, правой — от матраца кровати, приземлиться на левую по другую сторону. Это сэкономило ей важную долю секунды.

Фитч только что пропала из виду, метнувшись через кухню к выходу. Николь оперлась ногой на постель, но ступня запуталась в брошенном покрывале. Она споткнулась, и нога потянула за собой покрывало, когда Николь со всего маху врезалась в стену. Высвободившись, она вылетела из двери спальни, как спринтер, стартовавший, оттолкнувшись от колодок. Дверь в коридор распахнулась, этажом ниже послышался торопливый топот по ступеням.

Плохо!

Николь сбежала вниз, перескакивая через три ступеньки. Выбравшись на тротуар перед домом, остановилась и посмотрела в обе стороны. Слева Эллисон Фитч она не заметила. Как не увидела она ее и справа. Николь достала свой сотовый телефон, набрала номер Льюиса и произнесла:

— Боюсь, тебе это не понравится.

Льюис позвонил Говарду. Сообщил, что убили не ту женщину. А Фитч сумела сбежать. Потом перешел к самой неприятной части. Погибла Бриджит.

— Матерь Божья! — воскликнул Говард. — Не верю своим ушам. Что ты сказал только что? Бриджит? Она убила Бриджит?

Впрочем, даже восклицать ему приходилось сдавленным шепотом, чтобы ничего не услышала Агата, сидевшая по другую сторону двери кабинета.

— Будь ты трижды проклят, Льюис! Это ты сказал, что иного пути у нас нет. И я действовал по твоему наущению! Ты заверил, будто у тебя есть человек, который легко справится с работой! А теперь убита Бриджит! Бриджит мертва!

— Вы можете сорвать на мне все свое зло позже, Говард. А сейчас нам надо думать, что делать. И очень быстро.

Говард готов был и дальше сыпать проклятиями, но до него тоже дошло, что время становится все дороже. Льюис прав. Нужно срочно что-то предпринять.

— Ее не должны найти там, — сказал Говард. — Бриджит не должны найти в той квартире.

— Согласен.

— Но ее должны обнаружить где-то в другом месте. Она же не может просто… исчезнуть. Тогда эта история затянется на многие месяцы.

— Да.

Говард лихорадочно размышлял. Он понятия не имел, в каком состоянии находится труп Бриджит, да и не желал вникать ни в какие детали, кроме одной:

— Это можно выдать за несчастный случай? Или, что было бы предпочтительнее, за самоубийство?

Льюис несколько секунд молчал, а затем ответил:

— Пожалуй, это вариант… Насколько я знаю, у Морриса и Бриджит было несколько домов в городе?

— Да.

— Нам нужно место, куда легче всего проникнуть. Чтобы никаких привратников и видеокамер. У меня есть люди, они возьмут это на себя. Оденутся как перевозчики мебели.

Говарду стоило немалых трудов сосредоточиться.

— Идеально подойдет квартира Бриджит, — произнес он. — Та, где она жила до встречи с Моррисом. В стороне от Коламбус-авеню. Там нет портье, а камеры, как говорила она мне сама, установлены для виду. Они никуда не подключены. Квартиру Бриджит сохранила, чтобы было где переночевать друзьям, приезжающим в Нью-Йорк. Ключ попробуй найти у нее в общей связке.

— Назовите адрес.

Говард быстро продиктовал.

— Хорошо, — проговорил Льюис. — Я знаю, как нам все провернуть. У меня ее мобильный телефон. В течение ближайшего часа позвоню вам с него. Надо, чтобы Агата слышала. Когда ответите, сделаете вид, будто звонит Бриджит и вы беседуете с ней.

— Я не такой тупой, как ты, видимо, считаешь, Льюис.

— Дайте мне закончить. Вы принимаете звонок, интересуетесь, что с ней, чем расстроена. Потом мы сделаем вид, что она прервала разговор. Агата спросит, в чем дело, и вы ответите: «Бриджит заявила, что ей очень жаль, но Моррис высасывает из нее жизнь, и она больше так не может». Как вам такой вариант? Пройдет?

— Должен сработать.

— Потом вы позвоните Моррису. Скажите, что вас очень встревожила Бриджит. Как-то странно говорила по телефону.

— Понятно. — Говард уже перебирал остальные детали. — Необходима предсмертная записка.

— Об этом я тоже успел позаботиться, — заметил Льюис. — Нашел в сумочке образец ее почерка. Подделать проще простого. Тем более мне не впервой.

Говард никогда и не думал, что знает о Льюисе все. И как ни зол он был на него сейчас, поневоле испытал благодарность за ловкость и опыт.

— Действуй, — велел он.

Льюис отключил телефон.

А Говард ловил мгновения передышки, пытаясь немного спустить пар. Он положил ладони поверх стола, откинулся на спинку кресла, закрыл глаза в надежде перенестись в какое-то место, где он смог бы прийти в себя, но только место это сейчас находилось в сотнях тысяч миль от него.

Агата! Говард вдруг вспомнил, что секретарша планировала в обеденный перерыв встретиться с друзьями. Но она нужна ему здесь. Она станет его свидетелем.

— Агата, — произнес он, выходя в приемную к ее столу, не забыв прихватить свой сотовый телефон, — мне необходимо, чтобы вы собрали все данные опросов общественного мнения по Моррису, которые мы проводили за последние шесть месяцев.

— Это есть в компьютере, — ответила она. — Я вам покажу.

— Знаю, но мне нужно, чтобы вы суммировали все это множество цифр в краткой памятной записке буквально на одном листке. И сделали распечатку.

— Сделаю, как только вернусь с обеда.

— Но мне это надо прямо сейчас. И как можно быстрее.

Агата бросила взгляд на часы в углу дисплея компьютера.

— Разумеется, Говард. Я сейчас же примусь за это. Мне только… Я только должна буду сделать один звонок.

— Спасибо огромное. Это было бы очень мило с вашей стороны.

Его мобильный телефон издал звонок, и для него это стало подобно разрыву гранаты внутри пиджака от Армани. Тщательно скрывая волнение, Говард достал телефон и приложил к уху, не посмотрев, кто его вызывает.

— Говард Таллиман слушает!

Он ожидал не услышать ни звука. Готовился произнести что-то вроде: «Бриджит? Привет! Как дела? Что с тобой такое?»

Но услышал голос Морриса:

— Здравствуй, Говард. Как насчет сегодняшнего вечера? Все остается в силе?

— О, Моррис, добрый день!

— Ты что, забыл?

— Нет, конечно. Нам есть что обсудить.

— Как я выяснил, «Таймс» никак не может опубликовать продолжение, но они не перестают копать.

— Наверняка. Бриджит будет ужинать с нами?

— Нет. Вся эта история сильно действует ей на нервы, так что едва ли она захочет слушать наши разговоры еще и за ужином.

— В этом она не одинока, — заметил Говард.

— А я по-прежнему считаю, что поступил правильно. И если бы мне пришлось снова принимать решение, я бы не изменил его. Именно с таким заявлением я выступлю, если все вскроется. До встречи вечером.

Говард положил телефон в карман пиджака и посмотрел на Агату, которая распечатала документ, выведенный на монитор компьютера.

— Надеюсь, вы не обижены? Я вспомнил, что у вас намечались в обед какие-то планы.

— Ничего особенного, — улыбнулась та.

Он вернулся в кабинет, но дверь оставил открытой. Старался выглядеть очень занятым на случай, если секретарша войдет к нему. Но сосредоточиться хоть на чем-то для него сейчас было невозможно. Говард ждал звонка. И продолжал недоумевать, как подобное могло случиться. Ему следовало предупредить Бриджит, чтобы держалась подальше от этой Фитч. Но он почему-то посчитал это само собой разумеющимся. Говард и на минуту не допускал мысли, что Бриджит снова захочет с ней встретиться. Что она отправится домой к Фитч и сделает это одновременно с…

Его сотовый издал звонок. Говард выхватил трубку и посмотрел на дисплей: «Бриджит».

— Алло! — Он встал из-за стола и вышел в приемную к Агате, которая вовсю орудовала степлером, скрепляя листы бумаги. — Бриджит? Что такое, Бриджит? Что с тобой? — произнес Говард, стоя рядом со столом Агаты.

Та сообразила, что происходит нечто важное, и замерла.

— С тобой все в порядке, Бриджит? — спросил он и сделал паузу. — Где ты сейчас? Умоляю, скажи, где ты?

На лице Агаты появилось глубоко встревоженное выражение. Говард обменялся с ней полными беспокойства взглядами.

— Бриджит?

Он еще несколько раз назвал ее имя, а потом прекратил ломать комедию.

— Отключила телефон.

— Что стряслось? — спросила Агата.

— Она в каком-то странном состоянии. Я так и не понял. Сказала, что ей очень жаль, и еще, что Моррис высасывает из нее жизнь, а она больше не в силах это выносить.

— Она вам так сказала?

— Сам не пойму… Словно сама не своя. — Говард вертел в руках телефон. — Наверное, мне нужно перезвонить. — Он набрал номер. — Не отвечает! Ну же! Ответь! Черт возьми, Бриджит, подойди к телефону!

— Она сказала, где находится?

— Нет… Не отвечает. — Говард дал отбой и нажал кнопку быстрого вызова. — Необходимо срочно связаться с Моррисом. Может, он знает, где она.

Но Моррис, конечно же, ничего не знал. Он тоже пытался дозвониться до жены. Потом он сам, Говард и даже Агата обзвонили всех друзей и знакомых Бриджит. Проверили ее любимые магазины — не появлялась ли она там; рестораны, где она любила обедать с приятельницами или клиентами своего агентства. Моррис не знал, куда она могла деться и что имела в виду, разговаривая с Говардом. И только несколько часов спустя Говарду пришло в голову проверить ее прежнюю квартиру. Они прибыли туда с Моррисом и вызвали полицию.

Следствие признало это самоубийством.

Большинство из тех, кто сводит счеты с жизнью, избирают один из наиболее распространенных способов. Смертельная доза снотворного. Пистолет к виску. Прыжок с крыши небоскреба.

Бриджит Янгер, как отмечалось в полицейском протоколе, избрала достаточно необычный, хотя и не исключительный метод. Несколько членов следственной бригады одновременно вспомнили, что так ушел из жизни персонаж Бена Кингсли в фильме «Дом из песка и тумана». Всерьез обсуждалась версия, что именно кино натолкнуло ее на мысль, хотя ни Моррис Янгер, ни ее друзья не были уверены, что Бриджит вообще смотрела этот фильм.

Но сначала она написала записку мужу. Всего четыре слова: «Моррис! Прости меня. Бриджит». Эксперты пришли в выводу, что это ее почерк — с отклонениями от обычного в паре мест. Но разве это удивительно, если женщина писала перед тем, как покончить с собой? Естественно, ей было не до каллиграфии.

Написав записку и положив ее на коврик прямо при входе в квартиру, она взяла в шкафу полиэтиленовый пакет из-под одежды и натянула себе на голову. Закрепила его вокруг шеи несколькими слоями упаковочной клейкой ленты. Криминалисты нашли следы от ленты на ее пальцах.

И пока ей еще хватало оставшегося в пакете воздуха, Бриджит легла на кровать и приковала себя наручниками к изголовью, чтобы, начав всерьез задыхаться и поддавшись панике, уже не иметь возможности остановить задуманное. Моррис заявил, что понятия не имеет, откуда у нее взялись наручники. И полицейские пришли к выводу, что Бриджит втайне от мужа купила их в каком-нибудь секс-шопе, расплатившись наличными исключительно с целью использовать при самоубийстве.

Однако многое в обстоятельствах этой смерти выглядело подозрительно: женщина сама надела на голову пластиковый пакет и приковала себя к кровати. Но детективы не обнаружили никаких следов насилия на ее теле или признаков борьбы. Ничто не указывало на присутствие в квартире посторонних. И была записка, пусть очень лаконичная.

Наиболее убедительным показался телефонный звонок Говарду Таллиману. Сотовый оператор подтвердил, что звонили примерно из того места, где позднее было найдено тело. Агата дала показания, утверждая, что находилась рядом, когда Говард разговаривал с Бриджит. Она, конечно, могла слышать только его слова, но Бриджит вела себя странно.

Говард заверил полицию, что звонила именно Бриджит. Он очень хорошо знал ее голос и никаких искажений не услышал. Нет, звонок, несомненно, был подлинным.

В полиции осознавали деликатность данного дела. Умершая — жена генерального прокурора. С помощью Говарда Моррис Янгер пустил в ход все свое влияние. На огласку деталей расследования наложили строгий запрет, поскольку никаких оснований подозревать кого-либо не существовало. Через несколько дней прессе сообщили, что Бриджит Янгер «скоропостижно скончалась».

Осведомленные люди понимали, что это означало самоубийство. Но никаких других подробностей не было.

Совершенно подавленный Моррис Янгер отложил планы дальнейшей политической карьеры, которые строил прежде, и постарался вернуться к нормальной жизни.

Тем временем полиция расследовала никак вроде бы не связанное с этим делом исчезновение Эллисон Фитч. Пропажа людей — увы, не редкость в больших городах. К тому же, по словам матери Эллисон, дочь и раньше не давала о себе знать долгое время, но обычно появлялась, когда у нее возникала острая нужда в деньгах.

Кортни Уолмерс, которая в большей степени была раздражена, чем напугана бегством бывшей подружки, поскольку считала, что та исчезла, только чтобы не возвращать причитающийся с нее долг, нанес визит мужчина, представившийся полицейским, работающим под прикрытием. Он сообщил, что в дневное время Эллисон Фитч использовала их квартиру для сбыта наркотиков. Кортни никогда не была об Эллисон высокого мнения, но подобные новости даже ее шокировали и привели в ужас, хотя и удивили — если она занималась столь прибыльным бизнесом, то почему вечно не имела ни цента за душой? «Офицер» объяснил, что квартиру взяли под постоянное наблюдение и ему хотелось бы освободить ее, чтобы продолжать операцию по выявлению преступных связей Эллисон. Кортни он готов был возместить плату за первый и последний месяцы аренды другого жилья, равно как и компенсировать в полной мере долг Эллисон.

Кортни всерьез напугалась, уже сама хотела скорее съехать и легко приняла предложение. Вскоре Льюис Блокер установил рядом с дверью видеокамеру. Николь отправилась в Дейтон, чтобы следить за матерью Эллисон. Моррис горевал. Говард просыпался каждый день с мыслью, что его в любой момент хватит инфаркт. А когда прошло девять месяцев, в дверь квартиры на Очард-стрит постучался мужчина с распечаткой сцены убийства, доступной в Интернете любому, кто догадается, где ее искать.

41

— Хорошо, — сказала Джули, — давайте пройдем все с самого начала.

Я уже оделся и расположился на постели Томаса, который снова занял свое место в кресле перед тремя мониторами. Мы с Джули сидели теперь рядом, как два отстающих ученика перед преподавателем, готовым принять у них переэкзаменовку.

Джули сказала:

— Итак, Томас обнаруживает в Сети данное изображение, уговаривает тебя отправиться по адресу на Манхэттене для проверки, и ты это делаешь, но небрежно, поскольку не заинтересован, хотя тебе все-таки удается побеседовать с соседкой.

— Примерно так, — кивнул я.

— А потом Томас, справедливо разочарованный проведенным тобой расследованием, сам звонит управляющему домом и узнает, что раньше в квартире жили две женщины, но уехали и жилье с тех пор пустует, хотя некто по фамилии Блокер продолжает вносить за него плату. Как я справляюсь с изложением известных нам фактов?

— Превосходно! — улыбнулся Томас и бросил на меня выразительный взгляд. — Джули все схватывает на лету.

— А через пару дней после твоей не слишком удачной миссии изображение на сайте «Уирл-360» подверглось изменению. И вот от этого у меня лично начинают закипать мозги, — призналась Джули.

— У меня тоже, — заметил я. — Но только потому, что я не нахожу в этом никакого смысла. Женщине, с которой столкнулся в коридоре, я ничего про ту картинку не говорил. А ты, Томас, сообщил управляющему о том, что видел в окне через свой компьютер?

— Нет.

— Где же здесь связь?

Джули наморщила лоб.

— А ты сам никому не объяснил, зачем тебе понадобилось посетить тот дом? Не упоминал о нем в разговоре со своим приятелем-агентом?

— Нет. Ему я и словом не обмолвился.

— За тобой могли следить?

Я лишь закатил глаза.

— Скажешь тоже!

Она скорчила гримасу.

— Ладно, я перегнула палку. Но попытайся вспомнить все, что произошло, когда ты добрался до Очард-стрит.

Я вздохнул:

— После своей деловой встречи я взял такси и вышел уже на Очард-стрит, но только в нескольких кварталах севернее, чем было нужно. Двинулся по улице с распечаткой в руке, присматриваясь к фасадам, расположению окон, кирпичной кладке и прочим деталям, пока не убедился, что нашел нужное здание. В том окне был кондиционер, и все остальное совпадало тоже.

— Как ты попал внутрь?

— Какой-то парень выбежал из подъезда, а я проскочил в открывшуюся дверь. Поднялся по лестнице, постучал в дверь, никто на стук не отозвался. Вот, собственно, и все.

— А что ты собирался сказать, если бы кто-нибудь открыл дверь? — спросила Джули.

— У меня в голове сначала вертелось несколько вариантов, но я решил выложить все как есть. Мол, мы увидели некое изображение на «Уирл-360», и нам стало интересно, что это такое.

Томас лишь неодобрительно покачал головой.

— Значит, распечатку ты держал перед собой? — уточнила Джули.

— Да, по-моему, так и держал.

— А это значит, что ее видел парень, выбегавший из подъезда, соседка, да и вообще мог видеть кто угодно, кого ты встретил по дороге.

— Нет… Я так не думаю… То есть я действительно достал распечатку, но потом спрятал в карман. Вот только не помню, когда именно.

— Та дама могла видеть ее, — настаивала она, — как и любой другой человек, на которого ты не обратил бы внимания.

— А в подъезде могла быть установлена видеокамера, — заметил Томас. — Об этом ты, конечно, тоже не подумал?

Я окинул его недобрым взглядом.

— Нет, представь, не подумал. Зачем мне было думать об этом?

Хотя теперь я уже допускал такую возможность. Чуть успокоившись, я продолжил:

— Ладно. Предположим, кто-то видел тот листок бумаги у меня в руке. Но как, скажите на милость, это связано с исчезновением изображения из окна?

— Могу я высказать предположение? — произнесла Джули. — Выдвинуть гипотезу, не более того. Но для этого нам придется согласиться, что Томас все-таки заметил в том окне… нечто важное. Нечто, что кому-то…

— И кому же, например? — не удержался я.

— Не мешай мне! Я же пытаюсь сейчас исходить из того, что есть человек или люди, которым очень бы не хотелось, чтобы изображение оказалось вывешенным в Интернете. Узнав, что оно там присутствует, они приняли меры, чтобы удалить его. Представьте, сколько нежелательных для кого-то кадров теоретически могут делать машины «Уирл-360». Мужья, изменяющие женам, жены, встречающиеся с любовниками…

— Да, но программа размывает лица, — заметил я.

— Допустим. Но давайте предположим, что ты — некий человек, живущий, к примеру, в Хартфорде. И тебе приходит в голову посмотреть, есть ли на сайте «Уирл-360» твой дом. Ты его находишь, но рядом стоит автомобиль, в котором ты узнаешь «линкольн» своего партнера по гольфу, а он, насколько тебе известно, никогда у тебя не бывал. Зато ты помнишь, что твоя жена могла быть дома совсем одна в тот день, когда сделали этот кадр. Или поставь себя на место владельца этого гипотетического «линкольна», если он обнаруживает изображение до того, как оно попалось на глаза приятелю. Как бы ты поступил в таком случае?

— Понимаю, к чему ты клонишь.

— Это как с тем джипом, что ударил другую машину в Бостоне, а я это заметил, — сказал Томас, обращаясь к Джули. — Рэй тогда ничего не захотел предпринять.

— Во Всемирной Сети сейчас много всякого дерьма, которое довело бы вас до обморока, знай вы о нем, — продолжила она. — Вероятно, размахивая своей распечаткой, ты навел кого-то на мысль об изображении головы в окне.

— Что ж, не исключено, — вынужден был согласиться я. — Допустим, мой визит и манипуляции с изображением связаны. Но как, черт возьми, можно просто зайти на сайт и внести в него изменения?

— Этим как раз и занимаются хакеры, — заметил Томас.

— Верно, — сказала Джули, — без хакерства тут не обошлось.

— И снова готов согласиться, — кивнул я.

— Нам следовало бы позвонить в «Уирл-360» и спросить, не подвергался ли их сайт в последнее время атакам хакеров, — произнесла Джули. — Не пытался ли кто-нибудь преодолеть их «файеруолл», или как там еще называется компьютерная защита?

— И с чего бы ты начала? — спросил я. — Кому бы позвонила?

Она улыбнулась:

— Ты, конечно, прекрасный рисовальщик, но, как вижу, становишься совершенно беспомощным, если хочешь получить ответы на свои вопросы. Я возьму это на себя.

В том, что Джули владела методами сбора информации, я не сомневался. Но не был уверен, стоило ли нам этим заниматься. Не получится ли так, что излишнее любопытство привлечет к нам ненужное внимание и у Томаса опять возникнут неприятности? ФБР уже к нам наведывалось. Не хватало, чтобы у нас на пороге появились сотрудники службы безопасности «Уирл-360».

Но я пока не стал высказывать своей озабоченности, поскольку у меня накопились более насущные вопросы.

— Повтори-ка еще раз, Томас, что сказал тебе управляющий, когда ты звонил ему. Про женщин, которые там жили раньше.

— Он сказал, что квартира стала пустовать с прошлого лета. Вряд ли женщины были сестрами и вообще родственницами. Они жили под разными фамилиями.

— Как их звали?

— Кортни и Ольсен.

— Это их имена?

— Мне так послышалось. Трудно было понимать управляющего из-за акцента. Об этом я тебе тоже говорил.

— Ольсен не похоже на женское имя, — заметила Джули. — Он назвал тебе их фамилии?

Томас повернулся к своему столу.

— Я их даже записал, — ответил он. — Кортни Уолмерс и Ольсен Фитч.

— Секундочку! — вмешался я. Вторая фамилия показалась мне смутно знакомой. — Ольсен Фитч?

Разве мне недавно не попадалось нечто подобное?

— Уступи мне, пожалуйста, ненадолго свое место, Томас.

Я сел в его кресло, открыл нужный сайт и провел такой же поиск, какой проделал на отцовском ноутбуке, пытаясь обнаружить в Интернете любые истории, связанные с Очард-стрит в Нью-Йорке.

— Подождите, так, так, — приговаривал я. — Вот! Я знал, что фамилия мне знакома. А теперь скажи мне, Томас, не мог управляющий назвать девушку не Ольсен, а Эллисон Фитч?

— Наверное.

— Перед вами сообщение о том, что полиция объявила в розыск некую Эллисон Фитч. Она жила на Очард-стрит, работала в каком-то баре и однажды перестала являться на работу. Но здесь только одна ссылка. Продолжения у этой истории нет.

— Значит, почти наверняка она и есть тот человек в окне, — сказал Томас, который стоял так близко ко мне, словно ему не терпелось снова занять свое кресло. — Это ведь определенно женщина. Ее задушили, а от трупа избавились.

Он так быстро выдвинул данную версию, словно постоянно смотрел криминальные сериалы по телевизору.

— Сделаем так, Томас, — предложил я. — Ты возвращайся пока к своим делам, а мы с Джули обсудим ситуацию.

— Пойдете дальше заниматься любовью? — простодушно спросил он.

Я почувствовал, как у меня запылало лицо, а вот Джули реагировала на это совершенно хладнокровно.

— Наверное, но немного позже, — сказала она. — Сначала мы посовещаемся. Секс от нас никуда не уйдет.

Но брат уже весь ушел в привычную работу, перемещаясь по улицам города, который показался мне европейским. Почувствовав мое любопытство, он бросил через плечо:

— Прага.

Мы с Джули вышли в залепленный картами коридор.

— Что ты думаешь по этому поводу? — спросил я.

— Ничего не понимаю, — усмехнулась она.

— Я тоже.

Мы спустились в кухню. Джули принялась искать кофе, но обнаружила только банку растворимого.

— Это все, что у вас есть?

Увы, но так оно и было. Она наполнила чайник и произнесла:

— Можешь считать меня сумасшедшей, но мне кажется, мы столкнулись с чем-то очень серьезным.

Страницы: «« « ... 1415161718192021 » ... »»