Уравнение времени Михайлова Татьяна
– Он, правда, не может, – подал голос Андрей, мы их еле вытащили. Там болото появилось, трясина и в ней трупы. И оружие. И доспехи. Настоящие.
– Оружие? – заинтересованно посмотрел на Андрея Роман, – показывайте, где оно?
– Там осталось. Мы только шлем успели взять, – еле слышно ответил Андрей и отступил за спину брата. Но тот быстренько отошел в сторону и оставил Андрея с Романом один на один.
– Тащи, что есть, – скомандовал Роман, и Андрей бросился выполнять приказ.
– Вот, это бацинет, тип шлема, часть брони воина в средние века. Давал хорошую защиту и максимальный обзор. Это тулья, эти элементы закрывали уши, вот крепления для кольчужного покрывала, наносник, – перечислял Андрей составные части шлема.
– Понятно. – Роман покрутил в руках уже старательно очищенную от болотной грязи находку, вернул Андрею. – Ничего, только коротковата кольчужка. Он только на карликов этих грязных и налезет, размерчик не наш. Так, хорош сидеть, идти надо. – Роман посмотрел на полуживого Антона, потом на Илью:
– Что это с ним?
– Он в «дверь» попал, когда та открываться начала, последним шел, мы проскочить успели, – пояснил Илья, – еле вытащили, он уже сознание потерял.
– Черт, плохо дело. Придется тебе. Ты как – дойти-то сможешь? – спросил Илью Роман.
– Смогу, конечно. Куда идем?
– Человека я нашел, с ним, вернее, с ней, поговорить надо. Вроде бы она что-то в этом понимает, или отец ее разбирался – я толком не понял. Собирайся, времени нет почти, полчаса до встречи осталось, а нам еще топать и топать. Да еще и отмыть тебя надо, – Роман осмотрел всех присутствовавших, особенно внимательно изучил Андрея. Тот прижал к груди шлем, и вжался в стену.
– Раздевайся, – приказал ему Роман, – вы, вроде, с ним одной комплекции. И среди этих поросят ты самый чистый. Как он в город пойдет, от него за километр болотом разит. Да побыстрее, или я твою игрушку выкину. – Угроза попала в цель, Андрей отдал драгоценный шлем брату, быстро разделся.
– Извини, – переодеваясь, пробормотал Илья, ему было стыдно и неловко. Но Роман был совершенно спокоен, осмотрел вернувшего себе человеческий облик Илью.
– Нормально, вроде. Пошли. – Он вышел на улицу, Илья двинулся за ним.
По знакомому пути пробежали очень быстро, у Ильи еще немного кружилась голова, но окрепший к ночи мороз помог справиться и с этим. Роман ловко, по-кошачьи преодолел забор и терпеливо ждал, пока Илья протиснется в расщелину между плитами.
– Вам еще повезло, что в тепле сидите, в некоторых районах уже котельные остановились, отопления и воды нет – никакой. А этим тварям хоть бы что, жгут костры в квартирах, жратву там же готовят, сортир – во дворе. Не город, а скотный двор, скоро затопят они нас навозом, – негромко говорил Роман, пока шли к нейтралке. Потом они быстро пробежали по памятной Илье дорожке через заснеженный пустырь и оказались рядом с территорией людей. Здесь Роман остановился ненадолго, прислушивался, всматривался в темноту. Потом сказал:
– Заходим в наш подъезд, в квартиру Владимира Николаевича. Быстро приводишь себя в порядок, и идешь в комнату, где балкон. Сидишь и тихо ждешь, я ее приведу. После разговора сразу уходишь. Понятно все?
– Понятно, – подтвердил Илья. То, что разговор состоится в квартире убитого старика, стало для него полной неожиданностью.
– А где, по-твоему, еще мы могли поговорить? – Роман в очередной раз продемонстрировал свое умение читать чужие мысли, – в ресторан ее пригласим? Нет там ничего, кровь отмыли давно, бояться нечего. Самое подходящее место, лучше не придумаешь. Все, бегом за мной.
Роман рванул по разбитой дорожной колее к домам, Илья побежал следом. Они прошли вдоль дома, прижимаясь спиной к стене, проскользнули в подъезд. Немного задержались внизу, и, прыгая через ступеньку, помчались вверх по лестнице. Роман толкнул дверь квартиры старика, она приоткрылась, Илья шагнул через порог.
– Жди, – шепотом велел Роман, и помчался на четвертый этаж, Илья остался в квартире один. Глаза давно привыкли к полумраку, Илья осторожно прошел по коридору, приоткрыл дверь в кухню, потом в комнату, в другую. На первый взгляд все выглядело как обычно, как почти два месяца назад, когда он был тут в последний раз. Только пол в одной из комнат застилал огромный кусок то ли брезента, то ли другой плотной темной ткани. Илья очень тихо прикрыл дверь, отвернулся и постоял так несколько секунд. Потом вспомнил, что надо еще умыться, пошел в ванную и долго отмывал от присохшей грязи и ошметков мха лицо и руки. Вода из крана еле-еле текла, тоненькая струйка дрожала и могла иссякнуть в любой момент. В квартире было очень холодно, и Илья пожалел, что снял верхнюю одежду. Он вернулся в коридор, снова надел подаренную Романом куртку и зачем-то зашел на кухню. Там все было по-старому – холодильник, на нем старенький телевизор, стол, табуретки. Взгляд упал на одну из полок, и Илья увидел на ней какие-то бумаги. Он подошел, взял их в руки, и едва не выронил – это были те самые карточки, которые он и Антон отдали старику, прежде чем сбежать из его квартиры. Илья осторожно вернул листки на место и почти выбежал вон из кухни, уселся в кресло перед балконной дверью, вцепился руками в волосы. «Когда я ту скотину найду…» – всплыли в памяти сказанные недавно Романом слова. Илье очень хотелось если не собственноручно расправиться с доносчиком, то хотя бы постоять рядом и просто посмотреть, как будет умирать крыса.
Очень тихо открылась входная дверь, в коридоре послышались звуки шагов, и Илья вскинулся, вскочил, потом снова уселся в кресло.
– Сюда, – еле слышно сказал Роман, и в комнату вошли два человека. Илья снова вскочил, отбежал к стене, замер, не зная, что ему делать дальше. Роман вошел первым, быстро подошел к окну и задернул шторы. В комнате стало совсем темно, Илья не видел почти ничего. Второй человек продолжал молча стоять на пороге, и Илья чувствовал на себе его пристальный изучающий взгляд.
– Вы – Илья? – спросили его из темноты тревожным хрипловатым шепотом. Лица собеседника он не видел, а такой голос мог принадлежать и девушке, и взрослой женщине. – Я Ольга, – еле слышно назвала гостья свое имя.
– Да, добрый вечер, – Илья зачем-то вжался в стену, посмотрел в сторону балконной двери, где во мраке высился Роман.
– Добрый, добрый, – сварливо ответил он, – сядь, чего встал. Да не сюда, – он выдернул Илью из кресла, и очень любезно предложил:
– Прошу вас, Ольга, присаживайтесь. Наш друг немного одичал в бегах, ему простительно, – язвительно прокомментировал Роман метания Ильи. А тот даже был рад тому, что в комнате темно, и собеседница не видит его покрасневшего лица.
Та, кого назвали Ольгой, скользнула к единственному в комнате креслу, села, обняла руками колени. Она тихонько откашлялась, провела рукой по волосам, потом выпрямилась.
– Слушаю вас, – тихо произнесла она, – вы хотели меня о чем-то спросить?
Илья попытался заговорить, но не смог, язык не слушался, в голове образовалась полная каша. Только сейчас он сообразил, что совершенно не готов к разговору, не может внятно сформулировать ни одного вопроса. А Роман не собирался помогать ему, подпирал стенку и отрешенно молчал. В квартире стало очень тихо, слышались только голоса людей, живших за стеной в соседнем подъезде.
– Хорошо, давайте поступим так, – решилась прервать паузу Ольга, – я примерно представляю себе те вопросы, которые вы собирались мне задать. Поэтому я буду рассказывать о том, что мне известно, а вы можете перебить меня в любой момент. Договорились? – Илья снова почувствовал на себе ее взгляд.
– Да, – только и смог выговорить Илья, и тут его, наконец, поддержал Роман.
– Как вам будет угодно, а ты, – это уже относилось к Илье – слушай и запоминай, второго раза не будет.
– Хорошо, – Ольга откинулась на спинку кресла, – тогда начнем с того, что моему отцу удалось разгадать тот феномен, который называется «ловушка времени».
– Ловушки? – перебил ее Илья, но его тут же заставил замолчать Роман:
– Помолчи, дай человеку сказать, потом спросишь, – оборвал он Илью, и умолк сам.
– Да, он назвал это так, у него были на это причины. В детстве он оказался в ситуации, очень похожей на то, что сейчас происходит в городе. И жертвой чего стали мы все. Я могу рассказать, если, вам, конечно, интересно, – торопливо добавила она.
– Очень интересно, – хором ответили Илья и Роман.
– Хорошо. Ему было тогда лет четырнадцать или пятнадцать, он жил в деревне с родителями. В соседней деревне жили их пожилые родственники, и как-то отец пошел навестить их. Он благополучно добрался до той деревни, побыл там почти до ночи, и обратно, к себе домой, пошел очень поздно, около полуночи. На улице было уже очень темно, дорога шла через лес, и отец почти весь путь пробежал. Кроме последнего его отрезка, когда и случилось невероятное. Вдруг что-то произошло: воздух вокруг заклубился, и стало светло. Отец огляделся и изумился: он находился в совершенно незнакомом месте! И вдобавок там был день, а не ночь! Осмотревшись, отец увидел, что оказался в каком-то большом незнакомом селе. На завалинках у домов сидели старики, играли ребятишки, прогуливались молодые люди. Но особенно его поразили дома – очень большие, добротные, непохожие на те, что были в его и соседних деревнях. При этом в глаза ему бросилась одна деталь – крыши у этих домов были несуразно большими, а окон либо не было совсем, либо они были очень маленькими. Потом снова появился клубящийся то ли свет, то ли туман, деревня исчезла, и отец снова оказался на дороге. И уже было утро – оказывается, что на путь, который занимал обычно минут пятнадцать, он потратил больше пяти часов! После этого случая отец осторожно расспрашивал родителей и соседей, и узнал, что он был далеко не первым «гостем» в удивительной деревне, там в свое время оказались многие люди – совпали описания пейзажа и построек.
– А как он это объяснил, что это могло быть? – спросил Илья после того, как Ольга замолчала – многое из ее рассказа Илья видел своими глазами, и не раз.
– Он предположил, что было… Нет, так не пойдет. Надо рассказывать с самого начала, а это очень долго. – Ольга повернула голову в сторону замершего в темноте Романа, и тот немедленно откликнулся:
– Ничего, мы не торопимся, вам тоже нечего опасаться. Надежнее этого места в городе сейчас не найти. Мы так долго ждали этой встречи, что готовы слушать всю ночь, – Илье показалось, что Роман улыбнулся, произнося последние слова.
– Хорошо. Как вы представляете себе время? Что для вас значит это слово? – она снова смотрела в их сторону, и научившийся видеть в темноте Илья разглядел, что у женщины короткие волосы и очень худое лицо.
– Ну, время – час, минута, день, год. Они идут друг за другом, проходят, – сказал он первое, что пришло в голову.
– Так, понятно, а вы, Роман?
– Я? Я не знаю, не задумывался. Идет и идет, из прошлого в будущее, вчера, сегодня, завтра. И его вечно то слишком мало, то слишком много, – ответил он.
– Так думают многие. Мой отец предположил, что время не движется по прямой, оно похоже на катушку с нитками, слоеный пирог, уложенные в стопку книги или газеты. Или толщу воды – в реке или в море. Каждый год бывает, к примеру, двадцать четвертое ноября, и сто лет назад, будет оно и в этом году, и в следующем. Но разве можно сравнить день сегодняшний и людей в нем с тем, что было сто лет назад? Это тоже будет сырая промозглая поздняя осень, когда день заканчивается, едва начавшись, но ты сам и все вокруг тебя будет другим. Так вот, отец считал, что иногда между этими слоями случаются «пробои», и тогда возникает то, что вы называете «дверью». Она одновременно и вход, и выход, в нее втягиваются люди, предметы, животные, бесследно исчезающие из своей привычной жизни, и сразу возникающие в другой.
– Но раньше такого не было, «двери» не открывались, где попало, и через них не лезла сюда дикая орда, – возразил Илья, недавняя прогулка по болоту, чудовищная боль в голове были слишком свежи в памяти.
– Ошибаешься, подобные аномалии случались всегда, об одной из них я только что рассказала. Существует множество задокументированных случаев, когда психически здоровые и уравновешенные люди видели нечто, находившееся за гранью их понимания. Например, сообщения выполнявшего полет на МИГе советского пилота о том, что он сейчас, своими глазами наблюдает военные действия с пушками и мушкетами, разворачивавшиеся под крылом его самолета. Или показания пассажиров поезда – а их было почти шестьдесят человек – где говорится, что они ехали через древний тропический лес, переполненный динозаврами и прочими вымершими существами. Пассажирами поезда были обычные фермеры, они вряд ли слышали раньше о существовании зауроподов и мегалозавров, но на изображения этих животных указали верно. Или еще одно свидетельство пилота, наблюдавшего средневековый город, костры и множество человеческих трупов. Он видел средневековую Европу во время эпидемии чумы! – Ольга говорила горячо и убедительно, она в два счета развеяла все сомнения Ильи. Но он так просто сдаваться не собирался:
– Правильно, это были исключительные, редкие случаи, они происходили не с каждым. Но сейчас эти «двери» могут открыться в любой момент и в любом месте, мы сами вчера еле вырвались из одной такой ловушки… – Роман многозначительно кашлянул, и Илья осекся на полуслове.
– Да, все именно так, как ты говоришь. То, что происходит сейчас, можно сравнить с обмелевшей рекой, и из-под толщи времени в сегодняшний день проникло прошлое. Поэтому в городе начали появляться островки, поляны, и большие пространства, где улицы, дома, дороги исчезают на глазах, и на их месте вырастает лес, появляется болото или кладбище. Или поле битвы, место казни, деревня, вспаханное поле или дворец. И в сегодняшнем дне появляются те, кто давно уже отжил свое, и ушел в вечность. Время, как любая система – это замкнутый цикл, ничто не уходит в никуда и не берется из ниоткуда. Энергия сегодняшнего дня дает начало завтрашнему, она не пропадает втуне. Сейчас все наоборот – настоящее питает прошлое, а не будущее, отдано ему на растерзание. Время пошло вспять, нарушен древний миропорядок, стерлась граница между вчера и сегодня, поэтому будущего может не быть.
Ольга замолчала, Илья не знал, что сказать. Все услышанное им было настолько невероятным, что вопросов просто не было – они не успели появиться. Но тут слово взял Роман:
– Так почему все это вообще произошло? Если так было всегда, то как получилось, что именно сейчас наступило, не знаю, как сказать, обострение, что ли… – но Ольга перебила его, заговорила громким шепотом:
– Отец предполагал подобное развитие событий, он считал, что дисбаланс системы и породил эту болезнь. Появление «дверей» подобно распространению заразы, она расползается, как лишай. Образовалось одно пятно, другое, третье, и постепенно они захватят всю территорию города, сольются в одно и настоящее утонет, исчезнет в прошлом. В периоды наибольшего дисбаланса системы «двери» открываются в очень многих местах и подолгу стоят открытыми. Всегда люди попадали в прошлое, и приходили оттуда. И если не успевали вернуться, и «двери» закрывались, то оставались там. Или здесь. Отсюда все несоответствующие времени открытия и странные находки – простреленный череп мамонта, выполненные якобы неандертальцами изображения летательных аппаратов. Но сейчас не об этом – отец сумел найти закономерность, с которой открываются «двери» в прошлое. Начало ее отсчета приходится на начало истинного года, и отцу удалось установить его с абсолютной точностью.
– Когда же начинается этот год? – Илья совсем запутался в системах, болезнях и путешественниках во времени, но особенно его поразили слова о динозаврах и простреленном черепе мамонта.
– Расчет достаточно сложен, я не возьмусь повторить его. Знаю только, что за основу берется первая полночь после первого весеннего полнолуния, которое состоится после дня весеннего равноденствия.
– Причем здесь полнолуние? – Роман тоже был сбит с толку, и спросил первое, что пришло ему в голову.
– Вернемся немного назад. Что такое время? Катушка с нитками, стопка газет, море? – снова спросила Ольга, но никто не отозвался, и ей пришлось отвечать на свой же вопрос:
– Время – это поток энергии, скорее всего, электромагнитной. Возможно, что Луна влияет на него, как и на воду, на океанские приливы и отливы. Мы не знаем всех свойств Луны, и того, как именно она оказывает действие и на ход времени, как и на движение воды. Время это тоже море, океан. Глубины, шторма, волны, мели, плавание по его водам, течения. Сейчас море обмелело, наступил отлив, обнажились мели – «двери», и нужен прилив, чтобы они закрылись, ушли под воду, в толщу времен.
– Почему? – страдальческим голосом повторил вопрос вконец запутавшийся Илья. Он честно пытался понять сказанное Ольгой, но ничего не получалось. А та терпеливо продолжала:
– Произошло нечто, нарушившее равенство системы, она нестабильна. Чтобы восстановить его, нужно восстановить естественный ход времени, заставить настоящее питать будущее, а не наоборот. Это, если угодно, задача, формула, уравнение, где при нарушенном равенстве возросла роль случайного фактора, и мы можем использовать его либо себе на пользу, либо… – Ольга умолкла.
– Уравнение времени, – проговорил Илья, – мы должны решить его, восстановить равенство, уравнять прошлое и настоящее. Как? – немедленно задал он следующий вопрос.
– Вернуть в формулу одно из основных составляющих – будущее. И остановить запущенные кем-то вспять часы, они замкнули настоящее на прошлое и лишают нас завтрашнего дня. Или уже лишили. Если я права, то началось обратное развитие человечества, оно со всеми современными технологиями сползает назад, в каменный век. Пока все идет именно к этому, и впереди у нас не будущее, а прошлое. Но не забывайте, что уравнение может и не иметь решений.
– Ну, это мы еще посмотрим, – протянул из своего угла Роман, – что за часы, где они находятся, как выглядят? – Часы были уже предметом материальным и осязаемым, об этом стоило поговорить подробно.
– Отец не успел точно установить их местонахождение. Как раз накануне того дня, когда он собирался проверить одну свою догадку, его и сбила машина. – Ольга замолчала, вздохнула глубоко, и продолжила торопливо и путано:
– Это было очень странно, в дачном поселке, где он тогда жил, по дороге проезжали одна-две машины в день, это было очень тихое место. Сбившая его машина оказалась единственным транспортным средством, проехавшим мимо нашего дома. Этот грузовик как сквозь землю провалился, но, по-моему, милиция даже не пыталась искать водителя.
– Или сквозь время, – тихо сказал Илья, а Роман добавил:
– Ваш отец кому-то очень сильно помешал, и все это может означать только одно – он был прав. Вам известно это место?
– Нет. Точно я знаю одно – оно находится в центре города, и, если, как вы говорите, отец был прав, то это здание сейчас очень хорошо охраняется.
– А как выглядят эти часы, как узнать, что это именно то, что нам нужно? Циферблат, стрелки… – Илья уже пытался представить себе то, что им нужно найти.
– Нет, это совсем не то. Отец считал, что эти часы сделаны по образцу солнечных, и находятся на фасаде или на крыше одного из старых домов в центре города. Вы знаете, как выглядят солнечные часы? – спросила она.
Только Илья собрался ответить, как его перебил Роман:
– Мы выясним. – Он не желал терять ни минуты драгоценного времени, беседа переходила в практическую стадию, и тратить его на мелочи Роман не желал. – Что еще вы можете рассказать про них?
– Неизвестно когда именно появились эти часы. Кто-то создал или восстановил их, запустил. Кто – об этом мы никогда не узнаем, скорее всего, это был один из путешественников во времени, супергений, опередивший свое время, такие личности были в каждой из предшествующих эпох. И их «несвоевременные» открытия, сбывшиеся предсказания и прочие «чудеса» можно объяснить только тем, что они умели находить эти «двери» в будущее и пользоваться ими. Но сейчас это неважно, мы не будем преследовать этого человека по векам и эпохам, нам нужно уничтожить дело его рук. – Ольга поднялась с места, прошлась по комнате, остановилась напротив собеседников. Илья рассмотрел, что у нее темные короткие волосы и тонкие губы, а глаза светятся в темноте, как у кошки.
– Уничтожить, – эхом повторил он вслед за ней, – взорвать вместе с домом, полицаями и прочей тварью, которая окажется рядом. И что произойдет тогда? Что нам это даст, чем поможет?
– Время средневековья остановится, закончится, останется только настоящее, а все, что давно умерло, вернется в исходное состояние – станет мертвым. В этом случае решение уравнения будет найдено, а система уравновешена. Для этого нужно восстановить отсчет истинного времени. Это можно сделать раз в году: полночь дня весеннего равноденствия, в начале астрономического года. Новый год, новая жизнь, новое время. Это и есть тот краткий момент, когда система обретает хрупкий баланс. Представьте себе весы – в тот момент, о котором я говорю, они уравновешены, но их чаши могут склониться в любую сторону. И именно в этот момент нужно убрать с одной лишнее, одновременно положив на другую то, что тебе необходимо – это и есть тот самый случайный фактор. Система придет к равновесию, произойдет своеобразная перезагрузка. Каждый год в эту ночь счетчик времени обнуляется, и либо он тикает дальше, либо его останавливают. Нужен новый отсчет, и начаться он должен до того дня, когда время выходит на новый виток, когда наступает истинное начало года. Тогда прошлое наткнется на эту стену, остановится, и все вернется на круги своя. Как река в пересохшее русло. – Ольга снова села в кресло, поежилась от холода.
– Есть выход – можно попробовать пройти через «дверь», попасть в ту эпоху, когда был построен дом и разнести его к чертовой матери, – опрометчиво предложил Илья, – только…
– Ага, вы уже попробовали. Видел я, что с вами было… – Роман понял, что наговорил лишнего, и замолк.
– Вы попали в «дверь»? – Ольга жаждала подробностей, – и, наверняка, у вас сильно заболела голова, и исказилось восприятие действительности? Все верно – под воздействием сильнейшего электромагнитного поля у людей начинает болеть и кружиться голова, появляется рвота, сильная слабость, нарушается координация движений. А в точке перехода это воздействие особенно активно, там нельзя задерживаться ни на секунду, нужно как можно скорее возвращаться назад или идти, бежать туда, где вы оказались.
– Конечно! Дверные проемы всегда считаются одним из наиболее опасных мест в здании, их так и называют – воронка смерти. Нельзя ни в коем случае толпиться перед дверью, перед обычной, в смысле, ее нужно стараться проскочить как можно быстрее. Да их еще – дверные проемы – частенько минируют. Ну, это я немного не о том, в общем, вы поняли, – запутался в словах Роман, но Ольга и Илья очень внимательно выслушали его речь.
– Значит, пройти через «дверь» в прошлое все-таки можно, – спросил Илья, и Ольга обернулась к нему:
– Конечно! Только сделать это нужно очень быстро, иначе вы просто потеряете сознание, и в случае опасности окажетесь не в состоянии постоять за себя. Поэтому ходить в такие экспедиции в одиночку опасно. Нужна группа из трех-четырех человек, и желательно, чтобы вас кто-нибудь страховал на входе и выходе. Но, к сожалению, ваш план, Илья, не годится. Остановить или уничтожить часы нужно именно в эту ночь и в этом веке. Если хотите спасти настоящее, то и действовать нужно в нем. Это наша жизнь, наш мир и наш день, жить и умирать мы должны именно сегодня. Или выживать, но сейчас, а не вчера.
– Если я вас правильно понял, то у нас есть только один день в году на то, чтобы вернуть этих скотов обратно в их доисторический хлев, – уточнил Роман ситуацию, и Ольга подтвердила:
– Да, все так. Один день, одна ночь. Если счетчик не остановить, то нам предстоит и дальше терпеть рядом с собой этих тварей. А еще один такой год нам не пережить, вы это понимаете лучше меня.
Она замолчала, смотрела то в темноту перед собой, то на закрытое шторами окно. Никто не решался нарушить тяжелую тишину, были получены ответы на все вопросы, кроме одного. Он крутился у Ильи в голове, ускользал, или просто Илье было страшно задать его – парню почему-то казалось, что ответа на него не знает никто.
– Понятно. Спасибо вам огромное. Информация просто бесценная, мы вам очень благодарны. – Роман легонько тряхнул Илью за плечо, и тот решился:
– Подождите, а что будет с нами? Если время остановится, что почувствуем мы? – почти выкрикнул свой вопрос Илья, он понимал, что второго шанса узнать об этом у него уже не будет.
Ольга, казалось, не расслышала его, она не торопилась с ответом, опустила голову, провела рукой по волосам, замерла так на мгновение. Илья и Роман затаили дыхание и ждали ее ответа.
– Я тоже спрашивала отца об этом, но он так и не смог дать мне точного ответа. Могу только повторить его слова, основанные на предположениях, незаконченных расчетах и гипотезах. Отец считал, что человек вернется назад на развилку, в точку невозврата, откуда он попал в эту ситуацию. Для каждого она своя, но именно тот момент определил его дальнейшую судьбу. Это и есть тот самый второй шанс, вторая попытка, возможность прожить часть жизни заново, и даже исправить сделанные ранее ошибки. Состояние дежа-вю – верный признак того, что ты идешь по этой дороге второй раз. Ты уже был здесь, но не помнишь, когда. Значит, тебя уже возвращали назад, давали возможность пройти путь по-другому. Тебе ведь доводилось играть в компьютерные игры? – неожиданный вопрос застал Илью врасплох.
– Ну, да, конечно. В разные: стратегии, квесты, шутеры, – начал, было, перечислять он былые, еще довоенные «достижения», но Ольга не дала ему договорить:
– Тогда ты уже знаешь, как это может быть. Когда тебя «убивали» во время прохождения уровня, что происходило потом?
– Я возвращался назад, и проходил его заново. Раз, два, пять – до тех пор, пока не прорывался на следующий. Там уже можно было сохраниться. – Илья замолчал и снова почувствовал, что краснеет – ему показалось, что Ольга улыбается, слыша его слова.
– Ну, вот, ты все прекрасно знаешь. Здесь будет то же самое. Выражаясь твоим языком, ты вернешься туда, в начало уровня, и пройдешь его заново…
– Только монстров и чудаков с автоматами уже не будет. Я все понял, – попытался прекратить дискуссию Роман, но Илья его не слушал:
– Это точно? Мы просто сделаем несколько шагов назад – и все? – допытывался он у Ольги, но та лишь качала головой:
– Никто не знает, что именно произойдет с тобой, после того, как время вернется на круги своя. То, о чем я только что говорила – всего лишь ни на чем не основанное предположение, гипотеза моего отца. Единственное, что он знал наверняка, это то, что если все получится, пройдет как надо, то, вернувшись назад, ты сможешь узнать не только места, обстановку, но и людей. Вот и все, что я могу сказать тебе, Илья. Никому никогда не доводилось проделать то, что выпало тебе. Мы можем лишь догадываться о том, чем все закончится.
Ольга договорила, неожиданно стремительно вскочила с кресла, повернулась Роману.
– Пойдемте, – он открыл дверь комнаты, пропуская Ольгу вперед, но она, вместо того, чтобы выйти, вдруг подошла к Илье.
– Подождите, пожалуйста, только одну минуту. Я хотела спросить…, – Ольга осеклась, потом заговорила уже увереннее:
– Это вы уничтожили тех… двоих, на машинах с собачьими головами, и других… Скажите… Больше никто не узнает, я даже не смогу опознать вас – я не видела вашего лица…
Илья оторопел, он посмотрел маячившего как призрак в темноте Романа, но тот не мог придти ему на помощь. Ольга не отступала, она загораживала Илье путь к бегству, требовала ответа.
– Да, – тихо сознался Илья, – это мы. Я и еще трое. Надеюсь, что это были не последние твари, до весны еще почти два месяца…
– Я тоже очень на это надеюсь. Вы сильный и мужественный человек, Илья, я очень рада, что мне довелось встретиться с вами. Я всю жизнь считала, что никто не вправе отнимать у человека жизнь, кроме того, кто дал ее. Но все случившееся с нами заставило меня очень сильно измениться, и по-новому взглянуть на некоторые вещи. Более того, я уже сама готова расправиться с любой грязной сволочью, только мне не хватит на это сил. А вы сильны и физически, и духовно, уничтожайте их до тех пор, пока они сами не уберутся прочь или не сдохнут здесь от ваших пуль. – Ольга схватила Илью за руку, сжала его ладонь холодными тонкими пальцами. – Я буду молиться за вас, – очень тихо и очень серьезно сказала она, повернулась, и быстро мимо Романа вышла в коридор.
– Жди тут, – прошипел огорошенный таким финалом встречи Роман, и бросился вслед за Ольгой. Илья продолжал глупо стоять посреди комнаты в темноте и одиночестве. Он слышал, как негромко переговаривались в коридоре Ольга и Роман, потом закрылась входная дверь, и все стихло. Бежали минуты, а Илья все не мог заставить себя тронуться с места – слишком сильным было впечатление от недавно закончившейся беседы, слишком многое предстояло обдумать и сделать. Наконец, Илья пришел в себя, осторожно вышел в коридор, и снова замер на месте. В кухне кто-то был, он хорошо расслышал в темноте еле уловимый шорох, что-то негромко звякнуло. Привычным движением Илья вытащил пистолет, двинулся к двери, и остановился.
– Не стреляй, – снова услышал он, – это я. Ты есть хочешь?
Глава 6
Илья убрал оружие, вошел в кухню. В темноте у окна стояла Наташа, в руках у нее был то сверток, то ли пакет.
– Вот, – она поставила его на стол, развернула, и Илья едва не лишился рассудка от одуряющего запаха жареной картошки.
– Ешь, это я сама готовила, – Наташа достала с полки тарелку, выложила в нее картошку, – давай скорее, а то остынет.
Илья медленно, как во сне, сел за стол, схватил вилку, и застыл в таком положении. Есть хотелось зверски, но он не мог вот так, забыв по оставшихся в «муравейнике» друзей, в одиночку слопать все.
– Спасибо, я не голоден, – на эти слова Илья потратил остатки сил.
– Ешь, ешь, не выдумывай, – строго сказала девушка, – не переживай, не тебя одного накормим. Ромка сейчас тушенку принесет, и вот еще, это он тоже тебе велел отдать.
Она достала с полки объемистый пакет, поставила его на подоконник.
– Крупа какая-то, варить придется. Вода у вас есть? А кастрюля? А правда, что вы в болото провалились, а там пришельцы дохлые? – она говорила без умолку, не оставляла времени на ответ. Но Илья все равно говорить не мог – он был очень занят. Картошка исчезла в одно мгновение, тарелка, а за ней и сковорода опустели. Наташа собрала посуду, поставила в мойку и села за стол напротив Ильи.
– Чая нет, извини. Газ давно отключили, хорошо, что электроплитка осталась, на ней готовим. К нам даже соседи ходят, по очереди. У вас там холодно? Здесь и отопления почти нет, Ромка сказал, что так и батареи лопнуть могут. Как ты думаешь, долго нам еще так… – она не договорила, отвернулась к окну.
– Нет, не долго. Потерпи, скоро они уберутся отсюда, и все будет по прежнему, – очень уверенно и твердо сказал Илья, и добавил:
– На следующую зиму их точно тут не будет.
– А мы будем? – Наташа ринулась к мойке, включила воду, и долго ждала, пока из крана польется тонкая дрожащая струйка. Она принялась мыть тарелку, но Илья почти вырвал ее из рук Наташи.
– Дай, я сам.
От ледяной воды свело пальцы, но Илья оттер остатками моющего средства застывший жир, вымыл и сковороду.
– Конечно, будем. Куда же мы денемся из своего города? Нет, мы точно останемся здесь, а твари эти вернутся назад, к себе, в свой хлев. – Илья подышал на сжатые кулаки, спрятал их в рукава. – Что у вас тут? Роман нам ничего не говорит, ругается только.
– Ничего хорошего, – Наташа тоже натянула рукава пуховика на ладони, поежилась от холода, посмотрела на Илью. Они сидели друг напротив друга как две нахохлившиеся совы на еловых ветках. Только вместо леса вокруг них был огромный наполовину вымерший город, и тишина в любой момент могла разорваться криками или звуками выстрелов.
– Потерпи, – сказал Илья, – потерпи еще немного. Весна уже скоро, мы найдем… – но договорить не успел, входная дверь открылась, и в кухню ввалился Роман.
– Все, пошли, некогда рассиживаться. Вот, с собой возьмешь, там консервы и барахло кое-какое. Если с размером не угадал – извините, другого ничего в хозяйстве не осталось, все запасы выгреб. И под ноги в следующий раз смотрите, – он бросил Илье тяжелый почти полный рюкзак.
– Давай уберем, – Наташа вскочила, схватила пакет с крупой и аккуратно сложила его в рюкзак. Илья закинул его за спину, неловко потоптался на пороге. Надо было что-то сказать на прощание, но не было ни слов, ни мыслей.
– Ладно, пока. Спасибо тебе, – Илья ляпнул первое, что пришло ему в голову.
– Пока, – очень тихо ответила Наташа и отвернулась.
– Давай домой, мать волнуется, – подогнал ее брат, и почти вытолкал из квартиры Владимира Николаевича. Илья тоже вышел на площадку, смотрел Наташе вслед. Она быстро поднялась по лестнице вверх, обернулась, попыталась что-то сказать, но передумала, убежала в свою квартиру.
– Бегом, уже почти утро, половина пятого, – Роман едва не столкнул Илью с лестницы, – мне еще в комендатуру к шести топать, а потом вас искать. Да шевелись ты! – шепотом рявкнул он на зазевавшегося Илью.
Они сбежали вниз по лестнице, выбрались из подъезда, побежали обратно, к дорожке через пустырь. Илья чувствовал себя законченным идиотом, он видел, что все сделал неправильно, не сказал нужных слов и вообще вел себя с девушкой, как полный кретин. Это сжигающее изнутри чувство стало таким мощным, что Илья едва не повернул назад, чтобы извиниться перед Наташей за все свои грехи – прошлые, настоящие, а заодно и попросить индульгенцию на будущее. Но они с Романом уже остановились перед хорошо знакомой высоткой, дальше путь был только один – через ограду промзоны в «муравейник».
– Все, дальше сам топай. Завтра не приходите, послезавтра. Попробую узнать, что за дом такой, да еще и под усиленной охраной. Может, их в городе штук десять.
– Вряд ли, – возразил Илья, – с того времени в центре города зданий почти не сохранилось.
– С того времени, с того времени… С какого времени? Ладно, выясню. А вы пока про часы подумайте, умного этого, Антона своего спроси. Может, он чего знает. Ну, и я попытаюсь… И точку смените, если еще раз вас там найду, сам поубиваю, чтоб не мучались. Все, давай. – Роман вместо прощания хлопнул Илью по плечу, скрылся в темноте. Илья помчался к забору, остановился рядом с лазом, перекинул рюкзак через плиту, пробрался сам. До «муравейника» он добежал за считанные минуты, вломился в теплое, даже показавшееся уютным помещение.
– К нам пришел Дед Мороз, он подарки нам принес, – приветствовал его Антон. – Принес? Или мы тебя съедим, а косточки выплюнем.
– Принес, принес, – Илья разворошил рюкзак, вытащил продовольствие и одежду, – всем принес.
– С Новым годом! – поздравил его Антон, – сегодня первое января.
– Да ладно? – Илья опешил от такой новости, и ему стало жарко от накрывшей его новой волны стыда. Это была новогодняя ночь! И что он сделал, что сказал, как повел себя! Илье хотелось снова провалиться во вчерашнее болото, и уже не вылезать из него до бесславного конца своих дней.
– Я кретин, – поделился он с Антоном своим горем, – ты не представляешь, какой я кретин.
– Возможно, тебе виднее. Мы есть будем? На новогодний ужин я не рассчитывал, но на праздничный завтрак имею право…
Илья бросил пакеты и свертки, уселся у стены, закрыл глаза. И пока все оживленно суетились в соседней комнатенке, он сидел так, и клял себя последними словами за свою глупость. И не заметил, как уснул в тепле.
– Ладно тебе, – Антон бесцеремонно растолкал Илью, – иди, мы там оставили…
– Нет, спасибо. Я не хочу, – второй раз за сутки отказался Илья от предложенного угощения, – ешьте сами.
– Ну, смотри, твое дело, – Антон уселся на подоконник, принялся в свете гаснущего дня рассматривать шлем древнего воина. Потом бросил его обратно на стол.
– Между прочим, новый год на самом деле наступит только через два с половиной месяца, – поделился Илья новостью, – и нам нужно кое-что успеть сделать.
– А поподробнее можно? – Антон с любопытством воззрился на Илью.
– Можно. Остальные где?
Максим и Андрей незамедлительно явились на зов Антона. Илья, стараясь не запутаться, пересказал им все, что узнал за такую странную и насыщенную новогоднюю ночь. Он умолчал только о встрече с Наташей, но о пожелании Ольги безжалостно уничтожать оккупантов, поведать не забыл. Эти слова вызвали в слушателях особенный энтузиазм и желание немедленно приступить к активным действиям.
– Кто знает, как выглядят солнечные часы? – поинтересовался Илья.
– Ну, я знаю. Толку-то? Надо сам дом найти и на месте уже смотреть – они разные бывают. Циферблат может быть в виде чаши, или плоский – на фасаде дома может быть любой. В центре стержень обязательно, от него падает тень. Да вы сразу поймете, что это именно они, – ответил Антон.
– Когда пойдем? Завтра? – Максим был готов отправиться в экспедицию немедленно, но Илья остановил его:
– Нет, Романа надо ждать, он обещал точно узнать, что это за дом, где находится. Идти днем придется, иначе мы ничего на стенах не разглядим. Да еще если там и охраны полно, то близко подойти точно не сможем.
– Ага, а на подступах – минные поля, – то ли пошутил, то ли предсказал Андрей.
– Запросто. Если все действительно зависит от этих часов, то все может быть. В любом случае надо ждать.
Минных полей рядом с домом не оказалось, во всяком случае Роман, по его словам, ничего подобного не заметил.
– Не, там все гораздо хуже. Во-первых – ров выкопали вокруг дома, с трех сторон асфальт раздолбили, всем коммуникациям кирдык пришел. Во-вторых – за рвом ограда с колючкой, может и под напряжением, потом охранники с собаками. Это только то, что со стороны видно, а внутри что творится – сказать не берусь. Меня самого чуть не пристрелили, отгоняют всех, покойники прямо на снегу лежат, и, похоже, давно. – Роман замолчал ненадолго, потом договорил:
– Не знаю, честное слово не знаю, что сказать. Туда не подойти – это не обсуждается. Я что успел – рассмотрел, но ни черта не понял. На стенах лепнина всякая, круги, квадраты. Попробуйте сами, только очень тихо и очень быстро. Подошли, посмотрели – и бегом назад. Если дом – тот самый, будем думать дальше, если нет – искать. Но, скорее всего, это он и есть, судя по тому, что там рядом делается.
– Как подойти-то? Если уж ты не подобрался, то нас точно не подпустят, – Илья заметался по комнате консьержки, пнул ногой многострадальный стул. – Нет, мы, конечно, сходим, погуляем там, но толку?
– Погоди психовать. Там недалеко два здания есть, одно очень близко, через дорогу, вернее, через ров. И еще одно, подальше, но из его окон можно и фасад рассмотреть, и другую стену. Скрутите со «снайперки» оптику, в дома эти по-тихому зайдете, посмотрите.
– А с четвертой стороны что? – это подал голос Антон. Он по привычке копался в давно и хорошо изученной куче макулатуры, искал, что бы такое почитать.
– Памятник там писателю какому-то и площадь с клумбами. Была. А сейчас… – Роман стукнул кулаком в стену, поднялся на ноги, – она сказала, что часы на фасаде или на крыше. Фасад вы рассмотрите, крышу вряд ли. Но все равно постарайтесь. Идти лучше от кольцевой станции метро, там домов жилых нет, магазины и офисы бывшие, пустые сейчас. Там даже твари эти редко шастают, но все равно – толпой не идите, лучше по двое, по обеим сторонам улицы. В нужном доме, который на фасад смотрит пролом в стене сверху до низу – там газ взорвался, разворотило все. В пролом этот и по лестнице на четвертый этаж, дальше увидите. Отходить будете тем же путем, темноты дождитесь и бегом назад. Все, пошел я. Наталье что передать? Привет? – спросил вдруг Роман, и посмотрел на растерявшегося Илью.
– Ну, да, конечно, – промычал не успевший найти нужные слова парень, – обязательно.
– Ладно, нормально все будет, – Роман попытался улыбнуться, но получилась лишь кривая вымученная гримаса. – А вы подумайте, если что с вами случится, как я ей об этом расскажу? Ну, все, разбегаемся пока, завтра жду, с отчетом.
– А если мы прицел скрутим, ему ничего не будет? – волновался Антон по дороге к забору, – как стрелять-то, если что?
– Да не переживай ты так, может, собьется только немного, но это не страшно. Попросим Романа, он его обратно привинтит, – как мог, успокаивал друга Илья.
По территории завода бежать пришлось далеко, к самому старому и давно заброшенному цеху. Это здание было построено очень давно, им пользовались, как складом всяческого хлама. Зато в помещении оказалось почти теплым и очень светлым – окна в нем были огромные.
– Неси, – скомандовал Илья, и Антон неохотно выкопал из-под груды рухляди винтовку, дрожащими руками отдал ее Илье. Максим и Андрей наблюдали за операцией со стороны, помогали только советами. Наконец, оптический прицел был благополучно снят, Илья вернул ослепшую винтовку Антону:
– Ничего, это ненадолго. Больше мы на нее покушаться не будем, пусть ждет своего часа.
– Да ладно, бери, пользуйся, – проворчал Антон, пряча винтовку.
За забор вышли в темноте, снова пролезли по трубе, выбрались у ангаров. Антон с опаской оглядывался по сторонам и даже несколько раз попробовал на прочность изъезженную колею.
– Не боись, оно дальше было, вон там, – Максим показал Антону в сторону, где недавно простиралось болото.
Илья побежал первым, он смотрел только себе под ноги, готовый в любой момент броситься в сторону. «Воронка смерти» – вспомнил он слова Романа, и хоть тот говорил о других дверях и другой ситуации, это название очень хорошо подходило к ведущим в прошлое провалам. Из них в почти цивилизованную и относительно спокойную жизнь вторглось то, чего страшится любой человек – сама смерть. Давно покинувшие эту землю люди каким-то непостижимым образом получили возможность разрушить будущее, и незамедлительно ею воспользовались.
За спиной послышался рев мощного двигателя, Илья обернулся на бегу – по дороге несся огромный внедорожник. Едва различимое в темноте, над ним развевалось огромное полотнище, дальний свет разрывал мрак. Машина промчалась мимо ангаров и скрылась.
– Снова катаются, – как-то особенно задумчиво произнес Антон, – надо бы еще раз с ними пообщаться… Заодно и винтовочку опробовать…
– Потом пообщаешься, сейчас времени на них нет, – отозвался Илья, но мысль об опробовании «снайперки» показалась ему очень привлекательной.
Они быстро добрались до здания торгового центра, постояли в утреннем полумраке, прислушались. Но, как и в прошлый раз, здесь не было никого, издалека доносились крики и вой. И уже полз издалека запах тухлятины, гнили и канализации – занятые оккупантами территории медленно, но верно превращались в общественный туалет. Мимо страшно молчавших пятиэтажек пробежали быстро, выскочили ко двору, в котором нашли свою могилу патрульные. И тут над городом поплыли гулкие, тяжелые звуки – захватчикам сыграли побудку, для них начался новый светлый день. А для людей это время было запретным, и каждый, вышедший утром из своего дома, не мог быть уверен в том, что вечером вернется обратно.
По улицам двигались, как велел Роман – Антон и Максим шли впереди, Илья и Андрей немного отставали, пробирались через сугробам и груды отбросов по другой стороне улицы. Все постоянно осматривались, Илья прислушивался к городским звукам, стараясь уловить признаки приближения полицейской машины. Но здесь колея на дороге была очень узкой и заснеженной, тут не проезжали очень давно. Дальше стало еще хуже – колея исчезла вообще, дорога превратилась в узкую извилистую тропу между нависшими над ней, как утесы, домами. Идти пришлось друг за другом, и каждый раз, прежде чем свернуть в сторону, Антон осторожно выглядывал из-за угла дома. Потом махал всем рукой, и первым шел вперед. Илья замыкал шествие, непрерывно оглядывался. С верхних этажей домов уже неслись вопли и обрывки тявкающей речи, рядом что-то упало в снег.
– Скажите спасибо, что мы торопимся, – сквозь зубы пробормотал Илья, борясь с желанием выстрелить в первую попавшуюся грязную рожу.
Здесь тропа между домов закончилась, дальше дороги не было – улицу преграждал завал из бетонных обломков. Илья посмотрел вверх – над ними, словно обломанный зуб, громоздилась обломанная вершина высотного здания. Пришлось пробираться по смерзшимся обледеневшим осколкам, хорошо, хоть никто не орал сверху и не норовил запустить в голову чем-нибудь тяжелым.
К названной Романом одной из кольцевых станций метро подошли к полудню. Здесь было уже оживленно, захватчики, как уродливые злобные карлики шипели людям вслед, кто-то взвизгнул что-то на диком языке, попытался подбежать к людям. Шедший перед Ильей Андрей с высоты своего роста посмотрел на духа и брезгливо оттолкнул назад, в толпу соплеменников. Те заволновались, загудели, попытались применить свой излюбленный прием – взять людей в кольцо, но Илья им такой возможности не дал. Он просто схватил одного самого ретивого бандерлога за ворот то ли халата, то ли длинного пальто и швырнул в объятия сородичей.
– Что такое? – обернулся на шум Антон, притормозил, выбрал жертву, и вместе с Максимом отбросил с дороги еще одну визжащую тварь.
– Пошли, некогда, – Антон царственно махнул рукой, призывая следовать за собой.
Вой и проклятия раздались вслед людям, но ни одна тварь не посмела преследовать их.
– Держитесь, сволочи, – прошептал Илья, – . Даже если эти часы окажутся ни причем, я поговорю с вами лично. Вернее, не только я.
– Видели, как они одеты? Хламиды какие-то, черт знает что, – поделился своими наблюдениями Антон. Илья тоже заметил, что внешний вид захватчиков изменился, и люди выделяются среди них в первую очередь одеждой.
– Это не хламида, это свита, верхняя одежда. Может быть распашной и глухой. Шьется из сукна, часто с подкладкой и цветной окантовкой по краям рукавов, и по подолу, и вороту. Но у этих только рвань какая-то, смотреть противно, – слова Андрея заставили всех остановиться, Максим же громко фыркнул.
– А ты откуда знаешь? – удивился таким глубоким познаниям в области истории костюма Антон, но Андрей не ответил, покосился на расплывшегося в улыбке брата.
– А он ролевик у нас. Кем ты там в последний раз был? Эльфом? Гномиком? – от души издевался над братом Максим. Но тот неожиданно спокойно и с достоинством ответил:
– Я тебе сто раз объяснял – не ролевик, а реконструктор. Это две большие разницы. Мы в занавески не заворачиваемся, и мечи у нас настоящие. Ну, почти. И костюмы тоже реальные, надо чтобы все эпохе соответствовало. Но я только в одном проекте поучаствовать успел, прошлым летом, еще до войны… – Андрей загрустил.
Рядом что-то упало в снег, Илья едва успел отскочить в сторону. Отогнанная стая снова подбиралась к людям, в них уже летели первые камни.
– Пошли, потом поговорим, – Илья растащил готовых сцепиться братьев, но они еще долго переругивались на ходу. Но скоро всем пришлось замолчать – дорога исчезла, потом пропала и тропа. И почти не чувствовался запах стойбища дикой орды – это и был тот самый бывший деловой район, о котором говорил Роман. Здесь и правда было очень тихо, даже слишком. Однообразные серые бетонные монстры с выбитыми панорамными окнами высились по обеим сторонам одной из главных улиц города – престижной и полной дорогих магазинов в прошлом. Сейчас от них остались только разбитые стекла витрин и мерзость запустения внутри. Илья с Андреем снова перешли на другую сторону улицы, прикрывали двигавшихся впереди Антона и Максима. Андрей первым заметил дом, о котором говорил Роман – полуразрушенное взрывом здание стояло немного в стороне от дороги, пряталось за своими помпезными соседями. Непонятно, как до сих пор уцелело это невзрачное старое строение среди новеньких офисных центров, расплодившихся по городу, как поганки после дождя.
– Вон он, – Андрей, указал рукой на развалину, – стены нет почти, нам туда.
Все рванули в нужную сторону, перебрались через кирпичные обломки, осмотрелись. Дом раскололся, как перезревший арбуз, трещина разорвала стену и фундамент. Сквозь края разлома виднелись перекрытия и лестничные марши, на ступенях лежал снег.
– Ух, ты, смотрите! – Максим осторожно, боком пробирался к разрушенной стене, – здесь что-то есть, под землей!
Все подошли к нему, смотрели себе под ноги. Взрыв потревожил старый, на совесть сделанный фундамент, грунт просел, стены дома покосились. И рядом с одной из них в толще земли показался то ли проход, то ли лаз – он заманчиво и страшновато чернел на белоснежном фоне. Илья присел рядом с входом в подземелье, осмотрел выложенные красным шершавым кирпичом своды подземного хода, пролез немного вперед. Дальше была темнота и неизвестность, но воздух тут не был затхлым, тянуло только сыростью. Но не гнилой и кислой, как в захваченных кварталах, а туманом, сырым камнем, и даже намокшей под дождем травой.
– Вылезай, кладоискатель. Все равно там уже давно ничего нет, только время потеряем, – слова Антона заставили Илью очнуться, выбраться назад. Максим и Андрей уже стояли на ступенях нависшей над провалом лестницы, призывно махали руками.
– Пошли, – заторопил Илью Антон, и они побежали к близнецам.
Здание было старой постройки – потолки низкими, а двери и окна узкими, как бойницы. Особенно Илью поразили кованые перила и мозаичный пол из мелких белых и коричневых плиток на лестничных площадках. И если бы не взрыв, стоять бы этому дому еще лет пятьдесят, не меньше – настолько основательно и добротно был он выстроен.
– Четвертый этаж, вот он. Так, что тут у нас? – на площадке предпоследнего этажа первым оказался Антон. Он осторожно осмотрелся, пригнулся, подбежал к стене у окна, прижался к ней спиной, дождался остальных. Илья повторил его маневр, только затаился под узеньким, как насест, подоконником.
– Ну, что? – шепотом спросил он Антона, и протянул ему снятую со «снайперки» оптику. – Видишь их?
Но Антон отвечать не торопился, он словно прилип к стене, смотрел в крохотное мутное окошко молча, и впечатлениями делиться не спешил. Илья потерял терпение, привстал, выглянул из-за холодной плиты и застыл от удивления и едва не выронил прицел на холодный камень.
Читать бесплатно другие книги:
