Две принцессы Бамарры Ливайн Гейл Карсон

Глава шестая

Весь оставшийся день я была плаксивой и нервной. К счастью, призраки никогда не заходили в дома, а то я шарахалась бы от каждого малознакомого эльфа и слуги.

Я ни на миг не выпускала Мэрил из виду, и к ночи терпение у нее почти кончилось. Мы сидели у себя в гостиной, и сестра пыталась разработать план сражения для отряда из сорока рыцарей против стаи в семь огров. Я разложила на коленях подаренную Рисом ткань и бездумно поглаживала ее.

– Эдди! Перестань психовать. Я не могу сосредоточиться.

– Я ничего не делаю.

– Ты поминутно вздрагиваешь и тут же смотришь на меня.

Даже просто видеть сестру было для меня утешением. Я созерцала ее профиль, ее упрямый, твердый подбородок и вздернутый нос. Она склонилась над нашим столиком, ногой выбивая ритм на вышитом коврике. Поставленная у локтя масляная лампа позволяла разглядеть чернильные пятна на костяшках пальцев и на рукаве.

– Мне надо принять решение. Послушай, Эдди… – Мэрил подняла глаза. – Если ландшафт неровный, а огры кидают камни, какие оборонительные действия должны предпринять рыцари?

– Ускакать прочь?

– Лучше бы я тебя не спрашивала. – Она снова склонилась над блокнотом.

К четвергу я забыла о своих страхах, слишком взволнованная мыслями о том, как мы будем вручать подарки Рису. Меня беспокоило только, как бы не пошел дождь. Но обошлось, хотя день оставался пасмурным.

Когда мы прибыли в сад, чародей был уже там. Пришлось спрятать подушку за спиной.

Он подбежал к нам и поклонился:

– Принцессы, госпожа Белла, я так рад…

– У нас для вас подарки, Рис, – перебила его Мэрил, делая реверанс.

Он отступил на шаг:

– Не нужно…

– Наверняка существует закон, запрещающий отказываться от королевских подарков, – заявила Мэрил.

Рис удивился.

– Я не… – Он снова поклонился. – Почту за честь принять ваши дары.

– Ты первая, Белла, – сказала Мэрил.

Гувернантка протянула чародею свою салфеточку и напряженно застыла, ожидая вердикта.

Тот расправил подарок на ладони:

– Какая филигранная работа.

Белла самодовольно улыбнулась.

– Я буду хранить ее, как зеницу ока, госпожа Белла. – Он аккуратно сложил подарок и убрал в кошель на поясе.

Настала моя очередь. Никогда еще я так не стеснялась.

– Надеюсь, вам понравится.

Рис взглянул на подушку:

– Сцена из «Друальта», верно? Он настолько меньше огров, однако сразу видно, что он их одолеет. Это читается в его позе, в его уверенности. – Он поднял на меня глаза. – Как вам это удалось?

Я пожала плечами, не зная, что ответить.

– А выражение на морде этого огра! – Рис рассмеялся. – И глупое, и сердитое, и хитрое одновременно. Во всем, что касается ниток, вы настоящая чародейка, принцесса Эдди.

– Это действительно волшебство, – согласилась Мэрил.

– Ее высочество очень искусная вышивальщица, – чопорно вставила Белла.

Все трое улыбнулись мне.

– Теперь очередь Мэрил, – сказала я, чувствуя себя неуютно в центре внимания.

– Не здесь, – отозвалась сестра. Мы стояли на самой оживленной садовой дорожке. – Пойдемте в старый двор.

Ладно. Там нас никто не побеспокоит.

Мэрил пошла вперед, объясняя через плечо:

– Я хочу прочесть вам стихи. Мне это неплохо удается.

– Она великолепна, – шепнула я.

Старый двор, оплетенный диким виноградом, находился на северной стороне замка. Между потрескавшимися плитами росла трава, а фонтан давно не работал. Деревянная скамья, некогда ярко окрашенная, теперь стала серой.

Мэрил встала перед фонтаном. Рис предложил мне сесть на скамейку. Белла уселась рядом со мной, а он встал с другой стороны от меня. Я чувствовала его присутствие на протяжении всего выступления сестры.

– Я прочту отрывок о битве Друальта с драконицей Юной. Сначала нам представляют дракона, а затем Друальта, хотя мы уже встречались с героем.

Она сделала глубокий вдох и начала:

Мэрил была мастером традиционных интонаций и жестов бамаррской декламации. Голос ее щелкал вместе с драконьими зубами и хлестал вместе с драконьим хвостом. Она почти становилась драконом. При упоминании о подбрюшье Юны она даже втянула живот и потерла его.

– Далее в поэме говорится о Друальте:

– И снова о драконе:

– И опять о Друальте:

Исполнение Мэрил завораживало. Никогда прежде она не читала так хорошо. Вступление продолжалось еще несколько минут, за ним последовал вызов Друальта и насмешливый ответ Юны. Затем герой и чудовище сразились в голой пустыне перед пещерой Юны.

Белла, сидящая рядом со мной, одними губами повторяла слова вслед за Мэрил. Я взглянула на Риса. Он напряженно подался вперед и кивал в такт речи Мэрил.

Сестра продолжала декламировать. Друальт использовал облако как прикрытие и подобрался к Юне под крыло. Он ранил ее, проткнув подбрюшье. Они сражались несколько часов, и каждый получил по нескольку ран. Затем удача отвернулась от Друальта. Он потерял коня, и Бесстрашный вылетел у него из руки. Прежде чем он успел подобрать меч, пламя Юны расплавило клинок.

Мэрил побледнела, и мне показалось, что ее бьет дрожь. Чтение изматывало ее, но почему? Однако голос оставался твердым и звучал даже глубже и ярче, чем обычно.

Друальт понял, что его спасет только хитрость. Он помчался к сокровищнице Юны, спасаясь от пламени, которое лизало ему пятки, и нырнул прямо внутрь. Юна проглотила огонь, чтобы не повредить свое добро. Она стала шарить лапой по куче костей и драгоценностей в поисках Друальта.

Мэрил осеклась и схватилась за бок, тяжело дыша. Мы с Беллой вскочили. Рис шагнул к ней.

Она вскинула руку:

– Со мной все в порядке.

Декламация закончилась. Мэрил начала приседать в реверансе, потеряла равновесие и чуть не упала. Затем выпрямилась и закончила поклон, улыбаясь.

Улыбка показалась мне вымученной, слишком блестящей, ненастоящей.

Рис хлопал как безумный. Мы с Беллой тоже хлопали, но гувернантка хмурилась. Мэрил обычно читала строфы про дракона до конца, включая падение Юны, спасение Друальта от удушья и его воссоединение с Дерзким, его конем. Сестра всегда говорила, что для достойного завершения битвы необходимо разрешить все сомнения.

– Чудесно! Великолепно! – восклицал Рис, продолжая хлопать. – Никогда не слышал такого потрясающего исполнения.

– Спасибо.

Мэрил рухнула на скамью.

Восторг на лице чародея сменился беспокойством.

«Наверное, она простудилась», – подумала я, присаживаясь рядом с сестрой.

– Вам нужно отдохнуть у себя в комнате, – сказала Белла. – Такой теплый день… напряжение…

– Я не устала. Декламация всегда придает мне сил. Вы же знаете.

Но она продолжала сидеть. А ведь обычно после выступления прыгала до потолка!

– Теперь моя очередь развлекать вас. – У Риса по-прежнему был озабоченный вид. – Ученикам не положено, но… – озорная улыбка, – не могу устоять.

Он занял место Мэрил у фонтана.

– Возьмем-ка эти облака. – Он вынул свою золотую палочку и направил ее вверх…

И мы оказались в густом-прегустом тумане. Рука проступала в нем лишь до локтя, и то под пристальным взглядом.

– Нет-нет, – донесся до меня голос Риса.

Туман исчез, а над фонтаном поплыло небольшое плотное облачко. Из него зарокотал гром, настоящий, но легче и тише обычного. Гром маленькой тучки, без молнии, зато с ритмом: та-дам-дам, та-дам-дам. Тучка пульсировала в такт самой себе – танцующая тучка.

Я улыбнулась. Мэрил тоже улыбалась, прислонившись к моему плечу. Лицо Беллы оставалось бесстрастным. Нашу гувернантку так легко не возьмешь.

Чародей снова вскинул палочку. Еще кусочек облака завис в воздухе рядом с погромыхивающим сородичем. Рис ткнул в него палочкой, и облачко пошло волнами, словно при сильном ветре. Ветер зашелестел – сначала громкое ШШШ, потом тихое шшш, громкое ШШШ, тихое шшш.

Та-дам-дам ШШШ, та-дам-дам шшш, та-дам-дам ШШШ.

Затем Рис вернулся со своей палочкой к тучке, и пошел дождь. Капли ударялись о каменные плиты двора с высоким металлическим звоном и низким мокрым плюханьем – шмяк-дзынь-тук, – и получалась музыка, веселая, глупая, булькающая музыка.

Мы с Мэрил смеялись, и даже Белла улыбалась. Я начала подскакивать в такт облакам, а Мэрил – дирижировать пальцем.

И тут Рис запел дурашливым голосом, скользя по всему диапазону, от высокого фальцета до глубокого баса.

– Спасибо вам за подарки, – пел он. – Спасибо вам, принцесса Мэрил, за декламацию, и спасибо вам, госпожа Белла, за салфеточку, и спасибо вам, принцесса Эдди, за подуш ку. Спасибо вам, мои новые друзья.

Он вскинул палочку, и музыка в бешеном крещендо достигла невероятной громкости. Последним взмахом он отослал тучки обратно в небо и поклонился.

Мы захлопали, у меня даже ладоши заболели. Сейчас Мэрил станет превозносить его до небес… Но сестра молчала.

– Это было завораживающе, правда, Мэрил? – не удержалась я.

Она с улыбкой кивнула. Затем встала:

– Я притомилась. Белла, мне бы…

– Извините нас, Рис. – Белла вскочила и обхватила Мэрил за плечи. – Наверное, она простудилась. Отдохнет, и все пройдет.

– Спасибо за развлечение. – Мэрил сделала реверанс и пошла к замку.

Я последовала за ней.

– Подождите, принцесса Эдди. Не могли бы вы задержаться на минутку?

Я вспыхнула и кивнула, радуясь и одновременно гадая, в чем дело.

Мэрил и Белла ушли, а Рис все молчал. Просто смотрел им вслед. Когда они свернули за кущи виноградной лозы, он повернулся ко мне со слезами на глазах.

– Некоторые из вас умирают такими юными. – Он поднял лицо к небу. – Я говорил об этом с Орне, моим учителем, но он ответил лишь: «Их жизнь коротка. Таков их удел». – Рис покачал головой. – В нем нет сочувствия. Ваша сестра… – Он снова замолчал. – Ох, принцесса Эдди. Страшно говорить…

– Что? – Голос мой зазвенел. – Что?!

– Это началось сегодня. Вчера еще ничего не было. Так оно и случается. Принцесса Мэрил… у нее «серая смерть».

Глава седьмая

– У Мэрил? – Я выдавила из себя смешок. – Сегодня утром она добе жала от своей комнаты до конюшни, а потом мы час скакали верхом.

– Я слишком часто это видел. Жил в деревне…

У Мэрил «серая смерть»? Не может быть. Только не у Мэрил.

– Это невозможно, – спокойно сказа ла я. – Вы ее не знаете. Мэрил последняя, кого может зацепить. Она слишком сильная. Просто откажется болеть, и все. – Голос мой стал громче. – И вообще, с чего вы взяли? Вы же не эльф. Вы даже не…

– Я видел сотни заболевших этой болезнью. – Он взял меня за руки.

Я отдернула их.

– Моя сестра здорова. Вот увидите.

И я помчалась в замок. Мэрил не может заболеть. Надо найти Мильтона. Он скажет мне, что все в порядке.

Мильтона в аптечной не оказалось. Там возились два едва знакомых мне эльфа. Мне послышалось имя Мэрил, но это ничего не значило. Я развернулась кругом и снова побежала.

Белла стояла в коридоре перед спальней Мэрил и плакала. Я пронеслась мимо нее и распахнула дверь.

Мэрил в ночной рубашке сидела в постели, держа Бесстрашный на коленях. При виде ее у меня отлегло от сердца. Мэрил как Мэрил – просто в постели посреди дня.

Мильтон расправлял анемоны в вазе на столике у двери. Анемоны! Цветы умирающих. Я бросилась к нему и выдернула анемоны у него из рук.

– Они ей не нужны! – Цветы полетели в открытое окно.

– Мильтон говорит, у меня «серая смерть».

Я резко обернулась к сестре и увидела, как она напугана. Глаза у нее были огромные. Но ведь она никогда не боялась!

Скорее к ней.

– Мильтон ошибается. – Я обожгла его взглядом. – Зачем ты пугаешь ее?

Меня он не пугал. У нее же ничего нет.

Эльф встретился со мной глазами. Мне никогда не доводилось видеть его таким печальным.

Я села на постель и крепко-крепко обняла сестру.

– Бесстрашный кажется таким тяжелым, Эдди. – Мэрил перевернула клинок на коленях.

Не может такого быть!

– Ты устала. Вот и все. Болит что-нибудь?

Она помотала головой:

– Когда Мильтон сказал, что у меня «серая смерть», я тоже ему не поверила. И пошла за Бесстрашным – хотела доказать, что он ошибается. Хотела показать ему приемы. Но я едва сумела снять меч с каминной полки. – Она сдавленно хохотнула. – Как я перебью чудовищ и спасу Бамарру, если не в силах поднять собственный меч?

– Никуда твои чудовища не денутся, – возразила я. – Ты убьешь сотни чудищ. Даже если это и вправду «серая смерть», ты станешь биться с ней и победишь.

Мэрил снова рассмеялась – полувсхлип, полусмех.

– Я не из тех, кому полагалось заболеть. Мне полагалось найти лекарство.

– Если ты сразишься с болезнью и победишь, то найдешь лекарство.

Как она может быть такой слабой? Я вгляделась в родное лицо, но не сумела понять, о чем она думает. Обычно понимала, а теперь нет.

Не может у нее быть «серая смерть».

В открытое окно влетел теплый ветерок, а вместе с ним крики детей слуг, играющих в саду.

– Эдди, сегодня утром в конюшне, до того как ты спустилась, я была резка с одним из грумов. Он всего-то чуток промедлил. Не надо было мне его ругать. Будь я добрее… – Она замялась, но продолжила: – Будь я добрее, как думаешь, «серая смерть» оставила бы меня в покое?

Ужас мешал мне говорить. Наконец я выдавила:

– Ты не виновата, что заболела. – И повторила: – Ты не виновата, и у тебя не «серая смерть».

Вошли отец и Рис, а за ними Белла. Я изобразила реверанс. Мильтон поклонился.

– Добрый день, отец, – сказала Мэрил.

Он приблизился к ее постели, как всегда величавый и безмятежный.

Значит, это неправда. Будь это правда, он бы бросился к Мэрил. Он был бы потрясен. Даже он.

– Дочь моя… Мэрил. – Он повернулся к Мильтону: – Ты уверен, что она больна?

– Да, ваше величество. Это «серая смерть».

Отец вынул из кармана мантии потрепанную книжечку. Она была его постоянным спутником, любимым советчиком.

– Я сверился с «Книгой простых истин», – сообщил он, открыл томик и прочитал: – «Полумерами язву не искоренишь». В прошлом я посылал гонцов на поиски лекарства от «серой смерти». «Простые истины» говорят мне, что этого недостаточно. Я должен отправиться сам.

Уж не ослышалась ли я? Отец никогда не решался уезжать далеко от Бамаррского замка.

– Дочь моя…

– Да, отец?

Он протянул руку и почти коснулся Мэрил, но все-таки не сделал этого.

– Прощай. Я уезжаю утром. Идем, Рис. – Он направился к двери.

Чародей взглянул на Мэрил, затем на меня, поклонился и вышел следом за отцом.

Как только дверь закрылась, Белла поспешила к Мэрил:

– Скорее под одеяло! Вы озябнете.

Она пыталась относиться к «серой смерти» как к обычной простуде. У меня защипало в глазах, а вместе с этим пришла уверенность. У Мэрил «серая смерть». Я бросилась вон из комнаты.

В коридоре чаша моего горя переполнилась. Я убежала к себе в комнату, рухнула на кровать и разрыдалась.

Перед моими глазами проплывали тысячи образов Мэрил: Мэрил, тренирующаяся с мечом, Мэрил, скачущая верхом на Бейне, Мэрил, корпящая над своими книгами по стратегии боя, Мэрил, выслушивающая мои страхи, Мэрил, утешающая меня, Мэрил, рассказывающая мне сказки, Мэрил, спасающая меня от призрака. Мэрил сильная, Мэрил дерзкая, Мэрил храбрая. Просто Мэрил.

Я долго плакала, но потом велела себе прекратить. Проглотила слезы и задышала медленно и глубоко. Нельзя оплакивать ее, словно она уже умерла, ведь она вовсе не собирается умирать.

Мэрил сразится с «серой смертью» и победит.

Или отец найдет лекарство.

В памяти всплыло древнее пророчество: «серая смерть» отступит, когда трусливые обретут храбрость и дождь прольется над всей Бамаррой. Отец, похоже, обрел-таки мужество, поэтому, наверное, и вторая часть сбудется.

Это вселяло надежду. Облака не расходились с тех пор, как Мэрил декламировала у фонтана. Они собирались повсюду в Бамарре. Наверное, дождь уже в пути.

А Мэрил такая сильная и живая. Почему бы ей не одолеть «серую смерть»?

Мне хотелось знать, что сталось с Триной, хотя это не имело значения. Трина не Мэрил.

У меня вырвался горький смешок. Долгие годы я боялась, что Мэрил покинет Бамаррский замок и погибнет. Мне никогда не приходило в голову, что смерть может настигнуть ее и дома.

Глава восьмая

В ту ночь мне не спалось. Я прислушивалась, не пошел ли дождь, и снова плакала и не могла остановиться.

Вскоре рассвело. Дождь так и не начался, но небо оставалось пасмурным.

Я оделась и поспешила вниз, чтобы проводить отца. Но во дворе обнаружила лишь зевающего паренька с метлой. По его словам, король Лайонел только что сел завтракать.

Почему он медлит? Мэрил не может ждать. Я помчалась в пиршественный зал и застыла в дверях. Отец сидел на своем обычном месте, медленно жевал и степенно кивал стоящему слева советнику, который что-то ему неторопливо говорил.

Я развернулась и побежала на конюшню. Грумы сновали туда-сюда. Один седлал отцовского скакуна. Несколько рыцарей суетились возле своих лошадей, давая наставления оруженосцам.

Немного ободренная, я вернулась в замок. Мэрил еще спала, хотя всегда поднималась не позже семи, а сейчас было уже почти восемь. Мильтон сидел в синем кресле и что-то вязал. Он кивнул, приветствуя меня. Я устроилась на диванчике у окна.

Каждые пять минут я выглядывала во двор посмотреть, не вышел ли отец. Уж не передумал ли он?

В девять тридцать Мэрил открыла глаза. Она улыбнулась мне, но тут же вспомнила о болезни. Улыбка погасла, и сестра зажмурилась. Затем снова уставилась на меня круглыми сердитыми глазами. Тысячу раз на моей памяти она реагировала так – на плохие новости о чудовищах, на глупейшие правила Беллы, на отцовскую трусость. Но не на меня.

Я встала и направилась к ней, но она замотала головой:

– Оставь меня, Эдди.

Я снова села.

– Нет, я имела в виду, уходи. Со мной побудет Мильтон.

Почему она сердится на меня? Ладно, пойду.

– Эдди…

Я с надеждой обернулась.

– Мильтон найдет тебя, когда станет можно.

Пришлось вернуться к себе. Изгнание лишь усугубило мое несчастье. Я села к окну и стала смотреть вниз, но двор по-прежнему пустовал. Нестерпимо хотелось ворваться к Мэрил и больше не уходить оттуда.

Наконец, вскоре после полудня, отец и его рыцари начали собираться. Я побежала вниз, чувствуя облегчение оттого, что хоть что-то делаю.

Как ни странно, отец взял с собой всего пятнадцать рыцарей. Их должно было быть не меньше сотни. Нет, целая армия – каждый рыцарь, каждый лучник, каждый копейщик в королевстве – должна была отправиться спасать Мэрил.

От рыцарей исходил деловитый шум: доспехи лязгали, кони били копытами и фыркали. Посреди всего этого спокойно восседал на коне отец, глядя на земли по ту сторону подъемного моста. Он был в полном доспехе, хотя шлем лежал на коленях.

«Ступай, – мысленно подтолкнула я его. – Отправляйся скорее. Ты потерял достаточно времени».

Собралась небольшая толпа. Появился Рис и встал возле кучки отцовских советников. Я подошла к нему, и он приветствовал меня изысканным поклоном.

Присев в реверансе, я заговорила так тихо, чтобы слышал только он:

– Вы знаете, куда планирует направиться отец?

– Он говорил, что сначала поедет к эльфийской королеве, поскольку она знает средства от многих хворей.

Но это бессмысленно! Знай королева Сиема лекарство от «серой смерти», она бы рассказала о нем своим эльфам-сиделкам. Более того, большая дорога на восток, к ее замку, считалась лучшей и самой безопасной в Бамарре. Не много же мужества обрел отец!

Он увидел меня и жестом велел приблизиться. Я повиновалась, по пути увернувшись от гарцующего боевого коня.

– До свидания, дочь моя. Как говорит нам «Книга простых истин»: «Расставание – это новое начало для тех, кто уезжает, и для тех, кто остается». Да будет так.

– Прощай, отец. Да сопутствует тебе удача.

«Спаси Мэрил. Спаси меня».

Он надел шлем и пришпорил коня. Рыцари выстроились за ним, и все двинулись в путь. Я посмотрела в небо, убеждая себя, что тучи сгущаются.

Когда отец и его рыцари пересекли подъемный мост, мы с Рисом направились обратно к замку. Мэрил отослала меня несколько часов назад. Конечно, теперь она меня впустит.

Чародей помалкивал, но я ощущала его печаль.