Стервятники звездных дорог Афанасьев Роман

– Готовность один, – произнес Артур. – Начинаем проникновение. Экипажу следовать за ведущим.

– Минуту, босс, – перебил его техник. – Есть небольшая проблема. Там, за шлюзом, – уцелевший сектор. В нем атмосфера и нормальное давление, так что, боюсь, нужно выполнить полный цикл шлюзования. Но управлять этой хренью я могу только отсюда. Придется вам войти первыми, а я отдам команду с этого терминала. Когда окажетесь на борту, постарайтесь подсоединить передатчик Розы к внутренним системам.

– Да, так будет лучше всего, – поддержала капитан. – Когда доберетесь до работающих систем, подключите передатчик. Тогда я возьму управление на себя.

– А Дэн? – осведомился Артур.

– Я подожду снаружи, под крылышком нашего «Шипа», – ухмыльнулся механик. – Не волнуйся, босс, тут мне ничего не грозит. Я пойду вторым рейсом, когда Роззи получит доступ к управлению этой дверкой.

– У нас мало времени, – напомнила Роза. – Поторопитесь.

– Вот черт, – буркнул Артур. – Роб, за мной.

Старпом вошел в черную дыру, описал полукруг, и магнитные подошвы звякнули о железный пол. Минуту назад для Артура он был стеной шлюза, а теперь стал полом, но это не смутило старпома. Когда вокруг невесомость, такие мелочи, как верх и низ, не имеют такого значения, как при нормальной гравитации.

Прожектор Артура осветил темные своды шлюза. Он походил на обрезок огромной трубы – железные закругленные стены, гладкие и матовые. Переходной туннель – только и всего.

– Что там? – спросил механик. – Видишь вторую дверь?

Арт прошел вперед и повел прожектором. Сияющее пятно скользнуло по стене и выхватило из темноты второй люк, похожий на первый как две капли воды.

– Вижу, – отозвался он. – До нее полсотни метров, не больше.

– Идите к дверям, – велел Дэниэл. – Встаньте у них и ждите, когда я начну шлюзование. После того как эта труба заполнится атмосферой, та дверь автоматически откроется. Скорее всего вы попадете в рабочую зону. Там должно быть подключение к управляющим интерфейсам этого сегмента.

– Ясно, – мрачно отозвался старпом. – Подключение.

Рядом появилась огромная фигура Роберта и наклонила голову, словно готовясь атаковать закрытые двери голыми руками. Арт закусил губу и пошел к закрытому люку, стараясь подавить страх, холодной волной подступавший к горлу. Ярость ушла. Остались только страх и дурное предчувствие близкой смерти. Склизкое, холодное, оно ворочалось внутри, заставляя старпома вздрагивать на каждом шагу от омерзения к самому себе. Все неправильно. Все. Им не нужно было разделяться.

– Мы у двери, – произнес он, коснувшись перчаткой скафандра мутной пластали. – Дэн?

– Начинаю шлюзование, – отозвался техник. – Это займет пару минут, не больше. Хорошая тут техника, босс. Умели предки строить, ничего не скажешь. Схема старая, но надежная.

Артур обернулся. Роберт стоял рядом, не отводя взгляда от двери. Стволы плазменных метателей с угрозой целились в закрытые створки, словно бычьи рога. Вдалеке светился выход из шлюза – прожекторы «Шипа» доставали даже сюда, и в кромешной тьме их рассеянный свет казался сиянием солнца.

– Начали, – бросил Дэн.

Светлое пятно дрогнуло и превратилось в овал. Створки шлюза медленно закрывались, отрезая железную трубу от внешнего мира. Артур сглотнул пересохшим горлом, не в силах оторвать взгляд от створок. В последний момент, когда от входа осталась только сияющая полоса, он вскинул руку, потянулся к умирающему свету и хрипло каркнул:

– Нет!

Блеснул последний лучик света, створки сомкнулись, и шлюз погрузился во тьму.

– Боже мой, – выдохнул Арт, чувствуя, что он только что совершил непоправимую ошибку.

– Артур? – позвала Роза.

Ее голос был едва слышен – сигнал с трудом проходил сквозь экранировку обшивки, и, если бы не передатчик на поясе старпома, игравший роль усилителя, его вовсе бы не было слышно.

– Роза?

– Подожди, – быстро сказала она. – Мне, кажется, удалось связаться с центральным компьютером «Эдема». Жуткий бардак. Я оставлю вас на минутку...

Опомнившись, Артур включил прожектор на полную мощность, и светлый луч заметался по гладким стенам шлюза.

– Роза! – позвал он, борясь с желанием кинуться к двери. – Роза, ответь мне!

– Не волнуйтесь, босс, – пробился сквозь помехи голос Дэниэла. – Все в порядке. Шлюзование началось, потерпите минуту...

Треск в эфире оборвал его голос, и старпом от неожиданности мотнул головой.

– Роза? Дэн? – позвал он.

В ответ пришел лишь шум помех. Артур обернулся к оружейнику.

– Роб, расстреляй выходную дверь! Надо выбираться отсюда.

– Нет, – гулко отозвался Роб, – мои крошки не справятся с внешней обшивкой. Покорежат, конечно, но тут будет так жарко, что мы с тобой спечемся, как мясо в духовке. Нужно ждать Розу.

– Проклятье, – взорвался Арт. – Сделай что-нибудь! Где твои гранаты, мины, вся та хрень, что ты таскаешь с собой?!

– Мы в замкнутом пространстве, – отозвался Роб. – Слабые заряды обшивку не возьмут, а мощными пользоваться слишком опасно. Не горячись, старпом. Все утрясется.

Артур прокусил губу до крови. Почему так медленно? Почему не открывается шлюз?

– Роза! – крикнул он в шипящий эфир. – Роза, где ты?!

Шлюзовая камера содрогнулась. Обшивка «Эдема» надсадно заскрипела и вздрогнула, словно принимая на себя удар осадного орудия. Железную трубу встряхнуло, и Артур налетел на оружейника. От удара их бросило на гладкую стену шлюза.

– Роза! – отчаянно завопил Артур, брызгая кровью из прокушенной губы на экран шлема.

В ответ из эфира пришел крик боли. Он прорвался сквозь завесу помех и вонзился в сознание старпома ржавым сверлом. Шепот призраков поднялся до торжествующего воя, и Артур в ярости заколотил руками по своей груди.

– Бегите вглубь! – раздался едва слышимый голос Розы. – Ищите команду!

– Роза, – крикнул Арт, – что с тобой? Что происходит?

– Боже мой, – едва слышно прошептала капитан. – Дэниэл...

Голос пропал, и мертвая тишина воцарилась в эфире. Исчез даже шум помех, внезапно и резко, словно захлопнулась железная дверь. Волосы у Арта встали дыбом, и он застонал.

– Арт, – позвал Роберт. – Артур!

Старпом осознал, что сжимает собственное горло, пытаясь расстегнуть воротник скафандра, и разжал руки.

– Что? – булькнул он. – Что?

– Шлюз.

Старпом обернулся и едва не вскрикнул – огромные железные створки расходились в стороны, открывая проход в темноту внутреннего отсека. Дэниэл выполнил свою задачу. Путь к сердцу «Эдема» был открыт.

Голоса призраков становились все громче – невидимые тени прошлого хохотали, рыдали на разные голоса и звали к себе. Тишина в эфире давила на барабанные перепонки, и старпому хотелось отчаянно закричать, чтобы разрушить это проклятие безмолвного крика.

– Я знал, – прошептал Артур, сжимая кулаки. – Я знал, что это случится. Будь оно все проклято!

– Надо уходить, – сказал Роберт. – Роза велела разыскать команду.

– Роза, – прорычал старпом. – Она...

– Она велела уходить, – неожиданно мягко сказал бывший сержант и взял старпома за руку. – Все будет в порядке, босс. Надо только найти узел связи и подключить передатчик к системам «Эдема».

– Роза, – прошептал Артур, закрывая глаза и прислушиваясь к тишине.

Оружейник оттолкнулся от стены и пошел к открывшимся дверям. Немного помедлив, старпом собрал в кулак остатки решимости и двинулся следом.

Сектор: Федерация, Сегмент Виктория.

Координаты: Система Виктория.

Колония Виктория, столица Федерации.

Этот коридор Нейман прекрасно помнил. Тот самый первый этаж посольства, по которому он брел к выходу весь в крови, с помутившимся рассудком, еще долго являлся ему в кошмарных снах. И сейчас, выбравшись из подвала, он снова очутился в этом коридоре. Но на этот раз его сознание оставалось кристально чистым, а пульс – ровным. В крови холодным огнем горел боевой коктейль, превращая импульсивное человеческое сознание в холодный и расчетливый инструмент. Грегор Нейман, агент корпуса Бета, вышел на охоту.

У первой развилки он остановился и вжался в стену, решив скорректировать план действий. По коридорам он мог передвигаться безбоязненно – для сканеров системы охраны детектив оставался невидимым. От обычных камер слежения, за которыми должны дежурить охранники, Грегора защищал маскировочный комбез. Конечно, если он побежит, то его расплывчатый силуэт заметят. Но детектив двигался плавно и ровно, как текущая вода, – эти навыки из его мышц не смогли выбить даже несколько лет жизни на гражданке. Он по-прежнему оставался боевой машиной корпуса Бета – уже не лучшей, но все еще и не худшей. И сейчас он мог позволить себе несколько секунд передышки, сэкономленных при проникновении в здание.

Грегор хорошо помнил карту посольства. Каждый шаг был просчитан заранее – когда идти, куда и с какой скоростью. Только так можно обмануть бдительные системы слежения и не натолкнуться на обычный патруль. Если соблюдать график, то можно тихо просочиться в открывшуюся брешь в защите посольства, проскользнуть сквозь заслоны, как мелкая рыбешка, что проскальзывает сквозь крупноячеистую сеть. Нейман собирался следовать графику. До этой самой секунды – собирался.

Первый тревожный звоночек прозвенел, когда Грегор находился в начале коридора. Едва выбравшись в холл, он вжался в стену, зная, что за поворотом должен пройти дежурный. Но тот не появился, а Нейман едва не выбился из графика, дожидаясь его шагов. Потом он наверстал упущенное в коридоре – когда понял, что охранник уже не появится. Пробираясь к развилке, он заметил, что все двери первого этажа наглухо заблокированы, – электронные замки были обесточены и выглядели как обычные темные коробки. Это означало полную блокировку, вплоть до герметизации помещений. Такие меры обычно применялись к личным помещениям посла и его служб, но на первом этаже, где располагались комнаты для визитеров и рабочего персонала, просто не было смысла запечатывать помещения. Так дамбарцы могли поступить только в одном случае.

Проверив декодер, Нейман вытащил из кармана свой комм – настоящий коммуникатор Беты, а не то барахло, с которым он прятался в подземельях района Технарей. Это устройство было не просто средством связи, с его помощью можно вести и электронную разведку, и удаленно управлять многими армейскими системами. Но сейчас Грегора интересовала только одна функция – сканирование электронной активности систем.

Он знал, что пользоваться сканером очень рискованно – его запросы могла перехватить система охраны здания и поднять тревогу. Сканирование, конечно, не входило в первоначальный план операции. Но план уже летел ко всем чертям, и детектив не собирался шарить наугад в темноте. Он рисковал безнадежно отстать от графика, сломать весь ход операции и провалить задание... Но ему была нужна информация. Ситуация изменилась. Он должен был знать – как.

Информацию комм выводил на крохотный встроенный экран – детектив решил не рисковать и не стал подключать устройство по беспроводному протоколу к маске комбеза. Он и так позволил себе лишнее, когда решил просканировать посольство. Для экономии места информация выводилась столбцами цифр, а не графическими схемами, но Грегор без труда читал данные на лету, и перед его внутренним взором сама собой разворачивалась картина происходящего.

Электронная активность здания оказалась намного ниже ожидаемой. Фактически в посольстве работали только охранные системы, и больше ничего. Не было следов работы систем развлечений на верхних жилых этажах, кухонных механизмов, личных коммуникаторов – ничего такого, что сопровождает жизнь десятков гуманоидов. Обмен информационными потоками с внешним миром ограничивался тоненькой ниточкой контакта официального канала связи с дипломатическим корпусом Федерации. Никаких данных по нему не передавалось. Исключением был вычислительный центр посольства – почти вся аппаратура в нем проявляла активность, но Грегор не знал, остается ли она в пределах нормы или для нее это необычно.

Переключив режим сканирования, детектив запустил поиск температурных аномалий. Краем сознания он отметил, что отстал от графика проведения операции больше чем на две секунды, но продолжил исследования. Предчувствие говорило, что скрываться уже не имеет смысла, но он привык доводить всю работу до конца.

Алые цифры рассказывали детективу о температуре на разных этажах, описывали пиковые значения и провалы в режимах. Все эти данные Грегор накладывал на карту посольства, что держал в памяти, и постепенно она заполнилась разноцветными пятнами. Когда сканер закончил работу, Нейман медленно выпрямился, отключил комм и медленно опустил его в нагрудный карман. Его предположения полностью оправдались. Посольство покинуто. В нем не осталось ни одного дамбарца. Они ушли.

Судя по всему, это случилось недавно, примерно четверть часа назад, когда детектив пробирался по лабиринту подземных ходов. Часть аппаратуры, сейчас отключенная, еще не успела остыть. Скорее всего сотрудники посольства сейчас поднимаются на орбиту в пассажирских суборбитальных флаерах, что приняли их на борт прямо с крыши посольства. А он, бывший агент корпуса Бета, опоздал к последнему акту пьесы всего на несколько минут.

В висках барабанами отдался пульс – всплеск адреналина пробился даже сквозь химическую блокаду боевого коктейля. Грегор почувствовал, как внутри распрямляется сжатая пружина, заставляя его сердце биться чаще положенного. Посольство дамбарцев эвакуировано. Решение было принято недавно, иначе все новостные каналы разнесли бы лакомую новость по всем сегментам Федерации. Правительство, конечно, в курсе происходящего, – никто не покинет поверхность Виктории без разрешения властей. Но сейчас дипломатический корпус скорее всего в панике составляет текст официального заявления, что можно будет передать новостным агентствам. Утро следующего дня для многих начнется с шокирующей новости – официальные представители Дамбара покинули пределы Федерации. Сотни «экспертов» появятся на экранах с пустыми комментариями и дикими предположениями, тысячи популярных ведущих выскажут свои глупые соображения на этот счет. А правительство будет передавать по государственным каналам официальную слащавую чушь. Несколько дней иллюзия продержится, но потом... Грегор сжал кулаки.

Нет. Не будет никаких трех дней. Что-то должно случиться. Прямо сейчас. И завтра утром обывателей, возможно, будут интересовать совсем другие новости.

Чутье детектива кричало – это ловушка! Ему отчаянно хотелось развернуться и убежать. Промчаться по длинному коридору и выскочить через парадный вход, уже нисколько не таясь. Воспоминания поднимались тугой волной, неся с собой кислый запах чужой крови. Он помнил, как это было в прошлый раз. Тогда корпус Бета тоже считал, что управляет ситуацией. Но на самом деле ею управляли дамбарцы. История повторяется. Грегор Нейман снова здесь. В этих коридорах, где, кажется, еще стоит мерзкий запах синей крови. И он снова готов сунуть голову в капкан братьев по разуму, готовых пожертвовать десятком своих граждан, чтобы набрать несколько очков в дипломатической игре. В тот раз...

– К черту, – прошипел детектив Нейман.

Он развернулся и бросил взгляд на светлое пятно в конце коридора – выход в холл. Через десяток секунд он может оказаться на улице – и ничто его не остановит. Он больше не станет пешкой в чужой игре. Для этого нужно всего лишь сделать один шаг в сторону выхода, а дальше все пойдет само. Грегор едва не сделал этот шаг. Он вздрогнул, затрясся в лихорадке и снова привалился к стене. Маска комбеза впитывала холодный пот, проступивший на лбу, но Грегору казалось, что его лицо горит огнем.

– К черту... – снова прошептал он и оттолкнулся от стены.

Он чувствовал, как на плечи давит невидимый груз. Тучи сгущались над этим проклятым местом, грозя взорваться невиданной ранее бурей, способной пошатнуть всю Федерацию. Грегор ощущал себя так, словно стоит на вершине огромной скалы и смотрит в бездонную пропасть. Он должен был выбрать, каким путем ему падать. И он выбрал.

Больше не таясь, Нейман бросился бегом по темному коридору в сторону лестницы, ведущей на второй этаж. Коммуникатор разразился возмущенным воплем, сигнализируя о недопустимом уровне активности, грозящей обнаружением объекта, – на такой скорости декодер не успевал заметать следы вторжения. Но теперь Грегору было наплевать на режим секретности. Он знал – на этот раз все решит скорость. У него оставалось в запасе несколько минут, не больше, – он чувствовал это всем сердцем, но не мог логически объяснить. Впервые в жизни он подчинился зову крови, внутреннему голосу интуиции, переступив через годы обучения беспрекословному повиновению приказам. Он вел себя не как боевая машина корпуса Бета, а как человек, собиравшийся отомстить за друга. И даже боевой коктейль не мог унять его ярости, кипевшей в венах вместо крови.

Один раз он уже сделал это – сломал тщательно просчитанный план дамбарцев, стал песчинкой, попавшей в жернова чужих расчетов и остановившей их. Тогда Грегор едва не поплатился за это жизнью. Но он сделал это, сделал, несмотря ни на что. И в этот раз сделает то же самое.

Нейман знал, что его засекли охранные системы, но он не боялся – им некому послать тревожный сигнал. Больше всего Грег страшился другого – что вся информация посольства уничтожена и он не сможет найти то, за чем пришел. Но шанс найти нужный файл оставался. Хороший шанс. Посольство эвакуировано. Но это – блеф. Видимость или необходимая предосторожность. Дамбарцы рассчитывают скоро вернуться – иначе вся аппаратура здания была бы уничтожена, а помещения полностью дезинфицированы, чтобы уничтожить даже малейшие органические следы пребывания тут дамбарцев. Но это могло случиться только в одном случае: если бы Дамбар решился объявить войну Федерации. Но до этого далеко – синерожие хорошие игроки, но не безумцы. Их отступление было внезапным и неожиданным. Они не готовили его заранее, иначе могли бы выдать свои намерения. Значит, как только они сорвались с места и умчались на орбиту, запустился процесс уничтожения данных – уже постфактум, когда намерения дамбарцев стали известны Федерации. Данные сканирования говорили, что аппаратура вычислительного центра работает – и достаточно активно. Значит, еще остается шанс найти то, что нужно.

Лестницу Нейман миновал в два прыжка – усиленные мышцы несли его вверх со скоростью, недоступной обычному человеку. Наверху он свернул и помчался по длинному коридору к сердцу здания – огромному пласталевому шару центра связи. Внутри скрывались сервера посольства – и виртуальные хранилища, и средства связи, и кодировщики...

Детектив даже не думал сбавлять шаг. Когда вылетел на площадку у бронированной двери и попытался остановиться, то не успел затормозить и хлопнулся о стену. Оттолкнувшись, Грегор метнулся назад, отступил в коридор и замер, пытаясь выровнять дыхание. То, что он увидел, заставило его вспомнить о ночных кошмарах. Грегор взглянул еще раз – просто чтобы убедиться, что это не сон.

Узкая пласталевая дверь, ведущая в святая святых посольства, напоминала шлюз корабля. На матовой поверхности играли тусклые отблески световых панелей, и на этом мерцающем фоне отчетливо выделялся полупрозрачный силуэт.

У двери, ведущей в информационный центр посольства, стоял человек в маскировочном комбезе.

Конечно. Дамбарцы не стали полагаться на автоматику, они оставили стража, что должен проследить за уничтожением данных, а потом раствориться в шпионской сети дамбарцев на Виктории. Фигура оставалась неподвижной, но Грегор не сомневался – его заметили. Он затаил дыхание, боясь пошевелиться и нарушить хрупкое равновесие. Хотя «Орел» лежал в набедренном кармане и детектив мог выхватить его за долю секунды, он не стал даже пытаться сделать это. Грегор не сомневался, что его враг может выхватить свое оружие так же быстро.

Прозрачные руки дамбарца дрогнули и медленно, очень медленно поднялись. Маска комбеза откинулась в сторону, и на темном фоне двери проступило бледное лицо, походившее на лик покойника. Грегор Нейман сжал кулаки. Темно-синий шрам поднимался от подбородка к скуле и уходил выше, к коротко стриженному виску. Нейман узнал это лицо. Он узнал бы его в любое время дня и ночи, трезвым, пьяным или на смертном одре. Его рука оставила этот шрам – тогда, в бою, когда токсин настиг и отряд Беты, и мнимого террориста. Именно это лицо являлось ему по ночам, заставляя просыпаться на мокрых от пота простынях. Провокатор. Его так и не нашли. Командование Беты посчитало его мертвым, дамбарцы вовсе отрицали его существование, но Грегор был уверен – он жив. И тихонько смеется в спину выжившего агента. По крайней мере, когда Нейман видел в ночных кошмарах это лицо, оно было всегда искажено злобной усмешкой. Но сейчас... Наяву оно оставалось бесстрастным.

Так же медленно Грегор поднял руки, расстегнул маску комбеза и откинул за спину. Голубые глаза дамбарца сверкнули в тусклом свете ламп. Узнал.

Не отводя взгляда от изуродованного лица, Нейман склонил голову в намеке на поклон. Дамбарец медленно опустил руки, даже не пытаясь достать оружие. Детектив выпрямился. Расправил плечи.

И прыгнул.

Сектор: неизвестен.

Координаты: неизвестны.

Корабль «Эдем», порт приписки Новая Надежда.

Алексу казалось, что этот кошмар никогда не кончится. Перед глазами плясали цветные пятна, а световые панели пылали ярче солнца, заставляя щуриться. Хуже всего, что он не мог пошевелиться, – тело затекло, и пилот чувствовал себя дубовой колодой. Энергетические системы скафандра отказали, и Алекса доставали из заклинивших доспехов вручную, вскрывая броню ремкомплектом. К счастью, защита тоже отключилась, иначе пилот надолго застрял бы в этой стальной ловушке.

Но его вытащили. Мокрого от пота, дрожащего от страха, но – несдавшегося. Когда ему помогли подняться на ноги, Алекс оттолкнул Эвана и вцепился в энергетическую винтовку, которую Амир так и не выпустил из рук.

– Где ты это взял? – спросил пилот.

Его зубы выдали причудливую дробь – то ли от страха, то ли от холода, но напарник понял его верно. Мутным взглядом Амир окинул друга и потянул оружие к себе.

– В адмиральской камере, – ответил он. – В гробах никого нет, но кое-что из припасов там нашлось.

– Одна? – жадно выдохнул Алекс.

– Одна. Пусти.

Пилот медленно разжал пальцы и сунул руки под мышки. Потом поднял взгляд и осмотрелся.

Они все были здесь. Амир и Эван стояли рядом, и ремонтник все еще сжимал в руках коробку ремкомплекта. Хан – щуплый вахтенный из второй группы – стоял у дверей, внимательно осматривая запирающий механизм. Питер – один из группы системных операторов – сидел за пультом управления, и Алексу был виден только коротко стриженный затылок.

– Пятый, – бросил пилот, едва не прикусив язык. – Кто?

– Ты, – отозвался Эван и положил огромную ручищу на плечо Алекса. – Ну, ты даешь, кореш. Мы думали, тебе хана.

Пилот помотал головой.

– Холодно, – выдавил он. – Трясет.

– Присядь, – посоветовал Эван. – Давай, парень, шагай.

Ремонтник мягко обнял пилота за плечи и повел к пульту управления. Амир остался стоять у дверей. Крепко сжимая винтовку, он широко расставил ноги и застыл, как часовой на посту. Он не отводил взгляда от спины Хана, проверявшего электронные замки шлюза.

Усадив Алекса в пилотное кресло, Эван снял с себя серую куртку ремонтника и накинул ее на дрожащие плечи пилота прямо поверх серебристого комбинезона. Алекс вцепился в теплую ткань.

– Ща, – бросил Эван, запуская широкую лапищу в нагрудный карман. – Ща.

Вытащив из кармана пластиковый тубус, отдаленно напоминавший бутылку, он сунул его в руки пилоту. Тот вскинул взгляд, и бородатый Эван расплылся в улыбке.

– Шило, – туманно пояснил он.

Алекс сделал большой глоток. Это был спирт, разбавленный дистиллированной водой. Вкус оказался таким омерзительным, что пилота чуть не стошнило. Он чудом сдержал тошноту и с трудом проглотил жгучую смесь. Пищевод обожгло огнем, в желудке вспыхнул костер, а из глаз брызнули слезы.

– Зараза, – твердо выговорил Алекс. – Жжет.

– Ща пройдет, – пообещал Эван и забрал у пилота бутыль.

Александр потряс головой, пытаясь избавиться от звона в ушах. По телу приятной волной разливалось тепло. Космический холод, оставшийся внутри после прикосновения чудовища, постепенно отступал.

– Что произошло? – спросил он у ремонтника, бросив взгляд на Питера, чье лицо скрывал шлем управления.

– Я как раз заваривал четвертый коридор, – отозвался здоровяк, задумчиво рассматривая бутыль. – Тут они и полезли. Сначала стали отключаться те ребята, что работали внизу. Я и не понял ничего. Потом кто-то закричал. И началось.

Поморщившись, Эван сделал щедрый глоток из бутыли и уткнул нос в рукав.

– На всех уровнях? – тихо спросил Алекс.

– Ага, – отозвался здоровяк. – Но больше всего на нижних палубах. Я и Хан остались наверху, поэтому успели сделать ноги. Здесь, на командной палубе, встретили Питера. А потом примчался Амир.

– Удалось связаться с другими?

– Нет, – покачал головой ремонтник. – Связь пропала, на всех линиях – помехи. Потом энергия вырубилась. Эти твари... Ты же знаешь, первым делом они обрубают все коммуникации и сосут энергию. Все пошло вразнос. Я, честно говоря, запаниковал, бросился вниз... В общем, дьяволы вырвались из преисподней, и начался конец света.

Эван вздохнул и снова приложился к бутылке.

– Питер, – позвал Моруа. – Питер!

Системщик дрогнул и обернулся на голос. В зеркальном забрале шлема отразилось осунувшееся лицо с глубоко запавшими глазами, и Алекс невольно вздрогнул. Он и не знал, что выглядит так плохо.

– Что там? – спросил он.

– Нижние палубы отключились, – отозвался Питер. – Ирраны выходят из трюма и перехватывают управление локальными модулями. Захвачено около сорока процентов систем, но управление двигателями и система жизнеобеспечения под нашим контролем. Ирранов становится все больше. Они выползают из трюма, как пчелы из улья, и растекаются по соседним палубам.

– Сколько их?

– Не знаю, – отозвался системщик. – Но скоро их станет больше. Намного больше.

Алекс прикрыл глаза. В трюме полмиллиона капсул с замороженными колонистами. Ирраны захватывают их тела, поднимают из гробов и отправляются на поиски других жизней. Им не надо расти, созревать, взрослеть... Все они – часть одной энергетической особи, проникшей на «Эдем». Она просто отщипывает от себя кусочки и отправляет в новую жизнь. И каждый из них может сделать то же самое. Алекс не знал, как ирранам, что представляли собой клочки неизвестных энергетических полей, удается вместить в себя всю память сгинувшей расы и сохранить ее до попадания в благотворную среду человеческого тела. Он знал только, что им нужно живое существо, чтобы проявить себя в реальном мире. Живая плоть, жизненные силы организма, тело – как скафандр для человека, выходящего в открытый космос.

– Как он сюда попал? – прошептал Алекс.

– Черт его знает, – угрюмо отозвался Эван. – Теперь уже все равно как.

– Проникновение началось в трюме, – сказал Питер, продолжавший следить за системами «Эдема» через виртуальный интерфейс. – Там самый рассадник. Скорее всего, один из колонистов нес в себе иррана. В суматохе его не обследовали как следует и заморозили вместе с остальными.

– И тварь не сопротивлялась? – удивился Эван.

– Они умнее, чем кажутся, – буркнул Алекс. – Наверняка он затаился, чтобы дождаться благоприятного времени. Но заморозка не позволила ему управлять телом...

– Скорее всего капсула дала сбой, – сказал Питер. – Человеческое тело оттаяло, и ирран выбрался на свободу. А потом начал размораживать тела колонистов.

– Он удачно выбрал момент, – мрачно отозвался ремонтник. – Чертова тварь убила всех.

– Еще не всех... – прошептал Алекс.

– Всех. – Эван махнул рукой. – Мы все покойники. Через несколько часов они получат полный контроль над кораблем. Доберутся до этой палубы и...

Пилот вздрогнул. Рука опустилась к бедру и легла на карман. Даже сквозь ткань комбеза револьвер холодил ладонь. Шесть пуль. Пять человек. Должно хватить. Алекс судорожно вздохнул, вспоминая ледяное касание иррана. Тогда пилоту показалось, что сама его душа обращается в клочок тумана, что тает на ветру. Его человеческая сущность, нечто большее, чем просто жизнь, была исторгнута из тела и втянута в жадное нутро нечеловеческого существа...

Алекс помотал головой. Нет. Больше этого не случится. Лучше пуля в висок, чем это. Теперь он понимал, почему на капитанском мостике хранилась эта старая и нелепая штуковина. Есть вещи, по сравнению с которыми кусок свинца в виске – настоящее облегчение.

– Это проклятие, – подал голос Амир, не отводящий взгляда от входной двери. – Мы разрушили их дом. А они отомстили нам.

– Как же, разрушили, – буркнул Эван. – Мы его пытались восстановить, а эти твари...

– Мы мертвы, – уронил Амир. – Наш мир. Мы только тени прошлого, заклейменные проклятием. Скоро и мы станем вымершей расой. И будем нестись в черной пустоте к невидимому горизонту. Вечно.

– Нет, – прорычал Алекс, стараясь не сорваться на крик. – Не будем. Питер, что там с двигателями?

– Рабочий режим. Сейчас идет ускорение по заданной программе. Если никто не вмешается в ее работу, то через сутки будет прыжок.

– За сутки нам всем придет каюк, – заметил Эван. – По любому.

– А нельзя сейчас подать команду на прыжок? – спросил Алекс.

Питер повернул к нему зеркальное забрало шлема, и пилот устыдился своего вопроса. Он сам знал, что – нельзя. Нужная скорость еще не набрана. Если прыгнуть сейчас, все расчеты пойдут прахом, и кто знает, где их выбросит. Может, и не выбросит в реальное пространство вовсе. А если скорость будет слишком мала, то корабль просто резко ускорится и скорее всего развалится на ходу. Разлетится на мелкие осколки.

– Через двенадцать часов, – медленно сказал Питер. – Можно рискнуть. А смысл?

– Мы идем к Виктории, – отозвался Алекс. – Это один из крупнейших миров человеческого космоса. Мы рассчитывали, что они помогут нам выбрать новую планету. За это время, надеюсь, Виктория стала еще сильнее. Быть может, они помогут нам справиться с ирранами.

– Как? – ухмыльнулся Эван. – Дадут залп из всех орудий, едва узнав, что у нас на борту агрессивная форма жизни? Да, такую помощь они нам окажут. С удовольствием.

– После прыжка будет торможение. Несколько часов. Если продержимся, то сможем удрать на ремонтном катере или на челноке, – сказал Алекс.

– А ирраны будут просто смотреть, как мы удираем? – спросил Эван.

– Нам нужно продержаться сутки, – отозвался Алекс. – Двенадцать часов до прыжка и двенадцать после. Это шанс.

– А что потом? – тихо спросил Амир. – Мы притащим эту заразу на Викторию? Пусть нам удастся удрать, но эти семена зла полетят дальше. Они умеют управлять кораблем. Увидев Викторию, они опустятся на нее, и все начнется сначала. Целая планета станет миром ирранов.

– Прошло много времени, – напомнил Алекс. – Наверняка Виктория сможет справиться с нашествием.

– А если нет? Что, если Виктория теперь лишь маленький мирок? Войны, вторжение другой расы, проблемы с экологией... Ты представляешь планету, захваченную ирранами? Негуманоидная форма жизни, практически неуязвимая, что может легко перемещаться по космосу благодаря нашим технологиям? Это конец человечества, Алекс. Мы несем смерть нашему роду. Мы – орудие судьбы, проклятие человечества, что осмелилось выбраться из колыбели и захватить чужие земли. Мы стали слишком наглыми и самоуверенными. И поплатились за это. Не только наша колония – все человечество.

– Твою мать, – выдавил Эван и глотнул из бутылки, – парень в чем-то прав.

– Мы – карающий меч судьбы, – глухо продолжил Амир, – пылающий факел очищения. Чума рода человеческого.

– Перестань, – крикнул Алекс. – Хватит! Это все чепуха. Просто нам не повезло. Но мы можем все изменить. Нам нужно продержаться всего сутки...

– У нас нет и пары часов, – глухо отозвался Амир. – Скоро они будут здесь. Я чувствую, как моя смерть идет по коридору, и шаги ее костлявых ног звучат как гул колоколов. Я слышу, как за ней идут другие. Те, что идут к вам. Мы все покойники. Мы – мертвые души, падающие в бездны ада.

– Э, – сказал Эван. – А парень ведь немного... того.

– Тихо, – рявкнул Алекс, пытаясь побороть в себе желание выхватить старый револьвер и влепить пулю в затылок спятившему напарнику. – Тихо!

– Мы должны умереть, – спокойно проговорил Амир. – Сегодня. Мы все умрем.

– Если ты не прекратишь нести эту чушь... – прорычал Алекс, но второй пилот продолжил, словно не слыша его:

– Мы должны умереть. Но не одни.

Молчание воцарилось в рубке. Рука Алекса застыла на рукояти древнего оружия, готовая вытащить его и спустить курок. Эван медленно опустил руку, так и не донеся до рта бутыль. Хан замер у двери, вжавшись спиной в пласталь и поблескивая маленькими глазками, как загнанный в угол зверек. Питер даже не повернул головы, уйдя в виртуальные глубины систем. Но они все слышали слова Амира. И каждый понял то, что хотел сказать второй пилот.

– Как? – хрипло спросил Алекс.

– Двигатели, – тут же ответил Эван. – О, дьявол!

– Автоматику безопасности можно отключить только вручную, – глухо отозвался Питер. – Я не смогу сделать это отсюда.

– Имитировать аварийную ситуацию, включить ремонтный режим, перевести на ручное управление и дать перегрузку, – спокойно произнес Амир. – Полчаса. Если считать дорогу в машинное отделение.

– Я... – прошептал Алекс, облизнув пересохшие губы. – Не знаю. Сутки. Нам нужны всего сутки...

– Питер! – позвал Амир. – Что творится в трюме? Сколько у нас времени?

– О, – откликнулся системщик. – Сейчас. Я немного...

– У нас нет суток, Алекс, – глухо сказал Амир. – Ты сам знаешь это. Тебя уже коснулся ирран. Подумай о том, что сейчас чувствуют те, кого эти твари в эту самую минуту поднимают из криокапсул. Подумай о том, что будут чувствовать миллиарды людей, когда к ним на задний двор опустится корабль, битком набитый ирранами.

Александр медленно разжал пальцы, и ребристая рукоять револьвера скользнула обратно в карман. Да. Амир, этот спятивший от страха пилот, прав. Можно смириться с мыслью о куске свинца в виске. Если знаешь, что этот же кусок отправит в небытие твоего врага.

– Питер, – тихо позвал он. – Что там?

– Что-то происходит, – отозвался системщик. – Подождите. Ирраны замедлили распространение. Их стало больше, они собираются в большой кокон в главном трюме. Кажется, собираются объединить силы, как они это сделали перед взрывом реакторов на Новой Надежде.

– Успеем добраться до машинного отделения? – спросил Амир.

– Не знаю, – откликнулся Питер. – Дорога вроде свободна. Основная масса тварей сейчас на нижних палубах. Это недалеко от машинного отделения. Управление!

– Что? – вскинулся Алекс.

– Они забирают систему управления двигателями! Она больше не слушается меня!

– А резервная?

– С-суки, – с чувством выдохнул Питер. – Они собираются разогнать «Эдем» и ускорить прыжок. Система двигателей больше не слушается моих команд. Она для меня стала просто темным пятном. Не вижу ее.

– Они знают про Викторию, – уверенно сказал Амир. – Они хотят добраться до нее как можно быстрей.

– Значит, они забрались и в штурманские системы, – сказал Питер. – Вот и все. Алекс, мне очень жаль... Но у нас нет суток.

– Ладно, – процедил пилот сквозь зубы. – Ладно. Сколько у нас времени?

– Полчаса, думаю, найдется, – отозвался системщик. – О!

– Что еще? – буркнул Эван, покачивая бутылкой со спиртом. – Сам сатана?

– У нас гости, – крикнул Питер. – Рядом с нами другой корабль!

Алекс развернулся на кресле, выхватил из крепления шлем и надел на голову. Виртуальный интерфейс распахнул перед ним окно во внутренние системы «Эдема», и пилот немедленно переключился на наружные камеры.

– Двенадцатый сектор, – подсказал Питер по внутреннему каналу.

Внешние камеры сектора переслали Алексу картинку с обшивки колонизатора, позволив ему взглянуть на корабль со стороны.

Толстая серебряная стрела, напоминавшая то ли веретено, то ли шип какого-то растения, крепко прижималась к обшивке «Эдема». Она сияла, как маленькая звездочка, и казалась Алексу самым прекрасным зрелищем в мире. Она была сделана людьми – в этом пилот не усомнился ни на секунду.

– Свяжись с ними, – рявкнул он системщику. – Быстрее, пока до них не добрались ирраны!

– Я пытаюсь, – отозвался Питер. – Но эти твари глушат все сигналы. Словно весь корпус в вату завернули.

Пилот впился жадным взглядом в сияющий звездолет. Да. Это самый настоящий волшебный шанс, что выпадает раз в жизни. Нужно только добраться до этого сияющего чуда. И пусть ирраны подавятся «Эдемом». Нужно предупредить власти Виктории, и тогда колонизатор станет одной большой могилой для этих тварей. Но как этим ребятам удалось найти «Эдем»? Не просто догнать, а состыковаться? Рассчитать все скорости и вектора сближения, дать правильное ускорение на двигатели... У них должны быть чертовски мощные компьютеры с независимыми алгоритмами. Искусственный интеллект? Может быть. А двигатели... Какая же у них должна быть техника! За это время прогресс не стоял на месте. Люди по-прежнему бороздят космическое пространство и делают это лучше, чем раньше. Люди... Значит, мир устоял. Человечество по-прежнему существует.