Впервые в жизни Шелвис Джилл
«Чтобы найти себя!» — едва не выпалила Эми. Но это все равно что открыть душу, да мать ей и не поверит.
— В дневнике сказано, что они вырезали инициалы на скале, но я нигде их не вижу.
Ни «РБ», ни «СБ».
Молчание.
— Мама!
Снова вздох.
— Все это было так давно, Эми.
— Ты чтото знаешь?
— Да.
Эми забыла, что надо дышать.
— Ма, пожалуйста, скажи!
— Ты ищешь не те инициалы. Нужно высматривать «РС» и «ДжС», Джонатан Стоун. Первый муж бабушки.
— Ччто?! — ахнула Эми.
— В семнадцать лет Роуз убежала из дома. С Джонатаном.
Откуда же ей было знать?
— С Джонатаном Стоуном?
— Да. Их семьи не одобряли этого брака. Впрочем бабушке всегда было все равно, что о ней думали. В этом отношении ты вся в нее…
Мать Эми снова вздохнула, но когда заговорила, в голосе прорвалась нескрываемая ирония:
— Женщины в нашей семье никогда не слушали голоса разума.
Эми побежала обратно к скале и почти сразу же нашла маленькие буквы «РС» и «ДжС». Рядом.
Она прижала руку к ноющей груди.
— Да, — тихо согласилась она, — мы никогда не слушаем голоса разума.
Последовала очередная неловкая пауза, и Эми посетило совершенно абсурдное желание услышать от матери простое «Как у тебя дела?». Ничего подобного она не дождалась: слишком много воды утекло. Но она надеялась, что связь между ними осталась достаточно крепкой, чтобы получить ответы, в которых так нуждалась.
— Что случилось с Джонатаном?
— Грустная история. Джонатан был болен. Рак легких, а тогда это было более верным смертным приговором, чем сейчас. У Джонатана был список дел, которе он намеревался выполнить до смерти. Спуститься в Большой каньон. Покататься на лыжах на леднике. Увидеть побережье Тихого океана с вершины горы…
Олимпийские горы. Где сейчас сидела Эми.
— И он успел все это сделать?
Мать не ответила.
— Ма?!
— Ты не звонила два года. Два года, Эми!
— Да, — вздохнула девушка.
— Неплохо было бы знать, что ты жива.
Когда Эми звонила в последний раз, у матери были проблемы с мужем номер пять. Шок был велик, и она жаждала свалить на когото вину. Эми не желала вступать в эту игру, так что легче было не звонить.
— Что было с Джонатаном, ма? И знаешь, где бабушка Роуз закончила свое путешествие? Она так четко описала первые два этапа похода в Олимпийские горы, но описание последнего весьма туманно. Там, где Роуз нашла сердце. Ты…
— Со мной все хорошо. Спасибо, что спросила.
— Ма… — поморщилась Эми.
— Это твой мобильник? Тот номер, с которого ты звонишь?
— Да.
— У тебя достаточно денег на счету, чтобы сделать несколько лишних звонков?
— Да.
— Вот и хорошо. Позвони мне какнибудь и можешь задать еще один вопрос. Один вопрос — один звонок. Как тебе такое условие?
Эми моргнула.
— Хочешь, чтобы я звонила тебе?
— Ты всегда была понятливой.
— Но…
Щелчок.
Эми долго смотрела на телефон. Слишком много информации. Бедный мозг не в силах ее обработать. Бабушка Роуз была здесь в семнадцать лет. «Семнадцать!» Новобрачная, влюбленная в мужа, умершего совсем молодым…
«Но каким образом все это принесло ей надежду? Покой? Или собственное сердце?…»
Эми вытащила дневник. Она читала его сто раз. Знала, что там о Джонатане не упоминается.
Только уклончивое и сбивающее с толку «мы».
«Неделя была тяжелой. Самой тяжелой за все лето. Пока».
Что же, теперь понятно. Джонатан тяжело болел. Умирал.
Эми перевернула страницу.
«ЛакиХарбор — маленький, улицы извилистые, а люди приветливы. Мы отдыхали здесь всю неделю. Но сегодня выдался хороший день, и мы вернулись в горы. На этот раз в место, называемое Четыре озера. Лес вокруг нас пульсировал жизнью и энергией, особенно вода.
Раньше я не понимала, какую огромную тяжесть может снять вода. Купание стало радостью. Истинной радостью!
Я слышала крики чаек и даже мельком увидела лысого орла. Какая удивительная, безбрежная красота!
Потом мы лежали под старой елью, высотой двести футов, не меньше, и смотрели на небо сквозь путаницу ветвей. Я всегда была настоящей городской девчонкой, но здесь… здесь была чистая магия. Исцеляющая.
Я вырезала наши инициалы на стволе дерева. Словно давала обещание. У меня была надежда. Теперь появилось еще коечто. Покой. Четыре озера дали мне покой».
Немного потрясенная, Эми ощутила, как щиплет глаза от слез. Как подгибаются колени от нахлынувших эмоций. Она опустилась на траву и поняла, что в конце концов нашла крошечную, крошечную капельку надежды. Может, за ней последует и покой…
— Тебе звонят! — крикнула Джан Эми. — И объясни людям, что я не твоя чертова голосовая служба!
Эми ухитрилась не опоздать на работу. Хотя она все еще не пришла в себя от всего, что узнала сегодня днем, все же сумела пока что отрешиться от тревожных мыслей. Уж такой у нее был талант. Отрешаться от всего, что беспокоило. Жить за высокими стенами выстроенного воображением города.
Пока что нужно было обслуживать посетителей, тем более что именно эта работа позволяла ей иметь крышу над головой и еду на столе. Эми понятия не имела, кто может звонить ей в закусочную, но подала посетителю обед и только после этого взяла трубку.
— Алло!
Ничего. Длинный гудок.
Она повернулась к Джан:
— Кто звонил?
— Какойто парень, — пожала та плечами. — Хотел поговорить с официанткой, которую видели со сбежавшей девчонкой.
Эми насторожилась:
— И ты не посчитала это странным?
Джан снова пожала плечами. Не ее проблемы.
У Эми было дурное предчувствие. Очень дурное. Из экономии она не проводила в дом стационарную телефонную линию. Это означало, что она не может проверить, что сейчас с Райли, а ведь это необходимо.
— Ухожу на перерыв, — объявила она.
— О нет! — возмутилась Джан. — Час назад у тебя уже был перерыв.
Эми схватила ключи.
— Скоро буду.
— Я сказала «НЕТ»!
У Джан уже пар шел из ушей.
— В зале полно голодных людей!
Эми понимала, что подводит Джан, но в душе творилось неладное. Она чувствовала, что Райли нуждается в помощи.
— Прости.
Она выскочила черным ходом под яростные ругательства Джан.
Дома Райли не оказалось.
Даже записки не было.
Правда, одежда, которую Эми оставила для Райли, исчезла.
Расстроенная, Эми написала на клейком листке записку, на случай если вдруг девочка появится, и вернулась на работу. Там она то и дело бросала тревожные взгляды на дверь, но Райли так и не показалась.
В конце смены пришли Мэлори и Грейс. Эми указала им на свободный столик, схватила блюдо с шоколадными пирожными, которые берегла так же свято, как кружку для пожертвований на стойке, водрузила и то, и другое перед подругами, уселась и громко вздохнула.
— Тяжелый день? — сочувственно спросила Мэлори.
— С ТОБОЙ я разговаривать не желаю! — прошипела Эми.
Мэлори виновато потупилась. Ведь это она послала Мэтта спасать подругу.
Эми сняла с кружки крышку и вытащила пачку банкнот, предназначенных для подросткового центра при местной службе здравоохранения, которой заведовала Мэлори.
— Двести пятьдесят баксов. Хотя я до сих пор зла на тебя.
— Хорошо хоть не злопамятна, — мило улыбнулась Мэлори, забирая деньги.
— Надеюсь, мы поговорим о парнях, — вмешалась Грейс, взяв пирожное. — Я очутилась в безмужчинной пустыне, и нужно както ободриться. Придется черпать энергию в вас обеих.
— Попроси Мэлори устроить тебе свидание, — сухо посоветовала Эми.
— Собственно говоря, — заявила Мэлори, проигнорировав намек, — вокруг полно одиноких парней. Взять хотя бы моего брата. Он тоже холост. Снова.
— Да, но он серийный пикапер, — возразила Эми. — Даже я считаю нужным держаться подальше от серийных пикаперов.
— Даже ты? — переспросила Мэлори.
— Я не встречаюсь с парнями.
Зато вожделеет сексуального лесничего, с которым делила палатку и последнюю банку «Доктора Пеппера».
— Почему?
Эми пожала плечами:
— Просто это не мое.
— Еще раз: почему? — повторила Мэлори.
— Не знаю. Полагаю, у меня нет времени для подобных вещей.
— Подобных вещей? — не унималась Мэлори. — Милая, у каждой женщины находится время для любви. Именно она заставляет мир вертеться.
— Не любовь, а шоколад. И конечно, ты считаешь, что любовь заставляет мир вертеться. Каждая ночь с Таем делает тебя счастливой.
— Верно! — ухмыльнулась Мэлори.
Но ее улыбка тут же поблекла.
— Скажи правду: я все испортила, послав Мэтта в лес?
— Да!!! — завопила Грейс, потрясая кулаком. Мэлори и Эми дружно на нее уставились.
Грейс поежилась.
— Прости, я рада, что мы будем разбирать по косточкам жизнь Эми. Не мою.
Она с наслаждением сунула в рот пирожное.
Мэлори выжидающе смотрела на Эми. Та со вздохом сдалась.
— Ты не виновата, — признала она, принимаясь за самое большое пирожное. — Это я идиотка, которая заблудилась в горах, а Мэтт меня спас. Потом изза дурацкого дерева пришлось заночевать в горах.
Подруги дружно ахнули. Мэлори от восторга, Грейс — от ужаса.
— Без электричества?!
— Они провели ночь вместе, — рассмеялась Мэлори, — и все, что ты хочешь знать, — было ли там электричество?
— Эй, — возмутилась Грейс, — утренний туалет женщины достаточно сложен даже при наличии электричества!
— Мы не спали вместе, — пояснила Эми, но тут же страдальчески сморщилась. — По крайней мере пока я не скатилась с обрыва, пытаясь найти уединенное местечко, чтобы пописать. Растянула руку. Поранила ногу. Посадила синяк на задницу и свое эго, и Мэту пришлось снова меня спасать.
Мэлори вытаращила глаза.
— Упала вниз, когда пыталась пописать, и он спас тебя? А штаны? Были спущены? Ну, это уж совсем некрасиво!
— Нет. Штаны не были спущены. Но твое участие трогает.
Она пнула под столом ногой умиравшую от смеха Мэлори.
— И что тут такого уж смешного?
— Да все! Представь, какие истории ты будешь рассказывать своим ребятишкам! Как в кино побывала!
— Какие там дети…
Мэлори слизнула с пальца крошку пирожного.
— Думаю, урок хорошей девушки номер пять гласит, что при первом свидании нужно держать штаны застегнутыми. Но не мне коголибо учить, поскольку я на первом же свидании переспала с Таем.
— Положим, ты спала с ним еще до первого свидания, — поправила Эми. — И ты должна знать, что хотя во время падения штаны были застегнуты, позже я их спустила.
Грейс и Мэлори восторженно застонали.
— Вечно у вас грязные мысли! — упрекнула Эми. — Просто на бедре был порез, и Мэтт его обрабатывал.
— Разумеется, — сухо согласилась Грейс.
Обе подруги, забыв о пирожных, подались вперед.
— А какие на тебе были трусики? Танга или бабушкины панталоны?
— Какая разница?
— Огромная! — заверила Мэлори.
— Не помню, — солгала Эми.
Поверх перегородки показалось лицо Люсиль, владелицы местной художественной галереи и первой во всей округе сплетницы.
Она вышла изза соседнего столика и с улыбкой предстала перед шокоголиками. Сегодня на ней был яркозеленый, вырвиглаз спортивный костюм и тенниски «скетчерз», прибавлявшие к ее четырем футам девяти дюймам еще несколько дюймов. Седой пучок тоже немного увеличивал рост. Она сунула двадцатку в опустевшую кружку и немедленно влезла в разговор:
— Что я там слышала насчет трусиков и Лесничего Классные булочки?
Негодяйки немедленно показали на Эми. Хороши подруги, ничего не скажешь!
Эми потянула к себе тарелку с пирожными.
— Урок хорошей девушки номер шесть: не будьте предательницами. Люсиль, у меня случилась небольшая неприятность на тропе, и я получила от него помощь. Конец истории. Больше рассказывать нечего.
— Но он вытащил вас из отхожего места, — не отставала Люсиль. — Полагаю, у вас есть снимок?
— Нет!
Не нужен ей снимок. Все, что случилось тогда, от спасения до ночи в объятиях Мэтта, было запечатлено в ее мозгу.
— Вот это да! — воскликнула Люсиль. — И нет нужды лезть в бутылку. Кстати, какие на вас были трусики? Ну, для точности отчета и все такое…
Эми прищурилась с таким видом, что Люсиль немедленно отступила:
— Ой, только сейчас вспомнила, у меня дела!!!
Когда она исчезла, Мэлори подчеркнуто внимательно оглядела блюдо с пирожными. Но Эми подвинула его еще ближе:
— Даже не думай!
— Забудь ты о пирожных! Что там было с Лесничим Классные булочки? — настаивала Грейс.
— Мы спали в одной палатке, — призналась Эми — Ничего больше.
И это правда, если не считать головокружительных поцелуев…
— Позволь уточнить, — недоверчиво начала Грейс. — Ты спала рядом с Мэттом Бауэрсом, самым крутым в городе парнем, и ничего не было? Шутишь? Чтото враньем попахивает!
— Мэтт действительно крут, — согласилась Мэлори. — Но не сказала бы, что самый крутой. Тай куда лучше. Конечно, если их сравнить…
Все трое замолчали, мысленно представляя себе Тая и Мэтта бок о бок… Эми даже вздрогнула и попыталась не выдать себя, сунув в рот огромный кусок пирожного. Коечто она знала твердо: когда сомневаешься, ешь шоколад. При стрессе ешь шоколад. В случае и сомнения, и стресса — ешь шоколад. ОСОБЕННО если сомнение и стресс связаны с мужчиной и чувствами к указанному мужчине.
— Ты хотя бы мечтаешь о всех вещах, которые хотела бы с ним сделать? — не выдержала Грейс. — Я бы точно мечтала.
Черт, да! Эми мечтала обо всем, что хотела бы сделать с Мэттом. И не один раз.
Но не в этом дело.
— Вчера он нашел бездомную девчонку и привез в закусочную. Мы ее накормили, потом отвезли ко мне домой, вымыться и переночевать.
— Мы? Хочешь сказать, Мэтт поехал с вами? — оживилась Мэлори.
— Он сам явился. Я нашла его около дома. Нес вахту, — вздохнула Эми. — Так и не поняла, что ему было нужно.
— Думаю, хотел убедиться, что с тобой все в порядке, — решила Мэлори.
Эми рассмеялась. Мэлори и Грейс обменялись красноречивыми взглядами.
— Я всегда в порядке, — отмахнулась Эми. — Просто он считал, что я могу все испортить.
— Солнышко! — запела Мэлори, кладя руку на ладонь подруги. — С чего это вдруг Мэтту тебе не доверять?
Потому что никто другой ей не доверял.
Но это было раньше, напомнила себе Эми. До того как она стала работать над собой и постаралась как можно дальше отодвинуть прошлое. Нужно не забывать об этом.
Мэлори сжала руку Эми.
— Можно кое о чем тебя спросить?
— Нет, еще одного пирожного ты не получишь. Теперь они все мои.
Мэлори с улыбкой покачала головой:
— Почему ты готова дать шанс Райли, а Мэтту — нет?
— О чем ты? Мэтт никогда не рассчитывал на какиелибо шансы со мной.
— О, ради Бога! — укоризненно заметила Мэлори. — Парень приходит сюда только в твою смену, садится за твой столик и следит за тобой точно таким взглядом, как Тай — за мной!
— И каким же?!
— Смотрит на тебя, как на свой ленч!
Эми скривила губы, хотя в глубине души знала, что это правда. Она не раз ловила взгляд Мэтью, будивший в ней мириады эмоций, и не последним в их числе было вожделение. Но было также чтото более глубокое и куда сложнее, чем просто желание.
От сознания этого ей стало не по себе. Пожалуй, даже страшно.
— Итак, я спрошу еще раз, — спокойно повторила Мэлори. — Почему бы не дать ему шанс?
На этот вопрос у Эми ответа не было.
Глава 9
Сбалансированная диета — это шоколадка в каждой руке.
Мэтт знал, что у него репутация спокойного, сговорчивого парня. Отчасти это мнение возникло изза его готовности ко всему, отточенной на военной службе, а потом на улицах Чикаго. Если парень выдержит это, значит, выдержит все. И уж точно справится с гибкой, загадочной, красивой Эми Майклс. Крепким орешком.
Он хотел увидеть ее снова, но вот уже два дня противился этому желанию. А потом случайно встретил ее у стойки в приемной лесничества. Его офис был дальше по коридору, поэтому она его не заметила. После ее ухода младший лесничий в приемной сказал, что она просила карту маршрута к Четырем озерам. Мэтт знал, что вчера она была на СьерраМедоуз. Во время обхода он видел, как она сидела среди скал и рисовала. Очевидно, она не нуждалась в компании, и Мэтту пришлось уйти.
Но с чего это она взялась бродить по горам в свободное время? Да еще одна?
Мэтт не знал, но хотел узнать, поэтому и решил патрулировать округу, вместо того чтобы заняться горой бумаг в офисе. Это даже к лучшему, поскольку вчера в Фейсбуке появился пост о новых хобби лесничего: спасении девушек и игре в доктора.
Его подчиненным понравилось, а также Джошу и Таю, которые позвонили ему, спеша сообщить новости. Как девчонки, сукины они дети! Можно только представить, что подумает обо всем Эми!
Он нашел ее там, где и думал: на Четырех озерах. Только не ожидал, что она залезет на огромную пятисотлетнюю сосну у первого озера. Все четыре водоема соединялись между собой узкими протоками.
Эми держала блокнот и разговаривала то ли с собой, то ли с деревом.
— Если упадешь, знаешь, кто тебя спасет, верно? И при твоей удачливости, возможно, на этот раз сломаешь свой жирный зад…
— Твой зад вовсе не жирный, — запротестовал Мэтт, глядя на длинную, загорелую, свисающую с дерева ногу. — Он идеальный. И какого черта ты здесь делаешь?
Она замерла, потом перегнулась через ветку и уставилась на него.
— Я не заблудилась.
— Прекрасно. Но ты не ответила на вопрос.
Вместо ответа на Мэтта посыпался дождь сосновых игл, когда она стала спускаться вниз. Рюкзак упал на землю. За ним поседовал блокнот. Наконец Мэтт обнял ее за талию и стащил с дерева.
— Привет, Крутышка!
— Привет!