Россия. Путь к Победе. Горбачев–Ельцин–Путин–? Кофанов Алексей
Человек подобен Богу в главном — в воле (и в творческой способности: без воли ее нет). Недаром в центральной молитве христиане говорят Богу:
— Да будет воля Твоя.
Вы атеист? Ладно, забудьте о Боге. Все равно вам придется признать, что для человека главное — осуществление своей воли. Будете спорить? Отлично! В споре вы продавливаете вашу волю, чем доказали мою правоту…
Далее.
Человек жаждет ощущения полноты жизни. Каждый получает его по-своему. Мне порой достаточно созерцать гармоничный вид: стена, ветви осенние, блик от окон… Растворяюсь в городе, пределы размыкаются, я сливаюсь с миром — сильнейшее ощущение… Ну пейзажист я, для меня это нормально.
Самое интересное, что от материальных благ тут ничего не зависит. Можно иметь все побрякушки: бизнес, машины, дома — и мучиться от пустоты.
Полнота жизни есть, когда тебе некогда думать, есть ли она. Переживания захватывают целиком, ярко, и страстно, и вовсе не обязательно приятно — мучение тоже отлично наполняет душу. Больше скажу: боль ярче радости! И прочнее: счастье за десять минут угасает, а терзаться можно годами. Потому многие любят страдать, выбирают тоску для заполнения жизни.
Но созерцать или страдать — это извращение. Нормальному человеку для полноты бытия нужны события. И тут мы возвращаемся к воле! Ведь события-то нужны значительные, иначе проявлять волю придется лишь на уровне «суп есть с хлебом или без?».
Современный быт в благополучных странах (включая Россию) беден событиями, не нужно принимать жизненно важных решений. Скучно… Спасаемся как можем: путешествуем, самоутверждаемся в спорте, политике или шоу-бизнесе, кого-то берегут от тоски криминальные выходки. Юных захватывают любовные томления.
Но подавляющему большинству не удается жить ярко, быт заедает. И мы вынуждены хотя бы смотреть на то, как живут другие. Потому так популярны кинобоевики, фантастика и мелодрамы. На экране мы будто сами проживаем приключения и страсти.
Кому-то помогает шопинг, компьютерные стрелялки, футбольное фанатство — тоже имитация жизни. Отнимите эти отдушины, и люди начнут ломать страну, чтобы хоть что-то делать.
Это стало одной из причин гибели СССР. В брежневский период развлекались лишь футболом, да изменой супружеской нервы пощекотать… Но интересно это далеко не всем. Вот и обрадовались перестройке.
Итак, человеку главное — проявить свою волю.
Правителей это бесит: проще погонять стадо безвольных роботов. И все утопии (от «Города солнца» до «1984») хотели отнять у людей волю — контролем, страхом, отупляющими лекарствами. Сейчас чипизацию придумали… Но воля — суть человека! Это одна из основ мироздания. Лишить нас воли так же невозможно, как погасить солнце.
Утописты хотят изменить законы бытия, то есть опять-таки волю продавить во вселенском масштабе. Спасибо за подтверждение моей правоты.
Но что из этого следует? Печальный вывод.
Наши воли идут вразрез друг дружке, а значит, мы никогда не прекратим выяснять отношения. «Жизнь человечества была, есть и останется борьбой между людьми, их объединениями, народами, странами, группами стран»[412], тут я с Зиновьевым согласен. Всеобщей гармонии не достичь никогда.
И жизнь была бы адом, войной всех против всех, но мудрая Природа (или Бог, если угодно) внесла в наше своеволие ограничитель. Очень простой: мы слабо хотим. Редко кто из нас знает, чего он хочет и как этого достигать. Плывем по течению. Оттого и конфликты в бойню не перерастают.
Ну и воспитание, конечно.
Мой любимый пример — кассовые аппараты. В брежневском общественном транспорте висели ящики с щелью в прозрачной крышке. Под ней резиновая лента с ребрышками. Кидаешь три копейки, крутишь ручку — и тебе вылезает билет.
Никто не проверял, бросил ли ты деньги. И ведь все платили! Я свидетель.
То есть: 1) народ можно воспитать честным; 2) взаимное доверие между властью и народом бывает.
Воздействию поддаются все. Просто люди с «железной волей» воспитываются вопреки внушениям, «от противного», что прекрасно знают умные манипуляторы…
Выводы:
1. Общество должно позволить людям самим решать свою судьбу (проявлять волю).
2. Однако толковым (ненавязчивым) воспитанием можно привить народу здоровые ценности.
3. Нужно разнообразие, чтобы люди могли разными способами достигать полноты жизни.
Короче, любая «казарма» (фаланстер, коммуна с общим для всех порядком) — против природы человека. Общество нельзя организовывать чрезмерно.
А сейчас скажу вроде бы противоположное: большинство людей (особенно русских) инертно и пассивно. Вот мнения лидеров протестных движений: «Большинство — законченные трусы. Сами они против начальства вякнуть боятся, так как дрожат за свою шкуру, но не против, чтобы кто-то за них поборолся». «Все хотят, чтобы кто-то поборолся за них, а сами палец о палец не ударят — какая-то жуткая лень, помноженная на трусость. А чего, спрашивается, им бояться? Ведь и терять им уже нечего!»[413]
«Русская лень» бесит революционеров, как бесила и советских диссидентов. Почему? Да потому, что большинство тех и других русскими не являются. Не понять им нас.
Ведь даже в «лени» проявляется воля и стремление к полноте жизни! Бывают ситуации, когда пиво и телик — это и есть максимально возможная полнота, в противовес фальшивой активности митинга, куда революционеры нас тащат. Русский человек, даже неразвитый и пропитой, смутно чует, что демонстрации не помогут, в них пустота. Чувствуем мы, что активисты-горлопаны для себя стараются, хоть и вопят о нашем благе.
Если вас так волнует благо народа, что ж вы даже не пытаетесь понять, чего он на самом деле хочет?! Все вы видите русское нежелание бунтовать. Это не случайность, а ФАКТ, черта народного характера. Так не отмахивайтесь, ищите причину этого факта!
Нет.
«Рабы», «трусы», «терпилы» — вот и все ответы. Борцы за благо народное (декабристы, народовольцы, эсеры всякие, диссиденты, белоленточники) гадливо презирают русский народ. Их типичная фраза: «95 % населения РФ — конченое быдло»[414].
Ну и куда вы лезете, господа?!
Если меня трясет от тараканов, но я «борюсь за их права» — кто я? Лицемерная сволочь.
Считаете нас насекомыми — ваше право. Только не лезьте нас «спасать» и «учить жить»! Без вас обойдемся, господа высшая раса.
Почему я так уверен, что обойдемся? А вот почему. Терпение и «лень» присущи нам веками. Если бы эти черты были губительны, мы вымерли бы давным-давно.
Здесь и коренится их иррациональный страх перед русскими. Ведь «ленивый, трусливый, вялый» народ обязан был исчезнуть уже веке в пятнадцатом, а мы живем. И радовать их своей смертью не собираемся. Значит, эти свойства скрывают что-то очень важное, спасающее нас.
А суть обломовщины вот: лучше быть свиньей, чем чьей-то пешкой.
Благородство
Это слово забыто. Не слышал, чтобы в постсоветское время его хоть кто-то употреблял — либералы, коммунисты, патриоты… Всех переклинило на вопросы колбасы, денег, в лучшем случае справедливости. Но это все не то.
О чем я?
Благородным не рождаются, «голубая кровь» тут ни при чем: мрази хватает и во дворцах. Благородство можно в себе только воспитать. Это высшая степень развития. Лишь обретая это свойство, человек становится Личностью.
Разумеется, дело не в соблюдении некоего этикета. Уступать место даме, не материться и знать, какой из семи вилок кушают спаржу, — это все полезно и хорошо, но само по себе благородства не означает.
Проявляться оно может парадоксально. Помните начало польского фильма «Охранник для дочери»? Спецназовец спился, опустился, свинья, однако спасает людей под пулями. Он благороден. Но чувствует это лишь главный мафиози, человек далеко не примитивный, — и доверяет ему самое святое, жизнь своей дочери.
Поляки хоть и подпорчены Европой, но все ж наши братья, славяне. Глубинная суть у них сохранилась.
А русскому народу внутреннее благородство свойственно в высшей степени, но понять его способен только наш. Для чужих это «лень», «рабство», Иванушка-дурачок… Под этими масками мы прячемся от их агрессии.
«Революционеры», считающие быдлом целый народ, благородства лишены напрочь.
Но только не вообразите, что если вы русский, то вам и работать над собой не надо! Повторю главное: благородство не бывает врожденным, его воспитывают в себе многолетним трудом. А враг миллиарды тратит, чтобы убить в нас это свойство: внушает противоположные идеалы. Что нам вбивают СМИ? «Бери от жизни все», «Ведь я этого достойна», «Все в восторге от тебя». Эгоизм, жадность, тщеславие… Чтобы этой лавине противостоять, нужно большое мужество (еще одно вытравленное слово).
Ребенком я шел по улице, развернул конфету и хотел бросить фантик (асфальт был загажен). Но мама возразила:
— Донесем до урны.
— Почему?! Ведь и так грязно!
— Да. Но нашей грязи тут не будет.
Вот благородство на примитивном бытовом уровне.
Нам внушают, что духовность, честь, достоинство устарели и смешны, в современной жизни им места нет. Ой, врут!
Не видите этого вокруг? Загляните в себя. Выключите суету хоть на минуту и побудьте наедине с собой (упражнение есть: мысленно выдыхать через темя, выбрасывая потоком воздуха ненужные мысли). Освободившись от суеты, вы непременно почувствуете где-то там, в самой сокровенной вашей сути, дремлющее благородство.
Разбудите его! Начните жить так, как хочет ваша душа, а не как СМИ навязывают. Все ведь просто на самом деле: всегда поступайте по совести. Этого достаточно.
Вы — Человек. Каким бы дерьмом вы ни казались себе сейчас (ну, всякое бывает…), вы можете развить в себе Великую Личность.
Каждому даны силы, право — и обязанность! — творить себя. В этом мы подобны Богу. В этом наше истинное величие.
Собственность
Что лучше — иметь «Оку» или водить гоночный «феррари»?
Вот вы собственник «Оки». Она поминутно ломается, вы тратитесь на ремонты и бензин — ишачите на нее. И даже в лучшие дни она выдает максимум 30 км/ч.
Или: вы водитель «феррари». Вам не принадлежит даже каска (не то что машина), но вы вволю гоняете, совершенствуя мастерство. Ни за что не платите — напротив, получаете зарплату.
Что лучше?
Конечно, вы скажете:
— Хочу иметь не «Оку», а «феррари»!
Ну, это понятно. А последствия учли? На вас опять падает заправка и ремонт, а расценки тут другие, проволочкой не подвязать, как на «Оке». Супертачка стоит под окном, вы ночей не спите: вдруг украдут или царапнут? И наконец: вы отдали за нее кровный миллион. Будете ли так же безбашенно гонять? Сомневаюсь. Свое-то жалко…
Так что лучше машиной пользоваться, чем владеть, если хотите круто водить. А зачем еще машина?
— Как зачем? — удивитесь вы. — Для статуса.
— Ну тогда вы пижон, а не автомобилист.
Обобщайте этот пример на любую собственность — не ошибетесь.
Великие советские скрипачи играли на скрипках из Госколлекции. Государство давало шедевр Страдивари артисту в пожизненное пользование. Затем инструмент возвращался в коллекцию — и попадал к другому музыканту.
Вопрос: кому станет лучше, если скрипка перейдет в его собственность?
Скрипачу? Нет. Он будет так же благоговейно играть на ней, даря публике духовно-эстетические переживания. (А значит, и публика не заметит разницы.)
Изменится вот что: артист умрет, и скрипку унаследует его родня. Что из этого выйдет? «На детях гения природа отдыхает». Почти невероятно, что в его родне окажется второй скрипач экстра-класса. А значит, инструмент сунут в пыльный чулан или продадут. Кому? Большие музыканты редко бывают богатыми; другой великий скрипач такую покупку не потянет. Значит, скрипку цапнет жлоб-нувориш, чтобы повесить в бане и перед братвой понтоваться…
Музыка утратит шедевр надолго или навсегда.
Итак, частная собственность безразлична артисту; вредна скрипке, публике и искусству; выгодна лишь наследникам скрипача, которые (скорее всего) ничего доброго в жизни не сделали.
И вдогонку: «Известный музыкант Иври Гитлис выразил замечательную мысль, что скрипач не владеет инструментом, а является лишь его попутчиком»[415].
Вы скажете:
— Что ты заладил: «феррари» да Страдивари?! Давай проще, к народу ближе!
Ладно — недвижимость. Она касается всех.
Я тридцать лет маялся в коммуналке и утверждаю: жилье должно быть отдельным и удобным! Тут и обсуждать нечего.
Но — вовсе не обязательно своим.
В Советском Союзе квартиры давало государство. Даже не в аренду, а просто. Мы оплачивали лишь услуги: воду, отопление, электричество… Квартира оставалась за человеком пожизненно; ее могли унаследовать родные, хоть числилась она в госсобственности. Сейчас это подтвердит известный экономист: «Человека вынуть из квартиры нельзя было практически ни при каких условиях. У нас на улице никто не мог оказаться. Фактически мы стали страной домовладельцев»[416].
Ты живешь в прекрасной квартире, ее никто не отнимет, но формально она тебе не принадлежит. И что в этом плохого?! Зачем жильцу непременно ею владеть?
Лишь затем, чтобы сдавать жильцам, а самому жить в другом месте. То есть грести деньги ни за что.
Но скажите: стране нужны такие паразиты? В здоровом обществе все трудоспособные обязаны созидать, каждый на своем месте: детали точить, доить коров или писать симфонии. Нетрудоспособен — получаешь достойную пенсию. Любой труд почетен; а тунеядское получение дивидендов — извините, нет.
Для либералов свята частная собственность, а для нас свята совесть. Почувствуйте разницу.
— Что ж, тогда вообще никакой собственности не надо? — хмыкнете вы. — Трусы в аренду брать?
— Золотая середина, — отвечу я.
Все хорошо в меру. Предметы особой ценности (дворцы, заводы, земля, природные ресурсы, шедевры искусства) бесспорно должны быть в собственности и под охраной государства. Купец П.М. Третьяков это понимал и свою коллекцию картин подарил Москве. Чуял правду.
Вещи личные (одежда, средства гигиены, посуда, мебель) несомненно остаются в частном владении.
А вот все, что между этими крайностями, надо обсуждать.
И еще. Советскую систему я вспоминаю не потому, что она идеальна — нет, ее следовало совершенствовать! Однако она существовала стабильно и долго. А значит, можно вновь выстроить нечто подобное.
Индивид и общность
Слово «индивид» по-латински означает «неделимый». То же, что «атом» по-гречески. Это каждый отдельный человек: вы, я, Андрей Рублев, Чикатило… Что между нами общего? Да ничего!
Вот песок на пляже: все песчинки врозь, бесформенно и бессмысленно. Ветер расшвыривает их как хочет. Каждая ничтожна.
Смочим песок водой. Появилась связь — и он обрел новое качество. Из общности песчинок можно слепить скульптуру! А если соединить их не водой, а цементом, то получится вечный бетон.
И что интересно: каждая песчинка остается невредимой, никто ее не разрушает, не меняет ее природных свойств! Ее личностные особенности сохранены. Отнята лишь «свобода» быть швыряемой по воле ветра (заметьте: не по своей воле).
Хватит аллегорий, вернемся к людям.
Вне общества человек жить не может. Недаром самые страшные наказания — одиночная камера и высадка на необитаемый остров.
Больше скажу: вне общества человек вообще не сформируется. Науке известны маугли — дети, выросшие вдали от людей: среди животных или в замкнутом пространстве (некоторые родители так изгалялись). Такие дети никогда не научились разговаривать и вести себя по-человечески, как ни бились лучшие педагоги.
Индивид полностью зависит от общества. Вне коллектива погибнет любой человек, даже самый сильный.
Поэтому интересы общества выше интересов каждого отдельного индивида.
Власть
Вернемся к «Оке» и «феррари».
Вот вы ведете машину. А рядом сидит какой-то дядя, у него второй руль, независимый от вашего. И педальки свои… Куда приедет ваша машина? В столб. Или в стену. Причем очень скоро. Двоевластие разрушило Россию Керенского за полгода.
Любой системой должен управлять единый центр. Если центров становится несколько, они начинают конфликтовать, и система гибнет. Или НЕ гибнет, если реально руководит некий тайный центр.
Вот смотрите. У руля США меняются две вроде бы разные партии. Есть президент, сенат, палата представителей, верховный суд, а всеми деньгами управляет частный Федрезерв. Кажется, центров много.
Однако Америка стабильна. Не распадается и десятилетиями ведет одну политику, какие бы клоуны ни чередовались в Белом доме. «Кто бы ни был выбран (президентом), социальный строй США и тип политической системы от этого не изменится»[417]. А значит, все эти структуры — мишура для отвода глаз. Ими управляет реальный центр, который себя не афиширует.
Этот центр — корпорация крупнейших финансистов.
Итак, единая власть нужна. Без нее рассыплется любое общество, от империи до детсадовской группы.
Что вообще такое — власть? Корень тот же, что и в слове «владеть»; то есть речь вроде как о собственности. Однако подданные принадлежали властителю разве что в рабовладельческом строе. Как мы уже поняли, собственности в полном смысле вообще не бывает…
Выходит, что властитель занят все-таки управлением. Как это делается?
Чтобы управлять мопедом, нужно знать:
а) как он работает и где сейчас находится;
б) куда вы хотите приехать;
в) руль и тормоза должны быть исправны.
Надеюсь, пояснять не нужно? Перенесем на страну:
а) Государь обязан детально знать нынешнюю реальность — от геополитики до колдобин на дорогах. (Вроде в одной голове это невместимо, но пример есть: И.В. Сталин. Он знал о стране все.)
б) Настоящий правитель видит цель: какой страна станет через год, десять лет, полвека. Анализирует, что для этого нужно исправить. Как он поведет страну, если не знает, куда идти?
Все это невозможно без планирования. Нам в 1990-х навязали ложный выбор: «жесткий план или стихийный рынок?» На самом деле любая успешная экономика — плановая, просто это не всегда бросается в глаза. И элементы саморегулирующегося рынка в ней тоже всегда присутствуют; весь вопрос в правильном балансе этих двух начал.
в) И наконец, нужна управляемость страны. Если правитель не может диктовать свою волю, все его намерения — пшик.
Как же происходит процесс управления?
Сейчас я перескажу некоторые мысли авторского коллектива, скрытого под странноватым псевдонимом «Внутренний предиктор СССР». Этот коллектив написал серию книг, излагающих Концепцию общественной безопасности (КОБ).
Итак, нынешнее управление миром происходит на шести уровнях:
1. Мировоззренческий.
2. Исторический.
3. Идеологический.
4. Экономический.
5. Генетический.
6. Силовой[418].
Внизу — самый примитивный. Проще и быстрее всего свою волю продавить грубым насилием. Но с Россией метод не срабатывает: кто к нам с мечом придет…
Генетическое воздействие — это отравление народа наркотиками, от пива до героина. Действует медленно, зато надежно. Спившийся народ сам вымрет.
Тут нас, увы, поймали. На этом уровне работал, например, весь хрущевско-брежневский кинематограф: чуть не в каждом фильме любовно показаны курильщики и пьяницы. Например, первый же фильм Эльдара Рязанова «Карнавальная ночь» (1956) длится 74 минуты, пятнадцать из них в кадре алкоголь, причем как символ радости и освобождения[419]. В фильме «Ирония судьбы» счастье героев состоялось только благодаря безобразной пьянке… Рязанов очень талантлив, и фильмы замечательные, но тем вреднее их зомбирующее воздействие.
Народу внушали, что потреблять «вещества» нормально и даже круто. Трудно устоять против столь бурной рекламы… (Если кому интересно, я никогда не курил; пил чуть-чуть по праздникам, но лет пять уже не пью вовсе.)
Экономический уровень — это деньги. Рублевая масса не принадлежит России, работает на доллар. Тут мы тоже побеждены.
На идеологическом уровне нам впарили либерализм. Его «ценности» разрушительны: «каждый за себя», «богатей любой ценой», «бери от жизни все»… К счастью, на этом уровне мы начинаем просыпаться.
На историческом уровне нам навязывают выдуманное убогое прошлое. Началось это давно, в самом истоке нашей «исторической науки»: приглашенные немцы изобрели «призвание варягов», «монгольское иго», «исконное русское свинство и пьянство» и прочие сказочки. Цель проста — внушить: «Вы были рабами, ими и останетесь!»
Суть мировоззренческого уровня я, признаться, не понял. Ведь мировоззрение как раз и формируется идеологией и историческими внушениями, это все в одной связке! Поэтому я бы три верхних уровня объединил. По большому счету все это идеология: интеллектуально-зомбирующее воздействие на психику.
На тех же уровнях нам следует и защищаться.
Военная мощь нужна? Бесспорно. Россия до сих пор жива лишь благодаря своему ядерному оружию, иначе, как Ливию, бы раскатали.
Сопротивляться наркотической пропаганде нужно? Конечно.
Надо бороться и с финансовым капканом — хотя бы не брать кредитов, голову в петлю не совать.
Однако все это бессильно, пока у страны нет спасительной идеологии.
Выдумать ее невозможно, она сама постепенно вызревает в глубинах народной души. Или НЕ вызревает, если народ уже мертв… Я все же надеюсь на лучшее.
Мыслители могут лишь анализировать происходящие объективные процессы — и слегка их направлять. Что я и пытаюсь делать в этой книге.
Сейчас скажу то, что может вам не понравиться. Тем не менее я считаю это истиной.
Управлять способен далеко не каждый. Люди делятся на ведомых и лидеров. Даже из двух человек один становится главным.
Лидер вовсе не обязательно превосходит ведомых в таланте, мудрости, образовании. Зачастую наоборот… Лидерство с остальными качествами никак не связано, это как цвет волос. У кого-то волосы светлее, чем у остальных; но это не значит, что он быстрее бегает или в шахматы всех обыграет.
Я знал прапорщика, которого слушались все: так уверенно он давил на окружающих. Лидер! Но каких-либо иных достоинств я в нем не заметил… Он был идеален для продавливания воли вышестоящего начальства; своих же идей не имел.
Но настоящий руководитель должен обладать и лидерскими свойствами, и мощным независимым мышлением, и духовно-душевной чистотой. Такое сочетание чрезвычайно редко.
Итак, России нужен:
— яркий единоличный правитель, готовый нести полную ответственность (с любым количеством помощников, но центральная фигура обязательна);
— он должен глубоко знать текущую реальность;
— иметь четкий план дальнейших действий;
— ему необходим сильный, но послушный аппарат для успешного управления.
И конечно, руководить он должен на всех уровнях. На данный момент лидеру России подчиняется лишь пласт нижний, военно-силовой. Финансами командует частный Центробанк, идеологией вообще неизвестно кто…
Пример настоящего руководителя — И.В. Сталин. Он был и военным командующим (по отзывам маршалов — очень хорошим), и создателем уникальной экономики, и первосвященником религии коммунизма, то есть главным идеологом. Лишь в этом варианте можно полноценно управлять таким гигантом, как Россия.
Легитимность
Далее, надо, чтобы народ власти доверял, а не просто тупо покорялся. Чтобы был ответ на вопрос: «А с какой стати ты мной командуешь?!»
Конечно, властитель может продавить свою волю без объяснений: «Молчи, тварь, и повинуйся!»
Но такая система недолговечна. Это нижний уровень, силовой, самый нестабильный. Взаимное доверие всячески лучше, а строится оно на легитимности, которая проявляется в двух слоях: логическом (мирском) и иррациональном. Первый слой главенствует в республике, второй в монархии.
Республику строят либералы. Суть их учения: все люди равны, индивид важнее общества, каждый вправе самоутверждаться любой ценой и на всех плевать. Бога нет. Мир случаен и хаотичен, его никто не творил, и никто им не управляет. И мы за свою вину наверху не отвечаем. А значит, и вины нет, если мы прокурора обманули.
И вот выводы:
1. Все равны — значит, никто не может управлять остальными по праву рождения.
2. Каждый волен пробиваться к высшей власти.
3. Нет Бога (Высшей справедливости) — значит, к власти можно идти по трупам.
Итог: хапнуть власть могут лишь самые богатые и беспринципные. И они живут в постоянном страхе, что их скинет кто-то еще более богатый и беспринципный.
Монархист же — главное! — чует Бога. Именно чует, потому что верят детки в Деда Мороза.
Почуять Бога способен не каждый. Дальтоник не различает цвета, глухой не слышит звуки, атеист не чувствует Бога. По сути, атеизм — это болезнь, недоразвитость органов восприятия. Со слепым бесполезно обсуждать закат.
Впрочем, не у каждого атеиста чутье атрофировано: многим безбожие просто внушили. Если человеку с отличным зрением всегда говорить, что синее — это красное, он поверит. Глазные рецепторы воспринимают цвет правильно, но в мозгу информация извращается.
Истинных атеистов (с засохшим органом) мало; остальные зомбированы.
Однако по-настоящему чуют Бога тоже немногие. Каждый орган надо развивать. Художник различает больше оттенков цвета, чем нехудожник: многолетняя практика натренировала глаза. Опытный музыкант тоньше ощущает звуки. Тот, кто развивает свои духовные глаза (такой орган есть!), увидит Бога отчетливее, чем тот, кто всегда думал лишь о желудке.
Поэтому большинство «верующих» тоже зомбировано.
Большинство вообще всегда поглощено бытом, физическим выживанием. Развивать духовное зрение недосуг: в быту этот навык лишний. Слабовидящий различает лишь свет и его отсутствие; размытые тени мелькают. Духовно неразвитое большинство, глядя в сторону Бога, видит лишь, что «там вроде что-то маячит». Таким людям одинаково легко внушить, что это Бог — или что это глюк.
Между тем чувство Бога в корне меняет мироощущение.
В государственной сфере это чувство делает возможной монархию. Ведь царь — в первую очередь помазанник Божий, его власть неземного происхождения. «Народы поклоняются Царю как воплотившейся частице Божества»[420].
Монарх — существо особое. Считается, что древние цари и короли прикосновением исцеляли больных[421]. Думаю, это правда: даже если объективно они сверхспособностями не обладали, народ в них верил, и срабатывало самовнушение.
Вот это доверие отличает царя от любого выбранного лидера. Царский род избран самим Богом! (Повторю: надо чуять Бога. Для атеиста все это как закат для слепого.)
Любимое возражение против монархии: «Может родиться недостойный наследник — безответственный, тупой, злой!»
Материалисту возразить нечего. Действительно, игра бессмысленного случая… Но, повторю, монархия — это доверие Богу. Царский род избран, Бог о нем особо заботится — и не попустит рождения недостойного наследника.
— А царевич Алексей с гемофилией?! — торжествующе воскликнет кто-то. — Родился же больной!
— А как гемофилия может помешать править? — отвечу я. — С разумом у Алексея был порядок. Так что вполне возможно, что он стал бы замечательным царем.
— Как же твой Бог позволил его убить?!
— Во-первых, не «мой», а и ваш также. Реальность не зависит от того, верите ли вы в нее… А главное: Он ничего не навязывает, свою волю предлагает мягко. Мы можем продавить собственную — и потом расхлебывать созданный нами дисбаланс. Что и делаем после цареубийства.
И речь не о Николае II. Главное цареубийство произошло гораздо раньше, когда безбожники пресекли династию Рюриковичей. Ведь отравлены были и Иван Грозный, и Борис Годунов[422] — возможно, законный наследник, а вовсе не «татарин». (Последним Рюриковичем был Василий Шуйский, но его власть оказалась жалким недоразумением периода уже наступившей Смуты. А Смуту цареубийство и вызвало.)
Вот с тех пор русская жизнь и пошла наперекосяк.
Демократия
Другой способ легитимации — выборы. Власть законна, потому что ее избрал народ! Звучит красиво.
Однако термин «демократия» абсурден. Несостоятелен логически.
Смотрите. Он означает народоправие. Народ при демократии будто бы руководит сам собой. Вы в это верите?!
Предположим фантастику: честные и справедливые выборы. Народ каким-то чудом вознес к власти самых достойных (это абсолютно невозможно, но допустим). Слесарь или профессор стал депутатом парламента. Как он дальше действует?
1. Либо тупо протирает штаны на заседаниях (или вообще прогуливает их), ничего не понимает и голосует «как велено». О демократии тут и говорить смешно. Фикция.
2. Либо всерьез вникает в решаемые проблемы, то есть становится профессионалом-управленцем. А дело это трудное. Чтобы его освоить, нужно полное внимание и много времени. И такой депутат напрочь забывает, что был слесарем или профессором: ему просто некогда.
Он становится частью правящей элиты, переходит в управленческую касту. То есть перестает быть частью управляемого народа.
Вот в этом и логическая несостоятельность термина. Как только демократическая власть начинает реально работать, она перерождается в правящую касту, и народоправие заканчивается.
Почему невозможны честные выборы? Причин несколько.
1. Быть во власти выгодно. Появляются связи, деньги, привилегии, депутатская неприкосновенность… Потому туда так рвутся карьеристы и хапуги. У этих субъектов совести нет в принципе, и порядочных, честных конкурентов (если такие появятся) они затрут — клеветой, интригами, убийством. В подковерной борьбе всегда победит мерзавец: ведь это его стихия.
Читать бесплатно другие книги:
