Бесконечная земля Бакстер Стивен
– Когда переходишь, можно взять с собой все, что унесешь. Правильно? Каким-то образом, когда Лобсанг находился на борту, он и был кораблем, поэтому он переходил вместе с ним. Сейчас мы стоим здесь и держим «Марка Твена» – хотя у него огромная масса, теоретически он ничего не весит. Так? Значит, если мы перейдем, мы как бы будем его нести, верно?
У Салли глаза полезли на лоб.
– Это и есть твоя идея?
– Лучшее, что я смог придумать.
– Если мироздание не поймет твоей шутки, мы, возможно, останемся без рук.
– Есть лишь один способ выяснить. Готова?
Салли медлила.
– Ты не против, если мы возьмемся за руки? Плохо, если во время перехода мы разделимся.
– Да, ты права. Ладно, Салли, давай.
Она рассредоточилась, словно перестала замечать его присутствие. Салли потянула носом, поглядела на свет и стала делать странные движения, похожие на тайцзы – изящные, испытующие, вопрошающие. Как будто она искала с лозой воду.
И они перешли. Переход сам по себе был резче обычного, возникло краткое ощущение падения, похожее на спуск с водяной горки, и Джошуа стало холодно, словно процесс поглощал энергию. Они оказались на другом пляже, в другом мире – зимнем, тусклом. Мягкие места, видимо, не переносили сразу куда нужно. И географически они оказались не на том же месте, Джошуа это мгновенно понял. Как странно. Салли вновь испытующе повернулась туда-сюда.
Путь занял четыре перехода. Но наконец они добрались до Мягкой Посадки, таща за собой «Марка Твена».
Люди радовались их возвращению, хоть и удивлялись. Все вели себя с неподдельным дружелюбием. Потому что таков был обычай Мягкой Посадки. Разумеется, они тепло приняли гостей. Дорожки оставались безупречно выметенными, на аккуратных сушилках висел вяленый лосось. Мужчины, женщины, дети и тролли радостно существовали бок о бок.
И Джошуа вновь почувствовал странное беспокойство. Тонкое ощущение, которое возникает, когда все вокруг так благополучно, что, совершив виток вокруг света, благополучие превращается в зло. По сути, Джошуа убедился, каким устойчивым было это ощущение со времени последнего визита. Не считая вездесущего запаха троллей.
Им, разумеется, предложили переночевать в одном из домиков в самом центре поселка. Но, переглянувшись, Салли и Джошуа решили остаться на корабле. Неизбежно по веревкам наверх за ними последовали несколько троллят. Джошуа готовил ужин из восхитительно свежих продуктов; как и прежде, местные жители щедро дарили путешественникам еду и напитки.
А потом, еще разок отравив организм растворимым кофе – поскольку ничего другого не осталось на пострадавшем «Марке Твене» – и глядя на троллей, слонявшихся по наблюдательному пункту, Салли сказала:
– Давай выкладывай, Джошуа. Я не слепая. Я вижу выражение твоего лица. О чем ты задумался?
– О том же, о чем и ты, наверное. Здесь что-то нечисто.
– Нет. Не то. Здесь что-то не так, конечно… я много раз сюда приходила, но лучше всего это ощущаю, глядя на твое мрачное лицо. Разумеется, то, что мы считаем «неправильным», может отражать значимость Мягкой Посадки. Но…
– Продолжай. Ты что-то хочешь сказать, да?
– Ты видел здесь слепых, Джошуа?
– Слепых?
– Тут есть те, кто носит очки; а старики читают при помощи лупы. Но ни одного слепого. Однажды я просматривала записи в городской ратуше. Есть сведения о людях, потерявших палец на руке или на ноге в результате неосторожного обращения с топором. Но ни один человек с каким-либо серьезным дефектом не попадает на Мягкую Посадку.
Он задумался.
– Местные жители не идеальны. Я видел, например, как они пьют в баре.
– Да, конечно, веселиться они умеют. Но интересно то, что каждый из них знает, когда вечеринку пора заканчивать, и поверь, это редкий талант. Ты заметил, здесь нет никакого подобия полиции? Если верить записям в городской ратуше, никто и никогда не совершал сексуальных преступлений по отношению к женщине, мужчине или ребенку. И никогда не было ссор из-за земли, которые не удалось бы разрешить переговорами. А ты видел детей? Взрослые относятся ко всем детям как к собственным, а дети ко всем взрослым как к родителям. Здесь все такие порядочные, уравновешенные и приятные, что впору закричать, а потом выругать себя за то, что поднимаешь шум.
Салли погладила тролленка, чье мурлыканье могло посрамить любую кошку. Этот звук символизировал полнейшее удовлетворение.
Джошуа выпалил:
– Дело в троллях. Ну разумеется. Мы уже об этом говорили. Люди и тролли живут бок о бок. Здесь, и больше нигде. Значит, Мягкая Посадка не похожа ни на одно другое человеческое поселение.
Салли смерила его взглядом.
– Ну, теперь мы знаем, что сознания влияют друг на друга, правда? Это-то мы усвоили. Если людей слишком много, тролли уходят. Но если их как раз нужное число, они остаются. А для людей, наверное, не бывает слишком много троллей. Мягкая Посадка похожа на теплую ванну, сплошь из приятных, радостных ощущений.
– И никаких калек. Ни одного человека с достаточно сложным характером, чтобы пойти на жестокость. Никого, кто не вписывается в окружение.
– Может быть, таких вытесняют, пусть даже бессознательно, – Салли внимательно смотрела на Джошуа. – Отсеивают. Зловещая мысль, да?
Джошуа мысленно согласился.
– Но как? Никто тут не стоит с дубинкой, чтобы отгонять недостойных.
– Да, – Салли откинулась на спинку кресла, закрыла глаза и задумалась. – Думаю, дело не в том, что кто-то сознательно отсеивает людей, в любом случае этого не делают сами местные. Так как же происходит отбор? Я никогда не могла понять, кто же стоит за Мягкой Посадкой. Ни создателя, ни управителя. Может быть, она сама каким-то образом отбирает себе жителей? Но как?
– И с какой целью?
– Цель бывает только при наличии сознания, Джошуа.
– Но в эволюции не участвовало сознание, – возразил он, вспоминая торопливые уроки сестры Джорджины в Приюте. – Ни цели, ни намерения, ни предназначения. И тем не менее в процессе возникают живые существа.
– Значит, Мягкая Посадка – какой-то аналог эволюционного процесса?
Он посмотрел на Салли.
– Суди сама. Ты провела здесь немало времени…
– С самого детства. Но лишь когда я познакомилась с вами, передо мной в полный рост встали вопросы, которые, наверное, беспокоили меня с самого начала. Нужно завести себе браслет с надписью: «А что сказал бы Лобсанг?»
Джошуа отрывисто рассмеялся.
– Знаешь, Мягкая Посадка похожа на Райский сад, только без змия. И я гадала, где же он прячется. Моя семья прекрасно ладила с местными. Но мне никогда не хотелось здесь остаться. Я не чувствовала, что вписываюсь. И я бы никогда не решилась назвать Посадку домом, просто на тот случай, если вдруг я и есть змий.
Джошуа пытался разгадать выражение лица Салли.
– Соболезную.
Кажется, не стоило этого говорить. Она отвела взгляд.
– Я правда считаю, что Мягкая Посадка очень важна, Джошуа. Для нас. Для всего человечества. В конце концов, она уникальна. Но что будет, если сюда хлынут колонисты? Обычные колонисты, с лопатами, кирками, бронзовыми ружьями? Те, кто бьет жен и жульничает по мелочам? Разве Мягкая Посадка уцелеет? Сколько троллей будут убиты и обращены в рабство?
– Может быть, тот, кто начал эксперимент, даст сдачи.
Салли содрогнулась.
– Мы действительно начинаем думать как Лобсанг. Джошуа, давай уйдем в какое-нибудь нормальное место. Мне нужен перерыв.
Глава 50
Днем позже, в одном далеком мире, в теплых сумерках Хелен Грин собирала грибы. Она брела по холмику в паре миль от Перезагрузки, когда послышался тихий звук, похожий на вздох. Хелен ощутила на коже порыв ветерка. И обернулась.
На траве стоял мужчина – высокий, смуглый. А рядом с ним женщина, с очень уверенным лицом. Проходившие мимо путники не были здесь в новинку. Но редко они казались такими удивленными, как эти двое. А еще на их грязных куртках блестел иней.
И никто до сих пор не приходил сюда с гигантским воздушным кораблем, витающим над головой. Хелен подумала, не сбегать ли за помощью.
Мужчина заслонил глаза ладонью от солнца.
– Кто вы?
– Меня зовут Хелен Грин.
– А, блогер из Мэдисона! Я надеялся однажды с вами познакомиться.
Девушка сердито уставилась на него.
– А вы кто такие? Надеюсь, вы не сборщик налогов? Мы выгнали из поселка последнего…
– Нет, нет. Меня зовут Джошуа Валиенте.
– Тот самый Джошуа Валиенте? – к собственному ужасу, Хелен покраснела.
Женщина, стоявшая рядом с Джошуа, гневно произнесла:
– Господи, дай мне сил.
Хелен, на взгляд Джошуа, было лет восемнадцать. Соломенные волосы она практично стягивала в хвост, на руке у нее висела корзинка с какими-то грибами. Девушка носила брюки и рубашку из какой-то мягкой кожи, вроде оленьей, и мокасины. В толпу на Базовой Земле она бы не вписалась, но, с другой стороны, он не назвал бы ее и музейным образчиком колониальной эпохи. Джошуа понял: жители Перезагрузки не воссоздавали эпоху первых пионеров. Наоборот, Хелен Грин возвещала нечто новое. И была довольно хорошенькой.
Они без особого труда нашли место для ночлега в Перезагрузке, как только жители убедились, что гости не преступники, а главное – не представители Базового федерального правительства, которое внезапно сделалось таким враждебным по отношению к колонистам. Джошуа убедился, что местные привечают даже бродяг – странных людей, которые блуждали по Долгой Земле, явно без цели когда-либо осесть, а стало быть, ничего не могли предложить Перезагрузке в обмен на приют. Но здесь каждого, кто приносил какие-нибудь новости, принимали тепло, как бы ни был краток его визит, лишь бы гость согласился поработать лопатой или нарубить дров в уплату за кров и стол.
Вечером Джошуа и Салли сидели у огня вдвоем, под огромной тенью «Марка Твена».
– Мне они нравятся, – сказал Джошуа. – Они хорошие. Разумные. Правильно живут.
Он признавал, что местные ему нравятся, потому что он и сам был таким; Джошуа любил, когда люди делали свое дело, например строили поселок, последовательно и методично. К собственному удивлению, Джошуа подумал: «А я бы мог здесь остаться».
Но Салли фыркнула:
– Нет. Они живут по старинке. Или имитируют прошлое. Нам не нужно пахать землю, чтобы прокормиться. У нас теперь не одна Земля, а бесконечное множество миров, способных дать пропитание бесконечному множеству людей. По-моему, бродяги поступают правильнее. Будущее за ними, а не за твоей маленькой ушибленной фанаткой Хелен Грин. Слушай, я предлагаю остаться здесь на неделю, помочь с уборкой урожая, внести свой вклад и все такое. Что скажешь? А потом двинем домой.
Джошуа смутился, но ответил:
– А что потом? Мы доставим Лобсанга – или то, что от него осталось, – на «Марке Твене» в Трансземной институт. И кошку. А потом… я снова захочу уйти, Салли. С Лобсангом или без. За годы, прошедшие со Дня перехода, мы едва успели слегка царапнуть поверхность Долгой Земли. Я думал, что изучил ее, но до нынешнего путешествия я никогда не видел тролля и не слышал про Мягкую Посадку. Кто знает, что еще осталось неузнанным?
Салли искоса взглянула на него.
– Вы предлагаете, молодой человек, снова отправиться в путь вместе?
Джошуа никогда в жизни никому не предлагал ничего подобного. Только если пытался кого-то спасти. Он обошел вопрос и продолжал:
– Есть еще Дыра. Долгий Марс! И вообще. Я все время об этом думаю. Может быть, если зайти достаточно далеко, где-нибудь мы обнаружим Марс, пригодный для жилья.
– Закатай губу.
– Я ведь читал уйму научной фантастики. Но ты права, давай сначала вернемся домой. Похоже, время пришло. Посмотрим, как там в Мэдисоне. Как живут люди. Салли, я с большим удовольствием познакомлю тебя с сестрой Агнес.
Салли улыбнулась.
– И с сестрой Джорджиной. Мы поговорим про Китса…
– А потом, когда Лобсанг номер два запустит «Марка Трина», я хочу тоже быть на борту. Даже если придется спрятаться в грузовой отсек вместе с треклятой кошкой.
Салли задумалась.
– Знаешь, моя мать говорила, когда мы носились как ненормальные: «Все хорошо, пока кому-нибудь не выбьют глаз». Я невольно думаю: а вдруг, если мы и дальше будем испытывать удачу с нашей чудесной новой игрушкой-вселенной, рано или поздно на нас наступит чей-то большой тяжелый сапог? Хотя, наверное, достаточно поднять голову, чтобы понять, чей это будет сапог.
– И все равно я не пожалею, – сказал Джошуа.
Перед отбытием они нашли Хелен Грин. Она первой встретила их, более или менее официально, а потому теперь Джошуа и Салли хотели проститься.
Хелен занималась своими обычными делами, под мышкой у нее была пачка зачитанных книг. Спокойная, уверенная, бодрая. Она жила своей жизнью в сотнях тысяч миров от Земли, на которой родилась. Как всегда в присутствии Джошуа, девушка заволновалась, но тут же отвела волосы со лба и улыбнулась.
– Жаль, что вы так быстро уходите. Куда вы, обратно на Базовую?
– В Мэдисон, – сказал Джошуа. – Ты ведь родом оттуда? Помнится, я узнал из твоего блога. У нас там друзья и родные…
Хелен нахмурилась.
– Мэдисон? Разве вы не знаете?
Глава 51
Для Моники Янсон плохой день начался, когда позвонил Кличи и ей пришлось уйти с семинара по демографическому влиянию Долгой Земли. Коллеги-делегаты сердито смотрели на нее – кроме тех, кто знал, что она коп.
– Джек, что случилось? И скажи, что новости хоро…
– Заткнись и слушай. В Мэдисоне бомба.
– Бомба?
– Ядерная. Где-то в центре. Предположительно, на площади Капитолия.
Янсон выбежала из здания, направляясь к машине и тяжело дыша; иногда она с особой болью сознавала, что ей уже за сорок.
Снаружи завыла сирена.
– Ядерная? Какого…
– В чемодане. Мы рассылаем оповещения. Послушай, вот что ты должна сделать. Гони всех по домам. Поняла? В идеале под землю. Если не поверят, говори, что идет торнадо. Если эта штука взорвется, за пределами эпицентра людей можно будет уберечь от радиации… Янсон, блин, я слышал, как хлопнула дверца машины?
– Так точно, шеф.
– Скажи, что ты выезжаешь из центра.
– Увы, не могу, сэр.
Люди уже выходили из офисов, магазинов, жилых зданий, под лучи закатного осеннего солнца, и вид у них был озадаченный. Другие, напротив, инстинктивно шагали домой – Висконсин получил свою порцию ураганов, и местные умели слушать предупреждения. Еще несколько минут – и дороги будут забиты горожанами, пытающимися выбраться из города, невзирая на советы властей…
Янсон вжала педаль газа в пол, пока дорога оставалась относительно свободной, включила сирену и понеслась на юго-запад, к Капитолию.
– Лейтенант, твою мать!
– Послушайте, сэр, вы, как и я, знаете, что бомбу наверняка протащила какая-нибудь маргинальная группировка «Друзей людей». Я выполняю свою работу. Если я попаду на место преступления, то, может быть, что-нибудь найду. Например, типичного подозреваемого. Или обезврежу эту штуковину.
– Или взорвешься сама, лесбиянка несчастная.
– Нет, сэр, – Янсон коснулась ремня. – У меня есть Переходник.
Сквозь шум собственного мотора она расслышала рев других сирен. Начали появляться срочные сообщения, перенаправляемые различными системами. Обратный звонок 911 по цивильному телефону, электронные послания на планшете, мрачные тревожные оповещения по радио. Но всего этого, как понимала Янсон, было недостаточно.
– Слушайте, шеф. Нужно изменить процедуру.
– Ты о чем?
– Кажется, люди следуют привычному распорядку. А надо сделать так, чтобы они начали переходить, сэр. Куда угодно, на восток, на запад, лишь бы прочь из Базового Мэдисона.
– Ты, как и я, знаешь, что не все умеют переходить. Кроме фобиков, есть еще старики, маленькие дети, лежачие больные, пациенты в клиниках…
– Пусть помогают друг другу. Если вы можете перейти – идите. Но возьмите с собой кого-нибудь еще. Того, кто перейти не может. Несите их на руках, на спине. И возвращайтесь за следующим. И снова, и снова…
Кличи ненадолго задумался.
– Ты хорошо подумала, да, Страшила?
– Именно поэтому ты много лет назад взял меня на работу, Джек.
– Ты чокнутая… – Пауза. – Я согласен, если только ты развернешься.
– Ни за что, сэр.
– Ты уволена, Страшила!
– Договорились, сэр. Но все-таки я закончу, что начала.
Она въехала в Восточный Вашингтон, и перед ней открылся Капитолий, сиявший белизной в лучах солнца. Вокруг сновали люди, было полно офисов и магазинов. Кто-то замахал ей, пытаясь остановить; люди с досадой смотрели по сторонам – они, возможно, хотели пожаловаться на шум сирен, которые неумолчно ревели, как будто без видимой причины. На ехавшей впереди машине висела старая табличка с логотипом футбольного клуба. На стенах Янсон видела плакаты Брайана Каули, мрачного, с воздетым пальцем, похожего на распространяющийся вирус.
Невозможно было поверить, что через считаные минуты все здесь превратится в облако радиоактивной пыли. Но по рации Янсон слышала поспешные приказы переходить, вперемежку с обычными инструкциями. Переходите и помогайте другим. Переходите и помогайте.
Она улыбнулась. Отличный слоган.
Кличи принес еще кое-какую информацию. Единственное предупреждение о бомбе полиция получила от пятнадцатилетнего парнишки, который в отчаянии зашел в участок в Милуоки. Он сошелся с компанией «Друзей», причем исключительно ради развлечения, чтобы познакомиться с девчонками. Но он им солгал. На самом деле он был прирожденным Путником. Когда «Друзья людей» это выяснили, они отвели парнишку к врачу – к человеку, значившемуся в черном списке Мэдисонского полицейского департамента, – и он вскрыл мальчику череп, вставил туда электрод и выжег часть мозга, якобы ответственную за переходы. Парень ослеп, вне зависимости от способности переходить. Тогда он пришел в полицию и рассказал, что его бывшие приятели намерены устроить в Мэдисоне.
– Мальчишка знает только, что «Друзья» раздобыли так называемую «бомбу в чемодане». Сейчас я читаю сводку. Единственная штука такого рода, изготовленная в США, – это «W54». Особое ядерное оружие массового уничтожения. Около шести килотонн, то есть примерно треть Хиросимы. Как вариант, они раздобыли русскую бомбу, например «РА-115», – считается, Страшила, что Советский Союз припрятал несколько штук на территории США. Просто на всякий случай…
Янсон доехала до площади Капитолия. Чаще всего там проходили фермерские ярмарки, к которым в последние годы добавились выставки экзотической продукции из дюжины миров, а также акции протеста. Сегодня на площади было полно копов, людей из отделов национальной безопасности и агентов ФБР, в том числе в костюмах ядерной, биологической и химической защиты, как будто они могли чем-то помочь. Над головой кружили вертолеты. Лучшие из лучших, подумала Янсон. Бегут к бомбе, а не прочь от нее. Вкатив на площадь, она окинула взглядом Стейт-стрит, которая связывала кампус Вашингтонского университета с площадью по прямой линии с запада на восток. Улица кишела ресторанами, кофейнями и магазинами, несмотря даже на экономический кризис и отток населения. Она оставалась живым сердцем города. Днем тут толпами ходили студенты и туристы. И сейчас некоторые разбегались в поисках укрытия, но остальные попивали кофе и смотрели на экраны мобильных и лэптопов. Люди смеялись, хотя Янсон ясно слышала гулкий голос громкоговорителя, который, перекрывая вой сирен, приказывал зайти в здание или воспользоваться Переходником.
– Они не верят, шеф.
– Да уж.
Янсон вышла из машины, показывая значок каждому, кто вставал на пути, и протолкалась сквозь ряды полицейских к холму, на котором стоял Капитолий. Рев сирен, эхом отдаваясь от бетона, оглушал и сводил с ума. По четырем большим лестницам из Капитолия рекой текли люди, члены законодательного собрания, юристы, лоббисты в отглаженных костюмах. А у подножия одной из лестниц сидела компания в потрепанной цивильной одежде, под надзором кольца вооруженных копов и офицеров из отделов национальной безопасности. Как выяснилось, эти люди оказались на площади, когда пришло сообщение о бомбе; их немедленно окружили и конфисковали Переходники заодно с мобильниками и любым оружием. Янсон, все еще стоя по ту сторону периметра, поискала взглядом знакомые лица в толпе обиженных и возмущенных туристов, любителей шопинга, бизнесменов. Некоторые щеголяли браслетами с надписью «Я Путник и горжусь», которые они демонстрировали полицейским, сдерживавшим толпу. «Посмотрите, я не «Друг людей»! Посмотрите!»
А чуть в стороне от остальных сидел Род Грин.
Янсон присела рядом. Она знала, что Роду восемнадцать, но он выглядел младше. Джинсы, темная куртка, соломенные волосы коротко подстрижены. Похож на обыкновенного студента. Но вокруг глаз и рта у юноши пролегли морщинки. От раздумий, горя и ненависти.
– Ты принес бомбу. Так ведь, Род? – пришлось кричать, чтобы он расслышал ее сквозь вой сирен. – Ну же, парень, ты меня знаешь. Я несколько лет за тобой наблюдала.
Род смерил Янсон взглядом.
– Это тебя называют Страшила?
– В точку. Ну так что?
– Я только помогал.
– Кому помогал? Как?
Он пожал плечами.
– Я принес ту штуку на плошадь в большом рюкзаке. Только принес. Я не знаю, где ее установили и как запустили. Не знаю, как ее остановить.
Дьявольщина.
– Род, это так уж необходимо? Сотни людей должны умреть, чтобы ты мог вернуться к мамочке?
Он злобно ухмыльнулся.
– Ну, она-то в безопасности, сука.
Янсон пришла в ужас.
Вероятно, он даже не знал, что его мать, Тильда Лэнг Грин, умерла от рака в одном из далеких миров. И сейчас не время было делиться новостями.
– Думаешь, от взрыва что-то изменится? Я знаю, вы, ребята, вбили себе в голову, что Мэдисон – своего рода центр переходов. Но Долгую Землю нельзя остановить. Даже если вы сотрете с лица земли Висконсин, люди будут переходить из других мест…
– Я знаю кое-что про бомбу.
Янсон схватила парня за плечи.
– Что? Говори, Род.
– Я знаю когда. – Он взглянул на часы. – Через две минуты сорок пять секунд. Сорок четыре. Сорок три…
Янсон встала и закричала копам:
– Вы слышали? Передайте всем! И уберите отсюда людей! Переходники… Бога ради, верните им Переходники!
Полицейским не пришлось повторять дважды. Пленники повскакали, напуганные словами Рода. Но рядом с ним стояла Янсон.
– Со мной все кончено, – сказал Род. – Я не умею переходить. Потому-то я сюда и пришел. Решил, что так будет правильно.
– Черта с два правильно… – Без предупреждения Янсон сгребла его в охапку, подхватила на руки, как ребенка, и, напрягшись, оторвала от земли. Он был слишком тяжел, и Янсон тут же упала под непосильной ношей, но успела дернуть рычажок, прежде чем оба рухнули на землю.
Она приземлилась на спину, в траву. Над головой тянулось синее небо, как и на Базовой Земле. Но сирены молчали. Над ней возвышался деревянный каркас, который выстроили на «Западе-1» для связи с Капитолием.
Род, лежа сверху, задергался, его стошнило, изо рта пошла пена. Врач в оранжевом комбинезоне оттянул парня в сторону.
– Он фобик, – объяснила Янсон. – Ему нужно…
– Я знаю, мэм, – перебил врач, достал шприц из сумки и сделал Роду инъекцию в шею.
Судороги прекратились. Юноша взглянул на Янсон и внятно произнес:
– Две минуты.
А потом глаза у него закатились, и он потерял сознание.
Две минуты. Слух разнесся по Базовому Мэдисону, по его последовательным версиям на Востоке и на Западе, по всему миру.
И начались переходы.
Родители несли детей и возвращались за стариками и немощными соседями. Ошарашенным обитателям домов престарелых всучивали Переходники и впервые в жизни отправляли их на Запад или на Восток. В школах учителя переправляли учеников, старшие несли младших. В больницах персонал и амбулаторные больные покрепче поднимали и переносили тяжелых и лежачих, даже в коме, даже младенцев в инкубаторах, и возвращались за остальными, и ждали, пока хирурги спешно завершат начатые операции, и забирали людей прямо с операционных столов. Во всем Мэдисоне большинство, умевшее переходить, помогало меньшинству. Крайних фобиков наподобие Рода Грина, не способных вынести ни одного перехода, встречали врачи, которые старались стабилизировать состояние бедолаг, после чего их спешно выводили из опасной зоны и возвращали на Базовую Землю.
На «Мэдисон-Запад-1» Моника Янсон наблюдала за результатами. Повсюду стояли телевизионные камеры, а висевшие в небе летательные аппараты передавали изображение с высоты птичьего полета. Очень странно было ощущать себя в безопасности в такой момент, но медики забрали у Янсон Переходник, и она больше ничего не могла сделать. Поэтому она просто наблюдала. Кто-то даже принес ей чашку кофе.
С воздуха на «Западе-1» отчетливо виднелись озера, дельта реки, ландшафт, похожий на разложенную карту, точная копия соответствующего региона на Базовой Земле. Двадцать лет назад здесь не было ни души. «Мэдисон-Запад-1» начал утверждать свое присутствие в последовательном мире, расчищая леса и осушая болота. Он прокладывал тропы – достаточно широкие и хорошо вымощенные, настоящие дороги – и строил дома, кузни и мельницы испускали дым и пар. Но сегодня обитатели «Запада-1» что есть сил старались помочь беженцам с Базовой Земли.
Вот оно. Янсон видела, как они появляются – поодиночке и маленькими группами. Кое-кто даже оказывался в озере, если переходил с яхты или с доски для серфинга. К каждому, кто махал руками, по лазурной воде скользили гребные лодки.
По мере того как росло число пришельцев, Янсон видела, как на зеленом ковре «Запада-1» возникало нечто вроде карты Базового Мэдисона. Там были студенты – разноцветное пятно, которое соответствовало местонахождению кампуса, протянувшегося на юг вдоль берега Мендоты. Там были больницы – Сент-Мэри, Меритер, университетская клиника, маленькие прямоугольные кучки врачей, медсестер и пациентов. Были школы – учителя со своими подопечными стояли там, где находились классы. На берегу Мононы возникло содержимое Капитолия – стайками теснились люди в строгих костюмах, похожие на пингвинов. Площадь Капитолия – участок в форме алмаза – тоже начала наполняться туристами и прочей публикой с Кинг-стрит и Стейт-стрит, тянувшихся на восток и на запад, а также сотрудниками офисов и обитателями западного и восточного Вашингтона. Янсон поняла, что это воистину карта города – карта, состоявшая из людей, потому что строения исчезли. Она как раз искала Союзный проезд, когда появились монахини из Приюта, с беспомощными детьми, которых они опекали.
В самую последнюю секунду Янсон, глядя снизу вверх, заметила тех, кто начал возникать прямо в воздухе, там, где на Базовой Земле стояли высотные здания. Большинство – в деловых костюмах. Они переходили с верхних этажей, потому что некогда было спускаться на лифте или по лестнице, да и вообще сделать хоть что-нибудь. Трехмерные очертания обреченных домов-призраков слились, а призраки-люди как будто зависли в воздухе на мгновение, прежде чем рухнуть наземь.
И где-то рядом с Янсон защелкал счетчик Гейгера.
Глава 52
Джошуа и Салли спешно преодолевали последние несколько Мэдисонов. Запад-10, 9, 6… Джошуа не интересовали эти переполненные миры, ему хотелось лишь попасть домой. 6, 5, 4… На одной из Ближних Земель они потратили некоторое время, чтобы добраться от Хамптьюлипса до Мэдисона, снабдив «Марка Твена» мотором, который смастерил Франклин Тэллимен, добрый гений Перезагрузки. 3, 2, 1… Там они встречали препятствия в виде каких-то предупреждающих надписей, но спешили дальше…
Мир номер ноль.
Мэдисон исчез.
Джошуа стоял, в ужасе разинув рот. Салли уцепилась за его руку. Они стояли посреди развалин. Узкие обломки стен возвышались над грудами мусора. Торчали грудившиеся железяки, которые, видимо, были остатками железобетонных конструкций. Сухая пыль тут же забила горло. Потрепанный корабль нелепо повис над руинами.
Внезапно перед ними кто-то возник. Какой-то парень в комбинезоне. Нет, женщина, как понял Джошуа, разглядев лицо сквозь пыльное стекло шлема.
– Мы встречаем тех, кто переходит, – сказала она в микрофон. – Уходите отсюда. Немедленно возвращайтесь.
Джошуа и Салли, в шоке и ужасе, держась за руки, перешли на «Запад-1», забрав с собой корабль. Там, в ярком солнечном свете, еще одна молодая женщина в униформе Федерального агентства по чрезвычайным ситуациям подошла к ним с блокнотом и планшетом. Она посмотрела на корабль, недоверчиво покачала головой и с упреком сказала:
– Вам придется пройти санобработку. Мы ведь развесили предупреждения в ближайших мирах. Но за всеми не угонишься. Не беспокойтесь, вы не нарушили никакой закон. Пожалуйста, назовите ваши имена и номер страховки… – она принялась что-то записывать в блокноте.
Джошуа наконец начал вникать в происходящее. Параллельный Мэдисон был переполнен по сравнению с тем, каким он его видел в прошлый раз. Палаточные городки, раздача еды, полевые госпитали… Лагерь беженцев.
Салли с горечью произнесла:
– Вот она, земля обетованная, где каждый может обрести что хочет, притом помноженная на миллионы. Даже тут кто-то развязал войну. Воистину, человек – венец творенья…
– Нельзя начать войну, если противника нет, – сказал Джошуа. – Послушай, мне надо в Приют. Ну, или туда, где он сейчас…
У женщины в форме зазвонил висевший на поясе телефон. Она озадаченно посмотрела на экран, потом на Джошуа.
– Вы Джошуа Валиенте?
– Да.
– Это вас.
Она протянула ему трубку.
– Говорите, мистер Лобсанг.
От автора
Мы избрали Мэдисон (штат Висконсин) местом действия нашего романа отчасти потому, что во время работы над книгой именно там в июле 2011 года проходила вторая североамериканская конференция, посвященная Плоскому миру, и мы могли произвести массу изысканий, как говорится, на халяву. Эта конференция стала чем-то вроде огромной лаборатории для создания Долгой Земли. Мы благодарны всем, кто поучаствовал в обсуждениях. Этих людей слишком много, чтобы перечислить их здесь, но отдельное спасибо мы говорим доктору Кристоферу Пейджелу, владельцу мэдисонской клиники для животных-поводырей, и его жене Джульетте Пейджел, которая потратила массу времени на то, чтобы показать нам Мэдисон, как старый, так и современный, от Питомника до Уилли-стрит. Кроме того, она оказала авторам неоценимую услугу, согласившись прочитать черновик.
Мы благодарны жителям Мэдисона и просим прощения за то, что сделали с вашим очаровательным городом. Все ошибки и неточности, разумеется, наша вина. Также мы благодарим Чарльза Мэнсона, заведующего тибетской секцией в Бодлеанской библиотеке Оксфорда, за помощь в создании образа Лобсанга.
Читать бесплатно другие книги:
