Славный парень Кунц Дин

—  Прекратите, что вы делаете, эй!

Отступил на шаг, но она решительно последовала за ним, нашла застежку «молнии», расстегнула ширинку.

—  Нет, эй, эй!

Он пятился по узкому проходу, Линда следовала

за ним, оставаясь лицом к лицу, перехватила его руку, когда он попытался застегнуть «молнию».

— Так в чем проблема? — пожелала она узнать. — Я лишь хочу немного тебя пощупать. Ты у нас застенчивый, Денни? Я тебя лишь немного пощупаю. Это ерунда. Я уверена, что ерунда. Я уверена, что мало чего нащупаю. Или ты боишься, что я не найду, что щупать, Денни?

Ночной менеджер задел стол с посудой, несколько тарелок полетели вниз, с грохотом разбились.

Отталкивая руку, которой он хотел защитить свое мужское достоинство, пытаясь залезть к нему в штаны, Линда спросила:

—  Кто-нибудь пробовал завязать его узлом, Денни? Тебе понравится. Позволь мне завязать его узлом.

Покраснев, как вареный рак, отступая, напоминая быка в узком загоне, Деннис зацепился ногой за ногу и повалился на спину.

Подавив желание дать мистеру Джолли хорошего пинка, Линда переступила через него и последовала к концу кухни.

— Рехнувшаяся сука! — прокричал он вслед ломающимся голосом обиженного подростка.

В конце коридора Линда увидела перед собой три двери, и логика подсказала, что на улицу выведет та, что была в дальней стене. Но за этой дверью обнаружилась кладовая для продуктов.

За дверью слева находился маленький, захламленный кабинет, за дверью справа — чулан, где хранились ведра и швабры уборщиков. Осознав свою ошибку, Линда вернулась к первой двери, вошла в кладовую. Дверь в противоположной стене вывела ее в переулок.

Два большущих мусорных контейнера стояли по

обе стороны двери. Пахли они не так хорошо, как бекон, бургеры и оладьи с маслом.

Тут и там забранная в решетку лампа освещала пятачок перед дверью, но по большей части переулок окутывали густые тени, в которых, казалось, таились бесчисленные угрозы.

Разозленная стычкой на кухне, Линда прошла с полдесятка шагов, прежде чем сообразила, что двинулась налево, а не направо от двери. Развернулась и направилась к дальнему концу переулка. Когда проходила мимо двери ресторана-кафетерия, услышала, как в переулок с ближайшей улицы, позади нее, въехал автомобиль.

Заставленный мусорными контейнерами, узкий переулок не позволял разминуться двум автомобилям. Линда отошла в сторону, решив пропустить машину.

Двигатель работал неровно, в нем что-то стучало и клацало, но двигателем дело не ограничивалось. Обернувшись, Линда увидела, что светит только одна фара, а сам автомобиль скособоченный, потому что оба колеса со стороны водителя спущены. Шины разодрало в клочья, стальные ступицы высекали искры из асфальта, что-то, возможно глушитель, волочилось сзади, добавляя искр.

Автомобиль попал в пятачок света от одной из ламп, и Линда узнала белый «Шевроле».

Как Тим это сделал, она понятия не имела, но не сомневалась, что это его работа. Он наверняка решил, что полностью обездвижил «Шевроле», но чертова железяка не желала умирать.

Кравет раскусил их замысел. Понял, что она вышла через черный ход кафетерия. И приехал за ней.

Когда она повернулась к двери на кухню, Деннис Джолли распахнул ее. Толстая шея раздулась от негодования, в больших мочках блестели серебряная звезда и рубин.

Попытайся она вернуться в кафетерий, он бы не пустил ее, мог даже задержать, чтобы высказать все, что накопилось у него на душе.

— Если он тебя увидит, — предупредила она, — то вышибет тебе мозги.

Ее тон, забота о собственной безопасности, грохот, с которым накатывал на них «Шевроле», убедили ночного менеджера ретироваться. Дверь захлопнулась, едва успев распахнуться.

Как бледный конь апокалипсиса, ревущий седан приближался, высекая из асфальта снопы искр. Линда побежала.

Глава 14

Правой рукой она прижимала висящую на плече сумочку к боку, левой ритмично размахивала, помогая ногам.

Конечно, убежать от нормально работающего автомобиля она бы не смогла. Но против покалеченного «Шеви» шанс был. Да и что ещё ей оставалось делать, как не бежать?

Попытаться открыть одну из дверей черного хода, которые выходили в переулок? За этими дверьми по большей части находились магазины, какие-то конторы. Вот сухая химчистка. Вот салон ухода за ногтями. Все они, конечно же, давно закрылись. Но два-три бара наверняка работали до одиннадцати.

Если б она оказалась там, где были люди, Кравет за ней бы не пошел, не стал убивать всех подряд, чтобы добраться до нее. Слишком рискованно. У бармена мог быть пистолет. У кого-то из посетителей.

Видеокамера охранной системы все бы записала. Кравет не полез бы туда, где много людей.

Но если она остановится, а дверь будет заперта? Тогда она умрет, потому что седан слишком уж близко. Вот ей не оставалось ничего другого, как бежать.

Тем не менее, судя по усиливающемуся грохоту, «Шеви» ее настигал. Поначалу их разделяли тридцать футов, теперь максимум двадцать.

Южный конец переулка находился в далеком да- леке, а ноги уже стали тяжелыми, непослушными. Она сожалела, что съела сначала оладью, а потом чизбургер с беконом.

Раздавленная банка из-под газировки вцепилась в кроссовку, держалась целых три шага, сбив с ритма, потом соскочила, запрыгала по асфальту.

Грохот разваливающегося на ходу «Шевроле» нарастал, Линда ожидала, что вот-вот покореженный передний бампер ударит ее по ногам. Но, когда она уже почувствовала, как машина подкатывается к ней, грохот перекрыл скрежет металла. Возможно, автомобиль зацепил один из больших мусорных контейнеров.

От этого скрежета у нее словно прибавилось сил, ноги понесли ее вперед, как на крыльях. Двигатель ревел все громче, но Линда чувствовала, что расстояние между ней и автомобилем не уменьшается, а увеличивается.

Рискнув оглянуться на бегу, она увидела, что седан действительно сцепился боком с массивным контейнером. Кравет пытался вырваться, но только тащил контейнер вперед. Откидывающаяся на петлях крышка то поднималась, то опускалась на контейнер, напоминая крокодилью пасть. Контейнер разбрасывал мусор, бортом обдирал штукатурку, снес наличник одной двери.

Прибавив скорости, с каждым шагом увеличивая расстояние между собой и седаном, Линда говорила себе, что теперь-то она в безопасности. Из переулка выскочила на улицу и чуть не угодила под колеса автомобиля, который ехал на восток по ближайшей из двух полос движения.

Линда посмотрела в том же направлении в надежде увидеть «Эксплорер», но среди редких машин, приближающихся к ней, внедорожника не было.

За ее спиной грохот внезапно стих. Должно быть, Кравет понял, что дальнейшее преследование на «Шеви» невозможно.

Но он мог догнать ее и на своих двоих. И у него наверняка было оружие. Он мог застрелить ее в спину.

Держась ближе к мостовой, Линда побежала на восток, надеясь в самом скором времени увидеть «Эксплорер».

Глава 15

Крайт почти догнал ее, но чуть ли не в самый последний момент зацепил мусорный контейнер.

Менее уверенный в себе человек, эмоции которого не контролировались разумом, мог бы дать волю ярости. Начал бы стрелять в женщину через лобовое стекло, хотя, учитывая расстояние и позицию стрелка, едва ли смог бы нанести ей смертельную рану, а то и просто бы не попал в цель.

Если бы Крайт не был создан для этой работы, он бы тем не менее открыл огонь. В этом не было никаких сомнений. Не сомневаются же в том, что желудь упадет с дуба. Но пока никто не справлялся с такими поручениями лучше Крайта, да и не верил он, что существует второй такой киллер.

Действительно, иногда он задавался вопросом, а

человек ли он, потому что мог честно признать, основываясь на беспристрастном анализе и логике, исключив даже намек на пристрастность: он не такой, как все люди, и, чего уж там, выше их.

Правда, в этот момент таких мыслей у него не возникло.

Когда автомобиль остановился, Крайт повернул ключ в замке зажигания, но двигатель не выключился. Повреждения электрической системы лишили ее этой функции.

Из-под автомобиля потянуло резким запахом бензина. Должно быть, нарушилась герметичность топливных магистралей. Не вызывало сомнений, что работающий на холостых оборотах двигатель или короткое замыкание в электропроводке наверняка станут источником пожара.

Крайт вздохнул, раздраженный тем, что иной раз обстоятельства складываются против него. Что ж, никто и не обещал ему, что жизнь — прогулка по розовому саду. Скорее совсем наоборот.

Из-за мусорного контейнера, зацепившегося за автомобиль, Крайт не мог выбраться из кабины через водительскую дверцу. Когда перебрался на пассажирское сиденье, обнаружил, что эту дверцу намертво заклинило из-за перекоса корпуса.

Он мог бы перелезть на заднее сиденье и попытаться открыть дверцу там, однако ему хватало опыта, чтобы понять, что в этот день все складывается не в его пользу. Задняя дверца наверняка не откроется, а потерянное время, скорее всего, приведет к тому, что он ещё будет находиться в салоне, когда «Шевроле» превратится в факел.

Вытащив «СИГ П245», он трижды выстрелил в ветровое стекло, которое разлетелось на множество осколков. Пистолет он зарядил патронами «45АКП», так что пуля, пробив стекло, сохраняла скорость и без труда долетала до конца переулка, где могла попасть в шею проходящему по улице сутенеру, молодой матери или священнику, в зависимости от удачи.

Убрав пистолет в кобуру, осторожно, чтобы не поранить руки, столь важные для его работы, Крайт через приборный щиток выбрался на капот «Шеви».

Беглянка уже успела добраться до конца переулка и повернула то ли направо, то ли налево, скрывшись из виду.

Крайт двинулся за ней быстрыми длинными шагами, но не побежал. Погоня, в которой приходилось бежать, скорее всего, не могла принести желаемого результата.

Кроме того, бегущий не производил впечатления человека, у которого все под контролем. Скорее тянул на охваченного паникой.

Видимость — это не реальность, но зачастую первая могла быть убедительной альтернативой второй. Видимость являлась важным элементом в профессии Крайта.

Быстрыми длинными шагами, с неизменной улыбкой на лице он добрался до конца переулка и вышел на тротуар. Посмотрел по сторонам, увидел «Эксплорер», стоящий под углом к тротуару, садящуюся в него женщину.

С пятнадцати ярдов, стреляя из «СИГ П245», он добивался очень неплохих результатов.

«Эксплорер» находился в тридцати ярдах, может, в тридцати пяти, вот он и зашагал на восток, сближаясь с целью.

В «П245» была шестизарядная обойма. Три патрона он потратил, запасную обойму или патроны с собой не захватил.

Поскольку изначально Крайт намеревался обставить все так, будто женщину сначала изнасиловали, а уж потом убили, стрелять он вообще не собирался и не видел необходимости возить с собой целый арсенал.

Теперь ситуация изменилась.

Он находился уже менее чем в двадцати ярдах от «Эксплорера», когда они увидели его. Водитель врубил заднюю передачу, внедорожник по дуге отъехал от бордюрного камня и на большой скорости задом покатил на восток.

Если бы хоть один автомобиль ехал на запад, Кэрриер столкнулся бы с ним или как минимум нажал на тормоз. Но в эту ночь звезды благоволили ему, поэтому он без помех добрался до перекрестка, на мгновение остановился, резко вывернул руль и по поперечной улице умчался на юг.

Даже такой поворот событий не заставил Крайта зарычать от ярости или выругаться. Раздраженный, но продолжая улыбаться, он вновь сунул пистолет в кобуру и продолжил путь, разве что чуть убавив шаг.

Он отличался от человечества и стоял на ступеньку выше, в чем ему уже неоднократно приходилось убеждаться, но тем не менее жил в этом жалком мире. Конечно, занимал в нем особое положение. Иногда он полагал себя тайным королем этого мира.

А потому, обладая столь высоким статусом, ему полагалось и вести себя соответственно, демонстрируя благополучие и уверенность в себе, везде и всегда излучать ауру силы и целеустремленности.

На перекрестке он повернул на юг. Не для того, чтобы преследовать «Эксплорер» на своих двоих. Ему просто хотелось увеличить расстояние от горящего, как свечка, седана.

Обнаружив автомобиль, полиция могла обследовать прилегающие кварталы в поисках подозрительных пешеходов. И хотя Крайт не боялся ареста, он предпочитал не усложнять свое положение, попавшись на глаза копам.

На востоке завыли сирены.

Крайт не побежал, никогда не бегал, но пошел быстрее, уверенный и спокойный. Вскинув подбородок, расправив плечи, выпятив грудь, чистый принц на вечерней прогулке. Для завершения образа не хватало только трости с серебряным набалдашником и свиты.

Он прошел почти квартал в нарастающем вое сирен, миновал ещё один перекресток, и тут сирены смолкли.

Со временем он оказался в районе, застроенном респектабельными двухэтажными домами. В эту приятную, теплую калифорнийскую ночь поневоле возникало ощущение, что эти викторианские особняки с кирпичными печными трубами и крутыми скосами крыш принадлежали и другому месту, и другому времени.

Крайт остановился под цветущими ветвями палисандрового дерева, у подъездной дорожки, на которой лежали четыре номера местной газеты в полиэтиленовых, водонепроницаемых пакетах.

Обычно, если кто-то уезжал в отпуск, забыв предупредить распространителей газеты, соседи забирали оставленные на асфальте экземпляры, чтобы не наводить потенциальных грабителей на легкую цель. Оставленные на подъездной дорожке газеты предполагали, что обитатели этого дома или приехали сюда недавно и не успели установить должного контакта с соседями, или соседи очень уж их не любили.

В любом случае этот дом предлагал убежище, в котором Крайт мог привести себя в порядок и договориться о том, чтобы ему прислали все необходимое для продолжения операции. В доме он намеревался пробыть лишь пару часов и сомневался, что хозяева вернутся в этот короткий промежуток времени.

А если б они вернулись, он бы с ними разобрался.

Крайт собрал газеты и отнес на переднее крыльцо.

Вьющиеся растения и жасминовые кусты закрывали крыльцо от соседских взглядов. Столь сильный цветочный аромат не мог понравиться поклоннику минимализма, но зеленая ширма пришлась очень даже кстати.

Обследовав стеклянные панели с обеих сторон двери с помощью миниатюрного фонарика, он не нашел магнитной ленты системы охранной сигнализации.

Из кобуры меньших размеров в сравнении с предназначенной для «СИГа» Крайт достал «Ло- кэйд», пистолет-отмычку, устройство, которое продавалось исключительно правоохранительным ведомствам.

Если бы ему предложили выбирать между пистолетом и «Локэйдом», он бы без колебания отдал пистолет. Менее чем за минуту, а обычно гораздо быстрее, «Локэйд» расправлялся с любым врезным замком, созданным человеком.

Пистолет был не единственным оружием, с помощью которого он мог выполнить порученное ему дело. Он убивал чем угодно, включая предметы повседневного обихода, которые обычные люди и не приняли бы за оружие, скажем, стальной пружиной из контейнера с бумажными полотенцами, которые устанавливались в общественных туалетах, и, разумеется, голыми руками. «Локэйд», с другой стороны, не только упрощал работу Крайта, но и гарантировал доступ в любое помещение, давая право и власть не меньшую, чем у какого-нибудь короля из далекого прошлого, правящего до появления всякого рода парламентов, когда ни одна дверь в королевстве не могла служить преградой для Его Величества.

Сентиментальное отношение Крайта к «Локэйду» было сродни тем чувствам, которые обычный человек может испытывать к матери или детям.

Крайт не помнил матери. Если она у него и была, то наверняка уже умерла, но ему хотелось верить, что в этот мир он пришел не таким путем, как любой другой. Почему нет, если он отличался от остальных людей и стоял на ступеньку выше их?

Он не знал, что это был за путь, если не из чрева матери. Даже не собирался думать об этом, потому что, в конце концов, не был ни биологом, ни теологом.

Что же касается детей, он находил их бестолковыми, непонятными, вызывающими скуку. Взрослые тратили огромное количество времени на заботу о них, бесчисленные социальные службы занимались ими, несмотря на то что они были маленькими, слабыми, невежественными и ничего не могли дать обществу.

О детстве у Крайта не сохранилось никаких воспоминаний. Он искренне надеялся, что никакого детства у него и не было, потому что его мутило от одной только мысли о маленьком Крайте, заходящемся кашлем и с паразитами в голове, играющем в песочнице с пластиковыми игрушками, с тремя выпавшими зубами и соплей, висящей из носа. Открыв два замка, он переступил порог, прислушался к тишине, потом позвал: «Эй, есть кто дома?»

Подождал ответа, не получил, закрыл за собой дверь, зажег пару ламп в гостиной.

Обстановка показалась ему чересчур пышной, слишком женственной. Он предпочитал простоту, был бы счастлив в монастырской келье, особенно в спартанском монастыре, да только монахам не разрешалось убивать людей.

Прежде чем принять окончательное решение, оставаться или нет в этом доме, Крайт прошелся по гостиной, провел пальцами по верхнему краю дверных наличников, по крыше шкафов, пыли не обнаружил.

Осмотр диванных подушек и обивки кресел не выявил обесцвеченных от жира волос и пота участков. Не нашел и ни единого пятна от упавшей мимо тарелки пищи или пролитого напитка.

Он посветил фонариком под диван и комод. Никаких пыльных катышков.

Удовлетворенный тем, что хозяева соблюдают установленные им стандарты чистоты, Крайт уселся на диван. Положил ноги на кофейный столик.

Отправил кодированное послание, в котором коротко обрисовал ситуацию. Также заказал новый автомобиль, новое, более мощное оружие и несколько созданных на основе высоких технологий устройств, которые могли оказаться полезными, поскольку выполнение задания усложнилось.

Он сообщил адрес, по которому находился, и попросил дать знать, когда он может получить все необходимое.

После чего разделся до нижнего белья и понес одежду на кухню.

Глава 16

Тим ехал в ночь, навстречу жмущимся к земле облакам и поднимающемуся ветру, не ставя себе конкретной цели, сворачивая с улицы на улицу, избегая автострад, продвигаясь к югу и берегу.

Не выказывая особой озабоченности, Линда рассказала ему о Деннисе Джолли и его больших мочках, о «Шеви», разваливающемся на ходу, и о ее желании облегчиться.

Они остановились на бензозаправочной станции, заполнили бак и посетили туалет. В маленьком магазинчике Тим купил коробочку таблеток с запахом ванили.

Нейтрализатор кислотности потребовался только Тиму, Линда от таблеток отказалась. Ее невозмутимость продолжала его интриговать.

Затем они продолжили путь, и он рассказал ей о «Шеви», пожарном гидранте и появлении (так не вовремя) на крыльце бородача с пивным животом.

—  Ты стрелял по колесам? — переспросила она.

—  Одно точно прострелил, может, два.

—  Прямо на городской улице?

—  Он ехал так быстро, что я не успел выставить заграждения для пешеходов и транспорта.

—  Невероятно.

—  Да перестань. На этой планете полно городов, где на улицах чаще стреляют, чем ездят на автомобилях.

—  А где обычному каменщику хватает духа встать на пути автомобиля, которым управляет киллер, и стрелять по колесам?

—  Я — не обычный каменщик. Я — превосходный каменщик.

—  Ты — что-то. Я не знаю, что именно. — Она вытащила обойму из пистолета, который он у нее одалживал.

—  Значит, мы одного поля ягоды. Скажи мне название хотя бы одного написанного тобой романа.

—  «Отчаяние».

—  Это название? —Да.

—  А другого?

—  «Безжалостный рак».

—  Еще одно.

—  «Безнадежные и мертвые».

—  Попробую догадаться... они не попадали в список бестселлеров.

—  Нет, но продавались неплохо. У меня были свои читатели.

—  И каков процент самоубийств в этой группе? Не понимаю, ты сказала, что писала болезненные книги, вгоняющие в депрессию, скручивающие желудок. Но, глядя на тебя, я не вижу признаков хронической депрессии.

—  Депрессии у меня нет. — Она вставляла в обойму патроны, которые доставала из сумочки. — Просто раньше я думала, что должна быть.

—  Почему ты так думала?

—  Потому что общалась с университетским людом, который обожал обреченность. И ещё из-за того, что произошло.

—  Что произошло?

Отвечать она не стала.

—  Долгое время я была такая озлобленная, что для депрессии просто не было места.

—  Из этого следует, что ты писала злые книги.

—  Злость в них присутствовала, но в основном душевная боль, мука, жалость и печаль.

—  Я рад, что мы тогда не встречались. О чем печаль?

—  Веди машину.

Он так и делал, но не удержался от вопроса:

—  Теперь, когда ты больше не пишешь книги, полные душевной боли, муки, жалости и печали, о чем ты собираешься писать?

—  Не знаю. Еще не решила. Может, историю о каменщике, который обезумеет на концерте «Питера, Пола и Мэри».

Зазвонил мобильник Тима. Он не сразу достал его, подумав, что снова звонит Кравет.

Но звонил Пит Санто.

—  Эй, Вышибала, ты вляпался в какую-то странную историю.

—  Не называй меня так. Что странного?

—  Ты знаешь, что люди, которые пользуются фальшивыми удостоверениями личности, часто оставляют одни и те же инициалы для имени и фамилии?

Тим свернул к тротуару, остановил «Эксплорер».

—  Допустим.

—  Вот я и запустил программу поиска, чтобы найти в базе данных ДТС всех, у кого имя начинается на Р, а фамилия на К. С остальными приметами из водительского удостоверения Кравета: каштановые волосы, карие глаза, рост шесть футов, дата рождения.

—  Рыбка попалась?

—  Попалось двадцать рыбок. И среди них девять нужных нам. На фотографии тот же парень с этой улыбочкой, от которой по коже бегут мурашки. Роберт Крейн, Реджинальд Конрад, Расселл Керринг- тон...

—  Думаешь, среди них может быть его настоящее имя?

—  Я собираюсь проверить их по всем информационным базам правоохранительных органов нашего города, штата, всей страны, чтобы узнать, числится ли он где-нибудь. У этого парня серьезные связи.

—  С чего ты так решил?

—  Вот тут начинаются странности. Согласно ДТС, эти водительские удостоверения выданы в девяти различных отделениях, разбросанных по всему штату. Но на каждом одна и та же фотография, не девять разных.

Пока Тим переваривал эти новости, Линда развернулась на сиденье, чтобы смотреть в заднее окно, словно опасалась, что Кравет вот-вот их догонит, раз уж они остановились.

—  Значит, у этого парня есть свой человек в ДТС, — предположил Тим.

—  Если преступнику нужно поддельное водительское удостоверение, он не идет в ДТС. Он покупает его у изготовителя фальшивых документов. Во многих случаях оно сходит за настоящее, но не во всех. Скажем, его остановили за превышение скорости. Патрульный, выписавший ему квитанцию на оплату штрафа, может проверить, выписывались ли ему штрафы раньше. В ДТС такой информации не будет. Это всего лишь поддельное удостоверение, сведения о котором в базе данных отсутствуют, хотя выглядит оно как настоящее.

—  Но об этих девяти водительских удостоверениях информация есть. Они выдержат любую проверку.

—  Безусловно. То есть у него есть свой человек в ДТС или он сам может внести всю нужную информацию по поддельным водительским удостоверениям в базу данных ДТС. И вот что ещё. У Калифорнии есть соглашение о взаимном использовании базы данных ДТС с двумя или тремя соседними штатами. Так вот, у этого Кравета-Крейна- Конрад а Как-его-там... три водительских удостоверения в Неваде и два — в Аризоне, без повторяемости имен и фамилий, но с той же фотографией.

—  Фотография, между прочим, неплохая.

—  Это точно, — согласился Пит.

—  Эта улыбка.

—  Эти глаза. О чем всё-таки речь, приятель?

—  Мы об этом говорили. Кружка с попугаем, пирог с корицей.

—  Эти водительские удостоверения, эти ложные сведения, внесенные в базу данных ДТС, все это — преступления. Теперь, когда мне об этом известно, я не смогу долго скрывать имеющуюся у меня информацию, даже ради тебя.

Киллера, конечно же, звали не Ричард Ли Кравет, так что связать его со сгоревшим в переулке «Шеви» было не так-то просто. И потом, разбитый автомобиль говорил только о безрассудном вождении.

—  Может быть, если ты сумеешь найти настоящее водительское удостоверение среди поддельных, может быть, если мы узнаем, как его зовут, на кого он работает, где живет, тогда, может быть, я тебе все расскажу.

—  Три может быть. Я просто предупреждаю тебя. У меня твердая задница, и я посижу на всем этом ради тебя, но не до Судного дня.

—  Спасибо, Пит. Позвони, когда что-нибудь узнаешь.

—  Боюсь, за компьютером мне придется сидеть до глубокой ночи. Я уже позвонил на службу и сказал, что завтра не выйду по болезни.

—  На часы внимания не обращай. Как только что-то найдешь, сразу звони.

—  Она ещё с тобой?

—  Да. Она ест чизбургеры с беконом и терпеть не может аругулу.

—  «Американский идол»... ей нравится это шоу?

—  Не смотрит его.

—  Я же сказал тебе, в ней что-то есть. Не говорил? Спроси ее, какой у нее любимый фильм всех времен и народов.

Тим повернулся к Линде.

—  Пит хочет знать, какой у тебя самый любимый фильм всех времен и народов.

—  Придется бросить жребий между «Крепким орешком» и «Гневом» с Дензелом Вашингтоном.

Тим повторил ответ, и Пит воскликнул:

—  Счастливый ты сукин сын!

Глава 17

В комнате-прачечной Крайт нашел вешалки для брюк, рубашки, пиджак спортивного покроя. Развесил одежду на ручки кухонных буфетов и полок.

В нижнем белье, носках и туфлях, закрыл жалюзи окон кухни. Не одобрял людей, которые показывались другим в неподобающем виде.

Он нашел одежную щетку с жесткой щетиной и ещё одну, с мягкой. И особенно обрадовался, обнаружив губку для одежды.

Хозяева, похоже, относились к уходу за одеждой с тем же тщанием, что и к уборке дома.

Крайт даже подумал о том, чтобы перед уходом оставить им записку, во-первых, похвалить, во-вторых, дать ценный совет. На рынке появились нетоксичные, легко разлагающиеся средства для сухой чистки, которых он в доме не нашел. Он точно знал, что средства эти хозяева оценят по достоинству.

Используя чуть увлажненную губку только по необходимости, с помощью щеток он достаточно быстро привел в порядок одежду.

Поскольку комната-прачечная была очень маленькой, он поставил гладильную доску на кухне. Паровой утюг в доме был высокого качества, универсальный, настраиваемый на любую материю.

Однажды он воспользовался таким утюгом, когда пытал одного молодого человека перед тем, как его убить. К сожалению, в результате первоклассный бытовой прибор пришел в негодность.

Покончив с глажкой, Крайт отправился на поиски черного обувного крема, подходящей щетки и бархотки. Нашел все необходимое в отдельной коробке в шкафчике под раковиной.

Вернув все, чем пользовался, на положенные места, Крайт оделся и поднялся на второй этаж в поисках большого, в рост человека, зеркала. Нашел его в большой спальне.

Собственная внешность ему понравилась. Его могли принять за учителя, за коммивояжера, за кого угодно.

Зеркала интриговали его. В зеркале все отражалось наоборот, и ему казалось, что в этом кроется какая-то загадка, но раскрыть ее пока не удавалось.

Однажды он прочитал интервью с женщиной- писательницей, которая сказала, что из выдуманных персонажей более всего отождествляет себя с юной Алисой Льюиса Кэрролла. Заявила, что душой она — Алиса.

Поскольку многие ее суждения вызывали у Крайта отвращение, как-то вечером он нанес ей визит. Писательница оказалась женщиной миниатюрной. Он легко поднял ее и бросил в большое зеркало, в надежде увидеть, как чудесным образом она пройдет сквозь него и исчезнет в Стране чудес.

Но выяснилось, что она — не Алиса. Зеркало разлетелось вдребезги. Поскольку писательница не сумела пройти сквозь зеркало, Крайт провел какое-то время, пропуская через нее осколки зеркала.

Страницы: «« 345678910 ... »»

Читать бесплатно другие книги:

«С грустью следил защитник православия за направлением сектантской мысли и думал: «Господи, до чего ...
«Тильда уходила из дому и раньше – обычное дело для кошки, не признающей никаких авторитетов. Уходил...
«Замуж! Замуж! Замуж!»… мечта Риты начала осуществляться весьма необычным способом – с помощью обряд...
«И спустя несколько секунд еще один хомо нормалис – плоская матрица человеческой души – шагнул в нов...
Перед вами краткий отчет о 7 днях нашего среднестатистического соотечественника... Рассказ-предупреж...
Лауреат Букеровской премии Джулиан Барнс – один из самых ярких и оригинальных прозаиков современной ...