Разрушитель Волков Алексей
– Может, ничего и не будет? – Виктор задал тот же вопрос, который терзал меня с самого утра.
Даже не знаю, чего бы хотелось больше – чтобы все произошло скорее или чтобы ребята ошиблись и мир остался прежним.
Моя же затея, следовательно, ответственность тоже моя.
Пусть все взвешено и решено, но, видимо, подсознание хотело освободиться от возможных мук совести. Не вышло – и нет моей вины. Взятки гладки. Мол, я сделал то, что свыше человеческих сил, и не моя вина в провале.
Да и знать бы, какой вариант хуже?
– Должно произойти, – вопреки тайному желанию, упрямо произнес я. – Пойдем пока перекурим.
Хоть жил я давненько один, но продымливать комнату – последнее дело. Имеется балкон, в самом крайнем случае – лестничная площадка, и предаваться пороку надо исключительно там.
И в этот момент свершилось.
Не было никаких мелодраматических эффектов. Компьютер просто погас. Монитор, лампочки на клавиатуре и блоке. Так, будто вырубился свет.
В следующий момент моргнул телевизор. Заработал было опять и сразу же вырубился. На сей раз – окончательно.
На всякий случай я щелкнул выключателем. Электричество имелось, и люстра зажглась, будто в ней была необходимость – солнечным весенним днем.
На мгновение стало легко.
Превратились в бесполезные железки грозные ракеты, навороченные танки застыли окаменевшими динозаврами, два главных оружия нынешнего мира – банки и СМИ позорно сдохли на какое-то время, освободив из своей цепкой власти людей и правительства.
С другой стороны, ослепли корабли и самолеты, застыли многие производства, пропала связь, превратились в молчаливые груды железа спутники…
Не все однозначно. Ох, не все!
Мы с Виктором переглянулись.
– Ну, что? Пойдем, покурим? – повторил я, только голос предательски сел.
– Пойдем.
С балкона открывался привычный вид. Двор, соседние дома, кусочек улицы… На первый взгляд ничего не произошло. Да и на второй – тоже. Стоял небольшой городок и стоит. Что ему до изощренных изобретений человеческого гения?
– Мне казалось, сразу вой поднимется. Отчаяние домохозяек, отлученных от привычного сериального допинга, и молодежи – от исчезновения чатов, – усмехнулся я.
Следовало держать марку. Раз уж свершившееся отчасти дело моих рук. И мозгов моего сына.
Извлек мобильник. Зона пропала.
– До них еще не дошло. Думают – авария, – пожал плечами Виктор.
Мобильной связью он пользовался, а компьютером – нет. С возрастом многие новинки кажутся лишними. Да и не было никакой необходимости сидеть за монитором.
На соседнем балконе возник Димка. Молодой, сидевший в каком-то офисе, чем-то там занимающийся, но еще не достигший вершин в зарабатывании денег.
Хотя навороченную тачку себе в кредит он уже взял.
– Извините, у вас тоже Интернет пропал?
– Пропал, – согласился я. – И телевизор заглох.
– Черт знает что! На дворе двадцать первый век, а тут такое!
В предыдущем веке Димка был несознательным мальчишкой.
– Мало ли что бывает? Какая-нибудь авария.
Откровенно говоря, подобная авария была чем-то невероятным. Интернет – ладно. Что-то случилось у провайдера. Но чтобы у всех разом накрылись компьютеры! Точно так же – мобильная связь…
– А сам компьютер у вас работает? – невинно поинтересовался я. – Мой отключился и не включается.
– Мой тоже, – растерянно признался Димка. – Надо кому-нибудь позвонить.
Он извлек мобильник, попытался набрать номер, да куда там!
– Я в такой технике почти не разбираюсь, – сказал я. – Может, вирус какой? Пришел от провайдера, и финиш.
– Какой вирус?! – простонал сосед. – А со связью что?
– Откуда я знаю? Техника – вещь капризная.
Димка дернул в квартиру. Видно, надеялся, что за время его отсутствия ситуация кардинально улучшится.
Виктор улыбался. Так устроен человек – близко к сердцу мы воспринимаем лишь то, что находится в пределах нашего зрения и слуха. Пусть даже картинка и звук идут из телевизора.
Какие трагедии, вызванные исчезновением всеобъемлющей Сети и домашней электроники, могли потрясти нас на улицах? Пешехода они по определению не касаются, автомобили тоже управляются вручную, а смерть телевизора для человека смертельной не является. Даже самые прозомбированные люди порою отрываются от называемого по традиции голубым экрана. Хотя бы для выходов в магазин, отдыха, обеда, какого-то подобия общения.
Сигареты еще тлели, когда Димка выскочил на балкон опять.
– Местный телефон тоже не работает! – оповестил он. – Что может быть за авария?
– Война? – предположил я.
Но войной молодое поколение испугать практически невозможно. Они просто элементарно не боятся того, во что абсолютно не верят. Им так долго вдалбливали в головы об отсутствии врагов – поневоле воспримешь как должное. Если кто и относился отрицательно к Америке, кто ж еще решился бы на нас напасть, все равно она воспринималась довольно абстрактно, не как грозный агрессор. Да и правители упорно твердят о нашей силе, реально с перестройки обратившейся в бессилие, а теперь еще – и о теснейшем сотрудничестве с НАТО. Настолько тесном, что даже чужие базы впервые в истории вот-вот появятся на нашей земле.
– Какая война? – Димка обвел взглядом пустое небо, словно в нем могли носиться вражеские бомбардировщики. – С кем? И при чем тут компьютеры и связь?
– Самое надежное оружие, если подумать.
– Вы ведь бывший военный, – вспомнил сосед. – А разве бывает такое оружие?
– Кто его знает? Просто по логике – сейчас все настолько завязано на электронику, не одни ракеты, а и танки, и управление войсками, что достаточно вывести эту начинку из строя, и армия оказывается полностью беспомощной. Вдруг кто-то изобрел втайне? О таких вещах вслух не говорят.
– Но зачем? Если базы у нас будут, зачем им все портить? Они же, наоборот, заинтересованы в определенном уровне.
– Откуда я знаю? Просто предположил, что в голову пришло.
Димка махнул рукой, мол, что взять с бывших вояк, и вновь скрылся в квартире.
– Пойдем, посмотрим. – Я тоже решил последовать примеру незадачливого соседа.
Честно говоря, я опасался, вдруг сбой является временным, и с минуты на минуту все вернется на круги своя?
Хотя уж домашнее компьютерное железо явно накрылось в любом возможном случае. Иное дело – прочее, так сказать, глобальное, частное, государственное. Вдруг в их распоряжении имеются некие дублирующие, защищенные от любых воздействий системы? И что тогда получится из нашей безумной затеи? Пшик! Всего лишь убыток для множества простых и не слишком людей – и все.
Вот был бы номер! Даже сердце сразу кольнуло. Уже не в первый раз за последнее время.
Знать бы, что происходит в мире!
Но только как? Ни компа, ни телевизора. Ни даже телефона…
Глава 19
Разгадывать тайны не получилось. Не задался денек, чего уж там! Я радостно вскинулся на стук двери, открыл – и вместо ожидаемой невысокой женщины увидел своего приятеля.
– Отдохнул?
Со времени нашего расставания прошло минут двадцать, однако в таких вещах с начальством спорить бесполезно.
Кстати, а почему? С каких пор Линевич превратился в моего начальника? У меня оформили трудовую книжку, взяли подписку о неразглашении, фотографии, медицинскую справку и прочее, формально полагающееся в подобных случаях? Даже не формально – учитывая серьезность здешней службы и работы. Не военный, не гражданский, волонтер какой-то. Следовательно, ничего не мешает мне послать былого сослуживца по матери и прочим родственникам, сказать, что мог бы быть его отцом, еще разок побеседовать с сыном и отправиться к Виктору. У того хоть и работать приходится, но как бы на себя.
Взял же один раз за правило: мое дело – сторона.
Не получается…
Почему люди в книгах таскают хабар исключительно для собственной персоны, а я – лишь для других?
Хотя для себя – лень.
– Словно тебя это по-настоящему интересует, – после некоторого размышления протянул я.
– Где бодрость в ответе, капитан?
Сам Линевич представлял собой бьющий фонтан энергии. В полном противоречии с недавним унынием. Так и вертелся, то двигаясь по комнате взад и вперед, словно стремился уменьшить линейные размеры помещения, то подтанцовывал на месте.
– Какая бодрость, когда в чинах переходил? – огрызнулся я.
Тут и пришла долгожданная докторша.
Удивление лишь на мгновение промелькнуло на ее лице, а затем сменилось иронической деловитостью.
– И где тут больной? Вернее – кто?
– Больной выздоровел, Машенька. При одном звуке ваших шагов воспрял со смертного одра. Только заикаться стал от волнения. Но ничего. Мы столько лет знакомы, что я озвучу любые его взгляды, скромные и нескромные, – пообещал Линевич.
– Будем лечить заикание, – вздохнула женщина.
Подтверждая профессиональный статус, она была в накинутом белом халате поверх одежды и даже имела при себе рюкзачок. Надо полагать, с таблетками, шприцами и молотком для отбивания моих коленок. Если я ничего не путаю в медицинских профессиях.
– Не получается. Больной, бывший больной, не только наотрез отказывается от лечения в данный момент, но и срочно уезжает вместе с шефом на природу. Надеется, там ему будет лучше, – продолжал издеваться этот самый шеф.
Мне страстно захотелось огреть Линевича чем-нибудь тяжелым и душевным, наподобие крышки канализационного люка. Кажется, в меньших размерах примерно такое же желание возникло и у Маши. Не потому, чтобы я был ей чем-то дорог или хоть немного привлекателен. Просто тон генерала не содействовал спокойствию и умиротворению.
– Хотите, можете ехать с нами. Тогда проведете оздоровительный сеанс прямо в машине. Да и на месте времени будет в избытке. С вашим Иваном Казимировичем я договорюсь. Пикника не обещаю, но хоть прогулку…
Вряд ли Константин делал предложение искренно. Лишний повод отвязаться, оставаясь при этом джентльменом.
– Придется так и сделать, – явно неожиданно для генерала заявила Маша.
Ей-то что? Сидеть на прекрасно оборудованной базе тоже довольно скучновато, а за пределы ее выход без специального разрешения начальства со вчерашнего дня был прекращен. Под предлогом комендантского часа.
Между прочим, совершенно правильно. Учитывая, мягко говоря, не вполне спокойные условия для любых самых кратковременных путешествий.
Тем ценнее в глазах многих стали казаться любые отлучки за пределы охраняемой территории. Люди не ценят своего счастья. Сидели бы лучше на месте. Так нет, куда-то хотят…
Маша лишь скинула халат. Глуповато смотрится доктор при полном параде в автомобиле. Намек на чью-то болезнь – весьма серьезную, раз уж понадобилось обрядиться, словно в больнице. Укол можно сделать и так.
– Слушай, Костя, я тебе действительно так нужен? Серега с тем же успехом может покатать тебя хоть до зари.
– Сам же говорил о представительности. Маша сойдет за секретаршу. А Сергей вообще поведет другую машину. По свите встречают, по результатам провожают. Слышал такую поговорку?
Свита оказалась знатной – по виду. Четыре легковушки, пусть лишь в одной сидело трое, а в остальных – по паре человек. Три микроавтобуса, один пустой, а два – с вооруженной, вплоть до пулеметов, охраной. Надо бы бэтээр взять, чтоб еще солиднее смотрелось, только тогда издалека даже самому тупому было бы ясно – армия идет. Или иная солидная структура. А привлекать внимание до такой степени Линевич не хотел.
Все равно получилось основательно. Головным шел микроавтобус с охраной, другой с бойцами замыкал колонну. Все прочие уместились внутри, чуть растянувшись, хотя специального приказа о дистанциях не было. Словно подсознательно водители подумывали о возможном нападении, а что может быть опасней скученности на дороге?
Маша устроилась на заднем сиденье, место рядом со мной занимал Константин. Лучше бы наоборот, только с начальством не поспоришь.
– Костя, куда мы вообще едем? Я понимаю, у некоторых существует привычка к тайнам, так ведь по-любому скоро все станет явным.
В зеркале я видел несколько удивленное выражение на лице докторши. Не иначе Линевич пользовался на базе авторитетом. И мое панибратское отношение к нему не то шокировало, не то заставляло думать обо мне как о не менее важном человеке. Нет – человечище.
– Надо встретить одного товарища. Ладно, господина, который нам может оказаться товарищем. Представитель бизнеса, человек состоятельный, энергичный, главное – производственник.
– Спонсор?
– Не только. Сам же убеждал – надо создавать промышленность, которая могла бы во всем конкурировать с зарубежной. Вот он и является одним из тех, кто ратует за возрождение былой мощи.
– Хоть кто-то, – я не сдержался и перекрестился.
Есть еще люди, и надо молить бога, чтобы их было больше. Грешным делом даже казалось – точка невозврата пройдена, и все упрется в самое элементарное отсутствие кадров. Тех самых, которых некогда было завались, но в постперестроечные годы кто умер, кто состарился, а кто потерял знания и опыт, занимаясь абсолютно не тем. Рабочие, инженеры – их же растить надо, обучать, а тут население поголовно полезло в менеджеры.
– Молод? – внезапно спросила Мария.
– Кто? – не врубился Константин.
– Миллионер, кто же еще?
– Не очень. – Генерал улыбнулся.
Ему хорошо, а мне стало неприятно и захотелось прижать этого миллионера в глухом углу и отбить всякое желание смотреть в сторону посторонних женщин. Пусть лучше любуется законной супругой. Должна же таковая иметься у серьезного солидного человека.
Безучастное выражение лица удалось сохранить с трудом – когда заметил в зеркале женский взгляд, явно оценивающий произведенный на меня эффект.
В целом дорога выдалась спокойной. Не знаю, как там вдали от трасс, что творится в провинции, но в ближайшем Подмосковье некое подобие порядка было наведено. Не стреляли, и ладно.
Не то чтобы власть чересчур любила собственный народ, просто ту его часть, которая находится поближе, поневоле приходилось чуть задабривать и одновременно за ней же следить. Бунт в столице много опаснее бунта в провинции.
Не проследили, прошляпили, зато каков был итог! А ведь могли бы пойти дальше – вплоть до свержения правителей. Мало ли было всевозможных оранжевых революций!
Эту бы наверняка в первый момент объявили коричневой – по давней привычке обвинять в фашизме всех, кто не согласен с текущим курсом руководящего аппарата и стоящих за ним лиц.
Должен ведь кто-то стоять за властителями – всегда и везде. Не народ же выдвигает людей на самый верх государственной пирамиды.
Примерно через час мы оказались на небольшом военном аэродроме. Бывшем военном, так как никаких боевых или транспортных самолетов на поле я не заметил. Как, впрочем, и гражданских. Просто впечатление демилитаризации пришло в голову сразу, едва увидел некоторую заброшенность.
Аэродром вроде продолжал использоваться, тут даже сохранилась военная охрана, но это были жалкие остатки, больше призванные защищать от бандитов перевозимые коммерсантами товары или уж не знаю что еще. Но склады в отдалении принадлежали штатским, и какие-то контейнеры под навесом – тоже. И даже люди в форме гражданского воздушного флота бродили по сторонам по каким-то своим делам.
– Скоро прилетят, – Линевич взглянул на часы.
Кто-то из прибывших с нами торопливо направился на поиски диспетчера. Уточнить, узнать. В авиации абсолютной точности не бывает. Погода, техника, вообще непонятно что…
Кстати, в нынешней безэлектронной ситуации полеты вообще вернулись ко временам моей юности – если не раньше. Все крутое, навороченное поставлено на прикол, если не рухнуло в момент Катастрофы, и что осталось? Старый добрый «кукурузник»? Машина надежная, да больно неторопливая.
– Все-таки пассажирские аэропорты получше. Хоть буфет имеется.
– Пассажирские аэропорты не работают. Там такое творилось! – серьезно взглянул на меня Линевич. – В «Шереметьеве» как раз в самый момент борт на посадку заходил. Рассказать, что из этого получилось?
Он украдкой покосился на Машу. Не всякие вещи приятно говорить в присутствии женщины. Да и нам, видавшим виды мужикам, подробности порою знать ни к чему. В общих чертах представить нетрудно. Несколько секунд, в которых заключено все. Резкое падение, взрыв, бушующее пламя… И повезло тем, кто умер, не успев ничего понять. А вот кто в последние мгновения понял…
Пилоты все осознали в любом случае. Отказ приборов – всех одновременно, и стремительно приближающаяся полоса…
Сколько успевает пережить человек за один миг? И как повезло тем, чей рейс по какой-либо причине был отложен…
Нет ничего надежнее собственных ног. Уж тут точно никакой отказ компьютеров не страшен.
Интересно, а как моряки? Нашли дорогу в родные порты после отказа средств навигации? Секстан давно вышел из употребления, и вряд ли новоявленные штурманы умеют пользоваться этим нехитрым приспособлением. Просто плюсом там должно было послужить время. Немедленных катастроф быть не могло, падать судну некуда, и даже при полном дебилизме экипажа рано или поздно к какому-нибудь берегу да придешь.
– Летит…
Где-то далеко послышался низкий гул. Минута – и мы увидели заходящий с ходу на посадку самолет. «Ан-12». И где только нашли старичка, и каким образом народные умельцы сумели восстановить сей музейный экспонат? Я-то грешным делом думал, от них воспоминаний давно не осталось. Оказывается, ошибался. Не только имеются, но еще и летают. В чем-то старое намного надежнее нового. Главное – чтобы не развалился от дряхлости, прочее – ерунда.
Не развалился. Пилоты были умелыми, сел самолет мягко и уверенно покатил по полосе.
На аэродроме нашелся даже трап. Выехал откуда-то из-за будки, двинулся к остановившемуся летающему чуду.
Вопреки моим ожиданиям, делегация оказалась довольно большой, без малого два десятка человек. В основном довольно солидные мужчины в строгих костюмах, но имелись среди них и молодые с цепкими взглядами профессиональных охранников, и пара девушек, скорее всего, секретарш. Офис на выезде.
– Здравствуйте, Вячеслав Витальевич! – Линевич обменялся рукопожатием с полноватым вальяжным мужчиной. – Как добрались?
– Нормально. Признаться, давненько не пользовался подобной техникой, – улыбнулся предприниматель. – Пришлось тряхнуть стариной. Словно опять в молодости побывал.
Дальше последовал церемониал знакомства с несколькими мужчинами посолиднее. Прочие, надо понимать, были сопровождающими лицами. Как я, например. Не в обиде. Толку, что узнают имя, раз сами дела мне неведомы.
Зато теперь Маша оказалась рядом со мной. Костя и Вячеслав Витальевич расположились на заднем сиденье. Странно, что докторшу вообще не направили в иной автомобиль. Или Линевич действительно хотел создать впечатление, будто прибыл с секретаршей? Так военному с адъютантом даже приличнее.
Но – не помогло. Напротив. По каким-то неведомым и неподвластным логике причинам держалась докторша холодно. Она то и дело улыбалась, только не мне, а я вдруг вышел из ее доверия. И не спросишь – почему? Да и ответит ли?
Так что для меня возвращение получилось довольно мучительным.
– Много потеряли? – тихо спросил генерал.
– Поначалу – да. Но голь на выдумку хитра, а у нас большой опыт выживания. Сейчас уже почти достигли показателей ранней весны. Что было компьютеризировано, перевели обратно на ручной режим. Зато в итоге создали сотни рабочих мест и планируем в дальнейшем создать еще тысячи. Но многие сделки оформляем бартером. Совсем как в перестроечные времена. Даже наладили кое-какие связи в сельской местности. С некоторыми зарубежными странами контакты возобновили. Сейчас ведем переговоры. А у вас как? Прогресс имеется?
– С прогрессом напряженка. Причины не слишком понятны, однако получается – в ближайшие несколько лет никакого возврата к прежнему не будет. Да еще потом потребуется время для налаживания всей структуры. Те же спутники, к примеру, надо будет запускать по новой. Как бы – не со стадии разработки. Как ни крути, минимум десятилетие Средневековья нам гарантировано.
– В Средние века не имелось автомобилей, – вставил я. – И автомата Калашникова.
На заднем сиденье рассмеялись.
– Он прав, – согласился Вячеслав Витальевич. – До дикости нам далеко. Хотя что еще считать дикостью?
– Вот именно. По мне, действительно цивилизованных времен практически почти не было. В последние десятилетия – точно.
– Как хоть в столице? Новости я слушаю, а реально?
– Реально примерно то же самое. С некоторыми поправками, разумеется.
Линевич коротко изложил последние события. Не включая в них, разумеется, свои переговоры с военными и кое-какие известия о последних переменах в дислокации частей. Лишь помянул о напряжении на границах и внутри страны. Так ведь и просили новости, а не тайны.
– Весело, – подытожил предприниматель.
– Пока еще не совсем. Вот когда две войны сразу начнутся, тогда попляшем.
Я уже готов был плясать. Только есть компьютеры, нет, сил от этого не прибавляется. Если уж нам мелкие соседи становятся страшны – это синдром.
Дальше разговор переключился на каких-то знакомых, без упоминания конкретных дел. Самое обидное заключалось в другом – по приезде Машу поджидал кто-то из коллег, и пришлось докторше торопливо направиться в клинику по специальности.
А я остался без надлежащего лечения.
Глава 20
Выспался я знатно. Встреча проходила без меня, Маша тоже не появлялась, и вечер поделился на дальнейшие стрелковые упражнения, изучение карт местности и долгие разговоры с сыном, его приятелем и невестами обоих – весьма милыми девушками, надо признаться. Утром меня тоже никто не потревожил, и лишь после обеда за делегацией прибыли вояки и вместе с бизнесменами уехали, что называется, в неизвестном направлении.
Без дела тяжко. Пусть я не фанат трудовых вахт, однако безделье утомляет. В принципе, делать здесь мне больше нечего. Оставалось дождаться выздоровления водителя и отправляться обратно к Виктору.
Памятуя о внешних угрозах, я слушал каждый выпуск новостей. Только речь постоянно шла исключительно о делах столичных, словно остального мира не существовало. Отдельные эксперты говорили об угрозе фашизма, приводя в качестве примера недавний налет. Затем прозвучала речь президента. К некоторому удивлению – о том же. Глава государства едва не бил себя пяткой в грудь, вспоминал понесенные страной жертвы в далекой Отечественной, сравнивал их с нынешней утратой, а в завершение пообещал обязательную победу. Хорошо хоть, не объявлял заранее желанную дату величайшим праздником.
Полный мрак.
Закончилось шатание по углам появлением Константина.
– Едем в Москву. Только что звонили из правительства, приказали срочно прибыть с материалами и результатами. Словно я ученый и разбираюсь в том, в чем нобелевский лауреат ногу сломит. Обалдеть! Ладно, прокатимся.
Мне-то было все равно. Раз с Машей встретиться не удается, почему бы не прокатиться? В столице побываю, посмотрю, что там изменилось за последнее время. Тут ведь как – положение может быть стабильным годами, зато наступает миг – и оно становится настолько зыбким – за секунду не предугадаешь.
В путь отправились двумя машинами. Головным шел все тот же микроавтобус с пятеркой бойцов. Хоть на этот раз охранение выдвинулось по правилам, а не плелось где-то позади. Нас в легковушке опять было трое. Без бронетранспортеров да при нынешнем безлюдье мы шли под сотню. По столице наверняка придется попетлять, но пока ползти не имело смысла.
– Куда хоть едем? В Кремль, на Лубянку, еще в какое-то место?
– Лубянка здесь при чем? К Белому дому.
– Так до Вашингтона?..
– Н-да… Обалдеть! – только и нашел что сказать Константин.
Словно я виноват в слепом калькировании чужих названий.
– А как на границах?
– В подвешенном состоянии. Возможно, просто ждут развития событий у нас.
А они развивались. Нас остановили на военно-милицейском посту, и первым вопросом было:
– Куда?
– В Москву, – ответил Линевич.
– Зачем? Разве вы не знаете – въезд в столицу ограничен?
Майор попался настырный, и Костя сунул ему под нос удостоверение:
– По вызову.
– Извините, товарищ генерал, – но на документ глянул внимательно, даже вроде губами шевельнул, вчитываясь в фамилию. Не в дату же рождения! – У нас приказ. На вас он, разумеется, не распространяется, но откуда нам знать?
– А номера?
– Мало ли кто может ехать, прикрываясь ими.
– Теперь убедились, что это я? – Мне кажется, Костя стал терять терпение. Ему вообще не нравилась поездка, в которой он не видел никакой необходимости, но приказ есть приказ.
– Так точно. Проезжайте. Я предупрежу следующий пост, но все равно остановитесь. И еще… – майор помялся. – Оружие у вас имеется?
– Майор, у нас имеется даже разрешение на его ношение. Подписанное соответствующими людьми. Или думаете оспорить закон?
Тон моего приятеля заставил офицера невольно вытянуться во фрунт.
– Никак нет.
– Тогда свободны. Поезжай, Тамбовцев!
Упрашивать меня не пришлось. Как любой водитель, не люблю дорожную полицию во всех ее проявлениях. Пусть признаю ее необходимость.
– Мне интересно, ладно, выезды перекрыли – поиск преступников. Хотя убраться можно всегда. Но зачем перекрывать въезд? Словно много желающих посетить город боевой, трудовой и гламурной славы, – произнес я.
– А если к неведомым «террористам» нагрянет подкрепление? Перестраховываются. Но ты прав – получается, дела серьезнее, чем ожидалось, – задумчиво отозвался Линевич.
– Зачем подкрепление, когда в Москве миллионы жителей? Раз акция, как постоянно утверждается, была тщательно спланирована, следовательно, все имеющиеся силы были заранее размещены в городе. По-моему, логично. Плюс – население нуждается в регулярном подвозе продуктов и без такового просто вымрет. А подвоз – это сотни фур, вагонов и прочего.
– Глуповато, но что-то, с точки зрения властей, делать все равно надо.
– Главное – не то, что требуется. Обустраивание порядка в одном отдельно взятом городе. Зато сил нагнали сколько!
– Будет еще больше. А вон и пост.
Головной микроавтобус уже затормозил, немного не доезжая до застывшего у обочины бэтээра. Еще одна бронированная машина стояла так, чтобы вмиг перегородить дорогу своим тяжелым телом. Плюс, как всегда, милицейская машина.
Показалось, но вроде бы башня на первом из бронетранспортеров чуть шевельнулась, будто приноравливаясь поудобнее и получше взять нас на прицел. Да и полтора десятка солдат, чересчур, на мой взгляд, напряженных, словно только что вышли из боя или готовятся в бой – не похоже на заставу между двумя другими. Даже перекрестка нет. Дорога посреди леса – и все. И оружие направлено на нашу охрану. Не похоже на встречу генерала. Ох, не похоже!
Параноиком я становлюсь, что ли? Точно, скоро попаду в заботливые руки новой знакомой – но уже без всяких шуток.
Кто-то из наших охранников вылез и принялся докладывать подошедшему к нему вояке в камуфляже.
Я еле полз на первой скорости, не решаясь ни подъехать поближе, ни остановиться. Почему – не знаю сам.
Все началось неожиданно. Хоть я и смотрел во все глаза, но так и не понял, что послужило сигналом. Лишь ясно – какое-то его подобие наверняка было. Очень уж дружно солдатики начали стрелять. Словно только ожидали приказа.
Тело среагировало само. Торможение или задний ход были исключены. Попробуйте, если до противника – три десятка метров. Еще странно, что нас не зацепили в первое мгновение, хотя я видел – несколько бойцов направили оружие в нашу сторону.
Но это – размышления, а думать в подобных ситуациях вредно для здоровья.
Машина Линевича лишь с виду казалась неновой. Даже не уверен, стоял ли на ней штатный движок, или он был заменен на нечто еще более крутое. Во всяком случае, с места вперед она рванула так, словно была гоночной и не ниже «Формулы-один».
«КПВТ» на ближнем бронетранспортере плюнул свинцом, да незадача – нас уже не было в точке, куда неслись тяжелые пули.
На короткое мгновение мы оказались прикрыты расстреливаемым в упор микроавтобусом охраны. Перед капотом промелькнул солдат, пытавшийся остановить нас, и сразу улетел, опровергнув расхожее мнение, что люди – не птицы.
Второй бэтээр попытался тронуться, перекрыть дорогу. Медленно. Слишком медленно. Мы пролетели перед его бронированным носом, а дальше путь был свободен.
– Ложись! – выкрикнул я.
Следующий ход противника, как иначе воспринимать военных на заставе, напрашивался сам собой. Только башни на бронетранспортерах не поворачиваются мгновенно, а до изгиба трассы было рукой подать.
Оставались автоматчики. Вполне достаточно. Пуля пять сорок пять дырявит голову не менее надежно, чем пулеметная. Что-то просвистело буквально вплотную с ухом, стекло впереди украсилось небольшим отверстием, однако в следующее мгновение деревья укрыли от нас заставу. Или – от заставы нас.
Читать бесплатно другие книги:
