Зомби Чекалов Денис

– Терроризм омерзителен, Жак, – заметил Ковач.

Они сидели на вершине холма.

Ждали, когда прибудет подмога.

– Да? Вот как? – спросил Ренье.

Он замотался в свой пиджак, и мелко трясся. Вместе с дрожью из него выходил страх.

– Террористы… Им все равно, кого убивать. Их главной жертвой всегда становятся те, чьи права они вроде бы хотят защищать.

Жак задумался.

Фашист, который осуждает терроризм?

– Насилие вам, значит, не нравится? – спросил Жак.

– Я не люблю бессмысленные поступки. Если ты убил человека, чтобы спасти свою жизнь, это любой одобрит. Но пристрелить прохожего, чтобы забрать бумажник, – чересчур глупо. Риск велик, выгода мала.

– А террористы при чем?

– Они ничем не лучше глупых бандитов, что рискует всем ради пары баксов. Террорист хочет запугать тех, кто никогда не будет бояться террора. Власти, государство. Ни взрывом, ни сотней взрывов, – ты их не проймешь.

– Разве?

– Ну а чего достигли ирландские террористы? Море крови, куча трупов. И весь мир считает их отморозками. А свободы для своей страны они так и не добились.

Ковач перевернул руку ладонью вверх.

– А с другой стороны, посмотри на Индию. Они не сопротивлялись. Просто не участвовали. Это всегда гораздо надежнее, чем революция.

– По-вашему, власти ничего не боятся?

– Нет!

Ковач обернулся к Ренье.

– Есть великий страх, который пугает их. Мысли. Если все в стране захотят сменить власть, – она не удержится. Как было с Советским Союзом. Вспомните, что случилось в России, Жак. Не было тогда ни войн, ни революций, ни бунтов. Империя рухнула лишь потому, что люди перестали в нее верить.

– Так террористы этим и занимаются, – хмыкнул Жак.

Он не спорил.

И, наверное, где-то был согласен с Ковачем, – просто проблемы общества и истории раньше его мало увлекали.

Но Ренье было интересно раскрутить полковника на такой разговор.

– Террористы же и устраивают все эти взрывы, чтобы изменить мысли людей.

– Верно! А в какую сторону? Ну вот представьте. Триста человек погибли. Простых, обычных. Что скажет страна? Кого обвинит? Конечно же, террористов. Так в чем же смысл?…

Ковач прищелкнул пальцами.

– С каждым терактом, Жак, с каждым взрывом и покушением, – государство становится все сильнее. Чем больше стараются террористы, тем прочнее они сами укрепляют своего врага.

– Разве?

– Это же очевидно! Террорист сеет страх в простых людях. А чем больше простой человек боится, – тем сильнее мечтает о порядке, крепкой руке, сильном государстве.

– Расскажите мне о Ричарде, – сказал я. – Какой он?

– Скрытный, – отвечал Ньюк. – Потаенный, зараза, весь себе на уме. Сидит, бывало, и все думает о чем-то, думает…

– А ты хотел, чтоб он песни пел под гармошку, да еще и отплясывал? – недобро хмыкнул Греко.

– Разных я повидал новичков.

Ньюк не слушал товарища.

Стало ясно, что эти перепалки у них уже не впервой.

– Одни-то сразу горят, вперед! я справлюсь! я все могу! В первый же поход – к самому центру Зоны хотят. Придурки… Больше пары месяцев не живут.

– Это правило, – пояснил Греко. – Если ты дурак, никто с тобой не будет работать. Соберешь команду таких же кретинов, и вместе в Зоне подохнете.

– Жаль их бывает, – заметил Ньюк.

– Да ни фига. Зона так сама себя очищает. Здесь и без того хватает придурков.

– Есть другие, – продолжал его спутник. – Осторожные, черти. Если в поход, – то с большим отрядом, где проводники опытные. А в одиночку, – лишь недалеко, где не так опасно.

– Но так же много не заработаешь, – сказал я.

– Это верно. Так всю жизнь и коптят, по грошику собирают. Ричард – он не такой. На рожон никогда не лезет. Один по аномалиям не пойдет. Но и за спинами других не отсиживается. Уважаю.

– А чего ж хворосточком балуется? – спросил я. – Разве нет занятий получше?

– Да? – Греко внезапно ощерился. – А ты думал, Зона – это сплошь подвиги и приключения? Нет, брат. Это как везде. Работа. Грязная, скучная, утомительная.

Он снова сплюнул.

Мы поднялись на хребет.

Вдалеке шли трое зомби. Один из них обернулся, принюхался, и гнилые зубы оскалились в гримасе.

Я положил руку на винтовку.

– Нет, – кратко приказал Ньюк. – Они уйдут.

– Откуда знаешь?

Греко усмехнулся.

– Мертвецы никогда не подходят близко. Боятся…

– Кого? – нахмурился я.

– Хозяина.

Я бросил взгляд на Питбуля.

Тот оглядывал Пустошь внизу.

– Черт, – пробормотал негр. – А где же вся маракуйя? Помню, здесь было до хрена зарослей…

Я вскинул автомат.

Греко и Ньюк тихо засмеялись.

Хором, одновременно, – словно то было одно существо.

– Вы тут со мной не играйте, – рыкнул Питбуль.

Его накрыло кипящей волной ярости.

Он направила на Греко дуло пистолета.

– Какого?

Ньюк выбросил вперед руку.

Я всадил ему в грудь очередь из винтовки.

Крови не было.

Лишь гнилые ошметки плоти, – давно мертвой, – потекли по выцветшей куртке сталкера.

Питбуль убил Греко.

Пуля вошла в лоб проводнику. Крупный калибр, – череп разворотило, снеся пол-лица.

Ньюк не упал. Маленький, переливающийся кусочек слизи сорвался с его ладони, и ударил меня в грудь. Я ощутил, как ядовитая жижа проходит сквозь броню, сквозь одежду, – и глубоко впивается в плоть.

Я упал на колени.

Глаза затуманились, в голове застучало молотком. Пальцы разжались, винтовка бессильно рухнула в грязь.

– Хозяин будет доволен, – сказал Греко.

Сквозь туман, сквозь боль, – я видел, как мертвый сталкер наклонился над Питбулем.

Гной и кусочки мозга стекали из простреленной головы.

Негр скорчился на траве, хрипя и завывая от боли. Небось, вспоминал слова своего папули, – никому нельзя доверять.

Прав был старый.

– Пошли! – приказал Ньюк.

Схватил меня, и потащил за собой.

Силы в нем было столько, – словно меня привязали к трактору. Я хотел ударить его, – но руки не слушались, все тело мелко дрожало, по коже струился холодный пот.

Меня стошнило.

– Давай! – рычал Ньюк.

Греко начал отставать.

Пуля, разворотившая череп сталкеру, – не убила его. И все-таки, наверно, ослабила.

– Не могу, – прошептал мертвец. – Тяжело мне.

– Ну же! – прокричал Ньюк. – Совсем немного осталось.

Он зашагал быстрее.

Мои ноги цеплялись за сухие корни кустов. И правда, – здесь раньше были настоящие заросли. Теперь все умерло.

Хотел бы я знать, почему.

Мы остановились.

– Хозяин, – прошептал Ньюк. – Мы принесли их. Принесли новичков. Теперь ты отпустишь нас?

Я открыл глаза.

Боль и тупая усталость накатили на меня, пожирая силы.

Передо мной росло согбенное дерево. Крона его накренилась, ветви тянулись вниз. В центре ствола набухал, пульсируя, человеческий мозг.

Два человека стояли по обе стороны от дерева.

То были Ньюк и Греко, – другие, не те, что привели нас сюда. Они исхудали, кожа стала мертвенно-серой. Лица застыли, словно у мумий. Лишь слабое, едва различимое дыхание говорило о том, что люди еще живы.

Корни поднимались глубоко из земли, обвивая их ноги, прижимая руки к бокам.

– Ты отпустишь нас? – повторил Ньюк, – тот, что держал меня.

Он пошатнулся.

Тело его стало стремительно гнить.

Куски мертвой плоти отваливались от черепа. С влажным шлепанием упала одна рука.

– Да, – отвечало Дерево.

Ноги у сталкера подкосились. Он захрипел, и тяжело упал на колени.

Гнилая шея хрустнула, и порвалась. Голова зомби оторвалась, и упала в грязь. Смрадная кровь и кусочки внутренностей хлынули из обрывков шеи.

– Я тебя отпущу, – произнес хозяин.

Мертвец скорчился, кучей гниющей плоти.

И в то же мгновение, как жизнь покинула зомби, – открыл глаза другой Ньюк, тот, что стоял справа от Хозяина.

– Мы сделали, что ты приказал, – хрипло произнес он. – Привели замену.

Сталкер посмотрел на меня и Питбуля.

– Ты должен отпустить нас обоих. Меня и Ньюка. Ты обещал.

– Да, – ответил Хозяин. – Я так и сделаю. Но твоему другу это уже не поможет…

Серые корни медленно уходили в землю.

Ньюк покачнулся, и упал, – он отвык ходит.

Оба двойника теперь превратились в смердящие кучи гноя.

Греко – настоящий, – распахнул глаза.

– Мы свободны, – прошептал он.

Белые жуки полезли из его рта.

– Нет! – закричал Ньюк.

Правый глаз Греко лопнул, и оттуда выбрался жук.

Бритый кинулся к другу, обхватил его, пытаясь удержать. Иссохшее тело умирающего сталкера дергалось, белые капли сочились с пальцев.

Спина Греко треснула, сквозь дыры в куртке начали вылезать жуки.

Ньюк отпрянул.

– Иди, – приказал Хозяин. – И больше не возвращайся.

Я чувствовал, как корни обвивают мои ноги.

Они скользили по мне, словно змеи, поднимались все выше. Мое тело стало медленно подниматься, – мы с Питбулем должны были стоять возле Дерева, как Ньюк и Греко.

Ньюк обернулся.

Его лицо исказилось от мучений.

– Простите, парни, – прохрипел он. – Я должен был вырваться отсюда.

Меня спас Питбуль.

Он вдруг закричал, – так громко, яростно, жалко. Резкий звук ударил меня по нервам, я открыл глаза.

Набежал ветер.

Мы стояли около Дерева. Серые корни так глубоко вонзились мне в кожу, в плоть, – что я уже не чувствовал тело. Где-то далеко, у подножия холма, собралась стая зомби.

Они смотрели на нас, и тихонько, тревожно выли.

Смог ли Ньюк добраться до Башни?

Вряд ли. Один, измотанный, без оружия. Яд, что Хозяин впрыснул ему в мозги, – наверняка еще действовал.

Думаю, парень уже мертв.

Мне не было его жаль.

И себя тоже.

– Питбуль! – заорал я. – Проснись, сучий потрох.

Негр стоял, с закрытыми глазами.

Он казался мертвым.

– Очнись! – рыкнул я. – Сейчас тебе член откусят.

Не помогло.

– Ку-Клукс-Клан приехал! – закричал я. – Твоего отца вешать будут!

Веки Питбуля дернулись, он тяжело открыл глаза.

– Сколько мы здесь торчим? – спросил он.

– Не знаю, – ответил я. – Может, пару минут. Или год.

– А ты посчитай, сколько дерьма в штанах накопилось, – предложил Питбуль.

– Хорошая замена часам, – согласился я.

Мы помолчали.

– Слушай, – сказал я. – Я простой белый парень. Самый обычный. С меня чего взять? А вот ты негр. Высшая раса. У тебя же должны быть какие-то сверх-способности.

– А то, – согласился Питбуль. – У меня член огромный. Это у нас расовая черта.

Я задумался.

– Не думаю, что это нам здесь поможет, – заметил я.

– Надеюсь, – ответил Питбуль. – Нам это нигде и никогда не поможет.

– Еще есть сверх-способности? – спросил я.

– Конечно. Мы – новая раса, молодая и сильная. А знаешь, в чем секрет? У нас мозги оптимальные. Умен не тот, кто философию разводит на пустом месте. А тот, кто умеет в жизни преуспевать.

Негр поморщился.

– А скажи, ты часто видел богатых философов? Э! Успех и богатство приходят к тем, у кого мозгов столько, сколько нужно. Ни больше, ни меньше. Вот как.

– Мудрые слова, – согласился я.

– Кажется, я вновь засыпаю, – бросил Питбуль.

Я чувствовал, как пряная, ядовитая дурнота снова обступает меня, обволакивает со всех сторон.

– Если отключимся опять, уже не проснемся, – прошептал я. – Пока Дерево не выпьет нас досуха.

– И пошлет наших двойников в город, искать замену…

– Хочешь ждать до этого?

– Нет, – Питбуль помотал головой. – Лучше сдохнуть.

Я посмотрел на зомби, что стояли у холма.

– Уверен? – спросил я.

Закрыл глаза, собираясь с духом.

– Эй! Чего это ты задумал? – спросил Питбуль.

Голос его стал тихим, едва слышным.

Он засыпал.

– Кусай губу, – велел я.

– Чего?

– Глубоко. До крови.

Глаза Питбуля блеснули надеждой.

– Боль поможет нам не уснуть, – сказал я. – А запах привлечет их.

Я посмотрел на зомби.

– Или мы все равно отключимся, – заметил Питбуль. – И сдохнем от потери крови.

– Это запасной вариант, – согласился я. – Все лучше, чем торчать здесь столбами.

Негр не отвечал. Я не мог понять, – он думает над моими словами, или уже заснул.

– Решайся! – закричал я. – Если мы оба сдохнем, Дереву тоже крышка. Он ведь нас ест. Нас не будет, – и он загнется. Чем не победа?

Конечно, я не был в этом уверен.

Может, в стволе у Дерева еще столько запасов пищи, – что оно сумеет простоять месяцы, даже годы, пока не найдутся новые жертвы.

Но какая разница?

Терять-то нам было нечего.

Я надкусил губу. Не очень глубоко, – надеюсь, в Башне сумеют это зашить.

Боли не было.

Сперва это меня обрадовало. Видно, яд, что впрыскивало в нас Дерево, – отключал нервы. Потом я понял, – хорошего мало. Без боли я не знал, как сильно Хозяин успел искалечить меня.

Боль и страх – наши единственные друзья.

Только им можно доверять.

Кровь текла по моему подбородку, – горячая, нежная. Это было приятно.

– Как далеко зомби чувствуют запах? – спросил я.

Питбуль тихо засмеялся.

Его лицо было все заляпано кровью. Он стал похож на вампира.

– На две мили с гаком. Я в это не верил…

Негр харкнул кровью.

Видно, она затекала ему в рот и собиралась там.