Сестра моя Ольга Комарова Ирина

Глава одиннадцатая

Наташа сидела в ординаторской, забившись в уголок удобного кожаного дивана.

– Может вам кофейку сделать? – участливо предложил ей щуплый мужчина в белом халате. – А то вид у вас… или лучше валерьяночки выпьете?

– А? Да нет, ничего, спасибо.

– Ну смотрите. А то Андрей Константинович минут через сорок из операционной выйдет, не раньше. Попили бы пока горяченького, успокоились бы. Что у вас, заболел кто-то?

– Нет, не заболел, просто… извините, а Алексея… господи, как же его фамилия… но они с Артемьевым друзья?

– Луканин? Так они вместе в операционной. Вместе и освободятся.

– Ах да, конечно, – пробормотала Наташа. Посмотрела на свои дрожащие пальцы и сжала их в кулаки. Господи, зачем она вообще сюда прибежала? Глупость какая. Как будто Андрей может здесь чем-то помочь. Тоже, нашла палочку-выручалочку. Хотя, что значит, помочь? Олю, конечно, не вернешь, но что-то ведь надо делать!

Зазвонил телефон и мужчина снял трубку. После нескольких коротких «угу» взглянул на часы и, со вздохом, сказал:

– Сейчас.

Положил трубку, встал и осторожно коснулся Наташиного плеча:

– Мне надо спуститься вниз ненадолго. Если все-таки, захотите кофе, то чайник и остальное – на подоконнике.

– Спасибо, – Наташа даже не взглянула в сторону подоконника.

– Ну-ну, – улыбнулся он. – Ладно, ребята скоро освободятся, решат ваши проблемы. Они у нас самые крутые.

Наташа вежливо улыбнулась в ответ. Странно, неужели у Андрея с Лешей здесь репутация крутых парней? Ну ладно, Лешка еще может быть, но Андрей? То есть он, конечно, уверенный в себе, спокойный, но крутой? Хотя, хулиганов он тогда очень эффективно разогнал. Но то хулиганы, а сейчас ее проблема несколько другого порядка. Собственно, с юридической точки зрения, никакой проблемы вовсе не существует. Двенадцать лет прошло: никаких доказательств, никаких улик, вообще ничего, кроме истории, рассказанной Игорем.

Она так глубоко задумалась, что не заметила появления Андрея. Очнулась, только услышав его радостный голос:

– Наташа! Как хорошо, что ты пришла! Сейчас мы… – она подняла голову и Андрей осекся на полуслове. – Что случилось? Дашка?

– Нет-нет, – Наташа качнула головой. – С ней все в порядке. Просто я сейчас такое узнала… поговорить надо.

– Это намек, что мне лучше оставить вас вдвоем? – хмуро спросил Алексей, остановившийся в дверях.

Наташа смутилась – они впервые встретились после его неудачного признания, поэтому ответила немного невнятно:

– Наоборот, лучше если ты тоже узнаешь… я имею в виду, тебе тоже будет интересно. Нет, «интересно», это не подходящее слово. Просто, тебе, наверное, тоже нужно знать.

– О чем знать? – поднял он брови, заходя в комнату.

Андрей быстро занял место на диване, рядом с Наташей и обнял ее за плечи, притянув к себе. Губы Алексея изогнулись в ядовитой усмешке и он демонстративно поставил себе стул напротив парочки. Сел, положил ногу на ногу и спросил:

– Так в чем дело?

Несколько мгновений Наташа смотрела на него. Алексей не изменился за эти дни: не похудел, не осунулся. В общем, разбитое сердце на его внешнем облике никак не отразилось. Может быть, только немного мрачноват.

– Ну что ты замолчала, рассказывай, – поторопил ее Андрей, которому вовсе не понравился этот обмен взглядами.

– Честно говоря, теперь мне это самой бредом кажется…

В комнату заглянула молодая симпатичная женщина в белом халате и Наташа замолчала. Женщина бросила на нее неприязненный взгляд и холодно сообщила у Андрею:

– Ершов, из третьей палаты, не хочет завтра выписываться. Говорит, что у него опять боли начались и температура поднимается.

– О черт! С этим Ершовым… симулянт старый. Ладно, я сам с ним поговорю.

Женщина не двинулась с места.

– Через пять-десять минут я к нему подойду, – немного раздраженно пообещал Андрей. – Столько времени он сумеет продержаться?

Она пожала плечами и ушла.

– Кто это? – спросила Наташа. – Такая сердитая.

Теперь, взглядами обменялись Андрей с Алексеем.

– Старшая сестра, – коротко ответил Андрей. Потер лоб и вернулся к прерванному разговору. – Так что такое случилось, что тебе теперь бредом кажется?

– Понимаете, ребята, – Наташа опустила глаза и начала теребить ремешок своей сумочки, – я вовсе не уверена. Но тем не менее… мне стало известно, что Олю… господи, как же это дико звучит… мою сестру, Олю, тогда, двенадцать лет назад… ее убили.

– Что? – Андрей вскочил с дивана, тут же присел на корточки у Наташиных ног и, подняв голову заглянул ей в глаза. – Что значит убили? С чего ты взяла? Этого просто не может быть!

Алексей, который в первую секунду, от удивления, безвольно обмяк на стуле, снова подобрался и подтвердил напряженно:

– Глупости. Кому это могло понадобиться? У нас, конечно, разгул преступности и все такое, но просто так, без причины, никого не убивают.

– В том-то и дело, что причина, оказывается была, – вздохнула Наташа. – Понимаете, я сегодня встретилась с Игорем, – она заметила, как недовольно поджал губы Андрей и ласково коснулась его щеки кончиками пальцев. – Все нормально. То есть, все было нормально, пока он не сказал мне, что за день до того, как она попала под машину, Оля приходила к нему.

Наташа коротко и четко – у нее было достаточно времени, чтобы все продумать, изложила рассказ Игоря. Впрочем, на мужчин эта история произвела вовсе не такое сногсшибательное впечатление, как на нее.

– М-да-а, – Андрей вернулся на диван, снова положил руку ей на плечи.

Алексей высказался несколько более осмысленно:

– Десять тысяч долларов? Ты уверена, что он не врет?

– А смысл? – вопросом на вопрос ответила она.

– Мало ли. Например, раньше он был для тебя врагом номер один, а теперь автоматически превращается почти что в жертву.

– Чем это он, интересно, пожертвовал? – воинственно спросила Наташа. – Нет уж, я к нему своего отношения менять не собираюсь. Тем более, что он молчал столько лет. Да и мне-то, сейчас, случайно проговорился.

– То-то и оно, столько лет молчал, а сейчас вдруг проговорился, – недовольно пробурчал Андрей, покрепче прижимая ее к себе. – А ты, конечно, сразу в крестовый поход собралась. Не нравится мне это.

– При чем здесь крестовый поход? Мою сестру убили, а я что, должна сделать вид, что ничего не случилось? – она попробовала отодвинуться, но Андрей не пустил.

– Не вырывайся. Я же не об этом. Я говорю, что двенадцать лет прошло. У нас и по горячим следам преступления раскрывают, только если убийца сам с повинной приходит, а тут… и говорить не о чем.

– Но ведь вскрытие же ничего не показало, – неожиданно вспомнила Наташа. – Андрюша, ты же говорил, целое расследование было.

– Было, – коротко подтвердил Андрей. – Итоговое заключение: смерть наступила по естественным причинам.

– Вот видишь! Значит ее действительно убили!

Мужчины переглянулись. Алексей пожал плечами, а Андрей спросил осторожно:

– Не понял. Это из чего вдруг такой вывод?

– Ну как же! Ты ведь сам говорил, что операция прошла успешно, и Оля чувствовала себя хорошо. Ты сам говорил, что она не должна была умереть, и совершенно непонятно, почему это случилось. Андрюша, разве ты не видишь, что единственное, логичное объяснение, это то, что ее убили! Убили уже после операции! Тогда сразу все становиться на свои места.

– Черт побери, – невыразительно отозвался Андрей. – Черт побери.

– Вот только я не представляю себе, насколько это осуществимо технически, – продолжала развивать свою мысль Наташа. – Никаких ведь следов… ребята, вы лучше меня знаете, можно так?

Мужчины переглянулись, лица у обоих были одинаково мрачными.

– Все можно, – неохотно ответил Алексей. – Медицина, она штука обоюдоострая. Один грамотно рассчитанный укол… Но ты, Наташенька, не учитываешь одну деталь. Здесь все-таки, больница, а не проходной двор. И твоя сестра все время находилась под присмотром. Сначала Андрей около нее дежурил, наверное, и я тоже несколько раз подходил – не помню, если честно. Так что, именно у нас с ним было больше всего удобных моментов сделать такой укол. Кого ты предпочитаешь выбрать на роль убийцы – меня или Андрюшку?

Наташа похолодела.

– Но я вовсе не… господи, нет, конечно, нет! Алеша, зачем ты такое говоришь?!

– Действительно, прекрати, – Андрей продолжал хмуриться. – У нас, конечно, не проходной двор, но и не зона строго режима, овчарки по периметру не бегают. При определенной аккуратности вполне мог и посторонний в палату пройти.

– Посторонний, но при этом медик. И появиться в больнице он должен был не один раз. Вряд ли Наташина сестра позволила себя колоть неизвестно откуда взявшемуся врачу.

– Да брось ты! Пришел, в белом халате, сказал, что ночной дежурный, что ей прописано снотворное – и никаких проблем.

– А разве ты не говорил ей, что сам будешь дежурить? Тогда она тем более должна была удивиться.

– Да неужели я помню, говорил я ей, что дежурю или не говорил? Лешка, прекрати дурью маяться! Или ты хочешь, чтобы Наташа поверила, что это один из нас?

– Действительно, ерунда какая, – Алексей с силой потер ладонями лицо, потом криво улыбнулся. – Извини, Наташа. Сам не знаю, с чего меня вдруг повело.

– Да ладно. Вопрос, собственно, в другом. Вопрос в том, что теперь делать? В милицию идти?

– Нужна ты им, – устало возразил Андрей. – Мало у них своих глухарей. Они даже разговаривать с тобой не станут.

– Но как же, ведь Оля умерла!

– То-то и оно, что умерла. И на то есть официальные документы, история болезни, результаты вскрытия.

– Но то, что рассказал Игорь…

– Это он тебе рассказал. А в милиции повторит? Или скажет, что вся эта история – плод воспаленного воображения гражданки Лавровой Натальи Васильевны, с которой он сто лет уже не встречался и в дальнейшем встречаться не желает.

– Именно так и скажет, – кивнула Наташа. – Он меня уже предупредил.

– Ну вот видишь. Значит никто твоих слов не подтвердит.

– Но если поискать… ведь была же еще машина, которая ее сбила. Теперь мы знаем, что это не случайность, тот, кто сидел за рулем сознательно наехал на Олю!

– Наташенька, сердце мое, уж если тогда не нашли, то теперь, через двенадцать лет… Да в милиции над тобой только посмеются и скажут: «идите, гражданочка, домой, не морочьте голову занятым людям».

– Но что-то же надо делать! Может, к частным сыщикам? Есть же у нас теперь в городе такие, я сколько раз объявления видела!

– Объявления… мало ли, какие жулики их дают. Свяжешься, потом сам не рад будешь.

– Да и цены у них, наверное, – продал голос Алексей. – Даже интересно, какие у них могут быть цены?

– Какие бы ни были, – опомнилась Наташа. – Все равно, не по моим доходам.

– Нет, ты подожди расстраиваться. Надо попробовать узнать, вдруг все не так страшно. Хочешь, я этим займусь?

– Спасибо, Леша. Собственно, я…

– Ладно тебе, я же говорю, мне самому интересно стало.

– Любознательный ты наш, – проворчал Андрей. – Наташка, я не хочу, чтобы ты влезала в эту авантюру.

– Но ведь речь идет о моей сестре! – Наташа снова попыталась отодвинуться и Андрей снова удержал ее.

– Нет, речь идет о тебе. Это же опасно, неужели ты не понимаешь? Или ты думаешь, те, кто Ольгу убил сейчас в ягняток превратились, естественным путем? Да если ты, не дай бог, что-то важное узнаешь, то пикнуть не успеешь, как тоже под машиной окажешься!

Он говорил с такой яростью, что Наташа даже испугалась немного:

– П-почему именно под машиной?

– Потому что это самая простая имитация несчастного случая! Ну хорошо, не под машиной – кирпич на голову, нападение пьяных хулиганов, еще сто тысяч вариантов! Я говорю о конечном результате, а не о способе! И вообще, я с тобой на эту тему спорить не собираюсь – я тебе просто запрещаю!

– Нет, ты что на меня разорался! – Наташа все-таки вывернулась из под его руки и встала. – Я тебе, пока что, не жена!

– Вот именно, пока что! – Андрей тоже встал. – А будешь упрямиться, я тебя вообще запру!

– Брек, брек, – влез между ними Алексей. – Я, конечно, понимаю, милые бранятся, только тешатся, но очень уж у вас это громко выходит, ребята. Или вы решили всю больницу поставить в известность о своих проблемах?

– Ох, – Андрей очень ловко сгреб Наташу в охапку, прижал к груди. – Дурочка, неужели ты не понимаешь, что я просто боюсь за тебя?

– Андрюша, но я же не собираюсь ничего такого… если честно, я даже не знаю, с чего начинают в таких случаях.

– Вот и слава Богу, – поднял глаза к небу Андрей.

Андрей оставался дежурить до утра, поэтому провожать Наташу домой пошел Алексей – у него-то рабочий день закончился. Андрей вышел с ними на крыльцо корпуса, состроив зверскую физиономию, погрозил кулаком приятелю, целомудренно поцеловал Наташу в щечку, пообещал позвонить вечером и помахал рукой, когда они выходили за ограду. Наташа тоже взмахнула рукой, а Алексей не поленился остановиться и изобразить здоровенный «нос». Андрей снова показал ему кулак и, не торопясь, вернулся в ординаторскую. Сел за стол, с отвращением посмотрел на пачку бумаг – истории болезни, которые он собирался сегодня проверить и привести в порядок. Вспомнил, что надо идти разговаривать с симулянтом Ершовым и негромко, почти про себя, выругался. Настроение было – ниже нижнего, самое препоганое. А с чего, собственно, ему быть хорошим? Никакой уверенности, что удалось отговорить Наташу от бредовой затеи – поисков убийц сестры – нет. И это не просто плохо, это очень, очень плохо!

Алексей держался безупречно, но Наташа все равно чувствовала неловкость. Она попробовала заикнуться, что вот, дескать, троллейбусная остановка, и дальше она сама распрекрасно доберется, но Алексей только посмотрел на нее насмешливо:

– Ты что, боишься, что я наброшусь на тебя в темном переулке и изнасилую?

– Ну что ты, – покраснела она. – Я вовсе не это имела в виду.

– Тогда давай пешком прогуляемся. Вечер какой чудесный, – он покосился на Наташу и рассмеялся. – Хотя идея насчет изнасилования, надо сказать, весьма привлекательная.

– Остряк. Сейчас вот как стукну тебя. Меня Андрей нескольким приемам научил, по самообороне.

– Да? Это он правильно сделал, – одобрил Алексей. – Кстати, об Андрее. Если тебя интересует мое мнение, он совершенно прав. То есть я тебя, конечно понимаю и, честное слово, сочувствую. Если бы у меня была сестра и я бы вдруг узнал, что ее убили, то тоже, наверное, заметался бы. Но Наташка, ты же умная женщина. И прекрасно понимаешь, что до Джеймса Бонда тебе, как до Пекина пешком.

– Я и не собираюсь изображать из себя суперагента. Но поговорить-то с людьми, поспрашивать их, я могу? Просто справки навести, вдруг кто-нибудь, что-то знает?

– Во-первых, как только ты начнешь наводить свои справки, об этом немедленно узнают заинтересованные люди, в этом я уверен. И тогда Андрюхе до конца жизни таскать букетики уже не на одну, а на две могилки.

– Какие ты гадости говоришь, – Наташу передернуло.

– Это не гадости, а реальный взгляд на жизнь. В конце концов, сестру твою они замолчать заставили, что помешает проделать то же самое с тобой? Подумай хоть о Дашке – и так сирота, без матери выросла. А если и тебя убьют, девка совсем одна останется.

– Алеша, ну я же сказала, что ничего такого опасного я делать не собираюсь! А что касается разговоров, то если их вести достаточно аккуратно…

– Кстати, – перебил Алексей, – с кем ты, собственно, разговаривать собираешься? Кого спрашивать? У тебя что, есть какие-то идеи?

– На самом деле – нет. Знаешь, я все пыталась вспомнить, какой была Оля в те последние дни. И ничего особенного не вспоминается. Озабоченная, усталая, но она все время такая была. Денег не хватало, много работать приходилось. Но про эти десять тысяч она мне ничего не говорила. Даже странно, к Игорю ходила советоваться, а мне ни слова. Хотя… – Наташа замолчала.

Какое-то время они шли молча, потом Алексей тихо спросил:

– Что «хотя»?

– Да был, вроде, какой-то бестолковый разговор. Сейчас уже не могу вспомнить, но ничего конкретного. Так, вариации на тему: «а что бы мы сделали, если бы у нас было много-много, по-настоящему много, денег!» Глупо. Нет, ничего важного она мне тогда не сказала.

– Значит, тем более, нет смысла дергаться. Наташа, я понимаю, если ты Андрея слушать не хочешь, то я для тебя тем более… не авторитет. Но все-таки, очень тебя прошу, не пытайся ты найти справедливость. Нет ее на свете, неужели не знаешь?

– Что же? Оставить все, как есть?

– Ох, Наташка. Знаешь, я в одной книжке вычитал, что-то вроде молитвы. Дословно, конечно, не помню, но смысл такой: «Господи, пошли мне силы справится с тем, что я могу изменить. Пошли смирения, чтобы научился жить с тем, чего изменить не могу. И пошли мне мудрости, чтобы я смог отличить одно от другого.»

Наташа долго молчала, потом спросила:

– Значит ты считаешь – я должна молиться, чтобы бог послал мне смирения?

– Об этом буду молиться я. А ты, Наташенька, попроси мудрости.

Едва Наташа переступила через порог, к ней бросилась Дашка.

– Ну тетечка, ну что же это такое?! Я давно дома, а тебя все нет! Я уже и на работу тебе звонила, и тете Кате! Разве можно так!

– Ой, Дашка, прости. Я так закрутилась, что про все забыла. А Андрею ты не догадалась позвонить?

– Догадалась, поэтому и дома сижу, а не по улицам тебя ищу. Он сказал, что ты скоро придешь.

– Так чего же ты скандалишь?

– Как это – чего? В воспитательных целях. Ты же сама такой порядок завела – не терять друг друга, а сама нарушаешь. Что тебе, трудно было из больницы домой звякнуть? Кстати, его сиятельство просил тебя перезвонить, как вернешься.

– Что? – Наташа растерянно уставилась на племянницу. – Какое еще сиятельство?

– А разве непонятно? Болконский, князь Андрей!

– Понятно. Он, значит, князь Андрей, а я получаюсь – Наташа Ростова, так что ли?

– Ну конечно! А что, по-моему, очень похоже!

– Ох, Дашка, – покачала головой Наташа, – и когда это ты у меня успела «Войну и мир» прочесть?

– А я и не читала вовсе, – весело объявила девочка. – Я кино по телевизору посмотрела – там еще Болконского Штирлиц играет! Ну ладно, тетечка, что ты встала? Давай, звони, а то он нервничает.

– Кто нервничает, Штирлиц? – с коротким смешком, Наташа подошла к телефону. Уже сняв трубку, оглянулась: – Дашка, а Андрей тебе больше ничего не говорил?

– В каком смысле?

– В смысле, зачем я к нему приходила.

– А-а. Без подробностей. Сказал только, что ты опять виделась с этим… тетечка, а что ему от тебя надо было?

– От меня? Абсолютно ничего. Вообще, его больше всего устроило бы, если бы я вдруг исчезла.

– Как это – исчезла?

– Испарилась, растворилась, растаяла – безразлично. Главное, чтобы быстро и окончательно. Тогда я перестану оказывать на тебя дурное влияние, ты переедешь к нему и вы заживете весело и счастливо.

– Ага, вот сейчас все брошу и побегу переезжать, – девочка пожала плечами и добавила: – Странный он какой-то. Взрослый дядька, а ведет себя, как ребенок. Захотелось – значит подай. Понадобилась ему вдруг дочь – и он ходит, и канючит, и уговаривает, и подлизывается… Знаешь, у меня такое ощущение, что ему даже не я нужна, а так, разговоры обо мне. Чтобы при случае этак многозначительно, – Даша состроила важную, по ее мнению, физиономию и заговорила гнусаво: – Дочь у меня, славная девочка. Учится хорошо, на скрипке играет. В конкурсе недавно участвовала, диплом получила… А сама я, живая, рядом, только мешать буду. Да ну его совсем! Ты не отвлекайся, звони дяде Андрею, а то он наверное, беспокоится уже.

– И чего все обо мне беспокоятся? – пробормотала Наташа, набирая номер. Андрей снял трубку сразу.

– Слушаю.

– Андрюша, это я. Все в порядке, я дома.

– Ф-фу. Слава богу! А что так долго?

– Мы с Алешей пешком прогулялись. Погода хорошая, не хотелось в троллейбусе толкаться.

– Безответственный ты человек, Наташка! То, что погода хорошая, это еще не повод среди ночи по улицам шататься!

– Да ладно тебе, какая ночь! Вечер, и даже не поздний еще. И вообще, в чем дело, что случилось? Что вы все так распереживались вдруг?

– А тебе объяснять надо, сама не понимаешь? Наташка, я тут посидел, подумал… я попробую найти людей, с которыми можно по этому делу посоветоваться. В конце концов, приходилось мне и разных милицейских чинов оперировать, кое-кто должен меня помнить. Но я тебя очень прошу, сама ты держись в стороне. Никакой самодеятельности, обещаешь?

– Да какая самодеятельность, – вздохнула Наташа. – Мы с Лешкой, пока шли, тоже поговорили. Точнее, он мне лекцию читал, запугивал по-всякому.

– Молодец, – горячо одобрил Андрей. – И как, качественно запугал? Или мне добавить?

– Не надо. Понимаешь, главная проблема в другом. Я бы, может, и попыталась сунуться к кому-нибудь с вопросами, но не представляю, к кому. Одним словом: куда идти, с кем говорить и о чем спрашивать – совершенно непонятно.

– Вот и хорошо. Я постараюсь подключить профессионалов. Не сомневайся, Наташа, все, что только можно, мы сделаем.

– Ладно. Ты когда вернешься?

– Завтра к вечеру.

– Бедненький. Позвонишь, если грустно станет?

– Ха. Мне, если хочешь знать, уже грустно. А как подумаю, что увижу тебя только через сутки…

– Меньше. Часов через двадцать.

– Все равно. Целых двадцать часов. А я уже по тебе соскучился.

Дашка уже смотрела десятый сон, а Наташа все ворочалась на диване. Хотя и Андрей и Алексей отнеслись к рассказу Игоря очень скептически, сама она поверила сразу. А мужики, они вообще ведут себя как-то странно – вроде бы и в то, что Олю убили, не верят, но в то же время, в один голос, отговаривают ее заниматься расследованием. Это, видите ли, опасно. Неужели непонятно, что тут надо выбрать что-нибудь одно: или никакого убийства не было и тогда можно вести любые расследования – в худшем случае, пошлют подальше, вот и все неприятности. Или убийство, все-таки, было и тогда опасность, действительно существует, и не маленькая. Но она ведь и не собирается ничего такого рискованного делать. Все эти крутые агенты в кино, они чем занимаются? Бегают по крышам, прыгают из автомобилей на полном ходу, вскрывают сейфы с секретными документами… нет, это не для нас, не для простых людей. Вообще-то, Андрей прав, лучше обратиться к специалистам. Будем надеяться, что он сумеет найти подходящего человека.

Да, конечно, глупо пытаться самой найти убийцу Оли. И Андрей запрещает, а ссориться с ним не хочется. Ну ладно, допустим, она согласна не предпринимать никаких активных действий. Но думать-то никто не запрещал! Олю убили за то, что она узнала какую-то тайну. Господи, вот бред-то! Никаких криминальных авторитетов среди ее знакомых отродясь не было, чиновников высокого ранга тоже. Ну к каким, спрашивается, таким великим тайнам могла иметь доступ скромный бухгалтер небольшой фармацевтической фирмы? И где она могла узнать нечто такое, за что потом поплатилась жизнью? Да Оля и не бывала почти нигде – только дома и на работе. Подруги? Не осталось у нее после рождения Дашки никаких подруг. С ними ведь надо встречаться, гулять, праздники праздновать – а на все это не было ни сил, ни времени, ни денег. Единственное место, куда они регулярно ходили в гости, все втроем, это к тетке. Но не там же Оля с преступной аферой столкнулась. Что же получается, на работе? Нелепость какая. «Фармамед» – крохотная фирмочка, меньше двух десятков человек, и оборот копеечный. Закупали лекарства оптом, потом, с разумной наценкой распределяли по аптекам, какие там могли быть тайны? Наташа забегала несколько раз к сестре на работу – там было тихо, мирно и никакими ужасами не пахло. И люди работали очень приличные. На похороны пришли все и венок был «от сотрудников». На Наташу, от фирмы, материальную помощь выписали и от себя еще денег собрали, для Дашки.

А что если сходить туда завтра? Двенадцать лет, конечно, прошло, но может кто остался из старых сотрудников? Андрей, правда запрещал… ой, ну он что запрещал? В опасные дела лезть, убийц ловить? Так она и не собирается. Она просто поговорит со старыми знакомыми, с Олиными сослуживцами. А вдруг они вспомнят что-то интересное? Может был какой-нибудь скандал в фирме – в это время или после? Или слухи какие-нибудь, сплетни? Разумеется, надо сходить! Тому же самому специалисту, с которым Андрей потом договориться, хоть будет с чего работу начинать!

Глава двенадцатая

Семеныч посмотрел на часы и раздраженно спросил:

– Долго еще ждать? У меня работы полно, а здесь, как дурак, сижу!