Древний Марс (сборник) Мартин Джордж

– Мне до этого и нет дела. А безопасный проход вы гарантируете?

– Да. Ты оказал мне услугу. Даже несмотря на то, что ты мужчина, я не забуду этого. Завтра мы проведем церемонию, оставайся на нее. Это не ради тебя. Просто это лучший способ быстро уведомить как можно больше людей о твоем появлении.

– Что представляет собой церемония?

– Призыв ветрам и богам, которые скачут на них. Не больше. Делать ничего не потребуется. Здесь правят жрицы.

– Тогда это, несомненно, честь для меня, – сказала я и увидела холодную улыбку в ее дремучих глазах.

Для жителей Кадрады эти люди – варвары. Но сравнивая дом удовольствия Халса и деревню, я подумала, что Племена честнее. Церемония, на которую меня пригласили, проходила в горах, на низком плато, с которого открывался вид на темнеющую равнину и багровый закат. Быстро холодало, в воздухе витал запах зимы. Натянутые между шестов сухожилия застонали и запели под нарастающим вечерним ветром. Знакомая мне жрица танцевала между ними, шепча что-то, и чем больше темнело, тем более буйной становилась эта пляска. К началу церемонии собралось примерно три сотни человек. Появились и другие вымпелы, не только Инар. Женщины сгрудились вокруг костра, а мужчины угрюмо стояли с краю, охраняя церемонию.

Шэн-хай воззвала к духам ветров. Для своих церемоний они используют древнее наречие, язык, который мертв уже тысячи лет и не имеет ничего общего со строителями каналов или городов равнины. Он дикий, странный, непонятный для людей. Мурашки побежали по коже, когда я услышала его, и он наполнил меня странным аскетическим желанием. Полная противоположность похотливым песням, которые исполнялись в доме удовольствия, чтобы возбудить слушателей. Здесь же пелось о чистоте и добровольном уединении. Возможно, в этом я и нуждалась. Я утонула в музыке, пока жрица бранилась, или упрашивала, или заклинала своих богов: я не знала, о чем пелось. Неожиданно я очнулась, почувствовав, что кто-то стоит за плечом. По инерции я обернулась.

В его глазах цвета густого чая отражался огонь. На нем была изношенная, но хорошего качества куртка. Еще он носил шляпу с эмблемой, которую я уже отдала жрице, – эмблемой Инар. Вблизи его лицо оказалось вытянутым, желтоватого цвета, как выточенная свеча, с длинными желтовато-коричневыми волосами. Последний раз я видела его на вороном тоупе: его преследовал маг из Изнесса.

– Ты спас меня, – сказал он. В голосе звучало недоумение. У него был низкий голос, шелковый и одновременно свистящий, как бритва. Так говорили на равнинах. – Почему?

– Не люблю Изнесс.

– А как же отели? И магазины?

Я инстинктивно наклонила голову, хотя маска и так спрятала мою улыбку:

– И то, и другое паршиво. В отеле легко подцепить вшей, магазины слишком дорогие. А их маги еще хуже.

– Кстати, наш общий знакомый жив. К сожалению. Потребуется арбалет, или яд, или их собственные заклятия, но никак не дротик, чтобы доконать его. Но это все равно было очень мило. И бескорыстные поступки всегда меня напрягают.

– И меня. Поэтому я никогда их не совершаю. Что ты такого натворил, чтобы за тобой гнались так упорно? Ты путешественник? Ведь ты не из Племен, хотя и носишь их эмблему.

– Ну, – произнес он, – я и в самом деле путешественник, а что касается эмблемы – это долгая история. Будь мы в Скарлайте, я предложил бы продолжить знакомство за кружечкой чего-нибудь покрепче. Но здесь…

– Племена не пьют алкоголь. Если только ты не любитель перебродившего молока тоупа.

– Вот поэтому я захватил с собой фляжку.

Мы оба решили, что лучше подождать до конца церемонии, а потом вернуться в шатер и разлить по стопочке. Я нервничала. Могла поклясться – он флиртовал, и это было проблемой. Вне зависимости от того, признал ли он во мне женщину или принимал за мужчину. Ни та, ни другая перспектива не обнадеживала. Я старалась не выходить из тени, следила, чтобы маска не сползала, хотя я пила немного, а спасенный мужчина не спускал с меня глаз все это время.

Он так и не назвал своего имени, да это и не требовалось. Его звали Дэйр-Преграда-Ночи. Он был единственным, кто вернулся из-за Преграды Ночи на далеком севере, огромного ледника, отделяющего равнины от Хеза. Или, по крайней мере, единственным, кто вернулся живым. Он притащил оттуда пленника со странным черным цветом кожи, с золотыми глазами, который пожил некоторое время, прежде чем выдал свои секреты магам Кадрады. Я видела их обоих во дворце лорда Халса, и, как я уже говорила, наши дорожки пересекались еще раньше. Дэйр охотился на людей, как и я, и еще кое-чем промышлял. Такого не обведешь вокруг пальца, и я не знала, получилось ли у меня.

Мы обсуждали Скарлайт и Кадраду довольно раскованно, как бывает у случайных спутников. В конце концов он сказал:

– Я знаю тебя, это точно.

Я пожала плечами:

– Возможно, мы встречались во время странствий. Ты тоже кажешься мне знакомым.

– Меня-то много кто знает, – произнес он, как будто в этом нет ничего удивительного.

– Может, мы и встречались. Но ты так до сих пор и не назвал себя.

Он осклабился:

– Это и к лучшему. Так нет причин бояться меня.

– Многие и обо мне такого мнения, – я поднялась на ноги. – Уже поздно, а завтра предстоит дальняя дорога.

Он глянул на меня с некоторым любопытством:

– Куда ты держишь путь?

– В Койин.

– Племена недолюбливают путешественников.

– Именно поэтому я заплатил за безопасный проезд.

– Они не пользуются деньгами.

– А я ничего и не говорил про деньги.

Он рассмеялся:

– Думаю, ты уже был здесь раньше.

– А ты? Ну, конечно, с этой-то эмблемой.

– Я? Я побывал всюду, – он склонил голову набок, разглядывая меня сквозь прядку, упавшую на глаза. На его длинном лице отразилось некоторое любопытство, как будто он не ждал согласия. – Не ищешь спутника на одну ночь?

– А ты непривередлив. Даже не видел моего лица.

– Как ты и сказал, я непривередлив.

– К сожалению, недавно я дал обет безбрачия, – произнесла я.

Он опять рассмеялся:

– А ведь ты-то точно разглядел мое лицо. Ну что ж, придется тебе поверить – так будет спокойнее.

Я кивнула, а затем добралась до шатра, который определила мне жрица. Не люблю шатры. Там небезопасно, и большую часть ночи я дремала, держа клинок на коленях. На всякий случай. Но Дэйр, видимо, принял мой отказ без обиды. Я знала, что он не сможет развлечься ни с кем другим: Племена ужасно церемонны в этих вопросах, но он не побеспокоил меня.

А утром, проснувшись, я обнаружила жрицу, сидящую перед моим шатром.

– Из-за той девушки, которую ты встречал, – начала она без всяких церемоний, – ты нужен мне для предсказания.

– Ну ладно, – произнесла я. Солнце только-только показалось из-за горизонта. – Что ты задумала?

– Нужно пройти к пруду предсказаний.

– А если я не захочу?

– Тебе ведь все еще нужен безопасный проезд до Коийна, верно? – Она сердито посмотрела на меня. – Я могу изжарить любого мужчину за семь шагов.

– Весомый аргумент. Однако мне хотелось бы сначала выпить чаю. – Я была не в лучшем расположении духа.

– Предсказания лучше делать на голодный желудок, – сказала она без тени улыбки.

Пруд находился в лесу. Туда вела звериная тропа. Мы сели на берегу у черной зеркальной воды. Прохладный и влажный воздух поднимался над зарослями папоротника. Красная земля, зеленая листва… все напоминало мне Хафиру.

– Что от меня требуется?

Жрица разожгла что-то в небольшой курильнице, качавшейся на бронзовой цепочке. От дыма с резким запахом я закашлялась. Он напомнил один из южных парфюмов, которые разносятся в душном воздухе.

– Закрой глаза, – сказала жрица. Я повиновалась, хотя и не слишком ей доверяла. Я почувствовала теплое дуновение вокруг глаз, на единственной открытой части лица. Дым просочился под маску, проник внутрь, в горло, и против своей воли я начала расслабляться, чувствуя себя все более вялой. Неожиданно перед взором возникло длинное, бледное лицо Дэйра-Преграды-Ночи.

– Нет, – сердито зашипела жрица. Появилась новая картинка: девушка с зелеными глазами и волосами оттенка марсианской земли. Жрица удовлетворенно выдохнула:

– Она. Хафира.

Девушка казалась грустной. Она рассматривала что-то, лежавшее у нее на коленях, – хрустальный шар, внутри которого плясала искорка, похожая на язычок пламени. Свет лампы освещал ее плечи, на ней было охряно-желтое прозрачное одеяние. А лицо так же прекрасно, как и в моих воспоминаниях: те же овалы, гармоничная симметрия и эта быстрая, яркая улыбка. Рабское клеймо белело на ее плече, и жрица, увидев его, воскликнула:

– Осквернена!

Но мы с ней, в конце концов, встретились в доме удовольствия. А там отнюдь не монастырь.

– Это в прошлом, – уверенно произнесла жрица, – сейчас ее там нет.

Мы ступили на опасную тропу. Я не хотела, чтобы эта женщина проникла мне в голову и обнаружила, что именно из-за Хафиры я здесь, что меня послали вернуть ее. Что… Словом, я вообще не хотела впускать ее в свою голову, и мое терпение истощилось.

– Разве? – спросила я со слегка наигранным удивлением.

– Попытайся увидеть, где она сейчас.

Дым стал еще более едким. Вопреки своей воле я всмотрелась в темноту и увидела девушку. На этот раз на ней была черная кожаная дорожная одежда. Хафира сидела возле потухшего очага. Но она была все той же, как и в Кадраде, – девушкой, при виде которой мгновенно разгоралось желание.

– О-о-о, – произнесла жрица, – я знаю, где она.

– Где же?

– Достаточно. – Дым неожиданно пропал, и я, открыв глаза, заморгала.

– Почему ты выбрала меня для предсказаний? – спросила я. Я не знала даже, поняла ли она, что я – женщина.

– Для этой цели подходит чужак, даже мужчина. – А вот и ответ. – В Племенах придают слишком большое значение предрассудкам. – Она поднялась и благодарно кивнула: – Теперь можешь идти. У тебя будет безопасный проезд до Койина. За следующим гребнем найдешь селение. Отдашь им это. – Она вручила мне медную монетку с символом. – Они дадут взамен другую. Таким образом, если удача не покинет тебя и по дороге не встретится слишком много диких зверей, ты доберешься до Койина живым.

В ее словах сквозило презрение.

Я оседлала тоупа и выехала без промедления. Мы с Дэйром-Преградой-Ночи больше не виделись. Но с полдороги к деревне я развернулась и направилась к лесу. Шла обратно по собственным следам почти до самых шатров. Жрица разговаривала с двумя воинами. Оседлали тоупов, и она уселась позади первого всадника. Они поскакали на северо-запад. Я последовала за ними.

Через несколько часов мы забрались уже высоко в горы, и морозец стал ощутим. Я держалась далеко позади, но, поднявшись на гребень, увидела, что они спешились и стояли почти прямо подо мной. Развалины были настолько древними, что я не сразу поняла: передо мной остатки башни. Я придерживала тоупа, наблюдая за разыгрывавшейся пантонимой. Жрица вышла из башни, размахивая руками. Видимо, она обвиняла воинов в чем-то. Пошумев, они оседлали тоупов и уехали. Я подождала, пока они не скроются из вида, и, заинтригованная, спустилась к руинам.

Внутри все было как в видении. И никаких признаков Хафиры. Пепел в очаге лежал ровно, как мне показалось сначала. Затем я пригляделась. На пепле кто-то нарисовал несколько символов. Большинству людей, незнакомых с секретным языком рабов Кадрады, они показались бы отпечатками птичьих лапок или следами когтей хищника. А для меня это было послание.

На северо-запад, затем на запад. Утёс под звездой.

Быстро разобрав надпись, я осмотрела руины. Хафира была здесь не одна. С ней был еще кто-то. Мужчина, как стало ясно по следам. Кто-то справил малую нужду у стены: она еще была немного влажной. Я встала на колени и принюхалась. Не южанин, кто-то другой… Это не могли сделать воины жрицы – след был бы свежее. И он был слишком высоко на стене, поэтому не мог принадлежать женщине. Значит, кто-то еще точно едет с Хафирой, и он не знает языка рабов.

Кто-то из Изнесса? Или Дэйр опередил меня?

Что ж, эту загадку я была намерена отгадать. Осторожно выйдя наружу, я взобралась на тоупа и галопом помчалась на запад.

Через некоторое время у меня появилось ощущение, что за мной следят. Мимолетный запах, пронесшийся в воздухе, взгляд на затылке, но ничего конкретного. Если за мной и следят, то вероятных кандидатов всего двое: маг и Дэйр-Преграда-Ночи. Но у меня был не такой уж и богатый выбор. Если я начну запутывать следы, преследователь все поймет, а у меня слишком маленький шанс оторваться от него: на своем светлом тоупе я была заметна, словно луна на ясном небе. Указание было не слишком точным, однако, проехав еще немного, я поняла, что Хафира имела в виду. Единственный путь на запад лежал через узкий каньон между отвесными скалами, который вел к заходящему солнцу. В конце него, куда я попала уже к сумеркам, была отвесная скала, прямо над которой висела Звезда любви. Увидев это, я улыбнулась под маской и пришпорила тоупа двинуться под скальный навес. Тут-то я с него вдруг и слетела. Я упала с высоты десяти футов с высокой горбатой спины и ахнулась в пыль. Тоуп шарахнулся в сторону и ускакал прочь. Я знала, он не уйдет далеко: вернется, как только проголодается. А я осталась валяться.

Я почуяла, что кто-то подошел совсем близко. Пронесся запах тоупа, и тень упала на мое лицо. Легкий звук шагов, а затем удар ногой под ребро. И тут мою маску сорвали. Я чувствовала, что мои волосы распустились и волной упали на землю. Я не шевелилась и все еще лежала с закрытыми глазами. Он ничего не сказал, но удивленно рассмеялся. И снова пнул меня сапогом. Так и не получив никакой реакции, он поднял меня и положил на спину тоупа. Тут-то я и достала его ногой в висок.

Сильные ноги – одно из преимуществ профессиональных танцоров. С открытым ртом он так и упал на землю. Я спрыгнула прямо на него со спины тоупа и еще раз ударила для профилактики. Тут-то я его и разглядела: длинное лицо и желтовато-коричневые волосы, разметавшиеся в пыли.

– Дэйр-Преграда-Ночи, прими мои извинения, – воскликнула я почти искренне.

Я связала ему руки за спиной, хотя и считала, что он отключился. Но я не собиралась оставлять ему возможность провернуть этот же трюк со мной, поэтому на всякий случай стоило связать хотя бы руки. Он был слишком тяжелым, чтобы пытаться взвалить Дэйра на его собственного озадаченного тоупа, поэтому я оставила противника лежать и снова нырнула под скальный навес, спускаясь в каньон. Я встряхнула маску и нацепила ее. Спускаясь, я встретила своего тоупа, бредущего обратно. Уже почти стемнело.

– Постой пока тут, – сказала я тоупу и зацепила упряжь за выступ в скале. Потом отправилась искать ту, которую я рассчитывала найти. И нашла ее.

Предки Племен или те, кто жил здесь до них, некогда сделали ужасную глупость. Не знаю точно какую. Отравили атмосферу или окислили почву тысячи лет назад. Это заставило их на время забраться в горы, прятаться в скалах от убивающего все живое холода. Эти тоннели можно было обнаружить, их используют во время зимовок. Ближайший вход можно найти за каменной круглой дверью. Этот был наполовину завален здоровым валуном. Я толкнула его, выбрав точку для поворота, и вошла внутрь. Двинулась вниз по коридору. До меня донесся аромат духов, который был мне так знаком, еще запахи пота и дыма. Они становились все явственнее.

Хафира лежала, свернувшись калачиком, под грудой меха. На ней все еще был тот дорожный кожаный костюм. При виде меня она ахнула. И, оценивая новую угрозу, глубже зарылась в меха.

Неторопливым движением я сняла маску, наблюдая, как меняется выражение ее лица.

– Занейда Мир, – выдохнула она. – Так далеко от Кадрады. Я не думала, что настолько дорога тебе, – ее широко раскрытые глаза цвета свежей листвы были полны удивления, – и именно ты меня отыщешь…

– Твой господин щедро заплатил.

– Что ж, это честно, – быстро произнесла она, вставая.

– Где он? Маг? – спросила я.

– Ушел искать мою тетю, – ответила Хафира. – Не знаю, когда он вернется. Я пыталась сбежать, но не смогла открыть дверь.

– Нужно уходить.

Поднимаясь по туннелю, я спросила:

– Он насиловал тебя? Этот маг?

– Нет, – наши глаза встретились.

– Как все произошло?

– Он забрал меня из дома удовольствия. Мы спали до этого, – она произнесла это без какого-либо стыда, как будто то, что было между нами, ничего не значило. Возможно, подумала я с горечью, она права.

– Он околдовал меня и вывел из дома удовольствия Халса через подвалы. Сначала я подумал, что он повезет меня на рынок рабов в Изнесс. Но вместо этого мы притащились сюда. Хотел получить что-то от Племен, используя меня как козырь для торга, – она умолкла. Погрустнела, а выражение лица стало одновременно делано серьезным и лукавым. Она погладила меня по руке. Прошептала:

– А что ты собираешься со мной делать?

– Вернуть в Кадраду.

Приготовившись к сопротивлению, я нащупала в кармане пузырек со снотворным. Он мог мгновенно усыпить ее на довольно длительный срок. Но она воспрянула духом:

– Превосходно! Мы обе в выигрыше. Ты получишь свое вознаграждение, а я вернусь в дом удовольствия. – Она рассмеялась, увидев мое выражение лица. – Ты же не думала, что я хочу остаться здесь, правда? Сидеть запертой в душном шатре, рожать детей одного за другим, слушаться тетю, и все из-за какого-то дурацкого старого предсказания? Или зимовать в пещере, как эта, и не выходить наружу даже справить нужду целых шесть месяцев, потому что нос превращается в сосульку, и жить на высушенном мясе улсусов? Нет, спасибо.

Она умолкла на время.

– Я думала, тебе уже приходило в голову, что роль женщины у Племен не слишком-то значительна, верно? Да знаешь ли ты, что, когда меня увезли из Холодных Пустынь, лучшего я и представить не могла. В доме удовольствия у меня есть возможности. Конечно, лорд Халс хочет вернуть меня, но через четыре-пять лет я состарюсь. Они назначат мне пенсию – так было с другими женщинами. Я организую свой дом удовольствия. Знаю, несколько девочек были бы рады на меня работать, да и у самой будут постоянные клиенты, – ее взгляд был задумчив. – Мое заведение будет на берегу Большого канала, где повсюду все эти милые садики и рестораны на каждом углу. Я уже все обдумала.

– Понятно, – очень тихо произнесла я.

– Итак, – Хафира подпрыгнула на месте, – когда мы отправляемся?

– Прямо сейчас, – ответила я.

Я надеялась, что Дэйр еще не пришел в себя. Все усложнилось, потому что тело, лежавшее в пыли, исчезло. Это вдвойне усилило мое желание поскорее отправиться в путь. Дэйр отвязал моего тоупа, но тот не ушел далеко. После минутной паники я увидела его, пробирающегося между скал с видом оскорбленного достоинства. Хафира шла пешком, видимо, с самых предгорий и была счастлива ехать верхом. Нам пора было убираться подальше от Племен и держать путь на юг.

Хотя я и держала в голове то, что Дэйр пропал, но все равно недостаточно внимательно смотрела по сторонам.

Когда мы проезжали через каньон, звездная ночь развернулась во всю ширь. Краем глаза я заметила мага из Изнесса, когда он неожиданно выскочил из-за края уступа. Хафира пронзительно закричала, а я, парализованная, свалилась с тоупа и ударилась об землю через несколько секунд второй раз за день. Так я и осталась лежать. Маг легко, как птица, перепрыгнул со скалы на спину моего тоупа. Проклятия Хафиры вдруг смолкли. И они поскакали вниз, скрывшись за поворотом.

Прошло довольно много времени, прежде чем я очнулась и заметила перед собой пару сапог.

– Так-так, – услышала я голос Дэйра-Преграды-Ночи, – смотрю, карма не замедлила отметить тебя своей печатью. Как иронично.

Он наклонился, что-то холодное и мокрое коснулось моей шеи, и внезапно паралич пропал.

– Пора мне избавиться от разрушительных порывов к сочувствию! Ничего хорошего из этого никогда не выходит… Особенно после того, что ты уже сделала.

Дэйр помог мне встать. Его запястья были все в ссадинах.

– Спасибо, – пробормотала я. Не сказать, чтобы я была сильно сконфужена, но некоторое замешательство, которого я хотела бы избежать, все же присутствовало. Не знаю, откуда во мне это смятение, должно быть, это профессиональное.

– Ну и где же она? Девочка?

– Ее захватил маг из Изнесса.

Дэйр выругался:

– Так я и думал. Вот урод! Тебе заплатят за ее поимку?

– Да. А тебе?..

– И мне тоже. Она понравилась одному лорду в Кадраде. Конкуренту Халса. Да, теперь-то я понял, кто ты. Мужчина Зейн, или женщина Мир. Я видел тебя в доме удовольствия Халса. Ты танцевала. Помимо всего прочего.

– Не думаю, что это имеет значение.

– Вместе у нас больше шансов выследить ее. И я не хочу, чтобы ты путалась под ногами. Плюс у меня свои счеты с этим магом.

– Как великодушно. Я тоже знаю этого мага. И у меня есть с ним счеты. Конечно, ты можешь просто убрать меня с дороги.

Дэйр, кажется, обиделся:

– Нет, я так не работаю. А с деньгами разберемся позже.

Я-то понимала, что он не собирается со мной делиться. Просто он хотел держать меня на виду и воспользоваться помощью при случае. Меня пока это тоже устраивало.

Я села на вороного тоупа позади Дэйра, и мы шли по следу до самого края равнины, но затем след исчез. Тоуп остановился, в нерешительности вертя головой из стороны в сторону. Так как маг увел моего тоупа, я задумалась, куда же он дел своего. Может быть, эта полуящерица бродила где-нибудь поблизости.

– Пожалуй, стоило бы остановиться на ночлег, – философски произнес Дэйр.

– Я по-прежнему не ищу «спутника».

– Оказалось, ты женщина, и теперь-то и я не настаиваю.

Мы по очереди стояли на часах. Была довольно тихая ночь, только с равнины доносились отголоски какого-то праздника у Племен. Дэйр разбудил меня на рассвете, вручил мне чай в кожаной кружке и сообщил, что мы выдвигаемся. Недолго думая, я согласилась. Мне хотелось как можно скорее покинуть земли Племен. Если жрица, тетя Хафиры, узнает, что мы еще здесь, она пошлет за нами погоню.

К вечеру мы заехали довольно далеко на запад и вернулись в Скарлайт. Я и не думала, что так сильно скучала по нему. Не то, что по Холодным Пустыням.

Еще было не поздно, когда мы нашли бар и сели в угловую кабинку. По моим расчетам, маг, заключив сделку с тетей Хафиры, мог вернуться в Скарлайт. Если он жив, конечно. Как бы то ни было, я смирилась с тем, что Хафиру больше не увижу. А сейчас хотела хорошенько вымыться и напиться.

– А ты симпатичная, когда отмоешься от грязи, – сказал Дэйр, когда я вернулась. Я стиснула зубы. Зейн, скорее всего, привлечет меньше внимания, чем Занейда, поэтому я надела маску, и его замечание задело меня.

– Я думала, тебе не нравятся женщины.

– Некоторые нравятся, но не секс с ними. – Он оглядывал мужчин в баре.

– Разнообразие не повредит.

– Может быть, – недовольно отозвался Дэйр. Он налил мне бокал илльтианского белого и смотрел, как я пью. Если он хотел меня отравить, он бы сделал это уже сто раз.

– А ты много всего попробовала.

– Какой наблюдательный.

– Я-то более постоянен. С младых ногтей – наемник. Пошел по стопам дяди.

– Ты из Кадрады?

– Я много откуда. А родился в деревне, в пустыне. У меня не было даже имени, только короткое прозвище. Я сбежал на баржу, идущую по Большому каналу, и уже не вернулся. А ты?

– Из Кадрады, но родителей никогда не знала. Растили при дворе, много кто, а затем попала в храм танцовщицей. Соблазняла аристократов. Довольно неплохая работа.

И позволяла заниматься поэзией, но об этом я умолчала, чтобы Дэйр не счел меня совсем неопасной.

– Но это легче, чем быть наемником.

– Отнюдь. Как бы то ни было, хотелось посмотреть мир. – Я пыталась философски отнестись к истории с Хафирой, но никак не получалось. Вот почему нельзя мешать бизнес и личную жизнь.

Дэйр пристально изучал что-то за моей спиной, но мне не хотелось привлекать внимание к себе, оборачиваясь.

– Понимаю.

– Неплохое вино, – воскликнула я. – Хочешь еще?

Его внимание все еще было сосредоточено на другом конце комнаты.

– Как скажешь, приятель, – свободной рукой Дэйр нарисовал несколько символов на поверхности стола: северо-запад, уходим. Затем он поднялся. – За кухней есть черный вход.

Через него я и вышла, а Дэйр – через главный. Я миновала грязную заднюю комнату, где кто-то мыл кастрюли. Посудомойка даже не подняла головы. Видимо, привыкла. Незамеченная, я быстро прошла переулок и встретилась с Дэйром, который стоял в тени поодаль.

– Они здесь. По крайней мере, маг.

– А ее ты видел? Почему он привез ее сюда, а не оставил Племенам?

– Не знаю. Переговоры на нейтральной территории? Или, может быть, он решил, что так безопасней: он знает, что мы тоже в игре. Я видел только его. Думаю, нас он пока не заметил. Но не уверен.

– Не видел, куда он направился?

– Нет.

– Я хочу вернуть своего тоупа, – сказала я ему. Мы решили поискать в городских конюшнях, и уже во второй, примыкавшей к дешевой гостинице, обнаружили моего тоупа. Он приветливо замычал, когда увидел меня, оторвался от корзины с теплыми внутренностями и обдал зловонным дыханием. Дэйр сказал, что это мило. Я не удостоила его ответом. Мы поднимались по черной лестнице с оружием наготове. Дэйр вытащил из кармана пузырек, открыл его и швырнул в угол. Через несколько секунд оттуда повалил дым, просачиваясь под двери постояльцев.

– Пожар! – крикнул Дэйр, добавив паники.

Мы подождали, пока кругом не завопили и не стали выскакивать в полуодетом виде. Однако в дальнем конце коридора одна из дверей оставалась плотно закрытой. Пробираясь сквозь клубы дыма, я подбежала и выбила ее ногой.

Маг стоял у окна, пытаясь распахнуть ставни.

Я сразу увидела Хафиру. Во рту у нее был кляп, а руки связаны за спиной. Я разрезала путы, а Дэйр выстрелил из арбалета в мага, но тот увернулся. Я уже стояла, целясь дротиком в лицо магу, но в этот момент в комнате раздался треск, как при заклятии.

Оно настигло меня и должно было, видимо, уничтожить, но вместо этого горячая волна, накрывшая меня, не причинила никакого вреда. Раздался яростный вопль – это была жрица, тетя Хафиры. Она стояла в дверном проеме с озадаченным выражением лица, вытянув руку вперед. Маг хрипло расхохотался:

– Так всегда с женскими чарами!

Я могу изжарить любого мужчину за семь шагов. Будучи поэтом, мне следовало внимательней относиться к фигурам речи, особенно на других языках.

Теперь маг простёр руку вперед. Дэйр прижал меня к земле, схватив за талию и прикрыв собой.

Зеленый и синий разряды пронеслись навстречу друг другу над моей головой, как кометы. Резкий крик, проклятие со стороны Хафиры, а затем только звенящая тишина, как бывает после громких взрывов. Тяжесть тела Дэйра исчезла, он поставил меня на ноги. Выжженный силуэт мага остался на стене. Судя по всему, гнев жрицы усилил это заклятие. На пороге распростерлось безжизненное тело инарской жрицы. Створки ставень еще не до конца распахнулись, а Хафира уже выскочила.

Вскоре оказалось, что она ускакала на моем тоупе. Нетрудно догадаться куда: ее ждали Кадрада, приличные рестораны и будущее, полное возможностей. Можно было бы погнаться за ней, но меня не оставляло ощущение, что свою свободу она заслужила.

Потом, когда-нибудь потом я вернусь в Кадраду. Возможно, разбогатевшей. На что-то я еще надеялась.

Вслух же я заявила, что поимка Хафиры оказалась слишком хлопотной. А мы с Дэйром разделили добычу по гендерному признаку: он забрал оставшиеся от мага кошелек и яды, а я, обыскав тело жрицы, обзавелась поясом с деньгами и бусинами, которые вытащила из ее волос. Затем мы сбросили тело в Исс и заплатили побольше хозяину гостиницы за молчание. Даже за вычетом непредусмотренных расходов, за очередной бутылочкой илльтианского белого мы рассудили, что остались не внакладе, получив немного больше, чем награда за поимку.

– Конечно, – мрачно произнес Дэйр через пару часов, – упускать добычу не слишком хорошо для репутации.

– Верно. Но ведь, по крайней мере, нас никто не заставляет возвращаться в Кадраду с пустыми руками. Впрочем, север благоприятно скажется на здоровье, – я помнила воинов жрицы. Дэйр задумчиво крутил бокал в руке.

– Я подумывал об Илльте. Там прекрасно в это время года. К тому же делают отличное вино.

Я улыбнулась:

– Не ищешь спутника для дальней дороги?

– А ты непривередлива. Хотя я припоминаю, что у тебя больше нет тоупа.

И на следующее утро я снова покидала Скарлайт на вороном тоупе Дэйра. В спину меня подгонял джхарейн, деньги звенели в кармане, а передо мной смеялись девичьи глаза цвета свежей листвы.