Потому что люблю Линден Кэролайн
– Что не так с моим платьем? – спросила Джоан, как только ее тетя отвернулась.
Абигайль, казалось, завораживал вырез ее платья.
– Тебе не кажется, что декольте очень глубокое?
Джоан оглядела зал.
– Не глубже, чем на платье у вон той дамы. Или той.
По сути, у некоторых леди платья, казалось, были нарочно скроены так, чтобы выставлять напоказ грудь, а ее платье грудь полностью закрывало.
– Наверное, оно кажется глубже, потому что на нем нет ни кружев, ни оборки. Платье выглядит простым, как нижняя рубашка.
У Джоан возникло желание посмотреть на свое платье, но она удержалась.
– Но это не рубашка. Платье тебе не нравится?
– Оно не похоже на платья, которые носят все остальные, – сказала Пенелопа.
– Платья, которые носят все остальные, мне не очень идут. – Джоан приподняла складку своей сверкающей юбки. – Если бы ты меня не знала, что бы ты сказала о том, как я выгляжу?
Абигайль склонила голову набок.
– Ты выглядишь искушенной. И смелой.
– Ты выглядишь замужней, – вынесла свой вердикт Пенелопа. В ответ на изумленное выражение лица сестры она добавила: – Как будто ты замужем за богатым джентльменом, который тебе во всем потакает. Разве в этом есть что-нибудь оскорбительное?
Абигайль надула губы.
– Нет.
– Хорошо, потому что это моя цель в жизни. – Пенелопа еще раз оглядела платье и покачала головой: – На мне оно смотрелось бы как маскарадный костюм, но тебе, Джоан, оно очень подходит.
Джоан была немного разочарована, что подруги не упали в обморок от зависти, но решила об этом не задумываться. Стремление носить наряды, которым завидуют другие дамы, никогда не шло ей на пользу. Она считала свое новое платье красивым, и даже если его оценит всего один человек – например, Тристан, – она будет считать, что достигла успеха.
Через несколько минут Абигайль и Пенелопа отошли от Джоан – их мать, озабоченная тем, что в последнее время их не приглашали танцевать, сделала сыну внушение, чтобы он нашел для сестер партнеров по танцам. И сейчас им было велено стоять рядом с матерью, пока не подойдут эти назначенные партнеры, во всяком случае, так описала ситуацию Пенелопа. Абигайль закатила глаза и пробормотала что-то о том, что их отец озабочен больше матери, но они ушли, и Джоан осталась с Эванджелиной. Она снова окинула взглядом комнату, стараясь сделать это как можно незаметнее, и увидела Тристана. Но едва она заметила его темноволосую голову, как перед ними склонил голову в поклоне джентльмен.
– Добрый вечер, леди Кортни, мисс Беннет.
– Добрый вечер, сэр.
Джоан сделала реверанс. Ее тетя просто кивнула.
– Вы сегодня необыкновенно хороши.
Свой комплимент сэр Ричард адресовал им обеим, но Джоан заметила, что его взгляд чуть дольше задержался на Эванджелине. В платье из искрящейся голубой ткани ее тетя выглядела замечательно.
– Вы пришли сюда только затем, чтобы отмечать очевидное? – небрежно спросила Эванджелина. – Моя племянница выглядит великолепно, и я ручаюсь, что это признают абсолютно все.
Джоан покраснела. Сэр Ричард улыбнулся, от его глаз разбежались лучики морщинок.
– Я это заметил из самого дальнего угла комнаты.
Окажет ли мисс Беннет мне честь, согласившись танцевать со мной следующий танец?
Джоан удивленно улыбнулась. Это сэр Ричард оказывает ей честь. На сегодняшнем вечере он один из почетных гостей, и такому джентльмену, как сэр Ричард Кэмпион, нет нужды по какой-то причине танцевать со старыми девами. Одобрительный взгляд Эванджелины подсказал, что тетя, безусловно, разрешает ей принять приглашение.
– С большим удовольствием. Спасибо, сэр.
Сэр Ричард вывел ее вперед, и они встали в ряд для кадрили вместе с другими парами.
– Вам нравится сегодняшний бал? – спросил он.
Джоан, казалось, чувствовала на себе тяжесть удивленных взглядов, обращенных на них.
– Да, но мне хочется, чтобы моя тетя получала больше удовольствия от бала.
Сэр Ричард, подтягивавший перчатку, замер на долю секунды.
– Как это?
Джоан посмотрела на Эванджелину и увидела, что тетя за ними наблюдает.
– Думаю, ради роли моей компаньонки она отказалась от многого, что ей дорого.
Сэр Ричард посмотрел на нее долгим испытующим взглядом.
– Она высказывала неудовольствие?
– Ни единым словом.
Начался танец, и некоторое время они оба молчали. Позже, когда фигуру выполняли другие пары и у них возник спокойный момент, сэр Ричард заметил:
– Я слышал, у вас на днях было большое приключение.
– Вы, наверное, имеете в виду подъем на воздушном шаре? – Джоан понизила голос: – Это было так захватывающе, что не передать словами. Но я заставила тетю сильно волноваться, о чем очень сожалею.
– Думаю, после того как оправилась от потрясения, она смогла вас понять.
Во взгляде сэра Ричарда сквозила доброта. Джоан опустила голову.
– Возможно. Но меня так мучила совесть… Сэр, вы не могли бы сделать мне большое одолжение?
– Конечно.
Сэр Ричард взял ее за руку, и они стали в танце обходить вокруг пары справа от них, потом слева.
– Пригласите, пожалуйста, ее на танец. – Видя, что он сжал губы, Джоан добавила: – Ради меня. Мне так хочется увидеть, что она хорошо проводит время.
Сэр Ричард ничего не сказал. Когда танец кончился, он повел ее из центра зала обратно, потом снова поклонился и прошептал:
– Я бы приглашал ее на каждый танец, если бы она согласилась хоть на один. Это не меня нужно уговаривать. Благодарю вас, мисс Беннет, за приятный танец.
Он ушел. Эванджелина подошла к племяннице.
– Как тебе понравился сэр Ричард в качестве партнера по танцу?
– Он очень умелый танцор. – Поддавшись порыву, Джоан схватила тетю за руку. – Потанцуйте с ним!
Эванджелина оторопело заморгала.
– Дорогая, не говори глупости. Я здесь для того, чтобы сопровождать тебя.
– Не случится ничего плохого, если вы станцуете один танец.
– Это вызовет разговоры, – прошептала тетя. – И он даже не приглашал меня.
– Потому что знает, что вы откажетесь. – Вместо ответа ее тетя просто сжала губы. Тогда Джоан добавила: – Тогда сделайте это для меня. Мне неприятно думать, что ради меня вы отказались от всех удовольствий.
– Дорогая моя, я бы все равно не стала с ним танцевать. Я не посмею.
После танца сэр Ричард подошел к хозяину дома, и его взгляд не раз устремлялся в сторону Эванджелины, но она упорно не смотрела на него.
– Вам не кажется, что это похоже на трусость? —
Джоан снова заметила Тристана. Лавируя между гостями, он шел к ним, внимательно глядя на Джоан.
Стоило ей только его увидеть, как ее сердце подпрыгнуло, а губы сами собой сложились в улыбку. – Не вы ли мне говорили, что ради любви стоит немного рискнуть?
Тетя посмотрела на нее с изумлением, но не успела ничего сказать, потому что в это время Тристан уже остановился перед ними и галантно поклонился.
– Леди Кортни, добрый вечер. – Он перевел взгляд на Джоан и его голос потеплел на градус: – Мисс Беннет.
– Лорд Берк.
Джоан было безразлично, что все снова уставились на нее. Делая реверанс, она не смогла удержаться от улыбки.
– Мисс Беннет, надеюсь, вы оставите для меня последний танец перед ужином, – сказал Тристан.
Это означало, что он будет также сопровождать ее на ужин. У Джоан, которая обычно на балах ужинала с родителями или с подругами, от радостного возбуждения даже закружилась голова. Стараясь казаться не задыхающейся от радости, а любезной и сдержанной, она ответила:
– Конечно.
Тристан усмехнулся и поднял руку.
– Отлично.
К нему подскочил слуга с бокалами шампанского на подносе – по-видимому, он ждал этого жеста. Когда Тристан отвернулся, чтобы взять с подноса бокалы, Джоан прошептала тете:
– Потанцуйте последний танец перед ужином с сэром Ричардом. Ну пожалуйста, Эванджелина!
На лице у ее тети появилось задумчивое выражение. Она взяла бокал, предложенный Тристаном, и негромко сказала:
– Хорошо.
Джоан выдохнула, и ей удалось встретиться взглядом с сэром Ричардом. Она быстро улыбнулась ему и чуть заметно кивнула в сторону Эванджелины, потом тоже приняла у Тристана бокал шампанского.
Во время следующих трех танцев они непринужденно беседовали. Джоан никогда еще не видела Тристана таким спокойным и обаятельным. Когда не пытался привести ее в ярость, он умел рассказывать о разных вещах так своеобразно, что вызывал у нее улыбку. Эванджелину казалось, его манеры тоже очаровали, впрочем, это было неудивительно. Джоан была почти уверена, что тетя делает все возможное, чтобы поощрять ухаживания Тристана. И именно сегодня вечером Джоан не хотелось остужать ее энтузиазм. Всякий раз когда Тристан смотрел на Джоан, а это случалось часто, казалось, что ее кожу покалывает. Его взгляд скользил по ее парчовому платью с явным одобрением. Когда Джоан что-то говорила, он всегда пристально смотрел на нее горящим взглядом. Вечер с каждой минутой становился все интереснее. Хотя, возможно, отчасти ее ощущение было вызвано вином. Как только ее бокал оказывался пустым, немедленно появлялся лакей с очередным полным бокалом. Джоан и раньше пила шампанское, но у нее никогда еще не было от него такого ощущения, словно пузырьки продолжают бурлить в ее венах. Когда она взяла третий бокал, Эванджелина подняла руку.
– Да, знаю, – прошептала Джоан. – Это мой последний бокал.
– Прошу прощения, леди Кортни. – Сэр Ричард подошел и остановился перед ними. – Я прошу вас оказать мне честь танцевать со мной последний танец перед ужином.
– О да! – воскликнула Джоан еще до того, как Эванджелина успела открыть рот. – Как вы знаете, тетя, я уже ангажирована, так что вы вполне можете идти танцевать.
Возникла долгая пауза. Потом Эванджелина подала руку сэру Ричарду.
– С удовольствием, сэр. Джоан, встретимся за ужином.
Сэр Ричард бросил на Джоан быстрый взгляд, полный глубокой благодарности, и повел леди Кортни танцевать.
– Превосходная работа. – Тристан допил шампанское из своего бокала, потом взял оба бокала, свой и Джоан, и отдал их услужливому лакею. – Наконец-то мы ненадолго остались одни.
Джоан засмеялась, хотя ее смех получился больше похожим на хихиканье.
– О нет, я просто хотела, чтобы она потанцевала ради ее собственного удовольствия.
– Надеюсь, она получает очень большое удовольствие, – ответил Тристан, беря Джоан за руку. – И я тоже намерен его получить.
– Правда? Как? – Почему-то оказалось, что Джоан трудно идти ровно. – Ох уж это шампанское.
– Ничего, я помогу вам сохранить равновесие. – Тристан положил руку на ее талию и привлек к себе шокирующе близко. Потом посмотрел ей в глаза и усмехнулся: – Ну что, так лучше?
Заиграла музыка.
– Да, спасибо, – с придыханием пробормотала Джоан. – Намного лучше.
Джоан отдалась удовольствию от вальса. Туфли, позаимствованные у тети, словно были созданы специально для танцев, в них она чувствовала себя легкой и грациозной и ничуть не слишком высокой, ни на четверть дюйма. Ее платье, возможно, казалось кому-то слишком смелым, но для нее имело значение только нескрываемое восхищение, написанное на лице Тристана.
– О чем вы думаете? – спросил он.
Джоан мечтательно улыбнулась.
– Вообще-то ни о чем. Я просто наслаждаюсь танцем. Вы прекрасно вальсируете, милорд.
– Ну, это все-таки что-то.
– Я об этом не думала, пока вы не спросили. Так что в тот момент, когда вы задали вопрос, правильный ответ был «ни о чем».
Тристан усмехнулся.
– Спасибо. Вы моя самая желанная партнерша.
Джоан заморгала.
– Для… вальса?
– Да, – прошептал он, хотя его глаза цвета изумруда содержали более широкий ответ.
Ее пульс забился чаще.
– Я могла бы сказать то же самое.
– Я очень, очень рад это слышать.
Тристан, не поднимая головы, окинул взглядом комнату. Вальс близился к концу. Джоан тоже огляделась. Эванджелина и сэр Ричард были в противоположной части зала, ближе к комнате для ужина, и казались глубоко поглощенными друг другом. У Джоан появилась надежда, что, может быть, сэру Ричарду удастся уговорить Эванджелину выйти за него замуж. Она была уверена, что сэр Ричард этого хочет, так же, как была уверена, что того же хочет и Эванджелина, вот только если бы тетя решилась принять его предложение…
– Вы мне доверяете? – прошептал Тристан, внимательно оглядывая зал.
Если бы он не кружил ее в вальсе, Джоан встала бы как вкопанная.
– А что?
Его губы изогнулись.
– Это означает «Нет»?
– Нет, – медленно произнесла Джоан.
– Это означает «Да»?
Она поколебалась, но лишь мгновение:
– Да.
Глава 23
Не произнеся больше ни слова, Тристан в танце повел Джоан за колонну к выходу из зала. Затем через дверь для прислуги, чуть не столкнувшись при этом с лакеем, они прошли по скромному коридору, пока не оказались возле задней лестницы. Джоан с бешено бьющимся сердцем поднялась вслед за Тристаном по винтовой лестнице. Они попали еще в один коридор. Этот этаж не открывали для гостей, и здесь было тихо и безлюдно. Тристан нажал на ручку одной двери, она оказалась не запертой. Тогда он распахнул ее, и они вошли в небольшую библиотеку или в кабинет. Вдоль стен комнаты тянулись полки с изрядно потрепанными книгами, перед камином стоял диван, на вид очень уютный, в углу дивана тоже лежали стопкой книги. В другой части комнаты французские окна вели на крошечный балкон, в лунном свете были видны крыши лондонских домов.
– Что это? – Джоан повернулась к Тристану. – Вы знали, что здесь есть эта комната?
– Да. – Он тихо затворил за собой дверь. – Это личная библиотека сэра Пола. Я учился с его сыном Томом в школе и в одном семестре приезжал к ним в гости на каникулы. Как-то вечером мы сидели с ним тут и пили бренди его отца, пока нам не стало плохо.
Еще одни одинокие каникулы, когда он дерзко напросился в гости к другу и попытался вести себя как мужчина. Джоан положила руку на его локоть.
– Каким же вы были дерзким мальчиком.
Тристан самодовольно ухмыльнулся:
– Нам было по девятнадцать, не сказать, чтобы мы были младенцами.
Джоан сначала опешила, потом рассмеялась. Она все смеялась и смеялась, даже когда он заключил ее в свои объятия и уткнулся лицом в ее шею.
– Господи Иисусе, как же от вас хорошо пахнет! – выдохнул Тристан.
Когда он это шептал, его губы касались ее шеи. Джоан наклонила голову набок, чтобы полнее насладиться его ласками.
– Это бергамот. И апельсин.
– Я мог бы вас съесть! – Он прихватил зубами мочку ее уха, и она вдруг почувствовала, что не может твердо стоять на ногах, – пришлось ухватиться за лацканы его фрака. – Вы бы мне позволили?
У нее и без того кружилось голова – ох уж это шампанское! – но от его слов в ее сознании тут же возникли образы, словно сошедшие со страниц «Пятидесяти способов согрешить».
– Как бы вы это смогли сделать?
– Каждый раз целуя вас. – Он показал пример такого поцелуя, припав губами к ее шее. – С головы до пальцев на ногах и обратно к вашим потрясающим, умопомрачительным губам.
Джоан прильнула к нему, запрокинув голову от переполнявших ее ощущений.
– Умопомрачительным?
– Да. Во всех смыслах этого слова. – Он запечатлел легкий поцелуй в уголке ее губ. – Сводящему с ума, такому притягательному, что я теряю рассудок от желания.
Джоан поежилась.
– Желания…
Он издал короткий резкий смешок.
– Вы знаете, что я вас хочу, и это желание выходит за рамки всякой сдержанности и здравого смысла. А вы меня хотите? Джоан, ответьте мне, пока я в самом деле не сошел с ума.
Джоан открыта глаза, она была пьяна от пылкости его слов и обжигающей страсти его поцелуев. Ну, может быть, самую малость еще и от шампанского. Его тело застыло, лицо было напряженным от желания.
– Да, – ответила она. – А теперь поцелуйте меня.
И он ее поцеловал. Глубоко, жадно, властно. Джоан пришла в мгновенное замешательство. Не от такого ли неразумного поцелуя предостерегала Эванджелина? Но потом сдалась, уступила чувственному обещанию, которое таил его поцелуй. Ей казалось, что именно такого поцелуя она ждала всю жизнь. Губы Тристана хранили привкус шампанского, и, казалось, от каждого движения его языка по ее языку в ее крови заново вскипали пьянящие пузырьки. Она прижалась к Тристану, покорно открылась ему навстречу. В ней больше не было сопротивления, он победил, завоевал ее сердце, разум и – вне всякого сомнения – тело.
– Я хочу попробовать твою кожу на вкус, – прошептал Тристан в ее губы, одновременно взявшись за завязки платья.
– Да, – выдохнула Джоан.
Тристан наступал на нее, заставляя пятиться, пока ее спина не уперлась в пилястр. Он ослабил ее корсет, подсунул пальцы за край выреза платья и стал постепенно спускать его вниз, пока ее груди не остались прикрытыми только тонкой сорочкой. Вслед за его пальцами двигались и его губы, оставляя на необычайно чувствительной коже ее груди влажный след. К тому времени когда он коснулся большим пальцем ее соска, тот уже отвердел и выступал, казалось, в нетерпеливой жажде ласки. С тихим стоном Тристан спустил с нее корсет и сорочку и втянул набухший пик в рот.
Джоан невольно приоткрыта рот в беззвучном крике. Тристан опустился на одно колено, посасывая ее грудь то сильно, то нежно. Она нащупывала, за что ухватиться, и в конце концов ее пальцы переплелись с его длинными волосами, словно подгоняя его без слов. Он переместился на другую грудь, такую же налитую и ноющую от желания.
– Слаще клубники, – прохрипел Тристан. – Нежнее сливок.
Его руки двинулись вниз от ее талии, по бедрам, сзади по ногам и остановились на коленях.
– Дорогая, раздвинь немного ноги для меня. Да, вот так, – глухо проговорил он, подталкивая ее ноги в стороны. – Я хочу довести тебя до безумия.
– Ты и так уже, – Джоан жадно глотнула воздух, – доводишь очень успешно!
Он тихонько рассмеялся.
– А ведь я едва начал.
И стал легко водить пальцами по ее щиколоткам, выводя на коже невидимые круги, потом его пальцы двинулись выше. Джоан замерла, каждый вздох волновал ее тело, как сильный ветер листву на дереве. В лунном свете она не видела ничего, кроме его лица, темного и сосредоточенного, не чувствовала ничего, кроме прикосновений его пальцев, легко поглаживающих ее лодыжку, потом колено, потом взбирающихся вверх по ее бедру. Его пальцы задержались, чтобы раздвинуть складки панталон.
– О Господи! – прохрипела она, с трудом дыша.
Он раздвинул влажные завитки и положил палец на бугорок, который, казалось, взорвался от его прикосновения. Ее тело выгнулось дугой.
– Боже всемогущий! – пробормотал Тристан дрожащим голосом. – Ты такая нежная, такая влажная…
Он стал водить подушечкой большого пальца, поглаживая и описывая круги, и Джоан изогнулась от удовольствия, такого острого, что оно граничило с болью.
– Прекрати, – простонала она. – Что это?
– Еще не время.
Но его прикосновения стали более нежными, и у Джоан возникло ощущение, будто ее убеждают, направляют. На несколько мгновений она застыла в неподвижности, а потом какое-то первобытное чувство заставило ее бедра качнуться вперед и задвигаться в собственном ритме. В ней снова стала нарастать дрожь наслаждения. Тристан с неразборчивым бормотанием привлек ее к себе ближе и снова стал целовать ее груди. Джоан вздохнула и размякла рядом с ним. Она позволила ему стереть ее страхи, отдаваясь ласкающим движениям его пальцев и наслаждаясь восхитительной щедростью, с которой он дарил внимание ее обнаженным грудям.
– Ей-богу, я хочу заняться с тобой любовью!
Он снова ее поцеловал. Она накрыта ладонями его лицо, подняла его и с удивлением увидела, что оно блестит от капелек пота.
– Что ты имеешь в виду?
Джоан чувствовала, как под ее ладонью сильно бьется его пульс. Тристан заглянул в ее глаза, его собственные глаза лихорадочно горели. Он медленно, осторожно ввел палец в ее лоно.
– Я хочу погрузиться вот сюда, – прошептал он. Его палец выскользнул и снова скользнул внутрь. – Снова и снова. – Он повторил движение, с каждым разом погружая палец немного глубже. Тем временем его большой палец проследовал вокруг средоточия нервов – бугорка, и у Джоан едва не подогнулись колени. – Снова и снова, пока ты не выкрикнешь мое имя на пике наслаждения и я не изольюсь в тебя.
Его палец снова проник в нее, на этот раз чуть более сильным движением, а большой палец в том же ритме надавливал.
В венах Джоан оглушительно ревела кровь, ее тело сотрясалось. Она должна сказать «Нет», но… она в него влюблена! Сколько бы раз она ни твердила себе, что Тристан не из тех мужчин, за которых выходят замуж такие девушки, как она, она все равно его полюбила. И не важно, что о нем думает мать, она все равно его хочет. Раньше она представляла, что он занимается с ней любовью так же необузданно, как занимались с леди Констанс ее любовники, и вот теперь это происходило наяву. И – как Джоан и мечтала – он смотрел на нее так, словно она была самой прекрасной, самой желанной женщиной на свете. Впервые в жизни Джоан испытала волнующее ощущение, что она желанна – безумно и страстно, – и если получать от этого удовольствие означало быть порочной, тогда она была рада стать порочной.
– Да, – прошептала она. – Да, Тристан.
Он застыл неподвижно, только его грудь поднималась с дыханием.
– Что?
Джоан кивнула, хотя от этого простого действия чуть было не потеряла равновесие.
– Да, я тебя хочу.
Тристан содрогнулся, Джоан это почувствовала. Затем он убрал руку, которая все еще оставалась у нее между ног, и Джоан поразилась острому чувству потери, которое она при этом испытала. Но он обнял ее, поднял на руки и понес к дивану, уложил на подушки и опустился на колени между ее раздвинутыми ногами.
– Ты должна видеть, как сильно я тебя хочу.
Он снял фрак и расстегнул брюки. Потом спустил брюки и белье и обнажил перед ней свое мужское достоинство. Яростно выступающее, оно выглядело огромным. Было слишком темно, чтобы Джоан могла рассмотреть детали, но она видела, что оно темнее, чем лицо Тристана. Пока она зачарованно смотрела на него, оно дернулось и само по себе поднялось.
– Всякий раз когда ты ко мне приближаешься, он упорно встает по стойке «смирно» и отвлекает меня. – Тристан откинул полу рубашки и взял Джоан за руку. – Он не понимает доводов рассудка, не знает ни осторожности, ни ограничений, он знает только, что ты заставляешь его вставать и делаться твердым. И так происходит каждый раз, когда ты со мной жеманничаешь, или резко даешь мне отпор, или виснешь на моей руке, потому что боишься, что воздушный шар упадет на землю.
Тристан положил ее руку на свое мужское орудие, и глаза Джоан расширились еще сильнее.
– Это таким он был на воздушном шаре?
– Ну, не таким неистовым, но готовым подняться в полный рост в любой момент. – Тристан выдохнул и качнул бедрами так, что рука Джоан заскользила по его длине. – Ты ведь знаешь, что в моей ванной комнате он был таким.
Джоан как-то сумела кивнуть. Да, тогда она это чувствовала, хотя и понятия не имела, что он будет выглядеть настолько большим.
Тристан медленно поднял ее юбки.
– А если я займусь с тобой любовью, он войдет сюда. – Он снова прикоснулся к ней и ввел в нее палец так глубоко, как только смог.
Джоан содрогнулась и, сама того не сознавая, шире раздвинула колени и выгнула спину, чтобы опуститься на этот вторгшийся в нее палец. Боже правый, если это так приятно, когда в ней всего лишь один палец, насколько же будет лучше, когда его орудие войдет в нее? В мозгу лихорадочно вертелись все эротические рассказы и стихи, какие она только читала тайком в своей кровати. Рассказы о наслаждении и удовлетворении таком остром, что и мужчина, и женщина едва его выдерживали. Рассказы о мужчинах, которые получали безумное удовольствие, входя в своих любовниц. О женщинах, испытывавших восторг от каждого проникновения, визжавших и чуть ли не умиравших от наслаждения, когда любовники доводили их до оргазма – чего-то настолько изумительного, что даже не существовало прилагательных, чтобы описать его достаточно точно. И до сих пор все вроде бы указывало на то, что эти рассказы были правдивыми. Джоан действительно чувствовала у себя внутри пульсирующую боль. Она хотела, чтобы Тристан занялся с ней любовью и делал это снова и снова, пока она не лишится чувств от наслаждения.
– Да, – выдохнула она. – Покажи мне.
– Боже, дорогая, да!
Он убрал палец и ввел в нее два пальца, надавливая сильнее. Джоан поморщилась, почувствовав какое-то напряжение и легкое жжение, но Тристан снова стал ее гладить, бережно вводя пальцы туда и обратно, эти неудобства постепенно прошли.
– Я хочу облегчить это для тебя, – прошептал он и снова опустил голову к ее груди.
Джоан отдалась в его власть, смакуя каждое прикосновение его губ к своей коже. Она обхватила его голову, удерживая у своей груди, ее бедра покачивались навстречу каждому движению его пальцев.
– Да, вот так, – пробормотал Тристан. – Да, подожди, сейчас…
Он выпрямил спину и рывком потянул ее бедра на себя так, что она соскользнула вниз по диванным подушкам и ее бедра оказались почти за пределами дивана. Тяжело дыша, он встал так, что его мужское орудие оказалось напротив пульсирующего от желания отверстия, в котором только что были его пальцы.
– Двигайся на меня! – прохрипел он.
Она немного выгнула спину, и ее тело под действием собственного веса скользнуло ему навстречу. В тот же самый момент Тристан сделал движение вперед и вошел в нее, глядя ей в глаза, словно желая увидеть в них поощрение. Джоан почувствовала, как что-то внутри нее натягивается.
– Еще, – произнес он тем же низким, хрипловатым тоном.
Джоан двинулась вниз одновременно с тем, как он рванулся вперед. Напряжение у нее внутри усилилось и стало не таким приятным. Она неуверенно посмотрела на него:
– Тристан?
– Я знаю.
Он положил руку на ее живот и большим пальцем раздвинул завитки, прикрывавшие то место, где его тело встретилось с ее телом.
– Позволь мне помочь. Просто сосредоточься на ощущениях…
Читать бесплатно другие книги:
