Джентльмен-дьявол Макнамара Эшли
Несмотря на все произошедшее, Изабелла колебалась. В его комнату. Да, но это шаг на его территорию. Они лягут в постель, где он спит, возможно, заснут и проснутся вместе в объятиях друг друга. Понятно, почему она сомневается.
И, черт возьми, почему он это позволяет? Джордж никогда не допускал женщин в свои личные владения.
Но Изабеллу нельзя сравнивать с другими женщинами, вообще ни с одной. Так что для нее можно сделать исключение. Все его существо требовало этого.
– В постели нам будет удобнее. – Он нагнулся и поцеловал ее за ухом, чувствуя, как жилка пульса трепещет под его губами. – И приятнее. – Он еще раз коснулся этого места губами и улыбнулся, ощутив, как вздрогнула Изабелла. – И не надо будет спешить.
Он слегка куснул ее шею. Изабелла вцепилась в его плечи и повисла на нем. Казалось, ее стройное тело просто создано для него.
Черт, эта мысль должна бы испугать его до смерти, заставить бежать прочь. Но какая-то часть его существа хотела остаться и понять, что с ним происходит. Это было похоже на шторм в море, который одновременно вызывает ужас и восхищение, вынуждает завороженно смотреть, но от которого волосы шевелятся на голове.
– Но кто-нибудь может прийти.
Джордж ухмыльнулся.
– В этом есть своя прелесть. Но если ты волнуешься, то обещай, что будешь вести себя тихо.
Джордж собирался вырвать у нее столько блаженных воплей, сколько сумеет. Он высвободил ее из объятий и взял за руку.
– Мы прокрадемся по лестнице для слуг.
Ага, ее пальцы сильнее стиснули его ладонь, и она не колеблясь пошла следом. Но ведь он сам потребовал от нее доверия. В памяти всплыли слова Изабеллы, сказанные перед поцелуем: «Ты настоящий человек и настоящий мужчина».
Джордж не был в этом убежден, когда, вот как сейчас, играл роль беззаботного повесы, который сбивает ее с пути. «Но если бы ты обещал ей больше, то не сбивал бы с пути, а наоборот».
Эта мысль по-настоящему испугала его. Кроме всего прочего, он не может действовать, исходя из нее. Что он может ей предложить? Лучший дом, возможно, лучшее положение в обществе, но в свете ее никогда не примут.
А еще существовала проблема его собственного сердца. Конечно, он может предложить его Изабелле, но что он сам знает о чувствах? В голове звучал смех отца. Романтическая привязанность – это женская территория, вместе с шелками, кружевом, акварелями. Туда же относятся поэзия и романы. И музыка.
Лучшее, что он может сделать, это вернуть Изабелле ее сына, а в этом он ей уже поклялся.
Сердце Изабеллы колотилось о ребра. В глазах внешнего мира она – падшая женщина, но на самом деле впервые играет эту роль. Дерзко и смело она бросилась в объятия Джорджа, а теперь позволяет ему соблазнять ее своим телом. И с радостью.
Он подарил ей наслаждение, а теперь она с ним расплатится. Изабелле хотелось поделиться с ним собой и стереть память о маленьком мальчике, которого она увидела в зале, когда Джордж рассказывал ей о своих детских страданиях. Сама Изабелла слишком хорошо знала, каково это – оказаться втиснутым в рамки семейных ожиданий и правил, требующих внешнего совершенства. Помнила, как все это раздражало ее и в конце концов толкнуло на безрассудство.
Лестница для слуг, тесная и скрипучая, находилась в задней части дома. Скрип каждой шаткой доски эхом отдавался в ночи. Когда они поднялись в верхний коридор, Изабелла почти ждала, что там окажется кто-то из других гостей и поднимет шум.
– Ты правда думаешь, что удачно придумал? – громким шепотом спросила она.
– Думаю, придумал просто отлично, – ответил Джордж низким голосом, который отозвался в ней жаркой волной. – Видишь, мы уже у моей двери.
Он повернул ручку и распахнул дверь в просторную комнату. Свет от канделябра отбрасывал по углам длинные тени. В противоположной стене темнело большое окно. Слева все пространство занимала большая кровать с балдахином. Синий, стального оттенка, цвет полога совпадал с полосами на обоях.
– Почти как весь мой коттедж, – пробормотала Изабелла. Раньше, когда Джордж переодевался, она не успела рассмотреть комнату. – И кругом камень. Должно быть, зимой ее не натопишь.
Джордж положил ладонь ей на затылок.
– Я знаю, как можно согреться. – Он притянул ее к себе. – А ты? Двое под одеялом должны прекрасно устроиться.
Тут он полностью обхватил ее плечи, заключил в объятия и стал осыпать поцелуями губы, щеки, лоб. Ей все было мало. Она решилась прийти сюда не ради этих невинных ласк. Они не дети, целующиеся в кустах.
Изабелла со стоном схватила его за рубашку и притянула к себе. Их губы соединились в жгучем поцелуе. Джордж сам разбудил в ней эти чувства – жажду и невыносимое вожделение, – и теперь Изабелла собиралась подчиниться им. Возможно, у нее в жизни больше не будет такого шанса. Ее пальцы путались у него в волосах, груди прижимались к его телу, бедра ощущали его каменеющий стержень. О да, ей хотелось взять его в руки, почувствовать, как он проникает между бедрами и вторгается внутрь, доводя ее до сумасшествия. Изабелла все сильнее прижималась к мужскому телу – грудью, ногами, бедрами.
Джордж оторвался от ее губ. Дыхание рывками вырывалось из его легких.
– Не спеши, любовь моя. До рассвета еще целая ночь.
– Не хочу медлить. Хочу сейчас. Может, потом я смогу не спешить.
Джордж наклонился так, что их лбы встретились.
– Собираешься испытать мои силы?
На лице Изабеллы появилась нечестивая улыбка.
– Это звучит так, как будто задача мне не по зубам.
Он коротко хохотнул.
– Я покажу тебе, по зубам или нет. Иди ко мне.
Джордж приподнял ее, крепко прижал к груди, поцеловал за ухом, лизнул теплую влажную кожу. Его ладони метались по ее спине от лопаток до талии и ниже.
Изабелла махнула на все рукой и отдалась чувствам. Как их объятия отличались от вороватого тисканья в пустом коридоре! Насколько глубже и ярче она чувствовала каждое движение Джорджа. Страха не было, было ощущение полноты жизни.
Джордж требовал от нее доверия. Изабелла ему доверилась. Он, совсем чужой человек, убедил ее и сумел помочь. Заботился о ней, как никто на свете. Не считал отверженной. И с ним Изабелла действительно не чувствовала себя таковой.
Джордж разбудил в ней чувство причастности к жизни, которого она никогда не испытывала, даже до разрыва с семьей, где всегда было принято держаться особняком. Маршаллы жили, чтобы приобретать: власть, деньги, влияние – все, что угодно. Они забирали все, что хотели, и никто не смел им возразить. Беспечный чудак, который посмел бы восстать против жестких рамок их ожиданий, был обречен.
Если бы Изабелла раньше задумалась над своим положением, она бы давно поняла, что никогда не была до конца одной из них. Что всегда жаждала чего-то другого, нуждалась в другом.
Слишком много одежды разделяет ее и Джорджа – бесконечные слои шерсти, ситца и льна. Изабелла просунула руку между их телами и нащупала роговые пуговицы на его жилете. С улыбкой глядя ему прямо в глаза, она быстро разделалась со всеми застежками и распахнула полы. Теперь только льняная рубашка отделяла ее от его груди. Она выдернула подол из-под пояса брюк, развязала галстук и расстегнула пуговицу у шеи. Потом, зажав накрахмаленную ткань в кулаки, сдернула рубашку с плеч Джорджа и отшвырнула прочь.
Кто бы мог вообразить, сколько удовольствия можно получить, раздевая мужчину? Ей так понравилась его кожа, позолоченная светом канделябра. Изабелла наслаждалась открывшимся зрелищем, ей хотелось разглядеть каждый дюйм в отдельности. Взгляд манила ямка в основании шеи. Изабелла потянулась и лизнула ее. Руки Джорджа легли ей на талию и довольно болезненно стиснули, а Изабелла продолжала свои исследования – касалась кожи, целовала, покусывала, замечая при этом любое изменение в ритме дыхания Джорджа, прислушиваясь к его стонам и шаг за шагом подталкивая к кровати.
Наконец он рухнул на постель, заложил руки за голову, расслабился и стал наблюдать за Изабеллой. В конце концов, кровать принадлежит ему, и его свободная поза ясно это показывала. Однако эрекция выдавала его напряжение. Еще несколько пуговиц, и Изабелла возьмет в ладони этот бархатистый стержень.
В ее голове метались сладостные образы. Джордж целовал ее в самых интимных местах. Хватит ли у нее дерзости сделать то же самое? Но вожделение мешалось в ней с неуверенностью. Кем сочтет ее Джордж, если она решится попробовать добычу на вкус?
– Подожди. – Джордж поймал ее взгляд и больше не отводил требовательных глаз. – Я хочу посмотреть, как ты будешь раздеваться.
Сердце Изабеллы забилось где-то в горле, но она послушно взялась за тесемки корсажа. Ее платье было старомодного покроя – пуговицы на плечах удерживали кокетку, на груди располагалась шнуровка, а еще ниже юбки свободно падали до самого пола. Изабелла могла снять его в мгновение ока и нырнуть в постель.
– Только не спеши, – добавил Джордж.
Его жаркий взгляд дал ей понять, что он собирается смаковать это зрелище. При этой мысли пальцы Изабеллы задрожали, она остановилась на первой же пуговице и нервно закусила губу.
– Да-да, мне нравится у тебя это выражение. Поразительная смесь невинности и уверенности.
– Никакой уверенности я не чувствую, – возразила Изабелла. Она и правда ощущала такое смятение, как будто стояла на сцене. Прежде ей приходилось раздеваться только под равнодушным взглядом горничной или портнихи. Никто и никогда не смотрел на нее с таким жадным вниманием, что взгляд казался материальным, как прикосновение руки. Конечно, Джордж уже видел ее, но теперь она должна раздеться перед ним напоказ.
Платье скользнуло к ее ногам, соски напряглись так, что казалось, еще немного, и они проткнут тонкий ситец сорочки. Но Джордж смотрел на нее таким взглядом, словно на ней были самые изысканные шелка и ленты.
– А теперь корсет, – распорядился он, протянул руку к поясу бриджей и стал поигрывать пуговицей.
У Изабеллы пересохло в горле. Она не могла отвести глаз от его руки. Кое-как добралась до шнуровки на спине, отчего ее груди приподнялись.
– Ничего не может быть прекраснее, – протянул Джордж, расстегивая брюки, – чем женщина, готовящаяся лечь со мной в постель.
Какая дерзость, но это было еще не все. Изабелла завороженно следила, как Джордж высвобождает свой член, берет его в руки и поглаживает от основания до кончика и обратно.
Никогда прежде Изабелла не знала, что у нее такая чувствительная кожа. Она как будто натянулась, по всему телу пробежали мурашки, потом нахлынула жаркая волна. Каждое движение его рук спазмом отзывалось в ее лоне. Что-то таяло у нее внутри и в то же время болезненно напрягалось. По жилам растекался расплавленный огонь, она сжимала бедра, чтобы не выпустить его на свободу.
Она не могла оторвать взгляда от этого зрелища. Пальцы сводило от желания заменить его руку своей. Она судорожно облизнула губы. Глаза Джорджа напряженно следили за выражением ее лица. Следили за ней. Да, он сказал «женщина», то есть любая женщина, но имел в виду только ее, Изабеллу.
Дрожащими пальцами она расшнуровывала тесемки на спине. Как долго!
– Иди сюда.
Не сводя с него глаз, Изабелла пошла на зов, шаг за шагом, шаг за шагом. Она чувствовала, что Джордж хочет растянуть предвкушение, сделав ожидание невыносимым. У края кровати она остановилась, а он положил ладони ей на талию, и они неспешно заскользили вверх по ее телу пока двумя чашами не накрыли груди. Джордж притянул Изабеллу к себе и сквозь рубашку куснул сосок.
Изабелла закрыла глаза и выгнула спину. С ее губ слетел низкий гортанный стон.
– Ты уже готова принять меня? Так быстро? – Он не дал ей времени ответить, но продолжал целовать сосок, пока Изабелла не начала задыхаться.
Его руки скользнули ей под рубашку и коснулись бедер. Дрожь пробежала по ее телу от предвкушения самых смелых ласк, однажды уже подаривших ей ни с чем не сравнимый экстаз.
Джордж осторожно раздвинул створки нежной плоти и проник внутрь.
– О, ты такая горячая.
– Из-за тебя, – отозвалась Изабелла, не успев прикусить язык. Не следовало так легко признаваться, но слова вылетели сами собой.
– Подними руки.
Изабелла повиновалась, и Джордж ловко снял с нее сорочку, лишив последней защиты.
– А теперь иди сюда и постарайся все делать правильно.
От его приказного тона по спине Изабеллы пробежала сладкая дрожь. Она легла на матрац рядом с ним, а он встретил ее хищным поцелуем. Их нагие тела соприкоснулись, Изабеллу вновь обдало жаром. Джордж стянул с себя бриджи и лег на нее всем весом.
Сейчас. Да, сейчас.
Джордж с такой силой сжал бедро Изабеллы, что его ногти впились в плоть. Утром там наверняка будет ссадина. Страсть, владевшая им, обожгла ее своим пламенем и распалила еще сильнее. Да, она больше не может ждать. Желание сжигает ее изнутри. Изабелла никогда не испытывала ничего подобного. Не могла представить, что в глубине ее существа может таиться такое неодолимое вожделение. Как будто страсть Джорджа перелилась в нее и разожгла ответный огонь.
Руками и ногами Изабелла обхватила его как могла, только бы оказаться как можно ближе к нему, слиться с ним в единое целое.
Джордж вошел в нее одним плавным рывком. Изабелла приникла к нему, как вторая кожа. Она не позволит ему оставить себя. Не в этот раз. В сумасшедшем ритме он снова и снова погружался в ее лоно, как будто оба не насытились всего несколько часов назад.
– О Боже!
Бедра Изабеллы вздымались навстречу каждому броску его тела.
– О Боже, да, да!
Возбуждение нарастало. Казалось, она возносится в небо, все выше и выше. Уже показались врата рая. Они совсем близко. Надо только протянуть руку и открыть их.
Джордж приподнял ее бедра, сунул под них руки и притиснул Изабеллу к себе. Дыхание прерывистое, на лице оскал. Его глаза поймали взгляд Изабеллы, и в нем она прочла беззвучную просьбу, а может, приказ.
Изабелла втянула в себя его запах, смешанный с мускусным духом совокупления, и прижала груди к его груди. Ее ногти вонзились в его бицепсы.
Ближе, все ближе. Ей все было мало. Ближе к нему, к нарастающему внутри экстазу.
– Да, да, пожалуйста. Быстрее!
Джордж уронил голову на сгиб ее руки, нежно коснулся его губами. Изабеллу потряс контраст между этой лаской и мощными бросками его тела. Она обхватила его плечи и отдалась потоку, который уже уносил их обоих прочь с этой земли.
Стук сердца еще отдавался в ушах, но Джордж собрался с силами и приподнялся на локтях. Изабелла под ним стонала, еще не вынырнув на поверхность бытия. Джордж не помнил, чтобы хоть раз испытывал столь глубокое и полное удовлетворение от постельных забав, чтобы его так, как сейчас, радовало удовлетворение партнерши. Как плотно обхватывала его маленькая горячая раковина. Как страстно пульсировало ее лоно, когда Изабелла достигла вершины. Судорожные волны прокатывались по бархатистой глубине до тех пор, пока он сдерживал оргазм.
Оргазм? Черт подери все на свете! У Джорджа заледенело внутри. Он скатился на простыню. Его член, уже поникший, выбрался на свободу. О Боже, его семя осталось внутри Изабеллы.
Он не собирался терять контроль над собой. Он собирался вовремя уйти, и должен был, как только ощутил жжение в паху. Он же не зеленый школяр, а Изабелла не предприняла никаких мер предосторожности, да известно ли ей о них?
Ничего такого они не планировали. Несмотря на связывающее их влечение, Джордж не мог предвидеть, что сегодняшний вечер окончится самым потрясающим соитием в его жизни. Он должен был по меньшей мере закончить, как респектабельный джентльмен, воспользовавшись простыней.
Изабелла издала слабый стон и свернулась калачиком, как будто замерзала, лишившись его тепла. Теперь сердце Джорджа стучало медленнее, но каждый удар отдавался в ушах и туже завязывал узел страха, сковавшего его душу.
Она не заслужила такой кары. Доверие к нему далось ей так трудно. А что она получила взамен? Риск еще одной беременности без мужа, без защитника и кормильца?
Джордж намеревался помочь ей найти сына, утешить, если поиски окажутся безрезультатными, а вместо этого предал.
Он смотрел, как вздымается и опускается ее грудь, пока она дремлет в сладкой истоме. Темные ресницы устало лежали на порозовевших щеках. Какая сила заключена в этом хрупком стане. Сегодня дважды она держала на себе его тяжелое тело и не жаловалась. И даже наслаждалась его мощными бросками и просила еще.
Джордж постарался представить Изабеллу беременной его сыном, а потом с младенцем на руках. Это ему удалось, и он почувствовал… Он сам не знал, что именно, но не сомневался, что не испытал ни отвращения, ни раздражения, ни антипатии. Не подумал, что возник еще один источник расходов, опустошающих его карман. Не захотел броситься к бутылке. Короче говоря, его чувства были прямо противоположны тем, что он испытал, когда Люси объявила ему о его надвигающемся отцовстве.
О Боже, Люси! А с ней он что станет делать? И, что значительно более важно, что он станет делать с Изабеллой? В голове кружился хоровод решений. Социально приемлемых и даже достойных. Получение особого разрешения на брак. Его израненная совесть принимала их все без колебаний и находила верными. Помоги ему Бог!
Глава 19
Джек!
Изабелла вздрогнула и открыта глаза. Комната была незнакомой. Она глубоко вздохнула. Во сне она бежала за сыном, который все время скрывался за поворотом. В реальности он тоже скрылся.
Первые рассветные лучи просачивались в окно на дальней стене, окрашивая все вокруг сероватым светом. Матрас под ней был слишком удобным, а простыни слишком тонкими. Она стряхнула с себя остатки сна, и тут на нее нахлынули воспоминания о прошедшей ночи. Джордж яростно целовал ее, снова и снова вторгаясь в ее лоно с животной страстью.
Она перекатилась на бок и увидела, что он лежит рядом, закинув руки за голову и неподвижно уставившись в полог. Конечно, у Изабеллы не было опыта пробуждения рядом с мужчиной, но все-таки она кое-что понимала. Что-то было не так. Разве не должен он укачивать ее, прислушиваться к ее дыханию, делить с ней одну подушку? Не должен был разбудить ее нежным поцелуем, а может быть, даже какой-нибудь откровенной лаской? Изабелла предпочла бы что угодно, только бы не видеть, как он лежит, молчаливый и неподвижный, как камень, если, конечно, камни способны источать напряжение.
Она протянула к нему руки, но вдруг оробела, и рука повисла на полпути.
– Ты совсем не спал?
– Нет. – Одно-единственное холодное слово после всего, что между ними произошло.
– О! – Изабелла схватилась рукой за горло. – Понимаю. – Она старалась говорить ровным тоном, но на последнем звуке голос все-таки дрогнул.
– Едва ли.
Вот оно. Если недавно ей было холодно, то сейчас наоборот. Невозможно мерзнуть, когда внутри бушует гнев. Из всех несносных, самовлюбленных повес она влюбилась в самого худшего. А ей приходилось видеть и заносчивых, и высокомерных. Она выросла среди людей, наделенных такими качествами, и сама их приобрела. Все ждали, что она выйдет замуж за подобного человека, воспитает в таком же духе своих детей, чтобы и они могли поддерживать миф о своем превосходстве над другими людьми, раз им повезло родиться в правильной семье.
Но когда эти качества становятся оружием против тех, кто не соответствует их стандартам, против таких, как она, это уже нельзя назвать везением.
– Конечно. – Безжизненный тон Изабеллы не выражал никаких чувств. Она впилась ногтями себе в ладони, чтобы унять дрожь в руках. – Я понимаю. Ты получил, что хотел, а теперь бросишь меня, как бесполезную вещь.
Джордж резко повернул к ней голову.
– Что это значит? – Он перекатился на бок лицом к Изабелле. Его плечи загородили от нее всю комнату. – Я вообще не собирался бросать тебя, – отчеканил он каждый слог.
Изабелле захотелось сжаться в комок и стать незаметной, как мышка. Но отступать нельзя, трусить тоже нельзя. Не сейчас. Ей никогда не нравились светские девицы, которые падали в обморок при одной мысли, что кого-то расстроили. Она в эти игры не играет.
– У тебя очень странный способ доказывать это. А что я должна была подумать?
– Думай, конечно, что хочешь, но я считал, что мы уже покончили с вопросом твоего доверия и недоверия ко мне. – Он хрипло хохотнул. – Хорошо сказано, правда? Получается, что ты в любом случае права. Когда дело касается тебя, мне нельзя доверять.
Изабелла с силой втянула в себя воздух. Как разобраться в этом бессвязном потоке слов? Такое впечатление, что, пока она дремала в любовной истоме, Джордж лишился рассудка. Единственный сумасшедший, с которым Изабелла имела дело, быт ее дядя Эразмус, но тот всегда хорошо реагировал на спокойный голос и порцию чего-нибудь крепкого. Она положила ладонь на руку Джорджа.
– Почему бы нам не поговорить об этом?
Джордж покачал головой:
– Не хочу. Не здесь. Тут нечего выпить. – Он потер лоб. – Господи, где добыть бренди?
Прекрасно. Теперь она виновата, что толкает его к выпивке. Будь у нее под рукой бутылка, пришлось бы бороться с искушением разбить ее о голову Джорджа.
– Сейчас только раннее утро. Нельзя пить спиртное за завтраком.
Плечи Джорджа поникли. Она решила, что это признак успокоения, но Джордж повернулся на спину и прикрыт ладонью глаза.
Изабелла закусила губу. Как разобраться в его поведении? Она все еще размышляла, что бы сказать, когда Джордж потер подбородок, поймал ее взгляд и больше не отводил глаз.
– Ты понимаешь, что я обязан сделать тебе предложение?
На несколько мгновений Изабелла лишилась дара речи и только беззвучно хватала губами воздух.
– Но я не юная девица, которую ты только что лишил невинности.
– Это правда, но ты из хорошей семьи.
– Уже нет.
Джордж поднял руку, не давая ей закончить свои возражения.
– Пусть сейчас ты живешь в стесненных обстоятельствах, но так было не всегда. Хочешь того или нет, но твое воспитание сказывается во всем – как ты берешь чашку, как сидишь на стуле, выпрямив спину, как едва заметно подаешься вперед, когда кто-нибудь что-то рассказывает, даже если это нудное разглагольствование об увлечении семиюродного братца египетскими иероглифами.
Краска залила ее шею. Изабелла вцепилась в простыню.
– Не будем говорить о моем происхождении, сэр. Едва ли я могу ждать от вас предложения о браке. То, что было между нами, ничего не значит.
– А если окажется, что ты снова беременна? – Джордж не отрывал от нее глаз.
Изабелла потерла зябнувшие руки.
– Мы оба пошли на этот риск.
Вернее, она пошла. Она легла с ним в постель, полностью сознавая возможные последствия, даже если второй беременности не будет. О Боже, но ведь речь не просто о ребенке, а о его ребенке. Изабелла прикрыта глаза, представив себе малыша с сияющими глазами и лукавой улыбкой. Сын Джорджа будет попадать в переделки еще чаще, чем Джек.
– Я не собирался так рисковать. И не хотел подводить тебя. Я… я потерял над собой контроль. – Он поерзал на месте и откашлялся. – В любом случае я должен поступить с тобой по справедливости.
Изабелла замерла. Его предложение должно ей польстить. От отца Джека она его так и не дождалась.
Но чего-то недоставало. Джордж произнес все нужные слова, но убежденности в них не было. Он сделал предложение из чувства долга и, возможно, из желания помочь в ее нынешних обстоятельствах, пусть в них и нет его вины. А этого мало, во всяком случае, для Изабеллы Маршалл. Но даже для Изабеллы Миерс, несмотря на ее униженное состояние, этого тоже недостаточно. Она в одиночестве справлялась с трудностями и будет продолжать делать это и впредь. Без Джорджа Аппертона.
– Тебе нет необходимости так поступать. Мое положение намного ниже твоего. Что скажет твоя семья?
Джордж вскочил с кровати, по-прежнему обнаженный и, Боже, такой красивый.
– К черту мою семью! Они не могут ничего возразить.
Изабелла покачала головой, завернулась в простыню и села.
– Прости, но с твоей стороны просто наивно так думать.
Джордж запрокинул голову и расхохотался.
– Наивно? Вот это да! Меня не называли наивным с тех пор, как я стал учиться в Итоне. А если вспомнить, то не называли даже тогда.
– Ты, конечно, можешь считать себя опытным в любых делах, но это – сфера, о которой я, на мой взгляд, знаю больше тебя.
Джордж шагнул к Изабелле и схватил ее за плечи.
– Ты действительно так думаешь? Давай проведем сравнение. Чего ожидала от тебя твоя семья и чего моя – от меня? И увидим, кто кого переиграет.
Мужчины всегда превращают любую, самую незначительную тему в состязание. Изабелла не поддастся на это. Возможно, если она откажется играть в его игру, он оставит свою сумасбродную мысль.
– Ну давай попробуем. – Пальцы Джорджа больно впились в ее руку. – Начнем с тебя. Тут я легко могу догадаться сам. В семье хотели, чтобы ты сделала блестящую партию, которая расширит их связи в свете.
Да, всего-навсего наследник герцогства. При мысли о старшем сыне герцога Амхерста Изабелла передернула плечами. Если бы она добросовестно выполнила предназначенную ей роль и вышла за него замуж, то вся ее жизнь превратилась бы в бесконечную череду приемов, раутов и балов – и все по расписанию, ничего неожиданного. Роскошная, респектабельная, удобная жизнь, но абсолютно стерильная.
Она растянула губы в вымученной улыбке.
– Ну, понять это совсем нетрудно. Такое можно сказать о каждой девушке, начинающей выезжать в свет. Но в любом случае ты должен признать, что мой крах был очень эффектным.
– Ты не расскажешь, как все произошло?
Изабеллу опять поразил его странный тон. Он бросался от одной темы к другой, и она не могла проследить за ходом его мысли.
– Ты и правда хочешь услышать все отвратительные подробности? Даже после того, как сделал мне предложение?
Джордж вздрогнул, будто кто-то проткнул его копьем.
– Нет-нет, не такие подробности. Просто я удивлен, как такое вообще могло случиться, когда ясно же… – Он схватил прядь волос и резко дернул. – Ну… Ведь по меркам света у тебя самое высокое происхождение…
– Именно так считали в моей семье.
– Но… но ты сама так не считаешь.
– Я знаю, что это неверно. Я так жила, но, наверное, не хотела прожить так всю свою жизнь. – Изабелла перекатилась на спину и стала смотреть на балдахин. Складки синего бархата переходили в драпировки штор. – Конечно, я не все до конца понимаю, но думаю, что отчасти поэтому я так легко позволила себя увлечь. Знаешь, он ведь был очень настойчив, и не в том смысле, в котором ты думаешь. Хорошо говорил. Думаю, он полагал, что может одними речами получить все, что захочет, и вывернуться из любой ситуации. Именно так он добился, чтобы его мне представили, ведь моя семья ни в коем случае не стала бы поощрять наше знакомство. А потом…
– А потом он заболтал тебя и забрался под юбку.
– Да. – Признание словно повисло в воздухе. Изабеллу поразила его истинность. – А теперь я допустила ту же ошибку.
Джордж схватил ее за плечи и заставил смотреть себе в глаза.
– Как ты можешь так говорить, ведь я только что сделал тебе предложение?
– Ну, едва ли оно серьезное. – Она сделала жест рукой, словно отмахиваясь от его слов и одновременно требуя отпустить ее.
Но не тут-то было. Наоборот, Джордж сильнее стиснул ее плечи.
– Я говорил абсолютно серьезно.
– Ну хорошо, – вздохнула Изабелла. – Представим на мгновение, что так и есть. Моя семья едва ли посчитает тебя блестящей партией. Сожалею, но они сочтут, что на социальной лестнице ты стоишь ниже меня. Или сочли бы. В прежние времена.
– Я отлично это понимаю, – пробормотал Джордж. – Простой человек недостаточно хорош?
– Для моего семейства? Им по меньшей мере был необходим титул, предпочтительно герцога или маркиза. Боюсь, что я очень их разочаровала.
Джордж отвел глаза и долго молчал, потом негромко сказал:
– Значит, разочаровала. Что ж, давай поговорим о разочаровании.
– Если случится представлять меня твоей семье, уверена, ты справишься замечательно. – Тут Изабелле пришла в голову новая мысль, и она вывернулась из его рук. – И в этом суть твоего предложения, правда? Родственники наседают на тебя, чтобы ты женился.
– Матушка действительно замучила меня, представляя все новым девицам. Я чуть с ума не сошел, но… – он тряхнул головой, как будто стараясь избавиться от назойливой мухи, – но я сделал тебе предложение не поэтому.
– И не потому, что лишил меня девственности. – Голос Изабеллы дрогнул. Видит Бог, она прекрасно держалась, так зачем проявлять слабость сейчас, когда требуется его осадить? – Тебе не кажется, что меня уже достаточно использовали, чтобы делать это еще раз?
– Использовали? Тебя? – Джордж стукнул кулаком по матрацу. – Значит, именно так ты называешь то, что произошло между нами? По-моему, я не принуждал тебя.
Негромкий стук в дверь избавил ее от необходимости отвечать. Оно и к лучшему – внезапный спазм стиснул горло Изабеллы с такой силой, что она не сумела бы и слова произнести.
Похоже, ее снова застанут в неподобающем положении.
– Кто бы там ни был, я избавлюсь от него, – пробормотал Джордж. – Мы еще не закончили с этим вопросом.
Он подождал, пока Изабелла оделась и отошла в дальний угол, потом вынул из шкафа халат и открыл дверь.
На пороге стояла его сестра, уже полностью одетая.
– Вот ты где. Никто не видел тебя со вчерашнего дня.
Только Рэвелстоук, когда Джордж пришел к нему за информацией, но подразумевалось, что он не станет рассказывать об этом Генриетте.
– Если мама прислала тебя напомнить о моих светских обязанностях, то сейчас неподходящее время.
Генриетта сделала шажок вперед, как будто ожидая, что Джордж пригласит ее войти. А он, вспомнив вчерашнюю миссис Кокс, решительно встал в проеме.
– Если мое присутствие необходимо, я спущусь к завтраку.
– Дело не в этом. – Джордж заметил, что у сестры подозрительно красные глаза. Она прищурилась. – У тебя кто-то есть в комнате?
– Это не твое дело. Тебе не положено знать о таких вещах.
Генриетта закатила глаза. Если присмотреться, то и нос у нее припух.
– Мне уже двадцать пять, и я много чего слышала. Ну правда, Джордж, плохо, если ты прячешь у себя одну из здешних молодых леди.
– И даю маме шанс поставить меня перед аналоем? Было бы самое то. – Он едва не поморщился при мысли, что Изабелла слышит их разговор, ведь они только что говорили на эту тему. – И кто тебе вбил в голову эту мысль? Если все тот же Лич, то я, пожалуй, попрошу Рэвелстоука быть моим секундантом.
Лицо Генриетты словно бы поблекло.
– Уже два дня Лича никто не видел. Я думала, может быть, ты что-нибудь знаешь. Например, что он принимал участие в поисках того мальчика. Мне стало бы легче.
Джордж протянул руку и неуверенно похлопал сестру по плечу.
– Ну-ну Он же полный идиот. Ты можешь найти что-нибудь получше. Если только… – Джордж замолчал. Ему в голову пришла новая мысль. – Боже, ты говоришь, его нет уже два дня?
– Да, но что из того? Тебя тоже не было видно примерно столько же времени.
Два дня. Очень подозрительный срок. Джек, Бигглз, а вот теперь Лич.
– Неправда. Ты же меня нашла. А Лича все еще нет. Это подозрительно.
Генриетта слабо вздохнула. Вздох получился почти безжизненным.
– Веселей, сестричка. А я-то считал, что ты решила вообще не выходить замуж.
– Решила. Особенно теперь. Но все же девушке нравится думать, что мужчина считает ее привлекательной.
Читать бесплатно другие книги:
