Любовник моей матери, или Что я знаю о своем детстве Чемберлен Диана

Клэр закрыла глаза, но сон не шел. В душе угнездилась тревога, навеянная разговором с Ванессой. Джону обычно удавалось успокоить ее образами карусели. Рэнди бы так не смог. Вряд ли его слова возымели бы тот же эффект.

Может, попытаться самой вызвать эти приятные воспоминания?

Нет. Да и что толку? С сегодняшнего дня образ карусели будет навевать на нее совсем другие мысли.

46

Вашингтон, округ Колумбия

Стоя перед зеркалом в своем гостиничном номере, Ванесса старательно подводила глаза и подрумянивала щеки. В отражении было видно, как Брайан, отодвинув на край столика подносы с завтраком, разложил перед собой свежий номер «Вашингтон пост». Он ни словом не упомянул о том, что Ванесса вовсе не притронулась к своей порции. Наверняка он понимал, что в такое утро еда просто не лезла в рот.

Через час ей предстояло встретиться со Старлой Гарви. Как много придется рассказать о себе незнакомому человеку? Ванесса не собиралась утаивать подробности, хотя предпочла бы поговорить о программе АМС с перспективы практикующего врача.

Впрочем, она не станет называть имени своего обидчика, как не станет упоминать и про карусель. Скажет лишь, что это был парень, который время от времени помогал ее деду на ферме. Она будет упирать на главное – на то, что позволит ей в итоге выступить перед комиссией.

Внутри у нее все сжималось от страха, а макияж не мог скрыть побелевшего лица. Глядя на себя в зеркало, Ванесса решила, что не ошиблась с выбором костюма – зеленые юбка и пиджак смотрелись строго и по-деловому.

– Как я выгляжу? – поинтересовалась она у Брайана.

Тот отложил газету и улыбнулся.

– Фантастически.

Ванесса невольно улыбнулась в ответ. Брайан встал и шагнул в ее сторону, и в этот момент неожиданно зазвонил телефон. Ванессе почему-то подумалось, что адвокат решила отменить их встречу. С тяжелым сердцем она подняла трубку.

– Ванесса Грей, – промолвила она.

– Ванесса, это Клэр.

Ванесса поморщилась. Что ж, следовало ожидать этого звонка. Она уже не раз задавалась вопросом, с какой стати сообщила сестре название своей гостиницы.

– Привет, Клэр, – сказала она. – Извини, но у меня всего секунда. Мне нужно бежать.

– Нам надо увидеться, – раздался в трубке голос Клэр. – Я могла бы подъехать завтра в обед, но, если тебя это не устраивает, мы можем назначить встречу на другое время. Прошу тебя, Ванесса, это очень важно.

Ванесса со вздохом прислонилась к шкафу.

– Если честно, не вижу в этом смысла, – заявила она. – Я уже давно научилась существовать без семьи, так что…

– Я могла бы поддержать тебя во время слушаний.

– Спасибо, но со мной муж, – бросила она взгляд на Брайана. – Другой поддержки мне не нужно.

Клэр немного помедлила.

– Пару месяцев назад… со мной кое-что случилось, – сказала она наконец. – Я стала очевидцем трагедии и с тех пор начала припоминать разные эпизоды из детства. Раньше мне казалось, что у нас с тобой было безоблачное детство, но тут я вдруг поняла, насколько ошибалась, и…

– Вэн, тебе пора, – промолвил Брайан, взглянув на часы. Ванесса невольно отвлеклась, пропустив часть того, что сказала ей Клэр.

– Мне бы очень хотелось поговорить с тобой, – продолжила Клэр, – сравнить наши воспоминания…

– Клэр, мне действительно пора идти. Может, я еще позвоню тебе.

У Клэр вырвался вздох разочарования.

– Я совершила ошибку, Ванесса, и я знаю это, – сказала она. – Но мне было всего десять. Я понятия не имела, что именно нужно Зеду Паттерсону, но чувствовала, что мне туда лучше не ходить. А когда я отправила туда тебя, я и помыслить не могла, что с тобой случится что-то ужасное. И я не виновата в том, что отец забрал тебя от нас. Такое чувство, что во всем случившемся ты винишь именно меня.

– Послушай, Клэр, ты просто не понимаешь, что именно мне пришлось пережить, – вскипела Ванесса. – Да я этого от тебя и не требую. Но ты напоминаешь мне о самом ужасном периоде в моей жизни, а я без этого вполне могу обойтись, – повесив трубку, она постояла еще пару секунд, как будто ожидая, что Клэр позвонит снова, но телефон молчал.

Брайан легонько обнял жену за плечи.

– Ты уверена, что хочешь сжечь этот мост? – спросил он.

– Я не испытываю к ней никакой любви, – ответила Ванесса. – Я обходилась без сестры тридцать лет. Обойдусь и дальше.

– Мне понравилось, что ты оценила мою поддержку, – с улыбкой заметил Брайан.

– Ты и правда мне здорово помогаешь, – мягко промолвила Ванесса. Она попыталась взглянуть ему в глаза, но тут же отвернулась. Подойдя к зеркалу, она принялась приводить в порядок и без того расчесанные волосы. По отражению в зеркале было видно, что Брайан смотрит на нее несколько озадаченно. Но Ванесса не могла говорить сейчас о поддержке. Знай ее муж, на что она решилась, вряд ли бы он поддержал ее с тем же энтузиазмом.

Усаживаясь в такси, Ванесса неожиданно вспомнила слова Клэр о заново обретенных воспоминаниях. Но зацепило ее не столько содержание этой фразы, сколько замешательство в голосе сестры. Замешательство и боль.

Днем раньше, направляясь на встречу с Клэр, Ванесса сильно сомневалась, удастся ли ей выложить все начистоту. Она боялась, что при виде взрослой копии той девочки, которую некогда обожала малышка Ванесса, она невольно станет подыскивать слова помягче. Но все прошло как нельзя лучше. В Клэр было так много от Мелли – столько скрытности и фальшивого энтузиазма, – что Ванесса быстро сбросила ее со счетов, как сбросила в свое время со счетов воспоминания о матери. Ну, какая из Мелли мать? Она ничего не сделала для того, чтобы защитить ее от Зеда, и не помешала позже отцу навсегда забрать Ванессу из семьи. Хуже того, она даже не попыталась разыскать свою дочь. Появилась на пороге ее дома лишь спустя много лет, когда Ванесса уже перестала нуждаться в матери. Приравняв Клэр к Мелли, Ванесса с легкостью могла отмахнуться и от сестры.

Но, хотя Ванесса и выложила Клэр все что хотела – что собиралась сказать долгие годы, – ей так и не удалось почувствовать себя полностью освобожденной. А теперь вот Клэр заговорила о старых воспоминаниях, и голос ее был полон боли.

И сейчас, направляясь на встречу, которая пугала ее больше всего на свете, Ванесса невольно думала не о себе, а о сестре.

Офис Старлы Гарви был обставлен очень скромно, без малейшего намека не претенциозность, и Ванесса вдруг почувствовала странное облегчение. Не исключено, что она еще сможет проникнуться симпатией к этой женщине. В конце концов, Старла работала на комиссию на общественных началах, а не за деньги. Это значит, она понимает всю важность подобных слушаний.

Прошло минут десять, и из кабинета вышла крашеная блондинка с начесом и ярко подведенными глазами.

– Доктор Грей? – улыбнулась женщина, подавая Ванессе руку.

– Да. А вы…

– Старла Гарви. Проходите, прошу вас.

Ванесса прошла вперед, пытаясь справиться с тем изумлением, которое вызвал у нее облик адвоката. Она уселась по одну сторону стола, тогда как Старла устроилась по другую. На столе между ними стоял диктофон.

– Итак, – Старла глянула на часы. – Как я уже сказала вам по телефону, мы успели выбрать квоту свидетелей. Но вы, как я понимаю, намерены осветить проблему с особой точки зрения. Если не ошибаюсь, речь идет о проблемах подростков?

Ванесса кивнула.

– Подростков, которые в детстве стали жертвой насилия, – уточнила она.

– Верно. Ну что, приступим к нашему рассказу, – ободряюще улыбнулась Старла. – Вы готовы?

Ванесса кивнула, и адвокат нажала на кнопку диктофона.

– Итак, приступаем. Я вас внимательно слушаю.

Ванессу испугала эта спешка. Для начала ей хотелось поговорить о чем-то другом – да хоть о погоде. Пересилив себя, она все-таки приступила к рассказу. Собственный голос казался каким-то хриплым и чужим.

Она рассказала Старле о ферме и о том, как ей нравилось проводить там лето. В летние месяцы она чувствовала себя куда счастливее, поскольку отец приезжал к ним только на выходные, а это значило, что у родителей почти не оставалось времени на ругань.

Когда ей было восемь, дед нанял себе в помощники молодого парня, жившего по соседству. Как-то утром этот парень попросил ее старшую сестру помочь ему в амбаре, но та отправила вместо себя Ванессу, и молодой человек изнасиловал ее прямо на полу.

Неожиданно для Ванессы Старла попросила описать обстановку в амбаре.

– Пол был покрыт сеном, – выпалила Ванесса, хотя не видела ни соломинки в безукоризненно опрятном амбаре своего деда. Но эта первая ложь позволила ей воссоздать весь образ. Как наяву, она увидела золотистую солому, залитую солнечным светом, и вилы, стоящие в углу амбара. В такой обстановке проще было описать детали изнасилования. Все это казалось теперь таким далеким и нереальным. Ванесса безучастно пересказывала факты, не сводя глаз со включенного диктофона.

– Почему вы никому не рассказали о случившемся? – поинтересовалась Старла.

– Он угрожал мне, – честно ответила Ванесса. Потом она сообщила Старле, как в тот же день отец увез ее в Сиэтл, навсегда разлучив с семьей.

Она взглянула на Старлу, которая, невзирая на запись, делала какие-то заметки. Все оказалось не так уж страшно, подумала Ванесса. Возможно, потому, что она скрыла часть правды и ее история прозвучала как чужая.

Она описала эмоциональные и физические страдания, вызванные той травмой. Рассказала о том, как уже подростком спала со случайными знакомыми и постоянно принимала наркотики и алкоголь, лишь бы стереть воспоминания о том давнем насилии.

Старла Гарви слушала ее со всем вниманием, и Ванессе вдруг стало ясно, что адвокат знает о подобных вещах не понаслышке. Без сомнения, они были на одной волне, и Ванесса даже пожалела, что вынуждена хитрить с адвокатом.

Старла начала расспрашивать ее о работе, и Ванесса с радостью переключилась на роль многоопытного руководителя программы АМС.

Когда она выложила наконец все факты, Старла нажала на кнопку диктофона и улыбнулась.

– Ваше выступление пройдет на ура, – заметила она.

– Стало быть, вы меня используете?

– Без сомнения, – Старла склонилась над заметками. – Что ж, я подготовлю расшифровку записи, и вы прочтете ее на слушаниях. Это…

– Расшифровку? – Ванесса не думала, что ей придется зачитывать собственный рассказ. Чему, впрочем, удивляться? В конце концов, это нормальная практика.

– Да. Вам так будет проще. Еще мы распределим копии между членами комиссии, чтобы они могли следить за вашим рассказом.

Ванесса кивнула, стараясь скрыть свое замешательство. Для нее это было весьма неожиданным поворотом.

– Обычно мы проверяем показания наших свидетелей, – продолжила Старла. – Как я понимаю, в вашем случае нет смысла говорить об имени насильника – вы и сами его не знаете. Но в нашу обязанность входит изучение всех прочих фактов.

При этих словах сердце у Ванессы тревожно забилось.

– С учетом, однако, вашего положения, равно как и существенного недостатка времени, мы могли бы обойтись без этих формальностей. Разумеется, если вы не против.

– Ничуть, – покачала головой Ванесса.

– Чудесно, – Старла поднялась со своего места. – Еще один момент. Слушания скорее всего будет снимать один из местных каналов. Но все обставят так, что вы даже не заметите их присутствия.

Господи боже. Телевидение.

– Хорошо, – сказала Ванесса.

Поднявшись, она направилась к выходу, но уже у двери обернулась.

– Что заставляет вас работать бесплатно?

Старла печально улыбнулась.

– Вы прекрасно знаете, почему я это делаю, – промолвила она. – Я видела, как вы наблюдали за мной во время беседы. Наверняка вы все поняли. Просто мне, в отличие от вас, не хватает храбрости обнародовать свою историю. И я стараюсь помочь чем только могу.

Ванесса признательно пожала ее руку. Оставалось только надеяться, что Старла не очень рассердится, услышав назавтра из уст Ванессы совсем другую историю.

47

Вашингтон, округ Колумбия

Ванесса чувствовала, что теряет вес. Они с Брайаном стояли в одном из просторных коридоров сената, ожидая начала слушаний, и ей все время казалось, что зеленая юбка висит на ней как на вешалке. Накануне вечером она буквально заставила себя проглотить половинку печеной картофелины. Но это было все, что она съела за день.

В коридоре толпился народ, и Ванесса, пытавшаяся поначалу понять, где тут такие же свидетельницы, как она, очень скоро бросила эти попытки.

Незадолго до восьми охранник распахнул широкие двери зала, в котором должны были проходить слушания, и все тут же поспешили внутрь.

Старла стояла в дверях. Кивнув Ванессе, она показала, куда пройти.

Брайану разрешили сесть рядом с женой, во втором ряду. Здесь же расположились еще несколько женщин. Соседка Ванессы, грузная темноволосая особа, приветливо улыбнулась ей.

– Вы тоже даете показания? – поинтересовалась незнакомка.

– Да.

– И я, – женщина протянула ей руку. – Мегги Рован.

– Ванесса Грей, – Ванесса пожала руку Мегги. Ладонь новой знакомой была влажной от пота. Ванесса подумала, что такой же должна быть и ее собственная рука.

Старла и еще одна женщина сидели в первом ряду, прямо перед Ванессой и Брайаном. Ванесса окинула взглядом комнату. Она быстро заполнялась людьми. Где-то позади мелькнула телевизионная камера.

У противоположной стены стоял длинный стол. Приставленные к нему шесть стульев были обращены лицом к публике. Второй стол, покороче, установили напротив первого, и возле него был один-единственный стул. Ванессе придется сидеть на нем в полном одиночестве, лицом ко всем этим мужчинам – Старла заранее предупредила ее, что женщин в комиссии не будет. И придется выложить им свою историю. Она могла бы еще отказаться, притворившись больной, подумала Ванесса. Ну уж нет. Она должна решиться – если не ради своей программы, то хотя бы ради них с Брайаном. Она положила руку на свой плоский живот. Ради будущего.

Прикрыв глаза, Ванесса опустила голову Брайану на плечо. Когда же она вновь открыла их, в комнату уже входили члены комиссии. Одни были постарше, другие – помоложе. И почти все – с серьезными, если не сказать кислыми, лицами.

Сенатор Уолтер Паттерсон, устроившись в самом центре, рассеянно постукивал пальцами по деревянному молоточку. Вот он поворошил стопку бумаг, потер подбородок, затем повернулся к своему соседу и что-то сказал ему. Ванесса внимательно наблюдала за сенатором. Худощавый и подтянутый. Сразу видно, что человек бегает каждое утро, правильно питается и вообще следит за своим телом. Светлые редеющие волосы были аккуратно пострижены. Даже со своего места Ванесса видела пронзительную голубизну его глаз, когда он смотрел в сторону публики. Она хотела подготовить себя к тому моменту, когда ей придется встретиться с этим человеком лицом к лицу. Она должна была говорить четвертой. Оставалось только надеяться, что ее выступление состоится до обеда – Ванесса не желала в очередной раз впихивать в себя пищу.

Зед Паттерсон поднял председательский молоток и обрушил его на стол. После этого он обратился к собравшимся, вкратце изложив цель сегодняшних слушаний – снабдить членов комиссии достоверными сведениями, которые позволили бы поддержать законопроект, направленный на помощь жертвам сексуального насилия. Вслед за сенатором настала очередь свидетелей.

Первой была Мегги Рован. Еще в детстве она стала жертвой собственного дяди. Грустная и мерзкая история, однако Ванессе приходилось слышать подобные рассказы десятки, если не сотни раз. Но для членов комиссии, судя по всему, это было чем-то новым. Они хмурились, покачивали головами и брезгливо морщились, пока Мегги, не отрывая взгляда от бумаги, зачитывала им расшифровку собственной записи. Паттерсон тоже проглядывал свой экземпляр расшифровки, время от времени вскидывая голову и с сочувствием поглядывая на свидетельницу.

Следующие два рассказа Ванесса практически не слышала. Она неотрывно смотрела на часы, наблюдая за движением стрелки. Девять часов. Десять. Тоненький голосок внутри нее продолжал попискивать: «Да ты никак спятила?» Но минута бежала за минутой, и вот уже Ванессе не оставалось ничего другого, кроме как занять место свидетельницы.

Она встала, и Брайан ободряюще пожал ее руку. «Все будет хорошо», – шепнула Старла.

Кто-то подсунул Ванессе расшифровку ее аудиозаписи. Устроившись за столом, она открыто глянула на Зеда Паттерсона. Ей хотелось понять, узнает ли он ее. Но тот лишь равнодушно скользнул по ней взглядом.

Получив разрешение начать, она облизнула пересохшие губы и начала читать с листка:

– Я пережила насилие в возрасте восьми лет. Это был единичный случай, однако он оказал на меня поистине разрушительное воздействие.

Прочитав это, она окинула членов комиссии внимательным взглядом.

– В детстве я каждое лето проводила на ферме у бабушки и дедушки. Это было в Пенсильвании, в небольшом поселке Джереми.

При этих словах Зед Паттерсон невольно дернулся и вскинул голову. В расшифровке было написано просто «в Пенсильвании, в небольшом поселке». Впервые за все время сенатор пристально глянул на Ванессу.

– У моего деда было редкое хобби – он вырезал карусельных лошадок, – продолжила Ванесса, вовсе не глядя в расшифровку. – Он даже сумел построить у себя в амбаре настоящую карусель.

Зед Паттерсон откинулся на спинку стула, а сидевший слева от него сенатор поднял свой экземпляр текста.

– В вашем заявлении такого нет, мисс… – он порылся в бумагах в поисках ее имени.

– Грей.

– Да, мисс Грей.

– Эта информация и в самом деле важна? – поинтересовался другой сенатор.

– Очень важна, – кивнула Ванесса. – Прошу вас выслушать меня до конца.

– Что ж, продолжайте.

– В то лето, когда мне исполнилось восемь, дед нанял себе в помощники молодого человека, жившего по соседству, – продолжила Ванесса. – В один прекрасный день он попросил мою сестру, которой было тогда десять, помочь ему в амбаре. Сестра идти не захотела и отправила туда меня. Парень угостил меня печеньем, хотя и не сумел скрыть своего разочарования. Как он сам заявил, ему больше нравились темноволосые девочки – вроде моей сестры. Впрочем, сказал он, я тоже подойду.

В ярком свете ламп лицо Зеда Паттерсона было похоже на обтянутый кожей череп. Кровь отхлынула у него от лица, поджатые губы побелели.

– После этого он стал говорить мне, какая я умненькая и хорошенькая, – продолжила свой рассказ Ванесса. – Еще он спросил, какая лошадь нравится мне больше всего, а потом усадил на нее, коснувшись меня между ног. Но я подумала тогда: «Он – взрослый, а я должна доверять взрослым». Я росла в полном убеждении, что взрослые – хорошие люди, которые всегда заботятся о детях, – на секунду она прервалась. – Разумеется, я ошибалась, но в то время мне и в голову не могло прийти, что этот человек может надругаться надо мной.

Ванесса бросила взгляд на Старлу. Лицо у той побелело почти так же, как у Зеда Паттерсона. Ей оставалось лишь удивляться, что произошло с соломой на полу амбара? Что произошло с ее безукоризненной, но не проверенной свидетельницей?

– Он запустил карусель и стоял рядом, пока я крутилась на своей лошади. Он продолжал касаться меня, и тогда я впервые почувствовала страх. Но я понятия не имела, что мне делать, – Ванесса впервые ощутила, как подступили к глазам слезы. – Потом он снял меня с лошади и отнес в колесницу. Усадив меня, он начал рассказывать, какая я красавица и как я возбуждаю его. Я точно помню, что он использовал именно это слово, «возбуждаю», поскольку в то время оно показалось мне очень странным. Я совершенно не понимала его смысла. Молодой человек заявил, что собирается кое-что сделать со мной – с моим телом, но я никому не должна рассказывать об этом. Держался он очень уверенно и спокойно. Еще он сказал, что это немножко больно, но он постарается быть со мной помягче. Тогда я начала плакать, а он обнимал меня и говорил, что я – храбрая малышка и он сделает все, чтобы мне было не слишком больно, – Ванесса почувствовала, как по щеке поползла одна слеза, затем другая. – Я находилась в полном замешательстве, – сказала она, бросив взгляд на членов комиссии. – Он был таким симпатичным, и казалось, будто у него нет другого выбора, кроме как сделать мне больно. Как будто это было то же самое, как пойти к доктору на укол.

В комнате стояла звенящая тишина. Ванесса чувствовала, что глаза присутствующих обращены только на нее.

– Он положил меня на сиденье колесницы, снял с меня трусики, а затем попытался просунуть в меня свой пенис. Разумеется, сделать это было не так-то просто, и он очень быстро забыл обо всякой нежности. Ему уже было все равно, больно мне или нет, и тогда я начала кричать и вырываться. Но он зажал мне рот рукой и все-таки изнасиловал меня. Тогда я еще не понимала, что со мной произошло. Чувствовала только, будто тело у меня разрывается от боли, – Ванесса бросила виноватый взгляд в сторону Старлы. – Я сказала адвокату, отвечающему за подбор свидетелей, что не знаю имени своего насильника. Я сделала это специально, поскольку в противном случае меня не допустили бы к слушаниям. На самом деле я прекрасно знаю, кто он такой. И всегда знала. В то время он был помощником шерифа в Джереми, штат Пенсильвания, а сегодня он уже сенатор. Сенатор Уолтер Паттерсон.

На несколько секунд в комнате воцарилась полная тишина, после чего Уолтер Паттерсон хрипло рассмеялся:

– Прошу прощения? Вы что, решили повесить это на меня?

– Нет, – Ванесса перевела дух, ощутив неожиданный прилив сил. – Я долго ждала возможности вывести тебя на чистую воду, но не думала, что мне представится такой шанс. Я искренне рада, что смогла бросить это тебе в лицо, ублюдок.

Паттерсон схватился за молоток и ударил им по столу.

– Перерыв! – возвестил он, но никто в зале не шевельнулся. Люди начали переговариваться между собой.

– Жаль только, мне не хватило мужества выступить месяц назад, когда тебя обвиняли в совращении девочки, – Ванессе пришлось кричать, чтобы перекрыть шум голосов. – Может, тогда бы до всех дошло, что она говорит чистую правду, а ты наконец оказался бы за решеткой.

Паттерсон вновь обрушил на стол свой молоток. Ванесса встала.

– Мне страшно за тех детей, которые находятся рядом с тобой, – продолжила она. – Страшно даже за твоих собственных…

Микрофон внезапно онемел, и ее слова утонули в шуме голосов. Охранник шагнул к Ванессе, а Старла поспешила за членами комиссии, которые гуськом покидали комнату. Некоторые бросали на Ванессу испуганные взгляды.

Брайан пытался подойти к ней, но на пути у него встал охранник. Последний придерживал Ванессу за локоть, явно не зная, что с ней делать. Стряхнув руку охранника, она потянулась к Брайану и с облегчением увидела на его лице улыбку. Он быстро обнял жену.

– Ну и ну, – шепнул он ей на ухо, и Ванесса рассмеялась.

– Можем мы сбежать отсюда? – спросила она.

Брайан кивнул и повлек ее сквозь толпу. Народ высыпал за ними в коридор, так что им пришлось спасаться бегством. Свернув за угол, они оказались еще в одном коридоре. Брайан распахнул какую-то дверь и затащил туда Ванессу.

Это было что-то вроде кладовки. В тусклом свете, сочившемся сквозь маленькое окошко, виднелись полки с чистящими средствами. Сильно пахло каким-то порошком. Через пару секунд из-за двери донесся топот множества ног, затем все снова стихло.

Прислонившись к стене, Брайан крепко обнял Ванессу.

– Это был самый храбрый поступок из всех, какие мне доводилось видеть, – промолвил он. – Ты сделала это намеренно или просто следовала импульсу?

– И то, и то, – призналась она. – Я не хотела говорить тебе заранее. Боялась, что ты начнешь отговаривать, и…

– Наверняка, так что можешь не извиняться.

Он наклонился, чтобы поцеловать ее, а Ванесса подумала о том, что еще скрыла от своего мужа. Последнее, впрочем, могло подождать.

– Знаешь, я чувствую себя по-настоящему счастливой, – промолвила она.

Брайан коснулся ее щеки.

– Я рад, что присутствовал при твоем выступлении. Это было нечто.

– А ты видел его лицо, когда я упомянула про Джереми?

Брайан рассмеялся.

– Самое интересное было, когда ты назвала его имя. У парня был такой вид, будто его вот-вот хватит кондрашка.

Ванесса тоже рассмеялась.

– Я сказала, что хотела. Поймала этого ублюдка врасплох. А теперь я хочу есть.

– Тогда идем, – сказал Брайан, кивая на дверь.

Они прошли по пустынным коридорам, не встретив по пути никого, кто мог бы признать Ванессу.

– Вот только об одном я жалею, – промолвила она уже у самого выхода.

– О чем же?

– Мне стоило лучше спланировать свое выступление. Я так и не упомянула о том, как сказалось на мне то давнее событие и почему я так ратую за программу АМС.

Ванесса распахнула дверь, и они оказались на улице – перед объективами многочисленных телекамер. Брайан бережно обнял жену за плечи.

– Теперь ты можешь сказать все, что захочешь, – сказал он, кивая на толпу репортеров.

48

Вьенна

Небо за окном уже темнело, когда на пороге офиса Клэр появился Джон.

– Паттерсон собрал пресс-конференцию, – заявил он. – Она начнется уже через десять минут. Не желаешь послушать вместе со мной?

– Непременно.

Вообще-то она собиралась уйти сегодня пораньше, чтобы попасть на премьеру пьесы, которую ставил Рэнди. Однако пропустить эту пресс-конференцию Клэр тоже не могла.

– Сейчас буду, – сказала она Джону.

Прошло два дня с момента слушаний на Капитолийском холме. По телевидению вновь и вновь показывали неожиданную выходку Ванессы. Клэр шокировала реакция публики на заявление ее сестры. Ванессу неустанно поносили в средствах массовой информации, но никому и в голову не пришло бросить тень сомнения на репутацию Паттерсона. Клэр ожидала, что на защиту Ванессы встанут хотя бы женские группы, однако те хранили молчание. Им не хотелось задевать сенатора, в котором они видели своего лидера. Клэр оставила в гостинице несколько сообщений для Ванессы, но сестра ей так и не перезвонила.

Впрочем, даже Клэр пришлось признать, что Ванесса не принадлежала к числу жертв, которые вызывают безусловную симпатию публики. Само ее прошлое – использование наркотиков, подростковая беременность, алкоголизм – не внушало особого доверия к ее словам. То, что Ванесса давно стала уважаемым врачом, не играло в глазах публики особой роли. Все это было далеко не так интересно, как ее сомнительное прошлое. Вдобавок людям нравилсяЗед Паттерсон. Почитатели сенатора с облегчением вздохнули после недавнего его оправдания и не желали больше слушать никаких обвинений в его адрес.

Этим утром в «Вашингтон пост» появилась статья. В ней психолог рассуждал о возможных мотивах, подтолкнувших Ванессу к обвинению сенатора. При этом даже не принималось в расчет, что она могла сказать правду. Жаль, что Ванессе не удалось совладать с эмоциями во время этих слушаний, подумала Клэр.

Какому-то репортеру удалось разузнать, что Клэр была сестрой Ванессы. Связавшись с ней, он попросил Клэр подтвердить ту информацию, которую озвучила сестра. Клэр сделала это с большой охотой. Да, заявила она, Зед Паттерсон действительно работал у ее деда. Да, в то самое утро она отправила сестру в амбар, даже не подозревая, чем ей это грозит. Да, она ничуть не сомневается в словах Ванессы. И хотя за Клэр стоял авторитет фонда Харт-Матиас, никто, казалось, не принял в расчет ее заявлений. Все сошлись во мнении, что Ванесса Грей – либо истеричная особа, спутавшая по неведению ряд фактов, или расчетливая фанатичка, решившая разделаться с Паттерсоном по политическим мотивам.

Заглянув в общую гостиную, Клэр обнаружила, что Джон и Пэт сидят перед включенным телевизором. Эти двое расположились совсем рядом, так что им ничего не стоило дотянуться друг до друга. И действительно, рука Пэт покоилась на локте Джона. Клэр быстро отвела взгляд, но Пэт тут же отстранилась.

– Привет, Клэр, – подхватив с пола свою сумку, Пэт положила ее на колени и покатила к двери. – Мне пора идти. Посмотрю вечером новости, чтобы узнать, что там сказал Паттерсон.

– Пока, Пэт, – откликнулся Джон.

– Доброй ночи, – сказала Клэр. Усевшись на один из стульев, она взглянула в сторону телевизора. Там крутили рекламу, но звук был предусмотрительно выключен.

– Ты веришь Ванессе? – поинтересовался Джон.

Этот вопрос удивил Клэр. Разумеется, она верила сестре. Но не было ли в этом пятнышка сомнения? Она совсем не знала Ванессу, а та делала все возможное, чтобы они и впредь оставались чужими друг другу. Вдобавок в рассказе сестры Клэр тревожили постоянные упоминания о какой-то колеснице в их карусели. И она действительно не знала, что произошло в тот день в амбаре.

– Скажем так, я верю ей на девяносто девять процентов.

Джон бросил взгляд на экран, где рекламировали какое-то лекарство.

– Лично я верю ей на все сто процентов, – промолвил он.

Внезапно на экране возникла группа людей. Женщина и несколько мужчин стояли перед микрофонами в зале, стены которого были выкрашены в нежно-голубой. Джон включил звук, и до них тут же донесся невнятный шум голосов – люди переговаривались перед началом конференции.

– Я чувствую настоятельную необходимость поделиться с вами мыслями, которые вызвали у меня обвинения доктора Грей, – заявил Паттерсон, обращаясь к невидимой аудитории. Рядом с сенатором стояла молодая рыжеволосая женщина. Клэр узнала ее по фотографиям в газетах: Пенни, жена Паттерсона и мать двоих его детей.

– Мне потребовалось некоторое время, чтобы связать концы с концами, – продолжил Паттерсон, – и я постараюсь поделиться с вами теми крохами информации, которые известны мне самому.

Говорил он легко и непринужденно, а на губах светилась еле заметная улыбка.

– Ненавижу его, – внезапно вырвалось у Клэр. – Ненавижу этого человека.

– Действительно, я был шерифом Джереми, штат Пенсильвания, в 1962 году – тут доктор Грей ничуть не ошиблась. На тот момент мне было двадцать семь лет – молодой человек, склонный отстаивать закон и порядок и испытывающий интерес к законотворчеству. Многим присутствующим наверняка известно, что я происхожу из очень скромной семьи. Мой отец был автомехаником, и это стало первым занятием, которое я освоил более или менее досконально. И когда Винс Сипаро, построивший у себя в амбаре потрясающую карусель, стал искать помощника-механика, я тут же предложил свои услуги. До этого момента доктор Грей ничуть не погрешила против истины: я действительно помогал ее деду в то самое лето, о котором она упомянула.

На мгновение замолчав, Паттерсон отхлебнул воды из стоявшего перед ним стакана.

– Мне пришлось поднапрячься, чтобы припомнить, кто жил в то время на ферме. Я знаю, что там иногда появлялись дочь Сипаро и его зять, и я не сомневаюсь, что на ферме действительно обитали какие-то ребятишки. Мальчики или девочки – этого я даже не помню, – он сделал еще глоток, а Клэр судорожно прижала ладонь ко рту.

– Он лжет, – промолвила она. – Ему прекрасно известно, кто там жил. Джон, он дарил мне подарки.

Паттерсон бросил взгляд на жену, которая ответила ему ободряющей улыбкой.

– Я немало размышлял об обвинениях, выдвинутых против меня доктором Грей, – продолжил сенатор. – Эта женщина – уважаемый специалист детской больницы в Сиэтле, и я не мог просто так отмахнуться от ее намеков. Могу лишь предположить, что она сама искренне верит в то, что говорит. Полагаю, с ней и правда случилось что-то в те давние годы. Но человеческий разум, как вы знаете, весьма коварная штука. И когда доктор Грей узнала, в чем меня недавно обвиняли, в ее сознании могла произойти накладка: она решила, раз я в то лето работал на ферме, значит, я и был человеком, совершившим над ней насилие. В противном случае, почему она заговорила об этом лишь спустя тридцать лет?

При этих словах его жена одобрительно кивнула.

– Я не сомневаюсь, что люди по-прежнему будут видеть во мне человека, всеми силами отстаивающего права женщин и детей, претерпевших насилие. И тут доктор Грей абсолютно права: нам необходима программа поддержки подростков, пострадавших в детстве от сексуального насилия.

Пенни Паттерсон кивала, как заведенная, и Клэр вдруг стало очень жалко ее.

– Я хорошо понимаю, – продолжил Паттерсон, – что доктору Грей потребовалось немало мужества, чтобы бросить мне в лицо подобные обвинения. И мы должны быть признательны ей хотя бы за то, что она наглядно доказала всем нам, как сильно может повлиять на психику человека насилие, совершенное над ним еще в детстве.

– Вот мерзавец! – Клэр в негодовании стукнула кулаком по столу.

Паттерсону задали несколько вопросов, но ничего нового он не сказал. Затем ситуацию попросили прокомментировать Пенни Паттерсон. Та заявила, что в наши дни стало «модно» выступать с заявлениями о давнем насилии и что подобные вещи только отвлекают внимание публики от «настоящих жертв».

– Я не в состоянии понять мотивов доктора Грей, – заметила она. – Боюсь, мой муж более терпим в этих вопросах.

Клэр и Джон в полном молчании наблюдали за завершением конференции. Единственным источником света в комнате был телевизор, и Клэр только сейчас заметила, что за окном совсем стемнело. На стене монотонно тикали часы – оставалось совсем немного времени до начала спектакля. Наверняка Рэнди задается сейчас вопросом: и куда только запропастилась Клэр?

Она легонько коснулась руки Джона:

– Мне пора.

– К Рэнди, – констатировал Джон. В эти дни он нечасто упоминал имя ее приятеля.

– У них сегодня премьера спектакля.

– Понятно.

Джон щелкнул пультом, и в комнате стало совсем темно.

– Джон?

– Что такое?

– Я хочу, чтобы ты знал: нас с Рэнди связывает вовсе не секс, – запнувшись, Клэр немного помолчала. – Я к тому, что для меня это никогда не было стимулом, и…

Страницы: «« ... 1718192021222324 »»

Читать бесплатно другие книги:

Россия никогда не имела демократической традиции и поэтому не может существовать без «сильной руки»....
Учебно-методическое пособие составлено на основе Федерального государственного образовательного стан...
Пособие содержит описание научно-практического опыта работы по проблеме организации и осуществления ...
Учебное пособие соответствует требованиям Государственного образовательного стандарта третьего покол...
Карты Таро используются для предсказаний очень давно. Благодаря им маги и колдуны могли прорицать бу...
Когда-то давно студент из Москвы побывал на Кубе и познакомился там с девушкой. Молодые люди полюбил...