Судьба тигра Хоук Коллин
– Да что ты? – пожал плечами Локеш. – Это не имеет значения. Я без труда наделаю себе сколько угодно солдат. Я могу одним взмахом руки положить конец этой битве. Неужели ты думаешь, что меня хоть сколько-нибудь затруднит уничтожить остатки твоего жалкого воинства?
– Конечно, затруднит! Ведь тогда ты погубишь и своих воинов.
Несколько секунд он молча разглядывал меня, потом сказал:
– Я не могу допустить, чтобы моя будущая женушка сомневалась в моих словах.
Он зловеще улыбнулся, медленно соединил ладони – и тут же развел их в стороны. Земля задрожала, гул прошел по долине. Не выдержав, я громко ахнула, увидев, как наши катапульты, накренившись, рушатся в глубокий провал, невесть откуда появившийся посреди долины. Люди и демоны в панике бросились во все стороны от расползающейся трещины. Я торопливо поискала глазами Дургу, но ее нигде не было видно. Оцепенев от ужаса, я смотрела, как провал затягивается, хороня под землей наших людей и метательные орудия.
«Кишан!»
«Не бойся. Он цел», – беззвучно ответил мне Рен.
Я увидела проблеск золотых доспехов Кишана, выбиравшегося из быстро смыкающегося рва. Дурга крепко сидела у него на спине. Я с облегчением перевела дух.
– Неужели это младший принц? – пошевелил бровями Локеш. – Признаться, его живучесть стала меня утомлять.
Дождавшись, когда Кишан и Дурга выберутся из провала, Локеш с хохотом открыл перед ними новую трещину в земле. Кишан перелетел через нее, потом еще через одну и скрылся за деревьями.
– Отстань от них! – грозно потребовала я.
– А то что? – глумливо улыбнулся демон. – Ах, что же будет со мной, если я не послушаюсь, кошечка моя?
Вместо ответа я подняла лук и зарядила в него стрелу, заряженную огненной силой.
– Или я тебя прикончу!
Он насмешливо поклонился мне в пояс.
– Ах, прошу тебя, попробуй!
Я выпустила стрелу, а Локеш щелкнул пальцами. Налетевший порыв ветра отнес мою стрелу далеко в сторону, так что она воткнулась в склон горы. Раздался громкий взрыв, камни посыпались в долину.
– Я разочарован, моя сладкая. Я так надеялся, что ты порадуешь меня хорошим представлением.
– Не спеши возвращать билет, спектакль еще не закончен! – улыбнулась я.
Быстрее молнии Рен сорвался с места, забежал Локешу за спину и вспрыгнул на склон горы. Здесь он оттолкнулся могучими лапами и ринулся вниз, на Локеша, как тяжелая, закованная в сталь бочка, оснащенная когтями и клыками. Я вскочила на седло и направила на демона все мое оружие. Кто мог устоять против такой силы? Я одновременно осыпала врага дротиками из трезубца, выпускала стрелы и размахивала гадой.
И что же? Силой ветра Локеш без труда разметал все мои снаряды, а после этого отгородился от Рена каменной стеной, и мой бедный тигр врезался в нее с разбега и распластался на земле. Только верная гада не подвела и на этот раз, с треском обрушившись на плечо демона. Локеш с воплем отшатнулся.
– Ты заплатишь мне за это!
– Правда? – уточнила я и, ловко спешившись, выхватила меч.
Локеш бросился на меня, но, когда он протянул ко мне руки, я зажмурилась, исчезла и перенеслась на вершину возведенной им стены.
– Как ты это делаешь? – взревел колдун.
– Сдайся, тогда расскажу.
Рен, о котором все на время позабыли, бесшумно подкрался к Локешу сзади. Я увидела, как его хвост угрожающе раскачивается из стороны в сторону, как у гигантского кота перед прыжком. Но тут стрела вонзилась ему в плечо между пластинами доспехов. Это Сунил, присоединившийся к нашей схватке, решил взять тигра на себя.
Локеш вскинул руки, и могучий ветер перенес его на вершину скалы рядом со мной. Он замахнулся на меня огромной кривой саблей, но я отразила удар мечом. Грациозно танцуя на узкой стене, я разила врага всеми своими восемью руками, но демон был неуязвим. На пути моих ударов вырастали стены изо льда и камня. Наконец я поняла, что он играет со мной, и решила взяться за дело всерьез. Совершив цирковой кульбит в воздухе, я ловко приземлилась на вершину скалы. Перед тем, как сосредоточить свое внимание на Локеше, я бросила быстрый взгляд на Рена, который пытался справиться с Сунилом, не убивая его. Одна лапа у моего тигра была в крови.
«Не отвлекайся!» – немедленно услышала я недовольный голос Рена.
Локеш опустил руки – и скала, на которой я стояла, осела вниз. Я попыталась поразить его молнией, но колдун заморозил ее в воздухе, а затем облил меня водой, которую я ловко превратила в туман. Видимо, к этому времени Анамика закончила истребление демонов, потому что к нам начали присоединяться наши воины. Согласно плану Анамики после полной кремации живых и убитых демонов войска в полном составе должны были выступить на помощь нам с Реном.
Солдаты начали осыпать Локеша стрелами, но он взмахом руки развернул тучи метательных снарядов в воздухе и направил их обратно, поразив лучников. Уцелевших он превратил в каменные и ледяные статуи. Локеш и меня попытался заморозить, но я вовремя схватилась за Огненную вервь и перенеслась в другое место.
Итак, за сорок восемь часов наша великая армия была почти полностью истреблена.
Затем Локеш вызвал туман и накрыл им все поле, но горстка наших солдат все-таки сумела найти дорогу к горе и попыталась поразить колдуна копьями. Он снова развернул снаряды в воздухе, но на этот раз я была начеку и взмахом Огненной верви отбросила смертоносные копья прочь от людей. Потом я крикнула им бежать на помощь Рену, а сама вновь занялась колдуном.
Но тут земля снова с гулом задрожала. Огромный камень откололся от горы, тяжелые скалы растрескались. Когда вырванные с корнем деревья полетели в мою сторону, я хлестнула вокруг себя Огненной вервью и взлетела в воздух.
Коснувшись ногой ветки, я вскочила на вершину дерева, перепрыгнула на летящую скалу, снова перемахнула на ветку и промчалась по накренившемуся стволу до того, как он грянулся оземь. Расцарапанная, но невредимая, я встала на вершину огромной груды бурелома и с вызовом посмотрела на Локеша. Еще один взмах Верви – и вот уже я стояла перед колдуном, приставив меч к его горлу.
– Весьма внушительно, – кивнул Локеш.
Я срезала древний магический талисман с его шеи и сожгла его дотла.
– Все! Попрощайся со своей демонической армией!
Он отбросил мой меч от своей шеи, схватил меня за руку и притянул к себе.
– Я бы непременно последовал твоему совету, будь это настоящий медальон. Но, кошечка моя, ты сама научила меня хитрить. Разве не помнишь?
Я посмотрела на Сунила. Он сражался с Реном. Одна рука у него болталась, как плеть, но он продолжал находиться под чарами Локеша. Неужели все пропало? Горькое разочарование охватило меня, но Рен был тут как тут.
«Мы победим».
Я стерла слюну Локеша со своей щеки и приготовилась продолжить сражение, но не успела поднять руку, как какой-то всадник вылетел из тумана. Черный плащ развевался за его спиной. Подскакав к Локешу, наездник низко склонился перед ним.
– Генерал Амфимах!
– Я доставил ваше послание, господин, – сказал предатель.
Локеш поднял голову и шумно втянул в себя воздух, раздувая ноздри.
– О да, она уже совсем рядом, а он не в силах ее удержать!
– Что ты сделал? – закричала я на македонца.
Он повернулся ко мне.
– Всего лишь доставил ложное послание вашим друзьям, красавица. Вторая богиня мчится вам на помощь, а значит, очень скоро будет в полной власти моего повелителя. Великий царь демонов Махишасура, которого вы называете Локешем, обещал поставить меня во главе своей армии. Мне остается только выбрать хорошее ездовое животное, а поскольку вы любите тигров, я тоже остановлю свой выбор на одном из них.
– Этого я тебе не разрешаю брать, – бросил Локеш. – Возьмешь второго.
– Но я хочу возить эту женщину, – залепетал Амфимах.
– А ты не хочешь, чтобы я отрубил тебе вторую ногу?
Амфимах поспешно замотал головой, и Локеш взмахом руки отослал его.
– Иди, займись тигром, – велел он.
После этого Локеш неторопливо направился ко мне, а я вдруг вспомнила историю, которую когда-то рассказал мне мистер Кадам. Попятившись назад, я упала на колени, заломила дрожащие руки и запричитала:
– Прошу тебя, не губи меня и моих друзей! Я… я сдаюсь! Пощади меня!
Локеш грубо намотал на кулак прядь моих золотых волос.
– Посмотрим, – жадно прохрипел он. – Если ты как следует меня попросишь…
Не дослушав, я вонзила свой золотой меч ему в толстую бычью шею демона. Он с ревом схватился руками за горло и пошатнулся. На какую-то долю мгновения я подумала, что убила его, но рана Локеша начала затягиваться у меня на глазах. Кровь перестала хлестать на землю, стихли хрипы, колдун задышал глубоко и ровно. Только тогда я окончательно поняла, что нам будет совсем не просто убить его.
Мое отчаяние передалось Рену. Он отшвырнул от себя Сунила и бросился ко мне. Я вскочила на спину моему тигру, и Рен, не останавливаясь, описал круг и снова ринулся на Локеша.
«Выше голову. Мы победим его, мы не позволим ему подчинить себе Дургу, – услышала я твердый голос Рена. – Что бы он ни задумал, мы должны помешать ему сделать Дургу своим орудием».
Едва он успел договорить, как из тумана выехала богиня верхом на черном тигре. Амфимах поднял копье, приготовившись встретить их. Кишан бросился на него, но Дурга даже не пошевелилась. Мне показалось, будто она впала в транс.
Рен помчался навстречу Кишану, а я хлестнула Огненной вервью по единственной ноге Амфимаха. Синее пламя сделало свое дело. Несчастный калека с воем покатился по земле, держась за голову, но Кишан быстро вскочил ему на горло и прикончил.
– Как не повезло бедняге! Он не сможет полностью насладиться своим перерождением, – покачал головой Локеш. – Мертвым, к сожалению, не больно.
Он гнусно ухмыльнулся и вытащил из кармана настоящий медальон.
Внезапно Дурга вышла из транса. Она быстро коснулась краем Шарфа своего золотого меча, схватилась двумя руками за рукоять – и огромный шелковый воздушный змей поднял ее в небо, оторвав от Кишана. Встав на землю, Дурга собрала все свое оружие и направила его на меня. Я едва успела свеситься с седла вбок, когда золотая чакра просвистела над нашими головами.
Кишан бросился к нам, но угодил в невесть откуда взявшееся озеро масла и упал. В тот же миг крепкие веревки бешено завертелись вокруг его тела, оплетая тугой сетью. Черный тигр бился и метался, пытаясь освободиться, а Сунил решительно направился к нему с копьем в руке.
Я подняла свой лук, но было уже поздно. Нити, послушные воле Дурги, полетели ко мне и вырвали оружие у меня из рук. Петля захлестнулась вокруг моей лодыжки, еще одна обхватила за талию и сдернула со спины Рена.
– Анамика! Опомнись! Перестань! – закричала я, приставляя меч к ее горлу. – Я не хочу воевать с тобой!
Она с легкостью отбросила мой меч, одним изящным движением сорвала с меня Огненную вервь и повязала ее вокруг своей осиной талии. Шарфом она крепко связала меня по рукам и ногам. Ее восемь рук с головокружительной ловкостью забрали у меня все оружие. Когда все было закончено, Дурга повернулась к Локешу.
– Что мне делать теперь, господин?
– Скажи мне, девочка моя, – ласково проворковал демон, – в чем секрет вашей божественной силы?
– Наша сила заключена в нашем оружии, – ответила Анамика чужим механическим голосом.
– А у Келси есть собственная сила?
Я выпучила глаза и захрипела, разевая рот, когда Анамика сжала руками мое горло.
– Не больше, чем у меня, – ответила она.
– Ага, в таком случае…
Локеш дико завизжал, когда Рен вонзил клыки ему в спину. Демон с грохотом рухнул на землю и покатился, а Рен прошелся когтями по его бокам и укусил в плечо. Но Локеш был слишком могуч. Он извернулся, по-бычьи наклонил голову и вонзил свои рога в броню Рена.
Мой белый тигр упал, кровь хлынула из его распоротого бока. Его белые лапы задрожали и подогнулись, но он все равно приготовился к новому прыжку.
А черный демон встал над ним и громогласно провозгласил:
– Настал час твоей смерти, принц Дирен!
Он поднял руки – и копья взлетели в воздух, нацелившись на моего Рена.
Я закричала и призвала свою последнюю оставшуюся силу: огонь. Вскинув руки, я выстрелила пламенем в Дургу, но она даже не поморщилась, когда я опалила ее кожу. Поразить Локеша тоже не удалось, он просто отгородился от меня каменным щитом. Рен прыгнул на Локеша, оскалив клыки и вытянув когти. Злой чародей щелкнул пальцами – и копья пронзили Рена на лету.
– Рен! – закричала я.
Я почувствовала, как острые наконечники входят в его тело. Часть копий со звоном отлетела от серебряной брони тигра, но одно глубоко вонзилось ему в бедро, второе воткнулось рядом с шеей, а третье почти до половины вошло в незащищенный живот. Рен с криком упал. Локеш наступил раздвоенным копытом ему на переднюю лапу, и я услышала треск ломающихся костей.
Невыносимая боль затуманила рассудок Рена, и я закричала вместе с ним. Через несколько секунд я почувствовала, как он отгораживается от меня, рвет нашу связь, так что вскоре я могла лишь слышать его тихий внутренний голос. Потом поток энергии хлынул в мое тело, и я поняла, что Рен отдает мне все свои оставшиеся силы. Напоследок он передал мне последнюю мысль: «Я люблю тебя, Келси».
Затем голос его смолк.
Локеш направился ко мне, и нити Шарфа еще сильнее впились в мое тело. Он наклонился, сорвал корону с моей головы. Когда тяжелые золотые волосы волнами рассыпались по моим плечам, Локеш взял одну прядку, задумчиво потер ее в своих толстых пальцах. Я почувствовала, как его грязный обкусанный ноготь уткнулся мне в щеку и медленно пополз ниже, к ключицам, оставляя кривой кровавый след на моей коже.
– Ты обманула меня, моя кошечка. Я не могу оставить такое поведение без должного наказания.
Он грубо сорвал последний фрагмент амулета с моей шеи.
– Как долго я ждал этой минуты!
Слезы хлынули у меня из глаз. Анамика превратилась в марионетку Локеша, Рен был беспомощен, если вообще жив, а связанный Кишан валялся где-то на земле. Я осталась совсем одна.
И тут я заметила блеск золота на одной из рук Дурги.
Фаниндра!
– Фаниндра, миленькая, помоги мне! – взмолилась я, рыдая в голос.
Зеленые глазки ожили, просияли, и золотая кобра подняла головку. Она сползла с руки Дурги, струясь, подползла к Локешу и впилась клыками ему в руку. Демон истошно завопил, но Фаниндра успела укусить его еще раз, прежде чем он оторвал ее от себя и швырнул в траву.
Рука колдуна начала раздуваться на глазах, золотой яд закапал из мест укусов. Отбросив мой фрагмент амулета, Локеш сжал в руке древний медальон, под властью которого находилась Дурга.
– Убей ее! – прохрипел он.
Богиня занесла чакру над моей головой. Я зажмурилась… и тут что-то тяжелое врезалось мне в бок и отшвырнуло в сторону. Кишан! Мой черный тигр стряхнул с себя остатки порванной сети и с рычанием набросился на Дургу. Локеш взревел от досады. Он хотел поразить Кишана своей магией, но взвизгнул от боли и снова схватился за прокушенную руку.
Мне очень хотелось верить, что мы победили, но разум подсказывал, что до этого еще далеко.
Кишан и Дурга сцепились друг с другом, он прыгал на нее, она полосовала его чакрой. Локеш призвал к себе Сунила, который захромал к своему господину, припадая на раненую ногу.
Я все еще беспомощно лежала на каменистой земле, когда одна из рук Дурги промелькнула совсем рядом со мной. Поднатужившись, я дотронулась пальцами до края Шарфа и прошептала свою просьбу. В тот же миг нити, связавшие меня, начали таять. Не дожидаясь полного освобождения, я дотянулась до Огненной верви и стиснула в пальцах рукоять. Это был мой последний шанс, и я хорошо это понимала.
Сунил, рыча от ярости, бросился ко мне, но Локеш отшвырнул его, как щенка.
– Не надо! Я сам вырву эту черную занозу, которая так долго раздражала меня!
Он стиснул зубы, вскинул здоровую руку и выпустил тучу ледяных осколков в сторону Кишана. Было видно, что это простое колдовство потребовало от него огромного напряжения. Локеш пошатнулся, попятился назад и едва не упал, споткнувшись о распростертое на земле тело Рена. В отместку он злобно пнул моего тигра ногой.
Рен не шелохнулся, копья торчали из его тела, как иглы дикобраза. Я больше не чувствовала его присутствия. Закрыв глаза, я позвала его.
«Рен?»
Ничего. Ни тепла. Ни сердцебиения. Ни мысли, ни шепота.
Смаргивая слезы, я заглянула в глаза моего тигра. Его пустой остекленевший взгляд напомнил мне пластмассовые глаза игрушечного тигра, которого я когда-то купила в магазине. Слезы потоком хлынули у меня по лицу, горе сотрясло меня.
Рен умер.
Потом неистовый гнев охватил меня, дикое пламя заполыхало во всем теле. Вскочив с земли, я забежала за спину Локешу, замахнулась Вервью и прошептала:
– За Рена!
С громким щелчком Огненная вервь обвилась вокруг горла Локеша.
Он захрипел. Потом вскинул руки, схватился за Вервь и потянул, пытаясь оторвать ее от себя, но только туже затянул удавку. Я увидела древний медальон, по-прежнему зажатый в посиневших пальцах колдуна. Собрав всю свою оставшуюся силу, я направила ее в медальон. Ослепительный золотой свет залил мое тело, на миг я снова почувствовала присутствие Рена. Я закрыла глаза и представила, будто он стоит со мной рядом, прижимаясь щекой к моей щеке. Соединяясь, мы с ним рождали силу, которая была сильнее земли, воды, ветра, огня и пространства. Потому что эта сила издревле называлась любовью.
Золотой свет заструился из моих рук в рукоять Огненной верви. Медальон Локеша обратился в пепел. Волна золотой магии подхватила злого колдуна и подбросила его в воздух. Свет был настолько силен, что все небо окрасилось золотом. Потом полыхнуло зарево, оглушительный грохот прокатился над долиной, могучая гора задрожала, и фонтаны воды выплеснулись из озер.
Раздался последний страшный вопль – и все было кончено. Мертвое тело Локеша, злого демона Махишасуры, которого мне было суждено убить, тяжело рухнуло на землю.
Мои силы закончились, я почувствовала, как призрачные руки отпускают меня. Пылавшая щека вдруг сделалась холодной.
«Рен? – беззвучно взмолилась я. – Рен! Пожалуйста, не оставляй меня!»
«Ты всегда будешь в моем сердце. Всегда», – прошептал его добрый голос и растаял.
Я упала на черную землю и разрыдалась.
Глава 30
Тайна амулета
Теплая рука легла на мое плечо.
– Келси? – Голос Кишана дрожал.
Я бешено затрясла головой, не в силах вместить случившееся, не желая принимать ничьего утешения.
Кишан упал на колени перед телом белого тигра. Бережно, осторожно он стал вынимать копья.
– Он… правда… умер, да? – спросила я.
Кишан поднял на меня полные слез золотые глаза, кивнул. Шумно глотая, он смотрел на мертвое тело своего брата. Потом провел дрожащей рукой по глазам и испустил страшный вопль. Вырвав копье из груди Рена, он вскочил и бросился бежать.
Подскочив к мертвому телу Локеша, Кишан поднял копье и с размаху воткнул его в тело колдуна. Потом, рыдая, упал на колени.
Дурга присела возле Рена и влила ему в рот эликсир. Но драгоценная жидкость лишь пробежала у него по губам и закапала на землю. Я знала, что все бесполезно. Даже чудесный эликсир не мог воскрешать мертвых. Дурга несколько раз встряхнула Рена, что-то приговаривая на своем родном языке. Слезы текли по ее щекам. Этого я уже не смогла вынести и грубо отпихнула ее от Рена.
– Убери от него свои руки! Ты предала нас! Если бы не ты, он был бы сейчас жив!
– Но я ничего не сделала! – с мукой в голосе ответила Дурга. – Я старалась держаться в стороне. Если бы Кишан…
– Не смей обвинять Кишана! – заорала я, тыча пальцем сначала в сторону Рена, а потом в нее. – Это все случилось из-за твоей беспомощности! Ты ничего не смогла сделать сама! Мне пришлось прийти сюда и сделать твою работу! Стать богиней вместо тебя. Знаешь, у меня для тебя есть новости. Мне надоело быть твоей избранницей. Ты поняла?
Она безжизненно кивнула и прошептала:
– Я тоже любила его, маленькая сестрица.
Лучше бы она этого не говорила.
– Любила? Любила?! Да как ты смеешь говорить о любви? Ты знала его всего… месяц, да? Он был мой, слышишь? Он был мой задолго до того, как ты положила на него глаз, и он был моим, когда умер! Единственное, что разлучало нас с ним в прошлом и настоящем, – была ты, всегда ты! В будущем ты украла его воспоминания обо мне, в прошлом пыталась отнять его у меня. Если бы не ты, мы с ним всегда были бы вместе. И сейчас были бы! Рен никогда не был твоим, слышишь?
Слезы закапали с длинных ресниц Дурги.
– Но я… я никогда… – начала она, но я повернулась к ней спиной, не желая слушать, что она скажет.
Меня трясло от праведного гнева, мои руки сами собой сжались в кулаки. Наверное, в тот момент я могла бы снова кого-нибудь убить. Дурга сидела на корточках и ошеломленно смотрела на меня, но какое мне было дело до нее? Я схватила тяжелую лапу Рена, пригладила белую его шерсть, прижалась к ней губами.
Устав путаться в своих многочисленных руках, я набросила на себя Шарф и попросила поскорее снова превратить меня в Келси. Это было единственное, чего я хотела по-настоящему, – быть обычной девушкой из Орегона, которая учится в университете и встречается с парнем, которого любит. Только это мне уже было не суждено.
Дотронувшись до броши, я попросила снять все доспехи с меня и с тела Рена. Когда все было исполнено, я с яростью швырнула золотую безделушку под ноги Дурге. Она выглядела измученной и сломленной, но мне было ни капельки ее не жаль. Не говоря ни слова, она с усилием наклонилась, подняла брошь и ушла в рощу.
Я подползла поближе к Рену, положила его голову себе на колени. Плача, я гладила его мягкие уши и снова и снова твердила, как я люблю его.
– Вернись, ну пожалуйста, – рыдала я. – Ты мне нужен, слышишь?
Я снова была окружена смертью, как в давнем кошмаре. Мертвые воины лежали на поле вокруг меня. В воздухе висел пепел сожженных демонов. Мои родители, мистер Кадам, Рен. Они все умерли, и я уже не знала, для чего мне жить дальше.
Я раскачивалась из стороны в сторону, крепко прижимая к себе Рена. Кишан сел рядом со мной, в его глазах, обращенных на меня, застыла боль. Я почувствовала слабый укол вины, но горе и мука быстро вытеснили это чувство. Он убрал волосы с моей мокрой щеки, молча заправил их мне за ухо.
Что-то зашевелилось в траве, золотая головка поднялась из зарослей и поползла ко мне. Я улыбнулась сквозь слезы и протянула руку, чтобы погладить Фаниндру. На ее изящном теле висел огненный амулет. Когда я сняла его, Фаниндра заползла на спину Рену. Несколько мгновений она смотрела в застывшие глаза моего тигра, стреляя туда-сюда своим раздвоенным язычком.
– Ты можешь его вылечить? – спросила я.
Фаниндра повернула ко мне голову, посмотрела, потом оставила Рена, проползла по моим ногам и устроилась у меня на коленях.
– Видимо, это означает «нет».
Я подняла левую руку, и Фаниндра охотно обвилась вокруг нее, заняв свое излюбленное положение, после чего вновь затвердела, превратившись в украшение.
– Без тебя мы бы никогда не победили. Спасибо, – тихо сказала я, и ее зеленые глазки на миг вспыхнули живым зеленым светом, прежде чем снова стать изумрудами. Кишан молча стоял возле меня, ожидая, когда я встану. Я пригладила шерсть на лбу Рена, прильнула к нему долгим поцелуем.
– Я люблю тебя, – прошептала я.
– Нам пора идти, Келси.
Я вцепилась в шерсть Рена.
– Я его здесь не оставлю.
– Тогда я его понесу, – сказал Кишан.
Я кивнула, бережно положила голову Рена на землю и встала.
Потом отряхнула амулет от пыли, сняла его с порванной цепочки и отдала Кишану.
Он положил его на ладонь, задумчиво потрогал пальцем и прошептал:
– Это мой первый подарок тебе. – Кишан сжал амулет в кулаке, взглянул на меня и вздохнул: – Наверное, тут уже ничего не исправить.
Он сказал это так, что у меня вдруг перехватило дыхание, но я отогнала от себя эти чувства и с помощью Шарфа сделала ленточку вместо испорченной цепочки. Снова надев амулет на шею, я сразу почувствовала себя лучше.
– Собери остальные амулеты, – сказала я Кишану.
Локеш все еще лежал на земле, уткнув в небеса свои страшные рога, на которых все еще блестела кровь Рена. Кишан распахнул ворот его черного халата, сорвал амулет и положил его мне на руку. Это был почти полностью законченный диск с изображением тигра в центре.
Я сжала амулет в пальцах.
– Этот… демон пролил кровь капитана Диксона, мистера Кадама, Рена и других, бесчисленных и безымянных жертв… Он должен быть уничтожен, так чтобы и следа не осталось.
Вряд ли я могла бы объяснить, откуда мне известно, как именно это нужно сделать, я просто знала – и все. Зарядив Огненную вервь от своего фрагмента амулета, я хлестнула ею по земле. В тот же миг каменистая почва передо мной расступилась, провал начал стремительно углубляться, пока не достиг раскаленного центра земли. Свирепое пламя вырвалось из бездны. Подняв руки, я приказала ветру поднять тело демона в воздух, так что оно на миг зависло перед нами.
Я в последний раз посмотрела в мертвые глаза Локеша. Мне почудилось, будто я вновь слышу его жуткий смех, и мне сделалось страшно – неужели отныне это чудовище будет вечно преследовать меня?
Но Кишан дотронулся до моей руки и вывел из оцепенения. Я отступила от края провала и бросила колдуна в огонь. Тело Локеша полетело в горящую преисподнюю. Когда он обратился в пепел, я снова щелкнула бичом и закрыла провал.
– Я рада, что его больше нет, – тихо сказала Дурга, подходя к нам вместе со своим братом.
Сунил тяжело опирался на плечо сестры и смотрел на нас с благоговейным восторгом, но в тот момент мне было не до знакомств.
Я просто повернулась к ним спиной.
– Кишан, теперь мы можем идти?
– Еще секунду, Келлс.
Богиня подала ему камандалу. Только теперь я заметила жуткую рану на боку Кишана.
– Выпей, – велела Дурга.
Он протянул руку, Дурга быстро вскинула на него глаза.
– Выпей, – повторила она, на этот раз гораздо мягче.
Когда Кишан отпил глоток эликсира, Дурга передала камандалу мне. Я оттолкнула ее руку.
– Тебе нужно восстановить силы, Келси, – твердо сказала Дурга.
– Мою боль нельзя исцелить.
– Прошу тебя, выпей это.
Несколько секунд я злобно сверлила Дургу испепеляющим взглядом, но убедившись, что она все равно не отстанет, нехотя отпила из камандалу. В тот же миг боль в моих натруженных мышцах исчезла.
Когда я отдала богине раковину, она негромко спросила:
– Ты можешь что-нибудь сделать… для них? – Она указала рукой на солдат, обращенных Локешем в каменные и ледяные статуи.
– Попробую, – ответила я.
Взяв в руки амулет колдуна, я нащупала подушечкой большого пальца фрагмент, повелевавший водой. В тот же миг ко мне стеклась вся сила рек и ручьев, морей и океанов, дождей и туманов, я почувствовала, как вся переполняюсь влагой, рискуя раствориться в ней и уйти с водой в землю.
Но я никуда не исчезала, я продолжала твердо стоять на земле, а потоки воды бешено проносились сквозь меня. Собравшись, я мысленно потянулась к замороженным воинам, медленно вдыхая в них жизнь и тепло. Вода делала свое дело, постепенно люди начали оттаивать.
Следом я нащупала фрагмент земли. Мое тело вмиг отяжелело, стало твердым, нерушимым. Сила земли укрепила меня, дала точку опоры. Я поняла, что земля не знает ни отчаяния, ни горечи утраты, ибо все живое рождается из земли и вернется в нее в свой срок. Собравшись, я мысленно нашла всех окаменевших воинов и попросила камни вернуть им жизнь. Они послушались и растаяли, ушли в землю. А люди вновь вздохнули и ожили.
Дурга торопливо обходила ряды воинов, давая каждому выпить эликсир из камандалу. Она была исполнена сострадания, и оживленные мною воины падали на колени перед богиней, пожирая ее преданными глазами. Я с вызовом скрестила руки на груди, не желая принимать участие в этом спектакле.
Закончив обходить раненых, Дурга собрала их вокруг себя и посмотрела на нас.
– Этим людям нужны еда и отдых. Мы должны проводить их в лагерь и помочь набраться сил. – После этого богиня повернулась к Сунилу и тактично добавила: – Если ты, конечно, не возражаешь.
– Нет, что ты, Мика! Конечно, мы должны позаботиться о них, – закивал он, уступая сестре дорогу.
Она кивком поблагодарила его и распорядилась возвращаться в лагерь. Остатки войска беспрекословно повиновались.
Кишан бережно поднял с земли тигриное тело Рена, и мы в мрачном молчании побрели следом за всеми. Белый хвост моего тигра волочился по земле, голова безжизненно свесилась с руки Кишана. У меня вдруг перехватило дыхание, так что пришлось несколько раз судорожно сглотнуть.
В лагере я с помощью Золотого плода и Шарфа приготовила тазик горячей воды и мягкие тряпки, чтобы омыть тело Рена от крови. Кишан оставил меня на время, сказав, что вернется похоронить Рена после того, как закончит с обустройством воинов в лагере. Я осталась одна, чтобы оказать последнюю услугу мужчине, которого любила, и в последний раз поговорить с ним.
Я не заметила, как стемнело, и даже вздрогнула от неожиданности, услышав какой-то звук.
– Давно ты тут стоишь? – спросила я у Кишана.
– Довольно давно, – натянуто ответил он.