Терроризм. Война без правил Щербаков Алексей
Много лет спустя Хабаш говорил: «Я всегда считал себя добрым христианином, который помогает бедным. Когда оккупировали мою землю, у меня не осталось времени думать о религии».
Но, что характерно, уехали они в Ливан, где христиане составляют около 40 процентов населения. Это единственная подобная страна на Ближнем Востоке. И Хабаш, и Хаддад учились на медицинском факультете так называемого Американского университета в Бейруте. Обучение в этом вузе, основанном в 1866 году американским миссионером Дэниелем Блиссом, построено по западным принципам, без всяких мусульманских особенностей.
Неудивительно, что отцы-создатели НФОП обратились к популярным тогда идеям «новых левых». А что? Ситуация в Палестине вполне подходила под левацкие теоретические выкладки. Израилю помогали США, то есть «мировой империализм». Палестинские экстремисты боролись за свободу. По крайней мере, они так сами считали. Мало того – они ощущали себя на переднем крае борьбы с империалистической агрессией.
Тут я немного отвлекусь, чтобы рассказать, как относились к событиям на Ближнем Востоке крайне левые. Люди старшего поколения помнят советскую пропаганду на эту тему. Так вот, западные леваки придерживались точно такой же точки зрения, только еще жестче. Израиль однозначно воспринимался как агрессор. Как эдакие новые колониалисты. В самом деле, как это выглядело со стороны, если не вникать? У палестинцев землю отобрали? Отобрали. Территорию за счет соседей постоянно расширяют? Именно. Шестидневную войну по факту начали первыми? Так и было. К тому же «буржуазные» западные СМИ занимали, в основном, произраильскую позицию. А раз эти буржуазные свиньи кого-то хвалят…
Тем более сионизм многие «новые левые» рассматривали как разновидность фашизма. Да и не только они. Сегодня как-то не любят вспоминать, что в 1975 году на ХХХ сессии Генеральной Ассамблеи ООН была принята резолюция № 3339, которая признала сионизм формой расизма и расовой дискриминации[88] (72 голосами при 35 против и 32 воздержавшихся). Списывать все на козни СССР и арабов несерьезно. Значит, данное мнение было распространенно. А что уж говорить о леваках, которые видели наступление нового фашизма буквально во всем. Основатели НФОП во время пребывания в университете попутно изучали иврит и сионистскую литературу, поэтому могли вполне грамотно его обличать.
Именно с тех пор куфия, палестинский платок (в России он более известен как «арафатка»), на долгое время стал отличительным признаком молодого человека или девушки леворадикальных взглядов. (Сейчас идеологический смысл куфии уже размыт, его носят все кому не лень. Но еще лет 10 назад в Гамбурге или в Лондоне за «арафатку» можно было без разговоров огрести по башке от скинхедов.)
Соответственно, палестинские экстремисты выглядели героическими борцами. Так вот, до Джорджа Хабаша дошло, что леваков всех стран можно привлекать к совместной борьбе. Впоследствии из этого выросла целая система…
Левацкие взгляды НФОП определили и выбор тактики. Если, как они считали, за Израилем стоит мировой сионизм и столь же мировой империализм, значит, врага надо бить там, где это удобнее, не ограничиваясь территорией Израиля. А удобнее это было делать в Европе. Напомню, что RAF, «Красные бригады» и прочие подобные товарищи начали свою деятельность позже. Так что европейцы находились в некоторой расслабленности.
Первой своей акцией НФОП внесли целых два новшества в копилку терроризма. 23 июля 1968 года боевиками НФОП был захвачен израильский самолет «Боинг-707», выполнявший рейс Рим – Тель-Авив. Тем самым была открыта эпоха авиатерроризма. Второе новшество было, так сказать, местного масштаба. Группой боевиков руководила женщина – 24-летняя Лейла Халед. Для арабов это было радикальным новшеством. До этого они использовали женщин только на вспомогательных ролях. А чтобы дама руководила мужчинами… Но леваки из НФОП смотрели на вещи шире.
Самолет перегнали в Дамаск. После приземления террористы отпустили всех 215 заложников. Вы спросите: а какие требования выдвигали террористы? В том-то и дело, что никаких. Как Лейла говорила впоследствии – их целью было привлечь внимание мировой общественности к палестинской проблеме. То есть PR в чистом виде. А освобождение из плена летчиков – это уж так, попутно.
Как оказалось, террористы были правы. НФОП прославился. Кроме того, у него имелось то, чего недоставало европейским экстремистам, – места, где можно спокойно обучаться нелегкому ремеслу террориста.
И люди разных стран к ним потянулись…
6–8 сентября 1970 года боевики НФОП осуществили угон уже четырех самолетов сразу. Три машины были захвачены успешно – два самолета было угнано в Иорданию, один в Каир. Пассажиров обменяли на 12 террористов, находившихся в тюрьмах Германии и Швейцарии. А вот с четвертым вышла незадача. Его пытались захватить знакомая нам Лейла Халед в компании с горячим никарагуанским парнем Патрисио Аргуэльо. На их беду на борту оказались сотрудники израильской службы безопасности. Так что террористам не повезло.
«Когда они добежали до каюты пилотов, пилот резко пошел на снижение, и террористы упали. В последующей драке Аргуэльо бросил ручную гранату в проход самолета. Она не взорвалась, а сам Аргуэльо был застрелен. Халед схватили мужчины – пассажиры самолета и жестоко побили. Она пыталась добраться до гранат, которые были спрятаны внутри ее бюстгальтера.
И затем, когда самолет приземлился в аэропорту Хитроу, Халед стала предметом жаркого спора между израильской службой безопасности и британской полицией – каждая из секретных служб претендовала на террористку. Каждая считала, что именно она имеет юридические основания на задержание Лейлы Халед. В конечном счете, израильтяне уступили, и Халед осталась в Британии».
(Патрик Белами, бывший сотрудник спецслужб)
И напрасно. Меньше чем через месяц боевики из НФОП захватили еще один самолет, летевший рейсом Бомбей – Лондон. Требование было одно – в 72 часа освободить Лейлу Халед и еще шестерых членов радикальных организаций. Англичане их освободили.
Тогда еще мало кто понимал: выполнять требования террористов – это только подталкивать их на новые акции. Вот и выполняли…
Что же касается Лейлы, то после освобождения она уже больше не принимала участия в терактах. Некоторое время она работала в «политическом» крыле ООП. Халед до сих пор живет в Иордании, замужем, имеет двоих детей. Ни о чем не жалеет, хотя осуждает «Аль-Каиду», которая ей чужда как по методам, так и по целям.
В феврале 1972 года одна из групп НФОП захватила самолет немецкой компании «Люфтганза» со 172 пассажирами. Одним из них оказался Джозеф Кеннеди, сын сенатора Роберта Кеннеди[89]1, убитого в 1968 году. Члены этого знаменитого клана были совсем не бедными ребятами, поэтому заложников быстро отпустили в обмен на 5 миллионов долларов.
В том же году боевики НФОП совершили еще один громкий теракт.
«Нападение на нефтеперерабатывающий завод в Триесте (Италия) превзошел все их дикие ожидания. 12 кг пластиковой взрывчатки разрушили не только завод, но и нанесли серьезный ущерб Трансальпийскому трубопроводу, который снабжал нефтью Баварию, Вену и всю центральную Европу. Нефтяной пожар, длившийся два дня, уничтожил 250 тыс. т сырой нефти и нанес Австрии 2,5 млрд долларов убытков».
(Патрик Белами)
О взаимодействии ООП с «Красной Армией Японии» уже было рассказано.
Впоследствии НФОП предпринял еще несколько попыток захвата самолетов, часто в компании с немецкими леваками, но это становилось все труднее. Тем более что Израиль принял твердое решение: «никаких переговоров с террористами». До такого и сегодня никто больше не дошел. Но израильтяне чувствовали себя на войне. Правозащитников в их стране и тогда, и теперь не особо слушают. Погибших, если уж такое случалось, считали неизбежными жертвами. Тем более что израильский спецназ действовал и на чужой территории.
Первая из таких операций носила название «Энтеббе» («Шаровая молния»). 27 июня 1976 года боевики НФОП, среди которых был и сам Вади Хаддад, а также примкнувшие к ним два немецких анархиста из «Революционных ячеек», захватили самолет «Эйр Франс», совершавший рейс Тель-Авив – Париж с 248 пассажирами и 12 членами экипажа. Самолет перегнали в столицу Уганды Кампалу. Требования были обычны: освободить 83 заключенных террористов и 5 миллионов долларов в придачу. Однако вместо долларов явился на самолетах израильский спецназ. В итоге заложники были освобождены. Правда, один до начала операции был убит террористами, трое погибли во время штурма. Кроме того, было убито 45 угандийских солдат, которые пытались помешать акции. 10 заложников и 5 бойцов спецназа были ранены. Убито было и 7 террористов, остальные, в том числе и Хаддад, растворились в угандийских просторах.
Эта акция считается чуть ли не классикой. Однако есть и другие мнения. Вот что впоследствии заявили Омер Бар-Лев, в прошлом возглавлявший спецназ израильского Генштаба:
«Я надеюсь, что меня не обвинят в убийстве священной коровы, но планирование операции “Энтеббе” было провалом с начала и до конца…
Так, например, если бы угандийскому солдату удалось попасть в колесо одного из самолетов, особенно последнего, четвертого – все 50 десантников, по всей видимости, навсегда остались бы в Уганде».
Впоследствии международная террористическая деятельность НФОП стала затихать, они переключились на Палестину. За границей продолжала действовать лишь элитная группа – Народный фронт освобождения Палестины – Специальное командование, устроившая ряд взрывов в европейских городах.
Кроме всего прочего, НФОП прославился тем, что в его рядах начинал свою деятельность знаменитый террорист Ильич Санчес, он же Карлос, он же Шакал. Но предварительно я расскажу о самом громком теракте, совершенным палестинцами.
Бардак в чистом виде
До событий 11 сентября в Нью-Йорке захват заложников из израильской сборной на Мюнхенской Олимпиаде в 1972 году был, пожалуй, самым известным в мире терактом. Правда, более всего он прославился вопиющей беспомощностью властей. Именно после него люди по-настоящему поняли: они беззащитны перед террористами…
Эту акцию организовала палестинская террористическая группа «Черный сентябрь». По сути, она являлась спецгруппой ФАТХ для проведения особых операций. Хотя формально она никак не была связана с организацией Ясира Арафата. Свое название группа получила из-за событий в Иордании в сентябре 1970 года, о которых подробнее будет рассказано в следующей главке. Сейчас стоит сказать, что из-за противоречий между ООП и властями Иордании из страны были вышиблены все палестинские боевики. Именно поэтому группировка начала свою деятельность с убийства 28 ноября 1970 года премьер-министра Иордании Васфи Телля. Кроме того, были убиты еще ряд иорданских бизнесменов, находившихся на Западе. Занимались боевики «Черного сентября» угонами самолетов и взрывами. Причем так же как и НФОП, они действовали, в основном, в Европе. Но прославил их именно «олимпийский» теракт. Главной целью акции было «показать Палестину миру». То есть чисто пропагандистская.
Этот теракт, как уже говорилось, для немецких спецслужб является одним большим позорищем.
Итак, вторая половина 1972 года, ФРГ готовится к Олимпийским играм в Мюнхене. Терроризм на тот момент еще не набрал обороты, но все-таки теракты были уже не редки. Более того, уже все, кому надо, четко знали: существуют группировки, чья деятельность ориентирована на действия против граждан Израиля, причем в разных странах. А ведь Олмпиада – «лакомая» цель по определению. На Играх собирается множество иностранцев, среди которых легко затеряться боевикам; постоянно проходят публичные зрелища. И что немаловажно и ценно для террористов – имеется огромное количество журналистов со всех стран. Так что вероятность, что экстремисты могут попытаться что-нибудь устроить на Олимпиаде, секретом не являлась. Доктор судебной психологии Джордж Сибер по заказу Оргкомитета разработал 26 возможных сценариев террористических актов, которые могли бы провести разные известные на тот момент экстремистские группы. Среди них был и тот, который осуществил «Черный сентябрь». Но… Специалист пописывает, заказчик почитывает. Никто никаких выводов не сделал.
Некоторые исследователи связывают благодушие организаторов и властей с политикой. Дело в том, что это была уже не первая Олимпиада на немецкой земле. Первая состоялась в 1936 году в Берлине. То есть при нацистах. Вопреки расхожим мифам, ничего особо «тоталитарного» в организации Игр не было. Так, создатель олимпийского движения Пьер да Кубертен, посетив Берлин незадолго до начала Олимпиады, был просто очарован уровнем организации. Да и вообще, в 1936 году большинство европейцев воспринимали режим Гитлера спокойно, а многие и с симпатией[90].
Но ведь важнее не то, что было, а что о тогдашних событиях написали впоследствии. Разумеется, «вспомнили» и про тотальную слежку, и про жесточайший контроль, про эсесовцев на улицах и так далее. Полагают, что баварские власти боялись любой ассоциации с берлинскими Играми.
Тем более что «антиавторитаристов» в начале 70-х хватало, в том числе и среди журналистов. Эти ребята только и ждали, чтобы закричать: «Вот видите, у них снова как при Гитлере!»
Может, и так, а может, и нет. Как бы то ни было, обстановка на Олимпиаде и вокруг нее была очень либеральной. Было объявлено, что главной целью службы безопасности являются безбилетники и пьяные. В Олимпийской деревне охранникам было запрещено иметь при себе оружие. В составе команд было запрещено иметь сотрудников безопасности. Немцы уверяли, что, дескать, мы сами все обеспечим. Правда, СССР и ГДР на эти запреты наплевали.
Среди их команд товарищи в штатском имелись. А вот Израиль на свою беду подчинился правилам.
Проникнуть же в Олимпийскую деревню при желании мог вообще кто угодно. Припозднившиеся спортсмены просто сигали через забор. (Сравните с тем, как был организован контроль на последних Олимпиадах.) Руководитель израильской команды Шмуэль Лалкин сказал:
«Организаторы заботились о том, чтобы сама атмосфера заставляла нас почувствовать – Германия стала другой».
Вот и позаботились… Террористы между тем являлись профессионалами и совсем не собирались лезть «на хапок». Благодаря подобной раздолбайской организации охраны они преспокойно изучили место будущей акции, даже побывали внутри дома, где располагалась израильская делегация. Интересно, что палестинцы, проходя под разными предлогами на территорию Олимпийской деревни, выдавали себя за… бразильских болельщиков. А что? Простому немецкому полицейскому не отличить араба от латиноса. Да и португальский, на котором говорят в Бразилии, – не самый распространенный язык. Наблюдателей было всего трое – и никто не озаботился вопросом: «А что это они тут постоянно околачиваются?» Поскольку была дана установка на «мир и дружбу».
Теперь весь вопрос был в оружии. Конечно, боевики из «Черного сентября» не полетели с грузом оружия и боеприпасов прямо в Мюнхен, они приземлились во Франкфурте-на-Майне, находящимся в 300 километрах от олимпийского города. Немецкая таможня показала «класс». Мимо таможенных работников преспокойно пронесли в чемоданах шесть автоматов Калашникова, два пистолета-пулемета и огромное количество боеприпасов. Позже тем же путем подогнали еще два «калаша» и большое количество гранат. Интересно, а гаубицу мимо немецких таможенников можно было протащить?
«Час икс» был намечен на 5 сентября. Восемь террористов, одетые в спортивную форму, проникли через забор, пристроившись к спортсменам из США. Они захватили здание, в котором находилась сборная Израиля. Боевики взяли в заложники десять человек, еще двое были убиты, а одному удалось уйти. Оставшихся десятерых членов сборной боевики не стали искать.
Террористы выдвинули требования: освобождение 232 террористов, находившихся в израильских тюрьмах, а также Ульрики Майхоф и Андреаса Баадера.
Премьер-министр Израиля Голда Мейер категорически отказалась вести какие-либо переговоры с боевиками. На тот момент это был первый подобный случай. Немцы были готовы выпустить рафовцев, но террористам этого было мало. Существуют разные мнения насчет того, рассчитывали ли всерьез боевики добиться выполнения своих требований. Напомню, главной их целью являлось «показать Палестину миру». По крайней мере, у них существовал продуманный план действий на случай, если ничего из переговоров не выйдет.
Между тем баварские власти пребывали в полной растерянности. Первоначально предполагалось освободить заложников прямо на территории Олимпийской деревни. Но в Германии просто-напросто не имелось специальных антитеррористических подразделений! Так что операцию собирались проводить силами обычных патрульных полицейских. А тогдашние немецкие полицейские зачастую и стрелять-то не умели…
Но самое ужасное, что баварские власти не отогнали журналистов. В результате те показывали все перемещения полиции в прямом эфире! Как вы, наверное, догадались, террористы все это видели по телевизору.
Тут я немного отвлекусь. Я уже неоднократно говорил о симбиозе террористов и СМИ. Особенно это интересно в случае с телевизионщиками-новостниками, когда они ведут прямой репортаж. У этих людей такая уж психология – «гнать картинку» в эфир несмотря ни на что. Иногда они лезут ради этого под пули, и тогда их посмертно считают героями. А иногда… Выходит вот так. В некоторых случаях репортеров надо грубо и жестко останавливать. Но вот не остановили. Примерно то же самое случилось 23–26 октября 2002 года в Москве на Дубровке. Там телевизионщики тоже изрядно порезвились, фактически выдав террористам людей, скрывавшихся в разных подсобных помещениях захваченного Дома культуры. Не со зла – но вот просто надо было что-то давать в эфир…
В Мюнхене же подготовка к штурму прервалась еще на первоначальном этапе.
Снова попытались договориться. Предлагали террористам деньги, а также кое-кого из членов правительства взамен заложников. Тех подобные предложения не волновали. В конце концов, террористы потребовали самолет, дабы убраться. Однако власти понимали – позволить им улететь с заложниками – значит опозориться на весь мир. Так что решили проводить силовую акцию в военном аэропорту Фюрстенфельдбрук, куда должны были подать самолет.
План был такой. Террористов на вертолетах доставляют в аэропорт. Самолет подается, но без пилотов. Внутри должны были находиться переодетые полицейские – в их задачу входило застрелить тех террористов, которые придут осматривать самолет. Однако от второй части плана отказались. По одной версии – потому что опасались взрыва самолета в результате перестрелки, по другой, более вероятной – что не нашлось героев, согласных пойти на подобный риск. Оставались пять полицейских снайперов. Правда, таковыми их можно было назвать весьма условно. Они числились снайперами. У одного была винтовка… без оптического прицела. А дело-то происходило ночью. Интересно, что в Мюнхене имелись армейские, серьезно подготовленные снайперы. Но… По закону армейцев было запрещено использовать в полицейских операциях. Их и не использовали. То есть все высокие чины более всего боялись взять на себя отвественность.
В итоге все закончилось полным провалом. Снайперы открыли огонь, когда двое террористов, убедившись, что самолет пуст, рванули назад к вертолетам, где находились остальные боевики и заложники. Началась беспорядочная стрельба с обеих сторон – благо патронов у террористов хватало – и они укрылись в тени. Стреляли долго, около полутора часов. Тут на взлетное поле вылезли бронетранспортеры. Что они там забыли – непонятно. Стрелять-то они все одно не могли – пулеметы-то не разбирают, где боевики, где заложники. Кстати, бронетранспортеры опоздали на полтора часа, потому что… застряли в пробке.
Появление БТРов поставило точку в этой истории. Террористы расстреляли заложников в одном вертолете, в другой один из боевиков кинул гранату, рванул топливный бак, от машины остались одни обгорелые обломки. Итог событий: убиты все заложники, пять террористов и один полицейский. Троих боевиков захватили живыми.
После чего канцлер ФРГ Вилли Брандт получил сразу два требования. Первое было от Муамара Каддафи. Он захотел получить трупы террористов. Ему их выдали. И напрасно. Потому что ливийский лидер превратил похороны в грандиозную PR-акцию. В траурной процессии приняло участие 30 тысяч человек, а возглавлял ее сам полковник.
Израиль потребовал у ФРГ выдать живых боевиков, но получил отказ. Их решили судить в Германии. И тоже напрасно. Потому что 29 октября 1972 года палестинцы захватили очередной самолет и потребовали освободить оставшихся в живых участников акции. Тех освободили. Впоследствии «Черный сентябрь» совершил еще несколько терактов и даже готовил покушение на Голду Мейер.
Однако почти сразу после событий в Мюнхене израильская разведка «Моссад» начала наносить ответные удары. Развернулась операция «Гнев Божий». Формальной ее целью было покарать не только исполнителей, но и организаторов теракта на Олимпиаде. Однако в реальности израильтяне стали ликвидировать всех известных им палестинских террористов. Потом, впрочем, перешли и на другие группы, работающие против Израиля. Но к коренному перелому в ситуации это не привело.
Что же касается «Черного сентября», то его деятельность заглохла в 1974 году. Но появились иные товарищи…
Антигерой, раскрученный СМИ
Фигура Ильича Рамиреса Санчеса является ярким примером симбиоза терроризма и средств массовой информации. Он раскручен как крутой и страшный террорист. Между тем большинство терактов, сделавших его известным, на самом-то деле закончились провалом. Но СМИ был нужен очередной «плохой парень» в виде символа. Тем более его биография очень подходила для исполнения одной из любимых песен западных СМИ 70–80-х годов – о том, что чуть ли не за всеми террористами стоит страшный КГБ. Хотя СССР давно уже нет, а терроризм мир просто захлестывает…
По своему происхождению Ильич Санчес не имеет никакого отношения к палестинцам и вообще к арабам. Он родился 12 октября 1949 года на другой стороне Земли – в городе Каракас, Венесуэла. Его отец являлся упертым коммунистом. Настолько упертым, что своих троих детей он назвал в честь вождя мирового пролетариата: Владимир, Ильич и Ленин. Санчес-старший, будучи преуспевающим юристом, нанял для своих сыновей домашних учителей, дабы воспитать их в марксистском духе.
Ничего удивительного в этом нет. Радикальные левые настроения в Латинской Америке во второй половине ХХ века были чрезвычайно сильны. Это вам не Европа с ее вялыми соглашательскими компартиями. Споры между традиционными коммунистами («сталинистами») и появившимися позже сторонниками Че Гевары и Мао сводились лишь к следующему: делать революцию прямо сейчас или все-таки выждать удобный момент…[91]
В январе 1964 года Ильич вступил в местный комсомол – Союз Венесуэльской Коммунистической Молодежи.
В возрасте 17 лет Санчес вроде бы побывал на Кубе. «Вроде бы» – потому что точных данных нет, все сведения очень сомнительные.
А дальше начинаются мифы. «Позже о нем сообщали как о подающем надежды революционере, которым руководил ни больше ни меньше, как сам Фидель Кастро, а то и КГБ. Согласно нескольким публикациям, в те годы молодой Ильич был отправлен в лагерь на Кубе для идеологической обработки. Этот лагерь назывался “Mantanzas”, и управлялся он совместными усилиями Кастро и советником Кастро из КГБ Виктором Семеновым.
Историки предполагают, что Ильич в лагере был студентом самого Антонио Дагуес-Боувиера, эквадорского партизана, знатока революционной войны и старшего офицера КГБ. Ильич научился пользоваться взрывчаткой, автоматическим оружием, овладел методами шифрования. Другие источники утверждают, что он лично встречался с отцом Камилльо, колумбийским священником, ставшим партизанским лидером у Че Гевары.
Учился ли Шакал у кубинцев, так пока и непонятно. Но два эпизода считаются маловероятными. Первый – то, что он не мог встретиться с отцом Камилльо, так как солдаты Колумбийской армии убили священника в феврале 1966 года. Кроме того, генерал Семенов не был советником Кастро приблизительно до 1968 года, то есть стал влиятельным на Кубе человеком лишь спустя два года, как Ильич, предположительно, там учился.
Эти истории относительно обучения Ильича были, очевидно, распространены ЦРУ. Они основаны на информации, полученной от одного из перебежчиков из кубинского посольства в Париже. Возможно, перебежчик и рассказал ЦРУ, что Ильич был одним из многих венесуэльцев, которые учились терроризму на Кубе. В ЦРУ потом признали, что у них не было подтверждения этой информации».
(Патрик Белами)
Вообще-то, перебежчик, дабы набить себе цену, мог наплести и не то. Хотя, скорее всего, дело тут в фантазиях журналистов. Интереснее же, если знаменитый террорист готовился к своему делу чуть ли не с пеленок…
На самом-то деле, как я уже писал, на Кубу мог попасть любой желающий, особенно человек левых взглядов. Возможно, чему-то Санчеса там и научили – военной подготовкой на Кубе буквально бредили. Лозунг «Будь готов к труду и обороне» был там не пустым звуком. Так что азы военного дела Ильич вполне мог получить в любом кубинском молодежном лагере[92]. А вот насчет спецподготовки… Как мы увидим дальше, ее как-то у Санчеса и не было заметно во всех его знаменитых акциях.
В 1966 году Санчес с матерью (она развелась с отцом) и братьями оказался в Лондоне, где продолжил учебу. Хотя, на самом-то деле, в основном бил баклуши.
«Раньше, чем стать знаменитым террористом, Ильич стал знаменитым в Лондоне плэйбоем. Его часто видели в сопровождении матери на различных приемах и коктейлях в посольстве. Вскоре после прибытия в Лондон он присоединился к группе британских активистов, желавших основать международную ассоциацию студентов-коммунистов. Но Ильич лишь однажды посетил собрания этих активистов и бросил их, когда узнал, что за этими встречами тщательно следит полиция».
(Патрик Белами)
В 1968 году, во времена Красного мая, Ильич побывал в Париже.
Однако о его участии в событиях сведений нет. Если он и участвовал, то не на главных ролях. В том же году отец Санчеса подсуетился – и будущий террорист оказался в Москве, в Университете дружбы народов имени Патриса Лумумбы.
Вот на эту тему существует бездна спекуляций. Тут уже действуют пропагандистские штампы времен «холодной войны». В Москву поехал? Значит, точно КГБ завербовало. Тем более что упомянутый университет западные СМИ называли «школой терроризма». Что, конечно, полная чушь. Разумеется, в данном учебном заведении воспитывали просоветски настроенных иностранцев. Странно, если бы было иначе. И кого-то «контора» вербовала. Но не всех же оптом… Тем более, в отличие от своего брата, Ленина, который прилежно занимался, Ильич развлекался, в основном, пьянками и походами по девицам. Обычное дело. Дорвался товарищ до русской водки и до женской общаги. Не он первый, не он последний.
«Власти университета сделали несколько попыток убедить Ильича прекратить его распутную жизнь и сконцентрироваться на учебе, но он остался глух к этим увещеваниям. Ильич стал даже более жизнелюбивым и осмеивал любого, кто смел критиковать его. Наконец в 1970 году, когда Ильич принял участие в демонстрации арабских студентов, он был официально обвинен в “антисоветской провокационной деятельности” и отчислен из университета. Согласно одной из теорий, изгнание было лишь уловкой КГБ, чтобы скрыть его работу на советскую госбезопасность. Но свидетельств такой теории нет».
(Патрик Белами)
Некоторые авторы пошли дальше, утверждая, что развеселый образ жизни Ильича Санчеса был всего лишь прикрытием. Как это часто бывает, журналисты подгоняли биографию под результат. Да кто он был такой, чтобы так с ним возиться? Желающих сотрудничать с КГБ было среди иностранных студентов полным-полно. Чем плохо, вернувшись на родину, иметь за спиной мощную «крышу»?
Нельзя сказать, что пребывание в Москве прошло даром. Во время учебы Санчес познакомился с палестинцами. Тогда фигура лидера НФОП Хаддад среди них являлась культовой. В самом деле, по сравнению с вялыми московскими коммунистами он выглядел круто[93]. Санчес познакомился и с Рифатом Абулом Авоном, представителем НФОП в Москве. По его приглашению он и отправился в Иорданию, в один из тренировочных лагерей палестинцев. Тогда он и взял свой знаменитый псевдоним Карлос.
Почему Ильича понесло в террористы, да еще в палестинские? Так ведь, несмотря на свое раздолбайство, он с детства был воспитан на революционных идеях. То, что СССР не рвется устраивать мировую революцию, было уже понятно. А революция – вот она! Тем более террористическая деятельность со стороны выглядит очень романтично. А Санчеса все, знавшие его в студенческие годы, характеризуют как романтика.
На Ближнем Востоке Карлос оказался в очень веселое время. Дело в том, что палестинцы вели себя в Иордании весьма непринужденно и на местные власти плевать хотели. К тому же иорданцы – бедуины, они палестинцев исторически недолюбливали. Кроме того, обитатели лагерей беженцев совершали регулярные вылазки на территорию Израиля. Евреи реагировали на это очень нервно – отвечали бомбежками, не очень разбираясь, куда.
«До налетов король Иордании Хусейн скорее сочувствовал палестинцам и даже позволил въехать в свою страну более чем пятидесяти террористическим группам. Но после этих захватов отношение мира к его стране стало очень резким. А, главное, Иордания оказалась беззащитной перед израильскими самолетами. Напряженность возросла в феврале 1970 года, когда иорданские отряды, пытаясь выполнить королевский декрет о сдаче оружия всеми палестинскими боевиками в Иордании, столкнулись с “борцами за свободу” в уличной драке, которая продолжалась три дня.
Рассердившись, что “Народный фронт” имел смелость не выполнить его приказ, король Хусейн приказал своим маршалам изгнать палестинцев из Иордании. Этот конфликт получил название “Черного сентября” и стал первой реальной войной для Карлоса».
(Патрик Белами)
До столкновений с иорданской армией Санчес принимал участие в терактах – в описанных захватах четырех самолетов, – но на третьих ролях, «в обеспечении» – он охранял склад боеприпасов. А после его отправили в Лондон. Задача была проста – натурализоваться и провести разведку на местности: выяснить потенциальные объекты для террористических актов. Он составил список на сотни имен. Но тут английская полиция что-то прознала. У Карлоса устроили обыск. Нашли поддельный паспорт, но никаких карательных мер не применили.
Между тем палестинцы устраивали один теракт за другим. В 1972 году боевики из «Черного сентября» совершили прогремевший на весь мир захват олимпийской сборной Израиля. Ребята из НФОП, как мы уже знаем, тоже не скучали. А Карлос сидел в стороне… Обидно, да?
Но вот, наконец, его допустили к большим делам. 30 декабря 1973 года в Лондоне Карлос пришел в дом к Джозефу Сиеффу, еврейскому предпринимателю и вице-президенту Британской сионистской Федерации. Сиефф занимался сбором пожертвований в помощь Израилю. Карлос выстрелил в предпринимателя-сиониста и тяжело его ранил. Выжил Сиефф только чудом. Санчес же благополучно скрылся.
Хотя задача и не была выполнена, эта акция принесла Карлосу некоторую известность в среде террористов.
Затем Санчес попытался взорвать один из лондонских банков, хозяином которого был еврей. Не вышло. Следом – подрыв редакций трех газет, которые палестинцы считали произраильскими.
«Автомобили, начиненные взрывчаткой, оставили около офисов этих газет и одной радиостанции. Бомбы были установлены так, чтобы машины взорвались в два часа ночи. Позже Карлос утверждал, что такое время они выбрали, чтобы было меньше несчастных случаев среди прохожих. Кроме того, сами газеты и радиостанция были уведомлены о нападении. В назначенное время три из четырех бомб взорвались, причинив редакциям огромный ущерб. Радиостанция избежала взрыва, так как бомба в машине, оставленной рядом с ней, не взорвалась».
(Патрик Белами)
Тем временем в Гааге шла суета по поводу захваченных боевиками «Японской Красной Армии» сотрудников французского посольства. Карлос решил помочь товарищам. Он нанес визит в модный парижский ресторан и с балкона второго этажа кинул в толпу гранату. Два человека были убиты, 34 ранены. Террорист скрылся.
Так дело и пошло. 13 января 1975 года Карлос с подельщиком в аэропорте Орли обстреляли взлетающий самолет из гранатомета (из советского РПГ-7). Не попали. Да и вообще, судя по полицейскому описанию акции, ребята толком стрелять из данного оружия не умели. Это к вопросу о «спецподготовке». Уж пользоваться РПГ-7 кубинцы могли бы научить… На Кубе этих гранатометов было как грязи.
Через несколько дней террористы попытались повторить атаку. Снова с нулевым результатом. Зато…
«Пытаясь спастись, террористы ринулись в пассажирский зал. Карлоса среди них не было. Он скрылся сразу, как только началась стрельба. А его товарищи попали в руки полиции. После короткой перестрелки, в ходе которой восемь человек, в том числе и один из охранников, были серьезно ранены, террористы взяли заложников и заперлись в туалете. Они захватили десять человек, включая священника, 4-летнюю девочку и беременную женщину. Через 10 часов переговоров французские власти уступили террористам и предоставили им самолет, на котором они, целые и невредимые, вылетели в Багдад».
(Патрик Белами)
Вскоре полиция арестовала одного из людей Карлоса – тот привел полицейских на «конспиративную» квартиру. Там шла пьянка, Карлос как раз объяснял одной из девиц устройство автомата… Причем большинство присутствовавших были просто тусовщиками из левацкой среды. Ничего себе нравы, сравните с «Красными бригадами»…
Впрочем, полицейские соответствовали. Они настолько бездарно проводили захват, что Карлос ушел, ранив троих из них, а заодно убил того, кто выдал его хату. Благодаря последнему обстоятельству он предстал перед лидерами НФОП как герой. Типа ликвидировал предателя. Тогда же, в 1975 году, он принял ислам. Вряд ли потому, что уверовал в Аллаха. Но это была дополнительная гарантия безопасности. Ведь большинству арабских стран выдавать брата-мусульманина европейцам «западло».
И вот тут-то у Карлоса и родилась мысль напасть на штаб ОПЕК (Организация стран-экспортеров нефти) в Вене во время конференции ее представителей. Было две цели: потребовать выкуп, а также убить представителей Саудовской Аравии и Ирана – эти страны на тот момент занимали прозападную позицию. План был встречен с недоверием. Дескать, там ведь охраны – не протолкнешься. Но Карлос полагал, что, дескать, ерунда, пробьемся. И ведь оказался прав…
К делу Карлос подключил террористов из немецких «Революционных ячеек», таких же отморозков, как и он сам. Этим ребятам было явно все равно, против кого воевать. Лишь бы «империалисты».
Готовились к акции весело. Так, деловые встречи террористы проводили исключительно в шикарных ресторанах. Причем на одной из встреч они два часа на повышенных тонах обсуждали технические вопросы. Можете представить, что такое разговор на повышенных тонах латиноса и арабов. Только потом до них дошло, что соседи по столикам могли их услышать…
Собственно акция, начавшаяся 21 декабря 1975 года, являла собой полный дурдом. К офису ОПЕК террористы прибыли на трамвае, спрятав оружие в мешках. На входе их встретили два полицейских. На вошедшую компанию они никак не отреагировали. Террористы поднялись на второй этаж, где шла встреча. Охрана конференции состояла из… двух полицейских в штатском и одного иракского охранника. Причем одному из работников полиции было 60 лет. То есть они находились исключительно «для мебели» и просто не могли противостоять шестерым террористам, вооруженным автоматами.
…Оказавшись на этаже, боевики тут же начали стрелять. Были убиты один полицейский и оказавшийся в вестибюле иракский охранник. Еще одного полицейского Карлос, не разобравшись, затолкал в пустой офис, не потрудившись проверить, имеется ли там телефон. Телефон имелся, так что было вызвано подкрепление.
На место прибыли крутые спецназовцы, но их встретил огнем один из немцев-террористов. Его ранили, но и он ранил одного полицейского. Атаковавшие решили, что ломиться дальше чревато, и отступили. А потом уже узнали про захваченных заложников.
Тем временем Карлос и остальные товарищи ввалились в конференц-зал, где пристрелили одного из участников, который попытался сопротивляться.
Затем Ильич развернул бурную деятельность. «Он приказал разбить шестьдесят три заложника на три отдельных группы: “Либералы и полулибералы”, “преступники” и “нейтральные”. “Либералам” – делегатам Алжира, Кувейта, Ливии и Ирака – приказали встать у окон. Рядом с ними Юсуф (один из террористов. – А. Щ.) сложил взрывчатку и соединил ее с электронными таймерами. “Нейтральные” делегаты из Венесуэлы, Нигерии, Индонезии, Эквадора и Габона встали на противоположной стороне комнаты.
Группу “преступников” из Саудовской Аравии, Объединенных Арабских Эмиратов, Ирана и Катара поставили перед Карлосом. Подойдя к Ямани[94], Карлос спросил: “Вы знаете меня?” – “Знаю очень хорошо”, – ответил Ямани. Тогда на арабском языке Карлос объявил, что он – глава палестинских боевиков, чьи главные цели – Иран и Саудовская Аравия. Он сказал захваченным, что если те будут сотрудничать с ним, они останутся живы».
(Патрик Белами)
После этого передал властям свои требования: «К австрийским Властям. Мы держим в заложниках делегатов конференции стран ОПЕК.
Мы требуем читать наше коммюнике по австрийскому радио и телевидению каждые два часа, начиная с этого момента. Нам должен быть предоставлен большой автобус с занавешенными окнами, который завтра в 7 утра отвезет нас в венский аэропорт. Самолет должен быть готов принять нас на борт вместе с заложниками. Любая задержка или провокация подвергнет опасности жизнь наших заложников.
Рука Арабской Революции. Вена 21/XII/75». Кроме того, Карлос предоставил еще один текст, про палестинскую проблему, который тоже велел передавать по радио.
Власти, поломавшись, все требования выполнили. Самолет предоставили, и террористы и 42 заложника улетели. Сперва они прибыли в Алжир, потом в Ливию. Однако ливийцы отказались помогать террористам. Тогда полетели в Тунис, но там просто-напросто выключили огни посадочной полосы. Пришлось возвращаться в Алжир. Там всех заложников и выпустили. Те, кого Карлос предполагал убить, ушли живыми и здоровыми. Почему террорист так поступил – неясно.
Темным местом в этой истории являются деньги. «Спустя годы после этих событий Абу Шариф и Хоаким Кляйн[95] признали, что Карлос получил большую сумму денег в обмен на жизни арабских заложников и оставил эти деньги себе лично. Так и непонятно, о какой сумме шла речь, но полагают, что сумма составляла 20–50 млн долларов. Кто предоставил эти деньги, также непонятно. По словам Кляйна, их внес президент Саудовской Аравии. Позже Карлос сказал своим адвокатам, что деньги по факту предоставила Саудовская Аравия и Иран, но они потерялись в пути, и революционеры их не получили. Он утверждал, что каждый, кто осмелится сказать, что Карлос присвоил эти деньги, будет убит».
(Патрик Белами)
По крайней мере, этих денег никто не видел. Да и вряд ли Карлос их присвоил. Уж больно опасные это игры. Подобного «крысятничества» террористы не прощают.
Так или иначе, акция закончилась провалом. По крайней мере, Хаддад посчитал именно так. В итоге Карлоса выперли из НФОП как не справившегося с заданием. А Судовская Аравия обещала миллион долларов за его убийство. В виде «базы» террорист избрал Ирак, где ему покровительствовал Саддам Хусейн. Карлос стал сколачивать собственную группу, ядро которой составили боевики «Революционных ячеек». По большому счету, Ильич Санчес стал наемником.
Существует мнение, что Карлос чуть ли не прописался в Восточном Берлине и постоянно там околачивался, вылетая лишь на акции. Но это тоже пропаганда времен «холодной войны». Хотя в ГДР и других социалистических странах он бывал.
«Во время поездки в Восточный Берлин в 1979 году Карлос привлек внимание Министерства Государственной Безопасности и “Штази”. (В “Штази” заинтересовались палестинским терроризмом сразу после терракта во время Мюнхенских олимпийских игр и через некоторое время уже установили связи с палестинскими партизанскими группами.) Никаких прямых контактов Карлоса, пока он был в Восточном Берлине, и “Штази” достоверно не зафиксировано. Но агенты “Штази” контролировали его передвижения, и Карлос знал об их присутствии. Позже агенты “Штази” установили прямой контакт с Иоханнесом Вейнричом (член “РЯ”. – А. Щ.), чтобы понять его намерения и в конечном итоге одобрить его действия. Затем Карлос отправился на Кубу и встречался с Фиделем Кастро. В конце концов они оказались в Будапеште. О чем власти социалистической Венгрии знали».
(Патрик Белами)
Если восточногерманские разведчики в самом деле поставили на Карлоса, то они это сделали зря, потому что от его деятельности было много шума и мало толку. Так, боевики Карлоса решили взорвать ядерную установку во Франции. 18 января 1982 года они обстреляли из РПГ-7 внешнюю стену реактора. С тем же успехом они могли бы обстрелять ее из рогатки. Против стен реактора и танковая пушка бессильна.
Раздолбайство же в группе царило запредельное. К примеру, анархистка Маргарита Копф прибыла по террористическим делам в Париж, где у нее украли сумку с 50 тысячами долларов и несколькими поддельными паспортами. Дальше – больше. Работники подземной автостоянки «выпасли» Магдалену с товарищем, Бруно Бреггетом, когда они там меняли номера на автомобиле. Они вызвали полицию – и после недолгой перестрелки боевиков повязали. Да уж, связываться с анархистами – себе дороже…
Что же касается Карлоса, то ему удалось, так сказать, мобилизовать террористическую общественность в поддержку своих товарищей.
«Карлос узнал об аресте на следующий день, еще будучи в Будапеште. Ему потребовалась неделя, чтобы ответить на это событие. Его ответ в форме письма был адресован Гастону Деффе, французскому политику. Карлос требовал отпустить арестованных в течение месяца и обеспечить им безопасный выезд из Франции. Не было никаких угроз. Письмо заканчивалось просто: “Мы надеемся, что это дело закончится скоро и счастливо”. Подписано письмо было Карлосом и вооруженной арабской организацией “Рука арабской революции”.
… И хотя его письмо не содержало прямых угроз, французская секретная полиция была уверена, что терракты будут. И 15 марта, за десять дней до конца ультиматума 5 кг взрывчатки взорвались во французском Культурном Центре в Бейруте. Пять человек было ранено. Через четыре дня после того, как срок, указанный Карлосом, истек, бомба взорвалась в вагоне спецпоезда, курсирующего между Парижем и Тулузой. Пятеро погибли, и еще 30 человек было ранено. Ответственность за бомбежку позже взяла на себя баскская террористическая группа ЭТА, которая требовала отпустить людей Карлоса. По некоторым данным, Карлос нанял их для этого терракта и расплатился с ними оружием. Бомба, которую пронесли в небольшом чемодане, была помещена в вагон для VIP-персон. Позже выяснилось, что в этом вагоне в тот день должны были ехать мэр Парижа и бывший президент Жак Ширак. И лишь в последнюю минуту его планы изменились.
5 апреля “Фракция Красной Армии” отправила свое письмо в Гаагу. В нем уже содержались прямые угрозы мести, если Копф и Бреггета не освободят. После того, как власти отказались выполнять эти требования, 15 апреля Гуи Кавалло, служащий французского посольства в Бейруте, был застрелен. Его беременная жена была также убита. Стало известно, что на самом деле этот человек был агентом французской секретной службы. Этот факт, а также то, что во взорванном вагоне “Париж-Тулуза” должен был ехать Жак Ширак, показал, что Карлос имел очень хороших агентов.
21 апреля бомба взорвалась рядом с французским посольством в Вене, погиб полицейский. В 9 часов утра, когда Копф и Бреггета везли в суд, мощная бомба взорвалась рядом с крупным рестораном. Над рестораном были офисы той самой газеты, работой которой были так недовольны власти Сирии. Когда дым рассеялся, одна женщина была мертва, десять человек были серьезно ранены, а еще 58 человек получили незначительные повреждения».
(Патрик Белами)
Следом взорвалась бомба во французском посольстве в Бейруте.
11 человек погибло, и 27 было ранено. Кроме того, группа террористов открыла из автоматов огонь по посетителям еврейского ресторана в Париже. Четыре человека были убиты, 30 ранены. Прямой связи Карлоса с последним нападением не обнаружили, но ведь какие-либо террористы могли действовать и по собственной инициативе. Дескать, поможем товарищам…
Французы в какой-то мере отреагировали на эту кампанию. Они сняли с террористов обвинение в покушении на полицейского. Теперь им вменяли лишь подделку документов. Магдалена Копф была приговорена к четырем годам, а Бреггет – к пяти.
А взрывы продолжались. 25 августа 1983 года в Западном Берлине было взорвано здание, в котором находились французское консульство, культурный центр, множество офисов и ресторанов. Взрыв аж сдул со здания крышу. Один человек погиб, 22 ранено.
Вскоре боевики Карлоса устроили несколько взрывов во французских поездах. По некоторым сведениями Санчес привлек для этого дела боевиков ЭТА. Разумеется, не за бесплатно.
После этих дел страны Восточной Европы запретили Карлосу въезд.
Что же касается арестованных террористов, то в конце концов их выпустили досрочно за… примерное поведение. Копф присоединилась к Карлосу, Бреггет послал всех на фиг и ушел в мирную жизнь.
Собственно, на этом деятельность Санчеса и закончилась. Он осел в Дамаске (Сирия), где стал пьянствовать с девками. На него все махнули рукой, даже неугомонный Моссад. Но… Когда началась война в заливе, американцы получили сведения, что Саддам Хусейн намеревался устроить серию терактов против США и нанять на это дело Санчеса. Сирия на тот момент сотрудничала со Штатами. Так что Карлосу пришлось делать ноги. Но никто ему давать приют не хотел. Отыгранная карта. В конце концов, террорист нашел пристанище в Судане. Тоже ненадолго. Суданцам предъявили видеозапись домашних развлечений Карлоса. Духовный лидер исламских фундаменталистов Судана шейх Аль-Тураби сказал:
«Мы пригласили его, как солдата, воюющего за палестинцев. Теперь он – хулиган, и его поведение позорно. Он пьет и встречается с женщинами так много, что я уже не уверен в том, что он мусульманин. Учитывая, что его присутствие в Судане для нас опасно, мы должны выдать его. Я не сожалею об этом. Из-за его поведения мы свободны от всякой вины».
В итоге Карлос был захвачен французами, его судили и 23 декабря 1997 года приговорили к пожизненному заключению.
«Сегодня Карлос содержится в тюрьме Ле Сан под суровой охраной. К нему пускают посетителей, он читает, смотрит телевизор. Предполагалось, что у него даже есть некие специальные привилегии, но, скорее всего, это миф. Человек, начавший жизнь как Ильич Рамирес Санчес и ставший впоследствии Карлосом по кличке “Шакал”[96], теперь известен под менее ярким именем. В Ле Сан его знают просто как “Заключенного № 872686/X”. Вероятно, это его последнее имя».
(Патрик Белами)
Глава 9
По следам Че Гевары
Я уже упоминал, что между партизанами, террористами и бандитами нет четкой границы. Вот и некоторые латиноамериканские повстанческие движения были, так сказать, едины в трех лицах. Я расскажу о самых примечательных.
Кокаиновые партизаны
Уход в партизаны является традиционной латиноамериканской народной забавой. С ХIX века после бесчисленных местных путчей, называемых для красоты «революциями», оппозиция брала винтовки и шла в горы и джунгли. Потом случался новый путч… А во второй половине ХХ века появились автоматы Калашникова, которые сделали герилью куда более эффективной. Прибавьте к этому, что в 60–70-х годах Латинская Америка буквально бредила ультралевыми идеями. Успех кубинских революционеров хотелось повторить многим. В 1967 году Че Гевара попытался поднять революцию в Боливии (по другим сведениям – континентальную революцию). По оценкам специалистов, он сделал все ошибки, какие только можно, и погиб, ничего не добившись. Зато он стал символом, примером, побуждавшим других брать в руки автоматы.
К началу 1970-х годов партизанские отряды существовали в большинстве стран Латинской Америки. Но даже на этом фоне выделялась Колумбия, в которой с начала 60-х шла вялотекущая гражданская война – крестьяне регулярно бунтовали против правительства. Однако во второй половине 60-х война стала набирать обороты. Начали появляться крупные повстанческие группировки – причем всех оттенков красного. Первой возникли Революционные силы Колумбии (ФАРК) – это была военная структура Коммунистической партии Колумбии, считавшейся просоветской. (Хотя реально она являлась «сталинистской»[97].) Следом образовалась геваристская (прокубинская) структура – Национально-освободительная армия (ЕЛН). Не остались в стороне и маоисты. Сторонники Великого Кормчего стали бегать по горам и сельве под именем Народной национальной армии (ЕПЛ). Интересно, что интересы трех группировок не пересекались – они по-братски поделили между собой регионы Колумбии. (Отряды ФАРК базировались на востоке и юге страны, ЕЛН – на северо-западе, ЕПЛ – на северо-востоке.)
Так что в Колумбии было весело. Партизанские отряды занимали города…
Однако эти три группировки действовали, в основном, в сельской местности. В крупных городах развернуться у них не получалось. Но в 1974 году появилась еще одна структура – «Движение 19 апреля», более известное как «М-19». Для разнообразия, эта группировка не позиционировала себя как марксистская. Она основывалась, скорее, на так называемой «теологии освобождения» – теории, пытающейся совместить радикально-социалистические идеи и католицизм. Тем не менее, группировка начала с грабежей банков. Эти ребята пользовались большой популярностью как в сельской местности, так и в городах, где они устраивали взрывы, нападения на солдат, полицейских и так далее. Отличались они и выпендрежными акциями. К примеру, как-то украли из виллы-музея Симона Боливара, которого по всей Латинской Америке считают национальным героем[98], его меч, эполеты и шпоры. Этим боевики хотели показать, что «антинародное правительство» недостойно владеть реликвиями великого человека. В 1979 году они проникли на столичную оружейную базу, увели оттуда 5000 автоматических винтовок (половину столичного арсенала, больше просто не смогли вынести) – зато «в утешение» развесили по территории базы свои флаги… Что, разумеется, делало им рекламу.
Однако на весь мир «М-19» прославилась 27 февраля 1980 года. В этот день группа боевиков, вооруженных АК-47 и гранатами, захватила посольство Доминиканской республики. Все бы ничего, но там как раз праздновали День независимости страны. Так что гостей было полно. В итоге было захвачено 65 человек. Среди них – папский нунций в Колумбии, дипломаты Австрии, Бразилии, Коста-Рики, Доминиканской Республики, Египта, Сальвадора, Гватемалы, Гаити, Израиля, Мексики, Швейцарии, США, Уругвая и Венесуэлы, Боливии, Ямайки, Парагвая, Перу и Колумбии. Расчет верный – при таком раскладе власти ни при каких обстоятельствах не решились бы на штурм…
Террористы потребовали 50 миллионов долларов, освобождение 311 заключенных. Пошли переговоры. Обе стороны торговались как на восточном базаре. В итоге сошлись на 2,5 миллионах и на самолете до Кубы. Деньги получили, до острова Свободы добрались благополучно.
Однако к этому времени проявилась и другая сторона деятельности партизанских групп. Дело в том, что в 1977 году произошло еще одно знаковое событие, казалось бы, имеющее отношение не к истории революционной борьбы, а к истории организованной преступности, – был создан так называемый медельинский картель. Предыстория такова. В США имелось множество людей, готовых платить хорошие деньги за кокаин. А Колумбия – страна, где лучше всего в мире растет кока. То есть желающих погреть на этом руки хватало. Проблема была с транспортировкой. Некоторое время кокаиновые боссы, к примеру, Пабло Эскобар, работали кустарно – использовали чемоданы с двойным дном и все такое прочее. Однако в 1976-м появились двое рационализаторов – Карлос Ледер и Джек Яковач. Первый был колумбийцем, хорошо пообтершимся в США, второй и вовсе американцем. Они предложили Эскобару не мелочиться, а действовать с американским размахом. В Карибском море был арендован пустынный остров, принадлежавший Панаме, где оборудовали перевалочный пункт. Оттуда в США кокаин стали перевозить транспортными самолетами. Именно под этот «островной проект» и был создан медельинский картель. (Название происходит от города Медельин.) Потом стали применять подводные лодки и прочую технику.
Примечательно, что Ледер и Яковач являлись «людьми контркультуры». Яковач считал себя хиппи, Ледер был фанатом «Битлз» и на своей гасиенде в Медельине поставил статую Джона Леннона. Так что в контрабанде кокаина они не видели ничего плохого, даже наоборот.
Так или иначе, если раньше счет контрабандного кокаина шел на килограммы, то теперь он пошел на тонны. Что радикальным образом изменило ситуацию с белым порошком в Штатах. Теперь кокаин могли покупать не только богатые, цены упали, он стал доступен всем наркоманам и нарколюбам. Соответственно, резко возросло производство.
И вот тут-то на сцене появляются партизанские группы – прежде всего ФАРК и «М-19». Они взяли на себя силовое прикрытие деятельности картеля. Прежде всего – охрану заводов в джунглях, где производился кокаин, а также доставку химикатов, необходимых для работы. (Производство наркотика требует большого количества эфира – так что нетрудно отследить, куда везут столько этого химиката. Но партизан отслеживать – вредно для здоровья.)
Не стоит думать, что леваки играли в этом деле роль простых наемников. Дело в том, что крестьянам, за которых революционеры вроде бы боролись, выращивать коку было выгоднее, чем что-либо другое. Так что леваки защищали их интересы. А что от кокаина дохнут проклятые богачи-гринго[99] – так им и надо.
Но этим дело не ограничилось. Власти США довольно быстро пришли в себя. Как ни странно, они очень долго не могли обнаружить «кокаиновый остров». Видимо, им в голову не приходило, что картель действует с такой милой непосредственностью. Американцы стали давить на власти Колумбии с требованием принять меры против кокаиновых боссов. Получалось это не очень. Большинство чиновников было куплено картелем на корню. Однако нашлись и те, которые то ли оказались принципиальными, то ли, что скорее всего, американцы им заплатили больше. Этих людей стали понемногу отстреливать. Причем стиль убийств был очень похож на тот, который применяли «Красные бригады». Кто это делал – люди из «М-19» или собственные боевики картеля – неизвестно. В итоге желающих лезть в кокаиновые дела становилось все меньше.
Однако в 1985 году американцы сумели-таки додавить колумбийские власти – те приняли закон об экстрадиции в США лиц, обвиняемых в контрабанде наркотиков.
Одновременно правительство провело ряд антипартизанских операций. Главную роль в них играли «эскадроны смерти» – наемники, формально не состоящие на правительственной службе. Действовали эти структуры в соответствии со своим названием – то есть методом «выжженной земли». Страдали, разумеется, прежде всего крестьяне.
И вот… 6 ноября 1985 года 35 боевиков «М-19» проникли на грузовике в подземный гараж Дома правосудия в Боготе. Они захватили здание и заложников в количестве 300 человек. Террористы выдвинули требование: отставка президента Белисарио Бетанкур и предание его суду. Разумеется, ни один глава государства такие требования даже не будет рассматривать. Тем более что Бетанкура, как и любого латиноамериканского президента, было за что судить.
Начался штурм при поддержке бронетехники, артиллерии и вертолетов. Войска с ходу отбили три этажа и 200 заложников, но на четвертом этаже, где находился архив, возник пожар…
В итоге погибло около 120 человек, включая всех партизан и почти половину судей (11 человек из 25). Все дела по экстрадиции сгорели…
Вот и разбирайтесь, что двигало бойцами «М-19». Между тем в Колумбии началось полное веселье. Войска и «эскадроны смерти» стали предпринимать рейды с целью уничтожения кокаиновых заводов и посевов. Порой деревни полностью сжигались вместе с посевами. На этот раз они действовали в зоне влияния
ФАРК, партизаны тоже не оставались в долгу. В довершение всего Паболо Эскобар создал собственную террористическую организацию – «Лос Экстрадитаблес». Вообще-то это были уже обычные бандиты, но они тоже позиционировали себя как борцы за народное счастье. Но это уже иная история.
В конце концов медельинский картель бы разгромлен. «М-19» перешла на легальное положение. ЕЛП фактически распалась. Однако ФАРК и ЕЛН остались. Эти организации и сегодня контролируют более 30 процентов территории страны. И столь же бодро продолжают совершать теракты.
А на место медельинского картеля пришел картель Кали (город на юге Колумбии). Так что с подработкой у партизан тоже неплохо. Борьба продолжается?
Попытка играть в благородство
Перу в истории левого радикализма известна прежде всего организацией «Сендеро Люминосо» и захватом японского посольства в Лиме. Обе темы заслуживают внимания.
«Сендеро Люминосо» («Сияющий путь») была создана в конце 1960-х преподавателем Национального университета святого Августина в городе Арекипе (второй по величине город Перу), бакалавром философии Абимаэлем Гусманом. Интересны темы диссертаций Гусмана: «Кантианская теория пространства» и «Буржуазно-демократическое государство». И такие люди создают террористические организации.
Возникла СЛ не на пустом месте, а на основе маоистской Коммунистической партии, созданной в 1964 году. Так бывает – в один прекрасный момент кому-то надоело болтать, и они решили заняться чем-то более серьезным.
Идеологической основой организации стал маоизм, понимаемый буквально – то есть именно «борьба большого города с большой деревней». Причины для этого были. Крестьяне в предгорьях Анд жили не плохо, а очень плохо. И прекрасно видели, что властям на них наплевать. Подверстывался и национальный момент. Большинство крестьян были индейцами. Так вот, Гусман провозглашал
создание индейского государства. То есть попросту – выгоним, ребята, всех этих гадов и заживем по справедливости. Хотя, конечно, националистами основателей «Сендеро Люминосо» назвать никак нельзя – индейцы разделены на множество племен, говорящих на разных языках.
Еще одной особенностью СЛ было то, что они ни на кого не ориентировались – ни на СССР, ни на Кубу, ни даже на Китай. Гусман без ложной скромности считал свое учение «четвертой стадией коммунистического движения» (поле Ленина, Сталина и Мао). Сразу видно философа по образованию. Так что всех остальных он полагал ревизионистами.
«Лидеры группы поставили задачу добиться контроля над страной наступлением из деревни на город, создать рабоче-крестьянское правительство. Конечная цель – удушение городов, ставка на натуральное хозяйство, разрушение техники и зданий, “завоевание власти с оружием в руках с помощью народной войны”».
(Марина Латышева)
Тем не менее, затея имела успех. Видимо, крестьян все достало. «Структура СЛ трёхчленна: базовые силы – местные силы – главная сила. Под базовыми силами подразумевались местные боевые ячейки. Боевыми акциями руководили командиры среднего звена; руководство организации, находящееся в относительной безопасности, занималось выработкой стратегии борьбы и идеологии движения. Благодаря децентрализованной структуре руководство оставалось в относительной безопасности, было полумифично и особенно притягательно из-за своей таинственности.
Так как СЛ контролировать постоянно поселки не в состоянии, создают в них законспирированные ячейки, которые информируют вышестоящих руководителей о положении в деревне и отчитываются в своей деятельности. Революционную власть осуществляют комиссары: разъезжая по отведенной им территории, ведут учет материальных ценностей, собирают “налоги”, лично осуществляют суд и расправу».
(Марина Латышева)
Впрочем, провинцией боевики «Сендеро…» не ограничивались. В 1983 году они провели серию впечатляющих терактов в столице, Лиме. Два раза они взрывали линии электропередач. Делали это террористы очень грамотно – оба раза вся столица погружалась во мрак. Начались убийства правительственных чиновников, а также представителей различных зарубежных фондов. Не брезговали террористы и взрывами бомб в людных местах.
К 1990 году «Сендеро Люминосо» контролировала две трети сельских районов страны[100]. По сути, маоисты создали там параллельную власть. Правда, у них, строго по товарищу Сталину, началось головокружение от успехов. Ребята слишком уж лихо стали строить коммунизм, не оглядываясь по сторонам. К примеру, они боролись с кооперативами, которые были для крестьян основным источником промтоваров. Леваки полагали кооперативы отрыжкой капитализма. В общем, начался отток. Кое-где появились анисендеристские крестьянские формирования, которых вооружало правительство. Кроме того, СЛ воевало и с другими леваками (о них дальше).
Неизвестно, чем бы это все закончилось, но в 1991 году к власти пришел президент Альберто Фухимори. Товарищ был очень крутой. Он повел решительную войну с партизанскими формированиями с помощью «эскадронов смерти». Причем методы были запредельными даже для Латинской Америки. Примерно как боролись с советскими партизанами айнзацгруппы. (Впоследствии Фухимори за свои действия получил 25 лет тюрьмы.) Тем не менее, «Сендеро Люминосо» была разгромлена. Гусмана арестовали, он получил пожизненное заключение[101].
Только вот победа оказалась пирровой. Озверевшие от действий карательных отрядов крестьяне решили: да уж лучше пусть будут коммунисты. К началу XXI века «Сендеро Люминосо» возродилась и успешно действует до сих пор.
Однако пока сендеристы находились в упадке, на первый план вылезла другая группировка – «Революционное движение имени Тупака Амару[102]» (РДТА). Оно было создано в середине 1980-х годов. Это была типично геваристская организация: то есть примером для подражания для них являлась Куба. Предполагалось устроить революцию, установить социализм и турнуть из страны всех янки. Поэтому РТДА активно контактировала как с кубинцами, так и с леваками многих стран Латинской Америки, в том числе со знакомыми нам ФАРК и «М-19». Цель-то общая…
В отличие от «Сендеро Люминосо», ребята из РТДА никогда не пытались побегать по лесам, хотя и называли себя партизанами. Они действовали исключительно в городах. И очень активно. Приоритетной целью были американские учреждения и фирмы. Так «тупаковцы» один раз напали на посольство США, обстреляв его из стрелкового оружия, а второй раз устроили там взрыв. С приходом к власти Фухимори (который является выходцем из семьи японских иммигрантов) целью № 1 стали японские фирмы.
РТДА были очень технически продвинутыми ребятами. В своих атаках они использовали минометы, ракеты и прочее тяжелое вооружение. Не забывали террористы и о пропаганде. Так, в 1987 году боевики РТДА одновременно захватили шесть радиостанций, выступив с обращением к народу. Впоследствии захватывать радиостанции стало у них привычкой…[103]
Но самой знаменитой акцией был захват 17 декабря 1996 года посольства Японии в Лиме. По сути, в этой акции РТДА творчески развило наработки колумбийцев из «М-19». Они так же устроили атаку, когда в посольстве проходил большой прием по случаю 63-летия японского императора Акихито.
«На территорию посольства ворвались около двух десятков вооруженных мужчин и женщин, пробив с помощью подрывного заряда внушительную брешь в ограде. Нападавшие разделились на две группы: одна у парадных ворот вступила в схватку с охраной посольства, а другая захватила большой палаточный городок, развернутый для приема гостей. К нападавшим неожиданно присоединилось несколько человек, “случайно” оказавшихся в числе персонала, обслуживающего раут.
На территории посольства в Лиме к этому времени собралось 490 человек, в том числе 40 дипломатов из 26 стран, а также высокопоставленные перуанские чиновники: министр иностранных дел, министр сельского хозяйства, нынешний и бывший председатели Верховного суда, первый заместитель председателя конгресса и брат президента Перу – Педро Фухимори. Сам перуанский лидер на прием опоздал всего на пятнадцать минут…
…
Лидер террористов Нестор Серпа Картолини, возглавивший группу захвата из 18 хорошо вооруженных человек, сразу же выдвинул главные требования. Первое – изменение экономического курса правительства и отказ от наметившихся либерально-рыночных реформ. Второе – освобождение из тюрем всех удерживаемых там партизан РДТА.
…
Перуанская городская полиция предприняла попытку штурма здания, применив слезоточивый газ, как говорится, по “горячим следам”. Однако террористы запаслись противогазами, и в результате атаки пострадали лишь заложники. К счастью, власти Перу быстро поняли, что имеют дело с профессионалами.
Подобный “кавалерийский” наскок террористы восприняли довольно своеобразно. Власти предполагали, что за неудачной попыткой штурма последует жесткая реакция боевиков – вплоть до демонстративной казни пленников. Однако выстрелы не прозвучали. И это еще более настораживало.
Ситуация оказалась патовой. Посольство очень быстро было превращено в настоящую крепость. Захватчики удерживали около 500 пленников и утверждали, что уже успели заминировать здание и готовы в любой момент взорвать его вместе с заложниками».
(Константин Стогний, журналист)
Кстати, интересный вопрос: а на что реально рассчитывали террористы? Второе требование понятно и обычно, а вот первое… Что значит «изменение экономического курса правительства»? Ну, сказал бы президент: «Да, я отказываюсь от своего курса». И даже бумажку какую-нибудь мог подписать. А назавтра наплевать. Что это – работа на публику? Но ведь с другой стороны, Фухимори позиционировал себя как крутой и решительный президент. И пойди он на уступки… А, слабак, значит…
Фухимори поначалу занял жесткую позицию, заявив, что ни на какие переговоры не пойдет. Однако пришлось – надавили страны, дипломаты которых оказались в заложниках. И началась длительная осада.
Надо сказать, что террористы, вроде бы, демонстрировали благородство. Через четыре часа после захвата они отпустили всех женщин и раненых. Сутки спустя – еще десятерых узников: послов Германии, Канады, Греции, советника по культуре посольства Франции. А через две недели произошел уж и вовсе массовый выпуск – посольство покинуло 220 человек. То есть осталось только 103 заложника.
Читать бесплатно другие книги:
