Тридевятое царство. Война за трон Новожилов Денис

– Тут я немного рискнул, – признался Даниил. – Видишь ли, Иван-царевич на совете у князя все молчал и молчал. Я решил, что он умный и осторожный, но тут он возьми да ляпни про птицу Гамаюн и пророчество ее. Гамаюны в Китеже были, да вместе с ним и пропали, но почему-то никто не всполошился от этой новости. Я же сразу смекнул: что-то тут готовится. Поэтому вместо того, чтобы войско вести, я тебя отправил, а сам прямо в княжество, собирать полки начал – еле успел. А насчет Ивана-царевича подозрение зародилось, что не умеет наш царенок верно оценивать ситуацию. А когда сообщения от Лютополка пришли, что Иван со Святославом общего слова не могут найти, я подумал, что можно рискнуть и извлечь из этого пользу.

– Как будто Аленушка умеет правильно оценивать ситуацию: она же еще девчонка совсем.

– Верно, – согласился Даниил, – поэтому она в управление не лезла и предоставила действовать своим сторонникам, ну а те как раз победить хотели. Есть у нее и другое достоинство, из-за которого она нам гораздо предпочтительней.

– Это какое же у нее достоинство? – удивился Роман. – Она совсем ничего не понимает и не умеет.

– Зато она может выйти замуж. – Даниил хитро посмотрел на сына. – Тому князю, у которого есть сын неженатый, это серьезный плюс.

– Ты хочешь сказать…

– Это я был князем, – улыбнулся Даниил, – для тебя я желаю царского трона. Аленушка, конечно, мала еще совсем, но годов через пять или шесть ее вполне уже можно будет выдать замуж. А мы за это время должны всю власть взять.

Роман нахмурился, обдумывая сказанное отцом.

– Алена молода и хороша собой, а уж в тебе она будет души не чаять. Не всем выпадает такая удача, ты уж мне поверь.

– С чего это ты решил, что она будет во мне души не чаять? – засомневался Роман.

– Ты забываешь о нашем четвероногом друге, Коте Баюне. Пользу от этого создания трудно выразить словами. Кстати, недавно он пытался меня натурально съесть.

– Не опасно ли держать рядом с Аленкой такого зверя? Чего он хочет, мы не понимаем…

– Да с котом как раз все предельно просто, – ответил Даниил, – чего он может хотеть?

– Не знаю, – удивился княжич. – Жрать людей? Золота? Ласки? Власти? Кто его знает, что там у него в голове котовой, это же нечисть волшебная.

– Все истории Котов Баюнов удивительно похожи, – лукаво глянул на сына Даниил. – Кот пробует человеческого мяса и не может остановиться. Он ест людей, потом приходит богатырь. Потом коврик из шкуры очередного любителя покушать человечины украшает чью-то избу. Баюн ничего не может сделать богатырю, даже самому слабому. Отвод глаз на них не действует, а силы справиться с богатырем у котов нет. Этот же Баюн попался особенно умный – для своего роду-племени, конечно – но надо признать, что этот умеет думать. Теперь понимаешь, что ему может быть надо?

– Получить защиту от богатырей?

– Этот поумнее: он пытается богатырей истребить вовсе.

– Вздор какой-то – как кот сможет богатырей извести?

– Добрыня, Алеша, Аника-воин, – начал перечислять князь. – Добавь сюда пропавшего Вольгу, возможно тоже погибшего в бою с Лихом Одноглазым. Еще Илья лишился силы богатырской. И это только за одно лето.

– И троих из них отравил я, – вздохнул Роман.

– Ты отравил их перед боем, который организовал Кот Баюн, – пояснил ему Даниил, – помогая нам, ты помог и ему. Он же, действуя в своих интересах, помогает и нам.

– Истреблять богатырей – в наших интересах? – Роман широко раскрыл глаза, с удивлением смотря на отца. За сегодняшний вечер он уже столько раз удивлялся – думал, что больше его мало что удивить сможет, а вот, смотри-ка…

Даниил прошел в угол избы и вытащил что-то из сундука. В его руках было устройство, напоминающее короткий степной лук на длинной рукоятке.

– Знаешь, что это такое?

– Самострел, – ответил Роман. Он интересовался ратным делом и такое устройство уже встречал.

– Верно. Греки его гастрафетом называют, в Еуропах – арбалетом кличут, – кивнул Даниил, – он позволяет метать стрелы с силой, недостижимой для обычного человека.

– Богатырь стрелу сильнее посылает.

– Верно. В этом вся суть. Когда перед народом встает какая-то задача, ну, например, змея победить, другие народы придумывают что-то хитрое: например, вот такой арбалет, но размером с быка. А у нас – на богатырей полагаются. Богатырь сделает, богатырь защитит… И тут я большую опасность вижу для нашего народа – слишком уж мы неповоротливы, слишком на богатырей во всем привыкли полагаться.

– То есть богатыри – враги нашему народу, что ли? – опешил Роман.

– Нашему народу они защитники, – объяснил Даниил, – а вот будущему нашего народа они помеха. Ты ведь пойми, вот эти устройства – они же со временем во многом человека заменят. Я у греков видел машину, что камни из шахты поднимает огромные, и управляют ею три человека всего. У нас на такой камень сгоняют несколько сотен мужиков и коней несколько десятков. И тащат, потом обливаясь, потому как думать и изобретать непривычны.

– И боронить да пахать будут устройства? – не поверил Роман.

– Даже летать будут. Помяни мое слово, построит кто-нибудь большую птицу да придумает, как сделать так, чтобы она крыльями махала, как живая. Или еще что-нибудь придумают. Мы же должны такое государство построить, где не в богатырей будет вера, а в смекалку да в соображалку. Народ у нас не глупее заморского, надо просто направлять его верно.

– Слишком много всего для одного вечера, – пожаловался Роман, – голова идет кругом.

– Понимаю, – улыбнулся Даниил, – у нас еще много вечеров впереди, я тебя всему, что знаю, научу, дай только срок.

– А сейчас мы что будем делать? Ждать?

– Ждать… – задумчиво протянул Даниил. – Ожидание ожиданию рознь. Самое ценное, что мы получили из-за этой заварушки, – это глаза.

– Глаза? – не понял Роман. – Какие глаза?

– Не людские глаза, – улыбнулся Даниил. – Глаза государства. Шпионы, прознатчики, лазутчики – все, что называют тайным двором. Такие у каждого княжества есть, но с тем, что мы теперь получили, наши прежние не сравнятся. Еще недавно мы за другими княжествами немного наблюдали да в сторону Белого королевства чуть-чуть посматривали, теперь же далеко окрест все видим. В степи сейчас буча идет какая-то: мелкие племена, нацепив вместо шлемов собачьи головы, Картауса пытаются смести. В Белом королевстве король Сигизмунд болен сильно, столичная шляхта хочет на трон младшего сына посадить, Любомира, а старший, Казимир, вместе с войсками ордена к столице движется, попутно собирая по дороге свою шляхту; там без боя не обойдется. И только Китежа мы не видим. Где он затаился, когда и откуда удар нанесет – непонятно.

– Еще один вопрос у меня был, – неожиданно вспомнил Роман, – с культом Перуна понятно – хотели власть свою укрепить, Владимир их зажимал. А вот почему новгородцы на стороне Аленушки выступили? Они вообще из другого государства, им-то что за дело до наших свар?

– Это вопрос хороший, – обрадовался Даниил, – а сам как думаешь?

– Не знаю, – честно признал Роман, – за деньги, может?

– Интерес у новгородцев простой, – начал объяснять Даниил, – чтобы на них не наваливались, им нужно, чтобы мы были как можно слабее. Поэтому они и поддержали того, кто им слабее показался. А Аленушка со своим войском лапотников ну никак не казалась сильней. Да только увидев, что битва идет не так, как они замышляли, сразу отступили.

– Я думал – они побежали просто…

– Ты плохо новгородских воинов знаешь, – усмехнулся Даниил, – это рубаки матерые, они всю жизнь проводят в походах по опасным землям, их испугать не так просто. В строю они, конечно, биться не приучены, однако можно было отойти к ладьям и к реке, лишив конницу Святослава возможности разбега, и там уже бой дать. Нет, этот Садко совсем не прост. Плохо еще то, что непонятно, кто за ним стоит.

– А за ним разве кто-то стоит? – удивился Роман. – Он вроде сам богач из богачей.

– Еще несколько лет назад он простым гусляром был, играл на ярмарках да в харчевнях, а потом вдруг раз – и что ни дело, то успех, что ни поход, то богатства рекой. Нет, кто-то ему весу придал, кто-то создал того Садко, которого мы знаем. И этот «кто-то» пока прячется, не хочет показываться.

– Китеж?

– Не знаю, – вздохнул Даниил, – пока не знаю. Я Полкана попросил особое внимание на Садко обратить… и на Святогора еще.

– На Святогора? – в который раз удивился Роман.

– Святогор не пришел на зов Владимира, – пояснил Даниил, – это значит – он не с нами.

– Нам еще и против Святогора предстоит биться?

– Очень даже возможно.

Роман задумался: еще утром он был уверен, что все закончилось.

– Стало быть, еще война будет?

– Китеж удар нанесет, – уверенно ответил Даниил, – если бы они бить не собирались – не показались бы. И удар их будет успешен, потому как мы не знаем, где и какими силами они его нанесут. Вот только войны выигрывают не те, кто хорошо начинает, а у кого выносливости больше да решительности, а с этим у нас все не так уж и плохо. И тут у меня для тебя будет еще одно важное задание.

– Собрать войско в княжестве?

– Его и без тебя соберут, – отмахнулся Даниил, – а вот тебе задача предстоит непростая: потратить наше золото.

– Всем бы такую непростую задачу! – весело засмеялся Роман.

– Всем я не доверю, только тебе, – отрезал Даниил, не приняв шутливого тона сына. – Надо на золото это нанять ратников, сколько сможешь. С собой возьмешь этого Дэ Толли: понравилось мне, как его отряд держался. Вижу, толковый он человек.

– Где же мне таких людей нанять? – поинтересовался Роман.

– Тут сам решать будешь. – Даниил снова подошел к карте и задумчиво посмотрел на нее. – В степи обычно горячих голов много, но сейчас, думаю, не та ситуация, чтобы в степь за наемниками идти. Варяги – воины сильные, да только неверные: чуть что – предадут и грабить будут. В тевтонских землях много разных дружин да отрядов свои мечи за золото продают. У этих с дисциплиной получше, и не предают обычно, потому как выбраться с наших земель им непросто, но стоят они дорого. Можно у Царьграда попытать счастья, там тоже много ратного люда ошивается. Еще в горах Кавказа племена живут дикие, горцы. Дисциплиной и порядком не славятся, однако сила и отвага у них отменные, даже своя честь присутствует, что среди наемников редкость большая. Они своей верностью славны. Однако могут и убить почем зря, уж больно люди там горячие. Выбирай сам, а только к весне у меня должно еще одно войско быть, что ты и приведешь. Пусть нам Китеж неожиданности готовит, нам тоже найдется чем их удивить.

Даниил подошел к стене и снял с нее чугунную булаву, висевшую там среди другого оружия.

– Считается, что силу богатырскую спрятать нельзя, – начал он, – она себя проявит, пусть даже случайно. Стоит вспылить или на секунду забыться – и выломаешь дверь, вместо того чтобы постучать. Илья Муромец с печи не вставал, чтобы никто не догадался, что он богатырь. Но есть и другой путь – гораздо более сложный, но он есть.

Даниил посмотрел на сына своими серыми глазами – сейчас они вовсе не были такими холодными и спокойными, как обычно:

– Надо каждое мгновение подавлять в себе все эмоции: радость, страх, интерес – любые. Для этого надо иметь огромную силу воли, и я знаю только одного человека, у которого это получилось.

Даниил сжал руку, и чугунная булава хрустнула под его пальцами, как перезрелое яблоко.

– И этот человек – я.

Роман с восхищением смотрел на отца: он никогда не видел его таким, даже привык к холодности и равнодушию, а оказалось, что отец все это время заботился о нем и думал о его будущем, а холодность объяснялась вовсе не равнодушием. Роман ощутил, что им любое дело по плечу, и это чувство окрыляло его.

– Когда Китеж ударит, – Даниил пристально посмотрел на сына, – мы будем готовы.