Летописи Дорна. Доля победителей Осадчук Алексей

Глава 22

ПОСЛЕ БОЯ

Саша, стоя на палубе «Гаронны», окинул взором некогда девственно-чистый берег. Сейчас же земля была усеяна трупами степняков.

Почти четыре сотни повел Гудай в погоню за испуганными лесовиками. Все начиналось, как веселая охота, но в конечном итоге преследователи нашли свою смерть на этом берегу. Парень хмуро наблюдал за тем, как, улыбаясь и радуясь победе, его воины ходят по полю. Как деловито добивают тяжелораненых сордонов и вырезают из мертвых тел свои стрелы. Как скрупулезно собирают трофеи.

Не все степняки погибли. Было много раненых. Были и те, которых просто оглушило во время боя, сейчас их доставали из-под тел менее удачливых товарищей. Пленников связывали и собирали в общую толпу. Всего выживших получилось пять десятков.

Не обошлось без потерь и в рядах победителей. Смерть настигла двадцать пять человек. Выслушав доклад одного из десятников, принц едва сумел сдержать вздох облегчения. Никто из лоримов не пострадал. Погибло пятнадцать балоров и десять логуров. Странное дело… Ксандр, анализируя свое состояние, абсолютно не испытывал чувства стыда за свои потаенные мысли. Он радовался, что ни один человек из тех, кто отправился с ним в поход, не погиб. Наверняка год назад он обязательно обратил бы на этот факт больше внимания, но не сегодня… не сейчас… Видимо, что-то изменилось у него в голове за последние месяцы. И неудивительно… слишком много всего пережил. Похоже, старые уроки варгов начинали обретать более осмысленный характер в подсознании единственного потомка династии Вилаваров. Правда, в остальном картина, представшая его взору, мало радовала…

То и дело он слышал, как кто-то из воинов, поднимая свое оружие, выкрикивал что-то торжественное в честь принца. Парню приходилось поднимать свой меч в ответ и молча выслушивать рев своего восторженного воинства. Сейчас как никогда все говорили о дурацком пророчестве и о том, что именно Творец привел к ним такого великого полководца. Саше стоило труда не морщиться и еще при этом улыбаться.

— Тебя не радует победа?

Рядом появился Талай.

— Почему ты так решил? — вопросом на вопрос ответил Ксандр.

— Я уже прожил достаточно, чтобы распознавать такие чувства.

— Снова будешь говорить мне о молодости и горячности?

— Нет. Такого от меня ты больше никогда не услышишь. Я был не прав. Я говорил тебе о жизненном опыте и сам же попался в ловушку своих изречений. Теперь я понимаю… Ты намеренно дразнил Гудая… Ты хотел, чтобы он, потеряв рассудок, бросился на твоих воинов, подставившись под стрелы. Мне, старому глупцу, следовало вспомнить, что эти воины еще недавно сражались против орды тарков… Но почему ты невесел? Ты улыбаешься, но я не чувствую радости в твоем сердце…

— Посмотри. — Ксандр указал рукой на поле боя. — Что ты видишь?

— Я вижу поверженного врага и воинов-победителей.

— А я — сотни мертвых мужчин… Чьих-то отцов, братьев, сыновей… Они уже не вернутся к своим семьям. Скоро их кости растащат лесные звери, а родные погибших так и не узнают об их участи… Я думал, что несу мир на эти земли, а сам принес войну… Они кричат о пророчестве, но не осознают, что за мной по пятам следует смерть…

Ксандр удрученно покачал головой.

— Я понимаю тебя, — успокаивающим голосом сказал Талай. — Но так уж устроен мир. Один побеждает, другой погибает. Кто мешал этим людям остаться дома, рядом со своими семьями? Сидели бы в своих юртах да оленье молоко попивали. Нет, они не захотели такой жизни. Скажу больше: они там передрались все, решая, кто пойдет в этот поход. Думаешь, Гудай их за уши тащил сюда? О нет! Они тянули жребий, строили козни. По ночам носили подарки вождю, только бы он взял их в этот набег. А все почему? Добыча. Рабы. Это осознанный выбор. А то, что на их пути встретился сильный противник, — это уже решение богов, а не людей… Подумай об этом, Ксандр. Ты сейчас видишь перед собой кровь, смерть, вывернутые кишки на песке… Это твоя доля… Смирись. Это доля победителя… Доля вождя… — Талай усмехнулся. — Может, ты предпочел бы увидеть на этом песке своих воинов?

Саша понимал, что вопрос задан скорее риторический. Дайхуд пытается показать ему, что в этой ситуации есть только два выхода: либо убьешь ты, либо тебя. Третьего не дано… Хотя сам Талай, например, несколько часов назад предлагал еще один выход — сбежать.

Саша не стал рассказывать степняку о своих предпочтениях. Понятно ведь — они люди разных миров и эпох. Как объяснить человеку, что убийства себе подобных Саша видел только по телевизору, да и то ненастоящие, киношные? А если все-таки попытаться объяснить, придется начинать не с убийств, а с телевизора, кино… Это не значит, что мир, в котором он вырос, идеален. Нет. Там тоже шли войны и умирали люди, но происходило это где-то очень далеко, как будто на другой планете.

Их разговор прервал Дьярви Черный Топор.

— Мы собрали всех пленных! — крикнул он. — Кстати, те, что убежали в лес, вернулись. И похоже, знатно обделались.

Все, кто слышал вальдмара, понимающе улыбались. Беглецы рассудили правильно. Уж лучше вернуться и сдаться в плен чужакам, чем попасть на обед к ра-ханам, неизвестно откуда взявшимся в этих краях.

— Не пойму только, почему волки их не сожрали? — удивлялся чернобородый гигант.

— Я не позволил им, — ответил Ксандр, спустившись на землю. — Сказал: припугнуть только, обратно пригнать, но не убивать.

Вальдмар понимающе кивнул:

— Правильно. Нечего их к человечине приучать. Старики говорят: если зверь хищный нашей кровушки попробует, то все… Не отвадить…

— Я тоже так подумал, — ответил Ксандр. — Как-то неуютно мне будет с ними рядом, если знать, что им известно, какие мы на вкус. Ладно, пошли пообщаемся с пленниками… — Принц обернулся к Талаю. — Думаю, тебе тоже будет интересно услышать, что они мне расскажут. Идем.

Выживших после боя сордонов связывали их же собственными поясами. Это, кстати, им не очень нравилось. Конечно, не так, как если бы им перерезали глотку, но… Наверняка какой-нибудь обычай. Саша не преминул спросить об этом у Талая.

Тот охотно ответил, да еще и достаточно громко, чтобы его услышали все пленники.

— Уже то, что воин попал в плен, — позор немалый. А уж если его связали собственным поясом, будто покорного барана… Я не говорю даже о том, что победили их меньшим числом при минимальных потерях.

Судя по хмурым лицам степняков, этот ответ популярности Талаю не прибавил. В адрес дайхуда посыпались проклятия, одно красочнее другого. Но похоже, илергету это даже нравилось.

Пока Талай дразнил своих врагов, Саша внимательно разглядывал их лица. Молодых очень мало. В основном все опытные, матерые. Удивительно даже, как попались на крючок. Видимо, действительно никогда не сражались с бойцами, умеющими держать стену щитов. А еще парень понял, что наверняка воины этого рода оставили свое стойбище под присмотром стариков и молодежи. Другими словами, их гибель — это гибель и всего племени. У таких людей все просто. Остался в меньшинстве — станешь добычей более сильного соседа. Хотя эти-то как раз рассчитывали после похода усилиться. Еще бы, столько добычи и рабов привести! Честь и почет! Кто же знал, что, на их беду, здесь будет проплывать корабль лоримов? Бессильно проклиная сейчас дайхуда илергетов, многие сордоны просто выпускали пар, выплескивали свою обиду и досаду… Вот она, участь проигравших…

Понаблюдав еще немного за пленниками, Ксандр громко сказал:

— Я хочу говорить с главным! Кто из вас главный?

Все замолчали. Саша чувствовал на себе взгляды. Были в них злость, ненависть, страх, уважение и, как ни странно, интерес. Принц понимал, что, разговаривая с толпой, он ничего не добьется, только время потеряет. Следовало бы допросить каждого по отдельности, но ни времени, ни желания этим заниматься не было. Задачу упростила бы беседа с Гудаем, но тому не повезло встретиться в бою с Дьярви и его секирой. Предводитель сордонов лежал сейчас где-то там, у воды, с раскроенным черепом. Оставалось надеяться, что кто-нибудь из сотников все-таки выжил.

Неожиданно на помощь Ксандру пришел один из часовых, что присматривал сейчас за пленниками.

— Белый, а ты вон того поспрошай, — кивнул он в сторону коренастого степняка, сидевшего вполоборота и, казалось, не замечавшего происходящего. — Да, да. Вон того, что сидит, будто ему и дела до нас нет. Седой такой. Ага.

— Почему его? — удивился Ксандр.

Лорим уверенно ответил:

— Думаю, он у них за главного. Я тут пока стоял, присмотрелся немного к ним, но так, незаметно… Чтоб не учуяли… Я их языка не понимаю, но уважаемого человека распознать и без слов можно. Пленные, когда мы их собирать начали, сперва галдели громко. Вели себя, как зверье запуганное. А потом к ним этого подсадили. Он как цыкнул пару раз, так все и заткнулись. Сидит себе молча, только иногда что-то бурчит под нос. Все замолкают. Слушают его. Если что спрашивать удумал, то, мнится мне, с него начать надо. Он хоть и связан, а всех в кулаке держит.

— Как зовут? — спросил Ксандр.

— Дык мне-то откуда знать, как его зовут? — удивился часовой.

— Не его, — усмехнулся Саша. — Тебя как звать?

— А-а-а! — усмехнулся тот. — Тимас я. Еще Непоседой кличут.

— Отлично, Тимас Непоседа! Очень хорошо. Спасибо, подсобил.

На лице белобрысого часового расплылась улыбка в тридцать два зуба.

— Ты продолжай смотреть, — добавил Саша. — Обо всем подозрительном, что увидишь, сразу мне говори. И это не только пленников касается. Наблюдай. Везде, где будем, смотри вокруг и запоминай. Будешь мне каждый день рассказывать, что увидел и что заметил. А когда домой приедем, найди меня, там еще пообщаемся.

Тимас понимающе кивнул в ответ.

— А я пока с этим товарищем наедине потолкую, — негромко сказал Саша. — Приведи-ка его ко мне.

Пока Тимас развязывал ноги сордону, принц отошел в сторону шагов на двадцать — там, как по заказу, лежал ствол дерева, обглоданный, словно кость, отполированный ветрами, дождем и временем.

Тимас с заданием справился быстро и без лишних вопросов вернулся на свое место.

— Поговорим? — обратился к седому пленнику Ксандр.

Во взгляде сордона появилась осмысленность и даже удивление.

— Ты знаешь язык нашего племени? Ты жил среди нас?

Ксандр усмехнулся:

— Вообще-то вопросы задавать хотел я, но раз уж тебе интересно… Я никогда не жил среди сордонов. Просто быстро учусь. Я удовлетворил твое любопытство? Теперь можем поговорить о том, что интересует меня.

— Нам не о чем с тобой говорить. Да и какой смысл?

— Ну смысл, предположим, есть… Хорошо, давай так… Расскажу, что вижу я, а ты пока подумаешь о смысле… Договорились? Можешь не отвечать. Просто слушай. А вижу я следующее. Некий род самого сильного племени в снежной пустыне отправил лучших своих воинов в набег на земли лесовиков, оставив на охране стойбища стариков да молодняк. Жрецы Ас и вождь племени пообещали, что все пройдет быстро и без крови. С самого начала так оно и было. Вы миновали земли илергетов, а затем вас приняли в поселении балоров. Хочу заметить: приняли, как дорогих гостей. Чем же вы отплатили? Вижу, ты уже понял, к чему я веду. Ты злишься? Почему? Разве я сказал неправду? Вы пришли как гости, отравили хозяев, пленили их женщин и детей. Поправь меня, если это не так. Молчишь? Правильно. Я бы тоже молчал на твоем месте. Хотя я понимаю, почему ты злишься. Наверное, из-за меня. Еще бы, ведь если бы не я и не мои воины, ваш план сработал бы. Вы вернулись бы домой героями! И плевать на то, что с этого дня каждый человек в этом лесу будет знать — сордоны бесчестные обманщики! Разве ты не понимаешь, что теперь только глупцы захотят иметь с вами дело? Скажу больше. После содеянного вы теперь вне древнего закона. Каждый в этом лесу почтет за честь убить хотя бы одного сордона. Погоди. Не спеши. Я еще не закончил. У тебя еще будет время выговориться. Я рассказал тебе о том, что было. Неужели ты не хочешь услышать о том, что будет? Вижу, я заинтриговал тебя. Нет-нет. Я не провидец и не предсказатель. Если ты хорошенько поразмыслишь, то и сам сможешь предсказать свое будущее. Так вот, слушай. После нашего разговора вы, скорее всего, умрете. Здесь есть люди, которые уже недовольны тем, что вы все еще живы. Вы умрете. Вижу по твоему лицу, что тебе все равно. Что ж, похвально — ты не боишься смерти. Пойдем дальше. Представь — ты уже умер, равно как и все твои сородичи на этом берегу. Что произойдет дальше? О! Похоже, ты понял, о чем я! Правильно. Твой род ослаб. Твой род обречен. В лучшем случае твой род прервется. Ты удивлен, почему я так сказал? Нет, это не ошибка. Ты заклеймил позором весь свой род. Твои сыновья, внуки и правнуки будут жить с этим клеймом, словно лошади или олени, которым вы ставите метки при рождении. Поэтому я и сказал, что уж лучше смерть, чем такая жизнь. Но есть и другой выход… Я могу сохранить вам жизни и отпустить вас на все четыре стороны. Так, по крайней мере, у тебя и твоих сородичей будет шанс спасти детей… Что скажешь? Теперь ты видишь смысл в нашем разговоре?

Сордон ответил быстро, не задумываясь:

— Что ты хочешь знать?

— Как мы и предполагали, это сонное зелье. Жреца работа. Идея — тоже его. Вернее, их верховного.

Ксандр после разговора с пленником собрал небольшой военный совет на палубе «Гаронны» и теперь рассказывал все, что услышал от степняка. Тимас Непоседа был прав насчет важности сордона. Ни много ни мало — целый сотник. Повезло. Знал он достаточно, так что Саша остался доволен полученной информацией.

На совете присутствовали Дьярви Черный Топор, Хальви Сова, Талай, кормщик Асвер и его родич Тром Безухий, десятник сикаров Ратим Ловкач, десятник балоров Дорил Гром, еще девять десятников лоримов и пришедшая в себя Ула Лиса.

Она лежала сейчас на ложе из мешков и шкур, наскоро сооруженном фрольдами, и внимательно слушала принца. Полуприкрытые веки, белое словно мел лицо, бледные губы. Женщина потеряла много крови и сейчас то и дело морщилась от боли, но, как сказал Талай, смерть отпустила ее. Теперь ей нужен покой, который на данный момент людям мог только сниться.

— Насчет защитного зелья я тоже оказался прав. Те пятьдесят воинов, что прибыли в поселение балоров, выпили противоядие, и сонное зелье их не брало. Дальше…

Ксандр хмуро взглянул на десятника балоров.

— Начну с плохих новостей. Плохих в первую очередь для тебя. Твой вождь погиб. Ему, Гахару Скале, а также всем сотникам и старейшинам племени отрубили головы.

Дорил Гром — кряжистый, плотно сбитый, уже немолодой мужчина — промолчал. Но по сжатым губам и горящим злобой глазам очень многое можно было сказать о внутреннем состоянии этого человека.

— Фактически балоры и логуры остались без предводителей, — продолжал Ксандр. — Я уже отправил гонцов к сикарам и логурам с новостями. Думаю, скоро здесь соберется серьезная армия. Только вот это «скоро» может затянуться дня на два-три. Что, как вы сами понимаете, нам не на руку. Кстати, я собираюсь отбить пленников и захватить поселение, так что если у кого-то есть возражения, можете высказываться, я с удовольствием вас послушаю.

Возражений не было. Не надо быть специалистом по чтению лиц, чтобы понять — воины только обрадовались этому решению. Саша подозревал, что, если бы он сам не начал подобный разговор, это непременно сделал бы кто-нибудь из его друзей.

Еще раз осмотрев кровожадные лица своих соратников, Саша продолжил:

— В поселении осталось около двух сотен бойцов. Они ждут возвращения отряда Гудая. Кстати, жрец пытался настоять на том, чтобы уходить незамедлительно, но Фархад, старший брат Гудая и, по сути, руководитель похода, не послушал старика. Насколько я понимаю, степняки не особо торопятся покидать поселение, хотят насладиться победой. Да и на то, чтобы собрать награбленное, время нужно.

— Они там сейчас дележом заняты по самое горло, — согласился Дьярви. — Да и времени не так уж много прошло. Они даже не подозревают, что половины войска у них уже и нет вовсе.

— Вот об этом и речь, — кивнул Саша. — Элемент неожиданности. Другими словами, не ждут они нас.

— Если ночью нападем — может получиться, — прошептала Ула. — Только жаль — полягут многие.

— Если все правильно сделаем, то не полягут, — ответил уверенно Ксандр. — Можно пробраться внутрь городища и освободить всех пленников. Там воинов, если не ошибаюсь, без малого сотен шесть. Если не выйдет, можем просто помешать им уйти. Этот лес — ваш дом, а они здесь как дети малые, сами знаете. Сордонам ведь еще как-то надо до степи добраться. Будем им пакостить по дороге, покусывать, пощипывать. Короче, свое возвращение они запомнят на всю жизнь. А там, глядишь, и подмога подоспеет. Если согласны — выступать надо уже сейчас. Кто против?

За продолжение боевых действий проголосовали единогласно. Решение военного совета остальные воины встретили громким победным ревом. Попробовав на зуб степняков и победив их с разгромным счетом, лоримы и лесовики требовали продолжения банкета. Началась подготовка к походу. Выступать решили за час до заката, чтобы основные силы отряда достигли стен городища балоров как раз затемно.

Сова и еще три десятка самых опытных следопытов выступили уже сейчас. Хальви был дан приказ провести разведку на местности, обойти поселение балоров и расставить разведчиков так, чтобы ни одна мышь не проскочила из городища. Также Сова должен был посылать гонцов двигающемуся навстречу основному отряду. Саша хотел знать все, что там происходит и как меняется ситуация.

На «Гаронне» остались Асвер, Ула, Талай, друиды и десяток бойцов. Решили, что будет лучше, если корабль отойдет от берега на середину реки.

Не прошло и часа после боя, как на реке показалось несколько лодок. Это Торп и несколько его подчиненных плыли, чтобы разведать ситуацию. У высаживающихся на берег людей вид был слегка ошарашенный. Наверняка они уже похоронили Сашин отряд. На смену удивлению пришла радость, а уж когда узнали, что странный молодой предводитель Морских Всадников намерен отбить всех пленников у наглых захватчиков, ликованию людей не было предела.

Переговорив с Торпом, Саша только порадовался, что правильно сделал, доверив тому принимать беженцев. При всей молчаливости и кажущейся нелюдимости рыжий охотник справился с поставленной задачей на «отлично». Организовал временный лагерь на противоположном берегу реки. Послал на охоту людей. Заставил женщин и стариков вкопать вокруг лагеря заточенные колья, на случай внезапного нападения хищников. Короче, напряг всех работой, чтобы лишние мысли в голову не лезли. Эта победа вдохновила отчаявшихся людей. Сотня бойцов разгромила вчетверо превосходящего по численности противника. Ксандр подарил беженцам надежду на то, что еще возможно вернуть их дом и родных…

Так как каждый боец сейчас был на счету, Торпу и его людям было поручено следить за пленниками. И чтоб ни-ни… Саша четко дал понять, что эти степняки ему еще нужны. Причем в целости и сохранности.

— Зачем их держать? Кормить, поить, лечить? — без особого огонька возмущался Дьярви. — Под нож их — и все. Ты рискуешь, Белый, заслужить непонимание со стороны своих воинов.

Ксандр молча обернулся и посмотрел в глаза вальдмару.

— Дело в том, мой друг, — спокойный тон принца мог обмануть кого угодно, но не Дьярви, — что не мне нужно бояться быть непонятым. Это, прежде всего, им нужно четко понимать, как я отнесусь к смерти моих пленников. Поверь мне: то, что их смерть меня очень расстроит, — это еще мягко сказано. Позаботься, пожалуйста, чтобы все горячие головы это уяснили.

Спустя некоторое время после этого разговора воины лоримов стали обходить пленников стороной, лишь изредка бросая на ненавистных захватчиков кровожадные взгляды.

После непродолжительных приготовлений во второй половине дня отряд наконец двинулся вперед.

Глава 23

ПОСЕЛЕНИЕ БАЛОРОВ

Поселение балоров можно было назвать городищем только с огромной натяжкой. Правильней сказать: огромная деревня, обнесенная высоким частоколом. Хотя нужно отдать должное Бедвару — сделано на совесть. Лес в радиусе ста шагов вырублен и выжжен. На пустырях раскинулись поля и огороды.

Саша насчитал четыре то ли вышки, то ли башни. Люди, живущие здесь, на славу потрудились, облагораживая и укрепляя это место. А если еще и учесть, что тот, кто начинал и продолжал строительство всего этого, не имел какого-либо специального образования, можно с уверенностью заявить о его продвинутости. Правда, ударь здесь тарки, так, как они ударили по Хирмальму, вряд ли у балоров были бы шансы на выживание.

Ночь в лесу начинается раньше, чем на открытой местности, много разглядеть не удалось. Но понять, что стены поселения никто не охраняет, не составило особого труда. Будто вымерло все. На вышках не видно ни одного караульного, южные ворота раскрыты нараспашку. Не знай Ксандр, что сордоны все еще внутри, он бы подумал, что враг давно оставил это место.

Парень не мог поверить своим глазам. Такая безалаберность со стороны врага просто удача. Сперва он даже опасался, что это хитрая ловушка. Наверное, сордоны все-таки узнали о поражении на берегу реки и пытаются заманить сюда разгоряченных схваткой победителей. Но нет. Сова, хищно улыбаясь, убедил в обратном…

…Сордоны действительно находились внутри, но они не готовили никаких ловушек. В этом Хальви лично убедился. Когда стемнело, он бесшумной тенью пересек поле перед стеной и, крадучись, как ночная кошка, нырнул в открытые створки южных ворот. На него никто не напал, и никто его не окликнул. Если бы не крики и шум, доносившиеся со стороны дома вождя, он бы тоже подумал, что поселение брошено.

Сове хватило наглости не останавливаться на достигнутом. Он, осторожно перебегая от тени к тени, пересек половину поселения. Ему даже удалось взглянуть на то, чем занимались захватчики. Те, как и полагалось, наслаждались своей победой. Пили эль, жарили на кострах мясо, насиловали пленниц и издевались над привязанными к столбам пленниками.

Стараясь сохранять спокойствие после увиденного, Хальви, закусив нижнюю губу, затаился на некоторое время. Он ждал, когда умрет один из пленников. В том, что сордоны издевались над воинами балоров, сомнений быть не могло. Оставалось только дождаться, когда мучители отправятся за следующей жертвой. Его терпение было вознаграждено.

Один из несчастных, захлебываясь криком, наконец затих. Его окровавленное тело, вернее, то, что от него осталось, отвязали от столба и бросили в пыль, как протухший кусок мяса.

Вдруг одна из женщин каким-то непостижимым образом вырвалась из лап насильников и с криком отчаяния бросилась к лежавшему. Ей не хватило самую малость. Всего несколько шагов. Один из сордонов с проклятиями нагнал ее и сбил с ног. Женщина упала, попыталась встать, но подонок со всей силы ударил ее в бок. А потом еще и еще… Несмотря на избиение, девушка продолжала ползти дальше, и ей все-таки удалось дотянуться дрожащей рукой до окровавленного тела того, кто еще вчера был ее мужем или отцом, а может, женихом или братом… Она дотронулась до него и затихла… Возможно, умерла. Или, что гораздо хуже, потеряла сознание…

Хальви, скрипя зубами, сжимал рукоять ножа. Наблюдая, как сордон продолжает остервенело месить бездыханное хрупкое тело, Сова запоминал лицо степняка. Разрез глаз. Изгиб носа. Искривленный в бешеном припадке рот. Когда придет время — а оно обязательно придет, Сова ни на минуту в этом не сомневался, — он найдет этого сордона… Обязательно найдет…

За главным столом, заставленным разнообразными кувшинами и тарелками, сидел толстый, скорее даже жирный степняк. Видимо, тот самый Фархад — брат Гудая. Он о чем-то увлеченно разговаривал с мелким, похожим на высохший человеческий скелет стариком. Улыбался, важно кивал и периодически прикладывался к огромной чаше. Те, что отвязали мертвого балора от столба, с поклоном застыли перед толстяком. Предводитель, небрежно махнув рукой, продолжил беседу, а воины поспешили в сторону длинного дома.

Сова, все так же оставаясь в тени домов, последовал за ними. Очень хорошо. А вот, скорее всего, и то место, где держат всех пленников. Дом охраняли не в пример добросовестно. Пятеро у дверей. По двое-трое у каждого окна. Боятся, что отошедшие от сон-травы воины попытаются вырваться на свободу и отомстить. Правильно боятся. Скоро, уже очень скоро балорам представится такая возможность… Сова хищно улыбнулся и растворился в тени. Пора назад, сообщить новости повелителю…

…Саша молча выслушал короткий рассказ своего главного разведчика и удовлетворенно кивнул.

— Что ж, — сказал он, зловеще улыбаясь стоявшим вокруг него командирам. — Лучшего момента и быть не может. Раз уж враг оставил ворота открытыми, придется войти.

Воины радовались, словно коты при виде сметаны.

— Сова, снимешь охрану дома, в котором держат пленных, — начал раздавать приказы Саша. — А мы окружим площадь и постараемся подстрелить как можно больше этих уродов. Начинаем только по твоему сигналу. Еще… Как только закончишь, пробегись по домам. Не думаю, что все степняки сейчас собрались в центре поселения.

Саша понимал, что это авантюра чистой воды. Но есть плюсы. Их никто не ждет. Противник пьян и не готов к бою. А завтра уже будет поздно. Надо действовать именно сейчас.

— Ну что? — спросил Ксандр у окруживших его командиров. — Готовы? Тогда вперед!

Первыми до стены добежали легковооруженные разведчики. Три десятка бойцов под прикрытием лучников исчезли в темном зеве южных ворот. Спустя несколько мгновений Ксандр услышал тихий свист.

— Чисто, — прошептал он и первым рванул к воротам.

Рядом с ним легко неслись два огромных белых волка. Сила мягким потоком охватила все тело. У-дур, почувствовав это, глухо рыкнули от нетерпения. Вожак вышел на охоту.

За спиной Саша слышал топот сотни ног и бряцание оружия. Ничего не поделаешь — самая тяжеловооруженная часть его войска не может двигаться совершенно бесшумно.

Поселение балоров встретило темнотой и запустением. На земле тут и там валялись какие-то вещи. Корзины, тряпки, палки, охапки сена, обломки сельскохозяйственных инструментов.

На первый труп Саша наткнулся, когда подбегал к ближайшему дому. Старик лежал, уткнувшись лицом в пыль. Спина вся в крови. Саша сильнее сжал рукоять шеттира… Клинок, казалось, даже завибрировал в предвкушении боя…

Чем ближе подходили к центру поселения, тем больше находили трупов. Женщины, дети, старики. Были и мужчины, им особенно досталось. Для них сордоны стрел не пожалели. Некоторых, как вон того гиганта-бородача, похоже, расчленили уже после смерти. Видать, славный был воин, немало степняков покрошил. Вон как на нем злобу выместили…

Находясь в боевом трансе, Ксандр отчетливей ощущал настроение движущихся рядом с ним бойцов. Судя по тому, что он чувствовал, сордонам сегодня мало не покажется. Молча шагая среди мертвецов, его воины копили гнев и ненависть. Саша как-то отдаленно подумал, что теперь будет сложно сохранить жизнь пленников, оставленных на берегу.

Наконец лоримы добежали до последнего ряда домов. Дальше начиналась площадь, где с упоением веселились захватчики. Принц, прячась за бревенчатой стеной, осторожно выглянул, быстро пробежался глазами по пирующим.

Рядом бесшумно появился Сова.

— Сотня, не меньше, — прошептал он.

— Думаю, остальные разошлись по домам, — кивнул Ксандр. — Возьми побольше воинов. Похоже, те, кто охраняет пленных, на данный момент — самая боеспособная часть этого горе-войска. С Богом.

Хальви улыбнулся и исчез в темноте.

Слева из тени вынырнула гигантская фигура вальдмара. Несмотря на свои габариты, Дьярви умел бесшумно двигаться, не хуже, чем это делали разведчики.

— Воины готовы, — тихо доложил он.

— Добро. Ждем сигнала. Дадим Сове немного времени.

Как всегда в такие моменты, время тянулось невыносимо медленно. Вроде бы несколько минут, а ощущение, словно час прошел. И чего только не передумаешь за эти долгие минуты. Все ли сделал правильно? А стоило ли? А вдруг не получится? Именно в таком состоянии находился сейчас Ксандр. Судорожно сжимая рукоять меча, он считал каждый удар своего сердца. Картина пирующих степняков несколько отвлекала от мучительного ожидания.

Особенно заинтересовал жрец Ас. Маленький, сухонький, похожий на древнюю мумию старик сидел за главным столом и нервно вздрагивал от каждого громкого выкрика, издаваемого степняками или их пленниками. Даже с пятидесяти шагов Саше было видно — жрец очень взволнован, то и дело озирается. Принц старался не смотреть в упор. Крис учил: у людей, особенно имеющих дело с магией, чутье не хуже, чем у диких зверей.

«Чуешь, гаденыш, — шептал про себя Ксандр. — Вон как вертишься. Но не можешь понять, откуда угроза. Сбивают тебя с толку эманации смерти, вылитые в этом месте. А я тебя чую. Слабенький ты. Жалкое подобие твоего дружка, Безликого. Ты, главное, не окочурься раньше времени. У меня с тобой серьезная беседа по душам запланирована».

Время шло, а от Совы — ни звука. Как назло, один из степняков решил прогуляться, да еще и в ту сторону, где в темноте замерли почти полторы сотни бородатых головорезов. И чего ему неймется? Все дружки вон прямо у столов испражняются, а этому приспичило отойти подальше.

Сордон, писклявым голосом напевая что-то себе под нос, широкими зигзагами подходил все ближе и ближе. Ксандр, обменявшись взглядами с Дьярви, кивнул: мол, я пойду. Вальдмар ответил легким кивком и прикрыл на мгновение глаза, показывая, что понял.

Медленно отложив меч, принц бесшумно достал из ножен правую ругу. Тело распирает от избытка Силы. Еще несколько шагов — и Ксандр рванет вперед.

Шаг… Еще один… А за ним другой… Стоп!

Степняк будто издевался. Не дойдя каких-то пяти шагов до границы тьмы и света, остановился. Ксандру стоило труда сдержать вздох разочарования.

Пьяный сордон прекратил петь и занялся завязками на штанах. Бормочет себе под нос что-то, смеется.

Ксандр замер. Пусть занимается там своими делами. Так даже лучше. Но сордон думал иначе. Все так же пытаясь справиться со штанами, он продолжил движение.

Вот еще шажок… Второй…

Ксандр, готовясь к рывку, краем глаза мазнул по фигуре жреца.

Сомнений быть не могло: старик что-то почувствовал. Жрец вытянул сухую тонкую шею и напряженно сверлил взглядом степняка, зигзагами приближающегося к первому дому. Словно в замедленной съемке Саша видел, как постепенно округляются глаза старика, как раздуваются его ноздри, как открывается его рот в немом крике…

Но жрец так и не успел крикнуть. Высоко в ночном небе маленькой яркой кометой пролетела горящая стрела. Сова сделал свое дело. Можно начинать…

— Бей!!! — прорычал искаженным Силой голосом Ксандр.

Воины только этого и ждали. Первая сотня стрел, словно рой рассерженных диких пчел, вылетела из темноты. Что для них дистанция в пятьдесят шагов? Это расстояние они преодолели в считаные мгновения.

Первым умер Фархад. Сразу три стрелы выбрали его свой целью. Первые две — в грудь и третья — в шею. Предводитель сордонов, захлебываясь кровью, обильно хлещущей изо рта, медленно завалился назад.

Жрецу тоже досталось. Ксандр отчетливо видел, как толстая темная посланница смерти пронзила его живот. Но не насквозь. Видать, у старика все еще крепкие кости. Наконечник вошел между ребер, но ударил в позвоночник, отчего тщедушное тельце легко отбросило назад.

За первым залпом последовал второй. А потом и третий…

Степняки умирали быстро. Сидя за столами. С кусками мяса во рту. Роняя недопитые кружки с элем. Стоя возле столбов с подвешенными на них пленниками. Многие умерли во сне. После трех залпов выжили только насильники. Человек пятнадцать, не больше. Лоримы оставили этих на закуску. Да и женщин побоялись случайно задеть.

Когда Дьярви скомандовал обнажить мечи, на площади практически не с кем было сражаться. Некоторые степняки были похожи на ежей. Пятьдесят шагов для профессиональных лучников — детское расстояние. Сордоны изначально были обречены. Они не то что не смогли оказать сопротивление, они даже не поняли, что уже мертвы…

Клинок обиженным щелчком вернулся в ножны. Щит за спину. Волки разочарованно порыкивают.

— Ничего, — сказал успокаивающе Ксандр. — Хватит и на ваш век сражений… Так уж получилось, что люди не могут жить без убийства себе подобных…

Пересекая площадь, Ксандр слышал вопли умирающих сордонов, тех, что еще несколько секунд назад с упоением насиловали женщин и девочек. Парень не видел, что с ними сейчас делают озверевшие воины, но по крикам ужаса и боли догадывался — что-то очень плохое. Шагая по залитому кровью песку, переступая через трупы поверженных врагов, он отрешенно думал о том, что не такой жизни ему хотелось. Его тело уже давно свыклось с тяжестью доспеха и оружия. Вид крови не пугает. Не выворачивает при виде растерзанного человека… Что с ним происходит? Как объяснить все эти метаморфозы? Может, это и есть взросление? Обретение того самого мужества, о котором так часто пишут поэты? Саша особо не размышлял над этими вопросами, но ясно осознавал одно — этот путь будет теперь именно таким. Глупое пророчество, похоже, постепенно сбывается. По крайней мере, смертей и крови уже предостаточно, даже с избытком…

У-дур, словно обделенные игрушкой щенки, плелись следом за своим вожаком. Вертя огромными головами по сторонам, они вдыхали воздух, остро пахнущий кровью, дымом и подгоревшим мясом. Вот для кого в этой жизни все просто. Звери не задумываются, убить или не убить. Инстинкт ясно говорит, когда это нужно сделать…

Приблизившись к главному столу, где еще недавно пировали главный сордон и жрец Ас, а до них — вожди и сотники лесовиков, Ксандр посмотрел направо. От картины, представшей перед его взором, бросало в дрожь. В десяти шагах у невысокого сарая высилась небольшая куча. Если не всматриваться, то можно подумать, что сегодня утром местные жители собрали неплохой урожай то ли тыкв, то ли арбузов. Но если присмотреться или подойти на несколько шагов поближе, можно легко различить, что именно так небрежно свалено у стены ветхого сарая… Головы… Человеческие головы… Похоже, их тут больше сотни… Искаженные лица, словно вылепленные из воска… Пустые остекленевшие взгляды… Разинутые в немом крике рты…

Почувствовав состояние вожака, у-дур бесшумно отошли на несколько шагов назад. Шерсть на загривках стоит дыбом, — похоже, прониклись. Ощути Ксандр в это мгновение то, что ощутили волки, — наверное, испугался бы сам себя…

Среди искаженных смертью лиц парень заметил одно знакомое.

— Эх, Труни, — прошептал Саша. — Теперь я понимаю, почему ты не пришел… А мы тебя всю ночь прождали… Прости, друг… Опоздал я… Самую малость…

За спиной послышалось глухое рычание, а затем напряженный голос одного из лоримов:

— Белый…

— Слушай, — не оборачиваясь, ответил Ксандр. — Что-то я не вижу голову Бедвара… Наверное, в самом низу она…

— Белый… — Голос воина прозвучал еще напряженней. Чувствовались нотки испуга.

— Говорили вроде, что вождям первым головы отрубили…

Рычание за спиной усилилось.

— Бе-э-эл-лый… — Лорим, похоже, запаниковал.

Ксандр резко обернулся.

— Что?! — рыкнул он и замер.

Воин стоял, боясь пошевелиться. Голова вжата в плечи. Лицо побледнело. В глазах — ужас. У-дур, злобно оскалившись, окружили беднягу.

Поняв наконец, что происходит, Ксандр громко выдохнул. Мысленно осадив волков, успокаивающим голосом обратился к воину:

— Все. Не бойся. Не тронут. Они просто почувствовали мое состояние. Сам понимаешь…

Ксандр коротко указал на отрубленные головы… Лорим лишь быстро кивнул и громко сглотнул.

— Ты хотел что-то сказать? — спокойно спросил Саша.

— Жреца нашли. Живого. Еще дышит. Дьярви послал за тобой.

Лежавшего на земле старика народ обступил плотным кольцом. У многих наготове оружие. На всякий случай… Кто знает, что может вытворить колдун перед смертью…

Кольцо разомкнулось. Ксандр шагнул внутрь. Люди смотрят с интересом. Перешептываются.

Жрец лежит на земле. Грудь еле вздымается. Обломок стрелы торчит из живота. Глаза полуприкрыты. Наблюдает за происходящим как-то отстраненно. Умирает…

Словно услышав мысли Ксандра, Дьярви, стоявший рядом, брякнул:

— Старый сморчок. Словил стрелу в брюхо, а все еще жив.

— А-а-а, вот и молодой ярл пожаловал! — неожиданно громко для умирающего произнес жрец. Черные глаза смотрят в упор, будто сверлят. Сухой рот искривлен в подобии улыбки.

Лица стоявших рядом лоримов удивленно вытянулись. Саша тоже слегка смутился. Жрец говорил на чистом лоримском.

— Ты лорим? — спросил принц.

— Был, — оскалился прислужник Ас. — Сейчас я для вас вельд. Изгой. Мусор, выброшенный когда-то за ненадобностью.

Ксандр подошел ближе и присел рядом с говорившим.

— Ты преступил закон? — спросил Дьярви.

— Закон?! — прошипел жрец.

Похоже, обида накопилась немалая. Вон как вызверился.

— Если то, что друид не может вылечить страшные раны или тяжелую болезнь, — это преступление, тогда я нарушил ваш закон! Невежды!

— Тебя выгнали, и ты решил отомстить? — спокойно спросил Ксандр. — Подался на север — служить демону?

Черный взгляд старика, казалось, проникал прямо в душу.

— О да! Именно так я и поступил! По пути моя ненависть только крепла. Кто только не пытался сожрать меня: и ра-ханы, и тарки… Но я добрался! И выжил! А вместе со мной жива и моя ненависть!

Внезапно Ксандр почувствовал что-то странное… Словно прикосновение… Прикосновение Силы к его сердцу…

Это было похоже на касание чьей-то невидимой руки. Легкое, но в то же время настойчивое. А жрец зря времени не теряет, прощупывает ситуацию.

Ксандр взглянул на старика:

— Шалишь? Ну-ну… Даже не думай. Лежи тихо.

Жрец лежал на спине и в упор смотрел на принца. Умей он сжигать взглядом, хитрый мальчишка уже давно бы превратился в небольшую горстку пепла. На высохшем, как у мумии, лице написано понимание, но предупреждения принца остались без внимания. Напротив, напор силового воздействия усилился. Саша ощутил покалывания в груди, правда не причинявшие особого вреда.

Судя по крупным каплям пота, выступившим на морщинистом лбу жреца, способ, которым он пытался воздействовать, требовал неимоверной концентрации и отдачи большого количества энергии. Неизвестно, чего добивался старик своими потугами, — Ксандр, кроме легкой щекотки, ничего не почувствовал. Это все было похоже на то, как если бы мышь силой своей мысли пыталась передвинуть огромную гору, возвышавшуюся на ее пути.