Комендантский час Иванова Вероника
С лордом-претендентом все и всегда получалось наоборот.
Стены дома, прячущегося от взгляда в кружеве густой листвы, помнили многое. Как водится, и хорошее, и дурное: без второго не появлялось бы смысла устремляться вперед, в будущее, без первого не было бы стартовой площадки для взлета. Воистину счастливы те, у кого этого оказалось поровну, потому что обычно одна из чаш весов оказывается тяжелее.
Свою жизнь Вивис назвала бы размеренной и совершенно ничем не потрясающей. Завидной для большинства? Да, несомненно. Ровной? Даже лучше: расписанной от рождения до смерти. Учеба, карьера, служба, замужество, воспитание наследников — либо по порядку, либо одновременно, но без пропуска хотя бы одного этапа. Потому что долг перед семьей и обществом должен быть выплачен полностью. Обычно это занимает всю жизнь, но лучше так, чем иначе. Лучше действовать, чем терзать себя опасными размышлениями каждую свободную минуту.
У настоящей леди не бывает друзей, только враги и слуги, и всякий, кто оказывается на пути, сразу попадает в тот или иной лагерь. Встречались определенные исключения, но все в итоге сводилось к времени, требовавшемуся для принятия решения. Даже те немногие, подающие надежды на что-то иное, непредсказуемое, отличное от чистого света и непроглядной тьмы, не справились с соблазном пойти по одной из двух проторенных дорожек. И самым жутким страхом Вивис, самым безысходным из ночных кошмаров было предчувствие, что однажды и Айден, которому пока удавалось балансировать между, шагнет с сорной травы на исхоженные каменные плиты.
Слугой лорд Кер-Кален стать неспособен, тогда как врагом может оказаться просто превосходным и заманчивым. Да, скорее всего, так и случится. Это будет нервно, кроваво, отчаянно весело, но…
Пусть все остается как есть. На перекрестке.
— Вы точны, леди Лан-Лорен. Впрочем, как и всегда.
Можно не подниматься со стула, пока этикет позволяет так делать. Не рисковать запутаться в складках платья, изображая церемониальный поклон, а просто повести подбородком, обозначая приветствие. И все же там, за пределами атмосферы, почему-то дышится легче, чем дома.
— Вы уже ознакомились с моим рапортом?
Ветер. Слабый-слабый, утренний, обещающий окрепнуть только после обеда, он играет листьями, заставляя их что-то шептать друг другу. И кажется: если хорошенько прислушаться, обязательно поймешь эту шелестящую речь. Но так ли необходимо точное знание? Те слова, первые, еще неразборчивые, не подвергшиеся переводу, могли звучать как угодно. Не они были главным. Потому что его глаза… Да нет, все вместе: лицо, руки, ноги, тело — все было полно значения. Не смысла, но…
Чувства. Вернее, чувств, смешивающихся друг с другом и снова распадающихся.
Широкий спектр эмоций всегда был отличительным свойством гуманоидных рас, по сравнению с теми же инсектами или кристерами. Вивис даже за собой знала куда более разрушительные вспышки страстей, однако сам способ их выражения, продемонстрированный субнормалом, повергал в шок.
Это было дико. Безумно. Бессильно. Беспомощно. Бессмысленно. Энергию всегда следует использовать рационально, вкладывать в действие, а не выпускать вот так, расходуя безо всякого расчета на результат.
— Вив?
Он злился в тот момент. И просил о помощи. А еще был испуган, но… Не боялся. Как такое вообще возможно?
— Я бы посоветовал тебе поспать подольше, но ты ведь по-прежнему не пропускаешь ни единого восхода?
Светлый взгляд — светлые чувства? Отнюдь. В случае Айдена они почти прозрачны, следовательно, не поддаются расшифровке.
— Извини, я размышляла. Немного.
— Это полезно делать и чуточку побольше.
Сел напротив, расплескав по траве многослойные полы своей мантии.
— Так что насчет рапорта? Хоть заглянула в него? Я старался. И не хотелось бы узнать, что зря.
— Я прочитала, не волнуйся.
— Но все-таки пришла? Появились новые вопросы или замучили старые?
Спокоен и доброжелателен как всегда. На грани услужливости, можно сказать. И отвратительно проницателен.
— А ты настроен отвечать?
Легкое движение плечами, не означающее ни да ни нет, но вполне сходящее за приглашение.
— Почему, Айден?
— Это должно было быть легко.
Они оба знают, о чем идет речь: первое приближение — выбор места и способа действия.
— Плантаций много. Куда более досягаемых.
— И куда более легко просматриваемых.
— Твои перемещения вряд ли остались тайной.
— Зато время было выиграно.
Да, верно. Первые наблюдатели противника появились на месте уже по окончании операции. Конечно, по последствиям определить, что именно произошло, не составляло труда для аналитика даже среднего ранга, однако…
Подозрительность, плавно переходящая в паранойю, — слабость всех разведок. Особенно когда все внешние признаки уверяют в единственно возможном варианте развития событий.
— К тому же теперь они гадают, зачем было воровать то, что можно и нужно покупать.
Если бы Вивис спросили о личном заключении по поводу выбора лордом Кер-Кален цели и средств, она бы ответила просто: ребячество. Мальчишество в самом естественном его проявлении. Лорду было скучно, вот он и решил разнообразить жизнь. Причем не только собственную, но это уже не случайность. Это талант. Мерзкий, гадкий и непостижимый.
Айдену всегда удавалось сначала натворить дел, а потом найти шикарное применение результатам капризов своего «бессознательного». Неправильно было бы говорить, что он пренебрегает планированием, однако если какие-то расчеты и выполняются в этой светловолосой голове, то идут неразличимым фоном, так, будто бы их на самом деле и нет.
А еще все это называется — везучий сукин сын.
— Кстати, заключение по слепкам уже есть?
— Да.
— Качество подтверждено?
— Как ни странно.
Улыбнулся. Чуточку делано, будто все-таки до последнего момента сомневался в успехе? О, это совсем нехорошо. Это означает, что мальчик взрослеет.
— Они несколько сложнее структурированы, чем обычно используемые, но вполне подходят. Похоже, есть возможность выделить несколько уровней взаимодействия.
— Перестарался? Надеюсь, хоть польза будет.
Если верить техникам — огромная, потому что на полученных слепках сознания можно вырастить исполнителей не младшего, а среднего звена. Очень редкий случай в современном потоковом клонировании. Почти невероятный.
— Надо было потоньше играть с мощностью сигнала, каюсь. Но в тех мозгах столько всего было наворочено… Не расплести.
— Цель можно считать достигнутой.
— Успокоила. Спасибо.
И все-таки он волновался. Из-за чего? Только ли добыча виновата, пиратская в полном смысле этого слова?
Нет. Она дана на откуп. А значит, настало время для второго приближения — непредвиденных изменений в ходе процесса.
Лорд-претендент может просто снова пожать плечами и невинно улыбнуться. Мол, ты же знаешь, я такой. А какой, в самом-то деле?
Неряшливый? Ни за что на свете. Рассеянный? Не в этой жизни. Поэтому нужно спросить, даже если нет надежды получить ответ:
— Почему, Айден?
Длинные пальцы на кромке полупустого бокала. Оборот. Еще один.
— Я не понимал, Вив. Правда. Это было словно…
Очередное безрассудное наитие? Верится легко и сразу.
А кроме того, если учесть прошедшее время одного весьма показательного слова…
Теперь-то он точно знает что к чему. И не собирается отступать. И остается только третье приближение — закрепление полученного результата.
— Почему, Айден?
Ну же, ответь! Скажи, что придумал, как его использовать. Соври, что решил поиграть в игрушки. Признай, что зашел слишком далеко, чтобы возвращать все на свои места. Любой вариант, на выбор. Только не молчи!
И все же, когда Вивис услышала ответ, она пожалела о том, что ее мольбы долетели до какого-то из небожителей, существующих на самом деле или придуманных поколениями суеверных дикарей, и этот безымянный бог погладил Айдена по голове, поощряя сказать:
— Потому что он такой один.
Ледяная Леди могла повторить то же самое. Слово в слово.
Она допускала, что на одной далекой планете все люди брызжут чувствами по сторонам, просто не умея еще поступать иначе, не научившись обращаться с внутренними источниками энергии должным образом. Но Вивис совершенно не нужно знать, как та или иная эмоция выглядит на сотнях и тысячах лиц где-то там, на задворках вселенной.
Во-первых, одного лица более чем достаточно.
А во-вторых…
Помимо злости, гнева и страха есть кое-что еще. Чувство, которое Вивис хотела бы увидеть не в своем сознании, не в колебаниях энергетических и информационных полей, а, как говорили предки, воочию.
Вовне. В пространстве. Бездумно, по-императорски щедро выплеснутое наружу, но предназначенное не всем вокруг, а только…
— Тебе следует больше отдыхать, Вив.
Да, чтобы не мерещились разные глупости.
Вахта четвертая
4 часа 07 минут от перезагрузки системы
Форма у нее скольки-то там гранная, причем не на всем протяжении, а отрезками: то по шесть, то по восемь, а то и больше стенок, смыкающихся под разными углами. Но в общем виде, конечно, тоннель. С четко определяемым центром, одноствольный и замкнутый. Один из…
Пожалуй, сотен. Может, на самом деле их и больше, но я устал считать примерно на сто пятидесятом, минут десять спустя после того, как вообще догадался, что и где искать.
Чертежей базы было сравнительно немного. Конструктивы, энергообеспечение, коммуникации — набор обычный. Ни черта не понятный, но это уже детали. Проблема состояла в том, что ни на одном из них невозможно было разобрать, куда и откуда ведет та шахта, по которой блондинка притащила меня на мостик. Да и вообще, существует ли этот проход в действительности.
Понять суть вещей, как всегда, помогли случайность и лень. Вернее, сначала лень, а потом — случайность.
Навернув не один круг вдоль экранов, переходя от одной схемы к другой, я банально устал. Даже вспотел. С точки зрения согрева такие упражнения подходили как нельзя лучше, но играть в хомячка в колесе быстро надоело.
И кто, скажите на милость, придумал так распределять информацию? Куда удобнее было бы вот этот, скажем, экран поставить рядом с тем, потом добавить к нему тот, что справа по диагонали, придвинуть задний…
Эх!
Ладонь, в сердцах шлепнутая о раму, должна была отскочить, как предписывают законы физики, но вместо этого провалилась вниз. Вместе с экраном. А ударь я сильнее, вся конструкция, наверное, впечаталась бы в пол, если здешняя система не предусматривает «защиту от дурака». Надо вернуть все обратно, пока никто не застукал и не пристыдил. Так, потянем…
Вверх рама пошла с той же легкостью, причем ровнехонько, как по направляющим, что навело на мысль освоить и другие степени свободы. Их оказалось не особо много, но вполне достаточно, чтобы вместо панорамы получить голограмму. Ну, по крайней мере, изображение выглядело именно так, когда все слои совместились. И сразу стало понятно, что лифты без кабин — вовсе не местный конструктивный элемент. Фактически это было просто пустое место. Оконтуренное, свободное, существующее, но…
Я по-прежнему не знал, что искать.
Если шахты используют для перемещения по базе, где-то должна найтись и инструкция по эксплуатации. Правила дорожного движения, на худой конец. Хоть какой-нибудь мануал для чайников вроде меня. Если, конечно, такой олух, как я, сможет им воспользоваться. Адъютант-то, похоже, подключается к местной базе данных напрямую, силой мысли или еще чего-то в этом роде и управляет механизмами соответственно, не прикладывая рук. Но у меня так не получится.
Дедовский метод, значит?
И где же здесь кнопка?
То, что задача окажется сложнее, чем представлялось, я не сомневался. Но к финалу поисков готов был проклясть всех и вся, начиная с себя самого.
Какое слово выбрали медузы для обозначения искомого?
Руководство?
Инструкция?
Регламент?
Правила?
Не-а. Азбука.
В каком-то смысле это было самым правильным, учитывая, что мне надо начинать с нуля, но пока доперло… Потом, конечно, дело пошло веселее. Особенно когда я добрался до раздела «Волшебная палочка», как в извращенном словаре инопланетных моллюсков именовался мой ключ от всех дверей. Еще минуты через три в тексте всплыло слово «эвакуация», и все стало намного понятнее.
Эвакуационные тоннели. Открыты все время рабочего функционирования базы. Отмечены соответствующими знаками и указателями. Допускаются к использованию в обычном режиме. Рекомендуются для наиболее эффективного перемещения обслуживающего персонала между палубами, а значит, должны быть доступны и смотрящему за всем этим персоналом. То есть мне.
Двери палка-ковырялка открывала сама, но видимо, это была функция, встроенная по умолчанию, а вот все остальные требовалось программировать. Собственноручно.
Никогда не любил ни кубик Рубика, ни похожие головоломки, поэтому тупил долго. Тем более, рисунков в инструкции было мало: все больше словесные описания, принимающие стараниями моих переводчиков слишком причудливые формы.
Можно было выбрать что-нибудь нейтральное для начала знакомства с вверенным имуществом, но, как говаривал наставник по технике безопасности, Захар Захарыч, главное в нашем деле — сделать две вещи: ноги и вовремя. А значит, план эвакуации подлежал изучению перво-наперво.
Поэтому, не прошло и полгода, как я стоял на пороге шахты, вооруженный. Хотелось бы верить, что знаниями. Но уж точно с волшебной палочкой наперевес.
Два шага вперед? Знать бы еще, с какой именно отметки.
Жаль, что в инструкции не нашлось ничего насчет действий собственно оператора ключа. Метод проб и ошибок, конечно, хорош, в силу своей доступности, но уж больно затратен по ресурсам. Хотя… Я что, тороплюсь куда-то?
Два шага, стало быть. В прошлый раз пройденного расстояния не хватило. Попробуем прибавить.
Марш!
Влево. Вправо. Влево. Вправо.
Опять не попал в центр, ну да ладно.
Влево. Вправо.
Главное, палку не уронить.
Один ярус. Еще один. И еще. Похожие друг на друга как близнецы. А ведь должны быть опознавательные знаки.
Ага, теперь, когда подумал об этом, увидел. То ли цифры, то ли буквы: на такой скорости медузы даже не пытаются заниматься переводом. А как насчет цветовой индикации?
Должно быть размечено три зоны, одна длиннее другой, обратным светофором: зеленый, желтый, красный. Силовая ловушка включается только в последней, и на все про все у меня… несколько секунд.
Это реально. Это должно быть реальным. В конце концов, тетрис и то более требователен к скоростям пальцев. Главное, уловить нужный момент.
Нет, не сейчас.
Мимо.
Еще раз мимо.
На следующем буду пробовать.
Раз. Два. Три!
Больше всего похоже на пинок под зад: пошел вон отсюда, и все. В проем между переборками, за которым…
Нет, нет, нет! Там же коридор поворачивает!
Волейбольная память скрутила тело пружиной, и это помогло. Частично.
Да, давненько я не кувыркался.
Через левое плечо.
Ай.
Через правое плечо.
Уфф.
Спиной назад.
Ой-ей-ей. Но, пожалуй, лучше, чем можно было ожидать. Поболит и перестанет.
Так, принцип действий понятен, теперь надо к нему приноровиться.
В предыдущую попытку я шагал отсюда, значит…
Попробовать прыгнуть? С разбега? Почему бы и нет.
Марш!
Ууу…
Перелет. Значительный.
Бум. Бам.
Кто сказал, что воздух мягкий? Черта с два, об него тоже можно разбиться. И на этот раз, похоже, придется ждать стабилизации положения гораздо дольше. Ну ничего, зато у меня будет время на считалочки.
Раз. Два. Три.
Раз. Два. Тррр…
Хрясь!
Все-таки самому как-то сподручнее выныривать из шахты. Наверное, потому что головой готов к этому. А когда тебя хватают в самый неожиданный момент, все тут же начинает дрожать и кружиться.
— Адъютант…
— Хорошенького понемножку.
— Я занят, если вы не заметили.
— Ах-ха. Лепкой ледяных скульптур?
— Чего?
Щелчок по носу. Реальный: вижу, как двигаются ее пальцы, но почему-то… Ничего не чувствую?
Нет, немного покалывает. И не слишком-то приятно. А в ушах снова звенит ехидное:
— Понемножку.
Повторение — мать учения? Ну хорошо, хорошо, понял уже! А ведь не ощущается в шахте холода. Не дышит оттуда зимой. Наверное, эффект обморожения возникает именно в процессе полета.
Что же получается? Сделай я еще пару оборотов, и можно было бы отламывать уши? Вернее, они бы сами отвалились. С хрустом.
— Спасибо.
На благодарность мою она реагировать не собирается? Ладно, хоть глупости не пропускает.
— Дальше — ногами.
— Куда это дальше?
Вместо ответа — взгляд. Скучающий. Направленный на…
М-да, не только нос пострадал, оказывается. Пальцы тоже сиреневые. Правда, они больше от напряжения такими стали, я же за палку-ковырялку держался изо всех сил, но… холодно. И там, и тут: постоял на месте с минуту и начал застывать.
И как только блондинка ни капельки не мерзнет?
— Пятый пакгауз.
Склад то бишь? Ага, буквы сложились в слова, теперь сам вижу.
— И что тут хранится?
Молчание. Понял, сам прочитаю. Если найду, что и где.
Ого!
Тут вполне можно заблудиться: целый лес стеллажей, заставленных контейнерами. И нет чтобы прозрачными! Тьфу. А еще номера, номера, номера…
— Пульт — здесь.
А сама-то ты где? Думаешь, я на голос сориентируюсь? К тому же, эхо шагов мешает. Многократное, хоть и тихое.
Ладно, просто пойду вперед, благо проходы вроде параллельны и перпендикулярны друг другу: куда-то да прибреду.
Что бы здесь ни хранилось, этого много. Очень много. И совершенно непонятно, как оно все используется. А еще непонятно, как достается: полки идут до самого потолка, но никаких устройств типа пневмопочты или конвейера не видно. Просто стеллажи. Или тут работают сплошь великаны, или…
— Долго. Норматив превышен вдвое.
Да ты радуйся, что я вообще до тебя добрался!
— Какой норматив?
— Занять рабочее место.
Еще чего не хватало.
— Я и здесь должен работать?
— Контролировать.
Замечательно! Весь вопрос — кого? Что-то я не вижу ни одного работника вокруг.
Пальчиками в воздухе картинки рисовать не будем? Будем стоять и ждать, пока Стасик в очередной раз опозорится?
Хотя, после мостика местная компьютерная техника пугает гораздо меньше. Тем более складские программы везде одинаковы, главное — в артикулах разобраться. Так-с, и что тут у нас?
Подштанники.
Портянки.
Шинели.
Тельняшки.
Испод…
Ясно.
— Размер Б-12.
— А?
— Б. Размер.
А ведь начинаю привыкать, чтоб ее. К этой снисходительной лаконичности.
— Ну тогда я тут поковыряюсь?
Ничего не выражающий взгляд, разворот кругом через левое плечо, несколько шагов вдоль стеллажей, и я снова полностью предоставлен самому себе.
Итак, что предлагается нам в коллекции «осень-зима»?
Под тяжестью этого сдохну раньше, чем согреюсь.
А это больше всего похоже на нижнее белье из секс-шопа.
Это просто не сгибается, даже по швам.
Это…
Топ-топ-топ.
Блондинка вернулась? Заподозрила, что отлыниваю от порученного задания, и решила сделать очередное немногословное внушение?
Топ-топ-топ.
Нет, она так не ходит. Собственно говоря, я вообще не слышу, как она это делает, только вижу. Когда удается подглядеть.
Топ-топ-топ.
Мелкие и легкие шажки. Кто бы это ни был, он явно не моих габаритов.
Топ-топ-топ.