Теория сознательной гармонии Коллин Родни
О Четвертом пути* всегда говорилось, что идти по нему нужно в жизни, и что он состоит в развитии сознания одновременно во всех центрах*. Однако все, что было известно о Четвертом пути до сих пор, теперь кажется лишь прелюдией к тому пути, который в наше время понемногу открывается Западу великой школой. Этот новый путь, видимо, основан на науке сознательной гармонии. Это означает создание гармонии между всеми человеческими функциями и всеми сторонами его жизни. Это означает создание гармонии между различными типами* в группе. Это означает создание гармонии между всеми традиционными путями – и выше этого, на другой шкале, между народами, расами и эпохами.
В сравнении с таким полным видением традиционная йога и монашеские пути, которые упускают или ампутируют так много сторон и достижений современной жизни, кажутся устаревшими и искусственными. Я знаю теперь, что нам было показано начало этого нового пути, и чем больше мы понимаем, что нам дано, тем больше нам будет открыто. Этот новый путь не может прийти в мир полностью сложившимся, потому что он основан на понимании, а понимание должно расти.
Но он был выпущен с огромной скоростью и по многим разным каналам одновременно. Нужно научиться складывать воедино кусочки этой составной картинки-загадки. И это зависит от умения сложить собственную внутреннюю картинку-загадку – всю полностью, не упустив ни единого кусочка.
И даже тогда, может быть, все, что мы способны осуществить на этом новом пути – это только подготовка почвы для великого представления, которое будет срежиссировано свыше в решающий момент. Каким-то образом многие, кажется, чувствуют это и стараются увидеть сквозь непостижимое настоящее огромную и чудесную надежду в будущем.
4 октября 1954 года
Я убежден, что все моменты возрождения в истории имеют одно и то же качество и вырастают из одной и той же истины. Это только при своем вырождении идеи кажутся непримиримыми.
3 ноября 1954 года
В Риме мы нашли много ключей к тому безымянному кругу людей, который выпустил так много творческих токов в европейскую жизнь девятнадцатого века. Он был основан Калиостро, как раз перед заключением его в тюрьму в 1789 году. Этот круг сильно влиял на Гёте, хотя и на расстоянии. Среди французов, принадлежавших к нему в первые тридцать лет, были Энгр, Шатобриан, Ампер-отец с сыновьями, Шампольон, мадам Рекамье. Среди немцев – барон Бунзен, химик, который посвятил свою жизнь установлению понимания между католической и протестантскими церквями, Мендельсон, живописцы Корнелиус, Шадов и Овербек, историк Нибур. Среди русских – живописцы Кипренский и Иванов, писатель Гоголь и Стуковский, который стал учителем Александра II. Кроме этого – датский скульптор Торвальдсен, венгерский музыкант Лист, английский поэт Шелли, датский археолог Зега и итальянский композитор Россини. В следующем поколении пришли Браунинг, Ибсен, Ницше, Стивенсон и многие, многие другие.
Центр этой группы находился возле улиц Григориана и Систина. Долгое время они работали во Французской академии на улице Медичи. Они восстановили церковь Тринита-деи-Монте и Сант-Андреа-делле-Фратте. Энгр сформировал параллельную группу в Париже, которая развивалась сама по себе, независимо, хотя и была связана с центром. Эти группы, я считаю, являлись истинным вдохновением культуры девятнадцатого века.
Мы также изучали ранние христианские церкви третьего-пятого веков – времени, когда аналогичное усилие совершалось для примирения древней греко-египетской мудрости с новым христианским откровением.
10 декабря 1954 года
Это поразительно, когда мы встречаем те традиционные модели поведения, в которых сейчас принимаем участие, но которые существовали задолго до нас и будут повторяться долго после нас. Истинным хранилищем и источником этих моделей все больше и больше кажется евангельская драма. Если понимаешь способ, каким разные типы и уровни реагировали тогда, то будешь узнавать эти реакции всегда и везде.
Почему рассказ об учениках, идущих в Эммаус, кажется первоначальным представлением нашей работы? Может быть, те два ученика были на самом деле разочарованы после распятия и ушли потому, что думали – все закончилось. Им явился Христос. Но даже тогда они не узнали Его, пока не пригласили остановиться поесть и попить. Только тогда у них открылись глаза. Именно мирская доброта и гостеприимство пробудила их и показала Его. Когда они пробудились и узнали Его, они помчались назад, чтобы пробудить остальных учеников, которые в это время были заняты созданием некой линии поведения из собственной неуверенности. Конечно, они не поверили. Но как только те, кто ушел, и те, кто остался, снова оказались вместе, Христос опять явился перед ними, сплотил их в новое начало.
Я думаю, путь в Эммаус – это Четвертый путь. На нем люди должны испытать разочарование у себя дома, храбро выйти в мир, чтобы найти истину, получить озарение там, а затем принести свет обратно домой.
29 декабря 1954 года
Интересно, как суфийский эксперимент сумел найти и извлечь такую чистую экстатическую ноту? Мне кажется, что-то пошло очень правильно, и в какой-то точке отрицательные эмоции были переведены в любовь на очень большой шкале.
В «Вихре экстаза» есть место, где Джалаладдин посылает своего сына искать Шамса, говоря: «Если ты найдешь его, брось две тысячи золотых ашрафи под ноги султану Тебриза». Когда мы сможем понять такое отношение? Когда мы увидим, что это царский путь к свободе?
21 марта 1955 года
Все еще очень много следов ранних экспериментов Четвертого пути можно найти на Среднем Востоке – в Сирии, Египте, Палестине и Персии. Я убежден, что все эти ключи должны быть собраны вместе, пока еще есть время, чтобы объединиться в этой великой кульминационной демонстрации Четвертого пути, которая происходит в наше время.
20 июля 1955 года
Год назад мы стали искать следы школ в прошлом – ранних христианских школ в Риме, школ готических соборов во Франции и той школы девятнадцатого века опять-таки в Риме, из которой вышел «Пер Гюнт» и множество других великолепных вещей. Мы на самом деле нашли довольно много и, кажется, таким трудным для описания образом установили живую связь через время с прошедшими экспериментами.
Позже мы начали видеть, как изучение школ прошлого неизбежно приводит человека к величайшей и наиболее совершенной демонстрации школы на Земле – драме Евангелий и страстей господних. Становится ясно, что это есть центр и пример школьной работы всех веков, а каждый новый эксперимент – это попытка отразить его тем или иным способом.
И хотя в начале изучения мы не понимали этого вполне, теперь ясно, что наше последнее путешествие было поисками страстей. На святой неделе в Севилье мы видели, как люди сами пытались их пережить. В египетских храмах и на греческих островах мы наблюдали, как школы тысячелетиями готовили людей к пониманию того, что должно было произойти. В Иерусалиме мы, конечно, обнаружили реальную декорацию и почву, на которых разыгрывалась драма, и поневоле очень живо представили себе страдания и надежды, предательство и освобождение тех самых реальных мужчин и женщин. В Иерусалиме видно и все то, что люди делают с высшим влиянием, которое получают – это целый мир, полный вдохновения, суеверия, жестокости, страха и веры.
Затем мы перебрались в восточные страны, в мусульманский мир, в Дамаск, Багдад, Тегеран и Исфахан. Я был совершенно не готов к тому ощущению, что даже воздух меняется, когда покидаешь христианский мир. Теряется нечто, что мы принимаем настолько за само собой разумеющееся, что даже не думаем об этом. Это нечто – будто надежда каждого человека, признание ценности каждой души. На Востоке, конечно, есть мудрые люди, хорошие люди, религиозные люди, но я никогда не чувствовал на Западе этой странной апатии и безнадежности среди простых людей, как если бы им нечего было ожидать, кроме смерти. Очевидно, пришествие Христа изменило природу и возможности всех существ на Земле на всех уровнях. Где это не распознано, там наблюдается поразительный застой, инертность. Из всего этого я как-то по-новому понял, что означало обращение какой-то страны для апостолов или средневековых миссионеров. Как ни несовершенно это делалось с человеческой точки зрения, но обращение означало реальный перевод человеческих возможностей в новую область. Оно на самом деле оказывалось чудесным процессом.
Посетив дервишей и суфиев в Египте, Сирии и Ливане, мы почувствовали, что их работа состояла в том, чтобы привносить некое замаскированное христианство туда, где та или иная страна не готова принять его открыто. Возможно, в их роль входила попытка исправить какую-то ошибку, допущенную Магометом.
Перелетая так быстро от страны к стране, из одной древней области в другую, начинаешь видеть историю как великую пьесу школьного влияния, которое строит, учит, созидает, исчезает в одном месте и появляется в другом. Видишь, что школьное влияние и есть жизнь: где оно есть, там есть надежда и творчество; где оно исчезает – наступает безнадежность и порча. Мы видели также, что работа школ в древнем мире вела к пришествию Христа, а после этого состояла в показе того, что принес Христос.
В этом состоит и наша работа. По сути, это вообще единственно возможная работа. Но она так велика, так необычна и содержит так много сторон, что нам нужно было прийти к ней через какое-то учение, в котором имя Христа лишь едва упомянуто – во избежание понимания его на слишком низком уровне.
Очевидно, наша работа будет измеряться не тем, что мы сказали или написали, но степенью, в которой мы проявляем свое милосердие. Когда оно присутствует, есть счастье, понимание и гармония. Когда его место занимают тщеславие и сон, все опять запутывается. Если у человека все идет неправильно, как это обычно бывает, то он знает, что это потому, что ему не удается сознательная гармония. Когда же все идет правильно, то понимаешь, что тебе была оказана помощь.
6 августа 1955 года
Самое важное, чтобы люди искали, искали и искали; старались быть искренними; не подражали друг другу, мне, Успенскому или кому-то еще; и уважали истину везде. Людьми, которые не подражают, намного труднее управлять, но они бесконечно более ценны. На самом деле именно таких людей мы и ищем. Высший человек – это тот, кто стал целиком оригинальным, не похожим ни на кого во Вселенной. Тот, кто нашел собственный способ быть самим собой, посвящая всего себя работе и принимая все следствия этого. Это неудобно, потому что прецедентов такому не существует – как не было прецедентов у Успенского или Гурджиева.
Я хочу, чтобы люди изучили что-нибудь – что угодно, но глубоко, со всех точек зрения. Старайтесь осуществлять оригинальные исследования, используя то, что нам было дано как ключ понимания. Система слишком велика, чтобы использовать ее только для классификации скучного содержания собственных умов. Вначале это нормально, но затем ее нужно использовать для развития понимания в бо «льших областях.
Бывая в древних городах – Карнаке, Иерусалиме, Дамаске, Исфахане – чувствуешь, какую громадную концентрацию знания они содержат. В этих местах огромное давление знания больше, чем где-либо. Это именно то, что привлекает туристов, хотя они не знают почему. И в этой же компании мы видим самих себя, таких невежественных, таких необразованных. Мы еще не поняли, что ознакомиться с принципами – это одно, а привязать к ним знание – совершенно другое. Это так важно в наше время, чтобы все знание было отнесено к этим принципам и надежно заняло свое место, а не было брошено неряшливо и огнеопасно. Ибо это путь к бедствиям.
Перескакивая так быстро из одной страны в другую – из Италии в Египет, Иорданию, Сирию, Ливан, Ирак, Турцию, Грецию – чувствуешь, что вся человеческая история, настолько богатая в этих местах, что подобна глубокому слою плодородной почвы, – это история школ и школьного влияния. Приход школы, ее развитие в одном месте, переход в другие, распространение храмов, философий, искусств и символов, которые она оставляет за собой, золотые века ее триумфа, великие исторические личности, представляющие ее, разрушение, которое приходит в конце ее цикла, порча, которая следует за изменой ей – это и есть человеческая история, нет ничего другого. И нам необходимо собрать все это, сделать так, чтобы это питало настоящее.
На протяжении всей поездки росло чувство, что драма Христа является центром человеческой истории. Время до и после растекается от нее, как рябь от всплеска. Существует только одна иерархия*, один внутренний круг. До Христа они готовили людей к тому, чтобы понять, что Он должен принести; после этого они готовили людей к пониманию того, что Он уже принес. Но это та же самая работа.
Во время Христа совершился огромный перелом – будто поток повернул вспять. Все, что происходило до этого, должно было показаться ложью и злом. Но сейчас, как часть сегодняшней работы гармонии, нам нужно заново понять древний мир и его мистерии и показать, что весь он представляет ту же самую работу, все указывает в одном направлении.
Я думаю, если бы люди могли понять, что вела человека всегда только одна иерархия, что Геркулес, Будда, Соломон, ученики, окружавшие Христа при жизни, и другие, создавшие современный мир, в котором мы живем, были ее частью, тогда многое для них стало бы яснее и проще. Они поняли бы, что фанатизм, страх, противоречия и гонения – это то, что внесли во все это обычные люди. Не может быть противоречия в первоначальных влияниях школы, потому что все они идут из одного источника и являются частью единого плана. Но чтобы это понять, люди должны учиться, работать, исследовать, экспериментировать. Тогда они докажут это самим себе и другим.
5 октября 1955 года
В Египте, особенно в Луксоре, можно видеть, как вся мудрость древнего мира сокрыта и ждет того, чтобы быть открытой заново. Но видно и то, что тогда шансы были лишь у немногих, и все происходившее было лишь приготовлением к тому, что должен принести Христос. Это знали и сами египтяне. В птолемейских храмах за сто лет до Христа внезапно появляется часовня Рождества, Маммези. И там все это – Благовещение и все прочее, что должно было случиться – есть, в египетском стиле.
Есть что-то общее между Перу и Египтом. У них одни и те же корни (быть может, Атлантида) и такая же древняя мудрость. Но Перу восходит, а Египет заходит. Не оттого ли это, что Перу создает мост между древним миром и христианством, а Египет нет? Или это связано с неизвестным еще предназначением Нового Света?
10 февраля 1956 года
Мы изучали историю культуры и искусства как следы школы. У нас был вечер о египтянах, их богах, архитектуре, иероглифах. Затем был вечер о финикийцах и иудеях, о танцах, значении алфавита и о храме Соломона. Затем о греках, открывших свободу индивидуальной совести и чувствовавших законы ритма и гармонии во всем, что они делали. Был еще вечер об исторической ситуации в первом веке до Христа, о порче и проституции старых путей, о скрытом указании, что идет что-то новое. Мы говорили о глубоком различии между старыми путями, которые существовали лишь для избранных посвященных, в замкнутом кругу духовенства, учившего в темноте и тайне и старавшегося закрепить эту форму навсегда, со всеми мумиями, могилами и храмами, – и учением Христа, на открытом воздухе, на большой дороге, обращенным к любому, кто хотел слушать среди обычных обстоятельств своей жизни. Странно, что так много сохранилось физических следов Египта, но совершенно ни одного следа первых трех веков христианства – ни могил, ни храмов, ни искусства. Но был открыт путь в совершенно другое измерение. Искусство и физический символизм вошли только с мудрецами из Александрии, святым Климентом, Оригеном и другими, воспитанными в старой традиции.
Разные пути
4 апреля 1949 года
На самом деле существует много оснований к тому, чтобы разные пути не смешивались. Яичница с беконом – великолепное изобретение, и клубничное мороженое тоже, но смешанные друг с другом они перестают быть человеческой пищей. То же самое происходит и на высшем уровне.
Но необходимость разделения путей вовсе не означает, что люди разных путей не могут встречаться друг с другом, становиться лучшими друзьями и учиться друг у друга. И если им не удается научиться чему-то друг у друга, то они теряют по-настоящему великую возможность. Но люди способны на это только тогда, когда понимают общий фундаментальный принцип, но уже не воспринимают его как личный.
О том на школьном* пути, что вызывает недоумение и замешательство, я бы сказал только, что в школе вещи не являются тем, чем кажутся – и только через пятнадцать лет я начал понимать, что осуждением ничего понять невозможно.
4 ноября 1950 года
Я все больше чувствую, что внутри работы понимание единства и постепенное растворение подозрений и сопротивления – это одна из самых важных задач. Это не означает компромисс или смешение. Напротив, имея большее понимание целого, каждая группа будет делать свою работу еще лучше.
Мне кажется, что мы достигли какой-то новой фазы. В первые два-три года после смерти Успенского основная работа состояла в том, чтобы отобрать и объединить его друзей, представить их друг другу, помочь им прийти ко взаимопониманию, сделать их единым телом, в котором новый уровень понимания, ставший доступным благодаря Успенскому, мог циркулировать свободно. Если бы главное ударение не делалось на этом отборе, то все было бы подавлено или рассыпано. Но, при неком скрытом руководстве свыше, это произошло. Среди друзей Успенского сейчас действительно существует единство и понимание.
Теперь, я чувствую, акцент слегка смещается. Люди должны стараться видеть вещи на большей шкале, стараться не обвинять, не судить и не бояться других направлений. Если в понимании того, что было нам дано, есть ошибки, то их так или иначе нужно исправить, чтобы работа как целое могла быть выполнена. И все, что служит пониманию и притяжению между различными частями работы, облегчает эту задачу; а все то, что превращает естественные органические деления в жесткие непроходимые барьеры, ее затрудняет.
Конечно, это медленная терпеливая работа – и все, что делается в слишком большой спешке или делается неправильно, будет скорее испорчено, чем исцелено. Но однажды – через сколько лет, мы не знаем – все стороны нашей работы соединятся вновь; и мы должны всегда иметь это в виду.
Как мне представляется, разделение между Гурджиевым и Успенским имело очень глубокий смысл – позволить различным аспектам большого плана развиваться без помех друг другу. И я чувствую, что не-смешивание этих двух линий все еще очень важно. Эти две линии влияния имеют совершенно различное качество – они не то что не должны, а не могут перемешаться. Они как масло и вода.
Идея о том, что люди из этих двух направлений должны встречаться, некоторых глубоко шокирует. Но я не против таких шоков. То, что шокирует наши глубочайшие убеждения, что заставляет нас взвешивать одно добро в сравнении с другим добром, может очистить эти убеждения и побудить искать в себе еще глубже. Это все, о чем мы можем просить.
5 января 1951 года
Я убежден, что все, начиная с зарождения идей и заканчивая самым широким их влиянием в неизвестном будущем (включая все главные действующие лица) – все это часть очень большого и далекого плана. Я думаю, Гурджиев играл определенную роль в этом плане – отчасти передачей определенных идей с Востока на Запад, а отчасти, вероятно, тем, что дал Успенскому то, с чем он мог бороться, нечто достойное его силы. Если бы эту роль не сыграл сам Гурджиев, ее должен был сыграть кто-то другой.
Я думаю, роли, которые играли Гурджиев и Успенский, по самой природе школьного плана предполагали борьбу, видимое соперничество, наличие конфликтующих сторон – может быть, как роли Платона и Сократа, Джалаладдина Руми и Шамсаддина. Эти две роли должны были выглядеть как столкновение, чтобы выковать нечто большее. «Борьба без разрушения». Для меня этого достаточно, чтобы объяснить уход Успенского от Гурджиева, расхождение их путей. Я думаю, это заключено в природе любого проявления школы на Земле. И это полностью объясняет необходимость не-смешения. Кто старается смешать эти два полюса, не понимают ни первого, ни второго.
Но граница между этими двумя путями, хотя должна быть ясно обозначена и защищена, не должна быть непроходимой. Если она стала непроходимой, то это не по высшему замыслу, но из-за человеческой негибкости и страха.
Я уверен, что, хотя эти два пути не могут смешиваться, понимание между ними возможно. Я очень ясно вижу, какая цепь непонимания, разочарования и клеветы на работу может протянуться в будущее, если не будет сделано усилие к пониманию между ними. И мне даже кажется, что в очень отдаленном времени люди могут начать пытать друг друга и даже вести войны из-за этого.
И снова я хочу подчеркнуть, что уверен в следующем: работа едина, хотя пути Успенского и Гурджиева различны и не могут быть смешаны. Но что я узнал за последние три года – так это то, что понимание и объяснения, видимо противоречивые для нашего ума, можно примирить на другом уровне; потому что все целое неизмеримо сложнее и прекраснее, чем кто-либо в силах увидеть.
1 мая 1952 года
Как я понимаю, та система, от которой Успенский, по его словам, отказался в конце жизни, была развита им в книге «В поисках чудесного». Точнее говоря, он отказался от языка и способа представления этой системы, от ее внешней формы. От законов и принципов, о которых в ней говорилось, отказаться невозможно, потому что это законы самой Вселенной. Но вот что стало ясно теперь – одной этой фразой он уберег нас от превращения системы в догму, не дал нашему пониманию закрепиться на уровне слов и стать застывшим и неподвижным. На определенном этапе, с большим усилием и вниманием, человеку необходимо овладеть всей системой истинного знания. Затем, на другом этапе, человек может развиваться дальше, только отказываясь от системы и идя по этой дороге уже без поклажи. Это кажется противоречивым, но это так.
Для меня самое простое объяснение разделения между Успенским и Гурджиевым в том, что когда человек достигает определенного уровня развития, он неизбежно отходит от своего учителя и создает собственную независимую работу, свой круг. Это его задача – создать личную сферу влияния. Тогда остальные ученики должны присоединиться либо к одному учителю, либо к другому. Они не могут быть с обоими – по той же причине, по которой одной клетке невозможно принадлежать одновременно двум телам.
17 ноября 1952 года
Существуют философские системы, которые, хотя не полностью совпадают с нашей, определенно содержат очень много подобных черт. В то же время каждый человек, который поднимается выше определенного уровня, создает собственное магнитное поле, которое не должно быть ни смешиваемо, ни сравниваемо с другими. Ибо оно принадлежит только ему и является единственным в своем роде.
3 января 1953 года
Я нахожусь под сильным впечатлением взаимодополняющей природы групп в различных странах. Каждый нуждается в других и в их возможностях. Только в сумме разных аспектов работы в разных частях мира можно увидеть высший план во всем его величии.
18 июля 1955 года
Как я понимаю, поле высших влияний, которое было передано нам через Гурджиева и Успенского, образует единое целое – целый мир, если угодно. Эти два странных и великих человека представляют противоположные полюса этого мира. Вот почему они должны были разделиться. Вот почему при их жизни можно было работать только с одним из них – так же, как жить можно либо в Северном, либо в Южном полушарии.
Если видеть в них лишь отдельных людей, они всегда будут казаться противоположными и антагонистичными. Если же думать о том, что за ними стоит, то можно увидеть, что оба они и их работа дополняли друг друга, и что они послужили орудием для начала в мире нового великого эзотерического эксперимента.
В чем конечная цель этого эксперимента, никто еще не знает. Может быть, это только приготовление пути тому, что еще должно прийти. В любом случае, это демонстрация того, что Гурджиев однажды назвал гармоническим развитием человека.
26 сентября 1955 года
Можно очень быстро распознать тех, кто на самом деле находится внутри нашей работы. Для них эти идеи не требуют доказательств, они понимают, что это отлично от всего остального. А люди, которые еще явно не созрели для работы, будут спорить и доказывать, что это то же самое, что говорится везде. Есть люди, может быть, очень сильно интересующиеся философией или религией, но которые вовсе не идут по нашему пути и никогда не пойдут. Они пытаются приспособить все, что им дается, к собственному направлению – буддизму, южно-американской политике, йоге или чему-то еще.
16 декабря 1955 года
Хотя это хорошо – узнать все, что возможно, о работе других групп, лучше не смешивать две линии учения.
Религия
12 ноября 1951 года
Я не считаю, что язык религии представляет какую-то трудность. Существует предположение, что при передаче системы от одного поколения к другому, из одной страны в другую, в нее могли попасть некоторые идеи, которых не должно в ней быть, а другие, которые должны присутствовать, оказались утрачены. Я думаю, это правда, и одна из таких утерянных (почти богохульно) идей – это идея Бога. Но, вполне вероятно, ее опустили именно для того, чтобы она вошла позже – в наше время – как новый шок огромной силы.
Для меня это соединяется с вопросом о третьей силе* в самовоспоминании*. Ибо и здесь, видимо, тоже сделано намеренное опущение, так как всегда говорилось, что ничто не может произойти без взаимодействия трех сил, а две не дадут никакого результата. Тем не менее, идея трех сил в самовоспоминании никогда, кажется, не была предметом обсуждения, если не считать скрытых намеков Успенского в конце жизни.
Для меня эта идея связана с правильным отношением с учителем, с высшей школой*, с Богом и таким образом с планом высших сил – планом возрождения человечества. Природа третьей силы, делающей самовоспоминание возможным и чудесным, будет по-разному видеться разным людям, в зависимости от их типа. Но для меня весь секрет, даже формула, содержится в одной фразе из Евангелия от Иоанна: «О чем ни попросите Отца во имя мое, даст вам»[15]. Это произносит Христос, истинный эзотерический учитель, наш учитель. И я думаю, это говорится о природе той триады, которая делает возможным чудо, и через которую высшие силы способны в нашем мире действовать напрямую.
15 апреля 1952 года
Нашу работу можно описать как работу по созданию душ. Но души, однажды созданные, все-таки могут подвергнуться порче. Если работа Христа заключалась в том, чтобы превращать воду в вино, то работа дьявола – превращать вино в уксус. В этой системе, как в эзотерической традиции, говорится, что «дьявол ест души». Предположим, что работа школ успешна, и урожай душ начинает расти. Какова гарантия, что мы не готовим хороший обед дьяволу? Я убежден, что гарантия – в развитии некого отношения к Богу, которое само по себе изменяет отношение человека к себе и другим людям.
27 апреля 1952 года
Я сомневаюсь в абсолютности идеи о том, что все материально, потому что это предполагает, что Бога не существует. Это, как минимум, подразумевает, что Бог сравним или соизмерим с обычными вещами. Любая система ошибочна, если она не помещает Бога в свой центр.
28 апреля 1952 года
Интересно, как попытки создания нового языка приводят, кажется, либо к религиозному языку, либо к научному, но за рамками их обоих – возможно, в будущем – есть новый язык, который станет их истинным соединением.
4 мая 1952 года
Изучение физических и электромагнитных свойств света навело меня на мысль, что свет можно рассматривать как орудие божественного разума, – так же, как тело человека из плоти и костей можно рассматривать как орудие человеческого разума. Если попытаться представить себе разум, соотносимый с энергией в состоянии света, то ясно, что он будет вездесущим, вечным, содержащим в себе возможность превращения во все виды более твердых форм, и так далее. Другими словами, он бы соответствовал всем описаниям божественного разума, данным в различных религиях.
Чего мы, конечно, не можем проанализировать, так это природы данного разума или существа, которое могло бы проявляться таким образом в виде света. Интеллектуально или научно, насколько я могу судить, мы можем изучать только орудие божественного разума. Приближаться к самому этому существу или божественной разумности нужно, вероятно, совершенно другим путем.
Различные направления традиций и исследований ставят акценты в разных местах. И, вероятно, в этом нет ошибки. Нужно угодить самым разным типам людей, и поэтому истина появляется в разных формах и с различными акцентами, соответствующими каждому типу.
Что касается идей о духе и материи, то для меня вера в одно с полным отрицанием другого была бы тем же, что вера в основание лестницы с отрицанием ее вершины. Меня интересует вся лестница целиком и возможность последовательного продвижения по ней вверх для тех, кто понимает.
20 мая 1952 года
Работа должна привести нас к точке, где мы по-настоящему чувствуем Бога как центр всего – везде, в том числе и в нас самих. Тогда работа из усилия превращается в чистую радость. Вместе с тем очень важно, как я уже убедился, не настаивать на этом, не говорить об этом слишком много до тех пор, пока не осознаешь это в самом себе достаточно глубоко. Иначе это вызывает либо бесполезное и опасное сопротивление, либо снижение идеи Бога, которое может уничтожить и само чувство, и его смысл. Такое осознание растет в молчании.
Октябрь 1954 года
За много лет я понял, что наша работа – не замена религии. Это ключ к религии, как и ключ к искусству, науке и всем прочим сторонам человеческой жизни. Но нужно вставить этот ключ в замок и открыть дверь. Каждому человеку требуется религия, но наша работа позволяет ему найти эзотерическую религию.
Есть два великих образа истины. Первый – образ иерархии, лестницы от камня до Христа, вверх по которой мы все стремимся подняться, – с помощью тех, кто наверху, и помогая тем, кто внизу. Второй – образ Бога, в ком все живет, движется и существует, кто обнимает и проникает все, кто так же близко в одном месте, как в любом другом.
Наша работа много говорит о первом образе, учит нас тому, как изменить свое место на лестнице. Второй образ намного таинственнее, хотя истинное самовоспоминание показывает к нему путь. Выше определенного уровня человек должен иметь видение обоих образов. Первый – это его день, второй – ночь. Для полного понимания этих двух видений, особенно второго, нам нужна религия. Ибо если Бог – это то, что объединяет и обнимает всех людей, они должны поклоняться ему вместе.
По темпераменту, склонностям, образованию и по стране, в которой мне приходится работать, я стал римским католиком. Я уже предвидел это несколько лет назад. Нужен был только правильный момент и удобный случай. Ибо такой момент – это перекресток.
Другие люди на аналогичном перекрестке присоединяются к другим религиям, хотя мне кажется, что в католицизме существует величайший запас эзотерической истины. В любом случае, к какой бы религии они ни присоединились, это будет ее эзотерическая сторона. Поэтому противоречий между ними не возникнет, так как эзотерические стороны всех религий связаны друг с другом, как это показывает наша традиция. Формы религии находятся во времени – живущие во времени могут выбрать ту форму, что им нравится. За пределами времени, в том месте, из которого к нам приходит руководство, нет форм, есть только истина и понимание.
7 февраля 1955 года
Есть только один способ сохранить систему* чистой – стать чистым самому. Тогда неважно, какие слова используются, – система будет передана чисто и точно. В противном случае человек может помнить каждую фразу наизусть, но каждая будет искажена и испорчена.
Помнить себя, освободиться от эгоизма, быть добрым, быть понимающим, служить работе и своим друзьям, помнить себя и найти Бога – какими еще средствами можно сохранять систему в чистоте?
Система – это ключ к каждой ветви человеческого опыта. Религия – это наивысшая ветвь человеческого опыта. Если использовать систему для того, чтобы открыть дверь в религию, можно найти чудесные вещи. Выше системы – Бог. Религия – это наука о том, как вернуться к Богу. Но если для отпирания двери в религию используется система, она становится сознательным возвращением к Богу.
Система – это универсальный ключ. Но ключ, который лежит на столе, это всего лишь кусочек металла любопытной формы. Каждому человеку нужно найти ту дверь, которую он хочет отпереть этим ключом, затем сознательно взять ключ и открыть ее. Иначе лучше было бы, если бы этого ключа ему никогда не показывали.
То, что мы называем самим собой – это фантом, прикованный к настоящему времени и пространству. За пределами времени свет проходит прямо сквозь него, показывая, что в действительности он не имеет реального существования. За пределами времени нечего бояться, не о чем беспокоиться. Нам нужно стремиться установить связь со своим духом за пределами времени*. Тогда его знание и уверенность войдут в эту физическую жизнь, внутрь этого проходящего времени. Такую связь устанавливает самовоспоминание. В момент самовоспоминания тело, душа и дух соединяются в одну цепь. Между ними течет понимание. Вот почему в момент самовоспоминания у нас нет ощущения времени, нет страха, нет сомнений. Забываем себя – и время, страх и сомнения возвращаются. Но в самовоспоминании им нет места. Это истинная свобода. Самовоспоминанием мы приходим к духу и Богу.
23 февраля 1955 года
Каждое живое существо должно чередовать работу и отдых. Если мы выходим на новый уровень напряженности работы, нам нужно найти и новый уровень отдыха, иначе мы просто сгорим. На эзотерическом пути образ великой лестницы восхождения, по которой мы стремимся подняться – с помощью тех, кто наверху, и помогая тем, кто внизу, – представляет дневной труд. Если мы по-настоящему чувствуем то великое напряжение, которое он содержит, то существует только одна форма отдыха, достаточно великая, чтобы его уравновесить. Это видение образа Бога везде, во всем, видение самих себя и всех остальных в Боге. Это ночной отдых. И это единственный настоящий отдых.
25 февраля 1955 года
Как мне кажется, наша традиция сама по себе не является религией – не в большей степени, чем астрономия или искусство. Она представляет собой ключ к каждой ветви человеческого опыта, и в частности к религии, как к высшей его форме. Это верно, что в ней есть нечто подобное религии, потому что это истина. Но на определенном этапе кажется, что этого недостаточно. Человеку становится нужна религия в полном смысле этого слова, и тогда он будет использовать традицию, чтобы открыть эзотерическую сторону религии, оставляя в стороне все внешние противоречия.
12 марта 1955 года
Религия означает искусство сознательного воссоединения с Богом. Но благодаря работе человек может прийти прямо к эзотерической стороне той религии, которую он выбрал. Какую религию он выберет – это, конечно, его личное дело. Сам я в прошлом году стал католиком. Я шел к католической церкви с тех самых пор, как приехал во Францию в возрасте шестнадцати лет, чтобы посетить готические соборы в каждом городе. Но меня интересует эзотерическая сторона католицизма, а у всех религий таковые стороны находятся в гармонии. Нет противоречий, потому что иерархия одна, а эзотерические стороны каждой религии произошли из нее, как и великий эксперимент, начатый в нашем времени через Успенского и Гурджиева.
Я принадлежу к Четвертому пути*, и всегда буду принадлежать. Это совершенно особый путь, гораздо сильнее отличающийся от других, чем большинство людей это понимает. Но он может входить всюду, гармонировать с реальной стороной всего. Создание гармонии и есть его задача. Я хочу научиться большему, участвовать в гармонии на более глубокой и великой шкале.
21 марта 1955 года
Бог – не то же самое, что сознание; Бог – не то же самое, что Абсолют. Ибо Бог – это священное слово, которое производит священное эхо. Сознание и Абсолют – не священные слова, и не производят этой вибрации, которая немедленно соединяет нас с истиной, и в ощущении которой невозможно лгать или бояться.
Тело – это замечательный и красивый инструмент. Но в «Вихре экстаза» есть ключевая фраза, которую мы никогда не должны забывать. Она звучит просто: «Оставь тело и приходи». Это очень важно. Это очень ясно – здесь сказано все. Это не значит, что нам нужно забыть свое тело. Оно не помешает нам прийти к Богу. Тело либо приведет нас к Богу, либо не пустит. Все зависит от того, как мы его используем. Мы должны использовать его как можно лучше – но помнить, что нам нужно будет его оставить.
6 августа 1955 года
Те, кто по-настоящему начали работать на Четвертом пути*, не способны его оставить. Они могут на какое-то время остановиться на нем, но оставить его они не в силах. Ибо это самая полная истина. И подготовка на Четвертом пути дает нам возможность подойти вплотную к самой глубочайшей стороне религии.
Четвертый путь – это путь гармонизации всех сторон жизни, примирения всех истин. Если он может показать нам, как принести сознательное понимание в психологию, науку, искусство и все проблемы практической и личной жизни, разве не показывает он нам так же, как прийти и к религии, которая служит высочайшим вдохновением для человеческого ума?
Мы так многому должны научиться. И нам нужно учиться везде, любыми способами. И в то же время это индивидуально, у всех происходит по-разному.
12 августа 1955 года
Никто, ни в самой церкви, ни вне ее, не сможет убедить меня в том, что есть какое-то противоречие между руководящими влияниями Католической церкви и Четвертого пути. Существует только один внутренний круг, только одна иерархия; Христос глава ее, и все откровения истины идут отсюда. И только когда эти влияния входят в мир, человеческое непонимание создает противоречия, конфликтующие догмы и гонения. В источнике этих влияний есть только гармония, и насколько мы можем заново сотворить гармонию между их проявлениями здесь, настолько мы приближаемся к источнику и получаем от него помощь.
3 октября 1955 года
Источник нашего вдохновения – из того места, где нет религий, только истина. Если идем туда «через» религию, то это лишь для того, чтобы больше ценить то место и подняться к нему еще быстрее.
Иерархия
15 января 1948 года
Есть определенный масштаб истины, который невозможно представить обычным умом. Мы похожи на человека, который говорит: «Как я могу поверить в обратную сторону монеты, если уже верю в лицевую?»
Успенским было дано много знания о разных уровнях людей и божественном человеке. Но чтобы понять это знание, необходимо изменить свой ум и все свое существо.
Очевидно, не существует возможности возрождения без учителя сверхнормального уровня. То, что такие учителя существовали до Христа, становится ясно, если прочесть индийские Упанишады, жизнь Будды, египетскую «Книгу мертвых» и некоторые другие писания, дошедшие до нас. Но при этом возможно, что Христос был учителем наиболее высокого уровня из всех, когда-либо приходивших в мир, и таким образом принес человечеству новые возможности. Как можем мы оценить? Все, что можно сказать – не истина создает противоречия, а только блуждания человеческого ума.
Чтобы решать эти проблемы, нам необходимы огромные знания – о природе Вселенной, месте в ней и возможностях человека, о посредниках между обычным человеком и высшими силами. Успенский оставил нам много знания обо всем этом.
3 ноября 1949 года
Иногда кажется, что работа состоит в создании правильных связей – с учителем и друг другом. Если таковые связи установлены на определенной основе, с пониманием; если устранены негативность и ложное понимание, то создается целая сеть, которую высшие силы могут использовать для распространения своего влияния. Все ложно понятое, всякая критика – как учителя, так и друг друга – создает некую блокаду, препятствующую прохождению школьного влияния дальше. Если появляется какое-то ложное понимание, то необходимо с великим терпением выждать тот момент, когда понимание будет открыто заново, и любой ценой избегать всего, что углубит или закрепит это ложное понимание навсегда.
Странно: думали вы когда-нибудь о том, что время создается страхом? Больше страха – больше времени, меньше страха – меньше времени. Нет страха – нет времени.
7 апреля 1950 года
Единственный по-настоящему интересный факт, единственное по-настоящему интересное понимание – это о реальном существовании высшего человека и о чудесных возможностях. Нам необходимо много знаний, чтобы получить все, что можно получить из этого понимания, и иногда это понимание отступает перед знанием. Но именно это понимание, эта память, являются началом всего.
20 июля 1950 года
Только одного я не могу понять – когда говорят: «Теперь, когда у нас нет учителя…» Если у нас на самом деле был учитель, то он есть у нас и сейчас. Если у нас нет его теперь, то был ли он у нас вообще? Реальная связь с высшим человеком не ограничивается временем, как мы его знаем, и для меня единственная польза от всей математики, диаграмм и цитат – в демонстрации именно этого. Конечно, было бы довольно смешно, если бы после распятия ученики сказали: «Ну, теперь у нас нет учителя, что мы будем делать?»
23 сентября 1950 года
Я убежден, что Успенский достиг состояния, в котором он теперь не ограничен временем, как мы. Некоторые значения этого я попытался развить в «Вечной жизни», какие-то мысли могут прийти в голову каждому человеку. Но прежде всего это должно означать, что такой человек – руководящий, если можно так выразиться, из места за пределами времени – способен разработать такой план работы, который будет вовлекать людей по всему миру и охватывать десятки или даже сотни лет. Все случившееся после смерти Успенского укрепляет мою уверенность в том, что такой великий план уже действительно разработан. И принять в нем участие может любой, кто искренне этого желает.
Мне никогда не нравилась и по-прежнему не нравится идея «общения» с умершими. Ибо хотя такие вещи, конечно, возможны для высшего человека, они неизбежно понимаются неправильно, и как только о них говорят, немедленно вызывают суеверие в одних людях и недоверие в других. И как это обычно бывает, суеверие и недоверие неизбежно начинают спорить.
Но я могу вам кое-что рассказать. Вскоре после смерти Успенского я однажды вошел в его спальню и сел там в довольно странном – суеверном – настроении. Через минуту или две какой-то голос во мне – возможно, память о голосе Успенского – сказал с той его усмешкой, которую я тоже помню очень хорошо: «Вам нужно общение с умершими. Ладно же, вы его не получите!» В любом случае я всегда слушал такие голоса очень внимательно, потому что они очень часто говорили что-то любопытное.
25 октября 1951 года
Вселенная построена по принципу иерархии. Кто борется с иерархией, борется с Богом.
Работа группы возможна только в том случае, если какая-то меньшая группа внутри нее берет на себя больше ответственности, работает больше, требует от себя больше, чем другие. В свою очередь, таковая меньшая группа возможна лишь тогда, когда один или двое берут на себя еще больше ответственности, движутся еще дальше по направлению к цели, все сильнее наступают на пятки учителю и тем самым ведут остальных.
17 ноября 1951 года
Мы получили несколько писем, в которых говорится, что идея третьей силы в самовоспоминании пришла как откровение. Мне кажется, это ключ к тому, что ищут все стремящиеся к Христу или Богу, потому что истинное самовоспоминание – это сознание о своем отношении к другому в присутствии высшей силы. Наше отношение друг к другу находится в присутствии иерархии, глава которой – Христос.
4 марта 1952 года
Нам нужно найти что-то вроде парапсихологии. И я уверен, что прийти это может только с помощью высших уровней – неважно, понимается это в каком-то внутреннем смысле или в форме некого высшего человека.
20 сентября 1954 года
Лишь недавно я стал понимать огромную важность отношения Солнца к неподвижным звездам. Очевидно, величайшая надежда человека и великое спасение находятся выше Солнца. Это прекрасный образ.
14 августа 1955 года
Это ясно как божий день, что есть и всегда был только один внутренний круг, одна иерархия под управлением Христа, которая дала человеку все то хорошее, что у него когда-либо было. Если чувствуешь, что сущности иерархии так близки в любом месте, то единственной печалью становится ощущение их отсутствия.
16 августа 1955 года
Я не чувствую безнадежности в сложившейся ситуации – напротив, огромную и чудесную возможность, исполнение которой зависит от нашей чувствительности к той совершенно особой помощи, которую нам сейчас дает иерархия.
С другой стороны, я понимаю, что Успенский должен был пройти через крайнюю безнадежность, чтобы открыть ту дверь, через которую мог светить новый свет. Я думаю, не только отдельные люди, но и группы, и целиком все эзотерические эксперименты должны пройти через темную ночь души, и работа Успенского и Гурджиева прошла ее в те трудные годы перед войной. Теперь она должна выйти на свет.
Я думаю также, что Гурджиев и Успенский были выбраны как два проводника для осуществления по крайней мере одного этапа некого нового откровения. Они были партнерами и дополняли друг друга, их выбрали именно потому, что они могли представить и передать противоположные аспекты одной и той же истины. Два полюса должны быть отделены друг от друга, чтобы ток двигался между ними, создавая свет. Это стало причиной разделения Гурджиева и Успенского – и произошло по взаимному согласию, для создания того поля напряжения, в котором могли делаться важные приготовления.
28 сентября 1955 года
Совершенно верно, что есть нечто, стоящее за нашим учением; и даже больше, чем об этом догадываются те, что учатся уже много лет. Я говорю о невидимом влиянии иерархии.
3 октября 1955 года
Истинное смирение состоит в отказе от роскоши беспокойства о самом себе. Неважно, в какой форме – в форме тщеславия своими достижениями, в форме сомнений в своей способности делать требуемое. И то, и другое представляет лишь озабоченность самим собой, а озабоченный самим собой не может ни увидеть того, что ему необходимо, ни быть открытым для получения помощи, которая льется на нас все время, и которая, если мы ей доверяем, способна помочь нам совершить невозможное.
Любовь приходит, когда мы забываем самих себя и чувствуем других людей, чувствуем своих учителей, чувствуем Бога. Смирение приходит, когда мы хотя бы мельком улавливаем картину великой работы и великих достижений и видим, как бесконечно малы мы сами в сравнении с ней. Это приносит ощущение великой свободы. Кто не почувствует смирения, осознав свое крошечное тело в сравнении с горой, на которую взбирается, и кто не почувствует в этот момент свободы и счастья? Любовь и смирение нельзя выдумать, нельзя притвориться, что они у тебя есть.
29 октября 1955 года
На первый взгляд это кажется слишком суровым, когда говорят, что никто не может развиваться в одиночку, а только в соприкосновении со школой*. Но когда мы понимаем, что внутреннему кругу, иерархии, вверено, под управлением Христа, все развитие человечества, и что в действительности существует только одна иерархия и одна работа, то эта идея кажется не суровой, а вполне убедительной. Она означает, что если мы хотим принять участие в сознательном развитии человечества, нам так или иначе необходимо установить связь с теми, кому это вверено. Означает ли это физически или духовно (или физически и духовно вместе) – это другой вопрос. Но очевидно, так должно быть.
Я знаю, что Успенский и Гурджиев были и являются сейчас членами этого внутреннего круга. Мне также известно, что если чья-либо судьба связывается с их судьбой, он участвует и в их связи. Но как это сделать? Главным образом, внутренним пониманием и сильным желанием. Вместе с тем, если это понимание и желание достаточно сильны, то человек естественно хочет узнать и о других, идущих по этому же пути, и работать с ними. Рано или поздно человеку необходимо войти в группу, чтобы расширить свое понимание и ускорить развитие. Ибо если в одиночку он может получить понимание, принадлежащее только своему типу и среде, то в группе – если она настоящая и гармоничная – он способен разделять понимание, опыт и обязанности многих иных типов. Кроме того, искренняя и объединенная группа может привлечь помощь на совершенно иной шкале, чем один человек. Это простая экономика – и небесный универмаг работает по тем же законам, что и человеческий.
То есть, необходимо стать частью некого высшего организма, более сильного магнитного поля. Этим организмом должна быть группа. Но это не значит, что вам нужно видеться с членами своей группы каждый день; даже жить не дальше тысячи километров от них не обязательно. Это значит, что вы должны быть внутренне и органично связаны с ними и с той силой, которая ими управляет. Это верно, что в какой-то период вам, может быть, необходимо работать с ними очень близко, чтобы внутренняя связь стала сильнее. Но когда связь создана, ваши обязанности могут увести вас куда-то в совершенно другое место, и она никак от этого не ослабеет. Ибо ее ослабляет только сомнение, отрицание, страх и тщеславие – но никогда условия места или времени.
16 декабря 1955 года
В книге «В поисках чудесного» в зашифрованной форме содержится почти все, что можно было бы желать узнать о работе внутреннего круга человечества, и о том, как войти в сферу его влияния. Но все это зашифровано, и когда мы начнем испытывать данное влияние на себе, ощущение будет странным и неожиданным. Вместе с тем, все, что человек одолеет в этой книге теперь, поможет ему точнее сориентироваться в будущем. Влияние внутреннего круга очень реально и непосредственно.
В этой связи очень интересен интервал ми-фа, ибо именно в нем может войти влияние с высшего уровня. В наших жизнях такие интервалы выглядят как перекрестки, и то, какая помощь на этих перекрестках к нам приходит и как мы на нее реагируем, способно изрядно повлиять на наше движение в будущем.
16 декабря 1955 года
Об отказе от системы. Даже самые великие должны превзойти самих себя, как и нам всем нужно это сделать. Им требуется отказаться от тех форм, которые они сами создали, чтобы подняться к новым уровням свободы и понимания, так же как и нам, когда мы умираем, следует отказаться от физической формы, которая так хорошо служила нам при жизни. Это не значит, что система, которую развил Успенский, не будет служить другим, но значит, что те, кто на это способен, должны помочь ему освободиться, давая новую жизнь тому, что он оставил, а не увековечивая как догму.
В эзотерике каждое понимание и действие, происходящие из высшего влияния, имеют свое место и свою пользу. Полярность и напряжение между различными пониманиями существуют и будут существовать – и это дает жизнь и силу (при условии, что не становится жестоким и взаимоисключающим). Мы должны держать глаза и сердца открытыми, следует учиться видеть проявления великого плана везде, стараясь не давать собственных оценок.
Я хорошо понимаю то чувство, возникающее у многих, что их контакт с работой служит другим, а не им самим. Мы все это чувствуем в те моменты, когда осознаем ее благородство и величие. Вместе с тем, этот контакт был дан лично нам, и мы должны воспользоваться им и сами, потому что он был послан нам не случайно. Мы должны понимать, что сознание и влияние духовной иерархии находятся не в какой-то далекой Шамбале, но пронизывают этот мир и нашу жизнь все время. Достигая определенной степени интереса и желания, человек неминуемо привлекает их внимание. Тогда очень важно постоянно слушать в собственной совести то, что они внушают и советуют, и уже никогда не терять эту жизнетворную связь. У нас всегда есть надежда на Христа и его помощников, известных и неизвестных.
17 марта 1956 года
Никто не одинок – ни в своих бедах, ни в помощи, которую получает. Мы никогда не будем одиноки, если начнем понимать, что это означает.
19 марта 1956 года
Это возможно – почувствовать великую гармонию, гармонию, которая льется сверху, и в рамках которой должна идти вся реальная работа. Без этого чувства мы теряемся в озабоченности самими собой.
Все вдохновение и истинное учение, когда-либо приходившие к человеку, поступали из одного и того же круга, из иерархии. Если бы люди поняли это, то не стало бы больше споров о различных религиях, философиях или традициях. Вместо этого в человечестве отразилась бы гармония, которая уже существует там, где работает иерархия.
Гармония
7 сентября 1955 года
Я чувствую, что гармония – это то, что действительно стало для нас возможным. Это некий новый секрет, расположенный на огромной шкале. Наука и искусство осуществления на Земле того, что христианство открыло в небе.
24 сентября 1953 года
Я чувствую, что мы можем очень многое почерпнуть из той идеи, что человек, как дерево, будет расти вверх ровно настолько, насколько растет вниз – он находится в промежутке между верхом и низом. Вниз – к примирению с прошлым, с инстинктивным, с преисподней. Мне кажется теперь, что половина ужасов последних двух тысяч лет выросла из ложного понимания – что, поднявшись по лестнице, человек должен оттолкнуть ее от себя ногой. Это отталкивание лестницы вызвало Альбигойский крестовый поход, инквизицию и бог знает какие еще ампутации, внутренние и внешние. В нынешнем новом начале эта ошибка не должна повториться. Решение – в законе гармонии. Как – показывает музыка.
1 ноября 1954 года
Чрезвычайно важно создать взаимопонимание и гармонию между разными людьми и разными направлениями работы. Ибо гармония, которую мы в себе создаем, в своих группах и между ними, это пример той гораздо более великой гармонии, которой еще требуется достичь. А эта великая гармония станет, в свою очередь, сценой, на которой однажды произойдет демонстрация по-настоящему великой школы.
Нужно много времени, чтобы понять: работа – это не замена религии. Каждому человеку необходима религия, чтобы найти прямую связь с Богом. За пределами времени и пространства все религии едины одной истиной. Но в пределах времени и пространства, где нам приходится работать, мы должны выбрать одну и найти истину в ней.
2 декабря 1954 года
Следующие тридцать лет имеют решающее значение в истории человечества, и чтобы понять, что именно поставлено на карту, нам необходимо собрать и согласовать данные с самых разных углов зрения. Требуется громадное усилие, чтобы создать гармонию между вещами, которые до сих пор считались непримиримыми. Гармония – как наука и искусство, а не только лишь как сентиментальность – ключевая задача нынешнего времени. Ибо только достижение реальной гармонии позволит нам взять правильное направление на большом перекрестке, который ждет впереди.
2 января 1955 года
Все вокруг меняется и растет очень быстро. Все как будто кричит: «Идет новая эра – готовьтесь к ней! Будьте готовы, будьте готовы!» Я знаю, что ключ к новой эре – гармония, и все, что не сможет стать частью гармонии, будет оставлено позади. Это так ясно для меня, что приливная волна идет на нас, на которых возложено доверие и уверенность высшей школы. Когда люди учатся забывать самих себя – как много им нужно для этого совершить! И какое счастье это делать!
8 марта 1955 года
Везде люди ждут чего-то нового, чувствуя, что и от них требуется что-то новое. Но что именно, они не знают. Слабые люди отдаются групповому воображению о том, что они будут внесены в новое тысячелетие приливной волной. Сильные работают над самими собой насколько могут. И довольно интересно, что это именно те, кто сразу увидел в работе Успенского ее настоящий смысл – истинный ключ к новой эпохе. Остальным, когда они слышат о ней, она тоже нравится, но затем они пытаются соотнести ее с другими, более дешевыми вещами, и так теряют свой шанс. Во всяком случае, те, кто истинно работает для гармонии, узнают друг друга сразу. И именно за счет этого узнавания растет великая гармония.
30 сентября 1955 года
Мне показалось, что в скором будущем наступит время, когда объединением астрономии и астрологии будет вновь создана единая наука – то есть все новейшее знание современной астрономии в соединении с древним пониманием о небесном разуме и небесных влияниях. Это один из примеров великой работы гармонизации видимых противоречий человеческого опыта и знания, которая является сегодня нашей задачей. Очень многое может зависеть от степени, в которой человечество сумеет вообразить и осуществить гармонию именно в нашу эпоху.
В Древнем Египте наука, религия и искусство составляли единое знание – как это и должно снова случиться.
Вместе с тем ясно, что египетские жрецы предвидели пришествие Христа и готовились к нему заранее. Очевидно, что с его воплощением должен был совершиться разрыв с прошлым, чтобы люди могли осознать величие того, что произошло. Две тысячи лет существовал раскол между дохристианским и послехристианским миром. Мне кажется, это было необходимо – чтобы люди осознали, что на Землю пришла совершенно новая возможность. Но теперь, я думаю, этот разрыв должен быть заживлен. Нужно показать, что все свидетельства истины на Земле во все времена принадлежат одному и тому же плану, идут из одного источника. Это все та же работа гармонии.
30 сентября 1955 года
У меня есть чувство, что все те люди, которые думают в категориях новой гармонии, должны отличать и знать друг друга – по крайней мере, по имени, а если возможно, то и лично. Взаимное узнавание и осознание великого плана высоко над ними – все это создает положительное силовое поле, в котором возможно очень многое.
20 ноября 1955 года
Конечно, вопрос о высшем смысле демократии очень интересен. По отношению к особой работе и учению мне кажется, что ключ нового времени в том, что знание, задачи и ответственность даются теперь скорее группам, нежели отдельным людям. Это определенно демонстрировали Гурджиев и Успенский, хотя и не высказывали этого ясно. Мне на самом деле часто казалось, что все идеи Гурджиева о группах, переданные в книге «В поисках чудесного», были не столько практическим руководством для последователей, сколько общим проектом для эзотерической работы грядущей эпохи. Это очень интересно на практике, потому что значит, что среди людей, связанных друг с другом таким образом, никто не сможет слишком отстать от других, но и никто не уйдет далеко вперед. Идти вперед все должны вместе, так же как для настоящего здоровья и гармонии должны развиваться все части тела.
Фактически, ключ такой работы в группах – именно гармония. И это действительно кажется ключевой идеей и ключевой задачей нашей эпохи. Это не то время людей-метеоров, взмывавших в небо, оставляя позади всех остальных. Я думаю, что в эту так называемую демократическую эпоху мы и в самом деле все вместе либо тонем, либо плывем, и на многих разных шкалах. А плыть мы можем, только открыв секрет гармонии и равновесия между всеми частями и влияниями.
То, что произойдет 21 января следующего года (1956), кажется великим знамением, и нам необходимо его понять. Необычайное равновесие всех планет в этом новом пересечении – Солнце, Меркурий и Венера в Водолее против Юпитера, Урана и Плутона во Льве, и Марс, Сатурн и Нептун в Скорпионе против Луны в Тельце – кажется главным знамением и обещанием гармонии в грядущей эпохе.
Вообще я думаю, что есть три даты, которые, если соединить их вместе, дают нам ключ, необходимый при переходе к новой эре. Нынешняя эра была начата вхождением Солнца, представляющего божественность, в Рыбы, и вхождением Земли, представляющей человечество, в Деву; и это подтверждается тем, что Бог, чьим символом была рыба, и его ученики-рыбаки родились среди народа Девы. Вероятно, новая эра будет каким-то образом отмечена вступлением божественности в новую роль Водолея, а человечества – в новую роль Льва. Несомненно, эти две даты – 14 августа 1955 года, когда Солнце и шесть планет сошлись во Льве, и 4 февраля 1962 года, когда Солнце и шесть планет соединятся в Водолее, как-то связаны с началом новых ролей. Также несомненно, что согласование их друг с другом нужно искать именно в равновесии 21 января 1956 года. Если все существующее создано триадами влияний, то разве не может быть так, что эта триада конфигураций[16] установит настроение этого мира на очень долгое время в будущем?
Читать бесплатно другие книги:
