Обратная сторона. Том 1 Вавикин Виталий

– Что случилось? – спросила Луиза, когда он убрал телефон в карман.

– Агент Кросс, кажется, тоже заболела, – сказал Данинджер, и Луиза заметила тревогу, отразившуюся на его лице. «Так за сослуживцев не беспокоятся», – подумала она.

– Вы ведь с ней не просто коллеги?

Данинджер молчал несколько минут, и Луиза решила, что это, наверное, не ее дело.

– Извини, я просто иногда бываю слишком любопытной.

– Да, – согласился Данинджер.

Следующие четверть часа они ехали молча. Город казался вымершим, безлюдным, словно они оказались на борту «Марии Селесты», занесенные туда каким-то дьявольским ветром. Не было даже детей, играющих на дорогах. Что-то темное и липкое поднялось снизу живота и встало поперек горла.

– Здесь всегда так тихо? – спросил Данинджер, продолжая смотреть по сторонам.

«Шевроле» медленно катилось вдоль тротуаров.

– Обычно нет, – голос Луизы дрогнул.

Она представила птиц, которые оставили этот город, и ужаснулась от мысли о том, что подобное может произойти и с людьми. Что если они сойдут с ума и начнут убивать друг друга? Что если когда она вернется домой, то ее брата там уже не будет? Она останется одна в этом вымершем городе!

– Пожалуйста, давай заедем ко мне! – взмолилась Луиза дрожащим голосом. – Я боюсь, что с братом случится что-то плохое!

– Кажется, со всем городом скоро случится что-то плохое, – Данинджер вспомнил собравшихся у фабрики пикетчиков и решил, что если все жители города сейчас не там, то он, ей богу, не знает, что происходит здесь.

– Пожалуйста, Уэл! – Луиза сжала его руку. Повисла пауза, которую прервал своим внезапным грохотом двигатель «Шевроле». Луиза вздрогнула и сильнее вцепилась в руку Данинджера. Машина дернулась несколько раз, и Данинджер подумал, что сейчас станет свидетелем ее смерти, но «Шевроле» продолжило движение как ни в чем не бывало.

– Чертова колымага, – проворчал он, с досадой вспоминая оставшийся в Вашингтоне «Мерседес».

Повернув на перекрестке направо, Данинджер выехал на соседнюю улицу и остановился возле дома Луизы. Она не двигалась, и он даже подумал, что ошибся – здесь все дома и улицы были похожи друг на друга.

– Это не твой дом?

– Мой, просто… – Луиза с мольбой посмотрела на него.

Перед ее глазами высоко в небе парили безумные птицы, участь которых скоро ждет и людей.

– Хочешь, чтобы я пошел с тобой? – предположил Данинджер. Луиза кивнула.

Они вышли из машины. Белая калитка скрипнула. Ступени крыльца были новыми, но перила давно нуждались в замене. Луиза открыла входную дверь и остановилась, не желая в одиночку входить в дом. Данинджер осторожно перешагнул через порог. Тишина в доме стала более ощутимой, чем прежде. «Господи, пусть с Дэйвидом ничего не случится!» – взмолилась Луиза. Она представила его похороны и впервые в жизни порадовалась, что их родители не дожили до этого момента.

– Его комната наверху? – спросил Данинджер. Его голос показался слишком громким. Луиза кивнула, хотела попросить, чтобы он говорил потише, но не стала.

Рука об руку они поднялись по лестнице на второй этаж. Дверь в комнату Дэйвида была открыта. Частицы пыли кружили в лучах пробивающегося сквозь шторы осеннего солнца. Дэйвид лежал в кровати. Лицо его было влажным от пота. Сухие губы открыты. Дыхание со свистом вырывалось из груди. Луиза прижалась к Данинджеру, но так и не решилась потревожить сон брата. Лишь по ее щекам потекли слезы.

– Может быть, забрать его на фабрику? – предложила она шепотом. Данинджер покачал головой. – Но ведь здесь он совсем один!

– Даяна и Хэлстон изучат записи доктора Дэя и, я уверен, найдут лекарство.

– А как же вакцина? Что если дать ему вакцину и…

– Вакцина не помогает, – Данинджер потянул Луизу к выходу. – Вакцина снимает симптомы, но потом все повторяется. Так, по крайней мере, было с работниками «А-синтез», которым делали укол. Хочешь, чтобы твой брат жил, находясь в вечной зависимости от фабрики? – Данинджер хмыкнул, понимая, что невольно начинает настраивать Луизу против «А-синтез». Хотя, наверное, он и сам уже был настроен против фабрики. Они пришли в тихий город, принесли вирус и оказались беспомощными перед лицом угрозы. Даже Герни – и тот слег с температурой, если, конечно, верить словам Макговерна.

– Я боюсь, что с Дэйвидом произойдет то же, что и с доктором Дэем, – призналась Луиза. – Если он умрет, то я никогда не прощу себя.

– Я знаю, – Данинджер вывел ее на улицу, радуясь свежему воздуху после застоявшегося и пропахшего потом дома.

Он открыл дверку «Шевроле» и помог Луизе сесть в машину. Она выглядела отстраненной и потерянной. Последующие полчаса они кружили по городу в полной тишине, которую ничто не нарушало, даже двигатель «Шевроле» – и тот, пропитавшись этой молчаливой атмосферой, ни разу не издал ни одного противоестественного звука.

Данинджер ехал медленно, стараясь ни о чем не думать. Его взгляд скользил по безлюдным улицам, наполняя сознание пустотой. Отчаявшись встретить хоть одного жителя, Данинджер заехал в дом доктора Дэя и долго стучал в дверь, пока не убедился, что ему никто не откроет. Миссис Дэй была либо уже мертва, как и ее муж, либо лежала в кровати и не могла подняться.

Данинджер проверил, не закрыта ли дверь. Ручка повернулась, но изнутри, скорее всего, кто-то закрыл задвижку. Данинджер обошел дом, решив попробовать вход со двора. Тишина сгустилась и стала еще более ощутимой. Данинджер остановился. Черный кот выбрался из-под крыльца и, выгнув спину, деловито прошел мимо Данинджера. Темная густая кровь покрывала его шерсть. Капала на землю, стекала по бокам. И эта кровь не принадлежала коту. По крайней мере, не этому коту. Данинджер заглянул под крыльцо. Еще один кот, такой же черный, как и тот, что прошел перед Данинджером, лежал в пыли, среди паутины, и кровь толчками продолжала выплескиваться из его разорванного горла.

Данинджер выругался и спешно поднялся. Забравшись на мусорный бак, кот-победитель смотрел на него своими желтыми глазами, безобидно вылизывая запачкавшуюся шерсть. Безобидно, если не думать о том, в чем она испачкана. Данинджер вспомнил рассказ Хэлстона о том, что он видел в лесу. Что ж, кажется, нечто подобное начинало происходить и в городе. Сначала были птицы, теперь животные…

Мысль о том, что ждет их завтра, заставила Данинджера остановиться и попятиться, чтобы держаться подальше от черного кота-победителя. Представлять, как нечто подобное начнут проделывать люди, совсем не хотелось, но тем не менее фантазия разыгралась, и ничто не могло остановить ее полет.

Данинджер присмотрелся к моющемуся коту. Остался ли в нем прежний разум? Кот застыл не моргая, наблюдая за ним. «Думаешь, я мышь? – Данинджер улыбнулся. – Думаешь, сможешь меня сожрать?» Кот облизнулся и продолжил вылизывать шерсть. Данинджер подошел к нему чуть ближе, протянул руку и попытался погладить. Кот зашипел и, спрыгнув с мусорного бака, спрятался в увядающем цветнике. «И что все это значит?» – Данинджер хмыкнул, вспомнил, зачем пришел сюда, и проверил дверь. Закрыто.

Он посмотрел на ручку и подумал, что если выбить стекло, то удастся легко открыть ее. И снова воображение нарисовало нелицеприятную картину смерти. Миссис Дэй лежит в кровати. Рот ее открыт, но дыхание не вырывается между сухих губ. Она мертва уже несколько часов. Страх сжал желудок Данинджера своей ледяной рукой. Даже не страх, а скорее осознание чего-то не доброго. Чего-то жужжащего, являющегося неотъемлемой частью тех мест, где лежит разлагающееся тело.

Данинджер недоверчиво посмотрел на мусорные баки, где еще недавно сидел залитый кровью черный кот, поднял голову, желая увидеть чистое осеннее небо, снова опустил голову, посмотрел на мусорные баки. Мухи. Вернее, отсутствие мух. Они должны были быть, обязаны… Но их не было. И снова, как и в тот день, когда Данинджер понял, что в этом городе нет птиц, у него появилось мерзкое чувство опустошенности. Он представил, как проникнет в дом доктора Дэя, пройдет в комнату его жены. Возможно, это будет та же самая комната, где умер ее супруг. Представил, как увидит миссис Дэй мертвой, лежащей в кровати с открытым ртом и выпученными глазами, представил тишину, которая окружит его, проникнет в него. Желудок сжался сильнее. Нет, Данинджер не боялся смерти. Сейчас смерть представлялась ему естественной и логичной. Неприязнь вызывала зловещая тишина, которую он почувствовал начиная с первого дня своего пребывания в Форестривер. Сначала он думал, что виной всему привычка к шуму большого города, но сейчас ему казалось, что это не так. В местной тишине было что-то противоестественное. Ни голосов людей, ни рева проезжающих машин, ни крика котов, лая собак, плача младенцев. Господи, да в этом городе остановилось время!

Данинджер выругался, еще раз посмотрел на дверь и решил, что никто не заставит его сегодня зайти в этот дом. Он вернулся в «Шевроле» и, не говоря ни слова, включил зажигание. Луиза молчала. Хотела спросить о том, жива миссис Дэй или нет, но не решалась.

– Ты говорила, у тебя есть парень? – спросил ее Данинджер, отъезжая от тротуара.

– Ну, не то чтобы парень… – Луиза замялась, посмотрела на Данинджера и согласно кивнула.

– И он друг твоего брата? – Данинджер снизил скорость, заставляя себя собраться с мыслями. – Как ты думаешь, если мы попросим его присмотреть за Дэйвидом, он согласится?

– Конечно, – не раздумывая сказала Луиза. – Сейчас направо, – попыталась она предугадать ход мыслей Данинджера. – Мы ведь едем к нему?

Он кивнул. Луиза кивнула в ответ.

– Ты… – она замялась, закрыла глаза. – Ты видел миссис Дэй?

– Мне никто не открыл, – Данинджер снова увидел окровавленного кота-победителя. – Ты не знаешь, у нее был кот? Черный.

– Не знаю. А что?

– Да нет. Ничего, – Данинджер решил, что сейчас рассказывать о том, что он увидел, не самая хорошая идея. Будь на ее месте Даяна, то он, возможно, рассказал бы об этом, но Луиза не Даяна.

Не желая отвечать на новые вопросы, Данинджер притворился, что следит за дорогой, хотя следить, собственно, было не за чем. Мертвый город, мертвые улицы, мертвые дворы и детские качели.

Неожиданно Данинджеру представились ряды больничных коек, выстроившиеся вдоль домов. На койках лежали жители Форестривер. Желание остановиться и постучать в первый попавшийся жилой дом стало настолько сильным, что Данинджер едва смог убедить себя не делать этого. Какая разница, будет это Рег Белинджер или кто-то другой? Для него этот парень такой же жителей Форестривер, как и все остальные. Луиза, может быть, и нет, а Рег – да. Если с ним что-то случилось, то значит, случилось и с остальными. Данинджер задумчиво поджал губы. А шериф? А больница? Он специально пропустил поворот, о котором предупреждала Луиза, и проехал так, чтобы проверить наличие жизни возле участка и больницы. Ничего. Никого.

– Господи, у вас всегда здесь так безлюдно?! – не сдержался Данинджер.

– Обычно нет, – Луиза растерянно пожала плечами. Выглядела она так, словно пригласила своего будущего мужа познакомиться со своими родителями, а когда они пришли на ужин, то родителей не было и ничто не намекало на то, что кто-то готовился к встрече. – Я, конечно, долго не жила здесь, но…

– Ничего страшного, – Данинджер проехал мимо оставленной на стоянке машины скорой помощи. Несколько желтых листьев, принесенные ветром, прилипли к лобовому стеклу. Еще добрая охапка этих листьев лежала на крыше.

– Бррр! – поежилась Луиза, и этот звук показался Данинджеру неестественно громким. – Куда они, черт возьми, делись?! – на этот раз Луиза не требовала ответа. Сейчас ее вопрос был устремлен в пустоту, которая поглотила весь город.

Данинджер отвернулся и заставил себя ни о чем не думать вплоть до того, пока они не доберутся до дома Рега Белинджера. Если и там их встретит пустота… «Черт!» – Данинджер выругался про себя, понимая, что не может не думать о том, что происходит в Форестривер. Но иногда это просто необходимо. Если не отвлекаться, если не переставать думать о работе, то зачастую это не приносит никаких результатов, кроме усталости. Но как это сделать сейчас? Как заставить себя не думать о рабочих на фабрике, о черном коте, разорвавшем когтями горло сородича?

– Вот здесь, – сказала Луиза, указывая рукой на неприметный одноэтажный дом на окраине города. Данинджер свернул к обочине, услышав, как колеса «Шевроле» зацепили край бордюра. «Ну и черт с ней!» – подумал Данинджер, но удовольствия от убивания этой никчемной колымаги не получил.

– Останься в машине, – сказал он Луизе, вышел, увидел, что она вышла следом за ними, и решил не возражать. Все-таки они с Регом вроде как встречались, значит, это может помочь им в общении, хотя может и настроить Рега против него – еще один присяжный, угадать поведение которого практически невозможно.

Остановившись у входной двери, Данинджер пропустил Луизу вперед, и она, не раздумывая, постучала.

– Рег! – зазвенел в тишине ее голос. – Рег, это Луиза!

Никто не шел открывать. Никто не говорил «подождите».

– Наверное, он во дворе, – сказала Луиза. Данинджер шел за ней, снова невольно вспоминая черного кота.

– Надеюсь, у него нет собаки, – сказал он, не желая проверять на себе, враждебны ли затронутые вирусом животные. А в том, что вирус давно перекочевал в город, он перестал сомневаться еще у больницы. Возможно, нужно было выйти из машины и осмотреть больницу и полицейский участок, но что если с людьми начнет происходить нечто подобное, что происходило с птицами?

– Не бойся, – Луиза обернулась и как-то совсем неуместно состроила ему глазки. – Собака у него совсем не злая.

– Значит, есть… – Данинджер в тысячный раз за свою жизнь пожалел, что так и не стал агентом ФБР. Сейчас причиной этому было отсутствие оружия. Если собака набросится на них, то защищаться будет крайне сложно.

Данинджер огляделся и подобрал с земли увесистую стальную трость. Тростью оказался привод переднего колеса с тяжеленным набалдашником на конце. Луиза посмотрела на Данинджера и не смогла сдержать смех.

– Ты похож на неандертальца!

– Если собака набросится на нас, то придется как-то защищаться.

– Да она никогда ни на кого не набрасывалась! С чего ты взял, что это произойдет сейчас? – Луиза перестала улыбаться и замолчала. Пустынный город говорил сам за себя. Ей даже передалась настороженность Данинджера. – Рег? – позвала Луиза, заглянула за край дома, пытаясь вспомнить, где обычно сидела собака и как далеко позволял ей передвигаться поводок. – Рег? – Луиза увидела собачью конуру. Увидела поводок, оборванный конец которого лежал рядом с собачьей миской. Сердце забилось сильнее. Луиза вглядывалась в черноту конуры, пытаясь определить, там ли собака. – Мне кажется… – она замолчала, увидев в дальней стороне двора Рега, позвала его, не переставая коситься на конуру. Он обернулся, увидел ее, воткнул лопату в землю и помахал рукой, предлагая подойти. – А где собака? – спросила Луиза.

Рег не услышал, и ей пришлось повторить вопрос чуть громче. Воображение нарисовало, как собака в конуре просыпается, смотрит на чужаков злыми, налитыми кровью глазами.

– Собаки нет, – прокричал Рег, и воображение лопнуло, как воздушный шар. Вместе с ним лопнул и страх. Луиза обернулась к Данинджеру.

– Выбрось эту штуковину, пока Рег ничего не увидел! – строго сказала она.

Данинджер подчинился, вытер руки носовым платком, который тут же окрасился в грязно-ржавый цвет.

Рег бросил на дно вырытой небольшой могилы черный полиэтиленовый пакет и снова взялся за лопату. Рядом с горкой свежей земли лежала приготовленная табличка с именем собаки. Работа, которую проделал Рег после того, как его питомец сцепился с соседской собакой, отняла у него последние силы. Руки отяжелели и налились свинцом. Рубашка взмокла от пота.

– Привет, что ты… – Луиза замолчала, увидев могилу и табличку.

Рег воткнул лопату в землю и обернулся, решив, что небольшой отдых пойдет ему только на пользу. Присутствие Данинджера вызвало раздражение. Хоронить своего питомца с Луизой выглядело чем-то закономерным и обыденным, но позволить присутствовать при этом чужаку… Рег тяжело вздохнул и наградил Данинджера тяжелым взглядом. Если бы он видел, кого привела с собой Луиза, то пошел бы им навстречу, чтобы остановить их подальше от могилы питомца, но он не видел.

– Господи, как же это случилось? – спросила Луиза, заглядывая на дно могилы. Собака Рега запомнилась ей добродушной дворнягой, которая лает скорее от страха, чем от злобы.

– Он… – Рег снова покосился на Данинджера, но встревоженный взгляд Луизы был способен растопить любой лед. – Он сорвался с привязи и набросился на соседскую собаку, – Рег поморщился, вспоминая, как стал свидетелем этого собачьего боя. – Я пытался их разнять, но… – он снова вздохнул и взялся за лопату.

Комья земли полетели в могилу, зашуршали, ударяясь о пакет. Данинджер заметил, как сильно взмокла рубашка Рега, заметил его бледное, изможденное лицо. Силы оставляли приятеля Луизы с каждым новым взмахом лопаты.

– Давай помогу, – предложил Данинджер, не надеясь, что ему это позволят. Рег поднял залитое потом лицо, посмотрел на него, давая понять, что он не рад этому визиту. – Ничего личного, – безразлично сказал Данинджер, надеясь, что подобный тон, охладит пыл убитого горем хозяина «Баффи». Новая волна слабости накатилась на Рега. Он вздрогнул. Лопата чуть не выскочила из мокрых ладоней.

– Спасибо, конечно, за предложение… – Рег воткнул лопату в рыхлую землю, попытался поднять, чтобы сбросить в могилу, и понял, что не может этого сделать. В отчаянии он закусил губу, задержал дыхание. Металлический привкус наполнил рот. Желудок сжался. Рег упал на колени и успел лишь отвернуться от могилы своего питомца, прежде чем его вырвало.

– Господи! – Луиза повернулась к Данинджеру, награждая его взглядом больших, напуганных глаз.

Данинджер не двигался. Рег согнулся пополам, и его вырвало еще раз. Пара кровеносных сосудов лопнула в голубых глазах.

– Простите, – сказал Рег переводя дыхание. От его враждебности не осталось и следа. Он был напуган и обессилен.

– Нужно отвести его в дом, – сказал Данинджер Луизе. Рег повернулся и посмотрел на оскалившуюся пасть могилы. – Я закончу здесь, если ты сможешь самостоятельно добраться до кровати, – пообещал ему Данинджер. Рег кивнул и начал устало подниматься на ноги.

– Вот, обними меня за шею, – Луиза взяла его руку и положила на свои плечи.

Данинджер проводил их взглядом, думая о том, что если Рег действительно облокотится на эту девочку, то она ни за что не удержит его. Когда они скрылись в доме, Данинджер взялся за лопату и неторопливо забросал землей могилу. Напоследок он воткнул в образовавшийся холмик приготовленную Регом табличку и направился в дом. Забирать в лабораторию тело собаки не имело смысла. Данинджер не сомневался, что либо Даяне и Макговерну не удастся ничего найти, либо у животных будут замечены такие же перемены, как и у пойманного им голубя или найденного в лесу Хэлстоном дикого кота.

У входа в дом Рега Данинджер остановился и попытался представить, сколько Луизе потребуется времени, чтобы уложить его в кровать, – разговаривать о болезни с человеком, признающим свою болезнь, куда проще, чем с тем, кто отказывается это признавать. Для верности Данинджер выкурил одну сигарету и только после этого вошел в дом.

Рег лежал на кровати и выглядел по меньшей мере тяжелобольным человеком. Луиза стояла рядом с ним и до крови кусала губы. Как-то раз, кажется, еще в первый год обучения в Бостоне, ее соседка по комнате наглоталась снотворного, желая отомстить своему парню за измену, и когда Луиза вернулась из библиотеки, то увидела подругу примерно в том же состоянии, что и Рег сейчас. Глаза его были открыты. Взгляд скользил с Данинджера на Луизу и обратно. Но в отличие от соседки по комнате, которая без устали повторяла, что не хочет умирать, Рег молчал. Данинджер подошел ближе к кровати и наклонился к Регу, стараясь встретиться с ним взглядом.

– Это все из-за фабрики! – прошептал Рег. – Мы говорили шерифу, что пора с этим кончать, но… – его глаза закрылись. Спина выгнулась. Данинджер не боялся заразиться. Если вирус и передается по воздуху, то он уже переболел и бояться нечего.

– Но что? – спросил он, вызвав недоумение Луизы. – Что хотел сделать шериф?

– Уэл, не думаю, что сейчас подходящее время, чтобы спрашивать его об этом, – попыталась возразить она, но Данинджер остановил ее, предупредительно подняв руку.

– Что хотел сделать шериф? – повторил он свой вопрос чуть громче. Сейчас он думал об оставшейся на фабрике Даяне. Если жители города решат, что настала пора действовать, то нужно срочно увезти ее из города. – Что хотел сделать шериф? – голос Данинджера прорезал тишину. Рег открыл глаза, посмотрел на него непонимающим взглядом, моргнул.

– Шериф? – сознание путалось, голос Данинджера казался Регу далеким и замедленным. – А что с шерифом? Разве он выздоровел?

– Так он был болен? – Луиза увидела, как сверкнули глаза Данинджера, и этот взгляд не понравился ей. – Поэтому вы ничего не предпринимали?

– Мы… – Рег закрыл глаза, спина его снова выгнулась, гримаса боли исказила лицо, и он подался всем телом вперед, едва не ударив головой Данинджера в лицо.

– Господи! – проскулила Луиза, зажимая рукой рот. Данинджер отшатнулся назад в последний момент. Длинные, мокрые от пота волосы Рега ударили его по лицу. – Нужно ему помочь! – Луиза взмахнула руками. Смерть доктора Дэя, болезнь брата, теперь Рег… И все это из-за нее! – Это я… я виновата! – она посмотрела на Данинджера, ожидая, что он попытается убедить ее в обратном, и заранее приготовилась наброситься на него с обвинениями, но Данинджер молчал.

Сейчас он думал о шерифе и вспоминал собравшихся у фабрики людей. Что будет, если шериф уцелеет и появится у пикетчиков? Что он скажет им? Ничего страшного? Все хорошо? Как бы не так! Если вирус не унесет жизни всего города, то фабрика доживает свои последние дни. Но что делать ему?

– Нам нужно вернуться на фабрику, – произнес Данинджер. – Нужно сказать им, чтобы убирались оттуда, пока есть возможность. Иначе…

– Но как же Рег?! – закричала Луиза.

– Рег? – Данинджер посмотрел на кровать больного.

Хаос в голове усилился, перерос в панику. Вирус выбрался за стены фабрики, уложил жителей Форестривер в кровати, заставил их питомцев убивать друг друга. И кто скажет, что вирус остановится на этом?! Никто! Нельзя поднимать панику. Нельзя позволять никому покидать фабрику, а также город. Но что тогда можно? Ждать, когда часть жителей умрет, как доктор Дэй, а часть выживет и обрушит свой праведный гнев на фабрику? Позвонить в Вашингтон и объявить карантин? Вызвать национальную гвардию?

Данинджер посмотрел на Луизу и увидел, что она плачет.

– Вот только не надо, – выдавил он. – Не сейчас…

Губы Луизы задрожали, и из глаз хлынул настоящий ливень.

– Господи! – Данинджер сжался, ожидая услышать поток обвинений в свой адрес, но вместо этого Луиза бросилась ему на шею и прижалась так сильно, что у него перехватило дыхание.

– Мне так страшно! – запричитала она. – Так страшно… – ее дрожь начала передаваться и Данинджеру. – Пожалуйста, давай возьмем Рега и моего брата и отвезем на фабрику! Мне плевать, что скажут люди, лишь бы они жили. Пусть агент Кросс сделает им уколы. Пожалуйста, Уэл! Пожалуйста! – надломленный голос утонул в рыданиях, а затем разрезал тишину, словно нож топленое масло. – Пожалуйста! – она схватилась руками за рубашку Данинджера, заглянула ему в глаза раскрасневшимися заплаканными глазами. – Прошу тебя! Спаси их! Спаси… – Луиза смотрела ему в глаза, но он превратился в размытый силуэт, скрытый новым потоком слез. – Пожалуйста!

– Господи! – застонал Данинджер. Объяснять то, к чему может привести прием вакцины, не было смысла. Эта девочка не станет его слушать, а если и станет, то не сможет ничего понять. И эти слезы! Кажется, они готовы были свести его с ума. – Луиза… – начал было Данинджер, но замолчал и лишь тяжело вздохнул.

– Скажи, что поможешь им! – задыхаясь от рыданий, взмолилась Луиза.

– Я…

– Умоляю тебя!

– Черт! – Данинджер посмотрел на Рега, представляя, как придется тащить эту тушу в машину. Он тронул его за руку, надеясь, что это приведет Рега в сознание. Глаза под веками задрожали, но так и остались закрытыми.

– Тебе помочь? – предложила Луиза, продолжая реветь.

– Открой двери, – буркнул Данинджер и начал поднимать Рега с кровати. Резкий запах пота и рвоты ударил в нос.

Адвокат взвалил Рега на спину и потащил к выходу. Ноги Рега болтались позади, подобно ногам тряпичной куклы. Данинджер развернулся, протискиваясь в дверь спальни. Ноги Рега задели косяк. На бледной коже появился синяк. Следующей помехой оказался журнальный столик. Телефонный шнур запутался в пальцах и потянул за собой телефон. Старый, с наборным диском, он упал на пол и раскололся. Обнажившиеся внутренности противно звякнули. Данинджер вышел на улицу и заковылял к «Шевроле». Луиза вовремя подставила руку, чтобы Рег не ударился головой о железный край, и побежала закрывать дверь в дом. Данинджер сел за руль, включил зажигание, дождался, когда Луиза вернется в машину.

– Устал? – спросила она, продолжая всхлипывать. Адвокат брезгливо вытер ладонью левую щеку, к которой прикасалась щека Рега.

– Это не мой пот, – он выехал на дорогу, впервые за весь день порадовавшись, что город кажется пустым и покинутым. Иначе как бы они выглядели, вытаскивая полуобнаженного мужчину из его же собственного дома?

– Господи, надеюсь, Дэйвид еще не умер, – пробормотала Луиза, неосознанно грызя ноготь большого пальца.

– Надеюсь, мы не встретим по дороге никого из жителей, – честно признался Данинджер.

Он проехал на красный, удивившись, что, несмотря ни на что, светофоры в городе продолжают работать. На мгновение ему представилось, как патрульная машина срывается с места, устремляясь за нарушителем, но все это было в воображении.

Когда он остановился у дома Маккоунов, Луиза выскочила из машины и побежала открывать. Данинджер убедился, что Рег продолжает находиться в бессознательном состоянии, и пошел следом за Луизой. Входя в дом, он приготовился услышать дикий, истошный вопль сестры, обнаружившей своего единственного брата мертвым, но крика не последовало. В доме царили полумрак и тишина. Дэйвид лежал в своей комнате на втором этаже. Осознав, что его придется тащить по лестнице, Данинджер выругался про себя, надеясь лишь на то, чтобы Дэйвид оказался легче, чем его друг Рег.

– Господи, мне кажется, он умирает! – запричитала Луиза, держа брата за руку.

Данинджер проверил его пульс, вздохнул, представляя долгий спуск по лестнице, и начал поднимать Дэйвида с кровати. Он был горячим и скользким от пота, словно специально намазан каким-то маслом, чтобы никто не смог вынести его из дома. Луиза шла рядом, заботливо оберегая руки и ноги брата, чтобы они не ударились о мебель, дверные проемы, перила. То и дело ее руки задерживались на конечностях брата чуть дольше, и от этого Данинджер едва не ронял его.

– Может, свалишь куда-нибудь, а?! – рявкнул он на нее, окончательно потеряв терпение после того, как они с Дэйвидом вместе чуть не скатились с крутой лестницы. Луиза открыла рот, нервно моргнула: раз, раз-два…

– Пойду открою машину, – сказала она и посмотрела на Данинджера каким-то до отвращения предано-щенячьим взглядом. Он перехватил ее брата поудобнее и продолжил спускаться.

На улице Данинджер позволил себе немного передохнуть и оглядеть, потешаясь, как выглядит происходящее со стороны.

– Кажется, Рега снова вырвало, – извиняясь, сказала Луиза.

– Плевать, – Данинджер продолжил свое движение. – Мне все равно никогда не нравилась эта машина, – он остановился возле открытой дверки «Шевроле» и запихнул на заднее сиденье Дэйвида словно тряпичную куклу, набитую чем-то тяжелым.

– Подожди, я усажу их… – неуверенно начала Луиза, но, увидев, что Данинджер сел в машину, спешно забралась на пассажирское сиденье. – Кажется, Рега действительно вырвало, – глуповато закивала она головой, опуская боковое стекло, чтобы хоть немного развеять царивший в машине смрадный запах.

– Главное, чтобы нас не остановили у фабрики, – сказал Данинджер, лихо срываясь с места.

Раздражение и усталость начинали выводить его из себя. От резкого старта Дэйвид и Рег ударились головами, но это было несмертельно, к тому же принесло Данинджеру какую-то злорадную радость.

– Сделай одолжение, уложи их так, чтобы с улицы было не видно, что мы кого-то везем, – сказал он Луизе. Она хотела возразить, что им будет неудобно, но так и не осмелилась. – Да и биться друг о друга они будут меньше, – услышала она слова Данинджера и сочла их достаточным доводом, чтобы согласиться.

Мимо старого поваленного на дороге дуба Данинджер проехал, почти не снизив скорость. Сбившиеся вдалеке в небольшую группу пикетчики удивленно посмотрели на проскрежетавшее днищем по обочине «Шевроле», но даже не попытались приблизиться и узнать, что послужило причиной для подобного лихачества.

Данинджер остановился и посигналил охраннику, чтобы он открыл ворота. Дуган Хакстер подошел к затянутому решеткой окну и показал на стоянку. Данинджер замотал головой, посмотрел на пикетчиков, внимание которых все больше и больше начинал привлекать своим поведением.

– Не выходи из машины, – сказал он Луизе, покинул «Шевроле» и почти бегом добрался до проходной.

– Послушайте, я понимаю, что вы из Вашингтона и хотели бы поставить машину на территории фабрики… – начал было Дуган Хакстер, но Данинджер оборвал его на полуслове.

– У меня в машине два умирающих жителя Форестривер! – заорал он на охранника. – Как ты думаешь, что будет, если они умрут из-за того, что ты не пропустил эту чертову машину на территорию фабрики?! А? Хочешь проверить? Выйди и посмотри на жителей, что не выпускают вас отсюда. И не надейся, что они станут слушать твои объяснения, что ты не получил разрешения открыть ворота! Клянусь, я лично выйду к ним и сообщу, кто виновен в том, что их друзья и соседи умерли! Хочешь проверить? – Данинджер навис над Хакстером. Охраннику показалось, что в его глазах блестит безумие, которое позволит этому человеку исполнить все, что он обещал.

– Не нужно этого делать, – пробормотал он, начиная проклинать тот день, когда согласился работать здесь.

– Тогда открывай ворота! – сказал Данинджер.

Не дожидаясь, какое решение примет охранник, он вышел из проходной и сел в машину. Ворота вздрогнули и начали открываться. Данинджер вдавил педаль газа в пол, едва не задев край ворот боковыми зеркалами. Охранник выругался и поспешил нажать кнопку закрытия ворот.

Оказавшись на территории фабрики, Данинджер снизил скорость. Нервозность сменилась спокойствием и безразличием. Если пикетчики что-то и заметили, то разобраться, в чем дело, им все равно не удастся.

– Главное, чтобы никто не видел, как мы увозили твоего брата и парня, – сказал Данинджер Луизе. Она кивнула. Обернулась назад, где грудилась пара переплетенных между собой тел.

– Надеюсь, они ничего не сломали, – она поморщилась, снова ощутив тошнотворный запах рвотных масс и пота. Данинджер позвонил Хэлстону и вышел из машины, закурив сигарету. – Спасибо тебе, – попыталась поблагодарить его Луиза, но поняла, что он думает о чем-то совершенно другом, не смотрит на нее, не слушает.

Она открыла заднюю дверку «Шевроле» и попыталась усадить брата и Рега на сиденье. Тени, уродовавшие их лица прежде, исчезли, и Луиза с надеждой подумала, что, возможно, стресс, который она пережила, расставил все на места, закончив этот кошмар. Но она ошиблась.

Когда из дверей комплекса с парой носилок вышли Хэлстон и Макговерн, Луиза увидела, что ничего не изменилось. Их лица остались прежними, даже более уродливыми, чем раньше. Тени, которые скользили по ним, стали менее густыми, позволяя разглядеть детали: вытянутые вперед челюсти, обнаженные зубы, низкие, покатые лбы… Луиза отвернулась, боясь, что снова впадет в истерику.

– На кой черт ты притащил их сюда? – заорал Хэлстон на Данинджера, но тот лишь отмахнулся от него. – Но мы же договорились…

– Потом объясню, – Данинджер перевел взгляд на Макговерна. – Твоя вакцина еще не готова?

– Почти, – Макговерн нервно поджал губы. – Если вирус проникнет в город…

– Он уже проник, – Данинджер жутковато ухмыльнулся. – Все словно вымерли. Домашние питомцы – и те ведут себя как птицы. Я имею в виду…

– Я понимаю, что ты имеешь в виду, – Макговерн покосился на Луизу.

– Это она уговорила тебя привести их сюда? – спросил Хэлстон о том, о чем Макговерн спросить не решился.

– Им нужно ввести вакцину, – Данинджер встретился взглядом с Хэлстоном.

– Но ты ведь говорил… – Хэлстон нахмурился. Что-то во взгляде Данинджера было странным, намекающим на продолжение разговора, но без свидетелей.

– Им нужно ввести вакцину, – повторил Данинджер, и Хэлстон согласно кивнул, надеясь, что расшифровал его взгляд верно.

Они уложили Дэйвида Маккоуна и Рега Белинджера на носилки и понесли в комнату отдыха, переоборудованную в медицинскую палату. Луиза помогала Макговерну нести своего брата, стараясь не обращать внимания на врезающиеся в кожу неудобные ручки носилок. Боль была желанной и помогала отвлечься от мыслей об уродливом лице Макговерна. Однако взгляд ее невольно устремлялся к его рукам – таким же уродливым и кошмарным. Он шел впереди, и его руки находились возле лица ее брата. Лица, которое было самым обыкновенным. «Лишь бы Дэйвид не приходил в сознание!» – думала Луиза, представляя, как его сердце остановится от страха, когда он увидит нечто до отвращения уродливое, застывшее возле его лица.

Они вошли в лифт, и Луиза оказалась бок о бок с Хэлстоном. Он стоял так близко, что волосы на ее теле начали вставать дыбом.

– С вами все в порядке? – спросил он ее своим искаженным, замедленным голосом.

Луиза посмотрела на Данинджера, но он стоял к ней спиной, и она не могла видеть его лицо, хотя и не сомневалась, что с его лицом все в порядке. Сейчас ей больше всего хотелось спросить, не начал ли он видеть лица этих монстров более отчетливо. Ведь если этого не случилось, то впору задуматься о своем безумии. «Уверена, у агента Кросс найдутся нужные пилюли, чтобы забыться от…» – Луиза не додумала, почувствовав, что лифт останавливается. Как же она ненавидела Макговерна за его нерасторопность, с которой он выходил в коридор. В какой-то момент лицо Хэлстон оказалось так близко, что Луиза едва не закричала. Ее остановило лишь то, что она несла носилки со своим братом, и его жизнь сейчас зависела от нее. Жизнь, которой он может лишиться по ее вине. Слезы подступили к глазам, наполнили их, покатились по щекам.

Макговерн открыл дверь в переоборудованную комнату отдыха, и Луиза увидела десятки монстров. От осознания, что ей придется оставить здесь брата, она чуть не закричала. «Смотреть на тех, кто нормальный! Смотреть на тех, кто нормальный!» – твердила она себе, помогая Макговерну уложить Дэйвида на койку. Бледные лица мелькали перед глазами дьявольским хороводом. Обессиленные, умирающие… но люди.

– Если хочешь, то можешь остаться с ним, – предложил Макговерн, не понимая причину катящихся из ее глаз слез.

– Нет! – выкрикнула Луиза. Она выскочила из палаты и прижалась спиной к холодной стене.

– Может быть, теперь объяснишь, что ты задумал? – спросил Хэлстон, но Данинджер проигнорировал его, демонстративно повернувшись спиной и устремив взгляд на Макговерна.

– Думаю, дальше мы справимся сами, – сказал он ему, давая понять, что хочет остаться с Хэлстоном наедине. Макговерн улыбнулся и закивал, изображая понимание.

– Может быть, мне взять девочку с собой? – предложил он перед тем как выйти.

– Луизу? – Данинджер посмотрел на густые тени, скользящие по лицу Макговерна, представил, что должна видеть сейчас Луиза, и покачал головой. – Я сам приведу ее. Ничего страшного. Пусть немного побудет одна.

Он обернулся к Хэлстону, заставляя себя смотреть ему в глаза. Тени уродовали его лицо так же, как это было с Макговерном. «Интересно, что он видит когда смотрит на свое отражение?» – подумал Данинджер, подавив в себе желание, протянуть руку и прикоснуться к этим сгусткам тьмы, переливающимся на лице Хэлстона.

– Очень скоро ситуация выйдет из-под контроля, – сказал он, понижая голос до шепота так, чтобы Луиза не смогла услышать его. Он опустил глаза, устремляя взгляд на Дэйвида Маккоуна.

– Ты действительно собрался ввести ему вакцину? – осторожно и даже как-то вкрадчиво спросил его Хэлстон. Данинджер кивнул. – Но ведь ты говорил, что вакцина, возможно, не нужна, говорил, что вирус можно побороть и без нее, – он раздраженно поджал губы. – Разве не ты убеждал нас оставить хотя бы нескольких рабочих без вакцинации, чтобы убедиться в своей теории, а сейчас приносишь сюда этого мальчишку и говоришь, что ему срочно нужно ввести вакцину?! – Хэлстон осекся и посмотрел на дверной проем, желая убедиться, что Луиза не вошла и не слушает их.

Что-то в Данинджере заставляло его не делать поспешных выводов. С одной стороны, все было просто и понятно – еще один мужчина пал жертвой женских чар и начал делать глупости, но с другой… Если все дело в женщине, то ему стоит признаться, что он действительно никогда не знал и не понимал Данинджера. Хэлстон всегда думал, что он более умен, более сдержан. Но если дело не в женщине, тогда в чем? Что у него на уме? Почему он привез на фабрику тех, кто мечтает лишь о том, чтобы уничтожить ее? Надеется найти союзников? Но это глупо. Они никогда не примут их сторону, даже если им удастся спасти им жизни. Это только больше убедит их в правильности предыдущих действий. Может быть, хочет запереть их здесь? Лишить толпу лидеров? Но кроме Дэйвида Маккоуна есть еще шериф Бригс, а его вряд ли удастся привезти сюда и уж тем более держать взаперти до тех пор, пока ситуация не станет менее взрывоопасной. И как быть с Даяной, если все, действительно, скоро выйдет из-под контроля? Нельзя же оставлять ее здесь, когда горожане начнут штурмовать фабрику. А Сьюзен Чесс? Она ведь тоже женщина и тоже ни в чем не виновна. А сколько еще таких невиновных женщин работает на фабрике? И если началась эпидемия, то не опасно ли пытаться вывезти их из города, при учете, что это удастся?

– Тебе не кажется, что сейчас самое время объясниться, Уэл? – сдался Хэлстон, запутавшись в собственных размышлениях и анализах происходящего.

– Конечно. Для этого мы и здесь, – Данинджер посмотрел на агента, отмечая, что теней на его лице стало в разы больше, чем было утром. – Никто из нас до сих пор не знает, как действует вирус или как действует вакцина. Ведь так? – тон Данинджера не нравился Хэлстону, но он согласился, кивнув только для того, чтобы узнать, что же задумал адвокат. – Можно сказать, мы спасаем людей скорее интуитивно, – Данинджер замолчал, снова давая агенту возможность обдумать услышанное.

– Мне не нравится слово «интуитивно», – возразил Хэлстон, но все-таки снова согласно кивнул.

– Значит, даже если моя теория о вреде вакцины окажется верной и наш организм может сам побороть вирус, сейчас мы никак не можем быть в этом уверены?

– Значит, так… – Хэлстон снова посмотрел на дверной проем, убеждаясь, что их не подслушивают.

– И значит, мы вправе ввести Дэйвиду Маккоуну и Регу Белинджеру препарат, который создал Макговерн для подавления вируса? – Данинджер прищурился, став похожим на старого хитрого лиса. Хэлстон разочарованно хмыкнул. Нет, он определенно ждал чего-то более существенного.

– Господи, Уэл! Если ты просто хочешь произвести впечатление на девушку, спасая ее брата, то мог бы прямо так и сказать, потому что… – он замолчал, увидев, как на лице адвоката мелькнуло раздражение.

– Помнишь, мы с Луизой говорили, якобы что-то видим? – спросил он.

– И ты еще сказал, что виной этому вакцина, которою мы принимали, – Хэлстон пытался, но не мог удержаться от скептического тона. Даже губы его растянулись в презрительной улыбке, ожидая дополнительную порцию оправданий. – Прости, Уэл, но для того, чтобы я поверил тебе, нужны более веские доказательства, чем твои видения.

– Тогда отправляйся в город и проведи всеобщую вакцинацию, – раздраженно повысил голос Данинджер. – Не можешь? – он выдержал паузу, желая, чтобы Хэлстон понял, во что его ткнули носом – вакцины слишком мало, жители слишком напуганы, чтобы позволить провести вакцинацию. И оба они знают об этом. Данинджер и Хэлстон. Агент поморщился, признавая свое бессилие. Адвокат выдержал его злобный взгляд и дружелюбно улыбнулся. – Мы можем вернуться к версии, что наш организм способен сам побороть вирус, – предложил Данинджер.

– Это все равно ничего не меняет, – Хэлстон почему-то начал чувствовать себя загнанным в угол. Признавать возможность правоты Данинджера и его фантастические теории! Что дальше? – Если жители Форестривер переживут эпидемию и устроят погром на фабрике, то виноватыми все равно останемся мы, – сказал он то, о чем не хотелось даже думать.

– Поэтому я и хочу, чтобы Дэйвиду Маккоуну и Регу Белинджеру ввели вакцину, – Данинджер понизил голос до едва различимого шепота. – Если верить Луизе и мне, верить тому, что мы видим, а я сомневаюсь, что два совершенно разных человека способны сойти с ума в одно и то же время, то Дэйвид и Рег должны будут увидеть то же, что видим мы, – Данинджер выдержал очередную паузу.

Если бы сейчас где-нибудь рядом находилась скамья с присяжными, то он бы посмотрел на них, постарался заглянуть в глаза каждому. Но вокруг были только умирающие люди да тени, скрывающие добрую половину лиц этих людей.

– Даже если видения – это не более чем групповая истерия или последствия перенесенной болезни, то они все равно смогут посеять достаточно сомнений в рядах тех, кто готов уничтожить фабрику. Если моя теория окажется верной и жители этого города справятся с вирусом без помощи вакцины, то станут ли они слушать своих бывших лидеров, которые стали похожи на монстров? Сомневаюсь. И учти, наши действия будут абсолютно оправданны. Мы ведь просто помогаем людям, спасаем их. Ни один суд не сможет нас ни в чем обвинить.

– То есть ты предлагаешь посеять смуту и панику в городе? – Хэлстон прищурился, скрывая отвращение от методов, которыми действовали все известные ему адвокаты. В особенности тот, что стоял сейчас перед ним.

Он предлагал ему использовать жизни людей, которых они должны спасать, для того, чтобы урегулировать ситуацию, доказывая, что они имеют на это полное право и ни один суд не сможет счесть их виновными в халатности или злоупотреблении служебным положением. Но ведь это были жизни людей, а он играл с ними как с подопытными крысами. А если его план провалится? Если они начнут убивать друг друга? Конечно, с юридической стороны он снимал с себя и агентов всю ответственность, но как быть с моральным аспектом этого вопроса? Или же ему плевать?

– Ты понимаешь, что это значит? – спросил Хэлстон, с отвращением признавая, что собственного решения проблемы у него нет и придется слушать этого низкого и подлого адвокатишку. – Понимаешь, к чему это может привести?

– Я понимаю, что мы можем попытаться спасти и город, и фабрику… – взгляд Данинджера устремился к входной двери, и Хэлстон подумал, что большинство из последних слов были произнесены специально для Луизы. Хотя уверенности в этом не было. Данинджер не нравился ему, и разговор не прибавил симпатии. – Кстати, ты сам ввел себе вакцину, так что объясни, что изменилось с того момента в тебе и твоем организме, чтобы ты запретил ввести ее паре горожан, нуждающихся в ней? – Данинджер стоял в позерской позе, напоминая актера-неудачника, который пытается играть дьявола, искушающего невинную жертву.

Хэлстон поджал губы, заставляя себя не наговорить лишнего, особенно сейчас, когда он не видел, что в палату вошла Луиза Маккоун.

– Делай как знаешь, – буркнул он, стараясь не встречаться с Данинджером взглядом.

– Если вакцина поможет, то мы сможем убедить спасенных людей ввести ее как можно большему числу инфицированных горожан! – сказал Данинджер. Хэлстон не ответил, прошел мимо Луизы, отметив, что она избегает встречаться с ним взглядом.

– Тебе удалось уговорить их? – спросила она Данинджера.

Слезы высохли, оставив красные пятна на щеках. Страх притупился, но смотреть на уродливые лица больных желания не было. Луиза стояла, опустив голову и прикрыв глаза, ожидая ответа, но не возражая, если Данинджер ответит где-нибудь подальше от этого места.

– Думаю, все образуется, – осторожно пообещал адвокат. – Может быть, не сразу… – он посмотрел на Дэйвида Маккоуна. Вздохнул, увидев, что лицо брата Луизы выглядит больным и изможденным, но теней на нем нет. – Может быть… – Данинджер замолчал, невольно переводя взгляд на тех, чьи лица были скрыты покровом тьмы. – Может…

– Думаешь, это все из-за нас? – спросила Луиза. – То, что мы видим… Я имею в виду лица и то, что с ними происходит. Думаешь, все это в нашей голове?

– Не знаю, – Данинджер почувствовал, что больше не может находиться в этой комнате, рядом с теми, чьи лица с каждым новым часом становятся все менее похожими на человеческие. – Если ты не против, то я бы предпочел уйти отсюда. Хотя бы ненадолго, – Данинджер встретился взглядом с Луизой. Страх в ее глазах сменился пониманием и сочувствием.

– Дальше будет только хуже, – заботливо предупредила она, протянула ему руку и сама потянула его к выходу.

Данинджер хотел спросить, какими она сейчас видит лица людей, но не смог, не захотел. Скоро он тоже начнет это видеть и сможет узнать. А если нет… Что ж, если ожидания не подтвердятся, то он не будет горевать об этом. Даже если вся его теория и замысел пойдут на дно, не выдержав тщательной проверки, он не станет сожалеть об этом. Проигрыш еще не означает смерть, а вот его план, его теория, что-то в ней было такого… Словно могильная сырость, холод старого склепа, запах тлена…

Данинджер обернулся и закрыл дверь в комнату отдыха. Голова его осталась опущенной, и Луиза отметила, что он, так же как и она, не желает смотреть на оставшихся в комнате людей.

– Пойдем, – она обняла его, как друг обнимает друга. Благодарность за то, что он заботится о брате, накладывалась на осознание недавней близости с ним – они были в одинаковом положении, видели одно и то же, переживали одно и то же. В голове Луизы мелькнула далекая мысль, неосознанное желание. Они не одиноки в своем страхе и тяжести перемен. Есть и другие. Луиза увидела образ Даяны Кросс.

– Можно попросить тебя еще об одном одолжении? – спросила она, ожидая отказа или просто усталого вздоха, но Данинджер согласно кивнул. – Если я попрошу тебя поговорить с агентом Кросс, – Луиза попыталась встретиться с ним взглядом. – Для нее ведь не будет это обузой или… – Луиза вдруг поняла, что нет смысла подбирать слова. Данинджер все равно сможет понять ее. – Я просто не хочу, чтобы лечением брата занимался доктор Макговерн. Он… – Луиза покачала головой, – он мне не нравится. Понимаешь?

– Думаю, понимаю, – Данинджер остановился возле двери в лабораторию. – Знаешь, если все получится, то твой брат… Он ведь может стать похожим на Макговерна. Я имею в виду, что мы можем начать видеть его не так, как других.

– Но ведь он будет жив, – Луиза поджала губы. – А то, что мы видим… – она вдруг поняла, что не хочет думать об этом. – Это ведь должно рано или поздно пройти. Не могут же все эти тени и образы быть чем-то реальным, – по ее лицу скользнула глуповатая улыбка. – Ведь так?