Доктор и стрелок Резник Майк

— Отлично, — сказал Холидей. Он слегка устыдился проснувшейся внезапно сентиментальности. — Давай уже пойдем и посмотрим, как убить Римского Носа и Джеронимо.

Эдисон покачал головой.

— Мы не станем их убивать, Док. Если их уничтожить, завтра же на их место встанут еще два шамана. Нам надо нейтрализовать магию.

— Как бороться с тем, чего не видишь?

— Я осветил Тумстоун засчет того, чего не видно, — ответил Эдисон. — Ты видишь ток, приводящий наш дилижанс в движение?

— Ладно-ладно, — сдался Холидей и пожал плечами. — Я все равно в деле.

— В деле, которое скоро должно закончиться, — заметил Эдисон, выглядывая в окно.

Они проехали еще с пятьсот ярдов, затем Эдисон вновь одолжил у Холидея трость, постучал в потолок… но дилижанс не остановился. Эдисон постучал еще раз, и вот тогда уже самоходный экипаж встал.

— Должно быть, мы ехали по кочкам, — сказал изобретатель, возвращая Холидею трость, — и возница первый раз не почувствовал стука. Или просто неверно истолковал его.

— Когда ты перехватил меня на улице, трости у тебя не было, — заметил Холидей. — Как же ты его тогда тормозил?

— Когда мы только отправились в путь, — улыбнулся Эдисон, — я вручил вознице записку с просьбой остановиться, если он увидит тебя или Неда, — он засмеялся и ткнул себя пальцем в лоб. — Гений, да и только.

Холидей в ответ тоже рассмеялся и тут же закашлялся. Тогда Эдисон покинул салон, оставив друга одного. Через минуту приступ унялся.

— Где твое оружие? — спросил Холидей, выбираясь из экипажа и оглядывая пустой салон.

— Предпочитаю называть его устройством, — ответил изобретатель. Из-под подушки кресла он достал большой ящик, открыл его и, сняв верхний слой мягкой набивки, извлек на свет небольшой металлический предмет, умещавшийся в одной руке. Чем-то он напоминал револьвер, только без спускового крючка, прицела и полноценной рукояти.

Потом Эдисон вытянул из ящика провод и подключил его к устройству. Прибор низко загудел.

— Если этот гул — все, на что оно способно, мы только зря потратили время, — заметил Холидей.

— Нет, работает устройство совершенно бесшумно. Гудение — признак того, что оно запитывается от батареи. Еще минутка — и прибор полностью зарядится.

Как он и сказал, секунд через шестьдесят прибор умолк, и изобретатель отсоединил от него провод.

— Ну ладно, — сказал Холидей, — что оно делает?

— Это нам и предстоит выяснить, — ответил Эдисон.

— Каким образом?

— Сперва, — ухмыльнулся изобретатель, — надо обнаружить Джеронимо и Римского Носа. Они должны следить за нами.

Холидей оглядел песчаную равнину.

— Зрение у меня не хуже, чем у кого бы то ни было, но я не вижу нигде Джеронимо. Римского Носа я не встречал, но думаю, индейца бы приметил.

— Напряги память, Док, — сказал Эдисон и направился к небольшой роще деревьев в четверти мили от дилижанса. — Как на тебя первый раз вышел Джеронимо? Ты говорил, что в переулке в Тумстоуне тебе повстречался гигантский змей, обернувшийся индейским воином.

— Сукин сын! — выругался Холидей. — Джеронимо сам навещал меня в облике птицы: садился на карниз и заглядывал в окно гостиничного номера. В день, когда предложил лишить Кида защиты, если я уничтожу железнодорожную станцию, — он с новым интересом осмотрелся кругом. — Слева вижу двух ящериц, а в пятидесяти ярдах от дилижанса — кролика.

Эдисон покачал головой.

— Нет, это не он.

— Откуда знаешь? — удивился Холидей.

— Оттуда, — весело ответил Эдисон, — что сам его заметил.

— Где?

— Видишь крупную птицу, что сидит на вершине самого дальнего дерева?

— Да.

— Так вот, это он.

— Повторяю: как ты узнал?

— Это же бородатая неясыть.

— Ну, бородатая… ну, неясыть, — произнес Холидей. — Что с того?

— Она обитает на северо-востоке Штатов, в Канаде, — ответил Эдисон.

— Птицы, знаешь ли, перелетают с места на место. Вот и эта решила слетать на юг.

— Слишком далеко на юг она забралась и слишком уж далеко на запад.

— Доводы у тебя не очень, — заметил Холидей.

— Есть и другие, — сказал изобретатель и глянул на часы. — Двенадцатый час, солнце почти в зените.

— Это что-то должно мне сказать?

— Бородатая неясыть — птица ночная, Док. Будь это настоящая сова, она бы ни черта при дневном свете не видела.

Холидей посмотрел на птицу, та посмотрела на него в ответ.

— Ну хорошо, убедил, — сдался дантист. — Как думаешь, кто это? Джеронимо? Римский Нос?

— Не знаю, — ответил Эдисон. — Я даже не уверен, шаман ли это, или посланный им воин в обличье птицы, или птица, глазами которой шаман за нами следит. Самое прекрасное в том, что мне неважно. Главное — тут замешана магия, и нам надо проверить, сумеет ли мое устройство ее нейтрализовать.

— Минутку, — попросил Холидей. — Как ты вообще узнал, что за нами здесь будут следить?

— На примере Белого Орла я доказал, что, в принципе, могу ликвидировать шамана. Будь ты на месте Джеронимо или Римского Носа, разве не стал бы за мной приглядывать?

— А если на тебя нападут?

— Если ничто из принесенного мною сюда сове не навредит, то волноваться не о чем. А если я только раню ее, то сильнее навредить уже не смогу — даже если меня атакуют.

— Ранить — не значит убить, знаешь ли, — подчеркнуто произнес Холидей.

— Черт возьми, Док, — раздраженно отозвался Эдисон, — не могу же я постоянно строчить заметки и выдавать теории. Нужно все проверять на практике. Прости, — отдышавшись, извинился изобретатель, — я сорвался.

— Не переживай, — ответил Холидей. — Я порой забываю, какое на тебя возложено бремя.

Он глянул на устройство в руке у Эдисона.

— Ну, и что мы дальше делаем?

Эдисон резко взглянул на револьвер Холидея, затем на сову. Он не сказал ни слова, но было видно, что изобретатель напряженно, стиснув зубы, думает. Взгляд его метался из стороны в сторону. Затем Эдисон щелкнул пальцами и воскликнул:

— Есть! Гениальная была мысль взять тебя с собой!

Холидей присмотрелся к изобретателю — таким возбужденным и радостным он его еще ни разу не видел. Впрочем, сам Холидей радоваться не спешил.

— Мне точно надо знать подробности?

Некоторое время Эдисон, увлеченный новой мыслью, как будто не слышал его. Потом он словно вернулся с небес на землю.

— Есть загвоздка, Док, — произнес он. — Я могу пустить это в ход, — он поднял устройство, — и разозлить сову, обездвижить ее или убить… или же вообще ничего не добиться. Тогда, имея на руках рабочее — или нерабочее — устройство, мы все равно останемся без требуемых результатов. В конце концов, бородатая неясыть существует, и шансы, что эта сова прилетела сюда из Канады — один к сотне. Покрыла такое расстояние, сменила домашний климат на неблагоприятный местный… И один к тысяче — что она стала бы в разгар дня, в безоблачную погоду следить за нами. Шансы эти ничтожно малы и в то же время их надо учитывать. Вот здесь в игру вступаешь ты.

— Каким образом?

— Подойди к сове на близкое расстояние, с которого точно не промажешь, — в ответ на непонимающий взгляд Холидея Эдисон продолжил: — Выстрели в сову. Если убьешь ее, значит, это просто птица, которой не посчастливилось забраться так далеко от дома. Если же я прав, то пули не причинят ей вреда. И тут уже моя очередь вступать в игру.

Холидей насупился.

— То есть ты рассчитываешь, что я не смогу подстрелить птицу…

— Верно, — подтвердил Эдисон. — Тогда мы убедимся, что сова — плод магии Джеронимо или Римского Носа, а то и совместных усилий этой парочки. Если же я сумею ранить неясыть, убить или еще каким-то образом нейтрализовать действующую здесь магию, мы докажем, что изобретение работает.

— А если ты ранишь сову, но не убьешь?

— Какая разница? Я пойму, что напал на верный след и просто усилю прибор.

— Ушные затычки мне не понадобятся?

Эдисон покачал головой.

— Беззвучный шум не слышен ни людям, ни собакам, ни каким другим животным. Он вообще безвреден для человека и зверей. Он лишь нейтрализует магию.

Холидей пожал плечами.

— Надеюсь, ты прав. Давай уже наконец приступим к опыту.

Эдисон согласно кивнул, и Холидей отправился к роще. Сова следила за его приближением, но даже не думала улетать. Тогда Холидей обошел рощицу кругом, чтобы лучше видеть цель. Как-то неловко было стрелять в существо предположительно — точнее, наверняка — магической природы. Хотелось выхватить револьвер выпустить наскоро три пули и драпать, однако стрелять нужно было прицельно, дабы точно попасть в сову. Холидей приблизился к ней, медленно достал оружие, прицелился и выстрелил. Он слышал, как пуля с глухим «шмяк!» ударила в тело птицы, видел, как взметнулся в воздух пучок перьев, однако неясыть даже не шевельнулась. Ее будто не задело вовсе. Холидей выстрелил еще дважды, с тем же эффектом — то есть неэффективно вообще, — убрал револьвер в кобуру и вернулся к Эдисону.

— Ты точно попал? — спросил изобретатель.

— Абсолютно точно.

— Тогда давай смотреть, верный я нашел принцип или потратил неделю впустую.

С этими словами Эдисон направил устройство на сову.

— Ближе подойти не хочешь? — спросил Холидей.

— Радиус действия у этого прибора — несколько миль, — ответил Эдисон. — В теории.

Большим пальцем он нажал неприметную кнопку. Дантист не услышал ничего, даже низкого гудения, не увидел вспышки; из ствола ничего не вылетело, зато неясыть заверещала, сорвалась с места и хотела было улететь… но вспыхнула огненным шаром. На землю просыпалась горстка пепла.

— Будь я проклят! — выдохнул Холидей.

— Надеюсь, Соединенные Штаты судьба ждет иная, — довольно улыбнулся Эдисон.

— Это был не Джеронимо и не Римский Нос, да?

— Скорее всего, — согласился Эдисон. — Они видели, что я сотворил с Белым Орлом, и должны были раскусить наш замысел, когда ты выстрелил в сову. Они бежали бы, однако шаман… или пусть это будут шаманы, ведь они следят за нами вместе — даже если птицу прислал только один — хотели, наверное, проверить, как далеко я продвинулся в своих изысканиях.

— Ты же понимаешь, что ты теперь для них мишень? — предупредил Холидей.

— В некотором смысле. Правда, шаманы еще не знают, как подействует устройство непосредственно на них, и не догадываются, что у меня имеется в запасе. Может статься, остальные приборы куда опаснее. В общем, пока мне ничего серьезного не угрожает.

— А ты тот еще оптимист.

— Возможно, — ответил Эдисон, — хотя, чисто для исторической справки: с начала войны между наукой и магией это — первый раз, когда наука одержала победу в мелкой перестрелке.

— Будь здесь Белый Орел, он бы с тобой поспорил, — мрачно усмехнулся Холидей.

— Хорошо, второй раз.

Неистово жестикулируя, Эдисон велел вознице ехать назад в город. Когда изобретатель с Холидеем забрались в экипаж, дантист достал фляжку и предложил другу выпить.

— Нет, спасибо. Мне еще надо сделать заметки о сегодняшнем эксперименте, так что голова нужна трезвая.

Холидей, отпив из фляжки, завинтил колпачок и убрал ее в карман.

— Я вот тут подумал, Том…

— Да?

— Что если птица была Джеронимо или Римским Носом?

Эдисон глянул в окно и улыбнулся.

— Очень маловероятно, — убежденно произнес он.

— Ты так уверен…

Эдисон указал на дерево за окном.

— Видишь там на ветке белую птицу?

— Да.

— Полярная сова. Вероятность встретить такую посреди Нью-Мексико, в разгар дня, еще меньше, чем наткнуться на бородатую неясыть.

Холидей помахал сове рукой, и та махнула в ответ крылом — хотя позднее Холидей решил, что ему показалось.

29

Той ночью Холидей проиграл в покер три сотни долларов, затем выиграл пятьдесят в фараон и решил остановиться, пока не потерпел фиаско сродни тому, что постигло его в «Монархе», в ночь, когда Оскар Уайльд пришел посмотреть на его игру. Утром он встал в десять часов. На карнизе за окном сидела птица. Холидей заговорил с ней, но птаха в ответ лишь защебетала и, стоило к ней приблизиться, упорхнула.

Холидей спустился в вестибюль и, не застав там Шарлотты, вышел на улицу. Провел ладонью по щеке и решил, что пора побриться. Отправился в цирюльню.

— Могу вас и подстричь заодно, — предложил брадобрей, намыливая Холидею щеки.

Тот хотел было отказаться, но, взглянув на себя в зеркало, решил, что и правда слегка оброс. Шарлотте определенно будет приятнее ужинать с ним, если он приведет себя в порядок. С такими мыслями Холидей согласился на стрижку.

— Чуть ранее заходил ваш друг, мистер Бантлайн, — сообщил цирюльник, беря в руки ножницы. — Пытался продать мне латунную бритву, — хихикнул он. — Представляете! Латунную бритву!

— На вашем месте я бы купил, — ответил Холидей.

— Вообще-то, мистер Бантлайн пытался втюхать мне две дюжины лезвий. Божился, что они никогда не затупятся.

— Хотите верьте, хотите — нет, он говорил чистую правду.

— Сколько у меня, по-вашему, рук? — усмехнулся цирюльник. — Если эти лезвия никогда не тупятся, что мне делать с двумя дюжинами таких?

— Похоже, — улыбнулся Холидей, — Нед доизобретался до того, что разучился торговать.

— Так он не брехал? — спросил цирюльник. — Лезвия и правда вечны?

— Если Нед сказал, что вечны, значит, они вечны.

— Вы его друг, Док. Передайте мистеру Бантлайну: четыре я еще купить могу.

— Как увижу — передам, — пообещал Холидей.

— Ну ладно, не двигайтесь, сейчас я побрею вас настоящей бритвой.

Минуты через три цирюльник закончил, и Холидей, заплатив гривенник, вышел на улицу. Проведя два года в Тумстоуне и Лидвилле — городах, которые Эдисон буквально открыл заново, — он никак не мог заново привыкнуть к лошадям у коновязей, к кучкам навоза на дороге и газовым лампам, что средь бела дня освещают темные уголки комнат.

Холидей заглянул к Мейбл Гримзли и занял свой обычный столик. Мейбл сразу вышла к нему с чашкой в одной руке и кофейником в другой.

— Ага! — сказала она. — Мой любимый клиент!

— Скорее самый известный и зловещий, — ответил Холидей.

— Это одно и то же, — улыбнулась хозяйка. — Сохраните за собой громкую дурную славу — и останетесь моим любимым клиентом.

— Шарлотта к вам не заглядывала?

— Часа два-три назад. Сказала, что у нее кое-какие дела, но не захотела беспокоить вас. Решила, раз вы накануне играли в карты, то встанете очень поздно.

— Она была права отчасти, — криво усмехнулся Холидей. — В карты я проигрался и продрых только до девяти.

Мейбл засмеялась.

— Говорят, вы за две ночи выиграли несколько тысяч. Не может же вам всегда везти.

— Не может, — согласился Холидей. — Однако мечтать не вредно.

— Что заказывать будете, Док? Как обычно?

Холидей уже думал взять, по привычке, тост и яичницу, однако тут понял, что сильно голоден. Должно быть, накануне ночью не успел нализаться как следует.

— Мне, пожалуй, небольшой стейк.

— Забавно, — улыбнулась Мейбл. — Готова была поклясться, что вы — Док Холидей.

Она ушла на кухню, а он достал из кармана книжку. Холидей все еще читал ее, когда Мейбл принесла завтрак.

— Что у вас там? — спросила хозяйка, указав на книгу.

— Биография президента Линкольна, — ответил Холидей. — Приобрел в магазине смешанных товаров. — Закрыв книгу и отложив ее в сторонку, он спросил: — Как думаете, сколько давали за голову Джона Уилкса Бута?

— Кто он такой? — спросила Мейбл.

— Убийца мистера Линкольна.

Хозяйка задумчиво нахмурилась.

— Сколько дают сейчас за Билли Кида?

— Десять тысяч.

— Ладно, тогда… пятнадцать?

— Сотню тысяч, — улыбнувшись, произнес Холидей.

— За голову одного человека? — поразилась Мейбл. — Черт, даже за Джеронимо дают всего двадцать. Вот что бывает от начитанности, — пожала она плечами, — узнаешь кучу всего бесполезного.

— Вот дочитаю и оставлю эту книгу вам, — пообещал Холидей. — Даже так, берите ее сейчас. Все, что мне было интересно, я вычитал.

Мейбл покачала головой.

— Без обид, Док, но мне хватает Доброй Книги. Каждое утро перед тем, как идти сюда, прочитываю по десять глав.

— Порой десять глав не составляют и половины страницы, — заметил Холидей.

— Неважно, как они длинны, — ответила Мейбл. — Важно, что в них.

— Ваша правда.

— Вы читаете Библию, Док?

— Больше нет, — покачал он головой.

Мейбл понимающе кивнула.

— Полагаю, людям вашей профессии это только мешает.

— Я по профессии дантист.

— Будь вы исключительно дантистом, не ели бы у меня задаром.

Холидей широко улыбнулся.

— Туше.

— Попросила бы не выражаться, — ответила Мейбл. — В общем, хватит уже болтать о наградах и библиях. Ешьте, пока не остыло.

Холидей принялся за стейк. Исходящий от мяса аромат не обманул: на вкус оно оказалось просто замечательно. Доев, Холидей попросил налить еще кофе, а после — жалея, что легкие не дадут закурить — снова раскрыл книгу.

— Вот если бы ваш приятель Том Эдисон провел сюда электрический свет, — заметила Мейбл, прибирая за соседним столиком, — читать стало бы гораздо удобнее.

— Он в эти дни слегка занят, — ответил Холидей, — однако я попрошу его заглянуть к вам и сориентироваться, что ему потребуется и сколько будут стоить его услуги.

— Я бы и с ним могла договориться, — сказала Мейбл. — Бесплатная еда в обмен на свет.

— Так ему и передам.

— Спасибо.

Холидей встал из-за столика и отправился назад в отель. В вестибюле спросил у портье, не возвращалась ли Шарлотта.

— Еще нет, Док, — ответил работник гостиницы. — Как она ушла часа три-три с половиной назад, так я ее больше не видел.

— Она не говорила, куда собирается?

Портье покачал головой.

— Нет. Да и с чего бы ей докладываться?

— Перо с бумагой найдется? — спросил Холидей.

— Разумеется, — ответил портье и достал из-за стойки канцелярские принадлежности. — Вот, держите, Док.

Нацарапав записку из четырех слов: «Поужинаем в шесть? Док», — он отдал ее портье.

— Когда миссис Брэнсон вернется, вручите ей это, пожалуйста.

— Обязательно. Миссис Брэнсон вернется в любую минуту. Багаж с собой она не взяла.

— О чем это вы? — резко, насторожившись, спросил Холидей.

— Пару дней назад вы вдвоем арендовали кабриолет… Так вот, миссис Брэнсон взяла его снова.

— Когда?

— Не знаю. Часов в восемь-восемь с четвертью. Она сидела вон там и, похоже, ждала, когда вы проснетесь, чтобы как обычно отправиться с вами к мисс Гримзли позавтракать. Затем пришел какой-то тип, сказал ей что-то. Миссис Брэнсон дала ему денег, и он сбегал для нее за экипажем.

— Этот тип отправился с ней?

— Нет, — мотнул головой портье, — она уехала одна. Куда — не сказала, — заметив выражение на лице Холидея, он вдруг занервничал и даже слегка испугался. — Что-то не так, Док?

Холидей покачал головой.

— Я просто немного волнуюсь.

— Должно быть, вы не привыкли видеть солнце в восточной части небосклона.

— В Нью-Мексико я вставал до полудня чаще, чем в бытность свою дантистом.

— Вот интересно, — задумчиво потер подбородок портье, — отчего люди пьют и режутся в карты по ночам?

— Не знаю. Отдыхают, наверное.

— Собственно, поэтому же, наверное, днем они не выстраиваются в очередь к проституткам, — согласился портье. — Да вот же он!

— Кто — он? — всполошился Холидей.

— Тот тип, — портье указал на человека, что шел мимо по улице. — Он подходил к миссис Брэнсон утром.

Холидей пулей вылетел в дверь и подбежал к незнакомцу, который выглядел как самый обычный ковбой: синие джинсы, стетсон, поношенные сапоги, однотонная рубашка и шейный платок.

— Прошу прощения, — окликнул его Холидей. — Можно вас на минутку?

— Да, в чем дело? — ответил ковбой. — Вы же Док Холидей, верно?

— Да, это я. Нынче утром вы что-то сообщили миссис Брэнсон, а после подогнали ей экипаж. Что именно вы ей сказали?

— Билли Кид и Джош Брэди снова на ранчо, вот и все. Пару дней назад она заплатила золотой доллар, чтобы я сообщил, когда эти двое вернутся с дела.

— Потом вы сразу подогнали для нее кабриолет? — спросил Холидей.

Страницы: «« « ... 1415161718192021 » »»