Средневековая история. Изнанка королевского дворца Гончарова Галина
Алисия достала из сумочки маленькую игрушку. Лиля сама делала. Да, сложно. Но при должном старании, умении, хорошем стекле, а главное — когда не в первый раз…
Стеклянная кошечка с бантом была выполнена не из самого лучшего стекла — на взгляд Лили. Не совсем тот оттенок, можно бы и получше, поизящнее, но Алисия восхитилась искренне. Кошечка вышла с розоватым отливом, большим бантом и изящно завернутым хвостиком.
— И это все?
— Остальное Лилиан хотела показать вам и только вам. Но это стоит внимания, Ваше величество.
Эдоард кивнул.
— Я посмотрю. Хотя и такие поделки весьма милы.
— А сервизы из стекла? А окна? Зеркала?
— Целые окна?
— Лилиан не объясняла мне, но я так поняла, что при определенном оборудовании она может сделать стекло ростом с человека.
Алисия развела руками.
Эдоард задумался.
— И что же хочет графиня Иртон?
— Она понимает, что такие дела должны принадлежать государству. И готова обучить мастеров, объяснить, показать, помочь наладить…
— Разумеется, не бескорыстно?
— Недаром Ваше величество первый на земле после Альдоная, — усмехнулась Алисия.
— Полагаю, вознаграждение в тридцать процентов прибыли первые лет пятьдесят — это вполне щедро.
Услышь это Лиля — сделала бы большие глаза и присвистнула. С ее-то планами?
Да она через десять лет на золоте спать будет. Если захочет. А то холодно, жестко и попа мерзнуть будет.
Но и Эдоард считал это разделение справедливым. Да, мастерские будут на его земле. За королем охрана за королем материалы, работники, грубо говоря — база. Но знания и идея…
Сколько они могут стоить?
Иногда — они бесценны.
— И это все?
— Нет, Ваше величество. Еще моя невестка хочет для себя титул.
— Вот как? Зачем?
— Барон Брокленд — ненаследный барон. Во втором поколении…
— А Лилиан хочет чтобы ей, как третьему поколению Броклендов дали титул — и он стал наследным?
— Да. Она останется графиней Иртон. А потом, если все будет благополучно — титул Броклендов перейдет к ее второму сыну.
— Разумно.
— Или к тому сыну, который унаследует способности деда. Лилиан сказала, что восхищается отцом и хотела бы, чтобы династия корабелов…
— Можете не продолжать. Что ж, мне это нравится. Если ваша невестка сможет доказать свою пользу короне — будет ей титул.
Алисия улыбнулась.
В принципе, Лилиан Иртон просила немногое. Титулы ничего не стоят королям. А земли у Августа уже есть.
— Более того, если она подтвердит свои авансы, я дам ей доверенность на управление Броклендом.
— Ваше величество?
— Ее изделия обещают многое. Вот и посмотрим. — Король чуть улыбнулся. Ничего неприличного он в виду не имел — и зря Алисия так встревожилась. Эдоард считал, что ему и так крупно повезло в жизни. У него была любовь и счастье. Мало? Невероятно много. — Август не вечен и после его смерти поместье должно будет кому-то перейти. Ну так вот. Я сделаю титул Броклендов наследуемым — и пусть Лилиан Иртон управляет поместьем до совершеннолетия сына, которому его передаст.
— Ваше величество, это так щедро…
— Корона не скупится там, где речь идет о ее верных и преданных слугах, — Эдоард чуть улыбнулся. — Что еще вы можете рассказать о Лилиан?
— Алия, милая, как ты?
Амалия, изрядно подурневшая на последних месяцах беременности, посмотрела на мужа.
— Вот так. Как корова…
— Ты стала еще прекраснее, милая. Поверь мне…
Амалия скривилась. Но спорить не стала. Она видела, что безобразно растолстела, что по лицу идут противные пятна, а отеки превратили некогда стройные ноги в тумбы. Но скоро уже рожать, очень скоро.
С первыми детьми такого не было.
Может быть, это из-за перерыва? Но…
Ладно, не надо сейчас об этом.
Женщина коснулась рукой живота. Ребенок тут же ткнул ее ножкой.
— Скоро рожать. Срок уже пошел на дни.
— Милая, я выписал тебе самых лучших докторусов. Чтобы они были неотлучно рядом с тобой.
Амалия кивнула.
Она слушала мужа, смотрела на него.
Милый Питер. Такой добрый, такой любящий, такой…
Такой — не тот.
Следующие три дня загородное поместье Алисии превращалось в филиал дурдома. Быстро и верно.
Дом поделили на несколько частей — и все устроились группами. Вирмане, ханганы, Лиля со своими людьми…
Вся эта масса народа шумела, устраивалась, ругалась, тут же мирилась, искала шестьдесят две совершенно необходимых вещи, наскоро отмывала особняк…
Если бы Лиля не понимала, что это ненадолго — точно бы плюнула и сбежала до ближайшей границы.
Потому что ей доставалось за все и от всех.
Во-первых, за нее серьезно взялись Марсия с подругами. Девушки твердо были уверены, что графиня, ИХ графиня должна блистать. Поэтому надо пересмотреть платья, еще раз подогнать, а то бедная графинюшка так похудела за время путешествия на корабле, что просто ужас! Это же столько переделывать…
Во-вторых, с Марсией упоенно ругалась госпожа Тримс. Местная лаверийская супермодистка. Только вот те времена, когда девчушки дрожали от каждого рыка своей хозяйки, давно прошли. Все Лилины мастерицы осознавали, что они — уникальные специалистки. И готовы были отстаивать свое мнение. Поэтому перья и банты летели во все стороны.
Лейс и Лейф на пару, как два сиамских близнеца, гоняли своих воинов. Как-никак, личная дружина графини Иртон, не хвост кошачий. Все должно блестеть и сиять. И возражения не принимались.
Ханганы тоже не собирались ударить в грязь лицом, поэтому на их часть дома перебрался весь наличный состав посольства. И после кучи поклонов и восхвалений, там началось почти то же, что и у Лили. Только тут в качестве жертвы выступал Амир Гулим.
Пыталась удрать на конюшню от суматохи Миранда, но куда там. Лиля лично отловила малявку и заявила, что если она идет ко двору, то и Мири идет ко двору. И плевать, насколько это не положено.
Алисия подумала было, но возмущаться всерьез не стала. Пусть.
Там есть Анжелина и Джолиэтт, может быть с ними у Миранды отношения сложатся лучше, чем с Сэсси и Джесом Ивельенами.
А еще были лекари, которым надо было уделять время, Лидарх, который неплохо перенес морское путешествие, но тоже требовал любви, внимания, понимания и конных прогулок, мастера, которых устраивал у себя Август…
Но рано или поздно кончается все.
И вечером третьего дня Лиля обнаружила себя сидящей в том же кресле у камина.
Подошла Мири, ткнулась головой под мышку. Привычно забралась на колени — и Лиля приобняла девочку.
Улеглись рядом на ковер собаки.
Прибежал откуда-то один из мангустов Тахира и тоже свернулся клубком на каминной полке, свесив хвост.
Женщина и девочка долго молчали, наслаждаясь тишиной.
— Мама, я боюсь…
— Чего, маленькая моя?
— Завтра с утра нам ко двору, там же король…
— И что? С принцем ты уже знакома.
— Амир… он хороший.
— И Его величество Эдоард — тоже, честное слово…
— А меня там точно не обидят?
Лиля рассмеялась и поцеловала малышку в нос.
— Мири, милая… рядом с тобой буду я, рядом с тобой будет Ляля, а еще наши люди, и у тебя даже есть нож и ты умеешь им пользоваться… так кто рискнет тебя обидеть?
— Сэсси и Джес надо мной все время смеялись…
— Пришла твоя пора взять реванш…
— А ты точно меня защитишь, если что?
— Обещаю. Никто тебя не рискнет обидеть. А если кто-то рискнет — я его сама прикончу.
— Честное слово?
— Ну, барона Донтера мы ведь прибили?
Мири сильнее прижалась к женщине.
— Лиля, ты хорошая…
— Ты у меня тоже замечательная малышка. Я тебя очень люблю. И никому никогда не позволю обидеть.
— Честное графинское?
— Честное графинское.
Глава 3
Мы к вам приплыли на прием… Привет! Бонжур! Хэллоуууууу!
Лиля хоть и успокаивала ребенка, но сама все равно нервничала. И только железная выдержка хирурга позволяла ей казаться внешне спокойной. Так, что Алисия только головой покачала.
Лиля шутила с Мирандой, гладила собак, спорила с Лонсом, грозила пальцем Амиру в ответ на его комплименты и графине и ее «ослепительной, словно ласковое утреннее солнце дочери»… короче вела себя, как и всегда.
И радовалась, что на ней тоненькие кружевные перчатки. Ногти грызть в таких не получалось. Абсолютно.
Итак, дворец Его Величества Эдоарда восьмого, а до него и еще семи Эдоардов.
Какой же он?
Лиля в жизни не бывала во дворцах, но первое впечатление у нее было — Замок. С привидениями и драконами. И обязательно башнями.
Если бы девушка хотя бы немного увлекалась историей в своем мире, она бы решила, что дворец напоминает Хемптон-Корт. Только построенный из белого кирпича и не настолько расширенный. Не было тут знаменитого Генриховского корта, не было фонтанов, да и размеры были раза в два поменьше, но тем не менее…
Увы.
Кругозор Лили имел и обратную сторону.
Она многое умела и любила делать руками. Но… многое ей было и неинтересно. Например, все гуманитарные предметы (история, литература, философия), математика, физика…
Так что резиденцию английских королей девушка не видела даже на картинках. А зачем? Лучше еще раз освежить в памяти анатомию, это полезнее…
Что понравилось женщине — так это огромный парк вокруг замка.
Естественно, это была загородная резиденция, где Эдоард предпочитал проводить весну. Тут были в изобилии посажены сирень, жасмин, жимолость — и когда они расцветали — перебивалось даже благовоняние придворных дам и кавалеров.
Лиля была очарована.
Сначала.
А потом, по мере подъезда…
Дорога могла бы быть и получше, под кустами попадались следы жизнедеятельности организма, трава была не слишком ухожена, до английских газонов тут еще не додумались… да и сам дворец — издали смотрелся великолепно. А вот поближе…
Строили его явно в разное время. И в разных стилях. В результате — была определенная дисгармония.
Хотя — не стоит придираться. Это же средние века, а не Ренессанс или Возрождение. Хотя два последних слова Лиля просто не помнила. Оно ей надо — медику?
Зато Мири пребывала в восторге, вертелась, крутилась и довела Лилю до того, что женщина пригрозила взять малявку на поводок вместе с собаками, если та не успокоится.
Подействовало.
Минуты на три. Но — ребенок… что вы хотите?
На въезде их встретили, увидели в карете Алисию, взглянули на приглашение с печатями — и тут же пропустили внутрь.
Карета загрохотала по щебеночной дорожке, и Лиля стиснула зубы. Кто-нибудь изобретет эти клятые рессоры — или нет?! Надо бы ехать с Лейфом верхом, но куда там! Платье помнется, прическа угробится…
Паланкин не подходил по простой причине. У Лили в нем открывалась морская болезнь. Капитальная. А пешком графини тем более не ходят.
Оставалось только терпеть.
Но вот и дворец.
М-да.
Первое, что могла сказать Лиля — историческое хроники врут. Хронически.
И не договаривают про то, что дворец — грязный. Просто до кошмара. И воняет от него соответственно.
А еще молчат про узкие окна, про чадящие факелы и лампы, про пыль и паутину…
Про то, что у лакея на ливрее подозрительные пятна и воняет от него так, что собаки шарахнулись.
Про то, что у парадного подъезда всегда толкутся бездельники — и Лиля, не успев выйти из кареты, стала объектом внимания. Въезжать на территорию дворца можно было или королевским каретам — или по специальному приглашению. А карету Лилиан взяла у Алисии.
И перекрасила.
Алисия каретой практически не пользовалась — и та заросла грязью. Поэтому конюхи, прибывшие с Лилей, три дня приводили карету в порядок, матерясь во весь голос. Белые и зеленые тона, герб Иртонов на дверцах, белые занавески, посеребренные спицы колес…
Понты?
И что?
Это так же, как и в России.
Если ты жена губернатора, ты не сможешь ездить на жигулях. Твоего супруга местная дума так просклоняет…
А Лилиан Иртон…
А кто она такая?
Да никто. Пока — ноль без палочки. Ибо палочка, то есть супруг отсутствует на законном месте. И выглядывать из-за сильного плеча не выйдет. А значит…
Вот представьте себе.
Подъезжает к ресторану ржавый запорожец, выходит оттуда девица в драных джинсах и самосвязанном свитере — и топает на вечеринку. Реакция присутствующих?
Да обсмеют ее со всех сторон и загонят под плинтус. И даже если девчонка достаточно зубаста и языкаста — все равно толку не будет.
Или… к ресторану плавно подруливает белый вольво последней модели и оттуда изящно выгружается нимфа в платье от Карден. Или Шанель. И в брюликах…
Разница очевидна. Так что можно и на серебряную краску разориться за жуткие по местным меркам деньги. И тихо подумать: «погодите у меня, умники».
Бокситов и нефелинов в природе должно быть много, надо их только найти. А уж получить алюминий — вопрос времени и терпения. И алюминиевую пудру — тоже.
Ну да ладно. Это потом.
А сейчас Лиля выполняла свою программу.
Карета остановилась. Сопровождающий ее вирманин (Лейф в начищенной кольчуге производил такое сногсшибательное впечатление, что собаки не лаяли. Они — падали) подошел к карете и распахнул дверцу.
Несколько придворных, прогуливающихся по дорожкам неподалеку от парадного входа и увлеченно сплетничающих, в шоке наблюдали, как первой из кареты выпрыгнули две здоровущие собаки.
Нанук и Ляля. И замерли в классической позе — уши торчком, хвост неподвижен, тело напряжено, носы настороженно нюхают воздух, глаза сканируют пространство на угрозу хозяйкам…
Лиля еще сомневалась — брать их с собой или не брать, но Алисия махнула рукой. Мол, с королем согласовала, разрешение получено, а если по дороге кого и покусают… Авось, не отравятся.
Да и придворная шваль будет покорректнее. Собака — она ведь не человек, на дуэль вызывать не станет.
Далее из кареты появилась… куколка.
Иначе и не скажешь.
Маленькая девочка в белом и зеленом была очаровательна.
По размышлении, Лиля остановилась на зеленом платье. И для Миранды — и для себя. Мало ли что, в белом раз по траве прогуляешься — и больше этого не сделаешь.
Поэтому — пока что благородная зелень.
Белыми были — и у нее, и у девочки: кружевные перчатки. Кружевной пояс. Кружевные воротники и манжеты. У Миранды еще и громадный белый шелковый бант на макушке. Окончательно превращавший девочку в фарфоровую куколку.
Оценили единогласно — минутой восхищенного молчания.
Вслед за Мирандой показалась Алисия.
Она была одета довольно просто. Зачем «гадюке» бриллианты? Да и траур, опять же…
А потому — скромное темно-темно-зеленое платье, которое оживляли графские изумруды и белый кружевной воротник. Из роскоши — брошь на платье. Белый янтарь в золоте. Если быть точной — камея. Идею Хельке опять же подсказала Лиля. А ювелир оценил и сделал несколько штук. Одну из которых и презентовали Алисии. Женщина приколола ее у горла и довольно кивнула.
Такого тут еще не делали. Но — красиво.
Придворные зашушукались, видя, как девочка кладет руки на холки псам. Как Алисия что-то говорит малышке — и та серьезно кивает.
Но вирманин подал руку еще раз.
И из кареты появилась третья женщина.
Солнце вспыхнуло на золотых волосах, превращая их в корону.
Сама Лиля замаскировала графский браслет широкими кружевными манжетами — и нацепила жемчуга. Август расстарался и добыл для любимой дочурки.
Длинная нитка жемчуга на шее, кольцо с жемчужиной, жемчужные серьги (это уже Хельке) — и несколько нитей жемчуга в золотых волосах.
Вот с прической Лиле пришлось сложнее всего. Миранде можно было завязать бант. Алисия волосы укладывала по моде двора — в нечто, напоминающее улитку, и закрепляла кучей шпилек. Но у нее и волосы были длиной до лопаток.
А у Лили-то коса. Да какая!
Если такую тяжесть на голове закрепить — мигрень обеспечена. А посему Лиля плюнула — и заплела обычную «французскую» косу. Только с помощью Марсии вплела в нее жемчуг и кружево. И дорого и просто. Чай, не бал, простой прием…
Хотя для этого мира и такой метод плетения стал новинкой. Алисия оценила.
Лиля огляделась, улыбнулась — и кивнула Мири.
— Малышка?
Миранда послушно вложила ладошку в руку женщины. На окружающих обе не обращали никакого внимания. Сами придут и сами познакомятся. Любопытство — оно такое…
Алисия осмотрела женщин — и кивнула.
— Идемте.
Лейф кивнул своим людям. Мужчины подхватили три ящичка с подарками — и направились вслед за дамами. Вообще во дворце вирман не слишком жаловали. Ативерна — морское государство, вирмане — морские разбойники… куда уж дальше. Но в данном случае Лиля ничего не нарушала. Это вовсе не охрана, не может же благородная графиня сама таскать подарки?
Нет, никак не может.
И перед графиней Иртон зазмеились коридоры королевского дворца.
Честно говоря, Лиля не раз порадовалась, что надела зеленое платье. И что на ней не десяток нижних юбок (как полагается), а всего две штуки. И те очень легкие. Их можно было подхватить руками и не подметать полы.
А полы были грязные. Научить благородных дворян вытирать ноги никто не додумался. Научить их не гулять по животным и человеческим отходам жизнедеятельности тоже — и в результате на полу был определенный след, а в замке пованивало этаким специфическим душком компостной кучи. К тому же пол был посыпан соломой. А к этой сельхозкультуре Лиля относилась весьма недоверчиво, после того, как они один раз с Лешей попробовали воплотить в жизнь исторические хроники. А попросту — заняться любовью в стогу сена.
Потом, простите, неделю солому из всех мест вытаскивали.
Миранда, поглядев на маму, тоже приподняла платье.
— А они тут полы не моют?
— Подозреваю, что просто выметают солому и сжигают, — пробормотала Лиля, лихорадочно вспоминая, что, кажется, в этой соломе еще и блохи живут… нет, если она хоть одну на себе или Миранде потом найдет — она весь этот «версаль» щелочью зальет. От подвалов — до крыши!
А собак надо сразу же искупать. Вот как только вернемся — так и сразу.
— Фи!
Лиля едва не фыркнула. Много ли надо ребенку? Полгода не прошло, а мелочь уже нос морщит при виде грязи. А, ладно! Вот если удастся — она тут еще римские термы откроет! С массажем и бассейном. И будет долго прятаться от местной инквизиции.
Мимо дам прошел один из знатных кавалеров. Чуть поклонился, проследовал дальше… донесся весьма характерный звук. Товарищ явно позавтракал горохом.
— Фи! — еще раз повторила Миранда.
И Лиля впервые подумала, что мужу малявки придется тяжко.
Коридоры кончились неожиданно, и Лиля едва не уткнулась носом в большую тяжелую дверь.
— Кто? — выскочил какой-то нещадно раздушенный тип.
— Ее сиятельство графиня Иртон, с подарками для Его величества и Их высочеств, — ледяным тоном ответила Алисия.
Тип прищурился.
— Откройте ящики, я должен проверить, что там нет яда…
Лиля посмотрела на Алисия, но та кивнула. И женщина махнула рукой вирманам.
К подаркам тип не притрагивался. Посмотрел, кивнул — и разрешил закрыть крышки.
— Девочка?
— Моя дочь, виконтесса Иртон.
Мужчина кивнул и сделал отмашку лакею. Слуга распахнул двери и рявкнул так, что Лиля едва назад не шарахнулась.
— Ее сиятельство графиня Иртон, ее сиятельство вдовствующая графиня Иртон, виконтесса Иртон!!!
Читать бесплатно другие книги:
