Русский космос: Победы и поражения Делягин Михаил

Весьма вероятно, что и обострением политической борьбы в преддверии президентских выборов 2012 года, которое вполне могло создать у части чиновников желание «подставить» своих руководителей, относящихся к враждебному для них политическому лагерю.

Однако главной причиной представляется все же бухгалтерское, а не стратегическое восприятие мира как набора отдельно взятых компаний, а не совокупности сложных и многоуровневых общественных организмов, в которых компании являются лишь одними из образующих элементов – и при этом далеко не самыми главными.

С этой выхолощенной точки зрения, которой, впрочем, неукоснительно придерживаются сторонники современного либерального фундаментализма, любая реинтеграция на постсоветском пространстве с участием России выглядит как абсурдно дорогостоящая, коммерчески нерентабельная и заведомо обреченная на провал затея. При таком восприятии от нее следует всеми силами дистанцироваться, а при возможности – и срывать ее (что, вероятно, и сделал первый вице-премьер России Шувалов).

Понятно, что такой подход несовместим с мало-мальски цивилизованной жизнью не только в России, но и на всем постсоветском пространстве, включая Прибалтику (впрочем, на протяжении последних двадцати лет его приверженцы демонстрируют это с завидным постоянством – и с завидной выгодой для себя, любимых).

Единственный способ его преодоления, как указывалось выше, – принятие стратегического, долгосрочного восприятия эффективности, решительный и последовательный отказ от оценки деятельности государства с точки зрения отдельных коммерческих компаний в пользу ее оценки с точки зрения общества в целом.

На постсоветском пространстве это означает решительное и бескомпромиссное начало реальной комплексной реинтеграции.

Глава 18
Значение возрождения Союза для мира

Процесс постсоветской реинтеграции, возникновение нового, хотя бы регионального проекта и восстановление существовавшего в нашей стране центра силы означает качественное изменение баланса сил в глобальной конкуренции.

По сути дела, в мире возникнет новый ее участник – пусть даже на первом этапе и на региональном уровне.

Это представляется принципиально важным: в начале становления новой общности мы можем претендовать не более чем на региональное влияние и должны сдерживать свои чрезмерные глобалистские устремления. Причина проста: попытки выхода за пределы постсоветского пространства представляются (как минимум в настоящий момент) как бессмысленными (ибо мы еще не будем иметь необходимых для этого ресурсов), так и контрпродуктивными (ибо вызовут неминуемое сопротивление, способное уничтожить нас).

Основным направлением совместного развития должна стать не количественная экспансия, неумолимо губившая все интеграционные образования прошлого (от империй древнего мира до Евросоюза), но качественная переработка, глубинная модернизация интегрирующихся обществ.

Сделать это можно только на основе наиболее эффективных технологий сегодняшнего и завтрашнего дня, причем привычные нам производственные и инфраструктурные технологии должны быть не более чем рабочей опорой, основой для применения важнейших – социальных – технологий. Главным направлением усилий, как представляется сегодня, должны стать технологии, направленные на преобразование личности (high-hume в противоположность high-tech’у и в его необходимое дополнение), на кардинальное повышение ее эффективности, в первую очередь за счет разностороннего развития ее творческих способностей.

Первоочередными, наиболее актуальными задачами развития технологий являются:

• в сфере high-tech:

– качественное удешевление и упрощение технологий обработки материалов, в первую очередь за счет использования сверхвысокочастотных колебаний и электромагнитных полей (космические исследования предоставляют уникальные возможности для их разработки);

– создание принципиально новых материалов (в том числе за счет использования сверхвысокого давления);

– комплексная информатизация индустриальных технологий;

– комплексная информатизация систем управления производственными процессами;

– создание, наконец, квантового компьютера;

• в сфере high-hume:

– технологии выявления, развития и наиболее полного раскрытия творческих способностей, а также обучения личности их сознательному использованию;

– технологии здорового образа жизни (в том числе психологические) для существенного продления периода активной трудовой (в том числе творческой) деятельности;

– технологии управления современными обществами;

– технологии управления творческими людьми и коллективами.

Никогда не следует забывать, что Россия и Советский Союз весьма эффективно компенсировали положительной интеллектуальной рентой отрицательную климатическую и, весьма часто, управленческую ренту (то есть позитивный эффект от развития знаний с лихвой компенсировал потери от ведения массовой хозяйственной деятельности в самых холодных в мире условиях и низкое качество государственного управления). Точно так же и мы в современных условиях должны компенсировать ничтожность своего демографического потенциала кардинальным и комплексным повышением его качества.

Такое повышение достигается форсированным развитием технологий high-hume. Без их массового и успешного применения российскую цивилизацию просто раздавят, причем даже без особой вражды – просто в силу неумолимых тенденций развития глобальной конкуренции.

Участвуя в ней, мы имеем шансы на успех только в том случае, если сумеем за счет форсированного развития человеческого потенциала «выбежать» из «правила 500 миллионов», достигнув такого уровня комплексного технологического развития, на котором это правило просто перестанет действовать. Нам предстоит действовать в условиях примерно столь же жестких временных ограничений, как те, в которых находился за десятилетие до Великой Отечественной войны Советский Союз, вынужденный бежать наперегонки со временем, чтобы любой ценой^[25] успеть создать современную военную промышленность и готовое к массовой войне патриотически настроенное население.

«Правило 500 миллионов» и его возможное опровержение

В экономике существует несколько априорно установленных и строго не доказанных, но тем не менее действующих и принимаемых в расчет при выработке конкретных мер социальной и хозяйственной политики количественных соотношений.

Наиболее известным представляется правило, при котором национальную автомобильную промышленность – с собственными товарными марками и различными моделями, собственными комплектующими, производством как легковых машин, так и грузовиков, – при любых обстоятельствах выгодно иметь в стране с населением, превышающим 50 миллионов человек.

Удивительно, но это правило работает даже для бедного населения; вероятно, низкий спрос компенсируется низкими зарплатами и умеренной прибылью производителей, которые позволяют выпускать сравнительно дешевые и примитивные, но надежные автомобили.

Другим, значительно менее известным правилом, сложившимся буквально на наших глазах, в первое десятилетие XXI века, является «правило 500 миллионов». Согласно ему для успешного участия макрорегиона в современной ужесточающейся глобальной конкуренции его население должно превышать полмиллиарда.

Это условие, конечно, является необходимым, а не достаточным: страна или регион могут потерпеть в глобальной конкуренции сокрушительное поражение и соответствуя этому критерию (подобно тому как многие страны с населением более 50 миллионов человек так и не смогли создать своего жизнеспособного автопрома).

Однако добиться успеха, не соответствуя этому критерию, то есть имея совокупное население менее полумиллиарда человек, на сложившемся к настоящему времени технологическом базисе практически невозможно.

Мы видим, как последовательно идут к выполнению этого критерия важнейшие мировые «центры силы». США с собственным современным населением 310 миллионов человек создали в 1994 году североамериканскую зону свободной торговли (НАФТА) с совокупным населением 453 миллиона человек.

Развитые страны Европы (совокупное население Германии, Франции и Италии в 2010 году – 204,8 миллиона человек) стали ядром Евросоюза с общим населением в 501,1 миллиона человек, выполнив «правило 500 миллионов» – правда, непомерно дорогой ценой: за счет объединения слишком сильно отличающихся друг от друга обществ, что привело к неприемлемо высокой внутренней дифференциации.

Китай и Индия с населением, соответственно, 1,3 (а на самом деле, вероятно, под полтора) и 1,2 миллиарда человек этой проблемы не знают – но тем не менее складывание вокруг континентального Китая Большого Китая, включающего страны с доминирующим китайским влиянием в экономике, еще более повышает его и без того колоссальный рыночный и демографический потенциал.

С точки зрения этого критерия, положение России выглядит совершенно безнадежно. Первый этап постсоветской реинтеграции, объединяющий четыре страны, создаст макрорегион с населением всего лишь 210,9 миллиона человек. Даже полное воссоединение постсоветского пространства позволит выполнить «критерий 500 миллионов» не более чем наполовину: общее население бывшего Советского Союза составило в 2010 году лишь 284,7 миллиона человек.

Таким образом, при существующих «правилах игры» российская цивилизация, даже расширившаяся на часть постсоветского пространства, не может существовать просто экономически.

Для нас это должно быть, разумеется, не поводом к опусканию рук и преданию себя привычной самоубийственной лени, но причиной приложения всех имеющихся у нас творческих и материальных сил к кардинальному изменению этих правил.

Магистральным путем их изменения сегодня представляется форсированное совершенствование технологий, качественно повышающее как производительную мощность, так и потребительские возможности каждого человека и тем самым резко увеличивающее значимость нашего скромного самого по себе демографического потенциала.

Это отнюдь не утопия: достаточно обратить внимание на то, что уже в сегодняшних условиях в силу исключительности технологического потенциала «правило 500 миллионов» совершенно явно не распространяется на Японию с населением почти вчетверо меньшим порогового уровня (127,5 миллиона человек).

Наша задача – за счет совершенствования самих себя и своей социальной организации на основе качественно новых технологий добиться того, чтобы средний человек нашего реинтегрирующегося общества был с точки зрения «правила 500 миллионов» равноценен двум, а лучше трем представителям обычных обществ, пусть даже и считающихся сегодня «наиболее развитыми».

Это означает, что центр постсоветской реинтеграции должен стать авангардом прогресса – социального и технологического развития – всего человечества.

Данные высокие слова выражают не манию величия (вообще-то исторически свойственную образованным представителям нашей цивилизации), но не более чем голую практическую необходимость. В самом деле: без выполнения этого условия реинтеграционный проект в принципе не может удаться, и слепое при всей своей изощренности и многообразии давление глобальной конкуренции неминуемо уничтожит нас – на сей раз уже окончательно.

Успешное развитие реинтеграционных процессов на постсоветском пространстве, создав дополнительный макрорегион, окажет важное стабилизирующее влияние на всю складывающуюся сегодня многополярную систему.

Это влияние будет связано как с повышением ее внутреннего многообразия, так и с сокращением хаотизирующихся регионов, объективно являющихся источником самоподдерживающейся нестабильности.

Когда же из первобытного хаоса многополярности выкристаллизуется биполярная система, основанная, скорее всего, на противостоянии США и Китая, постсоветская реинтеграция обеспечит вхождение нового Союза в круг держав «второго уровня» (Индия, Япония, Евросоюз).

Обладая значительным влиянием, эти державы будут поневоле сдерживать конкуренцию между двумя глобальными центрами силы и не давать ей приобретать разрушительный для человечества характер.

Понятно, что расширение участников системы сдерживания глобального конфликта и повышение их внутреннего разнообразия повысит вероятность их сохранения в качестве совокупной самостоятельной третьей силы. Если они будут постепенно растянуты силами притяжения двух противостоящих гигантов и попадут под контроль того или другого, это вернет мир в ситуацию блокового противостояния без наличия встроенного в систему демпфера. Такая система чревата самоубийственным или, во всяком случае, крайне разрушительным конфликтом.

Возникновение на постсоветском пространстве нового Союза и включение его в круг держав второго уровня позволит резко сократить возможность описанного крайне опасного перехода от биполярного противостояния с мощной сдерживающей силой к ничем институционально не сдерживаемому противостоянию двух почти всеобъемлющих блоков.

Возникновение нового Союза закроет возникший на постсоветском пространстве зияющий разрыв в северном поясе развитых стран, способных самостоятельно обеспечивать свое стабильное развитие и эффективно противостоять хаосу, накатывающему на них с неразвитых территорий.

Наконец, принципиально важно, что успешная постсоветская реинтеграция создаст качественно новый (хотя и старый с исторической точки зрения) и относительно обособленный макрорегион.

Само по себе это событие будет означать безусловное стратегическое поражение «новых кочевников», однако главным явится наглядный перелом тенденции глобального развития: от перемалывания в предельно индивидуализированную глобализационную пыль всех и всяческих коллективных обособленностей к формированию качественно новой общности, соответствующей потребностям новой эпохи и полностью адаптированной к ним.

Предельная индивидуализация, являющаяся инструментом господства нового глобального класса, будет тем самым посрамлена, отвергнута и опрокинута не только на идеологическом, но и на сугубо практическом уровне.

По сути дела, успешный интеграционный проект в современных условиях станет началом конца практически безграничной сегодня власти «новых кочевников» и возвратом человечества к формированию обособленных и при этом полностью жизнеспособных общностей, хотя и на качественно новом технологическом и социальном уровне.

Заключение
Хватит быть побежденными!

В 90-е и в начале 2000-х годов американских и многих европейских аналитиков практически во всех стратах российской элиты – как политической, так и управленческой, и экспертной – больше всего поражал всеобщий разъедающий, саморазрушающий, обессиливающий цинизм. Это было одним из самых сильных впечатлений от страны, охваченной пожаром разрушительных либеральных реформ. К середине 2000-х удивляться перестали: привыкли, но цинизм остался.

Этот цинизм формирует в сознании элиты – а через него и в сознании всего народа – очень жесткую, практически не поддающуюся корректировке терапевтическими методами установку на заведомую тщетность любых усилий, направленных на улучшение положения общества.

Цинизм вбивает в головы каждого из нас, что для страны ничего нельзя сделать, что страна уже, по сути дела, уничтожена, и все, что нам остается, – это обустраивание личного благополучия вне всякой связи с ней и без всякой ответственности за ее будущее. А поскольку ломать значительно проще, чем строить, а воровать – чем созидать, подобный цинизм, отчуждая нас от нашей страны, толкает каждого из нас к ее разворовыванию за счет разрушения.

«Украли на копейку, наломали на рубль» – именно такова формула либеральных экономических реформ, терзающих нашу страну вот уже скоро четверть века.

И ворота этим реформам распахивает именно безграничный цинизм, отрицающий саму идею общественного блага и саму веру в возможность сколь-нибудь массовой реализации лучших качеств человека.

Цинизм элиты представляет собой кратчайший путь к самоубийству общества, он попросту несовместим с его жизнью, не говоря уже о развитии. Именно поэтому зарубежные аналитики и политики, разрабатывая и осуществляя часто предельно циничную политику, тем не менее, как правило, романтичны или хотя бы как минимум идеологизированы: общественный инстинкт самосохранения просто не допускает слишком циничных людей к выработке и реализации наиболее важных для судеб общества решений.

Всепожирающий цинизм представителей российской «правящей тусовки» вызван далеко не только коррупционным характером сложившегося в 2000-е годы типа государства – хотя коррупция как образ жизни и доминирующий стиль восприятия мира, действительно, попросту несовместима со стремлением к общественному благу.

Многие российские лидеры бросились в коррупцию не по корысти или аморальности, но от глубочайшего отчаяния. Примерно от такого же отчаяния в первой половине 90-х годов, убедившись в невозможности сохранять производство в условиях сознательно уничтожающей его либеральной государственной политики, разворовывали свои заводы многие «красные директора».

Главной причиной массового цинизма социальной группы, управляющей современной Россией, является практически полное отсутствие у нее опыта побед, опыта успешного и совместного достижения общественно полезной цели.

Все, что есть у них за плечами, – это опыт непрерывных поражений. В истории нашей страны последней четверти века – а это целое поколение активно действующих людей! – всякая победа общественных интересов (которых, кстати сказать, было не так уж и много) оказывалась частной, локальной, временной и вскоре перечеркивалась всеобъемлющим окончательным поражением.

Единственный жизненный опыт современного руководства России, связанный с попытками реализации ее интересов, – это опыт поражений.

Это «упоротое поколение»^[26] – в самом беспощадном, самом худшем и, увы, самом окончательном смысле этого слова.

Трагический поворот истории выбил из его представителей главное чувство, необходимое для любое успешного исторического, да и в целом любого творчества, – чувство осуществимости, превратив их в политическом отношении в подлинных «живых мертвецов».

Без этого чувства и лидера любой народ, любое общество, любая экономика превращаются в беспомощного и, главное, бессмысленного колосса на глиняных ногах.

Ведь самый главный, самый плодотворный лозунг в истории человечества: «Мы можем!»

Это под ним разорванное между нацистами, коммунистами и традиционалистами, морально и физически разоруженное английское общество объединилось и выстояло под немецкими бомбами.

Это под ним Соединенный Штаты Америки преодолели начальный, самый тяжелый для них этап Второй мировой войны, когда японцы били их неумелые и самодовольные войска как и когда хотели.

Это под ним встала на ноги и добилась благосостояния разоренная, перемолотая в пыль жуткой по жестокости и разрушениям гражданской войной Южная Корея.

Это под ним неграмотная Малайзия стала одной из успешных стран мира – наряду с Чили, единственной из развивающихся стран, не имевших внешних доноров, преодолевших финансовый кризис 1997–1999 годов без разрушительной девальвации.

Самый страшный экзамен

О длине и трудности пути, пройденного Малайзией в исторически кратчайшие сроки уже на наших глазах, в то самое время, когда в реформируемой России в муках умирали остатки советской цивилизации, свидетельствует то, что в 1995 году правительство этой страны запретило заниматься предпринимательством ее гражданам, не сдавшим специальный экзамен.

Не спешите разражаться гневными филиппиками в адрес проклятых бюрократов, возводящих искусственные административные барьеры на пути своих граждан к собственному бизнесу и возможному благосостоянию, – ибо малазийцев проверяли не более чем на умение… пользоваться обычным калькулятором!

Оказалось, что заметная часть населения страны просто не умела использовать его при расчетах, в результате чего оказывалась жертвой самых разнообразных жуликов, и это превратилось в заметную для государства проблему.

И эта проблема была успешно решена.

При всех трудностях развития в 90-е годы Малайзия стала одним из крупнейших в мире производителей компьютерных чипов, полупроводников и электроники. В конце 90-х в ней был торжественно открыт первый в мире кибергород – Киберджайя.

Его инфраструктура (вместе с новой административной столицей Малайзии Петроджайей, спутником которой он является) отстроена за 5 лет, и, несмотря на экономические кризисы и замедление развития, плановая численность населения – 120 тысяч – была достигнута в нем в 2007 году вместо 2011-го.

Правда, следующий проект, стартовавший в середине 2000-х, – город информационно-коммуникационных технологий (и в первую очередь, интернет-технологий) i-City, создаваемый совместно с корпорацией Cisco для форсированного развития «экономики знаний», похоже, забуксовал под ударами мирового кризиса. Однако его возведение и обустройство все равно предполагается закончить уже в 2014 году.

В нашей стране этот лозунг звучал по-другому, в миллионах других форм, так как русская культура не принимает слишком прямо выраженных громких обещаний и заявлений: они вызывают лишь смех и дискредитируют сами себя.

Однако смысл был тот же самый, и советское чудо раз за разом, многократно и по-разному повторялось поколениями людей, твердо – на основании собственного опыта – веривших в то, что «нам нет преград ни на море, ни на суше».

Условием возрождения России является сегодня воспитание в российском обществе этого опыта – опыта общих побед, вырабатывание привычки побеждать.

Только практические успехи общих дел убедят Россию в возможности и плодотворности усилий на совместное благо и позволят оздоровить управляющую систему, освободив ее – а с ней и все российское общество – от разрушительного цинизма.

Сегодня представляется, что именно космический проект способен наиболее надежно, практически гарантированно вернуть нашей стране веру в свои силы, напомнить нам, что мы по своей природе, по своей культуре являемся народом победителей, и воспитать привычку к общим, коллективным успехам.

Да, мы потерпели сокрушительное поражение в холодной войне и до сих пор еще остаемся контуженными собственной историей, в том числе совсем недавней, и не умеем примириться сами с собой.

Мы разрознены и как народ, по сути дела, уничтожены: советской цивилизации больше нет, а российская даже не начала толком складываться.

В глобальной конкуренции нас попросту не существует.

Но подобно тому, что «еще Польска не сгинела, пока мы живем», наша страна, наша цивилизация пусть неявно, пусть в форме неосознаваемой мечты и подавленного желания, существуют в нас, в живущем и действующем сегодня поколении россиян.

Дайте нам цель – и мы перевернем Землю, и мы вернем свою страну и свою судьбу обратно в историю человечества.

Надо всего лишь вынуть эту неосознаваемую мечту из наших душ, из боязливых надежд, из потаенных представлений о правильном – и решительно, последовательно воплотить эти представления в жизнь.

Возобновление глубоких космических исследований, освоения космического пространства представляется сегодня наиболее созидательным и конструктивным, а значит, и наиболее безопасным с гуманистической точки зрения способом практической реализации нашей тоски по прогрессу.

Возвращение России в Большой Космос – наиболее прямой путь к возвращению ее на передний край развития человечества, из зрительного зала (пусть даже и партера, как кажется некоторым) – на авансцену мировой истории.

На пути к достижению этой цели через активизацию космических исследований и космического коммерческого сотрудничества мы имеем неоспоримые конкурентные преимущества – и, соответственно, столкнемся с наименьшим сопротивлением.

Все остальные пути из видимых сегодня, насколько можно судить, ведут к серьезному ужесточению конкуренции с развитыми и успешно развивающимися странами – и, соответственно, чреваты обострением отношений и даже конфронтацией с ними. Такая конфронтация сама по себе может сорвать любые, сколь угодно прогрессивные и далеко идущие планы, не говоря уже о том, что в силу понятной взаимосвязанности внешней и внутренней политики она может спровоцировать серьезную внутреннюю дестабилизацию нашего общества.

Полное же использование наших возможностей космического сотрудничества, являясь принципиально неконфронтационным путем глобального развития, способно обеспечить России по-настоящему комфортные условия по крайней мере первого этапа национального возрождения.

Примечания

1

«Впереди планеты всей», как обычно, шагают российские либеральные реформаторы. Так, министр образования Фурсенко сообщил, что главная задача системы образования России – подготовка «квалифицированного потребителя»… Он же с гордостью заявил, бессознательно подводя промежуточные итоги своих усилий, что «наши студенты ничуть не хуже наших машин» (имелись в виду легковые автомобили российского производства).

(обратно)

2

По уже устоявшемуся российскому образовательному сленгу, «жертвы ЕГЭ» или «дети Фурсенко».

(обратно)

3

Цит. по: Корнеев Л. Начало космической эры // Техника – молодежи. – 1962. – № 6, 8, 9, 12.

(обратно)

4

V – первая буква слова «Vergeltung» – «возмездие». Гитлеровская пропаганда называла «Фау-1» и «Фау-2» «оружием возмездия».

(обратно)

5

Раздел подготовлен по материалам С. Горяинова.

(обратно)

6

В результате шока от полета Ю. А. Гагарина полет был отложен на 5 мая. Корабль поднялся на высоту 186,2 километра; реальным достижением полета стало доказательство того, что человек может в условиях невесомости успешно осуществлять ручное управление космическим кораблем.

(обратно)

7

Агентства «Интерфакс».

(обратно)

8

Программа высокочастотных активных исследований зоны полярных сияний; «harp» (с одной буквой «а») по-английски – арфа или губная гармоника.

(обратно)

9

http://www.dni.ru/society/2010/8/10/196949.html.

(обратно)

10

Портнов А. М. Загадочная миссия «Феникса». Американская программа поиска воды и жизни на Марсе обречена на неудачу // Независимая газета. – 2008. – 25 июня.

(обратно)

11

Строго говоря, сама смерть Сталина, не позволившая ему осуществить очередную перетряску управляющего класса и производящая полное впечатление убийства – как минимум сознательным неоказанием помощи, – представляется вполне внятным доказательством складывания этого класса уже на завершающем этапе его правления.

(обратно)

12

Эта политика предусматривала, как это было по инерции объявлено на последнем съезде КПСС, не только обеспечение каждой советской семьи отдельной квартирой к 2000 году, но и двукратное увеличение к тому времени национального дохода – «удвоение ВВП» на современном политическом языке.

(обратно)

13

Точнее, либеральные реформаторы пошли на поводу у создаваемого их же усилиями бизнеса, во многом добровольно передав бразды правления его представителям как людям, способным хотя бы изложить свои желания – внятно, управленчески и политически грамотно.

(обратно)

14

Во время борьбы с союзными властями российские перетаскивали в свою юрисдикцию заводы и другие крупные предприятия при помощи установления более низких, чем общесоюзные, налоговых ставок. Эта вполне осознанная политика разрушала финансовую базу противостоящих им союзных властей, а заодно и всего Советского Союза. Непосредственную ответственность за проведение этой политики несет, насколько можно судить прежде всего Б. Н. Ельцин и Г. Э. Бурбулис.

(обратно)

15

Едва ли не самым ярким примером такого рода представляется решение Гитлера, принятое после ряда поражений в войне с Советским Союзом, о прекращении всех научных исследований, которые не гарантировали имеющих практическое значение результатов в течение года. Это решение не только, насколько можно судить, снизило вероятность создания гитлеровцами атомной бомбы, но и уничтожило великую немецкую фундаментальную науку как таковую. Бывшая до войны одним из научных центров мира, после 1945 года Германия так и не смогла, несмотря на бурный экономический подъем и колоссальное финансирование, восстановить свою фундаментальную науку.

Интересно, что современная система грантов, при которой исследования финансируются, по сути дела, под уже в общих чертах известный результат, представляется своеобразной модификацией порочного гитлеровского подхода, убийственного для современной фундаментальной науки.

(обратно)

16

Огромная роль инженерно-технических работников ВПК в демократическом перевороте рубежа 80–90-х годов ХХ века была вызвана минимальностью идеологического давления именно на эту часть населения. Нуждаясь в получении от них конкретного результата ради поддержания обороноспособности (и, соответственно, самосохранения), советская элита обеспечивала им наиболее комфортные условия жизни, в том числе наиболее высокий допустимый уровень свободомыслия.

(обратно)

17

Правда, на его завершающей фазе, оказавшейся тупиковой и так и не увенчавшейся, вопреки мечте всей жизни В. П. Глушко, созданием лунной базы.

Первая попытка реализовать модульный принцип, предпринятая еще в 1953 году в НИИ-4 под руководством М. К. Тихонравова в рамках темы «Пакет», потерпела неудачу: в то время оказалось невозможно создать из одинаковых блоков семейство носителей разных классов так, чтобы каждый носитель был достаточно эффективен в своем классе. В. П. Глушко смог добиться воплощения в жизнь этого принципа, лишь возглавив в 1974 году НПО «Энергия»: тогдашние технологии уже позволяли успешно его реализовать.

(обратно)

18

Стромский И. В. Космические порты мира. М.: Машиностроение, 1996.

(обратно)

19

Вероятно, благодаря выполнению американцами этой функции «Морской старт» с самого начала был полностью избавлен от угрозы введения квот на запуски, с которыми столкнулись некоторые другие совместные предприятия с участием отечественных космических производств.

(обратно)

20

Павутницкий Ю. В., Мазарченков А. В., Шиленков М. В., Герасимов А. В. Отечественные ракеты-носители. СПб.: Изд. центр СПбГМТУ, 1996.

(обратно)

21

В разгар сталинского террора Н. С. Хрущев руководил Украиной и оставил на ней, как и полагалось руководителю того времени, страшный след. По одной из версий, представляющейся авторам наиболее правдоподобной, передача Украине Крыма была формой платы Хрущева украинской элите, чтобы она не припоминала ему этого впоследствии.

(обратно)

22

Как, впрочем, и Австро-Венгрии, объединенной перед лицом революций середины XIX века гением Франца-Иосифа I (непревзойденного рекордсмена по длительности единоличного правления) и распавшейся после его смерти из-за так и не проведенной глубинной интеграции. Исключительно политический характер объединения (в отличие от объединения, например, соседней Германии) привел к тому, что империя осталась, по сути дела, конфедерацией народов, сохранивших свою не только культурную и бытовую, но и хозяйственную обособленность.

(обратно)

23

Правда, эти требования стали одной из причин его отставки в апреле 1951 года, однако то, что они и выдвигались, и рассматривались вполне серьезно, характеризует степень тогдашней международной напряженности достаточно полно.

(обратно)

24

Разумеется, речь идет не о прямой переброске энергии из Восточной Сибири в Центральную Россию – она связана с огромными потерями и потому неприемлемо дорога, – но лишь о последовательном замещении энергии, потребляемой в каждом районе, энергией, производимой к востоку от него. В этой схеме, эффективно функционировавшей в Советском Союзе, каждый производитель поставляет свою энергию потребителям, расположенным к западу от него; в результате в целом происходит масштабная переброска электроэнергии с незначительными, вполне приемлемыми потерями.

(обратно)

25

В середине 80-х годов советские специалисты в области математического моделирования экономики были глубоко потрясены тем, что их поиски возможной альтернативы сталинской политике коллективизации и индустриализации математически точно показали, что никакая иная политика не могла обеспечить создание полноценной военной промышленности и современной армии к моменту нападения Гитлера на Советский Союз.

Демократические убеждения этих специалистов и их ненависть к Сталину (так как родственники многих из них были репрессированы) требовали признания ошибочности сталинской политики – но доказанное ими как добросовестными учеными отсутствие альтернативы ей, напротив, подтвердило (разумеется, ни в коей мере не оправдывая излишней жестокости) его конечную историческую правоту.

(обратно)

26

Напомним в связи с этим, что, по ставшему классическим выражению Н. Я. Эйдельмана, «для декабристов и Пушкина требовалось два-три “непоротых” дворянских поколения» (В борьбе за власть. Страницы политической истории XVIII века. М., 1988. С. 297).