Манящая тайна Маклейн Сара

Темпл снова взглянул на своего компаньона, что-то ему сказал, заставив ухмыльнуться, после чего повернулся к Маре.

— Это городская улица, а не ваши личные владения, миссис Макинтайр. У меня может быть множество причин, чтобы тут стоять. — Он шагнул к ней. — А сейчас послушайтесь меня и вернитесь в дом, иначе замерзнете и…

— Мне тепло, — перебила Мара. — И если вы не ищете женщину, чтобы согрела вам постель, ваша светлость, то у вас просто не может быть никаких других причин тут находиться. Но думаю, что в вашем состоянии вам не до женщин.

Он усмехнулся:

— В самом деле?

— Еще двенадцати часов не прошло, как я зашила вашу рану.

Он пожал плечами:

— Я прекрасно себя чувствую. Достаточно хорошо, чтобы на руках внести вас в дом.

Мара представила себе эту картинку и замерла, глядя на могучего красавца, стоявшего перед ней; сейчас Темпл казался еще шире и крупнее, чем обычно.

И он действительно выглядел прекрасно. До безобразия прекрасно.

Она заставила себя не думать о чувствах, захлестнувших ее, и проворчала:

— Вам нельзя разъезжать по Лондону со свежей раной. Иначе она откроется.

Он склонил голову к плечу и внимательно посмотрел на нее:

— Вы что, проявляете обо мне заботу?

— Нет, — решительно заявила Мара.

— А мне кажется, что да.

— Возможно, ранение затуманивает вам мозги. — Мара в раздражении фыркнула. — Мне просто не хочется снова выполнять ту же работу.

— Почему же? Могли бы выманить у меня еще два фунта. Кстати, я поинтересовался ценами. Это настоящий грабеж. Хирург сделал бы то же самое за шиллинг и три пенса.

— Какая жалость, что рядом с вами не было хирурга. А я взяла столько, сколько сочла нужным. И цена возрастет вдвое, если рана из-за вашей беспечности откроется и мне придется все переделывать.

Темпл вздохнул и пробормотал:

— Если не хотите вернуться в дом ради себя, сделайте это ради вашей свиньи. Она простудится.

Мара посмотрела на Лаванду, мирно спавшую у нее на руках. Да, похоже, герцог был прав. Тут он вдруг взглянул поверх ее плеча и с улыбкой воскликнул:

— Доброе утро, джентльмены!

Мара обернулась и обнаружила всех обитателей «Дома Макинтайр», толпившихся с широко распахнутыми глазами в открытых дверях. Некоторые из них даже вышли на засыпанные снегом ступеньки.

— Мальчики, — произнесла она строгим голосом, — вернитесь в дом и идите завтракать.

Они не шелохнулись.

— Неужели все представители мужского пола настолько невыносимы? — пробормотала Мара себе под нос.

— Похоже на то, — ухмыльнулся Темпл.

— Это был риторический вопрос! — заявила Мара.

— Я вижу, вы рассматриваете карету, парни. Если хотите — она в вашем распоряжении.

Мальчишки тотчас оживились и бросились к огромному черному экипажу. Темпл же кивнул кучеру, тот слез со своего места, открыл дверцу, а затем опустил лесенку, чтобы мальчишки смогли забраться внутрь.

Мара в растерянности смотрела на мальчиков, визжавших от восторга и пытавшихся забраться в карету. Повернувшись к Темплу, она пробормотала:

— Зачем вы?..

Она не хотела, чтобы он проявлял по отношению к мальчикам доброту. Не хотела, чтобы они начали доверять ему именно сейчас, когда от него зависело их будущее.

Темпл пожал плечами, пристально глядя на мальчиков:

— Я очень рад… Надо полагать, у них не так уж много возможностей покататься в карете.

— Верно. Боюсь, они мало что видят, помимо Холборна.

— Да, понимаю.

Нет, он не понимает! Во всяком случае, не до конца. Он вырос в одной из самых богатых семей Англии и являлся наследником одного из крупнейших герцогств Британии. Весь мир был к его услугам — и клубы, и школы, и все достижения культуры… Все на свете!

И все же Мара услышала в его голосе искренность (он не отводил глаз от мальчиков, исследовавших карету). Он действительно понимал, что такое одиночество, а также те обстоятельства, с которыми ничего нельзя поделать. И в этом они с ним, наверное, похожи.

— Ваша светлость…

— Темпл, — поправил он. — Уже давно никто не считает меня герцогом.

— Но все изменится, — возразила Мара, вспомнив об их сделке. — И это произойдет очень скоро.

Он кивнул:

— Да, вы правы.

И ей вдруг показалось, что в голосе Темпла прозвучало не только удовлетворение, но и что-то холодное и пугающее, напомнившее об обещании, которое она дала ему в ту ночь, когда они заключили соглашение. Когда он сказал ей, что она будет последней женщиной, которой он платит за общение.

То ли она сильно нервничала, то ли не выспалась, но вопрос вырвался раньше, чем Мара успела это понять.

— А что потом?

Темпл взглянул на нее с удивлением, и ей тотчас же захотелось взять свой вопрос обратно. Ах, зачем она дала ему понять, что интересуется его жизнью?

Он долго молчал, и Мара уже подумала, что не дождется ответа. Но Темпл все же ответил:

— Тогда и впрямь все изменится — вы же сами об этом сказали. — Он снова обратил свое внимание на мальчиков и указал на Даниела: — Сколько ему лет?

Мара тоже взглянула на темноволосого мальчугана, возглавлявшего толпу, штурмующую карету.

— Одиннадцать.

Темпл пристально посмотрел ей в глаза:

— И давно он у вас?

Мара пожала плечами:

— С самого начала.

Черные глаза смотрели на нее все так же пристально.

— Скажите, — произнес он с горечью в голосе, — вы ведь давно уже собирались шантажировать меня намеками о той ночи? Решили таким образом получить обратно деньги брата? И зашивали мне рану, считая, что это меня смягчит? Наверное, и целовали меня ради этого. Таков ваш грандиозный план, не так ли?

Громкий детский хохот избавил Мару от необходимости сразу же отвечать, дал ей время взять себя в руки — слишком уж ее ошеломила мысль о том, что Темпл действительно так думал.

И вновь ей вспомнились все те же его слова: «Ничто, сказанное тобой, не заставит меря простить».

Невольно вздохнув, Мара отвернулась и посмотрела на карету, куда пытались втиснуться не менее двух десятков мальчишек.

— Шестнадцать! — прокричал Генри. А Даниел подталкивал его сзади.

Мара шагнула к мальчикам, чтобы остановить их, но Темпл удержал ее:

— Оставьте их. Они заслужили право поиграть.

— Но они повредят вашу карету.

— Ее можно починить.

Конечно, можно. Он богат сверх всякой меры. Вернувшись к прерванному разговору, Мара сказала:

— Не было у меня таких планов.

Темпл уставился в серое небо и пробормотал:

— И все-таки вы предлагаете мне сделку вместо правды.

Мара снова вздохнула. У нее не было выбора, но он этого не понимал.

По Керситор-стрит пронесся порыв ледяного ветра, и Мара обхватила плечи руками — шерстяное прогулочное платье не защищало от холода. Лаванда тотчас проснулась и, явно недовольная, засопела. И в тот же миг Темпл заключил Мару в объятия, закрывая ее от ветра.

Она с трудом сдержала порыв прижаться к нему. Как ему удается оставаться таким теплым?

— Ваша свинья замерзла, — пробурчал Темпл. Он принялся поглаживать Лаванду пальцами, и свинка снова засопела, на сей раз весьма довольная лаской.

Мара же вдруг представила себя на месте Лаванды и тотчас сообразила, что немного завидует свинке.

Нет, это неприемлемо! Она чуть отстранилась и посмотрела Темплу прямо в лицо, стараясь не обращать внимания на его улыбку, тот явно забавлялся, глядя на Лаванду.

— Сколько времени вы намерены следить за мной?

Он снова перевел взгляд на мальчиков.

— Пока все не завершится.

Это прозвучало холодно и даже зловеще. Что ж, тем проще ответить колкостью.

— Вы ждете от меня каких-то откровений?

Темпл перестал поглаживать Лаванду и перевел взгляд на Мару.

— Думаю, я смогу добыть нужную мне информацию и другим путем.

Ее охватил страх… и что-то еще, в чем не хотелось разбираться.

— Не сомневаюсь, — ответила она. — Но я сильнее, чем вы думаете.

— Поверьте, я знаю все о вашей силе. — Угроза, прозвучавшая в этих словах, заставила Мару поежиться.

— А пока что я останусь счастливицей, удостоившейся вашего пристального внимания, не так ли?

Уголки его губ приподнялись в невеселой улыбке.

— Хорошо, что вы способны увидеть просветы даже в грозовой туче.

— Скорее молнию во время грозы. — Мара сделала глубокий вдох. — И во сколько вам обходится эта слежка?

— Бесплатно.

— Это противоречит соглашению.

— Нет. По соглашению я оплачиваю ваше время. А мое время — оно мое собственное.

— Но почему ваши люди следят за нами как за преступниками?

— Вам станет легче, если роль преступника возьму на себя я? Это поможет отпустить ваши грехи? — Слова прозвучали негромко, но они заставили Мару содрогнуться.

Она со вздохом отвела глаза.

— Я просто хочу, чтобы вы и ваши люди не пугали мальчиков.

Темпл взглянул на карету.

— Полагаете, мы представляем для них угрозу?

Мара посмотрела в ту же сторону и увидела, что мальчики закончили прежнюю игру и сейчас пытались покорить огромный экипаж. Человек семь стояли на крыше, а остальные с помощью рослого стража и кучера карабкались по стенкам.

Темпл со своими людьми явился сюда… и сразу же завоевал сердца ее подопечных с помощью красивой кареты и нескольких добрых слов. Он изменил ее жизнь за каких-то несколько дней, угрожая всему, что ей дорого. Полностью лишив ее самообладания.

И она этого не потерпит.

Мара прижала Лаванду к груди и вытащила из кармана небольшую черную книжицу.

— Сегодня вы отняли у меня довольно времени, ваша светлость, — сказала она. — Запишем за это крону?

Брови герцога взлетели на лоб.

— Я не просил вас присоединяться ко мне.

Мара улыбнулась:

— Зато я к вам присоединилась. Разве вы не счастливчик?

— О да, — ответил Темпл, покачиваясь на пятках. — В вашем присутствии мне всегда очень везет.

Мара нахмурилась.

— Значит, крона. — Она сделала пометку в книжке и снова повернулась к карете. — Мальчики! Пора домой!

Они не услышали — как будто ее тут вовсе не было.

— Эй, парни… — сказал Темпл, и они мгновенно замерли. — На сегодня достаточно.

Мальчики тотчас же спустились с кареты; было ясно, что они готовы выполнять любое распоряжение герцога.

Маре хотелось завизжать от злости.

Но она, сдержавшись, направилась к дому и только у самых ступенек сообразила, что Темпл шел за ней по пятам, словно сопровождать ее — его обязанность.

Она остановилась, и он тоже.

— Я вас в дом не приглашала.

Он криво усмехнулся:

— Правда все равно выйдет наружу, Мара.

Она нахмурилась и пробурчала:

— Не сегодня…

Темпл пожал плечами:

— Значит, завтра.

— Это зависит…

— От чего?

— От того, принесете ли вы с собой кошелек.

Темпл фыркнул, даже засмеялся. И Мара возненавидела себя за то, что ей нравился его смех.

— Вы мне потребуетесь вечером, — негромко произнес он. — Полагаю, такая привилегия обойдется мне еще в десять фунтов, не так ли?

Это его заявление ужасно ее смутило. Почему-то разговор о деньгах показался ей сейчас оскорбительным. Но она ни за что не покажет ему, что чувствует.

— Совершенно верно, ваша светлость.

Темпл долго смотрел ей вслед, и его лицо тоже выражало смятение, хотя Мара этого уже не видела.

Глава 8

Когда на следующее утро она вошла в свой кабинет, оказалось, что Лидия… стала предательницей. Подруга сидела на краешке кресла возле письменного стола и спокойно разговаривала с герцогом Ламонтом, словно для человека его размеров и рода занятий было в порядке вещей ввалиться в приют, а для гувернантки — составить ему компанию. Лидия то и дело хихикала, не сводя с Темпла восторженного взгляда.

Мара громко хлопнула дверью, и Темпл тотчас встал. А она вдруг почувствовала, что ей сразу стало тепло, хотя в доме было очень холодно, потому что уголь еще не привезли.

Мара нахмурилась и повернулась к подруге:

— Что, теперь мы впускаем в дом всех подряд?

— Но герцог сказал, что у вас назначена встреча, — ответила Лидия.

— Ничего подобного. — Мара обошла стол и села. — Вы можете идти, ваша светлость. У меня очень много дел.

Но он не ушел. Напротив, снова уселся и нагло заявил:

— Возможно, вы запамятовали. Мы договаривались, что сегодня я к вам зайду.

— Но мы говорили про вечер, а сейчас утро.

— Мисс Бейкер пригласила меня войти, вот я вошел.

— Когда я проснулась, герцог стоял снаружи, — объяснила Лидия. — Там так холодно, и я подумала, что он не откажется от чашечки чая.

«Темпл, похоже, ее одурманил», — подумала Мара.

— Он не хочет чая, — проворчала она.

— Чай — это чудесно, — заметил Темпл с улыбкой.

— Вы же не пьете чай, — напомнила Мара.

— Как раз подумываю начать.

Лидия встала.

— Я позвоню и попрошу принести.

— Ни к чему, мисс Бейкер. Я все равно не смогу его пить. Лидия упала духом.

— Почему?

— Он боится, что я его отравлю, — сказала Мара.

— Отравишь? — изумилась ее подруга.

— Да, думаю, именно это его беспокоит. — Мара взглянула на гостя. — Я не отравлю вас, ваша светлость.

Он ухмыльнулся:

— Охотно верю.

Неодобрительно хмыкнув, Мара покосилась на подругу.

— Это предательство, это…

— Ничего подобного, — перебила Лидия. — К тому же герцог решил нам помочь.

— Что?! — Мара вскочила на ноги. — О чем ты?!

Темпл тоже встал.

— Он предложил помочь с мальчиками, — пояснила Лидия.

Мара села и покачала головой:

— Нет, это невозможно.

Темпл тоже сел.

— Что вы… делаете?

Мара в изумлении уставилась на него.

Он пожал плечами:

— Джентльмен не должен сидеть, если леди стоит.

— Значит, теперь вы джентльмен? Кажется, еще вчера вы назвали себя негодяем.

— Ну… я перевернул страницу. Начал новую жизнь. — Он улыбнулся. — Даже к чаю изменил отношение.

Улыбка Темпла привлекала внимание к его губам. К губам… о которых она не собиралась думать!

Боже милостивый! Она его целовала!

Нет, она не будет думать об этом. Мара нахмурилась и проворчала:

— Очень в этом сомневаюсь. — Он выводил ее из себя!

Мара снова встала. И герцог — тоже. Она опять села, понимая, что ведет себя глупо.

Он остался стоять.

— Разве вы, как джентльмен, не должны сесть?! — прошипела она.

— Правило «вставать-садиться» не является обязательным в обратную сторону. Думаю, мне лучше постоять, пока вы так раздосадованы.

Мара прищурилась.

— Уверяю вас, ваша светлость, если вы будете дожидаться, когда я перестану быть… «раздосадованной», вам вряд ли удастся снова сесть.

В голубых глазах Лидии заискрился смех. Мара пристально на нее посмотрела:

— Если будешь смеяться, я ночью запущу Лаванду в твою спальню, ясно?

Угроза подействовала. Лидия потупилась и пробормотала:

— Просто джентльмен предложил, а я подумала, что мальчикам пойдет на пользу мужское общество.

Глаза Мары широко распахнулись.

— Ты шутишь!

— Вовсе нет, — ответила Лидия. — Есть вещи, которые мальчикам узнать необходимо, но в которых мы, женщины, не очень-то разбираемся.

— Чепуха! Мы превосходные наставницы.

Лидия кашлянула и бросила на стол листок бумаги:

— Это я нашла вчера вечером в хрестоматии Даниела.

Мара развернула листок.

— Что за… — Она наморщила лоб.

Темпл перегнулся через стол, опасно приблизившись к ней, и перевернул листок обратно. И все сразу стало ясно.

Мара со вздохом сложила листок, чувствуя, что лицо ее запылало.

— Как же так? Он ведь еще ребенок…

Лидия едва заметно улыбнулась.

Страницы: «« « ... 7891011121314 » ... »»